Текст книги "Где я, там смерть (СИ)"

Автор книги: Марина Сербинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 43 страниц)

Спустя некоторое время Патрик ошарашил его неожиданным вопросом.

– Рэй, а правда, что мама не хочет возвращаться домой?

– С чего ты взял? – осторожно спросил Рэй.

Мальчик не смотрел на него, что-то малюя ручкой на листке бумаги.

– Вчера вечером я слышал, как папа с кем-то разговаривал. Он опять злился и ругал на кого-то, кто не может кого-то найти. Мне показалось, что разговор шел о маме. А еще он сказал «Если мы не можем ее найти, тогда я сделаю так, чтобы она вернулась сама!».

– Прямо так и сказал? – улыбнулся Рэй, не показывая, как встревожили его эти слова.

– Да. И еще, что «эта сука сама приползет к нему на коленях».

– Ну что ты, Рик, разве папа может так говорить о твоей маме? Наверное, он просто искал какую-нибудь сбежавшую свидетельницу, которая очень важна для защиты кого-нибудь, кого он представляет в суде, – успокоил мальчика Рэй. Патрик поднял голову, доверчиво взглянув на него.

– Да, я тоже так думаю. Папа не мог так обозвать маму. Я просто не понял, мне показалось, что он имел в виду маму. Я дурак.

Когда Рэй вечером вернулся домой, его ждал сюрприз.

– К вам гости, – недовольно и сердито доложила Дороти, встретив его на пороге.

– Правда? Кто?

Злобно фыркнув, старушка отправилась на кухню, так и не ответив.

Такое поведение Рэй у нее наблюдал редко и, заинтригованный, он прошел в гостиную. Его взору предстала потрясающая картина, заставившая его слегка приподнять брови – в кресле восседала Даяна во всей свой дерзкой вызывающей красоте и, как обычно, выставляющей ее на показ. Но на этот раз уж слишком вызывающе и красноречиво. Взгляд Рэя скользнул по длинным, идеальной формы ногам, изящно и красиво скрещенных и почти не прикрытых короткой юбкой, задержался на мгновение на наполовину обнаженной декольте груди, от одного взгляда на которую у него когда-то сводило зубы от желания впиться в нее губами и руками. Посмотрел ей в лицо, надменное, самоуверенное, красивое, и не сдержал легкой улыбки, тронувшей лишь уголок его рта, вспомнив, какие искры пробегали между ними когда-то. Давно он ее не видел, ни разу с тех пор, как Кэрол вышла замуж за Джека. Казалось, что она стала еще ослепительней и прекрасней. И хорошо знакомые, привычные жгучие искорки прошлись по его сладострастному телу, которое всегда так легко отзывалось на женскую красоту. Да и был ли мужчина на свете, у которого оно не отзывалось, если не брать во внимание импотентов и геев?

Взгляд девушки быстро и жадно охватил его с головы до ног, не упуская ни одной мелочи и детали, и впился в его глаза. Обнажив ровные белые зубы в голливудской улыбке, она грациозно поднялась с кресла и приблизилась к нему.

– Привет, Рэй. Удивлен?

– Удивлен.

– Давненько не виделись. Ты все такой же, ничуть не изменился, – голос ее наполнился восхищением и нежностью. Он не ответил, не удивляясь отсутствию в ней проницательности. Она видела всегда то, что было снаружи, и редко замечала то, что внутри. Возможно, потому что ее это просто не интересовало.

– Прими мои соболезнования. К сожалению, у меня не было возможности выразить тебе их раньше, – она шагнула к нему и обняла, прижавшись своим соблазнительным телом и задержав свои объятия на чуть дольше, чем того требовало дружеское выражение сочувствия.

– Спасибо, – сдержанно ответил он, не ответив на объятие и лишь слегка коснувшись ее плеч кончиками пальцев, отстраняясь. На лице девушки отразилось удивление, а Рэй устремил на нее вопросительный взгляд, ожидая объяснений. Но Даяна сделала вид, что не поняла.

– Как живешь? – непринужденно поинтересовалась она, продолжая мило улыбаться. – Слышала, ты теперь управляешь империей Куртни.

– Это обсуждается в Лос-Анджелесе?

Она засмеялась.

– Нет.

– А, Джек, наверное, рассказал. Извини, не сразу сообразил.

Улыбка застыла на лице Даяны и медленно растаяла. Обижено нахмурившись, она посмотрела в сторону с оскорбленным видом. Рэй продолжал смотреть на нее.

– Так что привело тебя в мой дом?

Она метнула на него разгневанный взгляд.

– Рэй, я сделала тебе что-то плохое или обидела?

– Нет.

– Тогда в чем дело? Почему ты так себя ведешь?

Она изумленно вскинул брови.

– О чем ты, Даяна? Я очень рад тебя видеть, только несколько удивлен и просто спрашиваю, почему ты приехала и почему ты здесь. У тебя что-нибудь случилось?

Она тяжело вздохнула и опустилась в кресло.

– Да, случилось. Тимми арестовали. Ему предъявляют какие-то абсурдные нелепые обвинения… Какие-то заказные убийства. Это же бред.

Рэй промолчал, ожидая продолжения.

– Я попросила о помощи Джека. Для этого я и приехала. Уговорила его помочь Тимми. Завтра мы с ним вылетаем в Лос-Анджелес, а пока, если ты не возражаешь, я побуду у тебя.

– У меня? – на этот раз искренне удивился Рэй. – А у Рэндэла что, мало места в доме?

Она опустила взгляд.

– Ты смеешься надо мной, Рэй? Не надо, или я сейчас уйду.

– Смеюсь? Нет, я совсем не смеюсь.

– Там Кэрол и Патрик! Как я могу там появиться?

Рэй расплылся в лукавой улыбке.

– Как, разве он не сказал тебе, что Кэрол уехала?

– Уехала? Как? Когда?

– Вот уж третья неделя.

Даяна побледнела, на красивом лице ее отразилась ярость.

– Вот как? – процедила она сквозь зубы. – Нет, он не сказал. Вот урод! И когда она возвращается?

– Никогда. Она его бросила. Сбежала.

По телу девушки прошла радостная дрожь. Но она понимала, что даже теперь, особенно теперь, нужно быть осторожной и не давить на Джека. То, что он не сказал ей об этом, что не пригласил к себе, говорило о том, что он все еще сердится. Но уже не так, потому что согласился ей помочь. Это значит, что он начинает остывать и его обида на нее дала слабину. Кэрол исчезла, значит, он скоро будет принадлежать ей. Теперь Даяна была в этом уверена. Но не уверена в том, что сама хочет этого, как прежде. Ее любовь вдруг пошатнулась, когда она узнала о том, что Куртни погибла, что мужчина ее мечты, покоривший ее сердце еще когда она была девочкой, прикованной к инвалидной коляске, теперь свободен. Свободен и богат. А сейчас, увидев его, такого же красивого и молодого, она почувствовала, как образ Джека, так долго стоявший у нее перед глазами, блекнет, вытесняемый давними, как мир, мечтами и желаниями. Зачем ей Джек, этот невыносимый надменный мерзавец, вытирающий об нее ноги, когда появилась возможность прибрать к рукам такого потрясающего мужчину, как Мэтчисон, и вместе с ним все его состояние? Рэй был мягким, добродушным, нежным, хоть и лукавым и не лишенным «бессовестности», как выражалась сама Даяна. Но в ее глазах это лишь придавало ему еще большее очарования и шарма. Она знала, за какое место надо ловить таких мужчин и держать их потом, чтобы не улизнули. Все что, нужно – это ухватить покрепче за слабое место, и вить из такого мужика веревки легче, чем из других. Невольно Даяна опустила взгляд на вот уже много лет привлекавшее ее «слабое место» Рэя. Хотя подозревала, что оно у него совсем не слабое. Он заметил ее взгляд и, встретившись с его глазами, девушка невольно покраснела, снова ощущая себя перед ним оробевшей и смущенной школьницей. Он был единственным мужчиной, который на нее так действовал, перед которым она робела, терялась и смущалась, как девственница на первом свидании. Она была взрослой искушенной женщиной, познавшей многих мужчин и считающей, что хорошо в них разбирается, но не могла понять, почему этот мужчина при каждой встрече выбивает ее из колеи одним только своим присутствием и заставляет ее так перед ним благоговеть, смотреть только затаив дыхание. Она знала, что нравилась ему, он не скрывал этого от нее. Но они всегда встречались только под крышей этого дома, в присутствии Куртни и Кэрол, которые никогда не оставляли их наедине, а сам он встреч с ней не искал, что ее очень удивляло и вводило в полное недоумение, потому что в том, что он ее хотел, у нее не было никаких сомнений. Тем не менее… Они встречались пару раз в больнице, когда у Кэрол произошел инсульт, но он уже не смотрел на нее такими жадными глазами, как раньше. А когда она сама напрямую пригласила его в гости в номер, который снимала в гостинице, куда он мог беспрепятственно прийти, пока Куртни дежурила бы у постели больной Кэрол, он ответил что-то неопределенное и так и не пришел, а она его очень ждала. Это подтвердило то, что она заметила в больнице – главным объектом его вожделения стала Кэрол. Это раздосадовало Даяну, но не удивило. После того, как он забрал Кэрол от Элен, Даяна в первый раз приехала к ним в гости лишь спустя два года. Она тогда была еще в кресле-каталке, и Рэй смотрел сквозь нее. Зато с интересом поглядывал на округлившиеся и налившиеся формы Кэрол, которая в шестнадцать лет превратилась в довольно лакомый кусочек. Даяна сама была шокирована, когда увидела ее после двух лет разлуки. Из худющей замухрышки она преобразилась в аппетитную фигуристую девицу, с тонкой талией, округлыми бедрами и пышной грудью. Даяна тогда сказала Кэрол о том, что ее папаша как-то странно на нее смотрит, пялится на ее задницу и сиськи, разглядывает ноги, но Кэрол только посмеялась и ласково обозвала ее дурочкой. И кто из них тогда был дурочкой? Рэй, как истый мужик, сразу почувствовал своим безошибочным «определителем», что эту девчонку вполне можно определить в свою постель и что никакая она ему не дочь. И раз он все-таки настоял на анализе ДНК, значит, он больше доверял тому, что у него между ног, противопоставляющему свой один единственный аргумент против остальных, заставивших его поверить в то, что она его дочь. И ведь он оказался прав. И она, Даяна, тоже оказалась права. И в том, что он отказался от ее любви, Даяна винила только Кэрол, не в силах поверить тому, что эта бесхарактерная приживалка могла затмить ее в его глазах. Даяна вообще не понимала, как эта плакса и неудачница, дочь шлюхи, могла нравиться мужчинам. Не понимала, чем она их так прочно цепляет. Не внешностью, это уж точно, потому что она, Даяна, была намного красивее ее. Не понимала, почему Джек женился на ней и так отчаянно цеплялся, пока она сама от него не сбежала. Она жаждала получить ответ на мучавший ее столько времени вопрос, и не получала. У Джека был один ответ «Я ее люблю», но это ничего не объясняло. Почему?

Почему Рэй стал к ней так холоден и неприветлив, неужели сердится из-за того, что она вырастила на голове его ненаглядной Кэрол рога? Ему ли учить морали и нравственности, ему ли осуждать и ставить в упрек грешную любовь? Хотя свою любовь и связь с Джеком Даяна никогда не считала греховной, считая, что Джек принадлежит ей, а не Кэрол. Но теперь к черту этого строптивца. Есть мужчины посговорчивее, побогаче и покрасивее. И теперь между ней и Рэем ничто не стояло, и Даяна была уверена в том, что сегодня ночью будет спать в его постели. И, разглядывая его, мелко дрожала, предвкушая долгожданную близость с ним. За свой немалый опыт общения с мужчинами, которых повидала самых разных, она не встречала никого, столь соблазнительного, как Рэй Мэтчисон.

Ее вдруг охватило такое нетерпение, что она поднялась с кресла, не в силах усидеть на месте.

– Так что, ты позволишь мне остаться? – охрипшим от желания голосом игриво спросила она, подарив ему многообещающую и недвусмысленную улыбку.

– Оставайся, – ответил он, но совсем не так, как она ожидала. – Дороти приготовит тебе комнату. Пойду, скажу ей, чтобы накрыла ужин на троих.

– На троих? А что… придет кто-нибудь еще? – разочаровано протянула Даяна, не пытаясь скрыть своего недовольства.

– Нет, никто не придет. Только ты, Дороти и я.

– Дороти? Ты садишься за стол с прислугой?

– Дороти не прислуга. Теперь она – вся моя семья. Извини.

Он отвернулся и отправился на кухню. Даяна осталась стоять на месте, озадаченная и удивленная. Да что это с ним?

Ужинали они все-таки вдвоем, потому что старуха, наградив ее ненавистным, а Рэя возмущенным взглядом, отказалась составить им компанию, заявив, что у нее нет аппетита. Рэй непринужденно поддерживал разговор, холодность, с которой он ее встретил, исчезла. Даяна расслабилась. С Рэем всегда было легко общаться, а если он сердился, то не умел делать это долго.

Да, не то, что Рэндэл, к которому на козе не подъедешь. А с Рэем они прекрасно поладят, Даяна не сомневалась. Он, конечно, беспутный и капризный, но зато мягкий, как пластилин. Привык быть под каблуком Куртни, и даже бесхарактерная размазня Кэрол вертела им, как хотела. Ей, Даяне, оставалось его только взять, воспользовавшись своей красотой. В себе она не сомневалась, уверенная, что красота – страшная сила, которой подвластно все. Особенно такие сладострастные и горячие мужчины, как Рэй, которых в жизни заботило только одно – секс.

Даяна смотрела на него и раздражалась все больше, уже не в состоянии думать ни о чем другом. Она не понимала, почему они сидят здесь за столом, болтая о всякой ерунде, впустую тратя время, вместо того, чтобы наброситься, наконец, друг на друга, как давно уже мечтали оба. Чего он тянет? Смотрит своими лукавыми глазами, улыбается, все видит, все понимает, и попивает свое вино, как ни в чем не бывало. Дразнит, что ли? Или ждет, что она сама сделает первый шаг, желая польстить своему самолюбию?

– Что ж, спасибо за ужин, – она улыбнулась ему и поднялась. – Ты не покажешь мне мою комнату, я хочу переодеться.

– Конечно, пойдем. Думаю, Дороти уже все приготовила, – он озорно улыбнулся в ответ.

Они поднялись наверх, и он распахнул перед ней дверь одной из комнат.

– Прошу, располагайся, чувствуй себя, как дома, – мягко и игриво сказал он, пропуская девушку вперед.

Слова «как дома» пришлись Даяне по душе и показались ей многообещающими. Было бы даже забавно стать хозяйкой дома этой откинувшейся мегеры Куртни, которая никогда не нравилась Даяне.

Она обернулась и посмотрела на Рэя, остановившегося в дверях и разглядывающего ее своими веселыми озорными глазами. Медленно приблизилась к нему, не отрывая от него томного горящего взгляда, и, положив ладонь на его широкую грудь, погладила. И вдруг в глазах его вспыхнула насмешка.

Вместо того, чтобы сжать ее в объятиях, он бросил взгляд на часы.

– О-о, – с наигранным сожалением протянул он. – Ну, ты отдыхай, а мне уже пора уходить. Ты же не очень на меня обидишься?

– Как? – лицо у Даяны вытянулось от удивления.

– Я понимаю, что не очень вежливо бросать гостей, но ведь мы свои, правда? Сто лет друг друга знаем, почти родственники, и ты не обидишься, я знаю.

Даяне с трудом удалось сохранить самообладание.

– Что же мне делать здесь одной? Можно мне поехать с тобой?

Он засмеялся.

– Думаю, меня неправильно поймут, если я приду с тобой.

– Почему?

Он вздохнул и с улыбкой покачал головой, как будто удивлялся тому, что она не понимает.

– У меня свидание, Даяна. Извини, но меня ждет женщина, и я не могу взять тебя с собой. Отдыхай.

Подмигнув ей, он закрыл за собой дверь. А Даяна приросла к полу, не шевелясь, и не могла поверить в то, что произошло. Оцепенение сменилось яростью и, схватив свой маленький чемодан, она выскочила из комнаты, задыхаясь от негодования. Спустившись вниз, она увидела Дороти. Старуха с улыбкой устремила на нее насмешливый счастливый взгляд, еще больше взбесивший девушку.

– Уходишь? – усмехнулась Дороти, не скрывая своего злорадства. – А что так?

Даяна была так уязвлена и взбешена, что не могла даже из гордости придать себе невозмутимый вид и найти какую-нибудь вескую отговорку. Да и какой смысл, если эта старуха сама уже догадалась, что произошло. Не нужно быть семи пядей во лбу… Ублюдок! Она никогда ему этого не простит, и еще припомнит! Он еще пожалеет.

– Иди к дьяволу, старая карга! – рявкнула Даяна, чувствуя, как пылает лицо. Старуха расплылась в улыбке.

– Рэй хоть и бабник, но бабник со вкусом и с чувством собственного достоинства, и никогда не опускается до потаскух! – съязвила она, ужасно довольная Рэем, которого всегда осуждала за бесстыдство и распущенность и, по правде, была очень удивлена его поступком, но горда.

– Наоборот, Дороти, он только их и предпочитает, – ответствовала Даяна, задержавшись на мгновенье. – Профессиональных, как Элен, и потомственных, как Кэрол! Да к тому же еще и чокнутых!

– Иди отсюда, белобрысая гадюка, пока я тебе патлы не повыдергала! – взъярилась старуха. – Своих мужиков нет, так ты на чужих заришься, дрянь!

– А-а, не можете мне простить, что Джек любит меня! Только в чем моя вина? Я его к себе в постель силой не тянула! И Рэй твой обожаемый бесится, что не его я выбрала, а Джека, которого он так ненавидит! Он еще приползет ко мне, да поздно будет!

– Он приползет? Лучше сама ползи отсюда, гадина! Ползи к своему гаденышу, этому Джеку, мерзавцу! Сломали девчонке жизнь, выжили на край света, и теперь радуетесь, да? Снюхались, две змеи, одна другой стоит! Подлая ты, она ж так тебя любила!

Фыркнув, Даяна вышла на улицу и хлопнула дверью. Увидев стоящий неподалеку черный автомобиль, она решительно направилась к нему и распахнула дверь. Из темноты салона на нее глянуло изумленное мужское лицо.

– Вы не подвезете меня?

– Куда? – тупо спросило лицо и, когда Даяна назвала адрес Джека, еще больше вытянулось от удивления.

– Э-э… извините, я не могу, – растерянно протянул он.

Даяна раздосадовано захлопнула дверь.

– Придурок! – процедила она сквозь зубы и, поудобнее перехватив чемодан, который, на счастье, был совсем не тяжелый, отправилась дальше по улице в поисках телефонной будки. Остановившись на углу, она озадачено огляделась, ища взглядом прохожих, у которых могла бы спросить, где найти ближайшую телефонную будку, и, обернувшись назад, увидела, как на дорогу выкатил из гаража в своем кабриолете Рэй. С улыбкой помахав парню в черной машине, который отказался ее отвезти, он умчался прочь. Тот поспешил за ним, резко сорвавшись с места.

Даяна лишь недоуменно пожала плечами, решив, что этот парень был одним из его приятелей, который его ждал, и теперь они покатили вместе куда-то развлекаться. Раненная и оскорбленная тем, что Рэй отправился на свидание к какой-то женщине, а не остался с ней, она побрела дальше наугад, надеясь, что по пути попадется телефон. Она хотела позвонить Джеку. Она потеряла работу и не могла найти другую, все поклонники, готовые осыпать ее деньгами ради любви, куда-то все разом испарились, и она знала, что это пакости Джека, его месть. Она даже подумала, что и за арестом Тимми тоже он стоит, но он, поломавшись, все же согласился помочь, что опровергло ее подозрение. Если бы он засадил Тимми, он бы не стал его вытаскивать. Какой смысл? Но у нее была еще одна проблема – деньги. Вернее, их отсутствие. К своим сбережениям она не хотела прикасаться, надеясь на то, что выкрутится и так. Тимми приносил ей неплохие деньги, но они улетучивались со скоростью звука, потому что Даяна упрямо не желала отказываться о той роскошной жизни, к которой привыкла. Даже переехать в квартиру поскромнее и подешевле она не желала, а эта теперь для нее была сплошным разорением. Брат с неодобрением наблюдал за ее расточительством, но молчал и щедро снабжал ее деньгами. Даяна не задумывалась над тем, откуда он их берет, считая, что у него в запасе еще куча денег, заработанных на войне, и без зазрения совести их тратила. Тимми только что приобрел себе квартиру, но, едва туда переехав, угодил за решетку. Это повергло Даяну в отчаяние. И она со слезами приползла на коленях к Джеку, моля о прощении, зная, что этого он и добивается. Было нелегко, но она добилась своего. Он пообещал вытащить Тимми, естественно, бесплатно, и даже позволил ей себя в благодарность поцеловать. Теперь Даяна не сомневалась, что победа на ее стороне, что благосклонность Джека к ней возвращается. Значит, она все-таки для него что-то значит, и жизнь ее наладится. Кэрол больше нет, и между ними теперь ничего не стоит. Осталось только притащить этого строптивца к алтарю и заставить сказать «да». И она станет Даяной Рэндэл. Звучит. А Рэй… если этот самонадеянный плейбой рассчитывает на то, что она будет за ним бегать, как другие, то он ошибается, и еще будет кусать локти, что упустил шанс, который она ему сегодня предоставила. Ведь он хочет ее, она знала, только решил повыделываться, привыкший к тому, чтобы женщины ползали у него в ногах, умоляя о любви. Что ж, еще видно будет, кто у кого в ногах поползает.

Увидев телефонную будку, она прибавила шаг, стуча высокими каблуками по асфальту. Пристроив чемодан на полу, она долго искала монетку в сумочке, потому что никогда не носила кошелька, а в будке не было света. Потом, напрягая зрение, чтобы разглядеть цифры, набрала номер. Трубку сняла Нора и, не скрывая своего недовольства и неприязни, буркнула, чтобы подождала. А Даяна вздохнула, печально задавшись вопросом, почему ее все так ненавидят. Наверное, завидуют. Ее красоте, карьере, успеху у мужчин. Но ей была приятна чужая зависть. Когда-то завидовала она, горько, безумно, завидовала каждому, кто не сидел в инвалидной коляске, как она. Но больше, чем кому бы то ни было, она завидовала Кэрол. Эта зависть отравляла ее любовь к ней, отравляла ее душу. Пока обе они были отверженными, отщепенцами, объединенными поломанными несчастливыми жизнями и одиночеством, Даяна искренне и предано ее любила и жалела. Но жизнь Кэрол изменилась, и Даяна чувствовала себя преданной, когда увидела, в какой роскоши и беззаботности живет подружка, что к ней хорошо относятся и Рэй, и даже эта фурия Куртни, как к родной. Увидела после двухлетней разлуки, как она похорошела, стала холеной, красивой, веселой, как хорошо она одевалась и сколько прекрасных вещей ей покупала Куртни. А она жила в убогом доме инвалидов, ходила в обносках и питалась едой, по вкусу просто помоями, и никто ее не любил, никто не жалел. Кэрол часто отсылала ей посылки с подарками, с одеждой или всякими вкусностями, но это лишь прибавляло горечи в ее сердце. Даяна воспринимала ее подарки не как желание помочь и поделиться, а как демонстрацию того, что у нее, Кэрол, все это есть, а у нее нет. Она обижалась на Кэрол, считая, что если бы она была настоящей подругой и на самом деле о ней заботилась и любила, то уговорила бы свою добродетельницу приютить у себя и ее. Что им это стоило, богачам, взять ее в свои огромный дом и поделиться куском хлеба! Если Куртни пожалела и взяла ее, Кэрол, она бы могла принять и ее, Даяну. Только загвоздка была в том, что этого не хотела сама Кэрол. Зачем ей это нужно, делиться своим счастьем, заботой и любовью своих состоятельных покровителей? Ведь пока она одна в их доме, она их любимица, и вся их благосклонность и щедрость принадлежит ей одной. Вот так их разделила жизнь, раз и навсегда уничтожив искренность в их дружбе своей несправедливостью. Но эта зависть и обида помогли Даяне бороться, поставили ее на ноги. И тогда уже Даяна смотрела сверху вниз на свою подружку с высоты своего роста, а не снизу вверх из кресла-каталки. И могла снова позволить себе ее жалеть и любить, почувствовав свое превосходство, потому что Кэрол была ничем, пустым местом, подобранным подкидышем и без своей покровительницы ничего не стоила. А она, Даяна, превратилась в принцессу, мир упал ей под ноги, жизнь ей улыбнулась, подарив успех, работу, карьеру, любовь мужчин. По сравнению со всем этим, Кэрол со своей жалкой жизнью теперь казалась ей ничтожеством, и как бы дорого и красиво она не одевалась, Даяна знала, что никогда она не будет так прекрасна, как она, никогда Кэрол не то, чтобы превзойти, но даже не дотянуться до нее по красоте. Когда Джек женился на Кэрол, для Даяны это было страшным ударом. Она посчитала, что Кэрол специально отобрала у нее любимого мужчину, мстя за ее красоту и успех, ведь Кэрол знала, что она выбрала его себе в мужья. Когда она поняла, что Джек женился не из-за ребенка, что он любит Кэрол, доволен своей жизнью и не хочет ничего менять, что она, Даяна, просто игрушка, это окончательно ее подорвало. Она смотрела на себя в зеркало и не могла понять – почему? Чем Кэрол так застит глаза мужчинам, что они перестают видеть, как сказочно прекрасна она, Даяна, и как далеко до нее Кэрол, не только во внешности, но и всем остальном? И ее, Даяну, еще в чем-то обвиняют, когда она просто борется за то, что Кэрол у нее украла? Только она, Даяна, сильная, а Кэрол всегда была ничтожеством, поэтому и проиграла. А она, Даяна, победила, заставив ее сделать ноги с поля боя. Осталось только вернуть Джека.

Услышав его голос в телефонной трубке, Даяна сразу же жалобно залебезила:

– Джек, у меня украли последние деньги. Мне негде ночевать. У меня нет даже на такси! Я стою на улице и не знаю, что мне делать.

– А мне какое дело?

– Джек, миленький, ну, пожалуйста… не бросай меня одну на улице. Здесь столько всяких подонков ходит, мне страшно.

– Где ты?

– Ой, я не знаю, как улица называется. Я в паре кварталов от дома Куртни.

– А что ты там делала, интересно? К Рэю в гости ходила?

– Да нет же, я хотела у него денег занять, чтобы тебя не беспокоить, а его дома нет. Вот я здесь и стою, не знаю, что делать.

– Подожди, когда он вернется, глядишь, приютит, – с насмешкой посоветовал Джек.

– Во-первых, Дороти захлопнула перед моим носом дверь, а во-вторых, я не хочу его ждать! Ты же его знаешь, приставать начнет, а я не хочу.

Джек язвительно засмеялся, но все же снисходительно сказал:

– Ладно. Жди, я сейчас подъеду.

– Я возле телефонной будки.

– Хорошо, там и стой. Я тебя найду.

Заметив, как ему несколько раз подмигнули фары черного «седана», Рэй прижался к обочине и остановился. «Седан» подъехал сзади почти вплотную и остановился. Дверь открылась, и из машины вывалил едва умещавшийся в одежду детина.

– Решил познакомиться? – хмыкнул Рэй. – Давно пора, а то уже столько дней неразлучны, а я до сих пор не видел тебя в лицо! Кстати, ты отвечаешь на мои приветствия, когда я с тобой здороваюсь, а то мне не видно?

– Разговор есть.

– Ну, говори, раз есть, что сказать.

– Не здесь. В машину пойдем.

Мгновенье Рэй не двигался, разглядывая руль, потом пожал плечом, заглушил мотор, выдернул ключи и вышел из машины. Верзила вежливо распахнул перед ним дверь, видимо проникшись уважением к его смелости. Только это была не смелость, а равнодушие, но ему этого не понять, с ухмылкой подумал Рэй, усаживаясь в машину. К тому же он понимал, что сопротивляться бесполезно, зная, что все равно от Рэндэла он никуда не денется, даже если будет от него бегать. А так хоть трусом ощущать себя не будет и другим повода так думать не даст. Чертовски было приятно, когда он произвел такое сильное впечатление на этого монстра Хока, считая, что только благодаря ему, он выбрался тогда из заброшенного дома целым и почти невредимым. Хок сумел убедить Рэндэла в слабости и ничтожности его, Рэя, в том, что он не из тех героев, которые молчат под пытками, что он слишком слаб, чтобы пережить операцию, мягко выражаясь, которую Рэндэл хотел ему провести – и это его спасло. И все это Хок говорил, сам думая совсем иначе. А Рэндэл, по-видимому, прислушивался к его мнению. Рэй все время ломал голову над тем, почему этот африканец тогда ему помог, но так и не находил ответа на мучавший его вопрос. Напрашивался только один ответ, казавшийся Рэю нелепым и неправдоподобным – что этот чернокожий гигант не так уж жесток. Или еще более нелепый – то, что он, Рэй пришелся ему по душе. Эта мысль забавляла Рэя, и он веселился про себя, думая о том, что это черное чудовище, похожее на закопченного грешника, выскочившего из преисподней, пало очередной жертвой его чар.

– Извини, – виновато улыбнулся громила и резко ударил его по лицу.

Рэй очнулся от прикосновения прохладной нежной женской руки, которая поглаживала его по щеке. Открыв глаза, он обнаружил, что все еще находится в машине, громила сидит на переднем сидении и приветливо ему скалится, видимо, пытаясь изобразить улыбку. Рядом с Рэем сидела похожая на дешевую ночную бабочку девица и во все глаза его разглядывала. Бросив на нее недоуменный взгляд, Рэй поднял голову и посмотрел на прикованные наручниками к ручке над дверью запястья. За рулем сидел еще один незнакомец. Рэндэла не было. Взглянув в окно, Рэй увидел, что машина стоит в неизвестном ему темном переулке.

Ощутив влагу под носом и на губах, он сообразил, что из носа у него течет кровь.

Верзила с переднего сиденья бросил девушке платок.

– На, вытри ему лицо. Извини, браток, пришлось тебя ударить, но готов возместить неприятное приятным. В знак перемирия.

Взяв платок, девица стала старательно и аккуратно вытирать кровь с лица Рэя, ласково разглядывая.

– Какой ты красивый, – заметила она с нежной улыбкой и бросила на сидящих впереди мужчин гневный взгляд. – Зачем вы его обижаете?

– Ну, так утешь, раз такая добрая. Давай, помалкивай лучше, да делом займись.

– С удовольствием, – девица снова улыбнулась, облизнула губы и расстегнула оторопевшему от удивления мужчине штаны. – Расслабься, красавчик, сейчас тебе будет так хорошо, как никогда в жизни.

А через некоторое время изумленного и ничего не понимающего Рэя вернули к его машине, распрощались с ним, развернулись и уехали, впервые за последнее время оставив его без своего сопровождения.

Повесив трубку, Даяна подхватила чемодан и вышла из будки. Сердце ее колотилось от радости. Она отошла в тень, чтобы не привлекать лишнего внимания и предотвратить приставания мужчин, которые преследовали ее всегда и везде. А сейчас было уже поздно, и она чувствовала себя неловко, торча у дороги, как дешевая шлюха. Еще, чего доброго, патруль заберет, или отморозок какой-нибудь запихнет в машину и изнасилует где-нибудь за углом.

Нетерпеливо она переминалась с ноги на ногу, переполненная счастьем и больше не сомневаясь в том, что Джек ее любит. Конечно, напрасно она сомневалась, иначе и быть не могло. Ликование и восторг победительницы переполняли ее, когда она представляла, как будет страдать и мучится от ревности Кэрол, когда узнает, что они с Джеком вместе. Что он не побежал за ней, как она ждет, а помирился с ней, Даяной. Кэрол поймет, что теперь, когда нет Куртни, она никому не нужна. Рэй совсем не печалится о ней, не бежит следом, а наслаждается жизнью и обретенной свободой, встречается с женщинами, а о ней даже не вспоминает. Джек, судя по всему, тоже начинает успокаиваться, ведь если бы он хотел ее вернуть, уже бы нашел и вернул. Вот так-то, наконец-то справедливость восторжествовала, и каждый получил по заслугам!

Ее размышления были прерваны грубо и неожиданно. Большая ладонь зажала ей рот, сильная мускулистая рука обхватила за талию и, приподняв над землей, потащила во мрак. Даже не успев вскрикнуть, Даяна начала изо всех сил вырываться, но перед ней вдруг возник еще один мужчина и ткнул острием ножа в живот.