Текст книги "Путь воина. Путь меча. Путь дракона"
Автор книги: Крис Брэдфорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 49 страниц)
40. Глаза Будды.
Джек рухнул в объятия Акико.
У главных ворот храма быстро собралась толпа. Все хотели взглянуть на покрытого грязью мальчишку с раненым другом на плечах. Два монаха подбежали и унесли бесчувственное тело Ёри.
Свет уже коснулся храмовых крыш, но во дворе по-прежнему лежала тень. Джек весь дрожал от холода.
– Что случилось? Где ты был? – с тревогой спросила Акико. Джек упал на колени. Он уже не мог стоять на израненных, покрытых синяками ногах. – Мы все давно вернулись.
Джек не ответил. Он не сводил глаз с Кадзуки, стоявшего у девочки за спиной. Соперник уже смыл грязь и переоделся в чистую одежду. Он был полон сил. И не скажешь, что пережил тяжелую ночь. Скрестив руки на груди, Кадзуки рассматривал поверженного мальчика с любопытной улыбочкой.
Джека затрясло уже не от холода, а от ярости.
– Твое жульничество едва не стоило Ёри жизни! – процедил он.
– Бредишь, гайдзин? Какое жульничество? Я пришел первым, потому что я – лучший! – Кадзуки презрительно усмехнулся. – Проиграл ты, а не я. И нечего меня винить, ничтожество.
– Он пока не проиграл! – Акико гневно взглянула на Кадзуки. – Солнце еще не коснулось глаз Будды. У тебя есть время, Джек. Вставай!
Забыв о грязи, которая пачкала ее чистую одежду, Акико потащила Джека к храму.
– Нет! Оставь его! – раздался окрик.
Акико замерла. На ступенях стоял настоятель в белом одеянии. Вытянув руку, он приказывал им остановиться. Двери храма были открыты, и в полумраке за спиной монаха Джек разглядел деревянную статую Будды.
– Помогать ему нельзя. Если он хочет завершить Круг, то должен сделать это сам.
– Но ему не дойти, – взмолилась Акико.
– Это ему решать, не тебе. Отпусти, – приказал монах.
Акико бережно положила Джека на землю и отошла. В глазах у нее блестели слезы.
Джек так и остался стоять на коленях. Мертвая тяжесть пригвоздила его к месту, словно целое небо давило на плечи. До статуи Будды оставалось не больше пятидесяти шагов, но для мальчика это было все равно что другой край света. Свою последнюю капельку силы Джек потратил, чтобы спасти Ёри.
В храме запели мантру света. Ученики, наставники и Масамото ждали, что сделает Джек. Настоятель поманил его за собой и вошел в храм.
Мальчик не шевелился.
Он не мог.
В нем просто ничего не осталось. И дело не в боли – через нее он мог бы перешагнуть. Внутри разверзлась пропасть, огромная бессильная пустота, бездна, через которую невозможно перепрыгнуть.
Над ним склонился Кадзуки. Лицо соперника расплылось в торжествующей улыбке, и он злорадно прошептал:
– У тебя не получится.
Свет скользил по крыше, плитка за плиткой заливая черепицу. Кадзуки прав. Чтобы дойти до статуи вовремя, потребуется нечеловеческое усилие.
Джек тупо уставился в землю. Усталый взгляд упал на муравья, который тащил кусочек листа в пять раз больше себя самого. Крошка боролся – тащил, упирался в листок и подталкивал его. Перед ним стояла труднейшая задача, но сдаваться он не собирался.
Единственная ошибка – признать свое поражение. Джек поднял голову и встретил взгляд мастера дзэн, стоявшего у дверей храма. Сэнсэй Ямада верил в него.
– Давай, Джек! Все получится! – крикнул Ямато, сбегая по ступеням.
Рядом переваливался Сабуро.
– Давай, Джек! – повторил он.
– Осталось немножко, – подбодрила Акико, протягивая к нему руки.
Геркулесовым усилием Джек поднялся на ноги и зашагал вперед, повторяя, как мантру: «Ошибка – сдаться. Ошибка – сдаться. Ошибка – сдаться…»
Мальчик ставил вперед то одну, то другую ногу. Они были тяжелыми, как чугунные тумбы. Он не столько шел, сколько валился вперед, но с каждым шагом цель становилась все ближе.
Джек начал подниматься по ступеням. Друзья кричали, подбадривали его, но их голоса казались ему далеким шумом прибоя. Сейчас он осознавал только бесконечную песнь монахов в белых одеждах. И чем ближе подходил Джек, тем громче звучала мантра, наполняя его тело, словно живительный эликсир.
Он вошел в храм.
Однако и солнце не отставало.
Оно поднялось над линией гор, хлынуло в окна и двери храма. В столбах лучей плавали пылинки. Свет тянулся к глазам статуи.
Потрясенные ученики безмолвно наблюдали за мальчиком.
Он протянул к статуе руку, и в тот же миг лучи коснулись глаз Будды. Хор смолк. Пальцы ощутили прохладное гладкое дерево. Джек слабо улыбнулся и рухнул без чувств.
– Нельзя победить гору, можно лишь победить себя, – сказал настоятель, когда все собрались в храме после завтрака. – Первый Круг испытал крепость вашего тела, показал вам предел его возможностей. Пятеро успели вернуться в храм, прежде чем первые лучи коснулись глаз Будды, и доказали свою власть над телом.
Джек стоял, покачиваясь. Голова шла кругом от изнеможения. Его напоили, накормили, дали поспать, но вскоре разбудили и снова отправили в главный храм.
– Это испытание доказало вам, что ум правит телом. Оно продолжает борьбу, пока разум тверд.
Монах обвел участников бездонными глазами, проверяя, все ли усвоили урок.
– Как только вы это поймете, вашим возможностям не будет предела. Вера помогает достичь недостижимых высот. Эта истина лежит в основе второго испытания. Но сначала к вам хочет обратиться Масамото-сама.
Масамото подошел и с гордостью оглядел учеников:
– Для меня честь, что в моей школе обучаются такие сильные воины. Дух Нитэн ити рю горит в каждом из вас. – Он сжал плечо Джека, и мальчик почувствовал невероятную силу названого отца. – Но сегодня ярче всего он горел в сердце Джека.
Все взгляды обратились к мальчику.
Джек не знал, куда деть глаза, и не сводил их с покрытого шрамами лица Масамото. Тот по-отечески взглянул на него:
– Джек-кун показал истинный дух бусидо. Он пожертвовал победой, чтобы спасти друга, и тем показал добродетель верности. Он помог другу спуститься с горы и тем показал отвагу. Я считаю, он победил не только себя, но и гору, потому что не дал ей забрать жизнь Ёри-куна.
Все, как один, поклонились, отдавая дань уважения поступку Джека.
Джек смущенно посмотрел кругом. Акико ласково улыбнулась ему. Тадаси, очевидно, совсем выбился из сил во время испытания – он лишь коротко кивнул. Ёри среди друзей не было. Он все еще не оправился после раны, и за ним ухаживал монах, известный своим лекарским искусством. Ёри требовалось время, чтобы поправиться, но Джеку сказали, что ему стало лучше. Отвары трав, которые готовил монах, пошли мальчику на пользу.
– Тем не менее никаких поблажек не будет, – произнес настоятель, поклонившись Масамото. – Путь монахов Тэндай бесконечен, поэтому Испытание разума начнется прямо сейчас.
41. Разум против тела
Водопад с грохотом низвергался в озеро. Он был похож на ревущую белую ленту. Столетиями вода прокладывала себе путь, и теперь в скале образовалась узкая и глубокая расщелина, словно могучий бог расколол гору топором.
Монахи, ученики и наставники широким полукругом стояли на берегу. Держась за руки, они молились духам горы и древнему ками водопада, а настоятель читал буддийское благословение и разбрасывал соль. Таков был ритуал очищения.
Джек в чистом белом одеянии наблюдал за происходящим вместе с другими участниками Круга. Ужас леденил сердце, стоило представить, что их ждет. Предстояло шагнуть под водопад, на большой плоский камень, и простоять на нем, пока не догорит палочка благовоний. Только сила разума могла победить слабости тела. Тем более что в этой битве им угрожала далеко не воображаемая опасность – смерть от переохлаждения.
Закончив ритуал, настоятель жестом попросил пятерку юных самураев, чтобы они выстроились в ряд за стеной водопада.
Джек ступил на камень первым. Он встал поближе к скале, чтобы не оступиться на скользкой поверхности. Повсюду клубились облака брызг. Белое монашеское одеяние вскоре намокло и прилипло к телу. Холодный влажный воздух бодрил, но шагать под ледяные струи Джек не торопился. По другую сторону виднелись размытые фигуры зрителей. Мощный поток искажал их лица, и Джеку почудилось, будто он заглянул в чистилище и смотрит на души его обитателей.
За водопад зашли остальные. Каждый в ужасе смотрел на поток. Настоятель поднял руку, объявляя начало испытания. Пятеро самураев поклонились и шагнули под грохочущие струи.
От ледяной стужи, которая вдруг сковала тело, Джек едва не потерял сознание.
Вода била по голове, словно град. Джек с трудом поборол желание выскочить. Хотел сопротивляться, но мышцы еле выдерживали бешеный напор, сжимаясь от напряжения в тугие узлы.
Нет, ему ни за что на свете не выдержать!
Джек отчаянно бормотал мантру, которой его научили, чтобы отгонять холод, но все зря. Он просто слишком ослаб после Испытания тела. В голове было пусто, он часто дышал. Тело сотрясала дрожь. Кто-то вышел. Кажется, Харуми. Джек почувствовал, что тоже вот-вот прекратит борьбу.
Он собрал в кулак последние силы. Во что бы то ни стало надо продержаться хотя бы дольше Кадзуки! Но напрасно Джек себя уговаривал. Дольше терпеть было невозможно. Настало время выходить.
Ноги не послушались.
Какая-то частичка его души еще сопротивлялась водопаду. Сопротивлялась воле самого Джека.
Вера поможет достичь недостижимых высот.
Джек сделал одно, последнее усилие и постарался отвлечь разум от ледяной боли. Он снова начал мантру, хоть и сомневался, что буддийское песнопение поможет христианскому сердцу. И все же он повторял слова все быстрее, быстрее, пока они не слились в бесконечный круг:
Мой ум пределов не знает,
Как даль без границ,
Как солнце, что вечно в небе,
Как небо без края…
И чудо! Как только Джек сосредоточился на мантре, он стал меняться. С каждой строчкой мышцы становились мягче, поток больше не причинял им боли. На миг сокрушительная вода превратилась в нежный горный ручеек.
А затем он перестал чувствовать.
Как по волшебству, с чувствительностью пропало и волнение. Джеку стало все равно. Он понял, что благодаря мантре достиг одного из тех загадочных состояний, в которые буддисты погружаются во время медитации. Джек мог в это верить или не верить, но сейчас он испытывал необычайно странное чувство – сознание открывалось окружающей вселенной.
Он потерял чувство времени.
Догорела палочка благовоний или нет?
Миг спустя все кончилось. Тадаси, выходя, наткнулся на Джека. Толчок вывел его из отрешенного забытья, и тело мгновенно сковало льдом. Как ни старался Джек вернуться в прежнее состояние, ему пришлось сдаться.
– У м-м-меня п-получилось? – стуча зубами, спросил он, когда вышел из-под водопада.
– Конечно, дурак ты замороженный! – рассмеялся изумленный Ямато, подавая ему сухую одежду. – Ты целую вечность там простоял. Монах уже зажег вторую палочку.
– А что с-с Ак-кико?
– Она еще там. И Кадзуки тоже.
Очертания Акико и Кадзуки дрожали за струями воды, словно призраки. Джек смирился. Пусть Кадзуки снова одержал над ним верх, это еще не значит, что он победит.
«Давай, Акико! – мысленно подбодрил Джек. – Сделай его!»
Акико поскользнулась на мокром камне. У Джека замерло сердце. Каким-то чудом, несмотря на мощный поток, она удержала равновесие.
А вот Кадзуки вдруг упал.
Два монаха бросились к нему, вынесли из-под водопада и начали изо всех сил растирать толстым шерстяным халатом. Кадзуки очнулся и, пошатываясь, встал на ноги. Все захлопали, восхищаясь его мужеством. Джек тоже присоединился, но больше из-за того, что хотел поддержать Акико. Она все еще стояла под водопадом, слилась с ним – руки сжаты, губы непрерывно шепчут мантру.
«Сколько же можно так стоять?» – задумался Джек.
Поток давно должен был погубить Акико. Вторая палочка благовоний уже догорела, монах зажег третью. Акико простояла под водой вдвое больше, чем требовалось.
– Выведите ее! – приказал встревоженный настоятель, когда догорела третья палочка.
Акико встретили восторженными криками. Кику быстро завернула ее в сухое одеяние. Джек подбежал и, забыв про японскую сдержанность, начал растирать руки девочки, чтобы согреть ее. Но, как ни странно, хоть Акико и дрожала немного, руки у нее были теплые, словно она вышла из горячего гейзера.
Джек вытаращил глаза от удивления, а девочка лишь безмятежно улыбнулась ему.
Кику стала помогать подруге одеваться, а Джек и Ямато присоединились к остальным ученикам, собравшимся на другом берегу. Проходя мимо настоятеля и Масамото, Джек услышал их разговор.
– Невероятно, – сказал монах. – На моем веку никто не продержался под водопадом дольше, чем эта девочка. Нет сомнений, владеть разумом ее учил великий мастер.
– Согласен с вами, – кивнул Масамото. – Вы проделали большой труд, сэнсэй Ямада.
Однако мастер дзэн покачал головой. Его проницательные глаза с интересом окинули девочку.
– Этому я их не учил.
– В таком случае у нее редкий дар, – заметил настоятель.
Он поглядел на оставшихся участников Круга. Харуми теперь стояла вместе с подругами, а те ее утешали.
– В жизни иногда приходится делать вещи, которые кажутся нам невыполнимыми, – сказал настоятель. – Но помните, единственный предел – предел разума. Шагните за него, и даже невозможное будет вам по плечу.
Настоятель указал на Акико, и сердце Джека переполнилось гордостью.
– Эта девочка показала, что границы разума можно расширить до пределов, о которых даже не подозреваете. Однажды постигнув свои возможности, ваш ум не вернется в прежние рамки. Учитесь быть его хозяевами, а не слугами. И этот урок очень пригодится вам в завтрашнем Испытании духа.
42. Первая кровь
– Я получил твою записку. – Джек бросил к ногам Кадзуки листок. – Чего надо?
Тот лишь улыбнулся. Он был доволен, словно кот при виде добычи, которая свалилась ему прямо в лапы. С невозмутимым видом Кадзуки прислонился к стенке каменного колодца с древним ведром на веревке.
Площадь городка Ига Уэно, окруженная кольцом торговых лавок и домов, была совершенно пуста. День закончился. Торговцы закрыли окна ставнями и заперли двери на засов. Покупатели разошлись. На улицах ни души, если не считать одинокого прохожего, который спешил домой по переулку. Надвигалась гроза.
– Что-то не верится, что ты здесь один. – Джек посмотрел кругом. – А где же банда Скорпиона?
В записке, которую просунули ему под дверь после ужина, Кадзуки приглашал встретиться с глазу на глаз. Акико уговаривала Джека не ходить, но он, хоть и не представлял, чего хочет Кадзуки, все же решил, что не прийти никак нельзя. Отказаться значило прослыть трусом.
А кроме того, Джеку хотелось отомстить за Ёри.
Кадзуки шагнул вперед и встал с Джеком нос к носу.
– Я тебя терпеть не могу, гайдзин. – В сумерках его глаза, скрытые тяжелыми веками, невозможно было разглядеть. – А еще мне не нравится, когда меня обвиняют в жульничестве. Я и без всяких уловок легко тебя обойду.
– Ты наглый лжец! Мы оба знаем, что ты все подстроил! – воскликнул Джек.
Он так и вскипел, стоило представить Ёри: мальчик бредил, а нога у него распухла так, что стала вдвое больше.
– Я не лгу! – Голос Кадзуки звенел от негодования. – Не жульничаю и, кстати говоря, не ворую тоже! Не суди меня по своим гайдзинским меркам. Я из благородной семьи. Я самурай по рождению и воспитанию. В отличие от тебя.
Последние слова он процедил Джеку прямо в лицо.
– Ты обвинил меня перед всей школой. Запятнал мое имя. Я написал тебе, чтобы защитить свою честь. Вызываю тебя на бой! До победы или до первой крови.
Прогремел гром, на землю упали первые тяжелые капли. Джек смотрел на Кадзуки и думал.
За себя он не боялся, тем более сейчас, когда сэнсэй Кано научил его технике чи сао. С наступлением темноты шансы на победу только увеличились. Но и Кадзуки тоже многому научился у сэнсэя Кюдзо. Джек знал: противник силен и отлично владеет тайдзюцу, а значит, может одержать верх. Если принять его вызов, так и с жизнью распрощаться недолго. Особенно если едва стоишь на ногах от усталости. С другой стороны, отказаться – значит покрыть себя позором. Кадзуки немедленно растрезвонит всем, что Джек – трус.
А если так, разве у него есть выбор?
Одного взгляда на Кадзуки хватило, чтобы понять: он все равно будет драться, неважно, каким будет ответ.
Небо рассекла молния. На миг из темноты, словно призрак, вырос замок Белого Феникса. Злобно рыкнул гром. По крышам забарабанил ливень, и ледяной ветер поднял холщовые вывески, прикрепленные к навесам лавок.
Кадзуки ждал ответа, не обращая внимания на грозу.
Джек кивнул.
– Стойте! – Сквозь пелену дождя к ним бежала Акико.
За ней спешили Ямато и Сабуро. Хотя Джек и решил прийти на встречу один, появление верных друзей его ободрило.
– Что? Не доверяешь мне, гайдзин? – усмехнулся Кадзуки. – Хорошо. Мы устроим вам достойный прием. Скорпионы!
Он махнул рукой. Из темного переулка показались тени. У Джека ёкнуло сердце. Он понял, что битва пойдет не до первой, а до последней капли крови. Его крови.
Банда Скорпиона окружила Джека и его друзей. Повисла напряженная тишина. Наконец Кадзуки рассмеялся и жестом подозвал дружков:
– Это дело чести. Между мной и гайдзином. Не вмешивайтесь. – Он передал Нобу свой боккэн. – Клянусь именем семьи, что буду следовать кодексу самураев. Мы бьемся до первой крови.
Акико повернулась к Джеку и настойчиво зашептала:
– Не соглашайся! Ты помнишь, как он нарушил правила во время рандори. Думаешь, капли крови ему хватит? Да Кадзуки не успокоится, пока тебя не прикончит!
– Он поклялся честью семьи, – возразил Джек и отдал Сабуро плащ. – Ведь он считает себя чистокровным самураем. Он не нарушит бусидо.
– Ты что, не понимаешь? Забыл про камни в снежках? Правила к тебе не относятся. Ты же гайдзин!
Прозвище больно ужалило Джека. Он понимал, что Акико не хотела его обидеть, и все равно прозвище глубоко его задело. Джеку еще раз напомнили: он сколько угодно может учить их язык, соблюдать обычаи, следовать правилам и постигать боевые искусства. Как ни старайся, он навсегда останется в Японии чужаком, даже для Акико.
Сама того не желая, Акико только подстегнула Джека. Он твердо решил биться и доказать, что он – самурай получше любого из них.
Мальчик вручил Ямато свой боккэн и шагнул вперед.
Противники встали друг напротив друга под проливным дождем.
– Покажи ему! – крикнул Хирото.
По традиции Кадзуки поклонился Джеку.
Джек ответил таким же поклоном, но Кадзуки схитрил. Он не стал ждать, пока мальчик выпрямится, и хотел ударить его ногой в лицо. Джек едва успел сообразить, что происходит. Он поймал ногу, но потерял равновесие и попятился.
Кадзуки тут же налетел на него. Джек пригнулся, избегая кругового удара, ответил двумя в живот, получил коленом в бедро и немедленно отступил.
– Давай! Победа за тобой! – крикнул Сабуро.
Кадзуки наступал. Джек притворился, будто хочет бить ногой. Уловка сработала. Противник опустил руки, защищаясь. Джек нанес ему прямой удар, тут же врезал другой рукой, а затем дал тыльной частью кулака прямо в челюсть.
Кадзуки пошатнулся. Ноги заскользили по грязи, и он завалился на спину.
Сабуро и Ямато радостно завопили.
– Я выиграл, – объявил Джек, тяжело дыша.
– Это еще не конец…
– У тебя кровь.
Кадзуки утер губы. В уголке рта виднелась тонкая алая струйка, но ее тут же смыл дождь.
– Я просто язык прикусил. Это не считается, – процедил он и вдруг швырнул в глаза Джеку полную пригоршню грязи.
Вскочив на ноги, Кадзуки ударил Джека по лицу. В ушах зазвенело, губа треснула, во рту появился металлический привкус.
– А вот это – первая кровь, – злорадно объявил Кадзуки, однако и не подумал прекращать бой.
Он с удвоенной силой набросился на Джека.
Уроки чи сао не прошли даром. Руки сами поднялись и заняли нужное положение. Джек предугадывал каждый маневр. Отразил несколько ударов, попробовал нанести ответный. Кадзуки цедил проклятия. Он никак не ожидал, что ослепленный противник даст отпор.
Джек и сам удивлялся своему мастерству, пока неожиданно не получил в челюсть.
Везение кончилось. Он запаниковал. В живот угодил тяжелый кулак. Теперь Джеку стало ясно, что такое настоящий бой вслепую. Совсем не то, что поединки с Ямато. У Кадзуки была другая техника, и предвидеть его движения становилось все тяжелее.
Джек полностью потерял контакт с руками врага, и вскоре сокрушительный удар отправил его в огромную лужу.
Сверху навалился Кадзуки.
Не успел Джек опомниться, как противник стиснул его шею и окунул в воду. Джек нахлебался грязной жижи. Бешено сопротивляясь, он сумел поднять голову и вдохнуть. Мутная вода смыла с глаз остатки грязи, и он увидел, что Акико и его друзей схватила банда Скорпиона.
– Ты его утопишь! – крикнула девочка, вцепившись ногтями в руку Хирото.
– Хорошая мысль, – согласился Кадзуки и снова макнул Джека в лужу.
В ушах забулькало, и все остальные звуки исчезли. Джек вспомнил, когда его душили в последний раз. Если бы сэнсэй Кюдзо тогда не остановил рандори, Кадзуки продолжал бы до последнего.
На сей раз надеяться было не на кого.
Кадзуки вполне способен его убить.
Фудосин.
Когда Джек снова поднял голову из лужи, это слово молнией вспыхнуло в его сознании.
Кадзуки захохотал, еще сильнее вцепился ему в волосы и опять окунул в воду.
«Самурай всегда сохраняет спокойствие, – проплыли в голове наставления сэнсэя Хосокава. – Даже перед лицом смерти».
Превозмогая страх, Джек собрался и вопреки всем инстинктам заставил себя расслабиться.
– Ты его убил! – крикнула Акико. – Убил!
Кадзуки немедленно отпустил Джека, поняв, что зашел слишком далеко.
Джек полежал еще немного и вскочил на ноги.
Кадзуки оторопел. Джек врезал ему локтем в лицо, оседлал и, захватив голову, макнул прямо в лужу:
– Сдавайся! Сдавайся, лжец!
Он дал Кадзуки вдохнуть и снова макнул в воду:
– Признай, что все подстроил. Что спрятал фонарь!
На этот раз Джек подольше подержал врага на воздухе, однако душить не перестал.
– Что? – выдохнул Кадзуки в панике.
– Не держи меня за дурачка! Признайся, ты спрятал каменный фонарь под ветками. Пусть все знают, что у тебя нет чести! – требовал Джек, макая Кадзуки в лужу в промежутках между фразами.
– Я не… – захлебывался и хрипел мальчишка. – Я не жульничал… Я вышел до Тадаси и Акико. Я не мог этого сделать!
– Врешь!
Джек снова сунул его под воду.
– Прекрати! – крикнула Акико. Она вырвалась из рук Хирото. – Он сказал правду.
Джек растерялся.
– Я видела фонарь, когда проходила мимо.
Она говорила правду. Внезапно все подозрения рухнули. Джек позволил Акико оттащить себя в сторону, сел и уставился на дрожащего врага.
Кадзуки, отплевываясь и кашляя, перекатился на бок.
– Перед тобой шел Тадаси, – продолжила Акико. – Значит, жульничал он. И вот почему во время Испытания разума он толкнул меня под водопадом. Тогда я подумала, что это не нарочно, но вот сейчас начинаю сомневаться.
– Тадаси… он и меня толкнул, – признался Джек, понемногу осознавая ужасную правду, – я тоже решил, что это случайность.
– Конечно, нет, – с ненавистью процедил Кадзуки.
Джеку стало стыдно. Он чувствовал себя так, будто его обманули. Разве можно было делать выводы без доказательств? Он во всем обвинил врага, а подстроил все Тадаси, которого они считали другом. Оказалось, что он, Джек, ничуть не лучше Кадзуки, который ополчился на него лишь потому, что он гайдзин.
– Прости, – выговорил Джек. Извинения застряли в горле, и каждое слово было тяжелым и горьким, как свинец. – Ты не жульничал. Я ошибся.
Хирото и Нобу помогли Кадзуки встать. Пошатываясь, он с отвращением глянул на Джека:
– Верно, гайдзин. Смотри еще раз не ошибись – не думай, что уйдешь от расплаты.
По спине побежали холодные мурашки. Но дело было совсем не в угрозе. Просто Джек вдруг отчетливо почувствовал, что на них кто-то смотрит.
– Вы видели? – прошептал Нобу, показывая за спину Кадзуки, на ближайшую крышу.
Все обернулись и стали вглядываться в дождливую мглу.
Вокруг не было видно ни зги. Пропал даже замок Белого феникса.
Сверкнула молния. На один страшный миг вспышка выхватила из тьмы черный силуэт на фоне грозовых туч.
Взревел гром. Толстощекое лицо Нобу вытянулось от страха, и он завопил:
– Ниндзя!
