Текст книги "Тайна Скарлетт О’Хара"

Автор книги: Мэри Рэдклифф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 32 страниц)

ГЛАВА 6

Длинный стол стоял буквой «П». Во главе стола были места миссис Хиггинс, учителей, священника, мисс Джонстаун. Воспитанницы же обычно сидели за боковыми столешницами. Как всегда, обед начался с молитвы, и пока все стояли. Священник уже прочитал «Отче наш» и закончил молитву словам:

– Очи всех на тебя, Господи, уповают, и ты даешь им пищу во благовремении, отверзаешь ты щедрую руку твою и исполняешь всякое животное благоволение…

Закончив молитву и осенив крестным знамением себя и всех присутствующих, священник первым опустился на свое место. Сопровождаемые шушуканьем и шорохом платьев, присели и все остальные: сначала хозяйка пансиона, потом преподаватели, и последними – воспитанницы.

Сегодня у всех была причина пошептаться: и преподаватели и девочки были под впечатлением недавнего урока литературы, проведенного новым учителем; и тем и другим не терпелось его обсудить.

– Все-таки я не могу понять этого мистера Спеншоу, – сказала Клара Ковальски. – Он приказал нам рвать книгу – а это святое…

– Брось, Клара, – перебила ее Скарлетт. – Такую чушь, какая была написана в этой книге, не мог бы понять ни один нормальный человек. Я считаю, что все наши учебники только наносят вред здоровью, но уж такую невообразимую ерунду вырвать из книги – дело святое! Мистер Спеншоу был совершенно прав! Я бы на его месте еще больше проредила наши учебники, чтобы не забивать ученикам головы ненужными премудростями…

– По-моему, ты за свою можешь быть совершенно спокойна, Скарлетт. У кого-кого, а у тебя все эти премудрости задерживаются в голове не более чем до следующего урока, а потом благополучно выветриваются. Вот почему у тебя всегда такой цветущий вид! – ехидно сказала Клара.

– Чего нельзя сказать тебе, милочка, – спокойно ответила Скарлетт. – Если ты хотела меня задеть, то будь уверена: тебе это не удалось. Каждому, кто посмотрит на нас с тобой, станет абсолютно ясно: лучше ветер в голове, розовые щеки и блестящие глаза, чем зазубренные истины и пугающая бледность.

Клара закусила губу: Скарлетт явно побеждала, и мисс Ковальски решила обратиться за возможной поддержкой к остальным:

– А вы как думаете, девочки, правильно ли поступил новый учитель?

Барбара Форман по обыкновению промолчала, лишь неопределенно пожав плечами. Видимо свое мнение у нее отсутствовало.

Марианна в новом коллективе еще боялась высказывать мысли вслух и предпочитала слушать других, более бойких.

Тина Тейлор конечно молчать не собиралась. Она никогда не упускала возможности проявить свой острый ум, если таковая возможность ей предоставлялась.

– Ой, Клара, ты знаешь, у меня на самом деле случилось расстройство здоровья от этой ерундистики, которую читала Марианна. Я бы даже сказала тебе, какое именно, но за столом про это не говорят…

Барышни фыркнули, благовоспитанная Клара покраснела до корней волос, а на другом конце стола, услышав неположенные за столом разговоры, строго нахмурила брови и вытянула шею в сторону девочек мисс Джонстаун. Заметив ее грозный взгляд, девочки уткнулись в свои тарелки и наконец приступили к еде. По правде говоря, Скарлетт была этому очень рада: литература интересовала ее очень мало, а вот хорошо поесть она никогда не отказывалась.

На «взрослом» конце стола прошедший скандальный урок литературы тоже служил предметом застольного разговора. Миссис Хиггинс подумывала, не слишком ли революционные изменения она внесла в мирную жизнь пансиона, пригласив нового учителя – мистера Спеншоу. Тем не менее она постаралась сгладить происшествие и достаточно миролюбиво обратилась к учителю литературы:

– Я должна извиниться за внезапное вторжение воспитательницы к вам на урок…

– Ну что вы, миссис Хиггинс, – возразил молодой человек, – не стоит извиняться!

– Но она смутила вас…

– Нет, не смутила, что вы!

– Ну, если это действительно так, то я должна вам признаться, что рассказ мисс Джонстаун смутил меня. Вы позволите сделать вам одно замечание?

– Ради Бога, прошу вас, миссис Хиггинс!

– Может быть вы и преподаете литературу нашим девочкам с помощью каких-то ультрасовременных методик, мистер Спеншоу, – начала хозяйка пансиона, – однако мне кажется, что методы не должны быть до такой степени революционными. Все-таки у нас пансион благородных девиц, а не столичный университет или колледж. Я не вмешиваюсь в ваши уроки, хотя некоторые преподаватели мне говорят, что стоило бы вмешаться. Я пригласила вас на службу именно потому, что была наслышана о ваших передовых методах обучения. Я хотела внести в атмосферу нашего пансиона струю свежего воздуха. Но прошу вас, старайтесь нас хотя бы не шокировать. Сдерживайте свой молодой запал…

– Это в каком смысле? – поинтересовался мистер Спеншоу.

– В том смысле, что если по существу ваши уроки передовые, то по форме они должны сохранять какую-то сдержанность, благообразие, хороший тон, присущие нашему пансиону с первых дней его существования. А вообще-то… – миссис Хиггинс замолчала, подбирая слова.

– Ну что же вы, продолжайте, миссис Хиггинс, я внимаю каждому вашему слову. Обещаю, что прислушаюсь к вашим замечаниям.

– Раз вы настаиваете, я, пожалуй, продолжу, – сказала хозяйка пансиона. – Вы что же, мистер Спеншоу, хотите разбудить души девочек, чтобы из них получились поэтессы, художницы или актрисы? Вы хотите, чтобы они стали творческими людьми?

Моррис Спеншоу задумался.

– Да, наверно, вы правы.

– В таком случае должна предупредить вас, что вы ходите по лезвию ножа. Не думаю, что их родители скажут вам «спасибо» за такую услугу. Ведь наш пансион со дня основания был призван готовить из девочек будущих примерных жен, хозяек поместий, матерей. А разве может стать таковой художница или актриса? Разве настоящие леди могут заниматься такими искусствами? К тому же…

Миссис Хиггинс сделала многозначительную паузу и продолжила:

– Если вы хотите из них сделать гениев, это тоже чревато для вас худыми последствиями.

– Но почему?!!

– Ведь в конце концов девушки не прыгнут выше головы – они поймут, что не гениальны и обидятся на вас. А может случиться, что особо чувствительные натуры и проклянут. Они вспомнят, что именно вы им это показали и таким образом явились причиной их несчастий и чувства неполноценности, да и просто плохого настроения.

Учитель литературы внимательно слушал рассуждения старой леди. Он не решался ничего возразить, поскольку считал, что должен с максимальным вниманием и учтивостью отнестись к словам хозяйки пансиона, давшей ему возможность преподавать в этом деликатном заведении.

Миссис Хиггинс пристально и как бы с сожалением посмотрела сначала на молодого учителя, потом на тарелку с остывающей едой, и решила все-таки добавить:

– Я вам еще раз повторяю: вы сильно рискуете, мистер Спеншоу.

После этого пожилая женщина как бы забыла про Морриса, оставив его наедине со своими мыслями, а сама переключила все внимание на артишоки.

* * *

– Посмотрите, девочки, что я нашла!

Скарлетт обернулась. В дверях стояла Анна Сент-Уайт и держала в руках потрепанную старую тетрадь.

– Что это?

– Я нашла эту тетрадь в библиотеке пансиона! – затараторила Анна. – Это дневник брата одной из живших тут ранее воспитанниц. Представляете, девочки: этот брат учился в том самом университете и в то же самое время, что и наш новый учитель литературы, мистер Спеншоу! Ума не приложу, что в нашей библиотеке делала эта тетрадка!

– О, это очень интересно! – радостно воскликнула Скарлетт.

Анна бухнулась на кровать Марианны, забыв про свою обычную взрослость и манерность. Скарлетт тут же перескочила к подругам, и они втроем с интересом уставились в пожелтевшие страницы дневника, которые перелистывала по праву старшей Анна.

Страницы старой тетради были исписаны довольно мелким и неаккуратным почерком молодого человека, который явно не заботился о том, чтобы кто-нибудь другой мог легко прочитать его записи.

– О, оказывается наш мистер Спеншоу был большим повесой!

– Да, но он еще был и большим любителем поэзии, и даже сам писал стихи!

– А как вы думаете, теперь он пишет их? – неожиданно спросила Марианна.

Анна подняла глаза и внимательно посмотрела на подругу, потом пожала плечами и сказала:

– Нет, не знаю.

– А почему бы тебе самой не спросить у господина учителя об этом? – добавила Скарлетт.

– Что ты, милая Скарлетт! Да я никогда не осмелюсь задать учителю такой вопрос. Уж лучше ты попробуй – ты у нас такая отважная и бойкая… У тебя даже хватило храбрости пригласить его на танец!

Скарлетт улыбнулась словам подруги, а сама подумала: «А что, почему бы и не спросить?»

– Читайте дальше, смотрите, что здесь написано! – вмешалась Анна, которая за это время успела пробежать глазами целую страницу. – Оказывается, мистер Спеншоу – в то время просто Моррис – был инициатором и организатором создания в университете среди своих однокурсников «Клуба сумасшедших литераторов»!

– Это на него похоже… – засмеялась Скарлетт.

– Как это – сумасшедших литераторов? – недоумевала Марианна.

– А про это тоже лучше расспросить самого учителя, милочка. Скарлетт, когда будешь спрашивать у мистера Спеншоу про донжуанство и стихи, не забудь уточнить и насчет этого клуба!

Скарлетт рассмеялась, а сама опять подумала: «А что, возьму да и утру нос этим маленьким ехиднам! Подойду к учителю, как тогда, когда приглашала танцевать, да и спрошу про все!.».

* * *

Ранним утром Моррис Спеншоу вышел подышать свежим воздухом перед занятиями.

Было начало осени, еще теплой и очаровательной какой-то едва уловимой грустью. Кусты, которые росли по периметру газонов перед пансионом, были еще совсем зелеными, но уже закончили свой рост, и садовник неспешно подстригал их большими ножницами в последний раз в этом сезоне.

Моррис глубоко вздохнул и расправил плечи. Ему захотелось пробежаться по чисто выметенным дорожкам двора, но мешал дворник и незримое присутствие десятков глаз, которые учитель угадывал за тусклыми стеклами окон. За время работы в пансионе Моррис Спеншоу так и не смог научиться чувствовать себя естественно в таких ситуациях. Ему постоянно приходилось вести себя так, как будто за ним каждую минуту следили блестящие глаза молодых воспитанниц. Он был молод и хотел быть свободным в своих поступках, но как учитель не мог себе такого позволить. Особенно в женском пансионе, где молодые мужчины встречались очень редко и потому должны были быть весьма осторожными. На этот раз его опасения оправдались: из-за ближайших кустов вынырнула Скарлетт и решительно подошла к преподавателю.

– Доброе утро, господин учитель! – Скарлетт присела в реверансе, а потом продолжала: – Посмотрите, что мы нашли вчера в библиотеке!

Девушка протянула Спеншоу потрепанную тетрадку, найденную накануне.

Беря из рук девушки дневник, Моррис посмотрел за нее и увидел в отдалении возбужденно перешептывавшихся Анну Сент-Уайт и Марианну Мак-Коунли. Заметив, что учитель смотрит на них, девушки замолчали и сделали вид, что рассматривают свежеобрезанный куст акации. В этот момент молодой человек заметил, что Скарлетт уже не протягивает ему тетради. За долю секунды она успела передумать и решила не давать мистеру Спеншоу читать дневник его однокурсника. Дело в том, что девушки не все еще разобрали и прочитали в нем, а Скарлетт боялась, что учитель его заберет насовсем. Чтобы сгладить неловкость, Скарлетт очаровательно улыбнулась, блеснув при этом белоснежными зубками, и, придав своим зеленым глазам невинное выражение, поспешно сказала:

– Ах, извините, мистер Спеншоу, что я хотела дать вам в руки эту неопрятную тетрадь. Лучше я сама вам расскажу, что мы в ней прочитали.

Скарлетт на мгновение потупилась, но потом опять решительно подняла глаза на учителя и продолжила:

– Это записки одного студента, который учился с вами в университете на одном курсе. Кроме всего, он пишет, что вы создали у себя на курсе «Клуб сумасшедших литераторов». Нам стало очень интересно, и мы хотели бы узнать, что это такое?

Моррис Спеншоу задумался. Видя, что он не накричал на Скарлетт и не вырвал из ее рук тетрадь, Анна и Марианна тихонько подошли и тоже приготовились слушать ответ учителя.

Мистер Спеншоу наконец поднял голову, обвел взглядом настороженных девушек и сказал:

– Я не думаю, что эта идея насчет «Клуба сумасшедших литераторов» понравится хозяйке вашего пансиона миссис Хиггинс.

– Но почему? – удивилась Скарлетт.

– Все-таки расскажите нам про вашу затею, – попросила обычно безмолвная Марианна.

Девочки и учитель удивленно посмотрели на нее. Марианна покраснела от собственной смелости.

Тут учитель сделал нечто неожиданное. Нагнувшись к девушкам и понизив голос, он прошептал:

– А вы умеете хранить тайны?

Глаза девушек загорелись. Тайна! Какое сладкое слово, как много за ним стоит!

– О, да! – взволнованно ответила за всех зачинщица Скарлетт.

– Тогда слушайте. «Сумасшедшие литераторы» посвятили свою жизнь тому, чтобы «высасывать сладкий мозг из косточек самой жизни».

Девушки сделали круглые глаза. Видя их искреннее недоумение и внутренне посмеиваясь, мистер Спеншоу терпеливо разъяснил:

– Эти слова принадлежат одному из поэтов древности. Мы повторяли их перед началом каждого из наших заседаний. Мы собирались глубокой ночью в комнате одного из наших однокурсников. Мы читали стихи, мы обсуждали их. Но не только. Самое главное – мы самостоятельно рассуждали о жизни и читали свои, а не только чужие произведения. Да, да, мы и сами писали стихи…

– Для чего вы все это делали? – спросила учителя Анна Сент-Уайт.

Скарлетт взглянула на подругу и удивилась. Выражение глаз у Анны было такое, как будто она хотела услышать от преподавателя что-то сокровенное и важное, саму тайну жизни, и понять ее.

– Понимаете, девушки, – сказал учитель, – в какой-то момент поэзия переставала быть для нас просто литературой. Она становилась каким-то чудом. Мы сами не понимали, что с нами творится, но мы почему-то начинали по-иному чувствовать жизнь.

– И вы просто сидели ночью в комнате вокруг свечи и читали друг другу стихи? – спросила Скарлетт. Для нее это звучало как чистое безумие.

– Нет, мы не были обычными читателями поэзии, – сказал Моррис Спеншоу. – Мы были как бы действующими лицами…

Учитель вздохнул, мечтательно глядя поверх голов воспитанниц в голубое утреннее небо. Видимо воспоминания о студенчестве бередили ему душу.

– Мы конечно были еще мальчишками, – продолжал он, вернувшись на землю, – мы были романтиками. Но все-таки это нас научило как-то иначе относиться к жизни и к самим себе. Мы не просто читали стихи – мы их смаковали. Дух воспарял, девушки падали без чувств. Так рождались новые идеи. Мы представляли собой как бы тайное общество – о нас никто не знал, и мы никому не стремились поведать о своих занятиях. Мы постепенно, но неуклонно менялись, и для остальных людей причина изменения наших характеров к поведения оставалась тайной. Для нас это тоже было несколько необычно, но мы были рады преподнести всем окружающим такой сюрприз.

Тут Скарлетт подумала, что неплохо было бы сыграть в эту новую игру. Конечно, поэзия ее мало интересовала, но возможность верховодить в тайном кружке показалась очень заманчивой. Только вот как сагитировать остальных участвовать в этой игре?

Скарлетт внимательно поглядела на стоявших рядом подруг и поняла, что их агитировать уже не придется: это сделал за нее мистер Спеншоу.

Моррис достал из нагрудного кармана часы, похожие на луковицу на золотой цепочке, озабоченно взглянул на них и сказал девушкам:

– Ну что, я достаточно полно ответил на ваш неожиданный вопрос?

– О, да, – улыбнулась Скарлетт.

– В таком случае, мне пора. Да и вам тоже: через пять минут начинаются занятия. Поспешите, а то опоздаете на утреннюю молитву.

* * *

Скарлетт очень трудно было высидеть на занятиях до того момента, когда можно было наконец рассказать остальной компании потрясающую новость. Новость эта жгла изнутри ее щеки раскаленным орешком, и очень трудно было удержать ее во рту. На перемене мисс Джонстаун попросила Тину и Молли помочь в трапезной расставлять приборы к ленчу, а одной Барбаре рассказывать было неинтересно, и Скарлетт с трудом дождалась конца этой пытки. Прежде чем сообщать остальным о своей идее создания в пансионе поэтического кружка, Скарлетт решила поговорить со свидетельницами тайного разговора с учителем.

– Итак, «Клуб сумасшедших литераторов»? – заговорщицки шепнула Скарлетт Анне и Марианне.

– Что-что? – недоуменно спросила наиболее рассудительная Анна. – Ты в своем уме? Ты задумала возродить этот студенческий клуб на нашей почве?

– А почему бы и нет? – задорно спросила Скарлетт.

– Ну, хорошо, – неожиданно поддержала ее Марианна. – А где мы будем собираться? В комнате кого-то из девочек, как это делали студенты?

– Нет, – хитро блеснула глазами Скарлетт, – я знаю одно очень подходящее место!

– Где же это, интересно?

– Думаю для вас не секрет, что сад за пансионом не заканчивается каменной оградой. Он простирается и дальше, но та часть его, что расположена за стеной, заброшена, никто за ней не ухаживает уже много лет, и сад превратился в настоящий рай для любителей тайн и приключений.

– Да, но как мы туда попадем? Неужели ты думаешь, что мы полезем через ограду?

– Ты, Марианна, здесь новичок, а мы-то хорошо изучили скудные окрестности пансиона за прошлый год. Так вот, в ограде есть пролом, достаточно широкий, чтобы семь отчаянных девушек могли по ночам свободно пробираться сквозь него в заброшенную часть сада. Сад тянется еще на пару миль вдоль реки – есть где разгуляться! Но главное то, что в саду есть чудесный грот, поросший диким хмелем и плющом, так что его непросто найти непосвященному. Вот там мы и будем собираться. Там можно разводить костер и читать эти самые стихи – так романтично!

Ошарашенные такой перспективой, девушки сразу не нашли, что ответить.

– В любом случае нам предстоит еще уговорить участвовать в этом деле остальных: Тину, Барбару, Молли, и даже, может быть, Клару.

* * *

Скарлетт, Анна и Марианна ворвались в комнату к Барбаре Форман, где сидели остальные девушки и что-то вяло обсуждали. Видя возбужденные лица подруг, Барбара, Тина, Молли и Клара поняли, что сейчас последует сообщение о чем-то весьма интересном.

Так и произошло. Скарлетт первая не вытерпела и принялась рассказывать:

– Мы только что разговаривали с мистером Спеншоу…

– Как? Все вместе? – перебила Тина.

Скарлетт непонимающим взглядом посмотрела на нее.

– Что ты хочешь этим сказать? Что я должна была разговаривать с мистером Спеншоу одна? Что у нас с ним есть темы для приватных бесед?

– Ну конечно, ты же с ним танцевала!

Скарлетт взяла себя в руки и даже довольно ядовито улыбнулась.

– Перестань, Тина, припоминать мне этот момент. В конце концов я могу подумать, что ты просто мне завидуешь. Я почти не сомневаюсь, что так и есть…

Тина надула губки.

– Ну вот, теперь я вижу, что нахожусь недалеко от истины, – со снисходительной улыбкой промолвила Скарлетт. – Ладно, я не буду развивать эту тему. Так вот, мистер Спеншоу мне, – Скарлетт посмотрела на Анну Сент-Уайт и Марианну Мак-Коунли и быстро поправилась, – нам рассказал одну весьма интересную вещь. Оказывается, он был большим поклонником женского пола и, к тому же, настоящим заводилой среди ровесников…

– Когда это было? – зевнув, спросила Барбара.

– Когда мистер Моррис учился в университете… Он выступил инициатором создания… Чего бы вы думали?

Скарлетт мастерски сделала паузу. Все девушки, как одна, нетерпеливо завертели головами.

– …Клуба сумасшедших литераторов! Представляете, как звучит?

– Клуба сумасшедших литераторов, – задумчиво повторила Молли. – А что это такое? Название действительно какое-то сумасшедшее.

– Это было такое общество, – продолжала Скарлетт. – Они собирались тайно и читали стихи…

– Запрещенные? – перебила Тика.

Рассказчица пожала плечами.

– Не знаю, мы с ним об этом не говорили, – призналась она. – Может быть… Хотя не понимаю, с чего это ты взяла, что стихи могут быть запрещены? Ну да ладно. Так вот, они собирались тайно по ночам в комнате одного из студентов, читали стихи и другие произведения…

– Про любовь! – ахнула Барбара, всплеснув руками.

– Послушай, дорогая подружка! – укоризненно произнесла Скарлетт. – Если ты меня все время будешь перебивать, мне будет очень трудно рассказывать.

– Больше не буду, – пообещала Барбара.

– Они сидели при свечах и смаковали каждое слово. Они спорили до утра, обменивались мыслями. И мистер Спеншоу сказал, что там была такая атмосфера, что воспарял дух, а девушки падали без чувств.

– Заметьте, – вставила Анна. – Там у них были и женщины.

– Да, – откликнулась Скарлетт. – Хотя не понимаю, почему они падали без чувств…

– Скарлетт предлагает сделать у нас что-то такое же, в том же духе, – сказала Анна. – И мы пришли к вам спросить, что вы думаете по этому поводу?

Сидевшие в комнате задумались.

– Не знаю, – наконец ответила Барбара. – А зачем нам это надо?

Тут в разговор включилась Марианна.

– Как зачем? – воскликнула она. – Как можно вот так сидеть в этом проклятом пансионе и скучать? Ведь мы просто теряем наши дни. Детство, молодость, юность… Не успеешь оглянуться, как станешь взрослой женщиной, а вспомнить-то нечего!

Скарлетт с удивлением смотрела на соседку по комнате. От привычной задумчивости и подавленности у Марианны не осталось и следа. Лицо девушки раскраснелось, она говорила громко, вдохновенно и уверенно.

Обрадованная этим, Скарлетт О’Хара горячо поддержала подругу:

– Марианна говорит правильно! Мы вырастем, но будем вспоминать эти два года как дурной, кошмарный сон. А если мы сотворим что-то такое, вроде этого Клуба сумасшедших литераторов, то вспомним пансион с улыбкой. Или хотя бы без горечи.

– К тому же через какое-то время мы все выйдем замуж, – сказала Марианна. – Нас так упорно к этому готовят, словно мы рабыни, которым предназначена определенная судьба. Я не против, нужно создавать свою семью, но при этом неплохо оставаться человеком. Даже если ты родилась не мальчиком.

– И потом, девочки, ведь это же так интересно! – сказала Анна. – Представьте: ночь, все укладываются спать, да и ты, как и остальные, ложишься. Но знаешь, что через некоторое время, когда дом погрузится во тьму и тишину, ты встанешь и совершишь такое, о чем остальные даже не догадываются…

– И за что тебя потом исключат из пансиона с превеликим позором! – воскликнула Клара Ковальски.

Скарлетт неприязненно посмотрела не нее.

– Послушай, Клара, – обратилась девушка к подруге. – Что с тобой творится в последнее время? Ты стала такой жутко правильной, что от тебя просто житья нет! Если не хочешь, не участвуй в наших делах, только не надо выливать постоянно на наши головы ведра противной ледяной воды!

– Нет, почему же, – усмехнулась Клара. – Я посижу, послушаю, мне это все интересно…

– Ладно, ты и раньше была не такая, как все мы, – продолжала Скарлетт. – Я понимаю, у тебя очень развито чувство ответственности перед старшими, ты славишься своей дисциплинированностью. Но, по-моему, ты преувеличиваешь. Никто ничего не узнает.

– Как это никто не узнает? – удивилась Клара. – В нашем пансионе слухи распространяются с ужасающей быстротой…

– Если ты этому способствуешь, – пробормотала Молли.

– Что-что? – не расслышала мисс Ковальски.

Скарлетт поняла тихие слова Молли, но не хотела дальнейшего выяснения отношений именно сейчас, в эту торжественную минуту. Перспектива нового интересного – и даже в чем-то опасного – занятия целиком захватила все ее существо. У нее просто горели руки быстрее во всем убедить подруг и начать действовать, не откладывая.

– Нет, Клара, в самом деле, посиди и послушай, если тебе интересно, – примирительным тоном произнесла Скарлетт. – Девочки, вы только задумайтесь – там творилось что-то такое, от чего женщины, по словам мистера Спеншоу, падали без чувств!

Она посмотрела на толстенькую подружку.

– Барбара! Ну скажи, разве тебе не хочется испытать нечто такое, от чего другие так волновались, что падали в обморок?

– И при этом доказать, что ты – не такая, как они, что ты сможешь спокойно отнестись к этому и перебороть все свои страхи? – с энтузиазмом добавила к сказанному свою лепту Марианна Мак-Коунли.

Скарлетт решила подлить масла в огонь.

– Это будет жутко романтично, и кроме того, если об этом узнает кто-то из молодых людей, они все просто без ума от тебя будут!

Произнесенные слова возымели ожидаемое действие. Барбара особенно заинтересовалась последней фразой, ее глаза так и загорелись.

– Ладно, я согласна! – без обиняков заявила она.

Скарлетт услышала, как Марианна глубоко и удовлетворенно вздохнула.

– А где мы будем собираться? – спросила Молли.

– Я уже говорила девочкам, – начала Скарлетт, но ее перебила Анна:

– Скарлетт предлагает собираться в гроте, который есть в заброшенном саду за пансионом. Не знаю, но именно это мне и не нравится!

– А что ты предлагаешь? – повернулась к ней Марианна.

Мисс Сент-Уайт пожала плечами:

– По моему мнению, нужно поступить проще. То есть так, как поступали друзья мистера Спеншоу и сам он в молодости. Мы могли бы собираться в одной из наших комнат.

– Но послушай, глупышка! – закричала Скарлетт. – Ведь, как говорит Клара, в пансионе быстро распространяются слухи. Нас здесь сразу же обнаружат. Не получится никакой тайны!

Мисс Ковальски, потрясенная тем, что на нее только что сослались, во все глаза смотрела на заводилу теской девичьей компании.

– К тому же не будет никакой романтики, – сказала Марианна. – Совершенно не интересно собираться в комнатах, которые опостылели нам еще в прошлом году. Разве это не так?

Она обвела взглядом подруг.

Девушки задумались.

– Я не знаю, – проговорила неуверенно Молли. – Зачем нам этот грот… Кстати, где он находится?

Девушка встретила уверенный взгляд зеленых глаз.

– Мы уже говорили. Достаточно зайти за здание пансиона и пролезть через дырку в заброшенный сад. Там развалена стена. В самой середине сада когда-то был грот для гуляющих. Они там прятались от дождя. Теперь этот грот пустует: как и в саду, там никто не бывает.

– Знаю я этот грот, – неожиданно сказала Тина. – Как-то я случайно забрела туда.

– Вот видишь, Тина! – с торжеством в голосе проговорила Скарлетт. – И ты грешила тем, что гуляла за территорией пансиона. Соглашайся скорее, да и вы, девочки, соглашайтесь!

– А когда ты хочешь туда отправиться в первый раз? – спросила Барбара.

Скарлетт решительно произнесла:

– Я сказала бы, что туда нужно отправиться сегодня вечером.

– Сегодня вечером? – воскликнула Клара. – Да перестань ты!

– Ну и Бог с тобой, – сказала Скарлетт. – Не хочешь – не иди. Только держи язык за зубами.

– Но это ужасно рискованно, – промямлила Молли.

Скарлетт видела, что маленькая симпатяга уже почти готова согласиться. Нужен последний толчок.

– Но мы сделаем все, чтобы не попасться, – девушка прижала руки к груди. – Молли, поверь мне, это будет очень интересно. Мы разведем там костер.

Мисс Харрисон сделала последнюю попытку призвать на помощь здравый смысл.

– Но огонь увидят, и нас найдут! – воскликнула она.

Скарлетт даже рукой махнула.

– Ерунда, ведь будет ночь.

Подумав еще несколько секунд, Молли кивнула.

– Ладно, я тоже иду с вами.

– А ты, Тика? – спросила Анна.

– Я? – мисс Тейлор сморщила маленький носик. – Мне не впервой идти за стеку пансиона, вы же слышали. Так что я с вами.

– Ура, у нас уже два человека, которые знают дорогу! – воскликнула Скарлетт, хлопнув от радости в ладоши.

Марианна посмотрела на Клару Ковальски:

– А ты что собираешься делать ночью?

– Не знаю, – ответила та, – все-таки я останусь.

Я буду спать.

– Но почему? – спросила Мак-Коунли.

– Разве ты не хочешь поучаствовать в этом вместе со всеми? – присоединилась к Марианне Тина.

– Понимаете, – заговорила Клара, болезненно морщась. – Там нужно будет читать стихи. Но я… Я не могу. У меня не лежит к этому душа.

– А-а-а, – протянула Марианна понимающе. – Значит, для тебя это проблема, да?

Клара смущенно пожала плечами.

– Да ладно, – махнула рукой Скарлетт. – Оставьте ее. Не хочет – пусть спит…

– Подожди, – остановила соседку мисс Мак-Коунли. – Клара, ты не замечаешь, что отдаляешься от нас?

Ковальски усмехнулась и с горькой иронией произнесла:

– А разве вы не против этого?

Марианна серьезно посмотрела на нее.

– Мы – против.

– А Скарлетт?

– Я уверена, что и Скарлетт против, – ответила мисс Мак-Коунли. – Так что стихи ли для тебя проблема?

– Да нет, стихи не проблема, – замялась Клара.

Ей было неловко находиться в центре внимания.

– Просто я не хочу этого делать, вот и все, – наконец сформулировала свою мысль Клара. – Ясно?

Марианна поняла, чем Клара смущена.

– Ладно, – ответила она.

Мисс Ковальски вдруг решительно добавила:

– Из нас только одна читает книги. По крайней мере, я только Анну видела за чтением. Чем вы там будете заниматься? Какие стихи читать?

Скарлетт покачала головой:

– Глупышка. Стихи – ведь это так, это вовсе не обязательно! Ты можешь рассказать какой-нибудь случай из жизни. Или просто посидеть и послушать.

– Но ты-то сама, – не унималась Клара, – ты ведь не будешь читать стихов, я тебя знаю. Почему ты загорелась этой идеей?

– Потому что идея в самом деле интересная! – ответила Скарлетт. – И если я и не буду рассказывать стихов по памяти, то я смогу вам всем столько рассказать из своей жизни! Вы просто обалдеете!

– Неужели? – улыбнулась Молли.

– Да, моя жизнь была жутко богата событиями, – ни мало не смущаясь, тряхнула головой мисс О’Хара.

– Ладно, – сказала Анна и поднялась. – Так что мы решили? Идем?

– Идем! – хором прозвучало в ответ.

– Сегодня вечером? – спросила Скарлетт.

– Ночью, – уточнила Молли.

– Правильно, – кивнула Тина. – Только тогда, когда все уснут.