Текст книги "Нечто в лодке по ту сторону озера..."

Автор книги: Максим Перфильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)

И в этот момент, доходя до моего сознания словно некой опережающей волной, как будто из будущего, как будто еще за ранее на доли секунды, будто бы предупреждая меня о чем-то, что должно произойти сейчас, но еще пока не произошло, но уже вот-вот надвигается, и давая мозгу возможность осознать это и сообщить об этом еще до того, как это случится, приведя в состояние повышенной концентрации внимания и полной боевой готовности – словно что-то ворвалось в эту реальность, мигом заполнив ее всю своей плотной рыхлой и беззвучной неосязаемой структурой, пришло – и реальность изменилась, как будто что-то ударило в нее и деформировало, исказив сущность.

Я посмотрел на ноги Влада. Это были ноги как будто какого-то животного, звериные, не человеческие ноги, покрытые какой-то серой взлохмаченной рваной шерстью. Волна неописуемого ужаса захлестнула меня, ворвавшись с треском вынесенных дверей своей бескомпромиссной властью в самые тайные уголки моего разума, заполонив собой все клетки мозга. Я почувствовал, как холод прошел по всему моему телу и объял меня с темени головы до подошвы ног… Страх! Страх! Страх!.. сковал все мои движения, заключив в свои крепкие объятья, и ни за что не собираясь выпускать из них, защелкнул на запястьях рук и голенях ног свои тяжелые металлические кандалы, неприятно соприкасаясь своей ледяной материей с моей кожей. Невозможно двигаться. Невозможно пошевелиться. В верху живота что-то провалилось и я начал задыхаться.

Я понял, что мои глаза не изменили мне. У меня не начались галлюцинации. Я видел перед собой ноги человека в спортивных штанах, но от всего тела Влада несло какой-то звериной сущностью, словно это был уже не человек, а какое-то животное. Ощущение, что перед тобой монстр, зверь, нечистый страшный зверь.

Преодолевая невероятный страх и боязнь поднять голову, под учащенное сердцебиение, отдающее ударами молота в затылок, я посмотрел на своего друга.

Точно – так и есть – глаза зверя. Блестя какой-то неестественной агрессией, злобой, они странно смотрели на меня, как будто проникая взглядом сквозь все мое тело, сканируя меня – они ненавидели меня и готовы были разорвать на куски.

Я выронил гитару из рук. Она с грохотом упала на пол, неприятно взорвавшись дребезжащими струнами, еще долго потом рассеивая в пространстве свой совершенно не мелодичный звук.

Я закашлял, потом едва сглотнул свою густую слюну с каким-то неприятным привкусом, и тяжело, но очень тихо выдавив из себя, произнес:

– Влад?…

Тело Влада словно притянуло к стене, рядом с которой стоял диван, на котором Влад только что сидел. Влад взобрался по этому дивану, задом, вскарабкавшись на него как на гору, перебирая своими конечностями словно какими-то ломанными шарнирными механизмами, продолжая при этом смотреть на меня, не отводя взгляда, и ни на секунду не повернувшись ко мне спиной. Теперь он словно прилип к стене, стоя на спинке этого дивана, не нарушая, впрочем, никаких законов физики.

– Я за него, – с ухмылкой прошипел Влад каким-то странным неестественным, каким-то чужим голосом.

Я почувствовал, что должен встать.

…Все было как-то не реально…

…Все это был словно какой-то сон…

…Я был в шоке…

Я уже понял, что произошло с Владом. Но я отказывался в это верить. Казалось, что все это было какой-то иллюзией. Что-то подобное я уже видел, и с чем-то похожим уже встречался. Но сейчас все было по-другому. Сейчас все было совсем не так. И, кроме того – блин! это же был Влад.

Преодолевая невыносимый ужас, сковавший холодом все мое тело, через слабость и с ощущением каких-то спазмов вверху живота, я поднялся на трясущиеся ноги. Я набрал воздуха в свою сократившуюся до каких-то ничтожных размеров грудную клетку и с властью приказным военным тоном произнес:

– Именем Иисуса Христа!…

В этот момент Влад, сидящий на спинке дивана зашипел словно змея и, прервав меня, отрицательно покачал мне указательным пальцем правой руки.

– Аааа! У тебя нет власти. Ты не сможешь сделать этого, – проговорило из его уст нечто чужое и страшное.

– Ты лжешь! – ответил я.

– Хочешь проверить? – снова прошипело нечто внутри Влада.

Я остановился.

Мне необходимо было рассчитать ситуацию.

…Нет, это все не реально…

…Все совсем не правильно…

…Такого не должно происходить…

Я взял себя в руки.

Проблема заключалась в том, что я был абсолютно один. К тому же я сам, лично, этого никогда не делал. Вполне возможно, что это нечто, захватившее сейчас моего друга, говорило правду.

Мне нужно было подумать, что предпринять дальше.

Я начал говорить на иных языках, и стал нервно доставать из кармана сотовый телефон. Нечто внутри Влада продолжала агрессивно шипеть. Найдя в списке контактов нужный номер, я набрал его, но дозвониться не смог. Вызов обрывался. Это с одной стороны хорошо. Было бы хуже, если бы абонент был недоступен. Продолжая машинально говорить на иных языках, я кинулся к стационарному телефону, стоящему на комнатном гарнитуре. Влад снова зашипел на меня со злобой, испепеляя меня блестящими глазами. Кажется тому нечто, которое находилось внутри его, не нравилось, когда я говорил на иных языках.

К моему сожалению, стационарный телефон так же не работал, просто отсутствовал гудок.

Влад злобно ухмыльнулся какой-то довольной улыбкой.

Кажется, мне будет не просто разрешить эту ситуацию.

В этот момент времени, направляемый чьими-то нежными тонкими пальцами массивный металлический ключ ровно встал в замочную скважину и, зафиксировавшись для того, чтобы еще раз убедиться в своем положении, провернул защелку два раза. Дверь в прихожей со скрипом отворилась и тихонько ударилась ручкой о стену.

– Ага. Костя уже здесь, – послышался голос в прихожей.

Я обернулся.

Это была Света. Это был ее голос.

Я повернул голову обратно и обнаружил Влада уже спокойно сидящим на диване в нормальном положении, с чуть сгорбившимися плечами и руками, скрещенными между ног. Он снова был похож сам на себя.

Я тут же кинулся к нему и, грохнувшись на пол, вцепился ему пальцами в колени.

– Влад! – шепотом произнес я, – Ты слышишь меня?

Он тяжело сглотнул и утвердительно покачал головой, глядя на меня своими измученными глазами, он произнес:

– Помоги мне…

– Конечно, – ответил я после некоторой паузы, не представляя на самом деле, как и что я буду делать.

Я не мог так просто взять и оставить Влада. Вообще-то для процедуры освобождения желательно было бы подыскать более удачное место и время. Одновременно с этим я понимал – вряд ли я сейчас был способен сделать это в одиночку. Мне нужна была помощь. Но оставлять Влада в таком состоянии было недопустимо. Он мог покончить жизнь самоубийством, он мог сделать что угодно, и не известно до чего бы он еще дошел и какой реально силой обладало то, что сейчас находилось в нем. Насколько Влад был подвластен этому и мог ли реально бороться – я не знал. Хотя одно уже было хорошо – я видел, что это не было тотальным подчинением воли. Влад мог сопротивляться. И все же время сейчас работало против меня.

Я встал и направился в коридор.

– Я немного пораньше освободилась, чем думала, – вошла уже в этот момент в комнату Света, – Привет, – улыбнулась она, столкнувшись со мной в дверном проеме.

– Привет, – ответил я.

Она посмотрела на Влада, сидящего на диване, буркнула:

– Ага, так и сидишь.

И пошла на кухню.

Я постоял немного. Подумал. Набрал воздуха в грудь и, передернув головой, пошел на кухню.

– Слушай, – обратился я к Свете, изменив выражение лица на менее боевое, – Я хочу, чтобы с Владом поговорил один человек.

– Так. Ну и? – улыбнулась мне Света, повернувшись в мою сторону, отрываясь от каких-то своих дел на кухне.

– Помнишь, ты говорила, что была бы не против, чтобы Влад съездил в церковь?

– Ну да. Конечно. Я «за» обеими руками.

– Дак вот этот человек – он как бы из этой темы.

– То есть из церкви? – переспросила Света.

– Ну да как бы, – ответил я и продолжил: – Он может сейчас приехать и поговорить с Владом. Дело в том, что он как раз занимается такими людьми, он занимается социальной работой – и он знает, как с такими людьми разговаривать, он их понимает, он знает как с ними общаться, знает, как их стимулировать, какие слова нужно сказать… как их побудить или заставить что-то делать… Он знает как их из депрессии выводить, – предупреждая вопросы, Светы я продолжил, сразу же заметив: – Дело в том, что он очень занят, и потом скорее всего он не сможет с ним поговорить, он не сможет приехать. Я просто знаю этого человека, я могу его вызвонить. Еще проблема в том, что он уезжает скоро и… в общем даже если Влада и удастся вытащить в… церковь… лучше было бы ему поговорить с этим человеком сейчас, потом его может не быть на месте. Он уезжает в другой город… а потом у него еще отпуск может быть. Так что… когда это еще получится, не известно.

– Нуууу… – немного застопорилась Света, – Даже… Я просто не рассчитывала как-то гостей встречать, – неуверенно произнесла она.

– А чо там кого встречать-то? Это же не гости, – тут же возразил я.

– Ну… я ничего не приготовила. У меня квартира не убрана.

– Света, они же не жрать сюда едут, – убедительно сказал я, – И поверь мне, им нет никакого дела до твоей квартиры. Они сюда едут не для этого. Это их работа. Просто если сейчас не получится – потом вообще может не получиться.

«Почему я говорю о них, во множественном числе? – подумал я про себя, – Я собираюсь звать одно его, этого человека. Почему „они“?»

– Света, он реально может помочь, – добавил я в конце.

– Ну… хорошо, – согласилась Света.

– Отлично, – сказал я, – Только мне телефон нужен. Мой чо-то глючит.

– Ну возьми мой, – предложила Света и начала доставать свой телефон, – Ага, – поняла она тут же, – Мой разрядился… Странно. Я его вроде недавно заряжала.

Несколькисекундная пауза.

– Позвони с домашнего.

– Я пытался. Там чо-то гудка нет, – ответил я.

– Правда? Хм. С чего вдруг?… – произнесла Света и пошла в комнату, где сидел Влад и где стоял телефон.

Когда мы пришли в комнату, Влад сидел на диване, съежившись, и курил, поставив рядом с собой пепельницу.

Света сняла трубку и, убедившись в том, что действительно нет гудка, произнесла:

– Странно.

Потом она посмотрела весь провод, тянувшийся по комнате и проследив за ним, затем залезла куда-то за шкаф, за которым видимо находилась телефонная розетка.

Я даже участвовать во всем этом не стал.

– Не знаю, что такое, – растерянно произнесла она.

– Может от соседей позвонить? Я заплачу за звонок, – сразу же предложил я.

– Да ладно, что ты. Я сама как-нибудь с ними потом рассчитаюсь. Пошли.

Мы вышли на лестничную площадку и Света позвонила в соседнюю дверь. Мы немного постояли, подождали, и, осознав, что там дома никого нет, Света сразу же пошла на четвертый этаж.

– А с этими чо? – спросил я, указывая на третью дверь на лестничной площадке.

– А с этими мы не разговариваем, – ответила Света.

Мы поднялись на четвертый этаж. Дверь, в которую позвонила Света, открыл какой-то мужик в майке, натянутой на его большое брюхо. Он пустил нас в дом, спросив по какому телефону нам лучше будет звонить, и, выяснив, что его стационарный телефон тоже не работает, дал свой мобильник.

Я сказал, что мне необходимо поговорить без свидетелей и тихо ушел с телефоном на другой этаж, пока Света с этим мужиком разговаривали, обсуждая свои последние новости в своих жизнях.

«А что если этот человек откажется ехать? – думал я про себя, – Ладно, отмажусь. Скажу, что он не смог, у него срочно появились дела».

– Послушайте, этот человек одержим. Это мой друг. Я не могу оставлять его в таком состоянии. С ним может произойти что угодно. Он может из окна выкинутся, – говорил я по телефону.

– Но ты же должен понимать, что у меня тоже есть какие-то дела. Мне сложно вот так просто взять и приехать. Надо как-то заранее предупреждать. Я не планировал сегодня. Я не готов был к такому, – слышал я ответ.

– Я понимаю, конечно. Я очень извиняюсь еще раз, что я вот так вот… спонтанно все получается. Конечно, я знаю, что вы не можете так взять все бросить и приехать, сорвавшись с места. Я очень ценю ваше время. Я знаю, что вы занятой человек. Но у меня выхода другого нет. Я не знаю, что мне еще делать. И не знаю к кому еще обратиться, – настаивал я.

– У меня сегодня были совсем другие планы. Да и просто так бросать все… Уууххх… Я не знаю даже… для меня это как снег на голову… Мне придется как-то время перераспределять. Кое-какие дела придется задвинуть… Все так сложно…

– Я еще раз извиняюсь, что так вот без предупреждения врываюсь в ваш трудовой график, но я, правда, больше не знаю, что мне еще делать. И я не знаю, кто мне еще сможет помочь. Вы единственный, кто может помочь мне. Вы моя последняя надежда. Я не могу его так оставить. Один я это сделать тоже не могу. Это, правда, важно…

– Ну хорошо, хорошо… Он действительно одержим?

– Вы можете убедиться в этом сами. Я не стал бы беспокоить вас из-за какой-то ерунды.

– Ладно… Хорошо. Я приеду.

– Спасибо огромное.

– Пока еще не за что. Говори адрес… И я смогу приехать не раньше, чем через час.

– Конечно. Мы подождем.

Этот человек, которого я все-таки вызвонил, и который согласился помочь мне, был молодой мужчина около тридцати пяти лет. Он работал в церкви, занимаясь действительно социальной работой с людьми и оказывая им различную психологическую помощь. Он не был каким-то там крутым экзорцистом и сам знал о том, с чем я сейчас столкнулся, не намного больше меня самого. И, тем не менее, у него в этом плане было несколько больше опыта. И он действительно был единственный, кто мог помочь мне, и кто пришел мне в голову после судорожных попыток сообразить, к кому еще я могу обратиться. У нас были с ним не плохие отношения, хотя мы их и не поддерживали, и встречались только в крайних случаях, но он хорошо воспринимал меня, за исключением многих других людей, с которыми я когда-то пересекался в своей церкви.

Он приехал чуть больше чем через час. Все это время мы сидели втроем с Владом и Светой в комнате. Влад постоянно курил и в общем был не слишком многословен. Со Светой разговор тоже как-то не клеился, поэтому она предложила посмотреть какой-то мультик, на что я естественно сразу же согласился.

Когда приехал этот человек, он приехал не один, а привез с собой еще какого-то молодого парня. Видимо, он возлагал на него большие надежды, и решил провести через такое, своего рода, боевое крещение.

– Ты точно уверен, что с ним что-то не в порядке? – корректно спрашивал меня этот человек на кухне, подальше от чужих ушей, но все же стараясь не называть вещи своими именами, чтобы кто-нибудь (например, Света) случайно не услышал не нужного.

– С нами со всеми в той или иной степени что-то не в порядке, но все же с ним – особенно, – ответил я, – У него действительно проблемы. Я его знаю. Он при мне чуть на стенку не залез.

– Чуть не залез или все-таки залез? – дотошно выяснял этот мужчина.

– Чуть не залез, – пояснил я, вздохнув, – У него не было каких-то сверхъестественных проявлений. Но ему явно нужна помощь.

– Если не было сверхъестественных проявлений, то тебе могло просто показаться. Были какие-нибудь нарушения законов физики? Что-нибудь неестественное?

– Нет.

– Тогда…

– Вот давайте проверим это. И вы сами убедитесь. Если мне просто показалось, значит – просто показалось. Вы все равно уже приехали.

– Хорошо, – покачал головой этот человек, не желая дальше разводить этот спор. И затем: – Поиграешь нам на гитаре, – неожиданно произнес он.

– На гитаре? – переспросил я удивленно.

– Ну да.

– Поиграть?

– Ну конечно.

– Зачем?

– Как зачем?

Наступила пауза.

– Ты ведь помнишь – вы так и делали. Играли на сцене.

Я задумался.

– Там было другое.

– А в чем разница?

– Ну… там был концерт… на сцене… много музыкантов…

– И в чем разница?

– Ну ладно, ладно, – согласился я. В общем-то, я был не против, просто его предложение мне показалось странным.

– Тем более, ты говоришь, что проявляться все это начало, когда ты начал играть.

Я утвердительно кивнул головой, давая понять, что согласен это сделать и все равно не собираюсь возражать.

– Еще один момент, – произнес я, – Наверно я попрошу Свету оставить нас одних. Я думаю, она согласится.

– Да, наверное, так будет лучше, – поддержал меня этот мужчина.

– Скажу ей что-нибудь. Как-нибудь… залечу в общем. Что-нибудь придумаю. Ей, наверное, не стоит на это смотреть.

– Да, скорее всего.

– Ну, все тогда.

Я вдохнул поглубже и вышел из кухни, направляясь в комнату к Свете, которая сидела с тем молодым парнем, которого привез этот мой человек, не сказать, чтобы они там сильно о чем-то беседовали, но он пытался разговаривать с ней на всякие отвлеченные легкие темы, заполняя паузы молчания.

– Света, – я вывел ее в коридор из комнаты, – Может… оставишь нас одних. Ты же знаешь – Влад при тебе будет выделываться. Он ведь такой. Он будет на тебя смотреть. А мы хотим с ним так… по душам поговорить, – постарался я сказать это как можно менее серьезно, и как можно непринужденнее.

– Ну… да вообще… Он такой. Он действительно будет выделываться при мне, – согласилась Света после первых нескольких секунд недоверчивого нахмуривания бровями.

Так или иначе, но Света ушла.

Мы зашли в комнату к Владу. Я взял гитару в руки и сел на кресло рядом с комнатным гарнитуром. Евгений – так звали моего человека, которого я пригласил с другим молодым парнем сели на кушетку, напротив меня. Влад спокойно сидел на том же диване, на котором еще пару часов назад изгалялся как какой-то киношный вампир, и мне казалось невероятным, что все это на самом деле происходило.

– Здравствуй, Влад, – произнес Евгений, добродушно, но сдержанно улыбаясь, – Ты знаешь, что с тобой?

– Да. Костя мне… примерно объяснил, – немного запинаясь, ответил Влад.

– Ты понимаешь, что тебе нужна помощь?

– Да.

– Ты понимаешь, что в тебе находится определенное зло, которое может так или иначе контролировать твои действия и заставлять тебя что-то делать?

– Да, – ответил Влад после небольшой заминки.

– Ты веришь в Бога?

– Кажется, теперь да… наверное, – грустно усмехнувшись, неловко ответил Влад, немного волнуясь, и посмотрел на меня.

– Хорошо. Мы будем делать это во имя Его.

Влад кивнул головой.

– Ты хочешь, чтобы мы помогли тебе? – наконец спросил Евгений.

– Да, – ответил Влад, – Все что угодно, только уберите это из меня.

Евгений посмотрел на меня и утвердительно кивнул головой, дав знак начать играть.

Сильно волнуясь, я поставил аккорд на первой позиции и, прикоснувшись пальцами правой руки к струнам, начал медленно перебирать их, извлекая мелодию. Я проиграл какое-то время, наблюдая за тем, как Влад в пока еще нормальном состоянии, сидел на диване, оглядываясь то на меня, то на Евгения с тем другим молодым человеком. Потом Евгений спросил:

– Во имя Иисуса Христа ты готов признать Триединого Господа своим Богом?

В этот момент Влад соскочил с дивана и, яростно зашипев, со злобой проговорил:

– Вам не одолеть меня!

Его лицо в миг изменилось, оно стало красным и запылало злобой. Изменилась комплекция тела и движения стали какими-то неестественными, хотя и ничего какого-то особенного в них не было. Просто что-то странное прослеживалось в его фигуре и жестах, что-то чужое.

Евгений с тем молодым парнем так же встали и, выставив вперед руки, направив их ладонями к Владу, начали молиться на иных языках. Парень как-то странно оглянулся на Евгения и в его глазах промелькнул страх и некоторое непонимание того, что ему делать. Видно было, что Евгений так же боялся, но в его выражении лица было больше решительности. Они молились на иных языках, в то время как Влад злобно шипел на них и делал резкие выпады головой в их сторону, а я сидел и играл на гитаре, стараясь уже делать это громче и постепенно переходя на ритм.

Наконец, Евгений властно и твердо произнес:

– Во имя Иисуса Христа, демон, мы приказываем тебе – пошел вон из этого человека!

Через пару секунд он снова так же властно повторил:

– Во имя Иисуса Христа мы приказываем тебе убираться прочь!

Влад зашипел еще сильнее и стал проявлять больше агрессии. Теперь он начал махать руками перед собой с растопыренными напряженными пальцами так как будто бы у него на них были острые когти, он не хотел подпускать к себе кого-либо и вел себя как животное, сражающееся за свою добычу. Его глаза неестественно блестели какой-то звериной злобой и яростью и все тело брызгало какой-то животной энергией. Его вены на шее выступили так, как будто готовые вот-вот разорваться. Я вновь ощутил невероятный ужас и нечто крайне неприятное, и чувствовал, что страх, пришедший ко мне сейчас, исходит не изнутри, как естественная физиологическая реакция, а наваливается на меня от куда-то снаружи, из внешнего мира.

– Мы приказываем тебе – пошел вон! – продолжал грозно кричать Евгений.

– …Ты не имеешь на него власти!

– …Он будет освобожден!

– …Убирайся из него во имя Иисуса Христа!

– …Ты обязан подчиниться этому имени!

Я уже перешел на серьезный ритм, долбя по струнам. Парень, который приехал с Евгением, в основном молился на иных языках, перебарывая в себе страх и нерешительность, а сам Евгений провозглашал на родном языке и приказывал бесам уходить. Я подумал, что было бы очень хорошо, если бы соседей вокруг в соседних квартирах сейчас не было бы дома, потому что в комнате стояла такая какофония звуков, перемешиваясь с шипением и какими-то неестественными криками самого Влада, что мне реально становилось страшно, как бы кто не вызвал милицию. Хотя вроде Света говорила, что у них в доме хорошая звукоизоляция. В свою очередь я сдерживал себя от того, чтобы играть громче и старался снижать уровень звука, понимая, что чем громче буду играть я – тем громче будут молиться Евгений со своим помощником. А я все-таки не хотел устраивать здесь театральное представление для жильцов дома.

Влад тем временем продолжал яростно размахивать руками, пытаясь зацепить кого-нибудь ногтями, неожиданно выросшими у него на пальцах. Он не хотел подпускать к себе Евгения, который уже порывался подойти к нему ближе. Влад становился похож на какого-то оборотня, по своим повадкам и движениям, хотя его тело оставалось человеческим и не претерпело каких-либо изменений. Разве что ногти действительно стали длиннее.

Евгений продолжал свои старания, чтобы приблизиться к Владу и рывками пытался подойти к нему, не зная, с какой стороны лучше прорвать оборону, но Влад, словно загнанный в угол зверь продолжал отмахиваться своими когтями и яростно шипеть на них с помощником. Молодой парень стоял немного в стороне, только лишь выставив вперед ладони, и молился на иных языках.

Я подумал, что все это может затянуться, и меня не радовала такая перспектива.

Наконец после нескольких неудачных попыток, Евгений, резко кинувшись к Владу, минуя его очередной замах его мощной руки, все же сблизился с ним и руками захватил его голову, продолжая молиться и приказывая бесам убираться прочь. Началась борьба между Владом и Евгением. Было видно сильное напряжение и, кажется, Евгений не мог справиться с ним один. Влад превозмогал его.

– Я приказываю тебе убираться прочь из этого человека! – кричал Евгений, с силой обхватывая своими ладонями голову Влада, но результата не было. Тот шипел, хрипел и продолжал ругаться, яростно сверкая глазами.

– Иннокентииий!!! – наконец закричал Александр, и молодой парень, до этого растерянно стоявший в стороне и молящийся на иных языках, кинулся на помощь своему старейшине.

Вместе они схватили Влада и, удерживая его, Евгений начал властно спрашивать, едва не переходя на крик:

– Как твое имя?! Каак твоееее имя?!

– Отчаяние! – неожиданно прохрипел Влад, брызгая изо рта редкой слюной.

– Убирайся прочь!… Как ТВОЕ имя?!

– Безнадежность! – снова прохрипел Влад.

– Убирайся прочь, безнадежность!… Как ТВОЕ имя?!

– Блуд!

– Убирайся вон, дух блуда!… Дальше! Имя!

– Депрессия!

– Убирайся вон, депрессия! Ты не имеешь на него власти!… Имя!

– Самоубийство!

– Убирайся из этого человека, самоубийство!

В этот момент Влад яростно крутанул головой, его раскрасневшееся и опухшее мокрое лицо выскользнуло из ладоней Евгения, затем он отдернул свою левую руку, освободив ее от захвата Иннокентия, и с силой толкнул его в сторону на угол комнатного гарнитура. Иннокентий отлетел, ударившись спиной об угол, и упал на колени.

Теперь Влад остался один на один с Евгением и, схватив его за шею, начал медленно прижимать его к полу. Евгений продолжал молиться, сопротивляясь и приказывая бесам убираться, но его колени подгибались и он опускался вниз.

Наконец Иннокентий, оправившись, после удара, медленно повел головой в сторону Влада, выпрямив ударенную спину и, встав на ноги, с некоторой яростью на лице бросился на помощь Евгению.

Вместе они все же смогли одолеть его и, медленно с большим напряжением пригнув к полу, опустили его на колени.

– Дух самоубийства, убирайся прочь! – грозно произнес Евгений твердым голосом.

Влад неожиданно перестал шипеть и начал сильно кашлять. Он кашлял некоторое время, стоя на коленях на полу и загибаясь, словно корчась от судорог, пока Евгений и Иннокентий так же стоя на коленях, но стараясь быть немного выше, возлагая свои руки ему на голову и на спину, продолжали молиться.

В конце концов, Влад прокашлялся и его вырвало на пол прямо на хороший недавно купленный ковер, который так любила Света. Рвотная масса брызнула в своем широком радиусе и, попав так же и на пиджак Евгения, начала стекать по нему, явно не претендуя на свою привлекательность.

– Влад! Ты слышишь меня? – произнес Евгений сквозь молитву Иннокентия на иных языках и мою игру на гитаре, – Скажи «Иисус Христос мой Бог». Назови Его своим Богом.

Влад что-то там прокряхтел, из чего вроде как прослушивалось нечто похожее.

– Повтори это, – мягко попросил Евгений.

Влад повторил, и, кажется, в этот раз у него получилось немного лучше. Он продолжал кашлять и хрипел.

– Начинай молиться, – произнес Евгений. Затем он кивнул своему помощнику и сказал: – Вытри здесь.

Тот сначала не понял, но потом быстро поднялся и пошел в ванную за тряпкой и ведром воды.

Евгений продолжал молиться вместе с Владом.

Я продолжал играть, постепенно затихая и снижая темп, понимая, что кульминация, скорее всего, уже прошла. И вдруг что-то с силой ударило в меня и дезориентировало в пространстве. Я соскочил с кресла, чуть было не потерявшись, и отставив гитару в сторону, заходил по комнате, стараясь придти в себя.

Евгений продолжал молиться, когда почувствовал, что что-то произошло, заметив прекратившуюся игру. Он обернулся на меня и с волнением в голосе спросил:

– Костя! Все в порядке?

Я продолжал ходить по комнате, закрыв ладонями лицо.

– Костя!!! – повторил он нервно.

– Да, – растерянно ответил я, убрав от лица руки, – Все нормально…

Евгений внимательно посмотрел на меня, и, увидев, что я возвращаюсь на свое место и сажусь обратно в кресло, беря в руки гитару, обратился своим вниманием обратно к Владу, с недоверием оглядываясь на меня время от времени.

Я посидел некоторое время, и, снова поставив пальцы на струны, начал тихонько перебирать их, извлекая мелодию.

Евгений с Владом молились еще некоторое время. И я впервые в жизни видел, как молится Влад.

Пришел Иннокентий с ведром воды и тряпкой, и вытер все, что было на ковре. Евгений снял свой пиджак, обтер его и, свернув узлом, положил в сторону.

Постепенно затихая, я со временем перестал играть вовсе, и вскоре наступила тишина, в продолжение которой я слушал, как плачет Влад.

Потом мы все встали, посадив Влада на диван, и начали приводить его в порядок.

Теперь, вроде, все было закончено.

Правда, мы начали думать о том, что сказать Свете о мокром пятне, оставшемся на ковре после нас. Мы остановились на версии о том, что это так чашка чая упала, упала и как давай валяться по всему ковру, расплескивая изнутри себя чай. Чтоб было более правдоподобно, Евгений пришел и специально уронил на это место чашку с небольшим количеством чая.

Теперь вроде действительно было все.

Как оказалось, все это действо с изгнанием бесов и мытьем ковра прошло у нас за сорок минут.

Вскоре позвонила Света, спросив, может ли она вернуться.

– Да, конечно, Светочка, возвращайся, – ответил я ей.

Она вернулась.

Мы потом еще немного поговорили с ней на кухне, пока Евгений с Иннокентием собирались в коридоре.

Влад, ослабший и изможденный, чтобы не вызывать к себе подозрений, сразу ушел к себе в комнату и лег на кровать, притворившись, что заснул.

С ним вроде все было в порядке.

А вот Света, кажется, имела такой вид, как будто не догоняла, что здесь произошло, и в ее взгляде чувствовалось подозрение на то, что она явно что-то пропустила. Но она ничего не сказала.

Вечер. Я находился уже у себя дома. Я лежал на диване, уставший и вымотанный, с головной болью на какой-то неправильной неудобной подушке, и тупо смотрел телевизор. Я был несколько в шоке от того, как у меня сегодня прошел день, и мои противоречивые эмоции, нейтрализуя друг друга, приводили в результате мой мозг в состояние абсолютной неспособности что-либо адекватно воспринимать.

По телевизору шла какая-то реклама каких-то духов. «Мы все одержимы. Быть святым – это скучно», – провозглашалось в рекламном слогане. И красная невероятно сексуальная фигура девушки на высоких каблуках с миленькими остренькими рожками на голове и хвостом, взятым в руку словно хлыст. Мне забавно было смотреть эту рекламу, особенно после того как я участвовал сегодня в изгнании бесов из своего старого друга. Хотя фигуру девушки нарисовали грамотно – действительно очень сексуально.

«– Я б вдул!»

«– И она бы тебя потом отжарила…»

Мысленно промелькнул в голове диалог.

Единственный вывод, к которому я приходил в своей жизни – люди навсегда останутся дебилами.

Как-то я читал в одной книжке по практике экзорцизма: бесы могут входить в человека тогда, когда он слаб – при каких-либо тяжелых обстоятельствах, при авариях и катастрофах, во время насилия, в состоянии психоза, невроза или при продолжительном, тянущемся долгое время, психологическом напряжении, во время переживания какой-либо трагедии, или в сопровождении тяжелой болезни. Да, эта вселенная просто хлещет примерами справедливости. В этом мире все настолько гармонично и сбалансировано, что я даже начинаю задумываться – а может и не стоит уничтожать его атомной бомбой? Мир прекрасен… А если честно, я мечтал о ядерной зиме, и о том, когда уже, наконец, наступит этот праздничный день – день Конца Света. Еще, в продолжение темы практического экзорцизма: есть огромная разница между одержимостью – тотальным контролем, и просто контролем – влиянием демонов на какую-либо сферу в человеческой жизни. То есть человек может иметь какой-либо демонический контроль в той или иной степени или демоническое воздействие на свою жизнь, но это еще не значит, что он одержим, при этом он может быть глубоко религиозен и иметь спасение. По статистике 70–80 % всех ВЕРУЮЩИХ людей (то есть христиан) имеют то или иное влияние демонов на свою жизнь и нуждаются в освобождении. При этом они не одержимы. На земле нет черного и белого – это все равно, что идеальный газ, или абсолютный ноль температуры, или отсутствие сил трения при движении. На земле есть только серое и его степень насыщения. В общем я с нетерпением ожидал праздничного дня – дня Конца Света… Пока он не наступит, война никогда не закончится…