Текст книги "Путь воина. Путь меча. Путь дракона"
Автор книги: Крис Брэдфорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 49 страниц)
30. Стрельба пo мишеням
Белое пятнышко, размером не больше глаза, ярко сияло под полуденным солнцем. В храме ударил гонг, и звук задрожал над крышами школьных зданий.
Пучок перьев с резким свистом пролетел по воздуху, словно ястреб, бросающийся на добычу. Раздался стук, похожий на удар сердца, и стрела вонзилась в самый центр белой мишени.
Через мгновение рядом воткнулась вторая стрела. Их оперения подрагивали.
Ученики захлопали. Сэнсэй Ёса замерла еще на мгновение, сама натянутая словно тетива. Потом опустила лук, подходя к ученикам.
– Кюдзюцу требует от самурая редкого сочетания талантов, – сказала сэнсэй Ёса. – Вам потребуются решительность воина, грация танцора и духовное спокойствие монаха.
Ученики внимательно слушали, собравшись в Нандзэн-нива, Южном саду дзэн, позади Дворца Будды. Сад отличался поразительной простотой: длинная прямоугольная полоска тщательно выровненного белого песка в середине, огромные валуны и ухоженные деревца. Древняя сосна с корявым, изогнутым от ветра стволом росла в противоположном конце сада, подпертая, словно дряхлый старик, деревянным костылем. Мишень стояла под сосной и казалась размером не больше головы Джека, а белый кружок в центре двух черных кругов был едва заметен.
– Лук – лучшее оружие для дальнего боя. Из него могут стрелять как мужчина, так и женщина и даже ребенок – и результат будет одинаково сокрушительный.
Джек сидел между Ямато и Акико, восхищаясь как красотой, так и мастерством сэнсэя Ёса.
«Наша наставница – смертоносный ангел», – подумал он.
– Все даймё, от Такатоми Хидэяки до Камакуры Кацуро, и даже сам Масамото Такэси, изучали кюдзюцу. И конечно же, именно искусное владение луком прославило Томоэ Годзэн.
Джек заметил, как Акико замерла, очарованная словами сэнсэя. А упоминание Томоэ Годзэн так ее восхитило, что она чуть не захлопала в ладоши.
– В отличие от меча, кулака или ноги, лук оказывает сопротивление. Полностью натянутый лук готов вот-вот переломиться пополам!
Ученики изумленно ахнули. Только Кадзуки озирался по сторонам, словно все это ему наскучило. «Наверное, для него кюдзюцу недостаточно жестоко», – решил Джек.
– Мастерство владения луком похоже на пирамиду: тонкие навыки опираются на очень широкое и прочное основание. Постройка этого основания требует определенного времени. За последующие месяцы занятий мы постепенно будем надстраивать один уровень за другим. – Сэнсэй Ёса нежно гладила пальцами оперение стрелы. – А сегодня я хочу, чтобы вы просто почувствовали лук. И если получится, сделали выстрел.
Перспектива выстрелить в настоящую мишень вызвала оживленный шепот. Акико выпрямилась и сидела тугая, как скрученная пружина, готовая вскочить на ноги при первой возможности.
– Для начала посмотрите внимательно, чтобы вы могли повторить мои движения. Первое правило кюдзюцу: дух, тело и лук должны быть единым целым. – Сэнсэй Ёса встала к мишени боком, приняв широкую стойку, похожую на букву А. – Второе правило – устойчивость. Представьте, что вы дерево. Нижняя часть тела – ствол и корни, мощные и неподвижные. Верхняя – это ветви, которые могут гнуться, однако сохраняют свою форму. Именно устойчивость – ключ к мастерству в стрельбе из лука!
Сэнсэй Ёса зажала тетиву правой рукой, а левой аккуратно взялась за рукоять и подняла над головой лук, который был выше ее роста.
– Ум и тело постоянно борются за контроль над выстрелом. Чтобы достаточно точно поразить цель, необходима полная концентрация внимания. Это и есть третье правило. Малейшая неустойчивость, неверный вздох, рассеянность приводят к промаху.
Сэнсэй Ёса опустила лук, оттянув тетиву к уху так, что стрела оказалась на уровне глаза, а чуть выше виднелся ярко-красный шрам на щеке.
– Когда ваш дух устойчив, стрела попадет в цель. Ваша задача – полностью подчинить свой дух кюдо.
Одним плавным движением сэнсэй Ёса отпустила тетиву, и стрела снова поразила центр мишени.
– Кто хочет попробовать первым? – спросила сэнсэй Ёса.
Акико мгновенно подняла руку. Эми увидела возможность превзойти Акико и тоже подняла руку.
– Хорошо, начнем с вас двоих. Возьмите эти два лука. Они должны вам подойти по размеру и натяжению тетивы. – Сэнсэй Ёса показала на подставку с луками за ее спиной.
– Удачи! – дружелюбно сказала Кику, когда сидевшая рядом с ней Эми встала.
– Удача нужна неопытным, – высокомерно бросила Эми.
– Натяните лук, как я вам показывала, но не стреляйте без моей команды.
Обе девочки подняли луки, оттянув тетиву. Эми была заметно выше ростом; длинные, прямые волосы делали ее худощавую фигурку еще тоньше. На красивом лице выделялся крохотный ротик. В целом, по мнению Джека, она была очень похожа на герб своей семьи – журавля: такая же высокая, тонкая и грациозная.
– Хорошо, вы обе неплохо стоите. Теперь можете стрелять – цельтесь в ближайшую мишень. – Сэнсэй Ёса показала на стоявшую шагах в десяти мишень.
Эми выстрелила, однако тетива задела руку, и стрела, бессильно трепыхаясь, упала, не долетев до цели.
У Акико получилось лучше, но она все равно промазала.
– Для первого раза сойдет, – сказала сэнсэй Ёса. – Вы уже стреляли раньше?
– Хай, сэнсэй, – кисло призналась Эми.
– Нет, сэнсэй, – ответила Акико к неудовольствию соперницы.
– Ты молодец, Акико, – похвалила сэнсэй Ёса. – У тебя явная склонность к стрельбе из лука.
– Я хочу попробовать еще раз, – потребовала Эми.
Сэнсэй Ёса, слегка обескураженная такой бесцеремонностью, внимательно посмотрела на обеих девочек.
– Ну что же, я не против состязаний: они поощряют способных. Давайте посмотрим, попадете ли вы в цель со второго раза.
Эми подошла к черте. Снова встала в стойку, натянула лук и выстрелила. Стрела попала во внешний черный круг мишени. Эми снисходительно глянула на Акико, уверенная в победе.
– Очень хорошо, Эми-тян. Посмотрим, сможет ли Акико-тян выстрелить лучше, – подзадорила сэнсэй Ёса.
Джек затаил дыхание, наблюдая, как Акико занимает исходную позицию. Дрожащими руками она взяла лук, пытаясь успокоить дыхание. На ее лице отразилась железная решимость. Акико приняла устойчивое положение, подняла лук над головой и затем медленно опустила его, потянув тетиву. Джек видел, что Эми отчаянно желает Акико промаха. Центр мишени такой маленький – разве Акико сможет в него попасть?
Натянув тетиву до самого уха, Акико выстрелила. Свистнув в воздухе, стрела попала в цель – на палец ближе к центру, чем стрела Эми. Джек торжествующе завопил, и к нему присоединились остальные ученики. Акико сияла от восторга и удивления.
– Превосходно, Акико-тян. Вы обе можете сесть, – велела сэнсэй Ёса. – Кто еще хочет попробовать?
Несколько человек тут же вскинули руки. Недовольная Эми и ликующая Акико вернулись на свои места.
Джек наблюдал, как стреляют остальные.
Кадзуки и Нобу выбрали самые большие луки, хотя сэнсэй Ёса предупреждала, что такие луки им не по силам. Нобу немедленно доказал справедливость этого предупреждения: не удержал тетиву и она сильно ударила его по щеке. Нобу завопил от боли, к удовольствию всех остальных. Даже Кадзуки посмеялся над неудачей друга.
А потом наступила очередь Джека.
Он подошел к черте, приложил стрелу и натянул лук. Вдруг что-то ударило его по щеке. Джек отвлекся, не удержал тетиву, и стрела сорвалась. Ударила в большой валун и, отлетев в сторону сэнсэя Ёса, пригвоздила к земле краешек ее таби.
– Стой! – закричала сэнсэй Ёса.
Все застыли на месте. Над садом повисла мертвая тишина. Джек отчетливо слышал скрежет наконечника, когда сэнсэй Ёса вытаскивала его из земли, и скрип гравия под ее ногами.
– Джек-кун, – выдохнула она ему на ухо, – разве я разрешила стрелять?
– Прошу прощения, сэнсэй, но я не виноват.
– Научись отвечать за свои поступки! Ты и лук – одно целое. Все было в твоих руках. Подойди ко мне после урока, и я назначу тебе наказание.
– Извините, сэнсэй Ёса, – застенчиво сказал Ёри.
– В чем дело, Ёри-кун?
– Сэнсэй, Джек не виноват. В него бросили камень.
– Это правда? – спросила у Джека сэнсэй Ёса. – Кто бросил?
– Не знаю, – ответил Джек, хотя и догадывался.
– Ёри, кто это сделал?
Мальчишка поклонился и испуганно прошептал имя Кадзуки.
– Что ты сказал? – переспросила сэнсэй Ёса, не расслышав с первого раза.
– Кадзуки, сэнсэй… – Ёри замолк.
От столь неприкрытого предательства в глазах Кадзуки вспыхнула ярость. Он дернулся к Ёри, но, услышав голос сэнсэя Ёса, застыл на месте.
– Кадзуки! – оглушительно рявкнула сэнсэй Ёса. – Подойдешь ко мне после урока, и мы обсудим твое наказание. А сейчас вытащи мои стрелы из мишени!
Кадзуки торопливо поклонился и побежал к мишени. Он так испугался ярости сэнсэя, что не мог вытащить стрелы. Ему едва удалось справиться с одной, как над ухом просвистела стрела и пригвоздила рукав его кимоно к мишени. Кадзуки резко обернулся, выпучив глаза и раскрыв от ужаса рот.
– Кадзуки, не дразни пчелу, не то она налетит на тебя, как дракон! – крикнула сэнсэй Ёса с противоположного конца сада, прикладывая еще одну стрелу. – Кюдзюцу очень опасно для учеников. Никаких шалостей, ты меня понял?
Она выпустила вторую стрелу – Кадзуки и глазом моргнуть не успел. Стрела пролетела у него над самой головой, задев волосы, и воткнулась в мишень. Кадзуки, извиваясь, как червяк на крючке, мечтал лишь о том, чтобы закончилось это унижение.
– Хай, сэнсэй! Мосивакэ аримасэн дэсита![54]54
Слушаюсь, сэнсэй! Покорнейше прошу меня простить! (яп.)
[Закрыть] – выпалил он, выражая самое глубокое раскаяние.
Джек не помнил себя от радости: его враг получил по заслугам! Может быть, в другой раз подумает, прежде чем строить козни.
Джек повернулся к Ёри, чтобы поблагодарить, однако мальчонка не обратил на него внимания: сидел, глядя перед собой пустыми глазами и нервно покусывая нижнюю губу.
31. Война с Кадзуки
На ужин Кадзуки не пришел.
Впервые за все время пребывания в Киото Джек расслабился: Кадзуки наверняка еще отбывает наказание, назначенное сэнсэем Ёса. Единственное, что тревожило Джека, так это отсутствие Ёри. Акико видела, как он шел во Дворец Будды – наверное, чтобы повидать сэнсэя Ямада. Однако к ужину сэнсэй Ямада явился один.
Уже почти все поели, а Ёри все не было. Джек не мог отделаться от мысли, что с мальчиком что-то случилось. А когда Нобу поспешно выкатился за дверь, Джек разволновался еще больше.
– Акико, я беспокоюсь за Ёри. Он так и не пришел на ужин.
– Я уверена, что с Ёри все в порядке. Медитирует где-нибудь. Я постоянно вижу его за этим занятием: он медитирует у себя в комнате утром, днем и вечером. У Ёри есть замечательные благовония, и он даже дал мне попробовать…
– Акико, я серьезно! После того, что случилось сегодня на кюдзюцу, Кадзуки наверняка его возненавидел.
– Джек, Кадзуки действительно потерял лицо, однако он не посмеет и пальцем тронуть Ёри. Кадзуки должен относиться к Ёри с уважением.
– С уважением? С каким еще уважением? На меня-то он все время нападает!
– Верно, но ты… – Акико внезапно смутилась. – Ты гайдзин… чужеземец. Кадзуки не относится к тебе, как к равному. А вот Ёри – японец, из клана самураев с долгой и славной историей.
– Масамото меня усыновил! Разве я не заслуживаю точно такого же уважения? – Джек замолчал.
Он все понял по глазам Акико: своим его не считают. И никогда не будут считать. Ни Акико, ни Кадзуки.
Джек оглянулся вокруг: Сабуро и Кику вежливо отвели взгляд. Ямато безучастно смотрел прямо перед собой. Сразу видно, что Ямато до сих пор всего лишь терпит Джека – потому что так приказал отец. А ведь Джек спас этому мальчишке жизнь!
– Ясно, значит, уважать можно только японцев! Так, да? – резко бросил Джек. Лицо Акико вытянулось, и она поклонилась, избегая сердитого взгляда Джека. – Ладно. Тогда, по крайней мере, проявите уважение к Ёри и помогите мне его найти!
– В самом деле, это отличная мысль, – вставил Сабуро, пытаясь разрядить напряжение. – Давайте мы с Ямато поищем Ёри в саду, Акико и Кику посмотрят во Дворце львов, а Джек пусть сходит в Буцу-дэн. Акико права, скорее всего, Ёри где-то сидит и медитирует.
Сабуро вскочил на ноги, подталкивая остальных, и они торопливо покинули Тё-но-ма.
Ночь опять выдалась холодная. На усыпанном звездами небе висела половинка луны, заливая двор призрачным бледным светом. Джек в одиночестве поднимался по каменным ступеням Дворца Будды.
Ему хотелось завыть на луну. Как же надоела эта дурацкая Япония! Все бы ничего, и даже выходки Кадзуки можно стерпеть, но Акико! Ее отношение очень обидело Джека: ведь она тоже считает его другим, стоящим ниже нее. А он-то думал, что они стали друзьями! Друзей различия не разделяют, а объединяют…
Джек грустно улыбнулся своим мыслям: прямо-таки сэнсэй Ямада, вещающий изречения дзэн! Он проглотил обиду. По крайней мере, за него заступился Ёри – будем надеяться, Ёри это не выйдет боком.
Добравшись до верхней ступеньки, Джек заглянул в мрачную темноту Зала Будды, прорезанную лучами лунного света, словно тюремными решетками. Джек хотел позвать Ёри – и вдруг услышал тихие голоса: злые и напряженные.
– Мне пришлось унавоживать сад дерьмом из отхожих мест! Я пропустил ужин, и от меня воняет!
– Извини, Кадзуки, но все же не следовало…
Джек осторожно заглянул внутрь: Кадзуки навис над дрожащим Ёри, позади которого стоял Нобу – его толстая, округлая тень расползалась по полу. Джек прижался к стене и под прикрытием темноты подобрался поближе.
– Не следовало? Тебе-то что! Он ведь гайдзин! Нам не ровня, – злобно бросил Кадзуки. – Да как ты мог вступиться за какого-то гайдзина! Ты, Ёри, старший сын в клане Такэда, чьи предки победили монголов!
– Кадзуки, на самом деле он такой же, как мы… – взмолился Ёри.
– Что? Да тебе еще учиться и учиться! Мы потомки Аматэрасу, богини солнца. Самураи – воины, избранники богов. А гайдзины – ничтожества. Мы над ними хозяева.
Джек ушам своим не поверил: какой же Кадзуки спесивый! Разве можно говорить такие глупости? Люди не лучше и не хуже друг друга, они просто разные. А Кадзуки рассматривал различия как слабость, промах или ошибку.
Джек уже приготовился вмешаться, когда Кадзуки пошел на попятную.
– Ёри, я ведь могу быть справедливым, – почти примирительно сказал Кадзуки. – Из уважения к твоим предкам я дам тебе шанс избежать наказания.
Джек замер: возможно, Акико права и Кадзуки проявит уважение к Ёри, потому что он самурай. Испуганный Ёри растерянно моргнул.
– Ты, кажется, хорошо разбираешься в дзэне. Дай мне ответ на один коан – я уверен, что ты легко решишь эту загадку. А если не сможешь, то с благодарностью примешь наказание. Правда, тогда жевать ты будешь с трудом.
Нобу хихикнул над такой угрозой и захрустел пальцами – хруст разнесся по всему залу. Ёри заскулил.
– Вот тебе коан: когда хлопают в две руки, слышится звук. А как звучит хлопок одной ладонью?
Ёри молчал, теребя руками свое кимоно и сморщив лоб в отчаянной попытке сосредоточиться.
– Ну что, Ёри, как звучит хлопок одной ладонью? – снова спросил Кадзуки.
– Тише, пожалуйста, мне нужна тишина, чтобы подумать.
– Извиняюсь, но я голоден, и мое терпение иссякает. Отвечай!
– Это… относится к самому коану. Две хлопающие руки означают… поиск ответа… тогда сами руки становятся коаном… отсюда следует, что тот, кто медитирует… тоже становится тем коаном, который решает… Вот так звучит хлопок одной рукой.
– Прекрасно! Сэнсэю Ямада очень понравилась бы эта философская белиберда. Только ответ неправильный. Хлопок одной рукой звучит вот так! – Кадзуки размахнулся и со всей силы ударил Ёри по лицу – тот упал, поскуливая от боли.
– Нет! – закричал Джек и, не раздумывая, налетел на Кадзуки. Ударил его плечом в живот, и оба мальчишки покатились по полу. Кадзуки задыхался, не в силах двинуться с места. Джек врезал ему в челюсть. – Это тебе за Ёри! А это от меня!
Акико и Кику ворвались в Буцу-дэн как раз в тот момент, когда Джек занес кулак для второго удара.
– Джек! – крикнула Акико.
Джек поднял взгляд – и Кадзуки воспользовался моментом: треснул Джека кулаком в подбородок, заставив отлететь назад. Кадзуки, с разбитой губой, поднялся на ноги и встал над растянувшимся на полу Джеком.
– А вот это ты зря, гайдзин! – Кадзуки поднял ногу для удара.
– Нет! – закричала Акико, бросившись на Кадзуки, чтобы остановить его. Однако Нобу схватил ее за волосы и резко дернул назад.
Джек, разозленный нападением Нобу на Акико, подкатился к Кадзуки и сильно ударил его по опорной ноге.
Кадзуки потерял равновесие и рухнул на пол.
Мальчишки сцепились, стараясь побороть друг друга.
Кадзуки удалось оказаться сверху и зажать левую руку Джека. От боли Джек не мог пошевельнуться: при малейшей попытке двинуться Кадзуки давил еще сильнее.
В Буцу-дэн примчался Ямато вместе с Сабуро.
– Ямато, помоги Джеку! – закричала Акико, вырываясь из рук Нобу.
Испугавшись, что Ямато нападет на него, Нобу выпустил Акико. Кику бросилась к ней на помощь, однако помощи не потребовалось: Акико всадила локоть в живот Нобу, заставив того согнуться пополам.
– Ямато, зачем тебе помогать гайдзину? – выкрикнул запыхавшийся Кадзуки. – Особенно тому, который занял не принадлежащее ему место твоего брата? Ведь Масамото усыновил его, верно?
Ямато замешкался, не торопясь приближаться, и пристально посмотрел на придавленного к полу Джека.
– Как ты мог это допустить, Ямато? Гайдзин стал членом твоей семьи! Какой позор!
Слова Кадзуки эхом отдались от стен Буцу-дэна и зазвенели в ушах Ямато: «Позор! Позор! Позор!»
– Я могу прекратить это безобразие. Сломаю ему руку так, что даже Масамото не вылечит. Что-то я не встречал одноруких самураев, как ты думаешь, Ямато?
Джек видел, что Ямато колеблется: с одной стороны, было бы гораздо лучше избавиться от Джека навсегда, а с другой стороны, Ямато был обязан ему жизнью. Однако в данном случае долг чести роли не играл: все решал гнев отца.
– Масамото нас не накажет, – подзуживал Кадзуки, словно читая мысли Ямато. – Нобу будет свидетелем: гайдзин первый на меня напал. И я имею полное право защищаться.
Ямато отступил на шаг назад.
– Верно, Ямато, дай мне возможность избавить тебя от этого гайдзина. Мы с тобой оба знаем, что он встал тебе поперек горла.
Чтобы подкрепить свои слова, Кадзуки сильнее скрутил кисть Джека. Боль, как раскаленное железо, обожгла руку, и Джек вскрикнул. И вдруг его кисть оказалась свободна.
Акико изо всех сил пнула Кадзуки в спину, применив маэ-гэри – простой, но эффективный прямой удар ногой, который они как раз изучили на тайдзюцу. Кадзуки пропахал носом по полу. Потом вскочил и двинулся на Акико.
Она инстинктивно закрылась рукой, однако Кадзуки в последний момент удержался от удара.
– Вот еще глупости! – сказал он, отступая и поднимая обе руки в знак мирных намерений. – Из-за гайдзина поцапались. Масамото велел проявлять солидарность. Я не буду с тобой драться.
– А с Джеком, значит, будешь, хотя он тоже самурай? – парировала Акико.
– Да какой из него самурай! Никогда ему не быть самураем, и он это знает. Ты только посмотри!
Джек, с распухшим от удара Кадзуки лицом, лежал на полу, прижимая к себе руку. Акико глянула на него с жалостью.
А вот жалости не надо! Его покалечили и унизили, но не победили. На самом деле Джек хотел, чтобы его признали своим, однако этого, похоже, не дождешься. Он отвернулся от Акико.
Кадзуки поклонился и невозмутимо зашагал в выходу. Нобу, все еще держась за живот, преданно пошел следом. Кадзуки вытер окровавленную губу тыльной стороной ладони и повернулся к оставшимся:
– Не вздумайте рассказать наставникам о том, что здесь произошло.
– Только тронь Джека еще раз, и я все расскажу Масамото! – пригрозила Акико.
– Не расскажешь! Иначе нас всех выставят из школы: в Буцу-дэн драться запрещено.
– Джек – мой друг, и я буду на его стороне, чего бы мне это ни стоило.
Джек ушам своим не поверил! Акико принародно назвала его другом! На всех остальных это тоже произвело впечатление.
Акико помогла Джеку подняться.
– Не водись с гайдзинами, Акико! Не то в следующий раз, когда ты окажешься на моем пути, я могу и не сдержаться, – предупредил Кадзуки.
– Тронь Джека, и я все расскажу!
Кадзуки растерялся.
Джек понял, что угроза Акико могла иметь для Кадзуки серьезные последствия: для мальчика, близко связанного родственными узами с императорской семьей, вылететь из Нитэн ити рю означало бы навсегда потерять лицо.
– Акико, мне бы не хотелось увидеть твой позор, поэтому, если ты забудешь то, что случилось сегодня, я обещаю не драться с гайдзином в стенах Нитэн ити рю. Договорились?
Акико снова посмотрела на Джека, затем кивнула.
– Гайдзин! – прорычал Кадзуки. – Мы с тобой еще не закончили. Война едва началась!
