Текст книги "Путь воина. Путь меча. Путь дракона"
Автор книги: Крис Брэдфорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 49 страниц)
Сэнсэй взял Джека за руку и медленно повел по тропинке к старой сосне в углу сада, тяжело опирающейся на деревянную подпорку.
– Благородство и сострадание – основа всего. На Пути воина нет места ярости или гневу. В истинном будо нет врагов. Истинное будо основано на любви. Путь воина состоит не в убийствах и уничтожении, а в том, чтобы способствовать жизни[59]59
Уэсиба Морихэй, основатель айкидо (цит. по книге Джона Стивенса «Секреты будо»). – Примеч. авт.
[Закрыть]. Защищать ее.
Остановившись возле старой сосны, Ямада повернулся к Джеку:
– Масамото-сама сказал, что ты сделал первый шаг по Пути воина, однако ты еще должен изучить Путь меча, кэндо.
Сэнсэй Ямада загадочно улыбнулся, в его глазах блеснули искорки, и он исчез в темноте позади дерева, оставив Джека одного под небом Японии.
Джек поднял взгляд: с неба упала звездочка. Ярко вспыхнув, она погасла, а ее след постепенно затухал, словно угли костра.
В это мгновение Джека осенило: он испытал сатори, такое же яркое, как звездочка.
Ведь он тоже шел по пути к какой-то неведомой цели, не зная, что из этого выйдет. Однако он уже выбрал свой путь, и дороги назад нет.
Он выбрал… Путь воина.
Путь меча
Посвящается моей матери
Пролог
Докудзюцу
Япония, август 1612 г.
– Ловчий Смерти, самый ядовитый скорпион на свете. – Ниндзя вытащил из ящичка большого черного скорпиона и посадил его на дрожащую ладонь ученицы. – Вооружен, двигается бесшумно, приносит смерть. Совершенный убийца.
Напрасно она пыталась унять дрожь. Восьминогое создание поползло вверх по руке; в полумраке тускло поблескивало жало.
Девочка стояла на коленях в тесной комнатке среди свечей, глиняных горшков, ящиков и клеток. Тут собрали все яды мира – жидкости, порошки, растения. В садках держали смертоносных тварей. Ниндзя уже показывал ей кроваво-красные ягоды и раздутую, как шар, рыбу фугу, лягушек с яркой кожей, длиннолапых пауков и змей с черными клобуками. Все здесь было губительно для человека.
– Один укус Ловчего – и жертва чувствует нестерпимую боль, – продолжал ниндзя. В глазах ученицы вспыхнул ужас. – Начинаются судороги, затем наступает паралич, потеря сознания и наконец смерть.
Девочка застыла, не сводя со скорпиона глаз, а тот уже поднимался к шее. Как ни в чем не бывало ниндзя продолжал:
– Обучаясь ниндзюцу, ты обязательно должна изучить и докудзюцу. Ты еще поймешь: удар кинжала – дело хлопотное, а риск упустить жертву слишком велик. Яды работают бесшумно, их трудно обнаружить, и, если правильно подобрать дозу, убивают наверняка.
Скорпион пополз в манящую темноту черных волос. Девочка вытянула шею и отвернулась, часто, прерывисто дыша. Ниндзя словно и не замечал ее страданий.
– Я научу тебя, как извлекать яд и как использовать его: наносить на оружие, подмешивать в еду или питье. – Наставник провел пальцами по клетке, и змея, сидевшая внутри, ударила носом в прутья. – Кроме того, ты должна развить устойчивость к этим ядам. Что толку, если умрешь от собственной руки?
Он обернулся. Ученица выжидала удобного момента, чтобы сбросить скорпиона, который заполз в ямку ключицы. Ниндзя покачал головой.
– У многих ядов есть противоядия, и я покажу тебе, как их готовить. Против других можно выстоять, если долго принимать небольшие дозы той же отравы. Тогда тело становится невосприимчивым к ней. Но есть и такие яды, от которых противоядия не существует.
Он показал на кадку с водой. Там плавал маленький, не больше детского кулачка осьминог с кожей, украшенной синими кольцами.
– Красивый, правда? А вот его яд убьет человека почти мгновенно. У этого яда нет вкуса. Его лучше подмешивать в питье – сакэ или сэнча.
Ученица не вытерпела. Она смахнула гадину с волос и взвизгнула: скорпион глубоко ужалил ее в кисть. Плоть вокруг ранки сразу припухла.
– Помогите!.. – застонала девочка. Рука взорвалась пронзительной болью.
Наставник равнодушно смотрел на ученицу.
– Ты не умрешь. – Он взял скорпиона за хвост и бросил в ящичек. – Он большой и старый. А бояться надо маленьких самок.
Ученица без чувств упала на пол.
1. Четыре кости
– Ты жульничал! – крикнула девочка.
– Что ты, вовсе нет!
Джек сидел на корточках перед сестренкой в саду за домом.
– Да, жульничал! Надо было сначала хлопнуть, а потом поднять.
Он не стал спорить. Джесс не проведешь. Джек очень любил эту семилетнюю худышку с голубыми глазами и соломенно-желтыми волосами. Только вот если дело касалось правил, она сразу превращалась в маленького тирана. В другое время Джесс была безобидна, словно лютик, но стоило затеять игру, как она становилась такой же строгой и непреклонной, как мама – насчет работы по дому.
Джек собрал пять овечьих бабок и начал по новой. Косточки были размером с небольшую гальку, их края сгладились от частых прикосновений – летом Джек и Джесс играли чуть ли не каждый день. Было ужасно жарко, но белые кости почему-то холодили руку.
– А все равно больше двасиков не сможешь! – поддразнивала Джесс.
Джек принял вызов. Он кинул четыре косточки на землю, а пятую подбросил высоко-высоко. Хлопнул в ладоши, поднял с травы одну косточку и поймал ту, что падала. С проворством опытного игрока он проделал все это снова и снова, пока не собрал все пять.
– Разики!
Девочка с притворной скукой вертела в пальцах ромашку.
Джек опять подбросил кость и ловко поднял с земли две сразу.
– Двасики! – объявил он и снова кинул бабки в траву.
Одну подбросил, хлопнул в ладоши и, пока она падала, подобрал три косточки сразу.
– Трисики! – воскликнула Джесс, не в силах сдержать восторг.
Улыбаясь во весь рот, мальчик в последний раз бросил кости.
В темнеющем небе пророкотал гром. Воздух стал душным, липким. Приближалась гроза, но Джеку не было до нее дела. Теперь ему хотелось подобрать уже четыре бабки.
Мальчик подбросил косточку, хлопнул, и в этот миг раздался жуткий треск. Ветвистая молния расколола небо и ударила в дерево на вершине далекого холма. Ветви запылали. На фоне черного неба заплясало кроваво-красное пламя. Но мальчик слишком увлекся. Он собрал все четыре косточки, поймав пятую почти у самой земли.
– Получилось! Четыре махом!
Он гордо поднял голову, но Джесс куда-то пропала.
Исчезло и солнце. В небе клубились черные тучи.
Мальчик растерянно смотрел вверх. Откуда такое ненастье? В кулаке что-то заворочалось. Кости шевелились, будто живые!
Джек медленно разжал пальцы.
Дыхание перехватило. По ладони бегали четыре маленьких черных скорпиона.
Окружив белую косточку, они жалили ее. С шипов капал смертоносный яд.
Один скорпион развернулся и побежал вверх, к локтю. Обезумев от ужаса, Джек затряс рукой и бросился к дому.
– Мама! Мама! – крикнул он и тут вспомнил про сестру.
Где же она?
По листьям зашлепали тяжелые капли, сад накрыла тень. Мальчик смог разглядеть лишь пять белых косточек в траве. Ни скорпионов, ни сестренки.
– Джесс! Мама! – позвал он изо всех сил.
Тишина.
Из кухни послышался голос. Мама тихонько пела:
Бездельник, что словам лишь рад,
Похож на запустелый сад,
Где лебеды унылый цвет,
Белеет всюду, будто снег…
Джек бросился по узкому коридору на кухню.
В доме было темно, сыро и мрачно, как в катакомбах. Сквозь приоткрытую дверь из кухни сочился свет. Мамин голос то утихал, то набирал силу, вторя завываниям ветра:
А если с неба снег идет,
То птица в клетке не поет.
Но кто-то клетку отворит,
И птица соколом взлетит…
Джек заглянул в щелку. Мама сидела спиной к нему и чистила картошку длинным кривым ножом. Свет одинокой свечи превратил его тень на стене в чудовищный самурайский меч.
И в небе пророкочет гром,
Как лев он рявкнет за окном…
Джек толкнул дверь. Она загремела, царапая каменный пол, но женщина даже не обернулась.
– Мама? Ты слышишь?
И скрип несмазанных петель
Вгрызется в сердце, словно зверь…
– Мама! Почему ты не отвечаешь?
Ливень хлынул еще сильнее. Теперь его шум напоминал шкворчание рыбы на раскаленной сковороде. Джек подошел к матери. Она не обернулась, пальцы лихорадочно работали, очищая картофелину за картофелиной.
И боль, когда в себя придешь,
Вонзится в грудь, как острый нож…
Джек потянул ее за передник:
– Мама! Что с тобой?
Из другой комнаты донесся придушенный крик. Мать повернулась к мальчику. Ее голос вдруг стал грубым, хриплым:
На Джека смотрела старуха с запавшими глазами. В сальных космах ползали вши. Ведьма поднесла нож к шее мальчика. С лезвия, точно срезанная кожа, свисала завитушка картофельной кожуры.
– Умри, гайдзин! – просипела карга, обдавая Джека зловонным дыханием.
Мальчик взвизгнул и бросился вон, а ведьма расхохоталась ему вслед.
Из глубины дома летели жалобные крики Джесс. Он ворвался в гостиную.
Большое кресло, в котором любил сидеть отец, стояло у камина. Языки пламени выхватывали из тьмы чей-то силуэт.
– Папа? – робко позвал Джек.
– Нет, гайдзин. Твой отец мертв.
С подлокотника поднялась рука в белой перчатке. Она ткнула узловатым пальцем в угол комнаты. Там, на дощатом полу, в луже крови лежал отец. Джек отшатнулся. Пол заходил под ногами, словно палуба.
Неизвестный в черном одним прыжком перемахнул из кресла к решетчатому окну. В руках у него была Джесс.
Джек похолодел.
Он узнал зеленый глаз, с ненавистью смотревший на него сквозь щель в капюшоне. Перед ним в черном синоби сёдзоку стоял Докуган Рю.
Глаз Дракона! Ниндзя, который убил его отца и безжалостно преследовал мальчика. Теперь он хотел похитить сестру.
– Нет!
Джек бросился к ней на помощь.
Из тьмы, словно черные пауки, появились другие ниндзя. Они окружили его. Джек яростно отбивался, но стоило ему расправиться с одним безликим воином, как на смену тут же вставал другой.
– Еще встретимся, гайдзин! – прошипел Глаз Дракона. – Я помню о картах.
И скрылся за пеленой ливня.
2. Карты
В оконце сочился бледный свет. Тяжелые капли лениво шлепали по подоконнику.
Из сумрака на Джека смотрел глаз.
Но это был не глаз Докугана Рю.
Глаз принадлежал даруме, деревянной кукле, которую сэнсэй Ямада, учитель дзэн, подарил Джеку. Тогда мальчик только поступил в Нитэн ити рю, Школу единства двух небес, что в Киото.
Больше года прошло с того рокового дня, как Джек прибыл к берегам Японии. На торговое судно, где служил штурманом его отец, напали ниндзя. Из всей команды выжил только Джек. Его спас великий воин Масамото Такэси, основатель школы.
Израненный, не знающий чужого языка, Джек остался один, без друзей и родных, поэтому выбора у него не было: пришлось во всем слушаться людей, которые приютили его. К тому же Масамото был не из тех, чьи решения можно обсуждать, и доказал это, когда усыновил чужестранца.
Само собой, Джек только и мечтал, как вернется на родину. Ему снился дом и сестренка Джесс, единственный близкий человек, который у него остался. Правда, сны эти часто превращались в кошмары. Заклятый враг, ниндзя по имени Глаз Дракона, не оставлял мальчика даже по ночам. Он хотел заполучить карты его отца-штурмана и не остановился бы, даже если для этого пришлось бы убить желторотого юнца.
Дарума таращился на Джека из темноты. Единственный глаз будто насмехался над его бедой. Мальчик вспомнил, что говорил сэнсэй Ямада: надо нарисовать кукле правый глаз и загадать желание, а левый дорисовать, когда желание исполнится. Джек в отчаянии подумал, что первый глаз он нарисовал еще год назад, а желание так и не думало сбываться.
Он перевернулся на живот и уткнулся носом в футон. Остальные ученики наверняка слышали его крики сквозь бумажные стены маленькой комнатушки Сиси-но-ма.
– Джек, что с тобой? – прошептали по-японски за сёдзи.
Дверь отодвинули. Джек узнал силуэты своей подруги, Акико, и ее двоюродного брата Ямато, второго сына Масамото. Они проскользнули в комнату. На Акико было шелковое ночное кимоно цвета слоновой кости, а длинные волосы она стянула на ночь тесьмой. Девочка встала на колени возле постели Джека:
– Ты кричал.
Ее миндалевидные глаза с тревогой вглядывались в бледное лицо друга.
– Мы думали, на тебя кто-то напал, – добавил Ямато, худощавый подросток с коричневыми, словно каштаны, глазами и ежиком коротких черных волос. – Ты что, призрака увидел?
Джек отер лоб дрожащей рукой. Сон был такой правдоподобный. Испуганное личико Джесс все еще стояло у него перед глазами.
– Мне снился… Глаз Дракона… Он ворвался в дом родителей, похитил сестру…
Джек сглотнул, пытаясь взять себя в руки.
Ему показалось, что Акико вот-вот погладит его, но мальчик знал: японская сдержанность никогда не позволит ей выразить сочувствие так открыто. Девочка лишь грустно улыбнулась:
– Это всего лишь сон.
Ямато кивнул и добавил:
– Вряд ли Глаз Дракона добрался до Англии.
– Знаю. – Джек перевел дух. – Но ведь и я от Англии далеко. Если бы пираты не напали на «Александрию», я был бы уже на полпути к родным берегам. А вместо этого сижу на другом конце света. Как знать, что стало с Джесс? Я-то под защитой твоего отца, а за нее постоять некому.
В глазах у него помутнело от слез.
– Но ведь за твоей сестрой присматривает соседка, – напомнила Акико.
– Миссис Уинтерс уже старая. – Джек покачал головой. – А Джесс еще мала, чтобы работать, и деньги, которые оставил отец, скоро кончатся. А может, она заболела и умерла… как мама! Если о ней некому позаботиться, ее отправят в работный дом.
– А что такое работный дом? – спросил Ямато.
– Вроде тюрьмы, только для нищих и сирот. Она будет разбивать камни для мостовых, трепать пеньку или толочь кости для удобрений. Там плохо кормят, и голодные люди дерутся за каждый гнилой кусок! Разве она там выживет?
Джек закрыл руками лицо. Он не мог спасти сестру. Так же, как не мог спасти отца, когда тот сражался с пиратами-ниндзя. Мальчик ударил кулаком в подушку, вымещая бессильную злобу. Акико и Ямато молча смотрели на него.
– Ну почему «Александрия» попала в этот шторм? Если бы корпус выдержал, ничего бы не случилось. Пираты не напали бы на нас! И отец остался бы жив!
Джек и сейчас помнил, как отец вырывался, а Докуган Рю все сильнее затягивал у него на шее скользкую от крови удавку. Помнил, как стоял, парализованный страхом, с кинжалом в дрожащей руке. Вены на шее Джона Флетчера вспухли буграми, он хватал ртом воздух и в отчаянии тянул к сыну руку…
Джек не мог себя простить. Ну почему он ничего не сделал тогда? Мальчик швырнул подушку в угол.
– Джек, успокойся. Теперь ты с нами. Все хорошо, – сказала Акико.
Они с Ямато переглянулись. Джека еще таким не видели.
– Нету здесь ничего хорошего.
Мальчик покачал головой и потер глаза, стараясь прогнать кошмарное видение.
– Вот почему тебе кошмары снятся: у тебя книга под футоном! – воскликнул Ямато и вытащил сверток из клеенки.
Джек выхватил у него тетрадь.
Карты! В комнатке без мебели только и оставалось, что прятать их под матрасом. Это была единственная память об отце, и мальчик дорожил каждой страничкой, каждой пометкой, которую тот сделал. Сведения, заключенные в тетради, обладали невероятной ценностью, и Джек пообещал отцу сохранить их в тайне.
– Да ладно тебе. Это же обычный словарь.
Ямато даже растерялся от такой резкости.
Джек широко раскрыл глаза. Выходит, его друг принял карты за португальско-японский словарь, труд отца Люция! Перед смертью монах отдал его Джеку и попросил передать отцу Диего Бобадилле из Осаки. У тетради и словаря были похожие переплеты, однако сейчас Джек держал в руке вовсе не словарь!
Он никогда не рассказывал Ямато всей правды о картах, даже уверил его, что их не существует. И неспроста. До их примирения и победы в Тарю-дзиай, состязании между школами, которое проводилось прошлым летом, у Джека не было причин доверять Ямато.
Когда Масамото усыновил Джека, Ямато сразу невзлюбил мальчика. Его старшего брата, Тэнно, убили, и он решил, что отец хочет заменить сына чужестранцем. Ямато думал, что Джек украл у него отца. И только когда Джек едва не утонул, он наконец поверил в его искренность и стал его союзником.
Джек понимал, как опасно рассказывать о драгоценных записях, и не знал, как Ямато к этому отнесется. Но быть может, сейчас пришло время открыть ему тайну?
– Это не словарь отца Люция, – признался Джек.
– А что тогда? – удивился Ямато.
– Это карты моего отца.
3. Новое желание
– Карты! – воскликнул Ямато, и замешательство на его лице сменилось недоверием. – Но ведь когда Глаз Дракона напал на дом Акико, ты сказал, что ничего о них не знаешь!
– Я солгал. У меня не было выхода.
Джек не решался посмотреть в глаза Ямато. Он знал, что его друг чувствует себя обманутым.
Ямато повернулся к двоюродной сестре:
– А ты знала?
Девочка кивнула и покраснела.
Ямато вскипел:
– Поверить не могу! Так вот почему Глаз Дракона все время возвращается! Из-за дурацкой книжки?
– Я бы рассказала тебе, – попыталась успокоить его Акико. – Но я обещала Джеку, что сохраню тайну.
– Неужели это стоит жизни Тиро? – Ямато вскочил. – Может, она и была простой служанкой, зато служила нашей семье верой и правдой. Мы все под угрозой из-за этой тетради.
В его глазах вспыхнула былая неприязнь. К ужасу Джека, мальчишка направился прочь из комнаты.
– Я все расскажу отцу!
– Нет! Пожалуйста! – Джек схватил его за рукав кимоно. – Это не простая тетрадь. Никто не должен знать о ней.
– Почему?
Ямато с отвращением посмотрел на руку.
Джек отпустил рукав, но мальчик не двинулся с места.
Ни слова не говоря, Джек передал ему книгу, и Яма-то принялся равнодушно листать страницы с картами океанов, созвездий и комментариями штурмана.
Джек шепотом объяснял ему, почему тетрадь бесценна:
– В ней описаны безопасные пути через все океаны мира. Эти сведения очень дороги. Многие отдали жизнь, чтобы их заполучить. Я обещал отцу, что про карты никто не узнает.
– Что в них особенного? Тут просто указаны направления.
– Нет. Здесь гораздо больше. Это не просто карты океанов. Отец говорил, это грозное политическое оружие. Тот, кто владеет им, контролирует все торговые пути. А это значит, что страна, которой принадлежат карты, будет править морями. Вот почему Англия, Испания и Португалия стремятся добыть эти записи.
– А Япония тут при чем? – Ямато отдал тетрадь. – Ведь Япония – не Англия. У нас и флота нет.
– Не знаю. Политика – не мое дело. Я просто хочу вернуться домой и найти Джесс. Я боюсь за нее, – объяснил Джек, поглаживая клеенку. – Отец научил меня читать эти карты, и я тоже смогу стать штурманом, как он. Вот поэтому, когда я покину Японию, они послужат мне билетом домой. Это мое будущее. Без них я не найду работу. Мне, конечно, нравится изучать Путь воина, но в Англии самураи не нужны.
– Так почему бы не отправиться прямо сейчас?
Ямато сощурил глаза.
– Он не может уйти, – вмешалась Акико. – Твой отец усыновил его. Пока Джеку не исполнится шестнадцать и он не станет совершеннолетним, он всегда должен спрашивать разрешения Масамото-сама. Да и куда ему идти?
Ямато пожал плечами.
– В Нагасаки, – сказал Джек.
Они удивленно поглядели на него.
– Отец вел судно в этот порт, пока шторм не сбил нас с курса. Там могут стоять корабли, которые идут в Европу или даже в Англию.
– А ты хотя бы знаешь, где Нагасаки, Джек? – спросила Акико.
– Ну… тут была примерная карта.
Джек принялся листать страницы.
– Это далеко на юге Японии, на острове Кюсю, – нетерпеливо подсказал Ямато.
Акико накрыла рукой страницу:
– Как же ты попадешь туда без денег и еды? Из Киото до побережья – больше месяца пути пешком.
– Так что лучше выйти прямо сейчас, – усмехнулся Ямато.
– Прекрати! Вы должны быть друзьями, забыли? – перебила его Акико. – Джек не может просто так пойти в Нагасаки. За ним следит Глаз Дракона. В школе Джека защищает твой отец. Кажется, Масамото-сама – единственный, кого этот ниндзя боится. Если Джек останется один, его захватят в плен… или даже убьют!
Они примолкли.
Джек снова положил тетрадь под футон и похлопал по нему. Разве годится прятать здесь такую ценную вещь? Пока Глаз Дракона не вернулся, нужно найти для карт хранилище понадежнее.
На пороге Ямато обернулся:
– Ты расскажешь о картах отцу?
В напряженной тишине они долго смотрели в глаза друг другу.
Джек покачал головой:
– Мой отец очень дорожил ими. На судне он прятал тетрадь в потайном ящике. Даже капитан не знал, где отец ее держит. Сохранить карты – мой сыновний долг, – говорил мальчик, зная, как важно сейчас достучаться до Ямато. – Ты ведь понимаешь, что такое долг. Ты самурай. Отец очень просил сохранить карты в тайне. Я обещал ему. Я связан обещанием.
Ямато чуть заметно кивнул, прикрыл дверь и вернулся.
– Теперь мне ясно, почему ты молчал. – Он наконец разжал кулаки. – Я разозлился, потому что ты все скрыл, не доверял мне. И зря. Я никому не скажу.
– Спасибо! – с облегчением выдохнул Джек.
Ямато сел рядом с ним.
– Не понимаю только, почему ты не хочешь сказать отцу. Он мог бы взять карты на хранение.
– Нет, он не должен знать. Умирая, отец Люций признался, что кто-то охотится за тетрадью и хочет меня убить.
– И это, конечно, Докуган Рю.
– Да, Глаз Дракона делает все, чтобы ей завладеть, – согласился Джек, – но ты же сам говорил, что ниндзя нанимают за их искусство. Вот кто-то и нанял его, чтобы прибрать к рукам тетрадь. Это мог быть кто-то из тех, кого знает Масамото-сама. Отец Люций был в его окружении, поэтому больше мне нельзя никому доверять. Чем меньше людей об этом знает, тем лучше.
– Ты что, не веришь отцу? Думаешь, он хочет забрать карты себе? – запальчиво спросил Ямато.
– Нет! – поспешно ответил Джек. – Но если карты будут у Масамото-сама, его могут убить, как моего отца. Это слишком опасно. Я хочу защитить его, Ямато. Во всяком случае, если Глаз Дракона считает, что тетрадь у меня, он будет охотиться только за мной. Вот почему мы должны сохранить тайну.
Ямато задумался, и Джек затаил дыхание. Что, если друг все же решит рассказать обо всем отцу?
– Хорошо. Я ничего не скажу, – пообещал тот. – Но почему ты думаешь, что Глаз Дракона вернется? О нем ничего не слышно с тех пор, как он попытался убить даймё Такатоми на празднике Гион. Может, ниндзя умер? Ведь Акико серьезно его ранила.
Они заметили Докугана Рю, когда тот входил в замок даймё Такатоми, и пошли следом. В тот вечер Акико спасла Джеку жизнь. Глаз Дракона непременно отсек бы ему руку, если бы девочка не метнула в него вакидзаси. Меч вонзился в бок Докугана Рю, но тот и не вздрогнул. Он даже хотел нанести ответный удар, но тут на помощь подоспели Масамото и его самураи. Глаз Дракона перелез через стену замка, но прежде чем скрыться, пообещал Джеку, что придет за картами.
Джек помнил угрозу и знал, что Глаз Дракона ее выполнит. Ниндзя рыскал где-то поблизости. Выжидал.
Акико была права: в Нитэн ити рю, под защитой Масамото, Джек в безопасности. За стенами школы ему угрожает смерть. Если он отправится в путь один, вряд ли у него получится дойти хотя бы до городских окраин.
Оставалось только жить в Киото и учиться в Нитэн ити рю. Чтобы вернуться домой целым и невредимым, необходимо было пройти Путь меча.
И хотя мальчик выбрал это не по своей воле, он с нетерпением ждал, когда продолжит учиться мастерству самураев. Ему были по душе дисциплина и кодекс бусидо, а при мысли, что он сможет сражаться настоящим мечом, в сердце загорался восторг.
– Ниндзя где-то рядом, – сказал Джек, – и еще вернется.
Он взял даруму, пристально посмотрел на него и загадал новое желание.
– Но в следующий раз я буду готов к встрече с ним.
