Текст книги "Надежда Союза Трех Х (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 57 страниц)
Зверянка нашлась у дома молодой семьи, через щель в крыше наблюдающей за процессом спаривания человеческих мужчины и женщины. Моё приближение она заметила сразу, но даже не подумала отвлекаться от своего занятия.
– И что ты об этом думаешь? – спрашиваю, встав за спиной подопечной.
– Они смешные, – дёрнула ушами Рыжик. – Зачем-то облизывают друг другу пасти изнутри... Может быть это вкусно?
– Думаю, зависит от того, чем они ужинали и чистили ли зубы, – оскаливаюсь в усмешке и кладу левую руку на правое плечо белки. – Идём: нас уже на Хвосте ждут.
– Наверное ты прав, – задумчиво отозвалась Рыжик и наконец-то отстранилась от стены дома местных крестьян. – Может попробуем?
«Иногда мне кажется, что она слышит только то, что ей интересно», – поднимаю глаза к небу, всем видом демонстрируя усталость.
– Да не дуйся ты, – фыркнула подруга. – Тебе ведь тоже интересно.
– Идём на корабль, – отвечаю категорично. – Там и проверишь все свои идеи.
– Никто тебя за язык не тянул, – хихикнула Рыжик и привстав на цыпочках лизнула меня в щёку, тут же срываясь на бег в сторону берега.
***
Ещё несколько раз мы высаживались на берега островов архипелага рядом с деревнями, одни из которых были довольно большими, другие наоборот – совсем маленькими. Язык местных жителей, пусть и с некоторым трудом из-за произношения (всё же пасти зверян и их голосовые связки отличаются от людских) удавалось понимать благодаря тому, что речь моих потомков была позаимствована у жителей элементных стран.
Постепенно члены морской стаи убедились в том, что люди, в большинстве своём, совершенно не опасны, а потому было решено совершить попытку контакта. Для этой цели мы выбрали старика, живущего на отшибе очередной прибрежной деревушки, злоупотребляющего выпивкой слабенького алкоголя.
...
Оскал зашёл в дом, освещённый единственной свечёй, стоящей в глиняном горшке на полу. На улице уже была глубокая ночь, но обитатель ветхого строения даже не думал спать, вместо этого сидя на соломенном полу на коленях, держа в худых руках чашу с мутной жидкостью.
– Ёкай? – вскинул брови старик, на лице которого отразилось лёгкое удивление. – Пить будешь?
– И ты меня не боишься? – медленно выговаривая слова, спросил старший вожак морской стаи. – И на помощь звать не будешь?
– Не буду, – поставив чашу на пол, человек упёрся ладонями в собственные колени, улыбаясь щербатым ртом. – Либо ты мне просто видишься, а значит сделать ничего не сможешь, либо ты настоящий, а значит уже я тебе ничего сделать не смогу. Так стоит ли кричать, если это ничего не изменит?
– Хм... – пёс сел на пол перед хозяином дома. – Неожиданно здравая мысль.
– Я – пьяница, а не идиот, – даже обиделся мужчина. – Так что: тебе наливать?
...
Первый контакт можно было считать вполне успешным: благодаря чакре Оскал совершенно не опьянел, так как его регенерация способна справляться и с куда более сильной отравой, нежели была у старого человека, а мы узнали интересную информацию. Во-первых, данная деревня стояла на земле мелкого даймё, который унаследовал от своего отца вражду с соседом, который постоянно совершает набеги на крестьян. Во-вторых, с севера приходят слухи о том, что объявился новый император, который мечами своих самураев и кулаками мастеров боевых искусств пытается объединить земли архипелага под своей рукой (так как он был далеко не первым самоуверенным юнцом, никто это всерьёз не воспринимал). В-третьих, у местных жителей в ходу имеются деньги, состоящие из металла вроде золота и серебра, а самые мелкие монеты из бронзы.
Среди моих потомков известие о том, что люди живут парами, которые составляются один раз и на всю жизнь, а связь с другим самцом или самкой считается страшным предательством, вызвала немало возмущений и недоумений. Ласка и Рыжик, после того как узнали о том, что строгими ограничениями в этом плане облагаются только самки, искренне негодовали и сочувствовали человеческим женщинам, а умнику, который пошутил о том, что и зверянам стоило бы перенять столь полезный опыт... устроили бойкот и ряд тренировок в боевых искусствах в полный контакт.
По итогам, большинство членов морской стаи пришли к выводу, что люди странные: ведь даже если сейчас самец и самка друг друга любят, это вовсе не значит, что через десять лет они друг другу продолжат нравиться. Наблюдения же показывали, что никакого эффекта запечатления у пар друг на друге нет и они продолжают испытывать плотский интерес к другим представителям своей расы. Впрочем, все признавали то, что традиции могут быть самыми разными, порой даже нелогичными.
Однако же, ещё больше недоумения у зверян вызвали... деньги. Пользу разделения труда они понимали и разделяли, но вот необходимость оценивать работу одного мастера одним количеством металлических кругляшов, а другого – другим, заставляла впадать в ступор.
Идея же накапливать бесполезные кругляши металла, кичась друг перед другом их количеством, казалась какой-то глупостью. В конце концов, каждый из моих потомков мог пройтись по деревням людей и пользуясь иллюзиями, просто забрать всё их богатство... что им было совершенно не нужно.
Пожалуй, только осознав тот факт, что зверяне не видят смысла в накопительстве благ, которыми не будут пользоваться, я искренне ощутил гордость за своих потомков. Ведь фактически любой член стаи, если ему была нужна та или иная вещь, мог её взять себе, если ею уже не пользовался кто-то другой.
Ещё одной непонятной традицией стало желание людей расселяться в собственные дома, отгораживая себя пусть и тонкими, но всё же стенами от собственных братьев, сестёр и родителей. Отношение к чужим детёнышам же вовсе вызывало едва ли не ярость...
После обмена сообщениями с домом, морская стая решила временно обосноваться на этом новом архипелаге, чтобы лучше понять людей, а затем и решить, стоит ли вообще иметь с ними дело, либо нужно плыть дальше.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Идея создания поселения на одном из островов архипелага людей, после обсуждения всех вожаков морской стаи и запроса отправленного домой, была одобрена. В результате этого, кораблю пришлось искать закрытую бухту, где зверяне вытащили свой транспорт на берег, разгрузили его, создали достаточно большую печать хранения и запечатали в ней. После этого каменная плита, окружённая несколькими слоями уплотнённой земли, была погружена в почву на глубину четырёх метров, а сверху посадили дерево с раздваивающимся стволом.
Надолго задерживаться в бухте мы не стали, но и не уходили далеко: на расстоянии пятичасового ночного перехода обнаружилась удобная роща, в глубине коей имелось озеро с горячей водой, а с одной из сторон возвышались довольно крутые горы. Как убедились разведчики, большинство нынешних людей не обладают никакими особыми способностями, а от того и ожидать их пришествия со стороны гор можно в последнюю очередь (разве что кому-то придёт в голову идти напрямик, преодолевая крутые спуски и подъёмы, вместо того чтобы обойти гряду по более или менее удобным дорогам). Ещё одной причиной выбрать именно это место стало то, что в двух часах бега в среднем темпе находился город... ну или большая деревня, так как даже до городов моей молодости это скопление зданий не дотягивало весьма заметно.
Первым делом, прежде чем начинать строительство мои потомки решили оградить будущее место жительства барьерами: скрывающим, отвращающим, ну и конечно же удерживающим чакру от рассеивания в пространстве. Последнее было особенно важно, так как решения проблемы утечки энергии мира в никуда, я так и не нашёл, из-за чего сдерживающие купола остаются наиболее удобным способом увеличить концентрацию природной силы на определённой местности.
«Такое чувство, будто к миру присосался какой-то паразит, который пьёт из него энергию, словно сок из фрукта, а мои попытки восстановить баланс при помощи высадки чакродеревьев, только продлевают его трапезу».
Якорями для барьеров стали деревья, изменённые при помощи чакры, благодаря чему часть вырабатываемой ими энергии поступает в специальные печати, внедрённые прямо в структуру древесины. Одно такое дерево не в состоянии поддерживать сколь-нибудь сильный эффект, однако совокупность сотен деревьев, объединённых в одну сеть – это уже совершенно иной разговор. После завершения работы, роща стала не только непроходимой для людей и прочих существ, не имеющих в жилах крови зверян, но также превратилась в сигнальную систему, оповещающую о появлении достаточно сильных источников внутренней энергии. Удерживающий же чакру от рассеивания в пространстве пузырь, который накрыл собой пространство от гор и до половины пути до города, удалось запитать от природной энергии, которую он и скапливает.
После создания защиты дышать сразу стало легче, что оценили все члены морской стаи: к самцам и самкам вернулась детская игривость и непоседливость, чаще стали звучать смех и песни, да и шерсть словно бы налилась краской. Идея о том, чтобы вернуться на Большую Воду уже ни у кого не вызывала энтузиазма, а для возвращения домой, некоторые из мастеров печатей стали разрабатывать способ телепортации вроде того, при помощи которого перемещались записки.
Пока же строительство нашей скрытой (во всех смыслах) деревни продолжалось: за основу для жилья были взяты двухэтажные полые деревья-дома, опорами в которых выступают стволы деревьев, а стены и межэтажные перекрытия состоят из переплетённых между собой ветвей, не имеющих листьев. С внешней стороны стены покрывались шершавой тёмной корой, которая не оставляет прорех для воды или ветра, а крыши, как и принято на родине, были укрыты длинными зелёными листами, спускающимися от заострённого конуса к бокам.
Изнутри как стены, так и полы с потолками покрыты гладкой белой корой, достаточно мягкой чтобы не повреждать подушечки пальцев, способной самостоятельно восстанавливаться. Первые этажи полностью отданы под большие залы, в которых тут и там стоят опорные стволы-колонны, ну а вторые этажи разделены на центральные комнаты с люками в полу, а также шесть спален по периферии. Круглые окна и двери перегорожены тонкими, но при этом прочными мембранами, способными пропускать свет. Таким образом морская стая разделилась на малые группы по десять-пятнадцать зверян обоих полов.
...
– Ну, как я выгляжу? – спрыгнув из проёма в потолке первого этажа, ведущего на второй этаж, Ласка ловко приземлилась на ноги и выпрямилась во весь рост, крутанувшись на месте, откровенно красуясь перед зрителями.
На улице уже наступила ночь, так что на стволах-подпорках во всю светились кристаллы, заполняющие помещение тёплым жёлтым светом. Полторы дюжины самцов и самок сидели прямо на полу, разместившись широким кругом, чтобы проще было обращаться сразу ко всем.
– В общем... – скептично оглядываю лисицу, одевшуюся в простое белое кимоно с красным поясом. – Мне кажется, что ты что-то забыла.
– Хм? – зверянка недоумённо прижала к голове левое ухо, а затем почесала коготком подбородок, после чего замерла и расширила глаза от озарения. – Вот ведь плешивая память!
С этими словами третья предводительница морской стаи сложила руки в подобии молитвенного жеста, её тело окутало облачко паразитных потерь чакры, а когда оно рассеялось, на том месте уже стояла человеческая девушка с красными волосами, зелёными глазами и...
– Хвост, – напомнил Оскал.
– Сейчас... – лисица недовольно поморщилась, а затем всё же подправила хенге так, чтобы не отличаться от человека, хотя бы внешне. – Так лучше?
– Всё равно что-то не то, – вздохнула Рыжик, прижимая к груди колени и обхватывая ноги руками. – Вроде бы и человек, но ощущается какая-то неправильность. Это как с ножом из кости и ножом из кристалла: форма и цвет могут быть одинаковыми, но спутать одно и другое можно только при большом желании.
– Будем надеяться, что люди не настолько проницательны – проворчал Нос (лис-разведчик). – Ну или хотя бы не все люди такие проницательные.
– Как-то непривычно, – пожаловалась Ласка, пройдясь вперёд-назад.
– Хвоста нет, чтобы вилять, глаза другие, уши маленькие, идти приходится полностью опираясь на стопу, – перечисляю отгибая пальцы рук. – Никаких проблем возникнуть не должно.
– Мы всё ещё можем вернуться к идее с похищением необходимых нам людей, – невозмутимо констатировал Зубат (пёс из числа бойцов).
– И они, люди, этого, разумеется, совершенно не заметят, – раздражённо дёрнув хвостом, проворчал Оскал.
– Я могла бы наложить массовую иллюзию, чтобы все вокруг воспринимали мелкие неувязки как нечто неважное, – предложила лисица, попытавшись сесть на пол и чуть было не рухнувшая из-за неудобно расположенного центра тяжести.
– Слишком многое придётся скрывать, – отрицательно качаю головой.
– Притвориться обычными людьми мы не сможем – это факт, – констатировал старший вожак морской стаи. – Даже выглядя и говоря как люди, мы всё равно остаёмся зверянами.
– И что нам тогда делать? – устроив голову на своих коленях, крепче обхватив руками прижатые к груди ноги, белка требовательно посмотрела на альфу морской стаи.
«Доказывай, что ты назначен вожаком не зря», – идеи, как решить проблему у меня были, но куда интереснее мне показалось дать потомкам самим найти выход.
– Раз мы не можем замаскироваться под нормальных людей, будем маскироваться под ненормальных, – радостно оскалился пёс. – Будем прикидываться людьми, которые нарочито странно одеваются, притворяются ёкаями и вообще ведут себя не как все.
– Будем прятать деревья в лесу? – удивилась лиса. – А ведь может сработать. Видя кучу фальшивых странностей, люди могут не обратить внимания на настоящие.
– Нам понадобятся фальшивые уши и хвосты, – задумчиво поднимаю взгляд к потолку. – И то, чем мы будем торговать.
– Звериные шкуры? – предложил Нос. – Можно ещё ягоды, грибы и разные травы собрать...
– Слишком мелко, – отмахнулся старший вожак. – Нужно что-то, что поможет нам показать, что мы пришли в город за день-га-ми.
– Если я не ошибаюсь, у людей есть артисты, которые ходят из поселения в поселение и показывают сценки, трюки, фокусы, – изрекаю задумчиво, после чего опускаю взгляд на всё ещё находящуюся в человеческой личине Ласку. – Притворимся бродячими артистами и спишем на это все странности?
– Припоминаю, что-то такое тот старик рассказывал, – сосредоточенно кивнул Оскал. – Так и поступим. Только, нужно хорошо подготовиться, чтобы к нам было меньше вопросов. Люди ведь возят вещи в телегах?
***
«Необычный эффект», – стоя на каменном плато в океане, рассматриваю свои человеческие бледные руки.
Вокруг меня бушуют волны, разбрасывая солёные брызги, завывает холодный ветер, в небе светит месяц. Впрочем, никаких неудобств я не испытываю, ощущая себя так, будто бы нахожусь в пустой комнате с абсолютно неподвижным воздухом.
Подняв правую ногу, с силой топаю ею по каменному плато, мысленно отдавая команду на разрушение и в тот же миг едва не утопаю в воде, так как опора попросту развалилась на мелкие камушки. Пришлось сосредотачиваться и вставать на воду, концентрируясь на том, чтобы она стала твёрдой.
«Очень необычно», – вытянув руки в стороны, выплёскиваю энергию с определённым желанием и волны тут же успокаиваются.
В какой-то момент, получив очередную порцию воспоминаний и духовных сил, моё изначальное тело изменилось, перейдя на иную ступень реальности. Сейчас я изначальный воспринимаюсь миром «тяжелее» чем даже чакра, которой придали форму и свойства. Просто находясь на одном месте, моё тело вытесняет часть пространства, заменяя его собой, тем самым делая его неразрушимой константой, против которой явления природы ничего не значат...
Вместе с тем, приобретя настолько высокую степень реальности, что моя энергия теперь способна воздействовать на мир напрямую (разрушить скалу, приказав ей это и подкрепив желание энергией, успокоить зарождающийся шторм), я изначальный... утратил возможность манипулировать чакрой. Её для меня попросту нет, пусть о присутствии этой энергии можно догадаться косвенными методами, вплоть до визуального обнаружения.
«И чем же я, биджу вас побери, теперь являюсь? Не человек и не шиноби, так как чакрой управлять не могу. Впору возгордиться новым способностям и начать считать себя богом... но вот только никаким божеством я себя не ощущаю: неуязвимости для низкореальных воздействий и способности грубой силой изменять реальность, для столь громкого титула как-то маловато», – выпустив через ноги немного силы, заставляю воду замереть и обнаруживаю, что стою на льдине метров двадцать диаметром (резерв за время этих манипуляций просел на треть).
Можно было бы испугаться тому, что мной оказались утеряны все многолетние наработки, но... я всё ещё могу мысленно общаться со своими дубликатами, сохраняющими более низкую степень реальности. Кроме этого, сохранилось ещё и чувство голода, который постепенно нарастает, а вот чем его утолять, ещё только предстоит выяснить. Всё же что-то подсказывает, что обычная еда, уступающая мне в «весе» для реальности, уже не будет столь же питательной.
«Впрочем, попробовать же никто не мешает», – отталкиваюсь от льдины и начинаю бежать по воде, , при этом совершенно не ощущая сопротивления воздуха из-за набранной скорости, которая явно приближается к звуковой...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
В восточной части самого большого материка мира, благодаря моему эксперименту по развитию духовной составляющей человека, образовался своеобразный культ: люди тратят десятки часов в неделю на медитации, усиливая и ускоряя движение инь составляющей, увеличивая её объёмы и плотность, что позволяет взаимодействовать с миром не на физическом, а энергетическом уровне. Последователи этого направления развития создали такие школы боевых искусств как «Железная рубашка», «Железный кулак», «Журавлиное перо» и «Быстрая нога» (удивительно, но в школах занимаются изучением одной из техник и её вариациями, и только достигнув мастерства в одном из умений, ученики отправляются в другую школу).
Как не сложно догадаться по названиям, мастера «Железной рубашки» – это крепкие, почти непробиваемые бойцы, использующие духовную энергию как вторую кожу, пропитывая и укрепляя ею плоть. В самом начале своего пути они окутывают себя коконом из уплотнённой инь составляющей, что похоже на тонкую кожуру, которая может защитить разве что от несильного удара тупым предметом, но со временем, когда сил и мастерства становится больше, укреплению подвергаются кожа, мышцы, кости, сосуды, сухожилия и внутренние органы.
В бою мастера этой школы похожи на истуканов, которые принимают удары на себя, а затем бесхитростно бьют в ответ, целясь в незащищённые участки тела противника. Их любят нанимать как телохранителей высокопоставленные чиновники и даже императоры (в конце концов держать при себе человека, способного закрыть тебя телом от стрелы и остаться при этом живым – вполне оправданно).
«Железный кулак» одновременно и похож, и непохож на школу «Железной рубашки». Адепты этого учения тренируются наносить своим телом (не только руками) удары, сопровождающиеся импульсами духовной энергии с вложенным разрушительным потенциалом. Если ученики просто набивают кулаки об манекены, столбы или каменные блоки, то мастера уже способны крошить камни голыми ладонями, при этом не являясь ходячими грудами мышц.
Ученики «Журавлиного пера» учатся летать: при помощи инь составляющей, пропитывающей тело схожим образом как и у мастеров школы «Железной рубашки», они придают телу эффект невесомости, благодаря чему могут высоко прыгать, планировать, а самые искусные – левитировать.
В школе «Быстрой ноги» обучаются бегуны. Из всех четырёх основных учений, они занимают первое место по тренировкам не только духа, но и тела (всё же ногами приходится работать куда больше чем всем остальным – кулаками). В их арсенале имеются основы укрепления тела, облегчения веса, но самое главное – это аналог техники шуншин, позволяющий делать большие «шаги» за счёт отправки вперёд духовной энергии, а затем притягивания себя к ней, как к маяку в технике перемещения.
Из-за того, что техники становятся тем сильнее, чем больше резерв и плотнее духовная энергия, а контроль зависит исключительно от степени организованности разума, худощавый и внешне дряхлый старик может оказаться более опасным противником, нежели бугрящийся мышцами молодой мужчина в самом расцвете физических сил. Однако же, если не тренировать тело, совершенствуя и ян составляющую, то в определённый момент более качественная инь начнёт наносить ущерб организму.
Настоятели школ-монастырей, являющиеся сильнейшими мастерами своих направлений, являются стариками с большими запасами духовной энергии высокой плотности и сравнительно небольшими запасами телесной энергии высокого качества (плотности). В конце концов, тело для них выступает лишь сосудом духа, а следовательно – его развитие вторично.
Кроме школ-монастырей боевых искусств, на восточной половине самого большого материка есть школа чудотворцев. В отличие от западных волшебников, использующих собственную и природную чакру, и от шаманов, которые призывают душу и делятся с ней собственными духовной и телесной энергиями, данные мистики пошли иным путём. Они развивают объём и плотность инь составляющей, но воздействуют ею не на собственное тело, а на окружающий мир, «уговаривая» его меняться, а не принуждая к этому силой.
Техника у восточных чудотворцев всего одна – выплеск направленной силы. Однако же сама школа, из всего того, что мне доводилось изучать, оказалась едва ли не самой сложной, так как требует точно представлять и понимать, что ты хочешь сделать. Как пример можно взять скульптора, который чтобы создать статую, берёт кусок мрамора и отсекает от него всё лишнее. Западный волшебник, используя чакру, может заставить камень изменить форму, затратив на это свою внутреннюю силу. Восточный же чудотворец наполнит камень собственной духовной составляющей, в которой будет находиться образ того, как камень должен выглядеть на самом деле и природа, «поверившая» его «словам», сама сделает всё остальное.
Казалось бы, какая разница между подходами западников и восточников, если результат одинаков? Первые используют смесь инь и ян, а также вынуждены преодолевать сопротивление материала, в то время как вторые вовсе не задействуют свою телесную составляющую, да и сопротивление их воздействию тем ниже, чем более плотная у них сила.
К чему я вдруг вспомнил о восточных практиках духовных искусств? Просто из-за изменений, которые произошли с моим изначальным телом, они стали наиболее удобным способом взаимодействия с миром. Моя инь составляющая, в которую постоянно вливаются личности зверян, а теперь ещё и людей (волшебников, шаманов, чудотворцев и мастеров боевых искусств), с которыми я делюсь частицей своих сил, помогая им быстрее развиваться на избранном пути, перейдя на более высокий уровень реальности стала приоритетной для мира, из-за чего природная энергия и материальные объекты, попадая в зону воздействия, достаточно быстро перестраиваются.
Если бы я не решил проблему собственного старения, то моё тело уже истощило бы свои внутренние ресурсы, затем состарилось, а потом и органы начали бы отказывать. Итогом стало бы разрушение материальной оболочки, после чего наступила бы смерть. Что в этом случае произошло бы с душой? Либо ушла бы в Чистый Мир, откуда её можно было бы попытаться призвать при помощи шаманских практик, либо, что более вероятно, притянулась бы к одному из ближайших клонов, которые даже сейчас ощущаются где-то на периферии сознания.
Однако же, благодаря сильной ян и возможности непрерывной регенерации, моё тело продолжает жить, но требует массу «строительных материалов» для «ремонта». Обследование при помощи специальных фуиндзюцу показало причину, по которой я не ощущаю чакру: резкий переход моей духовной составляющей на иной уровень реальности, а также постоянное травмирование организма и регенерация тела привели к тому, что СЦЧ попросту не успевает восстанавливаться (она есть и энергия по ней циркулирует, но находится в таком состоянии, что иной шиноби должен был находиться в состоянии близком к коме).
«Наверное так ощущали себя джинчурики, в момент высвобождения чакры хвостатых. Хотя... вряд ли. Но теперь уже и не узнать».
Должен признать, что в сложившихся обстоятельствах полуэнергетическая природа СЦЧ сыграла против меня: всё же восстанавливается она медленнее нежели регенерирует и снова повреждается моё физическое тело. Если бы не созданные заранее мясные клоны, а также информационная сеть из чакродеревьев, то это стало бы серьёзной, пусть и временной проблемой, которая заставила бы искать иные способы отслеживания текущих проектов. Вместе с тем, продолжающие притягиваться ко мне духовные оболочки людей и зверян, из-за их более низкой степени реальности, стали намного менее... «питательными»?
«И как же мне решить возникшую проблему? Хм... Навскидку в голову приходят три варианта: увеличить степень реальности материального тела, для чего нужно... просто дождаться, когда оно адаптируется к новой энергии; уменьшить реальность собственной инь до того состояния, когда она не вредила организму; запечатать собственную духовную составляющую, заменив её инь клоном, превратив своё тело в аналог джинчурики. Что-то мне ни один из этих вариантов не нравится».
Если подумать, то существуют ещё два варианта того, как можно вернуть себе способность пользоваться чакрой напрямую: во-первых, никто не мешает при помощи клона прорастить дублирующую систему СЦЧ, пусть даже она будет полуэнергетическим симбионтом, созданным на основе мясного дубля; можно создать достаточно мощную технику превращения, которая сделает мне энергетическую оболочку со здоровой СЦЧ. Впрочем, учитывая то, что произошло со мной в момент трансформации духовного тела – этим лучше не злоупотреблять ( всё же мгновенное разрушение тел сколопендр и превращение в единое целое – это несколько неприятно: повезло ещё, что на внутреннем мире это никак не сказалось и он не стал внешним, так как анклав поддерживается звездой).
«А ведь идея с джинчурики очень даже интересная: можно запечатать себя в мясного клона, а затем захватить над ним контроль при помощи ментальных техник. Таким образом я получу оболочку, способную полноценно использовать чакру, а моё настоящее тело будет приспосабливаться к новой энергии».
***
Крики ужаса, радостный хохот, всполохи огня, запах дыма и горелого мяса – всё это сливалось в картину безобразного побоища, устроенного одними людьми другим людям. В небе уже светили луна и звёзды, но замеревшая на крыше одного из домов Ласка, без какого-либо труда различала фигуры мужчин в деревянных латах, вооружённых мечами и палицами, которые то выходили в круги света от пожаров, то снова скрывались в тени.
Почти год прошёл с тех пор как морская стая построила свою деревню, скрытую в тени листвы (почему-то Черноух всегда посмеивался, слыша эту фразу) и зверяне успели наладить отношения с жителями ближайшего городка, время от времени захаживая к ним за разными мелочами, торгуя травами и шкурами, показывая «фокусы» и рассказывая сказки о ёкаях. Принимали их с настороженностью, но не гнали и не нападали (всё же маскировка под чудаковатых людей сработала).
В какой-то момент Оскал стал отправлять разведчиков дальше, составляя карту и создавая связи с разными селениями. Всё было более или менее спокойно до тех пор, пока с севера ни пришли посланники самопровозглашённого императора, являющегося кем-то вроде вожака вожаков всех людских стай. Они потребовали склониться перед новым хозяином этих земель и... теперь лиса имела возможность наблюдать, что произошло с теми, кто отказывались склонить головы.
«Как дикие звери, вместо того чтобы устроить честный бой вожаков или их чемпионов, пришли ночью и устроили резню самцов, бойню детёнышей и издеваются над самками. Мерзость. Даже дикие звери редко убивают чужой приплод, а то и вовсе берутся его воспитывать, а эти...», – зверянка, скрывающаяся под иллюзией и техникой превращения в человеческую женщину, зло рыкнула и уже собиралась уходить, чтобы доложить об увиденном остальным вожакам стаи, которые решат, стоит ли им вмешиваться в чужую войну, как до слуха донёсся болезненный девичий вскрик, а затем плачь младенца и издевательский хохот.
Сменив курс бега, зверянка в несколько прыжков переместилась по крышам к тому месту, откуда прозвучал заинтересовавший её шум. Взгляду предстала человеческая самка лет пяти-шести, которая лежала на земле и прижимала к себе плачущий свёрток, а над ней стоял самец в деревянных доспехах, уже занёсший дубину для удара. Неподалёку находились ещё двое налётчиков, один из которых крепко удерживал взрослую самку, безвольно обвисшую в его руках.
Инстинкты взвыли о необходимости защитить щенят, пусть не своих и даже не принадлежащих к её стае, а рефлексы вбитые тренировками сработали быстрее разума, в длинном прыжке отправляя тело к явно безумному самцу. Удар обеими ногами в бок заставил человека пошатнуться и начать заваливаться, но не успел он испугаться, как кажущиеся тонкими и изящными руки схватили его голову и с неожиданной силой провернули до хруста шейных позвонков.
Оттолкнувшись от ещё заваливающегося налётчика, Ласка легко и непринуждённо приземлилась рядом с щенятами, хищным взглядом прищуренных глаз уставившись на замерших в шоке самцов.
«Вот ведь плешивая шкура: хвост и уши опять из-под маскировки высунулись», – посетовала зверянка.
– Ёкай! – воскликнул человек, удерживавший взрослую самку.
– Умри, мерзкая нечисть! – диким зверем взревел его соратник и замахнувшись палицей, бросился в атаку.
«Сам ты нечисть вонючая, а я за собой слежу», – как-то даже обиженно подумала лисица, на полусогнутых ногах кидаясь навстречу противнику, чтобы поднырнув под широкий замах, сложенными в подобие наконечника копья пальцами правой руки, укреплёнными внутренней силой, нанести резкий выпад в область под рёбрами человека.
