Текст книги "Завещание (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 36 страниц)

Я подняла голову и посмотрела, как он идет ко мне.

Такой высокий. У него такие широкие плечи. Такая твердая осанка.

Его глаза остановились на мне.

Микки отпустил мои руки и откинулся назад, пока я вставала, не сводя глаз с Джейка.

Потом я оказалась в его объятиях и снова разрыдалась.

– Ты… ты был… был прав, – пробормотала я, уткнувшись ему в грудь, обнимая его и крепко прижимая к себе.

– Ш-ш-ш, детка, нет, не был.

– Это… это… слишком.

– Ты справишься, – заявил он.

Как только он произнес это, его слова пронзили меня насквозь.

И в тот же миг я поняла, что он был и прав, и в то же время ошибался.

Когда мне позвонили из медицинской службы и сообщили, что бабушка умерла, я была на пляже в Малибу. Генри снимал модель, одетую в платье от кутюр за десять тысяч долларов, подол которого намок от того, что она стояла возле прибоя.

Он хотел, чтобы я прервала его, когда получу новости. На самом деле, когда позже я ему сказала, он рассердился, что я его не прервала, но пытался это скрыть из-за обстоятельств.

Теперь я знала, как сильно он этого хотел.

Но я не стала его прерывать.

Я тихонько направилась к палатке, установленной в качестве гримерной, которая, к счастью, была пуста, и выпустила свои эмоции в одиночестве.

И я чувствовала это.

Именно это.

Одиночество.

Острое одиночество.

Когда бабушки не стало, я чувствовала себя совершенно одинокой.

И потерянной.

И еще я боялась, думая, что Генри никогда со мной по-настоящему не будет, а с уходом бабушки у меня никогда больше не будет ничего.

Элиза Уивер не была бабушкой, но она была милой женщиной, потеряв которую, мир обеднеет.

Я понимала, что скорблю не только об Элизе, но и о еще более свежей потере – о бабушке, и еще более свежей, хотя и иной потере – Генри.

Но, потеряв все это, я больше не была одинока.

Микки нашел меня на улице и позаботился обо мне.

И Джейк был рядом, высокий, широкоплечий, сильный, прижимая меня к себе, его большое тело поглощало мою дрожь, как физическую, так и эмоциональную.

То, чего я никогда ни от кого не получала, даже от Генри.

Никого, кроме бабушки.

А теперь от Джейка.

Значит, он ошибся, и я не смогла с этим справиться. Одна я не смогла бы этого сделать.

Но я не была одна.

У меня был он.

Значит, он тоже был прав.

Я справлюсь с этим.

И мне это понравилось.

Но больше всего в тот мучительный миг я понимала, что люблю его, что в обычных обстоятельствах было бы печальным воспоминанием.

И я буду помнить, как стояла в объятиях Джейка Спира в пожарной части, оплакивая умирающего друга, потерю бабушки, конец того, что было с Генри.

Я буду помнить это всю оставшуюся жизнь.

И буду дорожить этим воспоминанием.

*****

– Эй! – услышала я оклик.

Я остановила тележку, которую с некоей настойчивостью толкала через «Wayfarer'S», и повернулась, чтобы посмотреть вдоль по проходу.

То, что я увидела, заставило мою спину выпрямиться.

Было воскресное утро, и я направлялась к Джейку, чтобы поужинать, посмотреть футбол и провести время с семьей. Придут Тейлоры. Коннеру не нужно было идти на работу. И я уговорила Джейка позволить мне готовить.

Я торопилась, потому что не могла дождаться, когда доберусь туда.

Но сначала мне нужно было набрать еды.

В пятницу Джейк свозил меня к Элизе.

С тех пор я не беспокоила Арни, а вместо этого в субботу позвонила преподобному Флетчеру, чтобы узнать, не случилось ли ужасного события.

– Пока нет, Джозефина, но очень скоро я ожидаю печальных новостей, – мягко сообщил он мне.

Я оставила все как есть, но попросила преподобного Флетчера дать мне знать, если он услышит какие-нибудь новости.

Пока ничего.

Отвлекшись от этих мыслей, мы с Алиссой (которой я позвонила, чтобы сообщить ей эту новость после того, как Джейк высадил нас с Итаном в Лавандовом Доме, потому что из хосписа нам нужно было ехать прямо в школу, чтобы его забрать) чудесно провели время в клубе Джейка накануне вечером.

Она уговорила Софи присмотреть за детьми, и Джуниор пошел с ней.

С Джейком (в основном, иногда у него были дела), мы все сидели в баре, выпивали и разговаривали.

Я обнаружила, что мне очень нравится Джуниор. Он был удивительно мягкосердечен, хотя его язык был таким же грубым, как и у его жены. Однако, странно привлекательно, когда это исходило от большого, пугающего вида мужчины с мягким голосом.

Мне больше нравилось наблюдать за ним с женой в джентльменском клубе и замечать, что он ни разу не перевел взгляда на танцовщиц.

Он не специально вел себя хорошо, чтобы не попасть в беду.

Он был весь в Алиссе.

И я заметила, что Джейк вел себя также со мной.

Хотя ему доводилось видеть танцовщиц гораздо чаще, чем Джуниору, красивая почти обнаженная женщина всегда оставалась красивой почти обнаженной женщиной.

Джейка они не интересовали.

Но он ясно давал понять, что очень заинтересован во мне.

Ночь была довольно поздняя и, к сожалению, закончилась каким-то инцидентом, о котором Джейк должен был позаботиться, поэтому Джуниор и Алисса отвезли меня домой.

Даже потеряв Джейка на работе, вечер в целом был очень приятным.

Впрочем, мне было все равно, насколько поздно закончился вечер. Я бы встала пораньше во что бы то ни стало, когда речь шла о походе в магазин для покупки ингредиентов для моего трюфельного ризотто, который я намеревалась приготовить на ужин футбола и для семьи Спир.

Это блюдо не тако и соус Ротель, но оно потрясающе, и по тому, как дети и Джейк уплетали мою еду, я знала, что они с этим согласятся.

Что не радовало, так это то, что Донна, бывшая жена Джейка и своенравная мать Эмбер, спешила в мою сторону.

Я втянула в себя воздух.

Она остановилась, покачиваясь и неуверенно улыбаясь.

– Э-э… Джози, верно?

– Да, – ответила я, решив не поправлять ее, что для нее я, несомненно, Джозефина. – Как поживаешь, Донна? – спросила я, хотя на самом деле мне было все равно.

Однако не сделать это было бы грубо.

– Я в порядке, – заявила она, но потом передумала и сказала: – Нормально. Все нормально. А…эм, ты? Ты в порядке?

– Да, я в полном порядке. Спасибо, что спросила.

Она переступила с ноги на ногу и посмотрела на полки за моей спиной.

Увы, она не пожелала мне хорошо провести день и не ушла.

– Тебе что-то нужно? – спросила я, и ее взгляд остановился на мне. – Не хочу показаться грубой, но Джейк и дети ждут меня, – подсказала я.

– Я просто… – начала она, замолчала и начала снова. – Я просто думаю о Коне и Эмбер. Я кое-что слышала о Коне, и меня это беспокоит.

– Ты звонила Коннеру? – поинтересовалась я.

– В общем, да. Он сказал, что все в порядке, – сказала она мне.

Я ничего не ответила.

Она снова заговорила.

– Но я слышала, что какая-то девушка сказала, что беременна от него, хотя на самом деле это не так, теперь она огребает от всех за это, но его девушка все равно с ним порвала.

Это было правдой, так как всего за несколько дней до этого парень Тейлор с некоторым восторгом поделился со мной, что юная Мия «огребла» от всех.

Коннера все любили, он не держался особняком, и все произошло так, как я и ожидала.

По словам парня Тейлора, Мия теперь стала парией не только у мальчиков, но и у девочек.

Справедливое наказание, по-моему.

Я ничего не сказала Донне об этом.

Вместо этого я просто подтвердила:

– Да, все так и было.

– Я, ну… думала, ему нравилась та девушка, которая с ним порвала. Э-э… Элли.

– Да, нравилась.

Она пристально посмотрела на меня, прежде чем спросить:

– Так он действительно в порядке?

– Нет, – ответила я.

– Черт, – прошептала она, растерявшись на несколько секунд, прежде чем снова сфокусироваться на мне. – А Эмбер?

– Эмбер в порядке, – сказала я ей.

– Она не… ну… это странно, говорить с тобой об этом, но она не отвечает на мои звонки.

Я не могла не согласиться, что это было странно, и решила сказать ей об этом.

– Действительно, странно, что ты заговорила со мной об этом, потому что я едва тебя знаю, а мы обсуждаем нечто чрезвычайно важное, то есть твою дочь, – заявила я. – Не могу понять, почему ты не пытаешься связаться с ней напрямую, даже если она не берет трубку. Предполагаю, ты знаешь, где она учится, а также живет, поэтому здесь нет тайны, которую тебе нужно раскрыть, прежде чем установить с ней связь.

Ее рот приоткрылся, отчего она выглядела до смешного глупой, но я была далека от завершения.

– Кроме того, если Эмбер не отвечает на твои звонки, ты знаешь ее отца и можешь обсудить вашу дочь непосредственно с ним. Не могу понять, почему ты подошла ко мне в проходе гастронома, и скажу тебе, это заставляет меня чувствовать себя неловко.

Я замолчала, и она долго не отвечала, прежде чем заявила:

– Боже, а ты не ходишь вокруг да около.

– Обычно хожу. Но когда дело доходит до Джейка, Коннера и Эмбер, я этого никогда не сделаю.

Что-то изменилось в ее лице, и ее голос стал довольно странным, когда она заметила:

– Круто, что они получают это от тебя.

– Было бы круче, если бы у них было хоть что-нибудь от тебя, – парировала я.

Выражение ее лица снова изменилось. Она вздрогнула.

Но не сказала ни слова.

Я тоже.

– Послушай, я уже объяснила, что очень занята, но я воспользуюсь этой минутой, чтобы сказать больше. Похоже, тебя волнует потеря контакта со своими детьми, и я нахожу это довольно приятным, но только с надеждой, что ты сделаешь что-то с этим. Однако ты была отключена от них так долго, что это повлияло не только на твоих двоих детей, но и на младшего ребенка Джейка. Итан очень любит своего брата и сестру, обстоятельства вынуждают эту семью полностью зависеть друг от друга, и поскольку Итан все еще довольно мал, он, очевидно, больше зависит от своих родных, чем от остальных. Если бы ты вдруг проявила некую инициативу, ради Итана, отнеслась бы с большей заботой, как тебе того бы хотелось.

Она продолжала молчать, и я продолжила:

– Кроме того, поскольку у меня никогда не было этого, я могу только предположить, что сын и дочь будут рады в своей жизни иметь мать. Но поскольку ты ужасно ошиблась со своими двумя детьми, хотя я призываю тебя исправить это и сделать как можно скорее, я также настоятельно призываю тебя поговорить об этом с Джейком, чтобы не вызвать никаких потрясений, которые станут трудностью для него и этих детей.

– Ты хочешь, чтобы я поговорила с Джейком? – недоверчиво спросила она, и я почувствовала, как мои брови сошлись на переносице.

– Ты мать двоих его детей, – ответила я.

– Но я еще и его бывшая. Я имею в виду, мы были женаты, и у нас есть история, – сказала она мне.

– Так и есть. Хотя твое последнее слово очень важно. История, – ответила я.

Она снова вздрогнула.

Я внимательно посмотрел на нее.

Неужели эта женщина была настолько беспечна. Прошли годы.

– Донна, я и так была с тобой честна, поэтому продолжу. Если ты поставишь свечку за Джейка, я ее погашу. Он довольно откровенен, и то, что когда-то было между вами, давно ушло.

Она вздрогнула еще раз.

Милостивый Боже.

Она действительно была настолько беспечна.

– Ладно, это и в самом деле странно, – заявила она. – Мне очень жаль. Мне не следовало говорить с тобой об этом.

– В самом деле, не следовало. Но ты сделала это. И я бы посоветовала тебе взять на вооружение то, что я сказала. – Я не решилась подчеркнуть свою последнюю мысль. – Все это.

Она выдержала мой взгляд и ответила:

– Только без шуток. Миссис Мэлоун была очень классной, и люди, которые знают тебя, говорят, что ты похожа на нее. Но ты должна знать, что у нас с Джейком все сложно, и та история, которая у нас есть, никогда не закончится.

Она была абсолютно беспечна.

Я не могла в это поверить, но так как это происходило прямо на моих глазах, мне стало очень грустно. Поэтому я смягчила свой тон, и сказала ей:

– Если ты так считаешь, мне очень жаль. У вас с Джейком нет ничего сложного, потому что вас с Джейком нет. Похоже, ты заблуждаешься на этот счет, но я советую тебе прекратить это ради собственного же блага.

– Опять же, без шуток, но он возвращался ко мне и раньше, – заметила она.

– А еще он расстался с тобой, и с тех пор был женат на двух других женщинах, а потом встретил меня, – выпалила я.

Она покачала головой, очевидно, мои слова не были проникновенными, и это было доказано, когда она начала:

– Не хочу тебя обидеть, но ты должна…

– Ты не обижаешь, Донна, – перебила я ее и решительно продолжила, пытаясь положить конец этой поучительной, но все же жалкой дискуссии. – Но ты отнимаешь у меня время, которого и так мало. Пожалуйста, позвони Джейку. Обсуди все это с ним. Думаю, для вас это будет трудно, но, в конце концов, полезно и, надеюсь, полезно для Эмбер и Коннера тоже.

– Боже, – прошептала она, широко раскрыв глаза. – Тебе и правда все равно, если я поговорю с Джейком.

– Абсолютно, – ответила я. – Повторяю, не хочу показаться грубой, но мне действительно пора идти.

– Я… – она снова покачала головой. – Ладно.

– Позвони Джейку, – настаивала я.

– Я… – она снова покачала головой, но сказала: – Я позвоню.

– Хорошего дня, Донна.

– Гм…и тебе хорошего дня, Джози.

Мне хотелось закатить глаза, когда она снова назвала меня Джози. Правда в эти дни меня звали так практически все, но слышать это от нее мне не очень нравилось.

Тем не менее, я нашла наш разговор более чем слегка раздражающим, и хотела, чтобы он закончился, поэтому не сказала ни слова. Кивнув ей, я вернулась к своей тележке и снова сосредоточилась на списке.

Гораздо позже, после того как дети и Тейлоры дали свое бурное одобрение не только моему трюфельному ризотто, но и разнообразию брускетт, которые я приготовила на закуску, я осталась наедине с Джейком на кухне, готовя мороженое с горячей помадкой.

Именно тогда я рассказала ему о своем разговоре с Донной.

Так как он был сильнее, он вычерпывал твердое мороженое. С любопытством я «взрывала» банки с помадкой (их было три), феномен, который я еще не пробовала, но очень ждала, поскольку у Джейка также были упаковки взбитых сливок, орехов, посыпки и вишен.

Даже из банок и упаковок все это не могло быть плохо.

Вовлеченная в нашу деятельность, я ничего не почувствовала, пока не услышала зловещий шепот Джейка:

– Повтори-ка?

Я перевела взгляд с вращающихся в микроволновке банок помадки на Джейка и увидела, что он не нашел мой разговор с Донной просто странным и, возможно, немного грустным.

Нет, он совсем не нашел его таким.

– Я… – начала я, обдумывая различные варианты того, как с ним обращаться, когда он бросил черпак в ванночку с мороженым и побрел к двери гаража.

Какое-то время я переживала из-за мороженого, оставленного на столе, думая, что мне следует положить его обратно в морозилку. Однако, поскольку Джейк был явно зол и так же явно намеревался что-то с этим сделать, я решила оставить его там, где оно лежало, и последовать за ним.

Большой гараж был освещен, Джейк стоял возле своего припаркованного грузовика, с телефоном у уха, и когда я подошла, то увидела, что останавливать его слишком поздно, когда услышала, как он сказал:

– Ты, должно быть, нахрен издеваешься.

О Боже.

Я подошла ближе, и Джейк бросил на меня яростный взгляд (сейчас, при свете флуоресцентных ламп гаража, его глаза приобрели довольно привлекательный оттенок серебра, который я раньше не видела и, увы, не могла в полной мере насладиться, учитывая обстоятельства).

– Нет, – отрезал он в трубку. – Во-первых, ты никогда больше не заговоришь с Джози. Мы сделаем невозможное прямо сейчас и, в конце концов, разберемся с этим, у вас двоих возможно есть какая-то причина для разговора, допускаю. Но после всего этого дерьма и того дерьма, что ты вытворяла с Коном и Эмбер, нет. Джози для тебя недоступна. Мне плевать, что вы сидите рядом и делаете педикюр у Алиссы, ее для тебя не существует. Ты поняла это?

Последовала пауза, и я прикусила губу, прежде чем он продолжил.

– И выбрось из головы, что мы помирились. Это дерьмо никогда не случится, Донна. Как ты можешь так думать, черт возьми, я понятия не имею. Прошло уже много лет с тех пор, как я делил с тобой постель, и, честно говоря, когда я покидал ее в последний раз, я даже не думал возвращаться. Теперь, женщина, заставь себя задуматься об этом дерьме, ты не можешь верить, что после того, как в тебе побывало столько членов немного за двадцать, я когда-нибудь туда сунусь. От этой мысли у меня сводит живот. Уясни это и уясни сейчас, этого дерьма не будет. Никогда. Теперь ты понимаешь?

Он вел себя довольно грубо, поэтому я обхватила пальцами его бицепс и прошептала:

– Джейк.

Он проигнорировал меня и продолжил говорить.

– Ты все испортила со своими детьми. Если хочешь, чтобы я помог тебе с этим разобраться, то вытащи свою голову из своей чертовой задницы. Пока ты не докажешь мне, что не живешь в гребаном мире фантазий, совершенно нахрен не разбираешься во всем, я тебе не помогу. Они не проскальзывают сквозь твои пальцы, Донна. Их уже нет. Кон пытается быть с тобой хорошим, потому что он хороший парень. Эмбер ты потеряла. Если соберешься с мыслями и найдешь способ вернуться, который сработает для нее и для меня, я поддержу эту игру. Но не раньше, чем ты соберешься с мыслями. Ты меня слышишь?

Он замолчал, и я решила ничего не говорить и подойти ближе. Он не отодвинулся, но я знала, что он сосредоточился на том, что она говорила, потому что, хотя он все еще смотрел на меня, его взгляд был расфокусирован.

Наконец, он снова заговорил.

– Это дерьмо, эти слезы, они ничего не значат для меня, Донна. Мы так давно расстались, что я даже не думаю о тебе, если только не смотрю на свою девочку, когда знаю, что ей нужна женщина для любого дерьма, которое стукнуло ей в голову, и мне приходится делать это, потому что ее матери нет с ней рядом. Теперь у нее есть Джози, и тебе нужно очнуться. В жизни девушки, я полагаю, всегда есть место для хороших женщин. Но меня сводит с ума, когда ты подходишь к Джози в «Wayfarer’S», и без шуток заявляешь, что у нее есть что-то хорошее, что, как ты думаешь, она потеряет, но у нее есть все, и она заботится об этом так, что никогда не потеряет. Единственная кто здесь потерял – это ты, потому что не заботилась об этом, и сейчас не заботишься, и если ты не разберешься в себе, ты никогда не получишь этого обратно.

Он остановился, чтобы перевести дух, но продолжил.

– Теперь мы закончили. Подумай об этом дерьме, Донна, и, пожалуйста, Господи, очнись нахрен.

Он действительно закончил, потому что отключился и сунул телефон в карман.

Его глаза все еще смотрели на меня, и прежде чем я успела сказать хоть слово, он произнес.

– Теперь ты хоть что-нибудь понимаешь в этой суке? – рявкнул он на меня.

– Может, ты не откажешься от мороженого с горячей помадкой, чтобы успокоиться, прежде чем мы продолжим обсуждение этого вопроса? – предложила я.

– Мы возвращаемся в тот дом, детка, эта херотень остается позади, и мы едим мороженое с горячей помадкой, наслаждаясь им, не думая о нелепом дерьме Донны.

Поскольку это было то, чего он хотел, а я хотела, чтобы у Джейка было все, я дала ему это.

– Я бы предположила, что большинство ее любовников выглядят как ты или, возможно, ведут себя как ты, – заявила я.

Он утвердительно кивнул, его челюсти сжались, но сказал только:

– По крайней мере, те, кого я видел.

Я молча кивнула.

– Значит, она пытается прожить славные дни с этими мужчинами, которые очень мало для нее значат, ошибочно полагая, что эти славные дни вернутся, когда придет кто-то настоящий.

– Просто охренеть, – заявил Джейк.

– Да, – согласилась я.

– Она долбанутая, – продолжал Джейк.

– Да, – снова согласилась я.

Он изучал меня мгновение, прежде чем спросить:

– Она пробралась в тебя?

– Что, прости? – в замешательстве спросила я в ответ.

– Она забила тебе голову этим дерьмом?

Мои брови сошлись на переносице, когда я ему сообщила:

– Конечно, нет.

– У нас с ней все кончено, – объявил он.

– Я знаю это, Джейк, – заверила я его.

Он изучал меня еще мгновение, прежде чем выражение его лица прояснилось, и голос смягчился, сказав:

– Прости, что это дерьмо с тобой случилось.

– Нет, – тут же ответила я. – Если это предвестник того, что она вытащит голову из своей задницы, то я рада, что это произошло. Этим детям нужна их мать. Возможно, она разберется со своим дерьмом и, наконец, станет ею.

Я изучала его еще мгновение, прежде чем медленная, привлекательная улыбка появилась на лице Джейка, и он шевельнулся, обнимая меня.

– Разберется со своим дерьмом? – переспросил он.

– Конечно, – ответила я.

Его улыбка стала шире, а объятия крепче.

– Как бы меня это ни бесило, мне бы, черт возьми, хотелось оказаться в «Wayfarer’S» и посмотреть, как ты говоришь ей правду.

– Не представляю, зачем, – ответила я. – Это было очень утомительно.

– Утомительно, – пробормотал он, все еще улыбаясь, но теперь уже глядя на мои губы.

Внутри меня все затрепетало, но губы произнесли:

– Да. Утомительно.

Его руки сжались сильнее, а лицо приблизилось.

– Утомительно, – повторил он шепотом, его слова звучали на моих губах, так как были очень близко.

– Да, – выдохнула я прямо перед тем, как он поцеловал меня.

Восхитительно, он делал это так тщательно, и я растворилась в нем, обвив руками его шею, скользя пальцами по его волосам, чтобы прижать его к себе и поцеловать в ответ.

Мы целовались в течение некоторого времени, прежде чем были вынуждены прерваться, когда раздался громкий стук в дверь прямо перед тем, как Итан крикнул через нее:

– Боже! В чем дело? Алло? Мороженое с горячей помадкой?

Я улыбнулась улыбающимся глазам Джейка, когда Итан продолжил, все еще крича (хотя уже не через дверь), и сделал это так, будто говорил о нас.

– Кон! Папа и Джози обжимаются в гараже!

Я не слышала ответа Коннера, но услышала крик Итана.

– Мне все равно! Я хочу мороженое! – он снова постучал в дверь, и его следующий комментарий был направлен через нее. – Поторопитесь!

– Нужно сделать ребенку мороженое, – тихо сказал Джейк.

– Нужно, – ответила я.

– Умаслить его, пока я не скажу, что примерно через полтора часа его задница окажется в церкви, – продолжал он.

– Хороший план, – одобрила я.

Его глаза потеплели, шея изогнулась, он прикоснулся своим лбом к моему, затем поцеловал его.

После этого он отпустил меня, но схватил за руку, и мы пошли есть мороженое. Итана на кухне не было, но он был первым, к кому я подошла в гостиной, где он сидел на диване, и протянула миску.

Он сразу же принялся за дело и, поднеся ложку ко рту, заявил:

– Когда у меня появится девушка, мы будем просто держаться за руки. Никаких поцелуев.

Я сжала губы, чтобы не рассмеяться.

Тейлоры и Эмбер не сдержались.

А Коннер сказал.

– У тебя их будет полно.

Итан проглотил огромный кусок мороженого и перевел взгляд на брата.

– Нет.

Глаза Коннера блеснули, когда он ответил:

– Приятель, поверь мне. Так и будет.

– Нет, – ответил Итан.

Коннер ухмыльнулся брату, перевел взгляд на меня и подмигнул, затем снова вернулся к игре.

Я отдала вторую миску девушке Тейлор, прежде чем вернуться на кухню за новыми, которые брал Джейк.

Я сделала это улыбаясь.

А еще испытывая грусть из-за Донны.

Она очень многое упустила.

Но даже опечаленная из-за нее, я была рада за себя.

Ибо я абсолютно ничего не упускала.

*****

– В эту самую минуту играют «Жеребцы», – проворчал Итан, сидевший на скамье по другую сторону от отца.

– Захлопнись, приятель, – пробормотал Джейк, сидевший на скамье рядом со мной.

Итан не «захлопнулся».

Он заявил:

– Мы их пропустим.

– Ит, будет запись, – указал Коннер, сидевший по другую сторону от Итана.

– Мне лучше не узнавать счет до того, как мы вернемся домой, – предупредил Итан.

– Ох, божечки, – взволнованно прошептал парень Тейлор, сидевший рядом с Эмбер, находившейся по другую сторону от меня. – А вот и Киран Вентворт.

– Где? – сказочная копна блестящих черных волос девушки Тейлор летала туда-сюда, когда она оглядывалась вокруг.

– Через четыре скамьи, с другой стороны, – сказал ей парень Тейлор и добавил: – Он, должно быть, вернулся домой из колледжа на выходные или что-то в этом роде.

Я наклонилась к Эмбер и прошептала:

– Кто такой Киран Вентворт?

Она наклонилась ко мне и прошептала в ответ:

– Он учился в старших классах. Он такой горячий, он легенда. Сейчас учится в Бостонском колледже. Тейлор влюблена в него с незапамятных времен.

Я оглянулась через плечо и через четыре скамьи с другой стороны увидела очень привлекательного молодого человека с коротко подстриженными темно-песочными волосами, исключительной квадратной челюстью и скулами, выглядящими чрезвычайно фотогенично.

К тому же у него были очень широкие плечи.

Кроме того, он был одет в довольно стильную темно-синюю сшитую на заказ рубашку и она сидела на нем очень хорошо.

Я повернулась и снова наклонилась к Эмбер.

– Он очень привлекательный.

– Ага, – согласилась она.

– Не могу себе представить, чтобы он не заметил прелести Тейлор.

– Э-э… Джози, ему девятнадцать, и он учится в колледже. Ей шестнадцать. Этому не бывать.

Хм.

– Дай ему два года, – заявила я.

– Через два года его захомутают, – ответила Эмбер.

– Нет, если ему есть чего ждать, – сказала я ей и почувствовала, что она смотрит на меня, поэтому повернулась к ней.

Она улыбалась.

Я подмигнула.

Ее улыбка становилась все шире.

Я почувствовала, как Джейк прижался ко мне, и обратила свое внимание на него, когда он сказал:

– Я знаю отца Тейлор. Не лезь туда.

Я посмотрела ему в глаза, потом отвела взгляд и пробормотала:

– Ммм.

– Детка, парню девятнадцать, – сказал Джейк то, что только что сказала мне Эмбер.

– И? – спросила я.

– А еще он учится в колледже.

– И?

Он уставился на меня.

Хор начал петь, так что я усмехнулась про себя и встала вместе с остальными прихожанами.

Я не упустила того, что несколько минут спустя вышел преподобный Флетчер, оглядел свою паству, увидел меня на скамье с семьей Спир и улыбнулся мне.

Кроме того, я совершенно не упустила из вида, что через некоторое время преподобный Флетчер попросил нас всех помолиться за Арнольда Уивера и его семью, которые всего несколько часов назад потеряли свою любимую Элизабет.

И я совершенно не упустила, что, когда это было объявлено, и рука Джейка, уже протянутая за мной, чтобы поддержать сзади, обвилась вокруг меня, притягивая к себе, в то же время Эмбер потянулась и схватила мою руку.

Я была подавлена из-за Арни и его семьи.

Тем не менее, я не могла не радоваться за себя, так как наконец-то нашла свою семью.

Позже, некоторое время спустя, когда мы – я, Эмбер, Джейк, Итан, Коннер и особенно Тейлоры – лавируя, выходили из церкви, я убедилась в том, чтобы не остаться не замеченными Кираном Вентвортом. Он стоял в некотором отдалении от женщины и мужчины, которые, должно быть, были его родителями. Затем я притворилась, что споткнулась, и, так как делала это очень часто в своей жизни, оказалась хороша в притворстве.

Конечно, мне не хотелось падать на пол, поэтому пришлось за что-то ухватиться. То, за что я схватилась, была девушка Тейлор, таким образом, покачнувшись на нее, мы стали падать прямо на Кирана Вентворта.

Джейк поймал меня.

Киран Вентворт поймал Тейлор.

Он моргнул, глядя в экзотически красивое лицо девушки, свернувшейся в его объятиях.

Я усмехнулась.

Рука Джейка сжалась вокруг моего живота, и его губы приблизились к моему уху.

– Серьезно? – спросил он, и в его тоне прозвучали одновременно удивление и беспокойство.

У меня не было ответа на этот вопрос, потому что я не понимала его, как это часто случалось, когда Джейк, его дети или другие люди часто использовали это же слово. Поэтому я решила не обращать на это внимания и двинулась вперед, увлекая Джейка за собой.

– Мне очень жаль. Я довольно неуклюжая, – сказала я, невинно (я надеялась) улыбаясь в лицо Кирану Вентворту.

С явным усилием он оторвал взгляд от девушки Тейлор и посмотрел на меня.

– Э-э… нет проблем, – ответил он.

Я заметила, что он все еще держал руку на талии девушки Тейлор.

Я кивнула ему, улыбнулась, оторвала руку Джейка от своего живота, но сделав это, взяла его за руку, а затем оттащила, чтобы позволить природе взять свое.

– Это было эпично, – объявил парень Тейлор, идущий за нами по пятам.

– Это Джози эпичная, – возразила Эмбер, тоже следовавшая за нами.

В ответ на ее слова во мне вспыхнуло столько тепла, что я не выдержала и споткнулась, на этот раз искренне.

Джейк притянул меня к себе и обнял одной рукой.

Он ничего не сказал, но когда я подняла на него глаза, он улыбался.

Мы ждали у машин целых десять минут, прежде чем девушка Тейлор, наконец, присоединилась к нам.

И я была счастлива видеть мечтательное выражение на ее лице.

*****

Через два дня, в полдень, я наклонилась к Арни, положила руку ему на плечо и прижалась щекой к его щеке и прошептала:

– Ее будет не хватать.

– Да, будет, моя дорогая, – ответил он. Я отстранилась, и он сказал: – Увидимся в доме.

Я кивнула, сжала его руку и отодвинулась. Джейк подошел, пожал руку Арни и пробормотал слова соболезнования. Он не стал тратить на это много времени и быстро отошел, давая возможность другим приблизиться.

Он подошел ко мне, обнял одной рукой и забрал зонтик, который я держала, притянув меня еще ближе и держа большой черный зонтик над нашими головами, когда мы двигались к его грузовику.

Я шла по промокшей кладбищенской траве, стараясь, чтобы острые каблуки моих черных сапог не вонзались в дерн, и потерпела неудачу.

Их нужно будет отмыть, высушить на воздухе и почистить, и, надеюсь, в конце концов, они окажутся не испорчены.

Джейк совершил нечто вроде чуда, держа надо мной зонт, даже когда помогал мне забраться в грузовик, трудная задача в моей черной юбке-карандаше.

Как только я оказалась внутри, он закрыл мою дверь, сложил зонтик, бросил его на заднее сиденье и двинулся вокруг капота грузовика под моросящим дождем, падающим на его непокрытую голову и фантастический костюм от Hugo Boss.

Как только он сел рядом со мной, я заметила:

– Этот костюм тебе идет, Джейк.

– Спасибо, детка, – пробормотал он, включая зажигание.

Он вывел нас на дорожку и, когда мы приближались к выезду с кладбища, сказал:

– Нам не нужно идти к ним домой, если это слишком для тебя, детка.

– Бабушка бы пошла, – ответила я.

– Ты не Лидия, – заявил он.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на него, когда он остановился перед поворотом на главную дорогу.

Даже с дождевой пеленой в волосах и на плечах он был очень красив.

– Нет, Джейк, я такая, – прошептала я.

Он посмотрел на меня, изучая, его глаза потеплели, лицо смягчилось, и он кивнул.

Он оглянулся на дорогу и свернул на нее. По пути он взял мою руку, притянул к себе и прижал к своему бедру.

И продолжал держать так всю дорогу до дома Уиверов.

*****

На следующий день после похорон Элизы я выглянула из окна кабинета Джейка в спортзале и увидела, что он стоит рядом с одним из множества парней, которые входили в юниорскую лигу по боксу.