Текст книги "Кровавая схватка (ЛП)"
Автор книги: Линдси Дж. Прайор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)
Возможно, это был намёк на румянец, который он заметил, или симптом её гнева.
Её пристальный взгляд метнулся к нему.
– Как ты и сказал, я слишком привыкла сражаться с вампирами.
Судя по тому, что он видел в душе, у неё определенно было несколько незначительных шрамов, подтверждающих это. Но помимо свежих ран на её шее и руке, полученных от вампиров в руинах, на внутренней стороне бедра была только ещё одна, чуть более старая, рана.
– Не усложняй себе задачу больше, чем это необходимо, серрин.
Какой бы непредсказуемой она ни была, он не ожидал, что она игриво улыбнется в ответ. И ему не нужно было чувствовать, как теперь напрягается и его пах. Переключение мыслей на сексуальный потенциал, которым славился её вид, определённо было единственным отвлечением, без которого он мог обойтись.
– Звучит как заманчивое обещание, – осмелилась сказать она.
Не переставая тревожно-сексуально улыбаться, она сократила расстояние между ними.
– Ну, и какие плохие вещи ты планируешь сделать со мной, Джаск? Все ли слухи о тебе правдивы? Ты действительно такой ненасытный, как о тебе говорят? Только у тебя, возможно, за плечами несколько тысяч лет эволюции, но я права, не так ли, насчёт животного, всё ещё скрывающегося внутри? И оно высвобождается во время полового акта больше, чем в любое другое время, верно? Я слышала, однажды ты так увлекся, что перегрыз горло своей партнерше. Это правда? Только я люблю немного риска между простынями.
Когда каждая клеточка его тела напряглась, он решил придать её профилю болезненную наивность.
– Ты раньше была с ликанами, да?
Её язык заиграл по верхним зубам, привлекая его внимание к её губам.
– Нет. Я никогда не думала, что это того стоит. Но то, что я нахожусь рядом с тобой, меняет моё мнение, – говоря это, она осмелилась посмотреть ему прямо в глаза. – Для тебя я определенно могла бы сделать исключение из правил.
Он тут же добавил к списку суицидальные наклонности.
– В самом деле?
– Ты очень сдержан, Джаск. Совсем как тогда, на пустоши. Такой самоконтроль является чрезвычайно привлекательным качеством. Но скажи мне, что нужно, чтобы сломать его?
Уверенные слова. Уверенная поза. Но он видел, как она смотрела на него, когда он прижал её к земле. В тот момент она запаниковала. То, что она вышла из-под контроля, напугало её. И теперь он увидел достаточно, чтобы понять, что умные реплики и сексуальное превосходство были её самыми надежными защитными механизмами.
Только она узнает, что самоконтроль и сдержанность, к счастью для неё, теперь были его самыми надежными защитными механизмами. И никакая болтливая, напыщенная маленькая ведьма не заставит его потерять то, на что он потратил десятилетия, совершенствуясь.
Не сейчас. Не тогда, когда он больше всего в этом нуждался. Не тогда, когда его стая больше всего в этом нуждалась.
– Сними остальную одежду, – сказал он. – Или я раздену тебя. И я протащу тебя голую вниз по лестнице, через вестибюль и на лужайку, где свяжу тебя веревкой и разложу на лужайке, чтобы вся моя стая могла видеть. Если ты думаешь, что я шучу, продолжай сверлить меня взглядом, – он обошел её сзади, поднял рубашку, которую она сбросила, и прижал её к её груди. – Или ты можешь сделать то, что тебе говорят.
Она нахмурилась ещё сильнее и скомкала рубашку в руке, но ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы выбрать подходящий вариант.
Она резко отвернулась от него, от окон. Опустив полотенце на свою тонкую талию, она резкими движениями расстегнула и сняла лифчик, а затем натянула на себя рубашку и позволила полотенцу упасть на пол. Она застегнула пуговицы, прежде чем снова повернулась к нему лицом. Не сводя с него глаз в единственном оставшемся у неё акте неповиновения, она наклонилась, чтобы стянуть с себя трусики и бросить их на пол. Но весь угрюмый вид был испорчен, когда она скрестила руки на груди, и слишком длинные рукава рубашки, хлопающие друг о друга, придали ей непреднамеренно комичный оттенок.
Но он не позволил себе улыбнуться. Речь шла об укрощении, а не об игре.
Он собрал её мокрую одежду с вешалки, а потом поднял с пола нижнее белье.
– Что ты с ним сделаешь? – спросила она.
Он отвернулся от неё и исчез за занавеской.
– Эй! – крикнула она ему вслед.
Но он уже прошел за следующую занавеску и приближался к двери, по пути забирая свои ботинки.
– Ты не можешь просто взять и уйти с моими вещами! – запротестовала она, проходя за занавеску позади него.
Не прошло и часа, а его нервы уже были на пределе.
Он захлопнул за собой дверь и запер её, прежде чем направился к лестнице.
Он оглянулся через плечо, услышав, как что-то коснулось двери с другой стороны. И на этот раз его улыбка неохотно вырвалась на свободу. Какой бы раздражительной она ни была, она, бесспорно, была занимательной.
В другое время, в другом месте, с другим ним, он мог бы провести следующие несколько часов, напоминая серрин, что, хотя она и смертельна для вампиров, сейчас она находится в логове ликанов.
В какой-то степени это ещё возможно.
Он спустился по широким ступеням, передав сверток с мокрой одеждой одному из ликанов, мимо которого прошел у подножия лестницы.
– Сожги, ладно? – приказал он и вышел на улицу.
* * *
София погналась за Джаском через всю комнату, но не успела помешать ему захлопнуть за собой дверь и запереть её.
Несмотря ни на что, она повернула ручку, та не сдвинулась с места. Она в отчаянии хлопнула ладонью по дверному полотну, а затем повернулась и стукнула босой пяткой по основанию двери.
– Ублюдок, – прошипела она себе под нос, направляясь обратно в спальню.
Она стояла у окна и смотрела на выход. Судя по тому, что она видела, направляясь внутрь, и тому, что она могла видеть сейчас, слухи о непроницаемой безопасности были правдой. И с такой охраной, не говоря уже о ликанах, слонявшихся повсюду, она никак не сможет выбраться незамеченной.
Даже если бы она была ведьмой достаточно долго, чтобы знать любые заклинания наизусть, не говоря уже о том, чтобы иметь доступ ко всему необходимому для их выполнения, Джаск гарантированно окружил это место защитными чарами, предотвращающими любое подобие колдовства. Он никогда бы не оставил её несвязанной, если бы это было не так.
Если Рони и Самсон не смогут вытащить её отсюда, ей конец.
Они были нужны ей. Но сначала она выяснит почему Джаск хотел её. Потому что, так или иначе, на карту было поставлено нечто большее, и ей нужно было выяснить, что именно.
Её сердце пропустило удар, когда Джаск вышел из вестибюля и спустился по ступенькам. Его светлые волосы развевались на ветру. Она закатала свисающие рукава и скрестила руки на груди, раздраженная тем, как сильно дрожит. Но после своей близкой встречи с ним она не была до конца уверена, что это было просто из-за беспокойства или ярости.
Она говорила правду, сказав, что он даже красивее, чем ходили слухи, даже если она сказала это, чтобы вывести его из себя, отказавшись поддаваться запугиванию. Но он определённо был чем-то большим, чем просто симпатичный парень. Джаск Тао был в своей собственной лиге. И его спокойная решимость в ванной, несмотря на её уколы, была одной из черт, которая слишком выбивала её из колеи, чтобы успокоить.
Собранный, методичный и контролирующий – Джаск был раздражающе всем тем, чем она не была. Хуже того, она уже чувствовала, единоличное превосходство, что только ещё больше усиливало её раздражение.
Он на мгновение присел на ступеньки, чтобы зашнуровать ботинки, оставив джинсы собравшимися на них, пока спускался дальше. Когда он пересёк квадрант по направлению к арке слева, она залюбовалась его широкими плечами, идеальным треугольником на его подтянутой талии. Его силуэт стал лишь видимой тенью, когда лучи раннего солнца пробились сквозь его рубашку, которая обтягивала его дерзкий зад. И эти руки, которые так легко удерживали её, несмотря на то, что теперь они были расслаблены по бокам, всё ещё источали силу.
Ликан или нет, это была единственная встреча в спальне, которую она могла пережить, но тот факт, что он был в другой лиге, только усугублял её едва сдерживаемое разочарование. Особенно когда он смотрел на неё так, словно она была не более чем удобным товаром.
Она смотрела, как он исчезает за аркой, куда увели Рони и Самсона, и, уперев руки в бока, обернулась, чтобы осмотреть комнату.
Первым планом было добраться до телефона. Она попробовала бы позвонить Лейле или Алише – выяснить, что, чёрт возьми, происходило. А потом она позвонит в Альянс и предупредит их.
Она знала, что это, вероятно, рискованно, но всё равно попробует. Она порылась в его кровати, прежде чем обыскала единственный предмет мебели в комнате – комод, стоявший в углу у окна. Поскольку имущество явно не было предметом озабоченности Джаска, прошло меньше минуты, прежде чем она обратила своё внимание на его гардероб.
Она встала на цыпочки и порылась на верхней полке, и мало что нашла среди нескольких свитеров и разных вещей. Она раздвинула одежду на вешалке, проверяя карманы, пока не наткнулась на несколько платьев, спрятанных в дальнем левом углу. Похоже, Джаск спал не один, несмотря на слухи о том, что у него не было пары. Она подавила волнующее чувство разочарования. Неудивительно, что он с таким презрением отнесся к её заигрываниям – похоже, лидер третьего вида обладал чем-то вроде редкой благородной жилки.
Она обратила своё внимание на ванную. Выдвинула ящики туалетного столика, обнаружив, что большинство из них пусты, если не считать нескольких флакончиков с духами, аксессуаров для волос и нескольких щеток – явно принадлежащих той же женщине, которой принадлежала одежда. Она взяла ближайшую щетку и осмотрела застрявшие в ней светлые волоски. Она ещё раз взглянула в зеркало на свою копну тёмных волос, прежде чем бросила расчёску обратно в ящик и захлопнула его.
Она взяла свои ботинки и промаршировала обратно в гостиную, но там нечего было искать. Ей нужно было заглянуть поглубже.
Опустившись на колени перед дверью, она подняла левый ботинок и отодвинула каблук в сторону. Вынув шпильки, спрятанные в углублении каблука, она снова отбросила ботинок в сторону.
Это был простой замок, и его до смешного легко было взломать. Отперев его за считанные секунды, она повернула ручку и, слегка приоткрыв дверь, выглянула наружу.
Всё было тихо.
Она просунула голову в щель и полностью выглянула на лестничную площадку.
В коридоре располагались бесчисленные спальни. И из того факта, что они находились только на втором этаже, она знала, что наверху было ещё больше спален. Кто-то должен был где-то оставить телефон.
Она встала и открыла дверь.
Но остановилась, переступив порог.
Выдавать свои навыки эскейпологии1 на этом этапе не было бы полезно – по крайней мере, до тех пор, пока она не сможет гарантировать контакт с Рони или Самсоном. Не раньше, чем она выяснит, что им известно и, что более важно, каковы были их мотивы скрывать это от Джаска.
Стратегия была важнее, чем когда-либо.
Она снова закрыла дверь и заперла её. Она вставила шпильки обратно на место и, сев на пол, натянула оба ботинка. Она зашнуровала их, а затем прислонилась спиной к стене, вытянув ноги и закинув одну на другую.
Может, он и сильнее, но она была умнее.
Она обратит это в свою пользу. В интересах Альянса. В интересах их дела.
Возможно, ей не удалось победить могущественного вампира Калеба Дехейна. Печально известный, как самый разыскиваемый, Кейн Мэллой, возможно, так же постоянно ускользал от властей, как и всегда, не говоря уже об Альянсе. Но сейчас она была прямо в сердце территории ликанов вместе с главарём третьего вида под номером три.
Убийство изнутри было последним, чего кто-либо мог ожидать. И если это не послужит сигналом для неприкасаемых преступного мира, таких как Калеб Дехейн и Кейн Мэллой, то ничто уже не будет.
* * *
Джаск направился к арке на дальней стороне лужайки и зашагал по короткому туннелю. Он миновал ворота в оранжерею слева от себя, а затем и смотровую площадку справа: многовековое дерево, отмечающее середину двора, частично скрывало надворную постройку за ним.
Повернув ручку, он толкнул тяжёлую дверь и пересёк голый вестибюль, где находилась камера выдержки.
Рони и Самсон сидели за столом спиной к двери. Корбин сидел на стуле напротив них, прислонившись спиной к стене. Атмосфера была наполнена угрюмостью.
Самсон немедленно оглянулся через плечо, когда Джаск закрыл за собой дверь. Но Рони остался смотреть вперёд.
Обычно он сидел во главе стола, но на этот раз Джаск вместо этого сел рядом с Корбином, чтобы смотреть Рони и Самсону прямо в глаза.
Но оба подростка не поднимали глаз.
Джаск знал, что ему не следовало позволять себе так глубоко обижаться на тот факт, что Рони снова был вовлечён. Но привычка юноши идти навстречу опасности, особенно так невинно, раздражала слишком сильно. На этот раз даже Корбин – обычно защитник молодежи – изо всех сил старался оправдать его поведение.
– В чём заключалась сделка? – спросил Джаск.
Самсон взглянул на Рони, и тот, наконец, встретился взглядом с Джаском.
– Немного травы, – объявил Рони.
Это откровение было хуже, чем удар ножом в лёгкие, от удушья у Джаска сжало грудь. Это был поступок, достойный изгнания. Было время, когда он был бы рад убрать кого-нибудь из них с глаз долой, но теперь, когда он действительно столкнулся с такой перспективой, ему стало только дурно.
– Вы занимались поставкой?
Оба юноши нервно взглянули на Корбина, чья прямая поза теперь отражала неодобрение Джаска. Корбин, который также знал о наказании за немыслимое преступление против их стаи.
Широко раскрыв глаза, Рони снова переключил своё внимание на Джаска и кивнул.
– Вы поставляли травы этого комплекса? Травы, за которые мы боремся, чтобы сохранить жизнь. Это гарантирует, что мы останемся в живых. Травы, которые дают единственное подобие свободы, которое у нас осталось. Вы продавали их вампирам? И из всех мест именно на территории Кейна?
– Это был разовый случай, – сказал Рони, изо всех сил стараясь поддерживать зрительный контакт под тяжестью пристального взгляда своего лидера. – Я клянусь. К нам подошла вампир. Она сказала, что ей нужно всего несколько штук. Ей нужно было продать что-то какой-то ведьме, чтобы получить что-то, что помогло бы её ребёнку выкарабкаться. Мне стало жаль её.
– Значит, вы заключили сделку?
Рони снова опустил взгляд на стол.
Что-то было не так. Что-то в его рассказе звучало неправдоподобно. Мало того, он слишком много мог прочитать в глазах юноши. Без сомнения, это была история, которую они придумали, ожидая прибытия его и Корбина. Как будто Рони больше не мог опозорить Джаска, юноша осмелился солгать ему.
– И это с ней вы ходили встречаться? – спросил Джаск. – Какая-то одинокая женщина-вампир в изолированной части Блэкторна?
Рони взглянул на него, но отвёл взгляд так же быстро, как только понял, насколько ошибочной была эта возможность.
– Мы не хотели, чтобы нас видели. И она была в отчаянии.
Ни одна женщина-вампир не была бы в таком отчаянии, и они все это знали. Они были заняты чем-то другим. Но по какой-то причине они ещё не были готовы к разговору.
Но они будут.
Потому что причина, по которой они сдерживались, беспокоила его больше… и не только из-за стаи. Что-то подсказывало ему, что на этот раз Рони перегнул палку, и возникшие в результате этого защитные инстинкты раздражающе включились против его воли.
– Как её зовут? – спросил Джаск.
Он прожигал взглядом опущенную голову Рони, копна светлых волос закрывала глаза юнца. В его тоне прозвучало резкое нетерпение, когда вместо этого он повернулся к другому юноше и спросил:
– Самсон?
– Я не помню, – сказал Самсон, взглянув из-под ресниц.
Что бы ни происходило, для них обоих это было достаточно плохо, чтобы рисковать и избегать общения.
– Значит, у меня нет возможности выследить этого таинственного вампира?
– Мы думали, что чем меньше мы знаем друг о друге, тем лучше, – сказал Рони, и продолжение его лжи усилило ярость и беспокойство Джаска.
Джаск опёрся локтями о стол и наклонился вперёд.
Почувствовав раздражение своего лидера, Корбин наклонился вперёд, чтобы отразить его. Это была мера предосторожности, к которой он теперь прибегал редко.
Для молодежи это было весомым знаком того, что они переступили черту дозволенного. Как мало у них было бы шансов, если бы Джаск принял решение, что ему нужна правда немедленно. При таких обстоятельствах Корбин был бы его разумной головой. Или, судя по тому, как молодые люди поглядывали на Корбина, они определённо на это надеялись.
– Вы знаете последствия, если информация о том, что мы готовы продавать наши смеси, просочится наружу, – сказал Джаск. – Вы знаете, какой угрозе это подвергает нас со стороны властей. Вот почему мой ответ на такую просьбу всегда «нет». Ответ всегда отрицательный. Никаких переговоров. Ты проявил слабость. Твоя глупость сегодня вечером может иметь серьёзные последствия. Вызвать волну, которую мы не сможем контролировать. Если Подразделение по контролю ликанов услышит об этом, они придут и вырвут все травы, что тогда нам делать? Обратиться и быть застреленными на улицах? Или принимать лекарства от Всемирного Совета и наедаться тем дерьмом, которое они тайно подсыпают в него? Наши травы это наш спасательный круг, и вы это знаете.
Ни один из юношей не осмеливался поднять глаза.
– Что вы знаете о серрин? – спросил Джаск. – Та, на которую вы так случайно наткнулись.
Хотя, что ещё более тревожно, теперь он верил в это совпадение ещё меньше, чем в существование таинственной женщины-вампира.
– Мы рассказали вам обо всём, что видели, – сказал Рони, всё ещё не в состоянии установить зрительный контакт, несмотря на смену фокуса.
– Вы пробыли там внизу, по меньшей мере, час. Ты хочешь сказать, что она тебе ничего не сказала?
Рони покачал головой.
– Кроме как попытаться убедить нас отпустить её.
Джаск перевёл взгляд с Рони на Самсона и снова на Рони.
– Я хороню вас обоих на двенадцать часов.
Их взгляды метнулись к Джаску, в которых смешались крайняя паника и ужас.
– Нет, – инстинктивно выдохнул Рони.
– Ты предпочёл чужаков своей стае. Это непростительно. Усугубляется тем фактом, что ты, возможно, поставил под угрозу нашу свободу. Ты знаешь правила. Ты протестуешь, и время увеличивается до суток, – Джаск встал. – Немедленное вступление в силу.
Он чувствовал, как неодобрение Корбина прожигает его насквозь, но его заместитель не сказал ни слова. Вместо этого он последовал его примеру и встал.
Самсон неохотно сделал то же самое.
Рони отодвинул стул и встал более медленно. На этот раз он осмелился выдержать пристальный взгляд Джаска достаточно долго, чтобы его обида стала очевидной. Но у него, по крайней мере, хватило ума промолчать, когда он последовал за Джаском из комнаты. Корбин замыкал шествие.
Джаск резко свернул налево, спустился по нескольким широким ступеням в каменный коридор. Рассветный свет из высоких прямоугольных окон, расположенных глубоко в камне наверху, освещал путь. Их шаги были единственным звуком, нарушавшим зловещую тишину, когда они миновали первую, а затем и вторую дверь слева.
Открыв третью, Джаск шагнул в подвал площадью двенадцать квадратных метров. Вдоль стен слева, справа и впереди стояли вертикально стоящие гробы. Всего пять.
Пройдя мимо каменного стола, стоявшего в центре комнаты, Джаск выбрал гроб справа.
Ни один ликан не сможет справиться с тем, что его сдерживали. И чем меньше пространство, тем сильнее пытка. Это было наказание, к которому ему редко приходилось прибегать. Наказание, которое вызывало у него отвращение.
Но молодые люди должны были научиться ответственности за свои поступки. Рони, в частности, нужно было признать, что его прошлое не спасёт его от того, чтобы с ним обращались так же, как с любым другим членом стаи.
Корбин подошёл к стене прямо перед дверью и выбрал средний из трёх гробов. Он вызвал Самсона, в то время как Джаск вызвал Рона.
Зная, что любой протест бесполезен, двое молодых людей сделали, как им было сказано, вступив внутрь оболочки.
Джаск и Корбин приступили к систематическому пристегиванию их лодыжек, икр, бёдер, поясницы, груди, рук и плеч, прежде чем, наконец, пристегнули шеи.
Рони посмотрел Джаску в глаза, его чувство, что его предали, затмило страх, но он всё равно ничего не сказал, когда его лидер закрыл дверцу гроба.
Почувствовав дискомфорт в груди и горле, Джаск пересёк комнату и вышел обратно в коридор. Он уставился на окна, на тени погибших вьющихся растений за запотевшим стеклом.
Он должен был игнорировать чувство вины. Он делает то, что должен. Это поможет донести главную мысль – грань никогда, ни при каких обстоятельствах, не должна быть пересечена. Это было более чем важно, в связи с недавними событиями.
Корбин вышел следом за ним, запер и опечатал дверь, а затем повесить ключ обратно на крючок.
– Ты в порядке?
Джаск повернулся к нему лицом.
– Что-то ещё происходит, Корбин.
Корбин захлопнул смотровое окно.
– Я знаю. Ты думаешь о том же, о чём и я?
– Что это подстава?
– Как я уже сказал по дороге туда, это большое совпадение, Джаск. Пять дней назад ведьма сказала нам, что единственный способ спасти нашу стаю это найти серрин, а потом та взялась и просто появилась? Каковы были шансы? Не говоря уже о той, которая умудрилась приковать себя наручниками к стене, несмотря на то, что была жива и брыкалась. Может быть, судьба наконец-то решила дать нам небольшую поблажку, но я не уверен, что всё так просто, как кажется. Мне неприятно быть тем, кто говорит это, но что, если ведьма, которая сказала нам, что серрин это решение проблемы, солгала? Что, если ведьмы хотели, чтобы она была здесь?
– Ведьмы в этом районе ничего не выиграют, выступив против ликанов.
– Но мы выступили против ОКТВ, Джаск. Мы оба знаем, что они только выжидают своего часа, прежде чем отомстят нам. Ты видел выражение лица Ксавьера Кросса, когда давал показания против него. Его подразделение заполучило бы Кейна Мэллоя, если бы ты не сорвал их планы. Ну и что с того, что история повторяется? ОКТВ использовал нас, чтобы добраться до Кейна, так что же не сказать, что они используют ведьм, чтобы отомстить нам? Они знают так же хорошо, как и мы, что если просочится слух о том, что у нас здесь спрятана серрин, мы можем распрощаться с нашим мирным договором с вампирами. Что, если они каким-то образом обманом заставили Рони и Самсона стать частью этого, и эти двое только сейчас осознали это?
Корбин подошёл ближе к Джаску и понизил голос:
– Понятно, почему они предпочли спрятаться в гроб вместо того, чтобы рассказать правду, Джаск. Особенно Рони. Ты знаешь, как сильно он хочет твоего одобрения, хотя и неохотно признается в этом.
– Вот почему он думает, что это нормально, оскорблять меня ложью в лицо.
– Вот почему он боится каждый раз, что облажается.
– Вот почему он уже должен был научиться прекращать всё гадить.
– Я ненавижу говорить тебе это, Джаск, но разве он тебе никого не напоминает?
– Я усвоил ряд своих уроков.
– И, судя по тому, что я слышал, когда ты был в его возрасте, ты много лет буйствовал на пути к усвоению этих уроков. У него же нет такой свободы.
Джаск посмотрел на своего друга.
– О чём мне не нужно напоминать. И именно поэтому ему нужно научиться подчиняться, прежде чем он умрёт или стая попадёт в беду.
– Так что вместо этого, – сказал Корбин, снова поворачивая голову к камере позади, – напугай их до усрачки. Это может быть неприятно, но не так неприятно, как сейчас, и мы докопаемся до истины намного быстрее. У нас нет времени, чтобы тратить его впустую, не говоря уже о том, что если нас подставили.
– Я даю им время подумать. Я хочу, чтобы они сами рассказали правду, Корбин. Я хочу, чтобы они признали, что это их обязанность. Если у Рони есть какие-то претензии на то, что однажды он возглавит собственную стаю, ему нужно научиться ставить стаю на первое место. Так что я не собираюсь вытягивать из них это. Пока нет.
– Как ты думаешь, они знают, что нам нужна серрин? Как ты думаешь, они были там именно поэтому?
– Ты так же хорошо, как и я, видел их шок, когда они поняли, кто она такая. Какой бы ни была причина, по которой они там оказались, я не думаю, что это было сделано для того, чтобы заполучить серрин.
– А что с ней? Она что-нибудь сказала?
– Я решил воздержаться от допроса, пока не поговорю с ними, – Джаск направился обратно по коридору и вверх по ступенькам. – Теперь, кажется, у меня нет выбора.
– А если ты оторвёшь больше, чем сможешь прожевать? Есть причина, по которой никто не связывается с серрин, Джаск. И у нас нет времени на «может быть». Возможно, нам нужно сосредоточиться на поиске другого способа.
– В следующие шесть дней? Как и последние пять лет?
– В отличие от того, чтобы заручиться её полным сотрудничеством за меньшее время?
– Если я не смогу убедить её, я найду рычаг воздействия и заставлю её делать то, что я хочу.
– Им нет дела ни до кого и ни до чего. Ты это знаешь.
– Другого выхода нет, Корбин. Единственный путь – через эту серрин, – Джаск протянул руку. – Сорок восемь часов, и она будет делать всё, что я захочу.
Корбин заставил себя улыбнуться знакомому игривому вызову и взял своего друга за руку, несмотря на то, что они оба понимали серьёзность ситуации.
Они пережили и худшее. И они продолжали бы выживать… так или иначе.
– Сорок восемь часов, и думаю, ты убьёшь её от отчаяния, – заявил Корбин, заключая сделку, и в его глазах, несмотря на согласие, сквозило беспокойство.
– Так мало веры.
– Вовсе нет, Джаск, я просто знаю тебя. Лучше, чем кто-либо другой, помнишь? Как ни крути, эта серрин попытается сломить тебя. Просто убедись, что ты получишь то, что нам нужно, прежде чем сломаешь её.
ГЛАВА 4
София сидела на подоконнике, вытянув ноги перед собой. Лёгкий иней блестел на оконных рамах, тонкое стекло сдерживало пронизывающий ветер, со свистом бьющийся об него, что крайне удивило её. Снизу донёсся смех, нарушивший тишину. Ликаны поднимались по ступенькам в вестибюль.
Она смотрела на тесно стоящие здания за пределами комплекса – на мириады крыш, на слабое утреннее солнце, освещающее их полумесяцем, и не в последнюю очередь на шпиль старой церкви, которая, как она знала, была такой же заброшенной, как и многие другие здания в Блэкторне.
Она встала на колени и просунула пальцы под ручки оконной рамы. Потребовалось удивительное усилие, чтобы поднять раму. Она зафиксировала её в нужном положении, чтобы убедиться, что она не захлопнется обратно, прежде чем упёрлась руками в оконную раму и выглянула наружу. Обрыв тянулся, по меньшей мере, на семь с половиной метров вниз, и не было даже намёка на вьющееся растение или решетку, за которую она могла бы уцепиться. Она вывернула шею и посмотрела на нависающую крышу. Может быть, если бы она была в отчаянии…
– Ты бы справилась с этим, если бы была ликаном.
Она вздрогнула, ударилась затылком об окно, а затем сердито оглянулась через плечо и увидела Джаска, стоящего позади неё.
– Но я бы не стал рисковать, – заявил он, когда она нырнула обратно в дом.
Он перегнулся через неё и захлопнул окно. Его рука почти коснулась её ног, если бы она так резко не отдёрнула их.
– Даже если ты выберешься отсюда, ты не покинешь территорию комплекса. И ты это знаешь.
Она потерла затылок, в котором пульсировала боль, и прислонилась спиной к стене.
– Посмотрим, не так ли?
Он сел на противоположном конце подоконника, лицом к ней. Вытянул ближайшую к ней ногу по всей длине сиденья, зажав её между собой и стеклом. Подтянув другую ногу к груди, он свободно положил предплечье на колено, создавая раздражающе небрежную позу.
Но она в равной степени надеялась, что это была обнадёживающая поза. Потому что, если бы Рони или Самсон действительно знали что-нибудь об Альянсе и, в конце концов, раскрыли это Джаску, она была уверена, что он ни за что не сохранил бы нынешнее самообладание.
– Очевидно, что личное пространство ничего не значит для таких, как ты, – сказала она
– Не тогда, когда это моё пространство для начала, так что нет.
Она убрала руку с затылка, несмотря на то, что он всё ещё болел.
– Как характерно территориально.
Он прислонил голову к стене, оценивая её из-под своих тёмных ресниц. В тёплом утреннем солнечном свете, глубины его лазурных глаз мерцали во всей своей красоте. Его зрачки оставались характерно расширенными, несмотря на свет. Жаль, что под их соблазнительной поверхностью кружили акулы. Потому что, несмотря на то, что у неё скрутило желудок, она слишком много слышала о том, что скрывается за красивой внешностью, чтобы размышлять о том, каковы на вкус эти губы.
Несмотря на то, что это было оправданно, убивать его всё равно было бы ужасной тратой времени.
– У тебя проблемы с ликанами, серрин?
– Как я уже говорила, я никогда особо не задумывалась о таких, как ты, – сказала она, пренебрежительно отворачиваясь к окну, раздражённая тем, что почувствовала проблеск запугивания в его молчаливом созерцании.
– Те вампиры не знали, кто ты такая. Иначе они не были бы настолько глупы, чтобы отвести тебя в руины, – заметил он, явно желая сразу перейти к тому самому вопросу, которого ей нужно было избежать.
Дело в том, что линия серрин перескочила к ней, пока она была прикована цепью.
– Так?
– Почему ты зашла так далеко, прежде чем заставила их укусить тебя? Если бы ты была без сознания, это было бы оправдано. Но, судя по тому, что рассказали мне Рони и Самсон, ты очень сильно брыкалась. Зачем ждать, пока тебя закуют в цепи, сводя к минимуму шансы на побег?
Ей нужно было заставить свой мозг работать быстрее, чем он соображал сейчас. Она снова посмотрела Джаску в глаза, чтобы дать себе лишнюю пару секунд.
– Я заставила их укусить, как только смогла.
Глаза Джаска наполнились скептицизмом, но он всё ещё сохранял терпеливую решимость.
Она ни за что не могла позволить ему узнать, что стала серрин всего несколько часов назад. Во-первых, потому что подозревала, что знающая серрин нужна ему для того, ради чего её оставили в живых, и, что более важно, не тогда, когда это вызвало бы неизбежные вопросы о том, как это произошло. Пока она не узнает, что её младшая сестра Алиша уехала из Блэкторна, не говоря уже о том, что с Лейлой всё в порядке, она ничего скажет.
– Я попала в переделку, – добавила она. – Такое случается. Я из неё выбралась.
– Точнее моя стая вытащила тебя из переделки. Или ты бы оставалась прикованной до тех пор, пока тебя не нашла бы следующая группа вампиров, а доказательства того, кем ты являешься, были бы разбросаны по всему полу. Я слышал, вампиры могут делать кое-какие гадости с серрин.
