Текст книги "Путь воина. Путь меча. Путь дракона"
Автор книги: Крис Брэдфорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 49 страниц)
39. Враг
– Уверен, словарь тот самый! – заявил Джек.
Вместе с Акико и Ямато он выскользнул из зала в сад и нашел уединенный уголок для беседы. Стояла безлунная ночь; тишину нарушало только журчание ручья. Поодаль виднелись горящие фонари цитадели и силуэты солдат, патрулирующих укрепления.
– Ты же видел его лишь мельком, – сказала Акико.
– Этот переплет я узнаю из тысячи. Точно такой же был в отцовском журнале.
– Что, если это другой словарь, составленный кем-то из священников?
– Отец Люций говорил, что таких книг больше нет.
– Может, Глаз Дракона понял, что похитил не ту книгу, и избавился от словаря? А потом книга случайно попала к отцу Бобадилло, – предположила Акико.
– Мог бы сказать! – возразил Джек. – Отца Бобадилло не огорчила пропажа словаря, потому что он уже у него! А значит, у него может быть и мой журнал.
– Это немыслимо! – воскликнул Ямато. – Ты всерьез считаешь, что главный советник Хагэсава Сатоси и его духовный поводырь нанял Глаза Дракона и приказал ему украсть журнал и убить тебя?
– Да, – решительно кивнул Джек.
– Он священник! Разве кража и убийство не противоречат монашескому обету? Я знаю, что иезуиты – враги твоей страны, но он на нашей стороне. Сам говоришь, он обещал вернуть тебя домой. Отец Бобадилло нам сочувствует и вовсе не похож на вора и убийцу.
Джек устало вздохнул. Для него-то все было очевидно.
– Помните, на смертном одре отец Люций попросил у меня прощения: мол, ему пришлось кому-то о чем-то сказать, – не зная, что за это готовы пойти на убийство? Наверняка он говорил о журнале и своем наставнике, отце Бобадилло.
Акико задумчиво смотрела в небо. В ее глазах отражались звезды.
– Нельзя просто так обвинить советника его светлости в краже или в убийстве. Нужны доказательства. Прежде всего надо убедиться, что ты действительно видел словарь отца Люция…
– Что ты предлагаешь? – с нервным смешком перебил Ямато. – Прогуляться в охраняемую днем и ночью цитадель, заглянуть в комнату священника и порыться у него на полке?
Акико улыбнулась.
– Именно так.
Прошло не меньше недели, пока друзьям представилась возможность осуществить задуманное. Учеников на полдня оставили тренироваться самостоятельно. До этого сэнсэи Нитэн ити рю ежедневно муштровали юных самураев, учили их формировать строй и драться в полном боевом облачении. Отдыхать было некогда: сэнсэи знали, что жизнь учеников зависит от их подготовки.
Каждый день в Осаку прибывали все новые и новые войска, принося новости о налетах и набегах во всей Японии и о том, что на Осаку надвигается колоссальная армия. В замке собралось множество чужестранцев и обращенных в христианство японцев. Видимо, политика даймё Такатоми привела к тому, что все миссионеры искали защиты у Сатоси. Казалось, Джек должен был радоваться такому количеству европейских лиц, однако среди них не было англичан или голландцев. Кроме случайных торговцев и купцов, все были испанскими монахами или португальскими иезуитами.
– Это безумие, – прошептал Ямато, когда они приблизились к первым воротам. – Отец отречется от меня, если узнает.
Акико и Ямато в полном боевом облачении и с мэнпо на лицах вместе с Джеком пошли по узкой дорожке к внутреннему двору.
– Идите, как будто у вас важное дело, и не останавливайтесь, – прошипела Акико.
Пехотинец с копьем наперевес преградил им дорогу.
Не успел он сказать и слова, как Акико приказала:
– Открой ворота!
Страж заколебался: он не ожидал услышать из-под маски девичий голос.
– Ну же! Этот юноша – гость отца Бобадилло.
Она говорила таким уверенным тоном, что растерявшийся страж поспешил к двери. Его напарники проводили юных самураев поклоном.
– Вот видите, – гордо заявила Акико, – асигару подчиняются приказам, а не задают вопросы.
Друзья прошли по двору к главному входу в цитадель. Навстречу шагнули два самурая. Джек понял, что так просто их не пустят. Это уже не асигару.
– Пароль, – потребовал тот, что справа.
Ямато повторил слова, которые Джек слышал неделю назад.
– Это старый пароль, – заявил самурай.
Ямато оцепенел, не в силах вымолвить ни слова. Второй страж обнажил меч. Джека прошиб холодный пот. Конечно, за попытку проникнуть в цитадель их не убьют, но потребуют серьезных объяснений.
– Вот досада! – воскликнула Акико, стягивая маску. – Сабуро-сан дал нам неверный пароль. Уверена, он это нарочно. Тоже мне, шутник!
Стражи удивленно уставились на нее, не ожидая увидеть под мэнпо девушку. Джек и Ямато обеспокоенно переглянулись. Выходка Акико поразила их не меньше.
– Теперь мы станем посмешищем всей школы! – Она раздраженно взглянула на Ямато. – Впервые получили задание как воины-самураи и не смогли даже доставить мальчишку к отцу Бобадилло!
Один из стражей глупо улыбнулся. Акико умоляюще заглянула ему в глаза.
– Пожалуйста, пропустите нас. Мальчишку уже приводили в цитадель. Взгляните – разве можно забыть такое лицо?
Скорчив гримасу, она указала на прямой нос Джека, и стражи расхохотались. Джек не разделял всеобщего веселья.
Акико невинно покосилась на стража из-под опущенных ресниц.
– Какой позор возвращаться, не выполнив простое задание!
Страж смягчился и, посмотрев на Джека, хмыкнул, как будто узнал его.
– Пятый этаж, не выше. Дальше стоит личная охрана его светлости, а она вовсе не такая сговорчивая.
– Благодарю вас. – Акико поклонилась и надела мэнпо.
Друзья вошли в башню и, разувшись, стали подниматься по лестнице. Ямато шел впереди.
– Надеюсь, ты не обиделся, – прошептала Акико Джеку на ухо.
– Нет, что ты! – торопливо ответил Джек, чувствуя, что краснеет.
– Куда теперь? – спросил Ямато на пятом этаже.
– Э-э… налево. – Джек немного волновался, что друг заметит его румянец.
Они направились по главному коридору к кабинету отца Бобадилло. Мимо проходили стражи. На миг Джеку показалось, что их поймают, но те не обратили на них никакого внимания и поспешили вниз по лестнице. Больше самураев вокруг не было.
– А если он у себя в комнате? – спросил Ямато.
– Остается проверить. – Акико жестом велела им подождать в боковом коридоре и постучала в дверь. Ответа не было.
Акико поманила их к себе.
– Мы посторожим, – сказала она Джеку, – и дадим тебе знать, если кто будет идти.
Джек осторожно вошел в кабинет отца Бобадилло и тут же снова почувствовал себя на другом конце света. Подойдя к нише, он присмотрелся. Словарь стоял на виду. Джек сразу узнал переплет, потертый от частого использования и немного поцарапанный при падении. Он открыл книгу, и последние сомнения исчезли: на первой странице чернилами было выведено имя отца Люция.
Теперь у Джека были все необходимые доказательства. За спиной Глаза Дракона стоял отец Бобадилло, иначе откуда у него словарь? Почему он делал вид, что не слышал о нем? Выходит, журнал тоже у него. Джек ощутил прилив гнева. Отец Бобадилло нанял Докугана Рю, а значит, виновен в смерти отца не меньше, чем сам убийца.
Рука Джека потянулась к танто убитого ниндзя, спрятанному в поясе. Охваченный жаждой мести, он так сильно сжал рукоятку дьявольского клинка, что костяшки пальцев побелели.
– Эй вы, двое! Что вы тут делаете? – окрикнул голос за дверью.
Джек похолодел. Их обнаружили. Он торопливо поставил словарь на место.
– Дежурим, офицер, – едва заметно волнуясь, ответил Ямато.
– Вы ошиблись этажом. Я просил сменить охрану для гостя отца Бобадилло на четвертом этаже.
– Но… – заикнулась Акико.
– Не пререкаться! За мной!
– Хай! – покорно ответили Акико и Ямато. Послышались удаляющиеся шаги.
Джек отпустил нож. Нужно мыслить трезво. Месть – это не выход. Во-первых, у отца Бобадилло слишком могущественный покровитель, а во-вторых, Джек мог ошибиться. И потом, важнее всего найти журнал.
Он поискал на полке, но безуспешно. Заглянул на стол. И вдруг заметил запертый ларь в углу.
Джек опустился на колени перед сундуком и, аккуратно вставив в замок кончик танто, повернул клинок. Когда сестренка потеряла ключ к сундуку у них дома, отец показал ему, как справиться с таким замком. Однако это устройство было надежнее и не поддавалось. Кинжал соскользнул. Джек попробовал еще раз, и у него возникло неприятное чувство, что за ним наблюдают. Оглянувшись, он поймал на себе чей-то укоризненный взгляд, но это оказался всего лишь портрет святого Игнатия.
Внезапно замок поддался. Подняв тяжелую крышку, Джек заглянул внутрь. Там лежали бумаги, серебряные монеты, драгоценности, толстый бархатный камзол и три книги. Журнала не было. Где же отец Бобадилло хранит его? Быть может, узнав об истинной ценности журнала, ниндзя решил оставить его себе?
Внезапно в коридоре послышались шаги: кто-то подошел к дверям кабинета.
– Передай даймё Юкимура, что я благодарен за встречу, – сказал вкрадчивый голос.
Отец Бобадилло!
Джек был в ловушке. Торопливо сбросив вещи обратно в сундук и приладив замок, он в панике огляделся.
Заметив, что из стены напротив пробивается полоска света, Джек помчался туда и обнаружил сёдзи, замаскированные под деревянную панель. Едва он успел их открыть, как в кабинет вошел отец Бобадилло. Джек тихонько задвинул за собой бумажную дверь.
Он оказался в комнате для молитв, отделанной в японском стиле, со стенами из васи. К счастью, в комнате ничего не было, только простой алтарь и деревянное распятие, а рядом – потайная дверца. Справа находились сёдзи, ведущие в главный коридор.
Отец Бобадилло открыл ставни. Затаив дыхание, Джек одним глазом заглянул в щель в двери. Священник был не один.
– Это ведь хорошо, не так ли? – спросил приземистый лысоватый португалец с темно-карими глазами и массивным носом, одетый в сутану иезуитского священника.
Отец Бобадилло кивнул.
– Перед лицом войны люди часто становятся более набожны. Пока не поздно, я надеюсь обратить в христианство всех правителей.
– Господь вознаградит вас на небесах за верную службу.
– Надеюсь, я буду вознагражден раньше, – ответил отец Бобадилло, криво улыбнувшись. – В конце концов, я обеспечиваю ему власть над всей Японией.
Он опустился на стул с высокой спинкой и предложил второй стул священнику.
– И все же остается одна небольшая помеха, которую необходимо устранить.
– Я думал, вы уже поговорили с мальчишкой.
– Отец Родригес, каждый день, проведенный этим английским еретиком в замке, – угроза нашей священной миссии. От него нужно избавиться.
– То есть убить? – Глаза отца Родригеса расширились. – Помилуйте!
– Разумеется, нет. Я не хочу гореть в аду, – смягчился отец Бобадилло. – И все же его смерть нам на руку.
– Какой вред может принести мальчишка?
– Огромный. Мы всегда представляли Церковь единой, с едиными догмами. Его светлость не должен узнать, что между христианами существует раскол. Представьте, что мальчишка откроет Сатоси правду. Вера правителя в нас и в Христа может пошатнуться, и мы лишимся всего.
– Что вы предлагаете? – Отец Родригес заерзал на стуле. – Масамото-сама непременно насторожит исчезновение подопечного.
– Нам нужен повод скомпрометировать Джека Флетчера, – ответил отец Бобадилло, задумчиво глядя в окно. – Чтобы его изгнали из замка. Дальше война сделает свое дело. В конце концов, даже для самурая сейчас опасные времена…
Священник умолк и озадаченно посмотрел в нишу. Джек проследил его взгляд и беззвучно выругал себя за глупость. Он поставил словарь в другое место. Иезуит стал обшаривать глазами комнату, затем подошел к сундуку и наклонился к замку. В ярком дневном свете даже Джеку была видна глубокая царапина, оставленная танто.
– Что случилось? – спросил отец Родригес.
Не отвечая, отец Бобадилло медленно подошел к портрету и некоторое время задумчиво смотрел на него. Внезапно он направился к двери в молитвенную комнату.
Джек приготовился бежать, хотя понимал, что не успеет проскочить в сёдзи.
– Ваше высокопреосвященство! – Кто-то забарабанил в дверь кабинета.
– Да? В чем дело? – Голос священника прозвучал совсем рядом.
– Враг наступает! Армия даймё Камакура уже видна. Его светлость просит вас немедленно прийти в укрепления.
Отец Бобадилло замешкался.
– Нельзя заставлять его светлость ждать, – напомнил отец Родригес.
Дверь кабинета открылась и тут же захлопнулась. Раздался стук удаляющихся шагов.
Сердце Джека бешено колотилось.
Враг был не только у стен замка, но и внутри.
40. Осада
Пушечные ядра градом сыпались на стены Осакского замка. Обстрел не прекращался уже три дня. Гремели взрывы, и в воздухе витал едкий запах пороховой гари. Дым висел над равниной Тэнно-дзи, словно утренний туман, скрывая огромный лагерь даймё Камакура. Ряды палаток, шатров и холщовых бараков простирались на многие мили. Масамото предполагал, что у стен замка собрались около двух сотен тысяч воинов.
Джек стоял на внутренней парапетной стене с другими юными самураями. Одна только огневая мощь врага была поразительна. Откуда у Камакура столько пушек? В Осакском замке не было такого тяжелого оружия, и войску Сатоси нечем было стрелять в ответ. Джек понимал: будь замок кораблем, они бы уже тысячу раз ушли на дно. Однако мощные каменные стены пока выдерживали натиск.
В перерывах между канонадой войска даймё Камакура штурмовали ворота замка, но ни одна атака не увенчалась успехом. Катапульты на крепостных валах пускали в наступающее войско огромные валуны и огненные шары. Стрелы сыпались градом, сметая ряды асигару один за другим. Дивизион, прорвавшийся под обстрелом, должен был пересечь ров. Большинство солдат погибало при попытке переплыть ров на плотах или засыпать его, образуя переправу. Те немногие, кто добирался до стен, не имели шансов взобраться по отвесному фундаменту. Их расстреливали из луков и аркебуз, поливали кипящим маслом или сбивали камнями из бойниц.
Осакский замок оставался неуязвимым.
Вскоре стало понятно, что единственная надежда даймё Камакура – это осада.
– Как долго мы продержимся? – дрогнувшим голосом спросил Ёри, выглядывая из бойницы.
– Много месяцев, а может, и целый год, – ответил Таро, одетый в доспехи, как большинство учеников.
– А разве еда не закончится? – спросил Джек. Несмотря на изобилие складов, он был уверен, что стотысячная армия быстро уничтожит запасы.
– Я бы не волновался. Татами в замке сделаны из кореньев. Если будет совсем худо, можно питаться ими.
Таро улыбнулся, но по серьезному взгляду Джек понял, что он вовсе не шутит.
– Надеюсь, до этого не дойдет. – Такуан стоял между Эми и Акико, все еще не в силах свободно двигаться из-за ушиба. – Даймё Камакура скоро поймет бессмысленность битвы и сдастся.
– Да ведь его армия вдвое больше нашей! – пискнул Ёри. В соседнюю башню попало ядро, и он невольно вжал голову в плечи.
– Ему придется выманить нас на открытый бой, – ответил Таро, не обращая внимания на летящие ядра. – Пока укрепления выдерживают, нам нет нужды драться с ним на равнине.
– Я слышала, даймё Камакура уже почти отчаялся, – сказала Эми. – Отец говорил. Утром он посылал гонца, чтобы подкупить даймё Юкимура. Обещал отдать ему провинцию Синано! Разумеется, он получил прямой отказ.
– А разве не отец Кадзуки правит Синано? – спросил Такуан.
– Да, – рассмеялась Эми. – Поэтому-то он и отчаялся.
– Если Кадзуки когда-нибудь мне попадется, провинция будет наименьшей потерей для этой семьи изменников. – Глаза Ямато сузились от ненависти.
«Интересно, куда девался Кадзуки?» – подумал Джек. Масамото посылал отряд на его поиски, но предателя так и не нашли. Разговоры о его измене поутихли, и все же она не давала им покоя, словно саднящая заноза.
– Построиться! – скомандовал сэнсэй Хосокава с крепостной стены. – Всем вернуться в казармы.
Юные самураи выстроились во дворе. Каждый отряд возглавлял сэнсэй.
Масамото стоял перед ними, нахмурившись.
– Я собрал вас для серьезного разговора.
Джек, Акико и Ямато встревоженно переглянулись. Неужели он узнал об их проникновении в цитадель? В суматохе, вызванной приближением армии Камакура, всем троим удалось вернуться в казармы незамеченными. Но отец Бобадилло мог о чем-то догадываться. Он знал, что кто-то был в его комнате, и Джек не сомневался, что священник заподозрит его. Вот отличный предлог, чтобы скомпрометировать Джека. Выходит, отец Бобадилло уже говорил с Масамото?
– Война началась. Все мы можем рано или поздно оказаться на поле битвы.
Ёри затрясся, как осиновый лист.
– Вы должны понять: наша сила в единстве, – объявил Масамото, печатая шаг вдоль строя юных самураев. – Не допускайте ни малейшего сомнения. Доверяйте друг другу все – даже жизнь.
Масамото остановился у шеренги, в которой стоял Джек, и сделал глубокий вдох. Казалось, он борется со своими чувствами. Джека прошиб холодный пот. Похоже, беды не миновать.
– Предательство одного из учеников подорвало боевой дух Нитэн ити рю.
Джек облегченно вздохнул. Речь шла об измене Кадзуки.
– Это опасно для самураев, которым предстоит воевать. Сэнсэй Ямада, поделитесь с учениками своей мудростью.
Сэнсэй Ямада подошел, опираясь на посох.
– В любой яблоне бывает одно плохое яблоко, но это не значит, что прогнило все дерево. – Он теребил пальцами кончик длинной седой бороды. Тихий голос звучал ясно и четко, перекрывая шум сражения. – Тяжелые времена лишь укрепляют корни нашей школы.
– Можно твой колчан? – Сэнсэй Ямада приблизился к Акико.
Акико удивленно протянула ему холщовый мешок. Сэнсэй Ямада вынул одну стрелу и подал Ямато.
– Сломай ее надвое.
Ямато растерянно заморгал. Сэнсэй Ямада ободряюще кивнул. Юноша взял деревянный стержень и без особых усилий разломил его на две части.
Сэнсэй Ямада достал три стрелы и снова дал Ямато.
– Сломай все три сразу.
Держась за деревянные стержни, Ямато бросил извиняющийся взгляд на Акико. Ему было неловко портить ее драгоценные стрелы с соколиным оперением. Он принялся ломать их руками, потом через колено – стрелы не поддавались. Сэнсэй Ямада жестом остановил Ямато.
– Один самурай – как одна стрела. Может убить, а может и погибнуть сам, – объяснил он, возвращая колчан Акико. Сэнсэй поднял три стрелы высоко над головой. – Только сообща мы останемся сильными и непобедимыми. Помните это, юные самураи Нитэн ити рю. Семь добродетелей бусидо навеки связывают вас между собой.
– ХАЙ, СЭНСЭЙ! – воодушевленно прогремели ученики. – ДА ЗДРАВСТВУЕТ НИТЭН ИТИ РЮ!
Крик эхом отозвался в крепостных стенах. Канонада внезапно смолкла.
41. Праздник созерцания луны
– Будешь кати гури? – спросил Ёри. Лицо его сияло в бледном свете луны.
Он протянул Джеку блюдце с коричневыми орешками. Тот стоял над перилами деревянного моста в чайном саду цитадели, задумчиво наблюдая за золотой рыбкой.
– Это сушеные каштаны, – объяснил Ёри и взял с блюдца одну штуку. – А еще кати означает «победа». Поэтому его светлость и велел подать их на праздничный стол. Мы победили, Джек! Победили без боя!
Джек тепло улыбнулся, глядя на бурную радость друга, и попробовал сладкий каштан. Недаром это вкус победы.
Военные действия прекратились неделю назад. Даймё Камакура направил соглашение о мире и признал, что попытка захватить Осакский замок была ошибкой. Неожиданно раскаявшись, он пообещал, что не будет нападать на преданных Сатоси людей, оспаривать его право на престол и прекратит преследование чужестранцев. Камакура даже запечатал документ каппаном – кровью из своего пальца – в знак того, что признает его священным и нерушимым.
Такой поворот событий ошеломил всех, особенно Масамото. Он не верил, что враг сдался так быстро, ведь война едва началась. Со свойственной ему осмотрительностью Масамото настаивал на продолжении тренировок в Нитэн ити рю.
Однако даймё Камакура, похоже, слово держал. На следующий день его колоссальная армия свернула лагерь и отступила в направлении провинции Эдо. Сторонники Сатоси ликовали: они выиграли войну, не вступая в открытое сражение.
В знак признательности Сатоси приказал подать воинам сакэ и угощение. Для даймё и генералов, которые выступили на его стороне, он решил устроить праздник созерцания луны в чайном саду. Приглашение распространялось и на учеников Нитэн ити рю: из-за возраста будущий император ощущал с ними некоторое родство.
Сатоси принимал каждого даймё в открытом чайном домике на островке в саду. Прогуливаясь по извилистым дорожкам и мостам, гости беседовали и любовались яркими, как алмазы, звездами на безоблачном ночном небе.
Отец Бобадилло тоже явился на праздник, не упуская случая пообщаться с главными членами Совета. Время от времени он, прищуриваясь, поглядывал на Джека. Юноша старался не обращать внимания и держался от священника подальше.
Напротив Джека и Ёри, на другом берегу овального пруда в окружении юных самураев сидел Такуан. Рядом с ним Акико и Эми завороженно наблюдали за лунными бликами на гладкой водяной поверхности. Вдохновленный неземной красотой, Такуан на ходу сочинял хайку, развлекая компанию.
– А знаешь, что на Луне живет кролик? – спросил Ёри, вглядываясь в ночное небо. – Если присмотреться, можно увидеть, как он делает рисовые шарики.
С противоположного берега послышались аплодисменты. Джек различил беззаботный смех Акико и поймал себя на том, что любуется ее лицом, а вовсе не луной.
– Смотри, вот он! – Ёри показал пальцем на расплывчатый силуэт кролика на небе.
– Сейчас я посвящу стихотворение каждому из вас, – объявил Такуан. Голос его ясно звучал в ночной тишине. – Акико, ты будешь моей музой?
Снова раздались восхищенные аплодисменты. Акико застенчиво кивнула.
Ёри дернул Джека за рукав.
– Видишь! У кролика деревянный молоток.
– Ты страдаешь лунатизмом, – заявил Джек, вырывая руку. – Все знают, что на Луне живет человек, а не кролик.
Ёри обиженно отошел. Джеку тут же стало стыдно. Пробормотав извинения, он поклонился Ёри и в одиночестве зашагал к беседке.
Сидя на краю колодца, Джек мрачно смотрел через открытую дверь на веселящихся гостей. Зачем он так набросился на Ёри? Пора признаться хотя бы самому себе: его задевает близкая дружба Такуана с Акико. Чем больше времени девушка проводила с Такуаном, тем острее Джек чувствовал, как много она значит для него. Акико всегда была ему лучшим и самым верным другом, и он не хотел ее потерять.
Присутствие отца Бобадилло тоже не добавляло Джеку радости. От священника исходила явная угроза. После того как подозрения насчет словаря подтвердились, Джек был уверен, что иезуит действует заодно с Глазом Дракона и смерть отца на его совести.
Война закончилась, и теперь отец Бобадилло будет настаивать на возвращении Джека в Англию, якобы в его интересах. Такому человеку нельзя доверять. Священник наверняка хочет обмануть его – заточить в тюрьму в Португалии, посадить на корабль, где его выбросят за борт, или даже натравить на Джека Докугана Рю.
Хотя Джек и презирал Кадзуки за ненависть и преследования, отчасти недруг был прав: некоторые чужестранцы действительно стремились захватить власть в Японии. Даже сейчас отец Бобадилло расшаркивался перед даймё и расточал похвалы, всеми силами втираясь в доверие. Ревностный иезуит и тонкий дипломат, отец Бобадилло был опасным человеком.
Увы, повлиять на столь серьезные политические вопросы Джек не мог. Кто будет слушать какого-то мальчишку? Единственное, чем он мог помешать иезуиту, – это вернуть себе отцовский журнал. В память об отце Джек не допустит, чтобы этот коварный и бесчестный человек заполучил морские карты, а значит, и власть.
Где же он его прячет? Торопливые поиски в кабинете священника не увенчались успехом, если не считать словаря. Джек не сомневался, что отцу Бобадилло что-то известно. Однако иезуит неотрывно следил за ним, и Джек не мог рисковать второй раз.
Ёри просунул голову в дверь.
– Можно войти? – застенчиво спросил он.
Джек кивнул, и Ёри уселся рядом. Глядя в пол, Джек пытался подобрать нужные слова, чтобы извиниться перед другом.
– Эта беседка называется «Колодец с золотой водой». – Ёри первым нарушил неловкое молчание и, заглянув в колодец, продолжал: – Вода поступает туда по туннелю из внутреннего рва. А чтобы она была вкуснее, отец Сатоси сбросил в глубину несколько слитков золота.
Джек посмотрел вниз. На прозрачной воде плясали лунные блики.
– Золота не видно, – ответил Джек, радуясь, что Ёри с ним заговорил. – Зато я видел твоего кролика на Луне. Прости, что нагрубил тебе.
– Ничего. – Ёри улыбнулся. – Я знаю, что вместо тебя говорил тигр.
– Как это? – озадаченно спросил Джек.
– Я видел твой взгляд, когда Такуан объявил Акико своей музой.
– Ничего подобного, – пробормотал Джек, бросая взгляд на Такуана, гуляющего с компанией по саду. Рядом с ним шла Эми.
Ёри понимающе улыбнулся.
– Покажи Акико свое хайку. Уверен, ей понравится.
– Хайку? – Джек удивленно поднял брови. – Оно же сгорело.
– Вовсе нет, – возразил Ёри, доставая из рукава кимоно смятый листок. – Я заметил его, когда забирал твоего даруму, и сунул в пояс.
– Как ты мог? – воскликнул Джек, потрясенно глядя на Ёри. – На школу напали враги, в Сиси-но-ма бушевал пожар, а ты спасал мои стихи!
– Помнишь, что сказал сэнсэй Ямада? «Мы должны сделать так, чтобы за этот мир стоило сражаться». Твое хайку делает мир лучше. Ты просто обязан подарить его Акико.
Джек сел, ошарашенный предложением.
Ёри нетерпеливо вздохнул и, вскочив на ноги, потянул Джека за дверь.
– Давай же! – поторопил он.
Акико отделилась от компании и пошла к роще сакур на краю чайного сада.
Джек почувствовал, как Ёри подталкивает его в спину, и побрел в сторону Акико. Словно в тумане, он перешел через мостик, сжимая в руке хайку, и зашагал к деревьям. Оглянувшись, он увидел, что Ёри улыбается и ободряюще кивает.
Акико нашла уединенное темное место у стены замка. Луна и звезды тут сияли еще ярче и прекраснее. Сидя на скамейке, девушка умиротворенно смотрела на небо.
Джек держался поодаль в тени и никак не мог собраться с духом и подойти.
– Не доверяю я Камакура, – послышался голос из темноты.
Джек скользнул за дерево. Мимо прошли три даймё. Говорил отец Эми, даймё Такатоми.
– Он заманил нас в ловушку, и мы попались.
– Согласен, – мрачно сказал второй голос. – Разведчики донесли, что он снова разбил лагерь в одном дне ходьбы отсюда. Камакура вернется, в этом нет сомнений.
– Но ведь даймё связан мирным договором, скрепленным кровью, – возразил третий голос.
– Это так, – ответил даймё Такатоми, – однако нам известно, что он оставил здесь своих воинов, чтобы они уничтожили внешнюю стену замка и засыпали ров. Из-за договора, сказал их капитан, нет необходимости в таких укреплениях!
– Их ведь остановили, не так ли? Стену уже отстраивают.
– В этом-то и ловушка, – вздохнул отец Эми. – Приказав восстановить стены, его светлость попал прямо в руки Камакура.
Джек напряженно прислушался: даймё завернули за угол.
– …враг провозгласит, что мы пренебрегли нерушимым договором… снова объявит войну, когда Осакский замок будет уже не так хорошо защищен…
Джек не верил своим ушам. Если отец Эми прав, то притворное перемирие – всего лишь затишье перед бурей.
– Подслушиваешь? – прошипел кто-то прямо в ухо.
От неожиданности уронив хайку, Джек обернулся и встретил злорадный взгляд отца Бобадилло.
– Н-нет, – запнулся Джек, норовя побыстрее улизнуть.
– А мне так показалось. – Священник схватил юношу за шиворот. – Прячешься за деревом. Слушаешь тайные разговоры. Привык совать нос куда не следует?
Отец Бобадилло пристально посмотрел на Джека, надеясь устыдить его. Тот покачал головой.
– Ты знаешь, что шпионаж карается смертью? – Отец Бобадилло произнес последнее слово с особым удовлетворением. Тонкие губы искривились в ухмылке. – Боюсь, мне придется доложить об этом случае.
Джек понял, что надежды нет. Отец Бобадилло сделает все возможное, чтобы выставить его в дурном свете. Обвинит в шпионаже, чтобы Джека казнили или в лучшем случае выгнали из замка. Слово мальчишки против слова доверенного лица Сатоси.
– Джек! – послышался веселый голос.
Улыбка сползла с лица иезуита. Из-за спины отца Бобадилло показался Такуан. Друзей он оставил на мостике наблюдать за золотой рыбкой.
– Вот ты где! – воскликнул он. – Мы уже давно забросили какурэнбо. Спасибо, отец, что нашли его. Джек вечно играет с нами в прятки!
Отец Бобадилло подозрительно посмотрел на Такуана, затем на Джека.
– Мое почтение, – пробормотал он и отправился к чайному домику.
– Спасибо! – с облегчением вздохнул Джек.
– Что ему нужно? Я видел, как он крался за тобой между деревьями. Ты попал в беду?
– Да нет, все в порядке, – ответил Джек, не желая впутывать Такуана. – Спорили о религии.
Такуан понимающе кивнул.
– Тогда идем праздновать, а то пропустишь все веселье.
Джек бросил взгляд в темноту, где сидела Акико. Придется подарить ей стихи в другой раз.
– Что это? – Такуан поднял листок бумаги. – Хайку!
Джек попытался было перехватить листок, но Такуан был быстрее. Он ловко отпрыгнул в сторону и прочел стихи вслух:
Английская роза
И цветущая сакура
Рядом в моем саду.
– Это ты написал? – удивленно спросил Такуан.
– Отдай, – смущенно попросил Джек.
– Оно прекрасно! Не знал, что ты такой поэт.
– Вовсе я не поэт… до твоих хайку мне далеко.
– Нет, твое лучше. Должно быть, тебя посетило настоящее вдохновение…
Такуан замолчал на полуслове, заметив Акико. Он посмотрел на нее, потом на хайку и на Джека. Его красивое лицо осветила улыбка.
– Роза? Сакура? Это ведь ты и Акико, да?
– Нет… – слабо возразил Джек. Ему было ужасно неловко. Такуан наверняка всем расскажет и будет его дразнить. Это еще хуже, чем быть пойманным отцом Бобадилло.
– Прости меня за слепоту. – Такуан низко поклонился и протянул ему хайку. – Я не подозревал о твоих чувствах к Акико, иначе не выражал бы ей свою симпатию так явно. Я вел себя бесчестно. Наверное, ты меня ненавидишь.
– Ничего подобного. – Такуан оказался не только благородным человеком, но и настоящим самураем. – Ты неправильно понял, мы просто друзья.
– Просто друзья? – Такуан поднял брови. – Да она только и говорит, что о тебе.
– Правда? – Джек невольно обрадовался.
– Пожалуй, я пойду. А ты подаришь ей свое хайк-к-к…
Такуан закашлялся и начал оседать на землю. Джек едва успел его подхватить.
Из шеи Такуана торчал отравленный дротик.
