Текст книги "Тайна Скарлетт О’Хара"

Автор книги: Мэри Рэдклифф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

ГЛАВА 7

Перед ужином Скарлетт прогулялась на кухню и под разговор с болтливой поварихой незаметно стащила спички. Потом она успела зайти в библиотеку, где взяла книгу «Четыре века поэзии».

«Надо находиться на высоте, – рассудила Скарлетт. – О своей жизни я всегда успею рассказать».

Коричневые форменные платья воспитанниц пансиона как нельзя лучше подходили к тому делу, что задумали подруги. Одежда светлых тонов была бы заметна в ночной темноте. Скарлетт за темный цвет форменного платья мысленно поблагодарила миссис Хиггинс.

Никем не замеченные, девушки вышли во двор пансиона и, следуя вдоль стены, обошли здание кругом. Одна за одной они приблизились к месту, где стена, окружающая их пансион, имела пролом.

Здесь Скарлетт позволила себе зажечь свечу. Она стояла, прикрывая рукой дрожащее пламя до тех пор, пока все девушки не преодолели препятствие.

Затем сама последовала за подругами.

Из-за ночных облаков показалась луна, и Скарлетт погасила свечу. Девушкам вполне хватало призрачного света ночного светила.

Тина шла впереди и показывала дорогу. Скарлетт замыкала вереницу воспитанниц пансиона, решившихся на рискованный ночной поход. Она уже радовалась, что настояла на том, чтобы пойти в этот грот, потому что чувствовала, как сладко замирает сердце от сознания того, что они с подругами делают что-то запрещенное.

С самого детства, когда она еще с соседскими мальчишками лазила по деревьям, мисс О’Хара обожала это чувство притаившейся рядом опасности. Тогда опасность заключалась в родителях, которые могли заметить, чем занимается их старшая дочь, и крепко отругать, а то и наказать девочку.

Теперь же шалость Скарлетт как бы вышла на новый уровень. Ночной поход! Об этом можно было только мечтать. И опасности, подстерегающие девушек в этом походе, также находятся на новом уровне.

Скарлетт особенно было приятно осознавать, что опасность больше чем наполовину придумана ею самой. Ну кто еще кроме них будет бродить ночью по заброшенному саду? Всерьез бояться, получалось, и не следовало. Ко Скарлетт воображала, что боится, воображала, что сражается с собой и побеждает страх. Именно это ей и нравилось.

Барбара, шедшая впереди, вдруг обернулась и тихо произнесла:

– Ай-яй-яй… А ведь здесь довольно мокро.

– Да, трава густая, ведь в саду никто не бывает и, следовательно, траву никто не косит. Но, хоть роса и выпала, сама ночь пока еще теплая, мы не замерзнем.

– Но мы намочим платья.

– Ничего страшного! – заверила подругу Скарлетт. – Мы вернемся, и платья успеют высохнуть до утра. Ведь у нас в комнатах так тепло, что даже жарко.

– Так тепло, что даже жарко! – Барбара повторила заковыристую фразу, произнесенную Скарлетт, и засмеялась от восторга.

Через пару шагов Барбара снова обернулась.

– Я уже промочила ноги, – призналась она.

– Я тоже, – кивнула Скарлетт. – Но мы сможем высушить туфли у костра.

– А как ты зажжешь костер? – спросила Барбара. – Откуда у тебя спички?

– Ты забыла, что я уже зажигала свечу? – насмешливо проговорила Скарлетт. – Как, по-твоему, я могла ее зажечь, если бы у меня не было спичек?

Барбара хлопнула себя ладошкой по лбу.

– Неизвестно, о чем я думаю, – прошептала она. – Я и вправду совсем забыла.

– Смотри под ноги, – посоветовала Скарлетт. – Не то назад нам придется нести тебя на руках. Или вызывать мистера Спеншоу.

– Ой, нет, – испугалась толстушка. – Не надо его будить. Пусть спит.

Дальнейший путь она проделала молча, в самом деле глядя все время себе под ноги.

…Возле входа в грот Тина остановилась. Когда девочки подтянулись, мисс Тейлор обратилась к Скарлетт:

– Вот мы и пришли, госпожа предводительница. Или, точнее, мисс Президент Клуба сумасшедших литераторов.

«Все идет по плану, – подумала Скарлетт. – Вот они уже признали мое верховенство в этой затее».

Но вслух хитрая плутовка сказала:

– Так уж и мисс Президент! Я полагаю, выборы президента нам еще предстоят.

Скарлетт, как всякой девушке, хотелось, чтобы ее уговаривали. Она почти не сомневалась, что подруги будут за то, чтобы она стала главной.

Так и случилось. Барбара воскликнула:

– Слушай, Скарлетт, мы никого выбирать не будем! У нас есть ты – и нам этого достаточно.

– Да, мы просто счастливы, что у нас есть ты, – добавила Тина Тейлор.

– В самом деле? – спросила Скарлетт.

– Именно так, – кивнула Тина и добавила:

– А теперь, уважаемая мисс Только-Что-Выбранный-Президент, не соблаговолите ли вы первой войти в эту таинственную обитель?

Тина кивнула на чернеющий вход в грот, откуда потягивало холодом и сыростью.

– Тем более, дорогуша, что у вас есть свеча! – воскликнула Молли.

Все засмеялись, Скарлетт тоже.

Она достала спички и зажгла свечу, потом прикрыла пламя рукой от небольшого встречного сквозняка и осторожно ступила в грот.

Дрожащий свет выхватил из темноты неровные каменные стены, которые смыкались над самой головой девушки. Скарлетт невольно пригнулась: ей показалось, что какой-нибудь из камней, торчащих из потолка, может вдруг вывалиться и придавить ее своей тяжестью.

Однако это была всего лишь иллюзия. Грот был довольно просторным – как раз таким, чтобы семеро искательниц приключений могли разместиться в нем. Узкие у входа, стены постепенно расходились и образовывали неправильный овал, в центре которого Скарлетт заметила оставленный кем-то деревянный поломанный ящик.

«Вот и отлично, – подумала она. – Это послужит нам столом!»

На стенах грота было несколько уступов. На один из них Скарлетт поставила свечу и пошла к выходу.

Девушки встретили ее нетерпеливыми вопросами:

– Ну, как там?

– Стоит заходить, или же пойдем назад?

– Там не сыро?

– А там есть, где присесть? – спросила Барбара. – Я, должна признаться, устала.

Вместо ответа Скарлетт отступила в сторону и сделала приглашающий жест рукой:

– Я думаю, мне, как самой главной над любительницами сумасшедшей литературы, следует позволить вам зайти в это помещение! Вы все увидите сами!

Девушки зашли в грот. Скарлетт последовала за ними и почувствовала что-то похожее на гордость. Она словно пригласила подруг в собственный дом. Свеча, так удачно поставленная ею на выступ стены, придавала гроту некоторый уют. Ее пламя словно излучало вместе со светом тепло, и желание усесться в кружок и поговорить о самом сокровенном охватило всех без исключения.

– А здесь ничего, – шмыгнув носом, произнесла Барбара. – Молли, давай сюда одеяла!

Мисс Харрисон настояла, чтобы девушки позаботились о том, на чем будут сидеть в гроте.

– Не будем же мы проводить первое заседание Клуба сумасшедших литераторов стоя? – говорила она. – Не настолько же мы сумасшедшие?

– А почему бы и нет? – возражала Скарлетт, у которой еще не выветрились из головы воспоминания разбойного детства, когда она думала о своем внешнем виде и аккуратности лишь постольку-поскольку.

Попасть в натуральные и ничем не облагороженные природные условия Скарлетт считала особенно романтичным.

Но после нескольких доводов Тины и других девушек О’Хара поняла, что пора избавляться от беспечного детского отношения к жизни, и приняла их сторону.

Молли Харрисон и Барбара Форман разложили два свернутых одеяла вокруг ящика, после чего пригласили остальных девушек присесть.

Скарлетт уселась естественно «во главе стола».

– Итак, дамы и… еще раз дамы, – начала, улыбаясь, она. – Откроем первое заседание Клуба сумасшедших литераторов.

– Минуточку! – прервала ее Марианна.

Она поднялась и переставила свечу на ящик. Таинственные тени от фигур девушек заплясали на стенах грота.

Обстановка была как раз такой, к которой и стремилась мисс О’Хара.

– Я думаю, для первого раза мы не станем разводить костер, – сказала Скарлетт. – Потом посмотрим. Может стать гораздо холоднее. Тогда по дороге придется наломать веток для костра… Барбара, ты как?

– Что? – не поняла толстушка.

– Потерпишь без огня? Ты очень промокла?

Форман пренебрежительно махнула рукой.

– Ладно, Скарлетт, я в самом деле потерплю. Я никогда не была склонной к простудам.

Скарлетт кивнула.

– Тогда я продолжаю. Собрания буду вести я, – девушка обвела взглядом подруг, – а также другие присутствующие здесь. Мисс Марианна будет вести протоколы собраний. Ты как, Марианна, не против?

Мак-Коунли улыбнулась и, отрицательно покачав головой, дала понять, что она не возражает.

– Я хотела бы открыть это заседание следующими строками…

Скарлетт положила перед собой книгу «Четыре века поэзии» и придвинула поближе свечу.

– «Я ушел в лес, потому что хотел жить мудрой и глубокой жизнью, – стала читать девушка. – И сосать сладостный мозг из косточек жизни… Я это совершил потому, что не хотел обнаружить на пороге смерти, что я так и не жил». Мы присоединяемся к этим словам?

Вопрос был неожиданным. Девушки переглянулись и ничего не ответили.

– Присоединяемся, – ответила за всех Марианна Мак-Коунли. – Только, Скарлетт, читай не так заунывно. А то меня не покидает впечатление, что мы находимся на одном из проклятых уроков в пансионе.

– Хорошо, – рассмеялась О’Хара. – Я читаю дальше: «Это была темная, холодная ночь. Старая дама, которая любила разгадывать головоломки, сидела одна в пустом зале и завершала свою последнюю шараду. Она раскладывала на столе, покрытом черным сукном, разноцветные кусочки. И, постепенно завершая картину, она с ужасом обнаружила, что получаемый рисунок полностью соответствует очертаниям ее комнаты. И, когда головоломка была почти полностью разложена, дама увидела в середине фигуру женщины. Это была она сама…»

Скарлетт постепенно понижала голос. Последние слова она произнесла шепотом.

– «Дрожащими руками она положила последние четыре кусочка, – снова возвысила голос Скарлетт, – и замерла в ужасе. Она увидела в окне перекошенное от злобы лицо жуткого безумца…»

Кто-то из девушек явственно задрожал. Скарлетт прервала чтение.

– Ой, – произнесла Молли. – Как страшно!

Испуганными глазами она огляделась вокруг.

Барбара Форман прошептала:

– Да, теперь я понимаю, почему девушки падали без чувств…

– Хорошо, что мы сидим, – заметила Тина Тейлор. – Падать некуда!

Скарлетт решилась читать дальше:

– «Последнее, что услышала старая дама, это был шум разбитого стекла…»

– Ой, хватит! – выдохнула Барбара. – Достаточно, я больше не выдержу!

Скарлетт перевела дух. Признаться, у нее самой нервы были не на месте от прочитанного отрывка.

– Ничего страшного, – вдруг раздался уверенный голос Тины Тейлор. – Я знаю кое-что получше!

Девушки зашевелились и недоуменно переглянулись.

– Правда-правда! – произнесла Тика.

Только Скарлетт, поскольку сидела к Тине ближе всех, успела заметить на губах девушки хитрую улыбку.

– Вот послушайте, – откашлялась Тина. – Пара молодоженов ехала на повозке ночью по лесу. Вдруг им повстречался пастор, который попросил его подвезти. И они поехали дальше. Но через некоторое время раздался страшный вой…

Скарлетт поняла, что Тина задумала все превратить в шутку. Она рассказывала старую смешную историю, которую Скарлетт слышала еще в детстве от отца. Джеральд смешил этой историей одного из своих приятелей.

Другие девушки также поняли, о чем решила поведать веселушка Тейлор.

– Ой, хватит, хватит! – раздалось со всех сторон. – Все это знают. Эта история уже набила оскомину…

– Правда? – как бы недоумевая переспросила Тина.

– Представь себе! – за всех ответила Скарлетт.

– Если хотите самую новую страшную историю, – неожиданно подала голос Молли Харрисон. – То я могу рассказать ее вам.

– Мы ее не знаем? – спросила Барбара Форман.

– Нет!

– А если знаем? – не унималась Барбара.

– Говорю же – нет! – воскликнула Молли. – Слушайте: у одного человека была страшная-престрашная жена. Она только и делала, что донимала его своими капризами. После этого человек невзлюбил всех женщин…

– Как? – Барбара сделала круглые глаза. – Всех женщин сразу?

– Да, представь себе! – прикрикнула на нее Молли. – Всех, сразу! И тебя! И меня!

Барбара невольно съежилась от резкого крика. – И вот этот человек, – продолжала Молли Харрисон, неотрывно глядя Барбаре в глаза, – однажды темной-претемной ночью решил задушить свою жену…

– Ой, – жалобно пискнула Барбара.

– И задушил ее, – неожиданно спокойным голосом сказала Молли. – А звали этого человека – мистер Вильям Спулл…

Девушки захохотали. Барбара обиженно посмотрела на подруг.

– Ну вот, вы снова подшучиваете надо мной…

– Нет, – сказала Скарлетт. – Не над тобой, Барби. Эта хитрюга Молли обманула всех нас. Мы все ждали от нее страшного рассказа.

Скарлетт сурово сдвинула брови на переносице и закончила голосом мисс Джонстаун:

– А она обманула каши ожидания!

Подруги снова засмеялись.

– Хватит, – сказала Скарлетт после паузы. – Данной мне властью я лишаю слова Тину Тейлор и Молли Харрисон. Пусть они теперь посидят и послушают других. Например, Анну Сент-Уайт. Давай, Анна, расскажи нам что-нибудь.

Но Анна медлила.

– А хотите, я настоящее стихотворение прочту? – спросила Марианна Мак-Коунли.

– Конечно! – отозвались девушки.

Все увидели, что Марианна встает и оглядывается вокруг.

– Что ты хочешь? – спросила Скарлетт.

– Я хочу стоя прочесть, – сказала девушка, – и ищу лучшее место.

– Но ты могла сделать это и сидя, – предложила Скарлетт. – К чему эти сложности?

– Нет, такое стихотворение нужно читать только стоя, – не уступала мисс Мак-Коунли. – Подождите, и вы все сейчас увидите!

Девушки и в самом деле заинтересовались. Вытянув шеи, они следили, как их подруга отошла к стене грота, туда, где света от маленького пламени почти не было, и повернулась лицом к сидящим.

Потом Марианна откашлялась и заявила:

– Дело в том, что это мое стихотворение.

– Как это твое? – задала свой обычный вопрос Барбара. – Ты его сама написала, что ли?

– Да, – тихо сказала девушка.

Скарлетт присвистнула.

– На, давай, Марианна. Читай, мы не будем смеяться.

Мисс Мак-Коунли сама решилась на этот поступок. Она стала говорить тихо, но постепенно голос ее приобретал силу и выразительность:

 
Обучать меня, как жить?
Подумай лучше, милый мой!
Я сама могу придумать,
И сказать тебе порой,
Как прожить на этом свете…
 

– Дальше я не успела сочинить, – призналась со вздохом Марианна.

Девушки загалдели.

– Тихо! – попросила Скарлетт. – Слушай, ты действительно сама это сочинила?

– А то кто же? – пожала плечами мисс Мак-Коунли.

– О, послушайте, это хорошие стихи! – воскликнула Тина Тейлор. – Но самое главное то, что у кашей Марианны явно есть молодой человек, о котором она и написала!

– Правильно, – поддакнула Барбара. – Такие стихи можно придумать только о предмете ночных вздохов и страданий!

Она хихикнула в кулачок:

– Слушай, Марианна, а почему бы тебе не рассказать нам о кем… ну, о том, для кого сочинила?

Остальные поддержали Барбару.

– И правда, Марианна, расскажи, – попросила Молли. – Ведь я рассказала о Чарли Криггсе.

– Расскажи, расскажи, – стало доноситься со всех сторон.

Но Марианна Мак-Коунли неожиданно поникла головой и села на свое место.

– Извините, девочки, – проговорила она твердо. – Но я ни о чем рассказывать не буду.

Воспитанницы замолкли. Одни, как Анна, думали, что чем-то обидели подругу, другие, как например Клара, злились на Марианну за скрытность.

Одна Скарлетт поняла, почему Марианна не захотела ничего рассказывать. Ведь она написала стихотворение о своем отце, с которым не могла найти общий язык.

– Хорошо, – сказала Анна Сент-Уайт. – Теперь я вам почитаю. Только это белые стихи.

– А что такое белые стихи? – сразу же поинтересовалась Барбара.

– Стихи, которые не имеют рифмы, – ответила Анна. – Это тоже из древних.

И девушка принялась читать:

 
Еще не поздно открыть новый мир
Я предлагаю вам идти далеко за горизонт
И даже если у нас закончатся желания
В дальние дни, когда перестанут
Двигаться звезды
Мы останемся все теми же
Обыкновенными людьми
С сердцами, полными героизма
Сохраним же волю бороться
И не сдаваться…
 

Анна замолчала.

– Как красиво! – воскликнула Барбара. – Ну и умели же древние выражать свои мысли…

Она восхищенно трясла головой.

– Интересно, а что мешает выразить твои мысли тебе самой? – ехидно спросила Тина Тейлор.

– Очевидно, проблема возникает тогда, когда существует недостаток в мыслях, – неуклюже пошутила Скарлетт и сразу сказала, чтобы Барбара не успела обидеться:

– Анна, почитай, пожалуйста, еще. У тебя здорово получается…

– Хорошо! – согласно кивнула мисс Сент-Уайт. – Вот послушайте:

 
Охваченная верой и видениями
Я бежала от скорби
Я достигла берега реки
И зарылась головой в землю
И золотым языком
Срезала леса…
 

– Ох! – сказала вдруг Марианна. – Перестань, Анна. Я не могу выносить больше…

Воспитанницы переглянулись.

– Что такое? – тревожно посмотрела на соседку Скарлетт. – Тебе плохо?

– Нет, ничего страшного, – ответила Марианна, поднимаясь на ноги. – Мне просто надо выйти подышать свежим воздухом…

С этими словами девушка вышла из грота.

Оставшись без Марианны, подруги некоторое время молчали. Потом Скарлетт попросила:

– Барбара, пожалуйста, выйди к Марианне. Помоги ей, я боюсь за нее…

Толстушка кивнула и быстренько выбежала наружу.

– Ну что же, – тем временем произнесла Скарлетт. – Мне кажется, что мы достаточно интересно провели здесь время. Не правда ли?

– Да, нам пора возвращаться в пансион! – сразу же откликнулась Клара.

Скарлетт отметила про себя, что это были первые слова Клары за все время пребывания в гроте. «Характер кашей Клары на изменяется ни при каких обстоятельствах, – с досадой подумала девушка. – Однако, я эту игру придумала, я и должна развести подруг по комнатам. Хотя бы потому, что уже поздно. Время вышло. По-моему, на сегодня хватит».

– Таким образом, – повысила голос Скарлетт, – первое заседание Клуба сумасшедших литераторов можно считать закрытым.

Она задула свечу. Как только пламя погасло, наступила непроглядная темнота. Только в той стороне, где был выход, еле заметным сиянием пробивался лунный свет.

Девушки прошли к выходу. Скарлетт покинула грот последней и увидела, как Марианна и Барбара стоят неподалеку у дерева.

Скарлетт сделала пару шагов вперед и внимательно посмотрела на свою соседку по комнате. Против ожидания, на лице Марианны не было следов слез.

«Барбара успела утешить нашу впечатлительную подругу», – подумала Скарлетт с облегчением.

– Нам пора возвращаться, – сказала девушка, обращаясь к Барбаре и Марианне.

– Да, пойдем, Скарлетт, – согласно кивнули они.

Девушки потянулись назад, туда, где за призрачными контурами ночного сада виднелись не менее призрачные очертания здания пансиона.

Скарлетт шла последней. В ее душе все пело. Она думала: «Еще неизвестно, к чему приведет эта затея с Клубом сумасшедших литераторов. Однако, судя по первому вечеру, дело это будет весьма интересным».

Воспитанницы брели по ночному саду, но в их душах уже не было прежнего страха, который они испытывали всего час назад.

* * *

Шел урок литературы. Мистер Спеншоу вызвал к доске Барбару и пытался задавать ей вопросы:

– Человек, не слишком усталый. Это что такое?

– Изможденный! – уверенно отвечала толстушка.

Скарлетт переглядывалась с подругами. У всех, кто находился прошедшей ночью в гроте, под глазами были темные круги. Но на настроении девушек это не отражалось. Некоторые позевывали, но все равно улыбались.

Скарлетт – шире всех. Ее буквально распирало от гордости – у нее и подруг была тайна!

Девушке больше всего не свете хотелось сейчас встать и рассказать мистеру Спеншоу о ночном походе, об образовании Клуба сумасшедших литераторов. Услышать, как он восхитится смелостью своих учениц, как обрадуется, что его давнишняя затея получила такое неожиданное продолжение.

Однако Скарлетт оставалась сидеть на месте, прекрасно понимая, что тайна только тогда останется тайной, когда о ней не будут знать посторонние. А мистер Спеншоу был как раз таким посторонним.

Учитель тем временем отчитывал Барбару:

– Нет, мисс Форман. Вы абсолютно не правы. Нужно всегда находить хорошие, наиболее точные слова. Развивать свой язык. Вот вам, мисс Форман, для чего нужен язык?

Барбара стала беспомощно оглядывать класс в поисках поддержки. Клара Ковальски показала свой длинный розовый язык и сделала жест рукой, будто подносит ложку ко рту.

– Язык нужен, чтобы есть! – заявила Барбара.

Перекрикивая раздавшийся взрыв хохота, смущенная толстушка попробовала исправиться:

– Я хотела сказать – чтобы принимать пищу…

– И для этого тоже! – нашелся мистер Спеншоу. – Но не только, мисс Форман, и не столько для этого.

– Чтобы быть средством общения? – выкрикнула с места Анна.

– Для того, чтобы дразниться! – осмелела Скарлетт.

Но ни у кого почему-то не нашлось желания снова засмеяться.

– Нет! – ответил на эти остроты учитель совершенно серьезно. – Сегодня мы поговорим о Вильяме Шекспире…

– Как, о том самом? – спросила Скарлетт, привставая с места.

– Совершенно верно, мисс О’Хара, о том самом человеке, именем которого вы изволили меня назвать около месяца тому назад…

Он прошелся вдоль доски и кивнул Барбаре:

– Можете садиться, мисс Форман…

Дождавшись, когда Барбара займет свое место, мистер Спеншоу продолжил:

– Я знаю, что большинству из вас это имя ни о чем не говорит. Тем не менее, я буду говорить о Вильяме Шекспире. Просто как о человеке, написавшем очень много интересного…

Скарлетт заинтересовалась. А кто, и в самом деле, был тот человек, прибегнув к имени которого она познакомилась с учителем литературы?

– Шекспир написал много пьес, – продолжал мистер Спеншоу. – И если раньше Шекспира играли так, – учитель стал в позу римского оратора и сделал жест, будто запахивает тунику. – О, Титус, приведи своего друга с собой!!!

Фразу, очевидно взятую из пьесы, мистер Спеншоу произнес утрированным и патетическим дискантом, почти пропел. Выглядело это так забавно, что все в классе весело рассмеялись.

Учитель, казалось, того и добивался. Он улыбнулся реакции воспитанниц и проговорил:

– А теперь Шекспира играют так!

После этих слов учитель принял сосредоточенный вид и прошелся, почти пробежал перед первыми партами, как спешащий спрятаться от дождя плантатор.

И речь его теперь напоминала говор местных торговцев пшеницей, которые изо всех сил хотят показать, что они попали в сливки общества:

– Это что такое, эй? Это что – нож? Та штука, которую я вижу перед собой?

Девушки просто покатывались со смеху.

– Я надеюсь, что вызвал в вас некоторое желание… – неожиданно приняв свой обычный вид, сказал учитель.

Смех мгновенно замер. Уж очень бесцеремонной, просто неприличной показалась классу фраза мистера Спеншоу.

– Что вы имеете в виду? – настороженно спросила Скарлетт.

– Я хочу сказать, – поправился мистер Спеншоу, – что надеюсь, вызвал у вас желание прочитать какое-нибудь произведение Вильяма Шекспира.