Текст книги "Надежда Союза Трех Х (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 57 страниц)
– Харуки-чан, я снова к вам.
– Мадара-сан! – насквозь фальшиво возмутившись, откликнулась Яманака, как всегда в это время сидящая за письменным столом.
– Виноват, Харуки-чан, больше этого не повторится, – притворяться Мадара умел с детства, все же шаринганы были полезны не только в бою. – Вы как всегда неподражаемы.
– Я бы поверила... если бы вы смотрели не мимо меня, – вздохнула меднин и поднявшись со своего места взяла мужчину за руку, чтобы усадить на стул для осмотров. – Как себя чувствуете?
– Вашими стараниями, Харуки-чан... – привычная вежливость уже не вызывала отторжения, обмен колкостями и заигрываниями – тоже.
Глава клана Учиха осознавал, что Дао специально приставили к нему в качестве лечащего врача эту девчонку, желая получить рычаг давления на сильного и психически нестабильного шиноби. Наверняка они хотели либо отомстить тому, из-за кого их Тройственный Союз перестал существовать, либо использовать для своих целей. Хотя зная этих тыловых крыс, скорее всего стоило ждать и первого, и второго.
«Наивные...».
Харуки была умной девочкой и быстро училась. Еще она была куноичи и вроде бы даже рожала... Но последнее – не подтверждено. Но главное – она была молодой и активной женщиной, которая несмотря ни на что, сумела сохранить в своей душе место для счастья, мечтаний, любви...
«Что может быть романтичнее? Он был из клана Учиха, она была из клана Дао и они не могли быть вместе, так как еще во времена клановых войн враждовали. Но вот в годы становления первой в мире скрытой деревни шиноби, он получил страшные раны и попал в госпиталь, где она принялась лечить его и помогать смириться с потерей ближайшего родственника, попутно шпионя и собирая информацию. Между ними пробежала искра и расцвел пока что тусклый язычок запретной любви...».
Красноглазый демон не забывал поддерживать беспечную болтовню, отвешивать шуточки и комплементы... Нет, он не влиял на бывшую Яманака чакрой, так как менталистка несомненно заметила бы это, а использовать на ней высшие шаринганы в таком состоянии, непозволительная расточительность. Только вот и природной, зверинной харизмы у мужчины было много и она без всяких гендзюцу, шаг за шагом, песчинка за песчинкой, постепенно перевешивала чаши весов.
Харуки еще сама не поняла, но...
«Скоро ты будешь моей».
...
Медленно шагая из Госпиталя глава клана Учих размышлял над своими дальнейшими шагами. На него свалили вину за разрушение города страны Комаров, потери среди шиноби и биджу знает что еще. Бойцы ударного корпуса Конохи, из-за вынужденного соседства с самураями даймио страны Огня, вряд ли испытывают к нему добрые чувства. О крысах сидящих в деревне, поголовно прогнувшихся под Сенджу и теперь с готовностью подставляющих задницы Хашираме и Тобираме, вовсе говорить нечего.
«Даже мои соклановцы... Хотя как раз их я понять могу: оступившийся лидер либо умирает, либо уходит, либо его уходят. Закон хищников, которых называют Красноглазыми Демонами. Даже странно, что они до сих пор не попросили меня подвинуться и уступить место более достойному. Видимо все же мозги есть и понимают, что даже без додзюцу, я их голыми руками в бараньи рога согну».
Хаширама... Друг... Разочарование.
Сенджу был в госпитале тогда, когда Мадаре показали тело Изуно. Он видел, что у младшего Учихи отсутствуют глаза в глазницах... Он не позволил ослабленному «другу» найти тех, кто посмели забрать шаринганы Изуно.
Пожалуй именно тогда, их дружбе окончательно настал конец.
Кто забрал величайшее сокровище клана Учиха? Неизвестно. Все вокруг будто бы ослепли...
«Ха-ха! Ослепли».
Мадара не верил в это ни на секунду. Но сделать он пока что ничего не мог, а потому изобразил смирение и сломленность... которые сменяются новой надеждой после каждой встречи с Харуки Дао.
Он должен защитить клан Красноглазых Демонов...
Он должен защитить Коноху...
Он должен стать сильным и победить врагов, как внешних... так и внутренних. Но для этого ему нужны глаза... Новые глаза.
***
Сидя за столом в трактире на перекрестке, надев на себя личину неопрятного мужчины средних лет и с кривым носом, облаченного в клетчатую черно-красную рубашку и мешковатые штаны, лениво тасую колоду замызганных карт. Мои напарники и капитан находятся на улице, в роще севернее этого заведения и ждут сигнала к атаке.
Недавно, по дороге с восточного направления прибыл караван, который мы ожидаем уже третий день, пропивая и проедая свои «последние» деньги. Сегодня очередь нести вахту выпала именно мне, так что можно считать себя счастливчиком... Наверное.
– «Хаори-таичи, вижу цель», – передаю сообщение по локальной ментальной сети, поддерживаемой мною только между нашей командой.
– «Мы тоже видим их, Хо-кун», – прозвучал ответ от Курамы.
– «Пятеро шиноби: двое уровня генинов, двое – чунины, один – джонин», – подала голос Хатару-сан. – «Еще двадцать человек разного сброда вроде возниц и наемников из простых людей».
– «Действуй по пятой схеме», – приказала Бакенэко-сан.
Дождавшись пока цель усядется за стол и начнет ранний ужин, подхожу к их компании и заговорщически подмигнув, ловко пересыпаю карты из одной руки в другую, весело спрашивая:
– Не хотите сыграть, добрые господа? На пару рё, для интереса?
– Катись отсюда, бродяга, – хмуро одарив меня нечитаемым взглядом, отозвался «джонин».
– Я честный... – начинаю возмущенно, но меня перебил один из «генинов» (парень лет девяти, одетый в белую рубашку и шорты до колен.
– ...мошенник. Знаем мы таких. Видели.
– Я... Я оскорблен, до глубины души! – возмущенно вскидываюсь и шагнув вперед нависаю над пареньком. – Немедленно извинись, или...
– Или что? – рядом возник «чунин», которому можно дать лет пятнадцать, ростом он выше меня под хенге на полголовы, а одет в красную рубашку с короткими рукавами и штаны. – Тебе что сказано, бродяга? Вали отсюда, пока мы твои кишки на кунай не намотали.
В доказательство своих слов, он театрально выхватил нож из подсумка на бедре и приставил к моему горлу зловеще (по его мнению) ухмыляясь.
– В-в-в-вы... шиноби? – эту фразу Хаори-таичи заставляла отрабатывать нас всех и не успокоилась, пока даже Баки не научился натурально бледнеть как настоящим лицом, так и под техникой маскировки.
– Поосторожнее, рью, – хмыкнул «джонин», который при моем приближении насторожился, но теперь расслабился и откинулся на спинку стула. – Бедолага сейчас обоссытся, а нам тут еще ужинать.
– Точно, – фыркнув, «чунин» убрал от меня оружие и просто толкнул в грудь. – Убирайся, пока мы добрые.
Отшатнувшись назад взмахиваю руками, делая вид будто пытаюсь удержать равновесие, при этом колода карт рассыпается по полу, открывая тусклые картинки и иероглифы. Едва «поймав равновесие» разворачиваюсь и с криком выбегаю на улицу, слыша хохот посетителей трактира, ставших свидетелями данной сценки и презрительные комментарии вражеских шиноби.
– «Я на улице, можем начинать», – отправляю очередное ментальное послание.
– «Выдвигаемся», – коротко отозвалась Курама, сразу же поняв, что вместо пятого, придется работать по седьмому варианту.
«Я бы тоже не стал играть в карты с мутным типом, подсевшим ко мне в мутном заведении».
Складываю пальцы рук в печать концентрации и произношу:
– Кац.
За спиной прогрохотал взрыв, раздались крики раненых людей, в конюшне начали шуметь кони и быки (на первых приехали наемники, вторых запрягали в повозки). Мне же следовало побыстрее убраться с глаз долой и не мешаться во время боя.
Облик человека меняется обликом мыши-полевки, стремительно юркнувшей за угол ближайшего здания.
Примечание к части
Жду отзывов.
– Стихия огня: цветы феникса, – шепотом провозгласил какой-то Учиха, молниеносно сложив серию печатей и выдохнул примерно три десятка огненных сгустков, которые веером разлетелись в направлении передней полусферы от него. – За мной!
Последняя фраза предназначалась трем тройкам генинов, в пылу битвы оказавшихся под его командованием (в их числе была и моя команда).
– «Баки, не отставай!», – мысленно «крикнула» Хатару-сан, на правом плече которой устроился я, замаскировавшись под крупную крысу.
– «Да иду я», – огрызнулся Инудзука, отмахиваясь от прилетевших нам во фланг заостренных косточек.
– «Где сенсей?», – этот вопрос Хьюга адресовала уже мне, как оператору ментальной сети отряда.
– «Застряла на левом фланге и прикрывает самураев», – отвечаю с максимальной поспешностью, лихорадочно цепляясь коготками за ткань черного комбинезона. – «Справа враг».
Девушка без раздумий крутанулась на одной ноге, взмахом рук создавая полумесяц из чакры, которую выпустила из ладоней и кончиков пальцев. Сероволосый парень, одетый в серые рубаху и штаны, на лбу у которого красуются две красные точки, изогнувшись всем телом отпрыгнул назад и тут же попал под «вакуумное ядро», запущенное Инари Шимура...
...
Разведка Конохи доложила, что даймио страны Торфа, которая находится за ныне присоединенной к стране Огня страной Комаров, дабы защитить свою независимость решил нанять несколько кланов шиноби из других земель. Дабы не позволить противнику усилиться и укрепиться, наша армия совершила быстрый (по меркам самураев) марш и сходу кинулась на штурм столицы, словно раскаленный нож сквозь сливочное масло пройдя через земли маленького государства. Однако либо нас изначально дезинформировали, либо самураи действительно бегают слишком медленно, но мы оказались встречены объединенными силами местных кланов, а также такими шиноби как Кагуя, Широгане и Ибури (первых и третьих я сам узнал из-за их особенностей даруемых улучшенными геномами, информацию о вторых всем передал координатор из ветви Яманака).
Клан Кагуя – широко известные своей кровожадностью наемники, презирающие боль и почти никогда не отступающие. Их особая сила позволяет быстро выращивать оружие или броню из собственных костей, в процессе чего разрываются кожа и мышцы, тут же заживающие под действием чудовищной регенерации. Наследие их крови просыпается в двух из трех случаев, так что по уровню неадекватности данных шиноби можно судить об их силе.
«Постоянно испытывать боль от использования собственного генома – это отвратительно. Как их предки вообще смогли добиться такой мутации?».
Широгане – клан шиноби, использующих в сражениях механизмы, которыми управляют при помощи нитей чакры. Сами они предпочитают сидеть в тылу, а вот армия деревянных солдат с встроенным оружием без страха и сомнений рвется вперед.
«Очень интересные у них технологии. А я так смогу?».
Последними из серьезных наемников оказались Ибури... ну или те, кто очень на них похожи. По словам координатора выходит, что их клан должен обитать в комплексе подземных пещер, где они прячутся из-за опаски превратиться в дым и развеяться по ветру, но...
«Видимо некоторые из них сумели взять свои силы под контроль».
За время победоносного шествия нашей армии по землям соседей, временами совсем без сопротивления склоняющихся перед страной Огня, наши командиры уверились в собственной непобедимости. Никак иначе тот факт, что мы фактически сами вошли в расставленную ловушку, лично я объяснить не могу (и Хьюга с их бьякуганами, и Инудзука с нинкенами и собственным нюхом, ни даже Абурами с их насекомыми, до последнего момента не замечали два крупных отряда заходящие во фланги). Да и попытка единым напором смести Кагуя, которые по своей излюбленной привычке решили столкнуться лоб в лоб, не объясняется ничем кроме чрезмерной самоуверенности.
Можно конечно сказать, что марионеточников прикрывал какой-то из местных кланов, использовавший технику площадной маскировки и сокрытия чакры, а самураи страны Торфа и примкнувшие к ним Ибури, воспользовались плащами похожими на те, которыми владеют Сенджу и Узумаки. Только вот полного провала разведки все это не отменяет, а даже усугубляет их вину, демонстрируя полную беспомощность.
...
– Свежее мясо, хе-хе-хе, – радостно оскалился очередной сероволосый мясник, поигрывая двумя костяными клинками в своих руках.
Хатару встала в одну из начальных стоек боевого стиля Хьюга, а я тут же сбежал по ее руке, спрыгивая на землю перед мужчиной, передними лапами крысиного облика вставая прямо на тень.
– «Держу», – отправляю сокоманднице короткую мысль.
В тот же миг девушка метнулась вперед и начала наносить серию ударов по тенкецу, лишая противника возможности управлять собственным телом и контролировать чакру. Судя по удивленно расширившимся глазам, он так и не понял, почему внезапно лишился способности двигаться. Ну а когда моя сокомандница завершила комбинацию, мне оставалось только отпустить технику теневого удержания, сжирающую слишком много драгоценной энергии.
Рядом прогудел поток режущего ветра, отсекающий группу шиноби из каких-то мелких кланов, которые хотели напасть на нас пользуясь отвлечением внимания. Спустя секунду рядом появились Баки и Кира, измазанные в своей и чужой крови, а затем и остальные генины нашей девятки подоспели.
– Полезный у тебя призыв, – кивнул на меня Шимура, обращаясь к Хатару. – Клановый?
– Нет, – Хьюга усмехнулась уголками губ и наклонившись, подхватила меня под живот пальцами левой руки. – Это мой личный крыс.
Произнеся это, девушка начала передавать мне свою чакру, пользуясь медицинской техникой, мне же оставалось только усваивать это подношение. Все же резерв у нее больше моего, да и очаг сильнее, так что силы восстанавливаются быстрее и хватает их на дольше.
– Это наш общий крыс, – оскалившись, заявил Инудзука, а его нинкен поддержала хозяина довольным гавом.
– «С каких это пор я стал вашей собственностью?», – даже не знаю, чего в моем вопросе было больше, недоумения или возмущения.
– «С тех самых, когда вместо честного боя в роли сокомандника, решил изображать из себя призывное животное», – ехидно отозвалась Хатару, усаживая меня обратно на свое плечо и активируя бьякуганы, что выразилось во вздувшихся вокруг глаз венах. – «На этом участке – чисто. Куда нам идти дальше?».
– Хм... Странный союз, – посмотрев сперва на Хьюгу, затем на Баки, выдал свое заключение Кохару. – Ну да вашим кланам виднее.
– А?.. – не понял собачник.
– Пфф, – выразила свое мнение на счет этой догадки наша сокомандница.
– «Нам надлежит выдвинуться к самураям: Ибури устроили прорыв через их фронт», – передаю сообщение девушке и не удержавшись спрашиваю. – «Когда ваша свадьба? Мне ведь нужно подготовить подарок».
– Идем на помощь самураям, – озвучила приказ командования Хатару, вторую часть моего монолога нагло проигнорировав.
Отряд перестроился и поспешил на место продолжающегося сражения...
...
Если верить данным, выцепленным мной из общей ментальной сети, при помощи которой командование армии Конохи координировало действия, Кагуя привели на поле боя почти тысячу шиноби, что даже по меркам великих кланов невероятно много. К счастью, большинство из них предпочитают ближний бой и техниками вроде костяных пуль не пользуются.
Широгане в свою очередь привели чуть больше ста марионеточников, каждый из которых управлял двумя, а временами и четырьмя марионетками, сила которых равнялась сильному генину, либо слабому чунину. Учитывая, что на место павших кукол они распечатывали и отправляли в бой новых, проблем это создавало едва ли не больше чем живучие Кагуя. Впрочем жуки Абураме, пожирающие нити чакры и грызущие дерево, довольно быстро сумели переломить ход противостояния после первого успеха противника.
Ибури (или все же не Ибури?) превращаясь в черный дым после ударов мечами самураев, раз за разом восстанавливались в абсолютно целом виде и продолжали резать людей даймио почти безнаказанно. Только дистанционные техники стихий огня, воды и ветра смогли их пронять, да и Хьюга, как выяснилось на практике, нарушая течение чакры в их телах, способны не позволить принять нематериальную форму.
Солнце медленно ползло по небосводу, а шиноби Конохи, перестроившись и выработав тактику противодействия, начали планомерно вырезать своих противников. Марионеточники, после того, как наши джонины прошлись по их тылам, предпочли бросить оставшихся кукол и сбежать. Шиноби превращающиеся в дым, когда поняли тот факт, что их попросту отлавливают или убивают на расстоянии, тоже не стали геройствовать и покинули поле боя, оставляя малые кланы страны Торфа против обозленных «листовиков». Только кровавые мясники продолжали бросаться вперед как безумные, не считаясь ни с ранами, ни с потерями в живой силе. Именно благодаря им даймио Торфа сумел отступить к столице чтобы подготовить почву для более или менее достойной капитуляции.
***
– Аууу... Айяйяйяйяй... Ихихихиии... – лежа на расстеленном на земле плаще, Баки болезненно морщился, вздрагивал, дергал руками и ногами, а также иными способами мешал мне извлекать из его ран кусочки костей Кагуя, члены клана которых когда поняли, что поражение неизбежно, начали использовать самоубийственную технику «костяная бомба».
Моему сокоманднику еще повезло, так как смертоносная шрапнель задела его самым краем, да еще со спины, в отличие от того же Шимуры, который сейчас лежит в палатке полевого госпиталя, где ему пытаются спасти глаза и сшить лицо. Впрочем, острые иглы-крючки застрявшие в заднице собачника, хороших впечатлений ему не добавляют.
– Да заткнись ты наконец! – не выдержала Хатару-сан, колдующая над нашим полевым котелком, подвешенным над костром. – Твое нытье даже слушать противно. Ты шиноби или дочка даймио?
– Ааай! – снова вскрикнул «дочка даймио», когда я выдернул очередную тонкую костяную иглу. – Хо, ты специально делаешь это настолько болезненно?
– Разумеется, Баки-кун, разве ты в этом сомневаешься? – изгибаю губы в улыбке и залечиваю Инудзуке последнюю ранку. – Вот и все. Если до утра не помрешь от заражения, то жить будешь... пусть и недолго.
– Хо-кун, хватит пугать Баки-куна, – рядом с костром из вихря листвы появилась Хаори-таичи, прическа которой вопреки обыкновению не изображала кошачьи уши (кто-то из вражеских шиноби срезал ей одно «ухо», из-за чего она вынужденно сменила стиль). – Ты ведь не забыл продезинфицировать места ранений.
– Не забыл, Хаори-таичи, – покладисто подтверждаю слова Курамы.
– Вот и славно, – женщина уселась на скрученный в сверток спальный мешок и осмотрев нас усталым взглядом заявила. – Радуйтесь: командование решило, что нам пора возвращаться в Коноху.
– И года не прошло, – фыркнула Хьюга. – Или прошло? С этой дурацкой войной, я совершенно потеряла счет времени.
– Хатару-чан, эта война совсем не дурацкая, – сурово возразила Бакенэко-сама. – Благодаря ней страна Огня увеличила свою площадь в три раза, а Коноха получила новые рынки для оказания своих услуг.
– Тогда почему мы возвращаемся, а не продолжаем поход? – морщась от неприятных ощущений, Баки принял сидячее положение и стал натягивать рубашку, поверх которой собирался надеть куртку от комбинезона. – Вокруг ведь еще так много стран, которые можно присоединить и которым мы обязаны «принести волю огня»! Ауч... За что, сенсей?
– За глупые и несвоевременные шутки, – сухо отозвалась женщина, одарив подчиненного жестким взглядом. – Если ты не забыл, мы находимся в центре лагеря Конохи. Я не хочу, чтобы обо мне говорили, что у меня не получилось вбить в головы учеников хотя бы немного здравомыслия. А если твою болтовню услышат самураи, то это может сказаться на отношениях клана Инудзука и двора даймио.
– Но ведь я ничего такого не сказал, – потирая лоб, в который прилетел брошенный Хаори-таичи камушек, обиженно пробормотал собачник.
– Пока не сказал, – поправила его Бакенэко. – Зная тебя... Ну да не важно. Факт в том, что после принятия капитуляции от даймио страны Торфа, наша армия оставит здесь небольшой гарнизон для охраны чиновников и отправится домой. Вас троих я буду выдвигать на повышение до звания чунинов, так что, готовьтесь сдавать экзамен на соответствие.
– Да! – вскинув к небу кулак, воскликнул Баки. – Давно пора.
– Отказываюсь, – произношу максимально равнодушно, но это слово тут же сделало меня центром внимания сокомандников.
– Ты не хочешь стать чунином, Хо-кун? – склонив голову к правому плечу, Хаори-таичи посмотрела на меня так, как Икари-сенсей смотрел на интересные образцы. – Почему?
– Я слишком слаб для этого звания, – отвечаю пожав плечами.
– Сила – это не главное, чем должен обладать чунин, – поучительно заметила Курама.
– Но одно из основных, – парирую я. – Тайчо, я все же прошу вас не подавать заявку на повышение от моего имени.
Бакенэко нахмурилась (видимо, она хотела получить какие-то преференции за то, что воспитала трех чунинов и теперь колебалась). Наконец на что-то решившись, она заявила:
– Хо-кун, я дам тебе отсрочку в полгода. Этого хватит чтобы ты подтянул физические данные. Договорились? Заданий на этот срок не будет.
«Не то, что я хотел, но лучше чем могло быть», – подумалось мне, когда моя голова сама собой изобразила согласный кивок.
– Вот и славно, – расплылась в улыбке Курама, тут же меняя тему разговора. – Хатару-чан, скажи мне пожалуйста, когда ты успела обзавестись призывным животным? И почему я последняя узнаю о том, что вы с Баки-куном помолвлены?
Примечание к части
Жду отзывов.
Возвращение в Коноху прошло... буднично, если не считать того, что вернулся не отдельный отряд из джонина с генинами и даже не группа отрядов, а целая армия. Несколько часов нас вносили в списки действующих шиноби, проверяли медики и шиноби в странных белых масках, принадлежащие к разным кланам, но по всей видимости какой-то особой структуре. Ситуацию не облегчало и то, что небо заволокли тучи и время от времени шел мелкий дождь.
Наконец пройдя через ворота, где был развернут пропускной пункт, я сумел оценить масштабы изменений, произошедших с деревней: тут и там выросли двух и трехэтажные деревянные дома, построенные (а возможно и действительно выращенные) по одному и тому же плану, но украшенные разноцветными широкими крышами, ставнями, фонариками и флажками, что придавало обстановке праздничный антураж. Туда-сюда ходили люди, большинство из которых были гражданскими в дорогих одеждах, а шиноби в свою очередь неспешно, словно бы лениво, как огромные насекомые прыгали с крыши на крышу, старательно огибая друг друга по широкой дуге, что казалось совершенно нелепым и странным занятием. Кроме того, в глаза сразу же бросалось большое количество торговых и ремесленных лавок, расположенных на первых этажах зданий, возведенных вокруг превратной площади.
– В чем дело, Хо-кун? – раздался голос Хаори-таичи у меня из-за спины и на плечи тут же легли две узкие ладошки. – Неужели ты испугался толпы?
– Прошу прощения, Бакенэко-сама, просто я удивился, – отвечаю приподняв уголки губ в легкой улыбке, изображая смущение. – И кажется... я не знаю, куда идти.
– Ня? – выйдя чуть вперед и встав со мной плечом к плечу, Курама приложила указательный палец правой руки к губам и немного наклонила голову влево. – Моу... Кажется Коноха изменилась за лето.
– Прошел почти год, сенсей, – недовольно поправила Кураму наша отрядная Хьюга. – Башня хокаге вон там, значит квартал Хьюга... сюда.
– Спасибо, Хатару-чан, – деланно обрадовалась Хаори-таичи. – К сожалению, я твоего приглашения принять не могу – нужно отчитаться по выполненным миссиям, а учитывая, что докладчиков сегодня много... Идите без меня.
– Хм?.. – обладательница бьякуганов недоуменно посмотрела на иллюзионистку, прическа которой снова изображала два кошачьих уха, а затем перевела требовательный взгляд на меня, ожидая пояснений.
– Тайчо решила, что констатацией факта расположения квартала Хьюга, ты пригласила нас в гости, – отвечаю почти механически, одновременно пытаясь понять, куда мне идти чтобы попасть на территорию Дао (еще одна причина не получать повышение – нет нужды писать бесконечные отчеты, благодаря чему больше свободного времени для полезных дел).
«Нужно найти способ, как не получить звание чунина. Провалить экзамен на повышение квалификации? Нельзя подставлять капитана и сенсея. Пойти в медики? Свободного времени будет еще меньше, а медицинские техники требуют много ян составляющей чакры», – размышляя на отстраненную тему, наконец-то определяюсь с правильным направлением, но покидать площадь не спешу, все же Баки еще проходил досмотр (что можно искать у Инудзуки?).
– Пфф... – выпятив нижнюю губу, Хатару надменно вздернула нос. – На территории нашего клана, посторонним делать нечего.
– У... – Курама расстроенно опустила плечи и даже ее прическа-кошачьи уши словно бы поникла. – Ты такая холодная, Хатару-чан, а я думала, что за время совместных приключений мы стали друзьями.
– Мне иногда кажется, что я единственная в нашем отряде, кто ведет себя как взрослый шиноби, – отвернувшись в сторону, негромко проворчала девушка, стараясь за недовольством скрыть... смущение? – Я буду не против, встретиться где-нибудь... всем отрядом. После того как все успокоится.
– Ня-ха-ха! – радостно подпрыгнув и прижав к груди сжатые кулачки, Бакенэко вскинула руки вверх, вместе с чем ее уши-волосы встали торчком и заявила. – Я знала, что мы достучались до твоего доброго сердца, Хатару-чан.
– Тц... – заметив, что на нас стали оборачиваться другие шиноби и гражданские, Хьюга сложила руки на груди и гордо отвернулась, только кончиками красных ушей выдавая свои эмоции.
– А ты, Хо-кун, готов устроить командные посиделки? – переключилась на новую жертву Хаори-тайчо. – Я научу вас выбирать правильные напитки и сбивать цены на сладости...
– Лучше бы вы учили нас техникам, тайчо, – произношу подчеркнуто вежливо, при этом сохраняя дипломатичную улыбку на губах (сам не знаю, зачем это делаю, но кажется... мне нравится дурачиться вместе с сокомандниками?).
«Странно. Какой в этом смысл? Не опасно ли привязываться к шиноби из других кланов? С другой стороны, так будет проще узнавать новости о соседях, что никогда не бывает лишним. Да и если они будут считать меня другом, то вероятность предательства в случае расхождения интересов снизится», – найдя для себя рациональное обоснование желания общаться с этими людьми, чуть сильнее изгибаю губы и прищуриваю левый глаз.
– Злые вы, – надула щеки Курама. – Уйду от вас... к хокаге. Вот он меня точно выслушает и поймет.
– Гав-гав! – из пропускного пункта выбежала Кира и повертев головой, стремительно метнулась в нашу сторону, остановившись рядом со мной и подставив голову для почесывания.
Хмыкнув, зажигаю упрощенную версию мистической руки, выражающуюся в свечении зеленым цветом ногтевых фаланг пальцев и зарываюсь правой рукой в густую серую шерсть. Нинкен зажмурилась от удовольствия и прижала уши, начав урчать...
– Я завидую, Кира-чан, – жалобно произнесла Бакенэко.
– Тайчо, у меня есть вторая рука, – демонстративно показываю свободную конечность, также зажигая кончики пальцев.
– Ты... – женщина отпрыгнула на шаг и наставив на меня указательный палец вытянутой вперед правой руки, глядя подозрительно прищуренными глазами спросила. – Кто ты такой и куда дел Хо-куна? Хатару-чан, вяжи этого самозванца, который даже притворяться не умеет: все знают, что наш Дао шутить не умеет.
– Кира! – выскочив на площадь, по пути едва не сбив какого-то старика с котомкой за плечами, Баки замер и ошарашенно уставился на нашу группу, которая, стоит признать, представляла из себя странную композицию. – Эээ... Я на что-то опоздал?
– Я не с ними... Я не с ними... – как мантру начала произносить одну и ту же фразу обладательница бьякуганов.
– Кира! – увидев свою напарницу, млеющую от моих почесываний, собачник вспыхнул негодованием. – Предательница!
– Рууу... – виновато опустив голову и поджав хвост, ставшая довольно крупной собака-ниндзя засеменила к хозяину.
– Ладно, ребята, – сбросив с себя дурашливую маску, Хаори-таичи стала серьезной, заставив подобраться и нас. – Сегодня все расходятся по домам, желательно – своим, завтра я объявляю выходной, а послезавтра с утра, жду всех на площади перед башней хокаге. Надеюсь остатков сегодняшнего дня и всего завтрашнего, вам хватит чтобы отчитаться перед своими клановыми кураторами, отдохнуть и привести мысли в порядок. Все пока... Пока.
Произнеся последнее слово, Курама растаяла в воздухе стаей светлячков.
– Опять иллюзия, – вздохнул Баки. – А я ведь до последнего момента не понял...
– Пфф... – Хатару-сан развернулась к нам спиной и пошла в направлении, где по ее мнению находится квартал Хьюг. – До встречи.
– Пожалуй, мне тоже пора, – киваю сокоманднику, затем его собаке и начинаю идти по одной из боковых дорожек, постепенно уходящих в сторону от главной улицы.
– Увидимся послезавтра, Хо! – догнал меня голос Инудзуки и лай его нинкена.
Слух царапнуло отсутствие хонорифика, но после секундного размышления, я решил, что Баки-сан просто забыл его добавить.
***
Стоя на крыше одного из домов, скрыв свое присутствие при помощи техники хамелеона, Хаори Курама проводила разошедшихся в разные стороны учеников рассеянным взглядом (Баки ушел совершенно не туда, по ошибке последовав за запахом соклановца, ушедшего по своим делам в район складов). Смотреть точно на генинов она опасалась, все же за время боевых действий они научились ощущать чужое внимание, а раскрывать свое присутствие не хотелось.
Себе женщина уже призналась, что привязалась к этой троице и пусть не считала их семьей, но и чужими они для нее не были. Да и по разным мелочам можно было понять, что между собой генины тоже создали некие связи, пока что хрупкие и ненадежные, но обещающие в будущем стать чем-то большим, нежели деловые отношения профессионалов.
«Если у них будет на это время», – поправила себя Бакенэко, скидывая маскировку и бросаясь бежать по крышам вдоль центральной улицы, чтобы добраться до главной площади деревни.
