Текст книги "Путь воина. Путь меча. Путь дракона"
Автор книги: Крис Брэдфорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 49 страниц)
27. Стимул для тренировок
До лицу Кадзуки покатилась капелька пота, и руки начали дрожать.
Джек воспрял духом: Кадзуки быстро выдыхался!
– Джек! Джек! Джек!
Крики не прекращались.
– Кадзуки! Кадзуки! Кадзуки!
Нет уж, он ни за что не позволит Кадзуки взять верх! И сам победит свой меч! Джек видел, как Акико болеет за него, и упрямо продолжал вытягивать руки вперед. Стиснул зубы и закрыл глаза, собирая все оставшиеся силы.
И вдруг на него словно нахлынула волна, наполняя тело странной энергией: Джек будто оказался в безграничной пустоте, руки стали бесконечно длинными и ничего не весили, почти потеряв всякую чувствительность.
С громким стуком боккэн упал на деревянный пол, и тишина взорвалась аплодисментами и выкриками:
– Джек! Джек! Джек!
– Молодец, Джек-кун! Ты победил меч, – сказал сэнсэй Хосокава.
Джек открыл глаза: Кадзуки кипел от злости, его руки бессильно повисли вдоль тела, а боккэн валялся на полу.
С невыразимым облегчением Джек опустил ноющие от боли и тяжелые как свинец руки. Он взял верх над Кадзуки – на глазах у всех. Наслаждаясь победой, Джек поклонился Кадзуки. Связанный правилами этикета, Кадзуки был вынужден признать превосходство Джека, поклонившись еще ниже.
За обедом Акико, Ямато, Кику и Сабуро сгрудились вокруг Джека, усевшись за столик в дальнем конце Тё-но-ма. Прямой, как палка, Кадзуки сидел за столом напротив, не спуская с Джека хмурого взгляда и не обращая внимания на попытки Нобу и Эми развеселить его.
– Джек, как тебе это удалось? – не отставал Сабуро. – Ты почти сдался, у тебя опускались руки… и вдруг, ни с того ни с сего, они снова выпрямились!
– Не знаю, – ответил Джек, все еще потирая ноющие от напряжения плечи. – На меня внезапно нахлынула энергия, и руки потеряли вес.
– Это ки! – воскликнула Кику.
Джек недоуменно посмотрел на нее.
– Жизненная энергия. Мне как-то отец объяснял. Это твоя энергия духа. Самурай может научиться использовать ее в схватке.
– Ну конечно! – оживленно вмешалась Акико. – Монахи-воины с горы Хиэй были известны своей способностью управлять ки. Говорят, они могли победить врагов, даже не вытаскивая меч из ножен.
Все недоверчиво покосились на Акико.
– Честное слово! Сэнсэй Ямада, наверное, научит нас пользоваться ки – сегодня после обеда он будет вести занятия по медитации. И тогда каждый из нас сможет победить собственный меч!
– Вряд ли от сэнсэя Ямада будет какой-то толк, – пробормотал Джек себе под нос, но Акико услышала.
– Почему ты так говоришь? – спросила она.
– Потому что вчера вечером Кадзуки решил заставить меня извиниться и чуть руку мне не сломал.
– Что же ты не рассказал об этом наставникам? – с неподдельным беспокойством произнесла Акико.
– А зачем? Ведь не сломал же. Но лишь потому, что появился сэнсэй Ямада. Хотя толку от него не было: он ничего не сделал, только бросил какую-то дурацкую фразу.
– И что он тебе сказал? – поинтересовался Ямато.
– «Чтобы по тебе топтались, нужно лежать на земле». Тоже мне мудрец! Мне-то какая от этого польза?
– Простите! – вмешался тоненький голосок: Ёри, тот самый мальчишка, который забыл принести на урок боккэн, выглядывал из-за плеча Сабуро. – Возможно, сэнсэй Ямада посоветовал вам научиться постоять за себя.
Джек на секунду задумался и понял, что Ёри прав. Ведь это же очевидно! Если овладеть искусствами кэндзюцу и тайдзюцу, стать сильнее, быстрее и лучше Кадзуки, то тогда уже Кадзуки будет валяться в пыли!
И может быть, он даже сумеет защитить себя от самого Докугана Рю!
Ради этого определенно стоило тренироваться.
– Джек, с тобой все в порядке? – спросила Акико, озабоченная появившимся на лице Джека решительным выражением.
– Конечно. Просто размышлял над словами сэнсэя Ямада. Теперь я понял, что он имел в виду.
И после первого же урока в Нитэн ити рю Джек поклялся вступить на Путь воина.
28. Дарума
– Заходите, заходите, – ободряюще пригласил сэнсэй Ямада учеников, столпившихся у входа в Буцу-дэн, Дворец Будды, расположенный на восточной стороне двора. – Сэйдза![51]51
Садитесь! (яп.) – команда для учеников сесть, опираясь на колени и пятки, как традиционно сидят японцы; обычно подается в начале и в конце тренировки.
[Закрыть]
Сэнсэй Ямада восседал на возвышении в дальнем конце зала. Он был одет в простое кимоно цвета морской волны и сидел на круглой подушечке дзафу, уложенной поверх большой квадратной подстилки дзабутон – совсем как добродушная квакуша на листе кувшинки.
Сквозь решетчатые ставни пробивались косые лучи послеполуденного солнца, освещая дым от курящихся благовоний и придавая седой бороденке сэнсэя Ямада вид тонко сплетенной паутины. В воздухе стоял тяжелый аромат жасмина и сандалового дерева, который быстро навеял на Джека спокойствие.
Ученики расселись на разложенных полукруглыми рядами подушках. Джек, вместе с Акико, Ёри и Кику, выбрал дзабутон в переднем ряду. Устраиваясь поудобнее, Джек заметил, что Кадзуки и Нобу вошли последними и сели позади всех. Кадзуки поймал взгляд Джека, и в его глазах сверкнула ненависть.
– Сядьте так же, как сижу я, – велел сэнсэй Ямада. Он сидел, скрестив ноги одна поверх другой, положив руки на бедра так, что кончики пальцев соприкасались.
Ученики шумно заерзали, принимая такую же позу.
– Это позиция полулотоса. Весьма подходит для медитации. Помогает вашей ки беспрепятственно протекать по телу. Всем удобно? – спросил сэнсэй и сделал долгий, размеренный вдох. – Перед каждым из вас лежит маленький подарок. Добро пожаловать на первый урок дзэн.
Джек посмотрел на деревянную штучку, лежавшую возле его подушки: яйцевидная куколка без рук и ног, раскрашенная ярко-красным, с черными усами и бородой, но без глаз.
– Кто мне скажет, что это такое? – спросил сэнсэй Ямада.
Кику вызвалась ответить.
– Это дарума. Кукла, изображающая Бодхидхарму, основателя дзэн-буддизма. На подбородке куклы нужно написать свое имя, загадать желание и потом нарисовать один глаз. И если желание исполнится, то надо нарисовать второй глаз.
– Ответ верный, но далеко не полный, – ответил Ямада и слегка подтолкнул свою куклу.
Дарума качнулся в сторону, помедлил, качнулся в другую сторону, снова помедлил и качался так, пока не затих окончательно.
Ученики терпеливо ждали продолжения урока, однако сэнсэй Ямада словно погрузился в транс. Только когда дарума перестал качаться, сэнсэй поднял взгляд и моргнул, будто удивленный, что ученики все еще здесь.
– Кто может объяснить, что такое «Девять этапов»? – продолжал Ямада, очевидно позабыв, что не закончил предыдущее объяснение.
Все молчали.
Сэнсэй ждал.
Никто не решался ответить. Сэнсэй не торопился, словно ответу просто требовалось время, чтобы осесть в умах учеников, как оседает пыль на старой книге.
Наконец Кику нерешительно подняла руку.
– Да, Кику-тян?
– Вы имеете в виду девять правил для достижения сатори?
– Не совсем, Кику-тян, хотя предположение толковое. – Ямада был явно доволен попыткой. – Я имею в виду восходящую последовательность девяти этапов, через которые должен пройти самурай во время медитации. Истинное понимание всех девяти этапов в конце концов ведет к сатори, то есть просветлению.
На губах сэнсэя появилась загадочная улыбка, а глаза блеснули, как солнечные зайчики в ручье. Околдованный взглядом старика, Джек почувствовал себя листком, плывущим по течению этого ручья.
– Такая медитация называется дзадзэн. Ее цель – открывать мысли. Когда ваш ум освободится от многочисленных слоев, вы сможете постигнуть истинную природу вещей и таким образом прийти к просветлению.
Голос сэнсэя Ямада журчал как ручей, жужжал как пчелиный улей и ласкал как материнская рука. Хотя Джек не совсем понимал слова сэнсэя, он без усилий погрузился в гипнотические приливы и отливы этого голоса.
– Сегодня мы будем медитировать на даруме – пока не догорит одна палочка. – Сэнсэй Ямада зажег короткую палочку благовоний. – Первый этап медитации – принятие соответствующей позы: ноги скрещены, спина прямая, но без напряжения, руки одна поверх другой, глаза полуприкрыты.
Все заерзали, усаживаясь.
– Второй этап – дыхание из хара. Почувствуйте точку чуть выше пупка, это ваш центр тяжести, здесь и находится хара. Дышите медленно, ровно и спокойно. Моксо![52]52
Начать медитацию! (яп.)
[Закрыть] – скомандовал сэнсэй, начиная медитацию.
Джек постарался контролировать дыхание; дышать животом, а не грудью оказалось не так-то просто.
– Дыши через хара, Джек-кун, – мягко поправил Ямада.
«И откуда он знает, как я дышу?» – изумился Джек, старательно выпячивая живот вместо того, чтобы расширять грудную клетку.
Сэнсэй Ямада дал ученикам несколько минут, чтобы совладать с дыханием.
– Третий этап – успокоение духа. Отпустите все пустяковые мысли, отвлекающие вас эмоции и умственное раздражение. Представьте их в виде снега. Пусть все они постепенно растают.
Джек осознал, что его голова забита мыслями. Они гудели под черепом, словно осы: Кадзуки, карта, Докуган Рю, Акико, дом, Масамото, отец, Джесс… Джек постарался успокоить ум, но как только он выталкивал одну мысль, ее место занимала другая.
– Четвертый этап – наполнение. Когда ваши мысли исчезнут, начните наполнять тело жизненной энергией. Представьте себя пустым сосудом. Вливайте в него ки, словно мед. Пусть энергия заполнит вас от пяток до макушки.
Джек все еще пытался избавиться от мыслей: они постоянно отвлекали внимание, и он не мог перейти к четвертому этапу.
– Пятый этап – естественная мудрость. Тот, кто спокоен, сосредоточен и невозмутим, видит все в истинном свете, и тогда мудрость приходит сама по себе.
Ласкающий слух голос сэнсэя убаюкивал учеников. Ямада помолчал, давая время поблаженствовать в полудремоте. Джек все еще пытался отделаться от мыслей, чтобы наполнить тело жизненной энергией и снова испытать то, что ему случайно удалось в упражнении с боккэном.
– Сегодня мы остановимся на пятом этапе и начнем размышлять над первым коаном, вопросом, на который вы сами должны найти ответ. Заставьте вашего даруму качаться и внимательно посмотрите на него. Мы все знаем, что это такое, но что это на самом деле?
Очевидно, сэнсэй Ямада вовсе не ожидал услышать ответ, а просто хотел, чтобы ученики задумались над вопросом. К сожалению, Джек так и не сумел сосредоточиться, и никакого ответа ему в голову не приходило. Дарума как дарума – безглазая кукла, и Джек точно так же слеп и не видит ответа.
Джек отвлекся, забыв о даруме. В голове крутились обрывки мыслей. Когда догорела палочка благовоний, сэнсэй скомандовал:
– Моксо ямэ![53]53
Закончить медитацию! (яп.)
[Закрыть]
Наконец-то! Со вздохом облегчения все прекратили попытки медитации.
– Молодцы! Вы только что научились важному принципу бусидо. – На лице сэнсэя расплылась довольная улыбка, словно ответ на коан был яснее ясного.
Джек по-прежнему ничего не понимал. Оглянувшись, он увидел, что многие ученики тоже имеют озадаченный вид: Джек явно оказался не единственным, на кого не снизошло просветление. А вот Кику и Ёри выглядели вполне довольными.
– Сегодня вечером попробуйте помедитировать на даруме. Посмотрим, чему еще он может вас научить. – Сэнсэй Ямада многозначительно кивнул, словно деревянная игрушка была способна открыть множество истин. – Ключ к овладению искусством медитации – ежедневная практика. Приучите себя медитировать утром и вечером, пока не сгорит половина палочки. И вскоре вы увидите жизнь такой, какая она есть на самом деле.
Сэнсэй Ямада поклонился – урок окончен. Ученики с поклоном поднялись, взяли своих дарума и вышли.
Джек размял ноги, разгоняя кровь, и присоединился к Акико, Кику и Ямато.
– Не забудьте загадать желание и нарисовать один глаз! – весело крикнул сэнсэй Ямада вдогонку. Он так и остался сидеть на подушках – точь-в-точь добродушная квакуша на листе кувшинки.
После полумрака в Буцу-дэн клонившееся к закату зимнее солнце слепило глаза, и Джек прищурился.
– Ну и что это было? – спросил Сабуро, шлепая следом за ними вниз по ступенькам.
– Понятия не имею, – ответил Ямато. – Спроси Кику – уж она-то все знает.
– Ты должен сам сообразить, – бросила Кику через плечо.
– А я ничего не понял, – заявил Сабуро. – Подумаешь, кукла для загадывания желаний!
– Ничего подобного, это не просто кукла, – ответила Кику.
– Сэнсэй Ямада так и сказал. А ты за ним повторяешь. По-моему, ты сама ничего не поняла, – поддразнил Сабуро.
– Я-то как раз поняла! – отрезала Кику и отказалась что-либо объяснять.
– Ну хоть кто-нибудь, скажите мне, что имел в виду сэнсэй! – умолял Сабуро. – Акико? Ямато?
Акико и Ямато пожали плечами.
– Джек, я бы и у тебя спросил, только ты наверняка не знаешь даже, что такое дзэн!
Сабуро был прав: Джек не знал. Спрашивать он не хотел, чтобы не показаться совсем глупым, и надеялся, что кто-нибудь ему объяснит.
– Семь раз упасть, восемь подняться, – сказал тоненький голосок.
Все обернулись: по ступенькам спускался Ёри.
– Что ты сказал?
– Семь раз упасть, восемь подняться. Не важно, сколько раз тебя бросили на землю – вставай и попытайся снова. Как дарума.
Все ошеломленно уставились на Ёри.
– Сэнсэй Ямада научил нас жизненно важному принципу будо: никогда не сдавайся.
– А просто сказать нам это он не мог? – спросил Сабуро.
– В дзэн так не делают! – раздраженно вмешалась Кику. Повернувшись к Джеку, словно объясняла именно для него, она сказала: – В дзэн нужно прочувствовать истину на себе, а не выучить ее по книгам.
– Ничего не понимаю, – признался Джек, отчаянно пытаясь сообразить, что она имела в виду.
– Сэнсэй Ямада направляет нас, а не учит. Мы сами должны найти ответ. Если сэнсэй просто даст вам ответ на вопрос, то вы не сможете по-настоящему понять его.
– А я бы понял! – возразил Сабуро. – И не пришлось бы голову ломать над дурацкими загадками!
Вечером Джек сел в позицию полулотоса, зажег короткую палочку благовоний и уставился на красную куколку. Толкнул ее и смотрел, как она качается, терпеливо ожидая, когда на него снизойдет озарение.
Палочка догорела, а озарения все не было. Тогда Джек зажег другую палочку и снова толкнул даруму. Покачивание куклы убаюкивало. Джек толкнул ее еще раз. Его ничто не отвлекало, и сознание поплыло. Дарума продолжал покачиваться.
Джек расслабился… глаза наполовину закрылись… дыхание замедлилось… ум успокоился… мысли потекли ровнее… тело постепенно наполнилось неярким, теплым сиянием… ки… И тут его молнией пронзила одна-единственная мысль.
Теперь Джек знал, какое желание загадать.
И нарисовал даруме один глаз.
29. Сэнсэй Кюдзо
Пол стремительно приближался. С тошнотворным хрустом Джек упал на спину и, задыхаясь, остался лежать.
Через мгновение рядом с ним повалился Ямато, и тут же сверху на них обоих рухнул Сабуро, не давая им встать.
– Идиот! – рявкнули они оба на Сабуро.
– Извините. Просто его слова показались мне… немного сомнительными, – ответил Сабуро, скатываясь в сторону и потирая грудь.
– Ну теперь-то ты ему веришь? – буркнул Ямато, награждая Сабуро пинком.
Джек неприязненно посмотрел на Сабуро: это из-за него им досталось. Когда сэнсэй Кюдзо перечислял свои победы над разными знаменитыми воинами, Сабуро недоверчиво фыркнул. Взбешенный сэнсэй Кюдзо тут же подошел к нему:
– Это еще что? Полагаешь, я стану врать каким-то соплякам? По-твоему, я слишком мал, чтобы победить корейского воина шести футов ростом? Встать! Ты, Ямато, и ты, гайдзин! – Сэнсэй ткнул искривленным пальцем в Джека. – Нападайте на меня. Все трое одновременно!
Словно вспугнутые кролики, они неуклюже топтались посреди Бутоку-дэн. Старик был меньше любого из них, однако выглядел опаснее гремучей змеи.
– Ну же! Я-то думал, вы самураи! – издевался сэнсэй Кюдзо. – Я даже поддамся немножко: обещаю не пользоваться левой рукой.
Весь класс насмешливо фыркнул, услышав столь невероятное предложение.
– Нападайте на меня сейчас же! – завопил сэнсэй.
Мальчишки посмотрели друг на друга и дружно бросились на него. Не успел Джек прикоснуться к сэнсэю, как взмыл в воздух и с треском приземлился на полу додзё – чуть раньше Ямато и Сабуро, которые потерпели столь же унизительное поражение.
Возвратившись на свое место в ряду учеников, Джек заметил насмешливый взгляд Кадзуки.
– Я благодарен своим родителям за такое маленькое тело. Воины меня недооценивают. Вы тоже меня недооценили, – вызывающе заявил сэнсэй Кюдзо. – Сабуро, мне удалось вколотить в тебя доверие?
– Хай, сэнсэй! – Сабуро так поспешно отвесил поклон, что треснулся головой об пол.
Сэнсэй Кюдзо продолжал говорить, одновременно с силой ударяя то кулаком, то пальцами в деревянный столб – от каждого удара железной руки столб вздрагивал.
– Чтобы победить превосходящих меня по размеру противников, я должен был отточить мастерство до полного совершенства и тренироваться в два раза упорнее.
Слова сэнсэя вылетали короткими фразами, синхронно с ударами.
– Если мой противник тренируется один час, то я работаю два часа. Он работает два часа, а я тренируюсь четыре. Чтобы овладеть тайдзюцу, нужно упорно заниматься, без перерыва, и соблюдать дисциплину. Хай?
– Хай, сэнсэй, – вразнобой повторили ученики.
– Я спросил, все ли вам понятно. Боги на небесах должны услышать ваш ответ. Хай? – снова повторил сэнсэй Кюдзо.
– Хай, сэнсэй! – дружно завопили все – да так, что стены затряслись.
– Каждый раз, когда вы выходите из додзё, вас встречают десять тысяч врагов. Хай?
– Хай, сэнсэй!
– Руки и ноги – это оружие, которое вы можете использовать против своих врагов. Хай?
– Хай, сэнсэй!
– Чтобы победить завтра, нужно тренироваться сегодня. Хай?
– Хай, сэнсэй!
– Первые три месяца тренировок будут посвящены изучению базовых приемов.
Сэнсэй Кюдзо продолжал бить кулаком по столбу, и его слова звучали отрывисто, как удары.
– Овладейте основными приемами. Больше вам ничего не нужно. Научитесь правильно стоять в стойке. Добейтесь точности в движениях. Тогда вы сможете сражаться. Заумные приемы годятся лишь для того, чтобы впечатлить толпу и щегольнуть перед дамами. Чтобы драться, нужно знать базовые техники.
Сэнсэй вдруг перестал колотить по столбу.
– Эй, гайдзин! Иди сюда, – приказал он.
– Сэнсэй, меня зовут Джек, – хмуро ответил Джек, не ожидавший такого оскорбительного обращения.
– Прекрасно. Гайдзин Джек, иди сюда. – Сэнсэй Кюдзо резко махнул рукой, делая знак подойти.
Кадзуки насмешливо фыркнул и, обращаясь к Нобу, тихонько повторил: «Гайдзин Джек!»
– Кадзуки! – сказал сэнсэй Кюдзо, не сводя глаз с Джека. – Я надеюсь, ты станешь настоящим самураем и не посрамишь своего отца. Не отвлекайся!
Джек нерешительно встал напротив сэнсэя Кюдзо: судя по всему, пощады ожидать не приходилось. В этот раз Джек решил вести себя осторожно.
– Прежде чем мы перейдем к ударам ногами и руками, а также броскам, вы должны научиться удерживать противника. Начнем с захватов, потому что в захвате почувствовать нужное направление проще, чем в ударе.
Сэнсэй смерил Джека неприязненным взглядом.
– Схвати меня за руку, как будто не давая вытащить меч из ножен. Нападай! – приказал сэнсэй Кюдзо.
Джек настороженно взялся за запястье сэнсэя – и тут же его собственную руку обожгло болью, и он непроизвольно упал на колени. Сэнсэй Кюдзо попросту обхватил руку Джека и повернул ее по направлению к его телу, однако результат был ошеломляющий.
– Этот прием называется никкё. В нем используется болевое давление на кисть и предплечье, – объяснил сэнсэй Кюдзо. – Гайдзин, похлопай ладонью по ноге или полу, когда станет слишком больно.
Сэнсэй Кюдзо надавил сильнее, и у Джека в глазах потемнело от боли. Он отчаянно захлопал себя по ноге, и сэнсэй его отпустил. Сквозь невольно выступившие слезы Джек видел, как обрадовало Кадзуки такое публичное истязание.
– Вставай и напади на меня изо всех сил и как можно быстрее! – приказал сэнсэй.
Джек выполнил команду – и в мгновение ока снова оказался на полу, поверженный тем же простым движением. Невыносимая боль заставила Джека что есть мочи захлопать ладонью по ноге, и его отпустили.
– Как видите, мягкое может управлять жестким. Чем сильнее гайдзин Джек нападает, тем легче мне дается победа над ним. – Безжалостно ухмыляясь, сэнсэй Кюдзо еще несколько раз продемонстрировал прием на Джеке – чтобы остальные хорошенько разглядели, что происходит.
Затем он показал другие приемы: Джека бросали туда-сюда, как куклу, использовали вместо боксерской груши и роняли на пол, чтобы показать, как неустойчива его стойка. В конце концов Джек оказался измочален, избит и покрыт синяками.
– А теперь каждый из вас попробует сделать никкё. Разделитесь на пары: один будет тори, он выполняет прием, а второй – укэ, он нападает. Кадзуки, почему бы тебе не взять моего укэ? Он как раз хорошенько размялся.
Джек застонал про себя: да за что же ему такое наказание! Но внешне ничем не показал своего раздражения.
– Раз ты мой укэ, гайдзин Джек, то нападай на меня, – сказал Кадзуки, вытягивая руку вперед.
– Помните, что если прием причиняет вам слишком сильную боль, то дайте знать об этом партнеру, похлопав по ноге или полу. Ваш партнер обязан вас отпустить.
Джек спокойно схватился за запястье Кадзуки, уверенный, что противник слишком неопытен, чтобы провести прием. Однако Кадзуки был явно не новичок: Джек упал на колени, инстинктивно пытаясь избежать боли, и похлопал себя по ноге.
Кадзуки надавил еще больше.
Джек захлопал сильнее.
Кадзуки до предела вывернул кисть Джека. От невыносимой боли у Джека потекли слезы. Кадзуки злорадно смотрел на него.
– Поменяйте партнера, – скомандовал сэнсэй Кюдзо.
– Приятно потренироваться с тобой, гайдзин Джек, – прошипел Кадзуки. Отпустил Джека и пошел искать себе новую жертву.
Джек кипел от злости: ему даже не дали возможности отыграться!
* * *
Когда урок закончился, Джек первым выскочил за дверь.
Акико помчалась следом.
– Джек, как ты? – спросила она.
– Еще спрашиваешь? Почему сэнсэй Кюдзо не мог показывать приемы на ком-нибудь другом? – взорвался Джек. – Он нарочно меня выбрал! Они с Кадзуки одинаковы: оба ненавидят гайдзинов!
– Да нет, неправда. В следующий раз сэнсэй Кюдзо выберет кого-нибудь другого, – сказала Акико, пытаясь успокоить Джека. – И вообще, укэ быть хорошо. Масамото говорил мне, что это лучший способ научиться: ты будешь знать, что должен чувствовать, если прием выполнен правильно.
Из Бутоку-дэн выходили ученики, направляясь в Тё-но-ма на обед. Джек слышал выкрики «Гайдзин Джек!» и хихиканье.
– За что они меня дразнят? Я же их не обзываю!
– Не обращай внимания, – ответила Акико. – Они ведут себя очень глупо.
«А ведь должны вести себя как самураи!» – подумал Джек.
