355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Крис Брэдфорд » Путь воина. Путь меча. Путь дракона » Текст книги (страница 26)
Путь воина. Путь меча. Путь дракона
  • Текст добавлен: 21 октября 2016, 22:57

Текст книги "Путь воина. Путь меча. Путь дракона"


Автор книги: Крис Брэдфорд



сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 49 страниц)

36. Сеть растет

Акико неподвижно лежала у подножия горы.

Но гору Джек не узнавал. Перед ним возвышался громадный черный конус вулкана с вершиной, покрытой снегом и льдом.

Джек стоял на каменистой тропе, которая причудливо извивалась, огибая трещины. На другом ее конце лежала Акико. В левой руке она сжимала большой зеленый лист. К ней бежали четыре скорпиона. Их шипастые хвосты подрагивали, черные бисеринки глаз горели злобой. Над ними в чистом небе парил, горестно крича, одинокий сокол. Скорпион подскочил к девочке и поднял хвост, готовясь ужалить ее.

– Акико! – крикнул Джек.

– Я здесь, – прозвучал ее нежный голос прямо над ухом.

Мальчик открыл глаза.

Полог из ветвей над ним был так усыпан цветами, что они закрывали небо и защищали его от жарких весенних лучей.

Джек сел.

Акико была рядом, а с ней – Ямато и Кику. Они сидели, прислонившись спинами к стволу вишни, и с беспокойством смотрели на друга. Была середина весны, и они пришли в один из садов Киото на Ханами.

Подул южный ветер, и лепестки, словно слезы деревьев, усыпали землю, запутались в волосах Акико.

– Все хорошо. Тебе приснился сон, – утешила она, смахивая лепестки. – Опять?

Джек кивнул. Во рту пересохло от ужаса. Он снова видел тот же кошмар, что и в начале года. Мальчик уже рассказывал о нем Акико, правда, так и не решился открыть, что и она там была. После первого сна он отправился за советом к сэнсэю Ямада, и мастер дзэн объяснил: «Гора из твоего сна – Фудзи. Это самая высокая гора в Японии, дом для множества великих духов. Видеть ее во сне – к удаче. Сокол означает силу и находчивость, а лист – судя по тому, как ты его описал, – это лист насу. Еще одно значение этого слова – „большой успех“. Ты видел хороший сон».

Пока Джек не оказался в Японии, в сны он не верил, но с тех пор изменил свое мнение и поэтому облегченно вздохнул. Однако старый монах продолжил: «С другой стороны, скорпион часто символизирует козни, препятствия для успеха. Более того, си, четверка, считается очень дурным предзнаменованием. Это слово может означать и смерть…»

– Глядите-ка! – Размышления Джека прервал крик Сабуро.

Тот, пыхтя, подбежал к вишне. За ним спешил Ёри. Сабуро показал на большую доску, которую устанавливали на улице. Друзья встали и вышли из сада, чтобы взглянуть на нее поближе.

– Это объявление, – объяснил Ямато Джеку. – Тут написано: «Отвечу согласием всякому, кто пожелает вызвать меня на поединок. Оставьте на этой доске свое имя и место жительства. Сасаки Бисямон».

– Как мило, – насмешливо заметила Кику. – Самурай совершает воинское паломничество, а зовут его, как бога войны!

– Как думаете, успеем взглянуть на поединок? – радовался Сабуро, изображая, будто с кем-то дерется.

– Нас тут не будет, – напомнила Акико.

Новый порыв ветра сорвал с деревьев лепестки, и они укрыли землю белым ковром. Цветы осыпались. Пришло время Круга трех.

Джек сгорал от нетерпения. Отчаянно хотелось узнать, что их ждет. Все это время он тренировался так усердно, что сейчас чувствовал себя словно тугая тетива, готовая выстрелить.

– Но ведь объявление только что поставили, – возразил Сабуро. – В горах Ига мы пробудем всего несколько дней. Наверняка хоть один бой да захватим.

Кику мрачно посмотрела на него:

– Это если твой самурай выживет после первого.

Джек, не глядя, почувствовал, что в него летит кулак. Мальчик уклонился, пропустил его мимо виска и ответил ударом в голову.

Ямато предугадал это, отпрянул, круговым движением блокировал удар и ответил приемом «рука-нож». Джек поймал его руку и тут же выбросил вперед кулак. Ямато освободился, ускользнул и направил «кулак-молот» Джеку в переносицу.

Все время они сохраняли контакт друг с другом.

Все время искали слабые места в защите противника.

Весь поединок они не снимали с глаз повязки.

– Великолепно! – похвалил сэнсэй Кано. Невозмутимо облокотившись на белый посох, он стоял в садике у стены храма Эйкан-до, где проходил урок чи сао. – Но вы, я чувствую, просто играете. Где же ваша ярость?

Перед Кругом трех сэнсэй Кано не давал им роздыха. Оба мальчика стали настоящими мастерами чи сао и научились прекрасно обходиться без глаз. Теперь Джек умел различать звуковую тень не только в лесу, но и в переулках Киото. Правда, в тихой комнате у него по-прежнему ничего не получалось.

Сегодняшний поединок был последним. Джеку предстояло доказать, что он готов участвовать в Круге. Мальчик сосредоточился на движениях Ямато, повторяя их. Силы у них оказались равные, поэтому удары сыпались все быстрее, а за движениями рук трудно было уследить. Каждый старался одержать верх.

Удар. Блок. Удар. Уклонение.

Джек почувствовал, как Ямато подался вперед, но убрать вовремя ногу не успел. Ямато сделал подсечку, и Джек потерял равновесие. Противник только этого и ждал. Открытой ладонью он нанес удар в голову. Хвататься было не за что, и Джек рухнул прямо в воду.

Сэнсэй Кано поставил их на узком мостике над каналом, впадавшим в храмовый пруд. Это было самое последнее испытание.

Ямато победил.

Джек проиграл.

Он вынырнул, хватая ртом воздух. Из-за жаркой погоды вода в ручье казалась ледяной, и мальчик выбрался на берег, весь дрожа.

– Тебе надо поработать над равновесием, Джек-кун, а так – ты вполне готов, – сказал сэнсэй Кано. – Еще позанимаемся после Круга трех. Будешь сражаться на бревне с завязанными глазами. Так ты станешь более чутким. А в противном случае придется плавать столько, что жабры вырастут!

Сэнсэй Кано гулко рассмеялся и пошел в сад. Ямато тоже расплылся в улыбке, и Джек знал почему. Друг не только обогнал его в мастерстве чи сао, но и лучше всех в классе управлялся с посохом бо. Ямато все равно победил бы, даже если бы у него глаза были завязаны, а у Джека – нет.

Испытание закончилось, и Джек с Ямато поспешили обратно, в школу, собирать вещи. Завтра предстоял изнурительный поход в горы хребта Ига.

Войдя в школьные ворота, Джек увидел, как Хирото и Горо надвигаются на мальчика из младшего класса. Тот смотрел на них снизу вверх и тряс головой. Горо толкнул его в грудь. Бедняга едва не упал, ударился затылком о стену и заплакал.

Джек и Ямато бросились к нему на выручку.

– Не смей его трогать! – приказал Джек, схватив Горо за руку.

– Лучше бы тебе убраться, гайдзин! – предупредил Хирото.

– И не подумаем! – ответил Ямато, становясь между ним и Джеком. – И не называй его гайдзином, иначе придется иметь дело и со мной.

Силы были равные. Малыш беспокойно переводил взгляд из стороны в сторону и ждал, что будет дальше.

– Ты еще пожалеешь, что сунул свой длинный нос в наши дела!

Хирото ткнул тощим пальцем Джеку в грудь, махнул Горо, и они удалились.

– Как ты? – спросил Джек.

Мальчик шмыгнул носом и потер ушибленную голову. Он поднял на Джека покрасневшие глаза и вдруг выпалил:

– Они сказали, что я предатель, что я больше не японец и не достоин называться самураем и что меня накажут, если я не отрекусь от своей веры!

– Но разве им плохо оттого, что ты буддист? – удивился Джек.

– Я не просто буддист. В прошлом году моя семья приняла христианство.

Джек опешил. До него, конечно, доходили слухи о гонениях на христиан и о том, что гайдзинов хотят выгнать из Японии, но он всегда думал, что притеснения касаются только христиан-чужестранцев. Джек и не подозревал, что все это относится и к японским христианам тоже. Если уж такие притеснения начались в стенах Нитэн ити рю, что же творится за ее пределами? Мысль о прогулке в горы Ига больше не казалась ему заманчивой. Теперь на карте стояла жизнь!

37. Испытание тела

Дождь хлестал без пощады.

Узкая дорога, взбитая копытами лошадей и человеческими ногами, превратилась в грязное месиво. Пешие тащились по ней не быстрее улиток. Вдоль обочин тянули ветки к отяжелевшим брюхам туч высокие деревья, заслоняя свет уходящего дня. И с каждым шагом в сердцах путешественников, поднимавшихся в городок Ига Уэно, росло беспокойство. В темной чаще могло скрываться множество опасностей: и дикие звери, и разбойники.

Цепочка учеников устало плелась по лесной тропе. Возглавляли ее всадники – Масамото и сэнсэй Хосокава. В Круг трех приняли только шестерых, но пойти с ними в горы пригласили всех желающих. К отряду присоединилась половина школы, но многие уже пожалели об этом решении.

Внезапно из подлеска что-то вылетело и метнулось к сэнсэю Хосокава.

В сумерках тускло блеснул меч.

И замер. Над головами пролетел тетерев. Птица и не подозревала, как близка была ее смерть.

Масамото рассмеялся:

– Что, старый тетерев тебя напугал, друг мой? Или ты решил позаботиться об ужине?

Джек заметил, что сэнсэй Ёса тоже схватилась за оружие. Она медленно отпустила натянутую тетиву и вложила стрелу обратно в колчан. По правде говоря, из всех учителей спокойным остался лишь сэнсэй Кано. Похоже, он с самого начала понял, что в кустах нет никакой опасности.

– А почему наставники такие нервные? – спросил Джек, догнав Акико.

Вообще-то он и сам нервничал не меньше. Пусть его защищал Масамото, Джек опасался, что какой-нибудь самурай, верный даймё Камакура, не догадается об этом и захочет выпроводить чужака из Японии при помощи доброго слова или меча.

– Это земли ниндзя, – шепнула Акико.

У каждой тени в лесу вдруг появились глаза. Джек вздрогнул, заметив какое-то движение, но оказалось, что это просто качается ветка. Ямато, Сабуро, Ёри и Кику, которые шли следом, услышали разговор. Теперь они тоже испуганно озирались по сторонам, а малыш Ёри и вовсе побелел как полотно.

– Эти места – оплот кланов Ига, – продолжала Акико шепотом. – Тридцать лет назад именно сюда бежали ниндзя, когда полководец Нобунага решил их уничтожить. Он послал против них сорок тысяч солдат. Ниндзя было всего четыре тысячи, и все же перебить их всех не смогли. Где-то в этих горах и прячется Докуган Рю.

– Откуда ты все это знаешь? – спросил Джек.

– По рассказам, слухам, от учителей… – Она умолкла и показала вперед. – Смотри, мы почти пришли. Это Хакуходзё.

Сквозь дождь и туман Джек разглядел, что тропинка ведет на край небольшой долины, окруженной кольцом гор. Вдали показался трехъярусный дворец из белого дерева с крышей, покрытой серой черепицей. Туман быстро сгустился, и здание пропало, словно призрак среди ненастья.

Они добрались до окраин Ига Уэно уже затемно. Теперь замок можно было различить лишь по светильникам, горевшим в окнах дворца.

Только в городе Джек наконец почувствовал себя в безопасности. Путь из Киото был нелегкий. Они вымокли до нитки, замерзли и едва не падали от усталости. Из-за тяжелой сумки плечи затекли, ноги болели. Как хорошо было после дорожной грязи попасть в комнаты, приготовленные для них в храме, искупаться и выспаться.

* * *

– Подъем! – рявкнул сэнсэй Кюдзо и пнул сонного Джека. – Круг трех начинается!

Мальчик, пошатываясь, встал на ноги. В глазах мутилось. Он не поспал и часа. Вслед за мастером тайдзю-цу Джек миновал коридор и вошел в главный храм. В темном зале, отделанном деревянными панелями, тускло горели светильники. У дальней стены возвышалась деревянная статуя Будды. Изваяние источало такую силу, что казалось, оно сейчас оживет.

Участники Круга построились в ряд. Бритоголовые монахи в ослепительно белых одеждах пели мантру. Казалось, этот напев не прерывался с самого начала времен:

Ом амога вайрочана махамудра манипадма джвала правартайя хум…

– Это мантра света, – благоговейно шепнул Ёри. Он стоял рядом с Джеком, беспокойно дергая за хвостик бумажного журавлика. – В ней мудрость Будды, которая помогает монахам достичь сатори.

Джек с улыбкой кивнул, надеясь, что выглядит уверенно. На самом деле он весь превратился в комок нетерпения и нервов. Наконец-то после четырех испытаний и нескольких месяцев подготовки они узнают, что такое Круг трех!

Сердце вдруг кольнуло сомнение. А вдруг в погоне за техникой «Двух небес» он позабыл о здравом смысле? Хватит ли сил? Ведь он так устал в дороге. Теперь-то Джек понял, что их разбудили нарочно. Круг трех уже начался.

Джек посмотрел вдоль ряда в сторону Акико. Несмотря на решительный вид, под глазами у нее темнели круги. Девочка тоже еле держалась на ногах. И Харуми, стоявшая рядом с ней, выглядела не лучше. Замыкал их цепочку Тадаси. Он кивнул Джеку и поднял кулак в знак ободрения. Кадзуки стоял бок о бок с Джеком, но не обращал на него никакого внимания.

Учителя во главе с Масамото вошли и сели у стены. Затем появились остальные ученики школы. Они уселись в четыре аккуратных ряда за спинами наставников. Последние звуки мантры прокатились по залу, словно волна, и стихли. Настоятель встал, чтобы приветствовать собравшихся. Его лицо изрезали морщины, но тело казалось крепким, словно камень. Как и статуя Будды, этот человек излучал внутреннюю силу.

– Масамото-сама, добро пожаловать в храм Тэндай! – сказал монах умиротворенным голосом человека, достигшего гармонии с самим собой.

– Благодарю за гостеприимство! Мы – ваши смиренные гости, – с низким поклоном ответил Масамото. – Вот участники Круга трех. Пусть же их ум, тело и дух достойно выдержат испытания.

Он повел рукой в сторону юных самураев. Старый монах внимательно посмотрел на каждого. Джека заворожил его взгляд. Глаза настоятеля были темны, словно колодец, и бездонны, как небо. Мальчику показалось, что они видят все. Он чувствовал себя так, будто смотрит в лицо живого бога.

– Первым будет Испытание тела, – объявил старик.

Он вышел вперед и по очереди благословил участников. Хоть Джек и не понял обращенных к нему слов, но почувствовал в них великую силу. Когда настоятель закончил, к ним подошли шестеро послушников. Каждый принес кружку воды и чашку жиденького супа мисо с маленьким рисовым шариком. Джек только сейчас понял, как проголодался. Он мигом уплел скудное угощение.

Затем им вручили по три пары соломенных сандалий, белое одеяние, нож в ножнах, веревку, книгу, бумажный фонарик и широкую соломенную шляпу, по форме напоминающую перевернутую лодку. Монахи помогли участникам одеться.

Все это они проделали в полном молчании.

– Зачем это все? – шепотом спросил Джек у того, кто помогал ему облачиться в странный костюм.

Монах подпоясал Джека веревкой и поднял глаза:

– На тебе белые одежды, а белый у буддистов считается цветом траура. Это напомнит тебе, что ты стоишь у границ самой жизни. Веревка называется «шнур смерти». Глядя на нее, послушники знают, что, если не завершат паломничество, их долг – покончить с собой: повеситься или вспороть себе живот.

Джек возблагодарил судьбу, что это правило к нему не относится.

Приготовления закончились. Монахи зажгли шесть бумажных фонариков и вывели участников в темный двор. Дождь перестал, но дул холодный ветер, и Джек невольно поежился.

Настоятель стоял под зонтиком, который держал над ним один из монахов. Старик поманил их на середину двора, и юные самураи приблизились. Каждый дрожал в своем облачке света. На изможденных лицах застыло тревожное ожидание.

– Вам предстоит пережить всего один день из Тысячедневного паломничества, которое монахи Тэндай совершают на пути к духовному совершенству, – объявил настоятель. – В нашем храме учат, что испытание – это гора, а просветление – вершина. Взойдите на гору, и вы достигнете сатори.

Он указал во тьму. На фоне грозового неба Джек сумел различить лишь неясные очертания горы, подсвеченные молнией, которая полыхала за пеленой туч.

– Поднимитесь на первую вершину Круга трех и возвращайтесь назад. На пути вы должны помолиться в каждом из двадцати святилищ, отмеченных у вас в книгах. Вы отправитесь в путь по одному. Останавливаться, спать и есть нельзя. В храм нужно вернуться до того, как первый луч солнца коснется глаз деревянного Будды.

Старик посмотрел на каждого из них по очереди. Взгляд проникал в самое сердце.

– Если услышите, что мои монахи закончили петь мантру света, значит, вы опоздали.

38. Нежданная сила

Это был предел возможностей.

Джек больше не мог идти. Тело взбунтовалось. Мальчик слушал, как чавкают по грязи соломенные сандалии, а в сердце поднимались отчаяние и одинокая тоска.

Сначала дождь поутих, но затем хлынул такой ливень, что Джек промок до нитки. Ноги превратились в ледяные глыбы, вторая пара сандалий почти развалилась, мышцы терзала жуткая боль.

Но передохнуть он тоже не мог.

Останавливаться было нельзя.

– Путь к вершине нужно преодолевать шаг за шагом, – сказал настоятель. – Вы познаете боль, но помните, что боль – только признак усилий. Вы должны ее преодолеть.

Однако такую пытку преодолеть не получалось. Джек бежал половину ночи. Его мучил голод, он совсем обессилел. Силы, которые дал ему жалкий ужин, быстро иссякли. Джек уже обошел четырнадцать святилищ из двадцати.

Мальчик поплелся дальше.

Пятнадцатое святилище куда-то подевалось. Может, он прошел мимо? Мальчик уже начал сомневаться, стоит ли техника «Двух небес» таких мучений, и как только в спор вступил разум, последние силы его тут же покинули. Захотелось остановиться.

«Взойдите на гору, и сатори – ваше», – сказал им настоятель.

Джеку теперь было наплевать на сатори. Он мечтал о теплой постели и сухой одежде и еле волочил ноги.

Разве можно тут справиться? Как найти дорогу в кромешной тьме, на горных тропах, размытых дождем? Проделать такой путь – все равно что от Лондона до Парижа пешком дойти. Они что, хотят, чтобы он это сделал, вооружившись лишь фонариком и книжкой?

Сократить дорогу не получится. Все святилища нужно обойти по порядку, в каждом поставить деревянной печатью отметку в книге, что он здесь побывал. Вот бы рядом шел кто-то. Было бы с кем словом переброситься, но каждый следующий участник отправлялся в путь не раньше, чем сгорит палочка благовоний. В своих страданиях Джек был абсолютно одинок.

Неужели хоть кто-то успеет вернуться в главный храм на рассвете?

Отчаяние сдавило сердце, выжало из него последнюю уверенность. Нога зацепилась за что-то.

Джек рухнул на колени. Гора победила его.

Огонек бумажного фонаря, каким-то чудом уцелевший под ливнем, осветил замшелый могильный камень. Они попадались вдоль всей тропы, и каждый отмечал смерть какого-то монаха, не сумевшего пройти этот путь.

Джек посмотрел на веревку и нож на поясе. Как бы трудно ему ни приходилось, такая участь ему не грозит.

Мальчик попробовал встать, но сил не хватило, и он шлепнулся на четвереньки, прямо в грязь. Тело сдалось.

Первое же испытание Круга сломило его.

Джек не знал, сколько он простоял на четвереньках под дождем, но тут голос сэнсэя Ямада словно бы шепнул ему на ухо: «Любой может сдаться. Это легче всего на свете. А вот настоять на своем, когда все решили, что ты сдался, – это настоящая сила».

Джек ухватился за эти слова, как утопающий за соломинку. Учитель был прав. Нужно бороться. Таков путь настоящего самурая. Тем быстрее он выучит непобедимую технику «Двух небес».

Джек пополз вперед, стараясь не замечать боли в ногах и коленях.

Он должен пройти Испытание тела.

Мальчик напомнил себе, что это – лишь день из Тысячедневного паломничества. Настоятель сказал, что за семь лет его ученики преодолевают такие расстояния, что давно могли бы обежать вокруг света. За четыре столетия всего сорок шесть человек сумели завершить этот невероятный ритуал, но старый монах был живым подтверждением, что это возможно. Он-то и стал сорок шестым. А если этот старик смог выполнить тысячу заданий, почему бы Джеку не справиться с одним.

Он подставил грязное лицо холодным струям дождя. Отсвет фонарика выхватил из мрака пятнадцатое святилище. Оно стояло чуть дальше по тропе.

Не пытайся съесть слона за завтраком.

Фраза пришла на ум сама собой. Когда-то Джек посмеялся над нелепым советом, но теперь он понял.

Разбив путь на маленькие отрезки и проходя их один за другим, он сможет закончить испытание. Джек сосредоточился на пятнадцатом святилище. Дойти до него – вот в чем заключалась первая задача. В тело скользнула струйка силы, и Джек поднялся на ноги. Он сделал неуверенный шаг, другой, третий, потихоньку приближаясь к цели.

Добравшись до святилища, Джек воспрял духом и произнес короткую молитву. Слова наполнили сердце надеждой. Усталость и боль отступили. Джек поставил в книгу печать и устремился к новой цели.

Он побежал. Он одолел преграду боли! Однако не успел мальчик сделать и двадцати шагов, как увидел во тьме два горящих красных глаза.

Демон испустил сдавленный визг и бросился прямо на него.

39. Ёри

Джек едва успел увернуться от смертоносных клыков и нырнуть в кусты.

Прямо на него, угрожающе пригнув голову, бежал кабан. Земля сотрясалась от топота. Зверь вскинул морду. Ужасные клыки скользнули на волосок от левой ноги Джека. Кабан проскочил мимо и скрылся в зарослях.

Тяжело дыша, Джек лежал в кустах и прислушивался. Дьявольский визг стих за шумом ливня. В отчаянной попытке спастись Джек уронил фонарик. Он погас и теперь валялся в грязи, смятый и бесполезный.

Мальчик не знал, как быть: среди ночи в лесной чаще не видно ни зги, и, если пойти дальше, наверняка заблудишься. К тому же, напомнил себе Джек, он забрался далеко в земли ниндзя. У него почти не осталось надежды спуститься с горы живым, не говоря уже о том, чтобы завершить испытание.

Кроме того, выходил он последним, так что ждать, пока его найдут, тоже не имело смысла. Так и от холода погибнуть можно.

Хуже и быть не могло, но Джек слишком устал, чтобы плакать. Вместо этого он разозлился. Встал на ноги и, шатаясь, побрел дальше.

Он победит!

И выживет!

Проклятое дерево!

Джек врезался в ствол, ругнулся, но шага не замедлил. Он помнил, чему научил дарума: семь раз упасть, восемь подняться.

Мальчик взял себя в руки и вдруг понял, что сейчас как раз время применить все, чему научил его сэнсэй Кано. Джек вытянул руки и чутьем – на слух и на ощупь – стал отыскивать дорогу через лес.

Джек впервые осознал, как живет сэнсэй Кано каждый день, и его восхищение слепым учителем выросло в тысячу раз. Ведь для мастера бо вся жизнь была путешествием по темному лесу, а он принимал ее с таким спокойствием!

Впрочем, впереди мальчика ждали собственные невзгоды, и сдаваться он не собирался.

Свернув за поворот, Джек заметил в темноте мерцающий огонек, а когда подошел ближе, услышал тихий плач. Он ускорил шаг. В грязи кто-то лежал.

Ёри!

– Что произошло? Ты цел? – спросил Джек, присев рядом с ним.

– На меня напал кабан, – простонал Ёри.

В свете бумажного фонаря Джек увидел, что лицо у него белее мела.

Джек взял фонарик и осмотрел друга. На левом бедре у Ёри зияла огромная рана. Кровь так и хлестала из нее. Джек понял, что мальчика нужно как можно скорее доставить вниз – иначе у него совсем нет надежды. Джек оторвал от своей одежды рукав и туго перевязал ногу Ёри, стараясь остановить кровь.

– Встать можешь?

– Пробовал… Без толку, – прошептал Ёри, тяжело дыша. Он сморщился от мучительной боли. – Иди за помощью.

– Тебе нельзя тут оставаться. Ты весь продрог. Нужно спускаться вместе.

– Но я идти не могу…

– Можешь. – Джек обхватил Ёри за пояс. – Клади руку мне на плечо.

Он с трудом поднял друга на ноги.

– Из-за меня ты пойдешь медленней, – упирался тот. – Не закончишь испытание.

– Да я все равно не видел, куда иду. Фонарик погас из-за этого кабана. Так что мы друг другу нужны. Может, вдвоем и победить сумеем, – подбодрил его Джек. – Смотри сюда. Я буду тебя поддерживать, а ты подними фонарь и освещай дорогу.

Они сделали несколько неуверенных шагов, споткнулись и налетели на дерево. Ёри вскрикнул от боли.

– Безумная затея, – проговорил он, стиснув зубы. – С такой скоростью мы никогда не дойдем.

– Дойдем. Нужно только приноровиться.

Джек отвел глаза, чтобы Ёри не заметил в его взгляде сомнения.

«Хромой ведет слепого», – подумал он. В самом деле, разве есть у них надежда?

Они заблудились.

Друзья решили, что самый безопасный и быстрый путь вниз – следовать указаниям книги. Они хорошо продвинулись вперед и без труда отыскали еще четыре святилища. Однако последнее, двадцатое, как сквозь землю провалилось.

– Тут ясно сказано: поверните направо у каменного фонаря и доберетесь до ручья, – прочитал Джек.

Изможденный и злой, он уже хотел зашвырнуть книгу подальше. Мальчики стояли на перекрестке, однако в указаниях его не было и в помине.

– И где же фонарь?

– Наверное, мы его прошли, – тихо предположил Ёри.

– Подожди тут, – сказал Джек и посадил друга на камень. – Я посмотрю еще раз. Позади еще какие-то тропки были.

Он вернулся и наконец отыскал фонарь, спрятанный в куче веток. Их наломали совсем недавно. Джек сразу понял – это вовсе не случайность. Кто-то нарочно спрятал фонарь.

– Кадзуки! – выплюнул он с отвращением.

Именно таких выходок и стоило ожидать от коварного хитреца, который старается выиграть за чужой счет.

Гнев придал Джеку сил, и он побежал обратно, к Ёри.

Когда они дошли до ручья, где стояло двадцатое святилище, последняя пара сандалий лохмотьями висела у Джека на щиколотках. С каждым шагом в левую ногу вгрызалась боль, но он прятал свои страдания от Ёри.

– Возьми мои, – предложил тот, скидывая обувку.

– А ты как же?

– Я больше не могу идти.

Мертвенно-белое лицо мальчика блестело от пота. Слишком много крови он потерял.

– Можешь, – ответил Джек и, несмотря на усталость, приподнял его повыше. – Сэнсэй Ямада однажды сказал мне, что единственная ошибка – признать свое поражение. Пошли!

– Скоро рассвет.

Джек поднял голову. Дождь перестал, светало. В долине призраком белел замок Белого феникса.

– Я уже вижу дворец. И мы побывали во всех святилищах. Осталось только спуститься к храму! Все получится. Тут уже недалеко.

Ёри обмяк, словно тряпичная кукла.

– Нет смысла проигрывать обоим, – прошептал он, часто дыша. – Ступай один. Пройди Круг.

Джек так измучился, что эти рассуждения почти убедили его. Круг открывал путь к технике «Двух небес». Неужели он зря старался и все изнурительные тренировки пройдут даром? Ведь один он еще сможет победить!

Мальчик с печальной улыбкой посмотрел на бледное лицо Ёри. Собрал последние силы и взвалил друга себе на плечи.

Круг подождет.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю