Текст книги "Надежда Союза Трех Х (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 57 страниц)
Иллюзии лучше всего давались лисам, но Черныш компенсировал отсутствие таланта упорством, благодаря чему среди учеников наставницы Рыжик был одним из первых. Впрочем, простым людям многого и не требовалось: капля внутренней энергии, подкреплённая волей, и вот они уже самозабвенно ломают собственный инвентарь, совершенно не понимая того, что же происходит.
– Проклятые ёкаи! – взревел главный лесоруб, отбрасывая сломанную рукоять топора.
– А я говорил, что это добром не кончится...
– Да заткнись ты!
Дождавшись, пока обозлённые, усталые и разочарованные люди уйдут, Черныш спрыгнул на землю, ловко приземлившись на ноги, фыркнул вслед горе-дровосекам, затем прокусил указательный палец и сложил символ «обратного призыва». Вокруг взметнулось облако белого тумана, а когда он рассеялся, бельчонок уже стоял на деревянном круге большого пня, который был выращен прямо в середине деревни (деревом эта конструкция никогда не являлась, изначально создаваясь как маяк для применения «техники побега»).
Не успел молодой зверянин опомниться, как его левое ухо попало в жёсткий захват чьих-то сильных пальцев, что заставило его испуганно икнуть и поморщиться от лёгкой боли. Скосив взгляд, он без удивления увидел рыжую лисицу, одетую в верхнюю половину длинного жёлтого кимоно, перехваченного красным поясом прямо под грудью.
– Скажи мне, ученик: почему тебя не было на сегодняшнем уроке? – обманчиво мягким тоном спросила Рыжик.
– А... Я... Там лесорубы приходили... – попытался оправдаться прогульщик, слишком увлёкшийся своей забавой (бросать камушки на головы людям было интересно, тем более, что они ничего не понимали).
– Понятно, – зверянка отпустила ухо своей жертвы, но прежде чем Черныш успел облегчённо вздохнуть, узкая ладошка чувствительно хлопнула его по затылку. – Твоё дело – учиться и становиться сильнее. С разными недоумками, которые не понимают мирных предупреждений, без помощи детёнышей разберутся лесные стражники. Понял?
– А... Ага, – потерев ушибленное место, Черныш с обидой посмотрел на свою воспитательницу, которая закатила глаза и вздохнув, растрепала шёрстку у него на макушке.
– Иди обедать: Сажа приготовила пироги с мясом и грибами, – не успела лисица договорить, как обида с мордочки бельчонка исчезла, а сам он помчался к дому-дереву...
...
Памятное сражение северного захватчика с южным сопротивлением завершилось тем, что обе стороны потеряли уйму обычных солдат, примерно половину мастеров рукопашного боя и самураев, ну а Морская Стая (которую давно следовало переименовать) лишилась полутора десятков самцов. Подсчитав потери и прикинув, что война на истощение никому не нужна, предводители обеих сторон заключили мирное соглашение: южный даймё признал своё поражение и присоединился к Великой Японской Империи, а сам новоявленный хозяин архипелага, которому теперь следовало решать неожиданную проблему с резкой убылью мужчин, даровал новому вассалу и его потомкам относительную автономию. Зверяне же, как сторона, которая внесла огромный вклад в битву, получили статус клана и право на владение землёй, где расположен их лес, а также были приглашены в качестве телохранителей, разведчиков и убийц на службе императора.
«Решили сделать из моих потомков шиноби, которые будут работать только на правительство».
С одной стороны, подобный вариант развития событий был не так уж и плох, но с другой... внутри самой Морской Стаи произошёл раскол на три фракции: первая была согласна на предложение людей, вторая оказалась категорически против служить кому-либо, а третья (разделяя взгляды второй в общих чертах) предлагала самим захватить архипелаг. У каждой из сторон появились свои сильные лидеры, однако же для всей остальной империи, заселённой людьми, ёкаи остались монолитным образованием.
Должен заметить, что наблюдать за процессом формирования совета из представителей трёх фракций, которые старались принимать компромисные решения, часто не устраивающие никого, было... занимательно. Дополнительного напряжения ситуации добавляло ещё и то, что за сотрудничество с людьми, а также за их подчинение стае, выступали лиса и кобель из одной семьи (днём они почти дрались, готовые вцепиться в шкуры друг друга когтями и клыками, а ночью с ничуть не меньшим энтузиазмом боролись в иной плоскости, засыпая только под утро).
Я – Черноух, мог бы решить конфликт, либо полностью подчинив стаю себе, вновь установив единовластие старшего вожака, либо вырезав людских мастеров рукопашного боя, которые являются единственной на архипелаге угрозой для моих потомков. Однако же, первый вариант, с какой стороны ни смотри, в плане развития общества зверян является тупиковым, а второй...
«Было бы обидно потерять самобытную школу боевых искусств, использующую усиление при помощи развития тела и увеличения объёмов жизненной энергии».
Чтобы избежать кровавой мести, которая могла начаться между различными кланами и представителями школ после войны, император Японии придумал интересный выход из ситуации, объявив о создании турнира «Лазурный Дракон». По правилам, каждый клан или школа может выставить одного бойца, который будет участвовать в битвах на выживание на арене, пока в конце ни останется только один, которого и наградят титулом чемпиона. Таким образом правители решили дать людям возможность спускать пар и контролируемо пускать друг другу кровь, не позволяя этому перерасти в полномасштабные разборки по всему архипелагу. При этом на турнире не делают различий между мечниками, рукопашниками, ёкаями...
На настоящий момент в империи установился хрупкий баланс, готовый рухнуть от малейшего неосторожного толчка. При этом приближённые монарха-завоевателя (которому пришлось узаконить вторых-третьих жён, так как потери после войны оказались слишком уж чувствительными) начали планировать вторжение на большую землю, где сейчас происходит вялая грызня всех против всех.
«И зверян они рассматривают как одну из трёх основных ударных сил, которые будут выставлены против кудесников и мастеров БИ, изучающих духовные практики».
Разумеется, о начале новой войны прямо сейчас и речи идти не может, но лет через десять-пятнадцать, когда подрастёт новое поколение воинов, имперские амбиции скорее всего возьмут своё. Буду ли я в это вмешиваться? Разве что как один из рядовых участников, приближённых к командованию, но при этом не принимающий финальных решений (главное убедиться, что потомки переживут авантюру, попутно набравшись опыта и знаний).
Сами зверяне продолжают сохранять дистанцию с людьми, что стало особенно актуально из-за того, что обе расы имеют ряд специфических заболеваний, которые легко переносят сами, но заразив союзника, имеют высокую вероятность его убить. Чтобы решить эту проблему, среди членов стаи стало популярным изучение целительства, как при помощи внутренней энергии, так и благодаря растениям, рыбам и животным.
Чакра сама по себе делает организм крепче, сильнее и живучее, позволяя приспосабливаться к самым разным условиям, так что вымирание моим потомкам в любом случае не грозит. Однако в сокращении контактов с внешним миром есть как положительные, так и отрицательные стороны: влияние людей, с их разделением на кланы и повсеместным использованием денег уменьшилось, а вот расовая неприязнь, вызванная страхом перед неизвестным, из чего выросли различные суеверия, наоборот возросла.
«Пожалуй, если лет через двадцать не произойдёт война с жителями материка, то люди Японии могут попытаться извести ёкаев, что приведёт к большой бойне, которую мне придётся возглавить».
...
Но не только войной, как уже прошедшей, так и ещё только грядущей запомнились прошедшие годы. Самки зверян, фактически запертые в лесу необходимостью присматривать за детёнышами, изобрели сразу два способа телепортации: во-первых, пень-маяк, который работает на принципе, очень похожем на контракты, которые заключались с призывными животными (пользователь должен окропить древесину своей кровью, оставив отпечаток чакры, после чего сможет перемещаться к нему из любой точки острова, что позволяет сократить время, необходимое на путь домой); во-вторых, при помощи фуиндзюцу, техники создания нитей чакры и прямого контроля энергии, в лесу были созданы своеобразные врата, опорами которых являются парные стволы деревьев, соединённые в единую паутину (при активации появляется прямоугольная зелёная плоскость, войдя в которую можно выбрать одну из нитей, потянув за которую пользователь перемещается к противоположному её концу). Эти техники получили название «Путь Домой» и «Зелёные Тропы».
«Надо же было догадаться пустить нити чакры через корневую систему леса, который теперь сам и поддерживает портальную сеть».
Все новые разработки, благодаря маякам, при помощи которых между поселениями отправляются сообщения, стали внедряться и на архипелаге зверян, где произошли свои изменения. Так как острова откровенно маленькие, советом старейшин было решено выращивать деревья-колонны, ветви которых переплетаются между собой на высоте двух-трёх десятков метров, создавая тем самым ещё один уровень, где тоже начали выращиваться дома. Между собой острова соединились древесными мостами, а на втором уровне вовсе объединились в одно целое, благодаря чему при взгляде со стороны, всё это напоминает причудливый то ли лес, то ли кустарник-переросток, пронизанный ходами и буквально усеяный портальными площадками, соединёнными каналами чакры, пророщенными внутри древесины.
Внешне изначальные зверяне и их сородичи с японского архипелага отличаются лишь тем, что вторые, из-за взаимодействия с людьми, стали носить одежду, пусть в повседневной жизни и обходятся верхней половиной длинных кимоно. Однако же, что-то мне подсказывает, что это лишь начало разделения двух ветвей одного народа.
Справедливости ради стоит заметить, что пусть на настоящий момент мои потомки почти на голову превосходят людей, обитающих на островах Японской Империи, те же шаманы и волшебники, как за счёт численности, так и за счёт развития своих направлений магии, обходят уже их. Таким образом получается, что экспедиция на большую землю им необходима, чтобы расширить свой кругозор и получить дополнительный стимул к развитию, чтобы во время встречи запада и востока не оказаться в проигрышном положении.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Синие волны бились о борта десятков сотен маленьких кораблей и больших лодок, которые не плыли, а словно бы скользили над водой, держа ровный строй и ловко подруливая без помощи рулевых. Паруса из грубой серой ткани хлопали на ветру, то вздуваясь до предела, то опадая из-за внезапного штиля. Впрочем, на общей скорости флотилии это никак не сказывалось...
Благодаря духам акул и больших рыб, которых шаманы заключили в корпуса каждой из пяти сотен посудин, от самой маленькой лодки и до крупнейшего флагманского фрегата, парусники преодолевали расстояние до островного королевства с невиданной скоростью. Красные люди, составляющие экипажи судов, большую часть дня тренировались с оружием, спали или готовили пищу, пока шаманы медитировали сидя на палубах, поддерживая контроль над своими подчинёнными.
Из-за того, что трюмы у кораблей краснокожих были совсем маленькими, у флота могла возникнуть нехватка пропитания для воинов. К счастью для военных вождей, порабощённые духи вражеских чудотворцев умели создавать мешки, которые изнутри были намного больше чем снаружи, да и с уменьшением веса они тоже смогли помочь...
Недалеко от берегов Британии, бледнокожие попытались перехватить красных людей, выставив на пути свой оборонительный флот, корабли коего были гораздо крупнее, крепче, да ещё и оснащены катапультами, да тяжёлыми арбалетами. Попытка шаманов утопить эти суда при помощи подчинённых духов провалилась, так как на этот раз волшебники оказались готовы и использовали заклинание, которое поддерживали полсотни человек, контролируя воду на площади в десяток километров, не давая ей взбурлить и начать подниматься высокими волнами.
Тогда военные вожди решили прибегнуть к хитрости и приказали создать густой туман, под прикрытием которого их флот разделился на несколько частей и бросился врассыпную. Всё же воевать на воде им было непривычно, тем более когда у врага есть преимущество в огневой силе и прочности...
Волшебники сумели разогнать туман, поддерживаемый духами водных тварей, но поднявшийся ветер не позволил капитанам заградительного флота броситься в погоню немедленно, да и тяжёлые военные суда оказались менее быстрыми и манёвренными, нежели утлые лодчёнки краснокожих. Таким образом первое столкновение противников окончилось без единой капли пролитой крови, при этом пусть чужаков и удалось заставить рассеяться и пуститься в бегство, но англичане всё равно ощущали себя проигравшими.
...
Армия Чёрного Медведя приблизилась к тихому берегу чужой земли, оторвавшись от неповоротливых громадин бледнолицых людей. Не снижая скорости, лодки стали выбрасываться на пляж, позволяя красным людям спрыгивать на сухую землю, чтобы тут же схватившись за сброшенные им верёвки, начать утаскивать свой транспорт вглубь острова, чтобы спрятать его среди кустарников и деревьев. Благодаря тому, что подселённые духи делали днища лодок скользкими, тащить их было легко и удобно, а укрепление при помощи покрова чакры позволяло избежать повреждений от попадающихся на пути камней и веток.
На каждом маленьком кораблике краснокожих было от пятидесяти и до ста пятидесяти человек, в результате чего в экспедиции, в общем счёте участвовали тридцать тысяч воинов и шаманов (огромная сила, собранная самыми влиятельными племенами).
Чёрный Медведь не был самым влиятельным из военных вождей, но под его командованием находились целых пять тысяч бойцов, за время плавания успевших соскучиться по нормальной еде. Да и пусть бездонные мешки позволили взять с собой больше припасов, к концу путешествия они всё равно начали заканчиваться... А сверху на это наложилась ещё и скука, так как делать на борту лодок было особенно нечего.
Голодные, обозлённые, облачённые в кожаные жилеты с металлическими и костяными вставками, вооружённые трофейными мечами и копьями, а также щитами, красные люди устремились вдоль берега к рыбацкой деревне, которую видели незадолго до высадки. К счастью для крестьян, их флотилию заметили заранее и бледнолицие, уже не раз сталкивавшиеся с пиратами, сами поспешили скрыться в лесу, прихватив с собой всё самое ценное.
Почему же воины Чёрного Медведя сразу не направились сюда? Всё дело было в лодках, которые требовалось спрятать от врага (нужно же думать о том, на чём возвращаться домой).
Шансов скрыться от умелых охотников и следопытов у крестьян не было, но вставшие на защиту своих семей мужчины и старики, вооружённые дубинами и лопатами, смогли отвлечь на себя внимание преследователей, дав время женщинам и детям скрыться в глуши. А когда ещё более обозлённые краснокожие сунулись за ними, неожиданно на защиту беглецов встал сам лес: корни цепляли охотников за ноги, тонкие ветви хлестали словно кнуты, то и дело норовя вонзиться острыми кончиками в глаза или незащищённую плоть. А затем птицы и звери стали бросаться на чужаков, заставляя их забыть о всяком преследовании...
Пусть дриады и не могли похвастаться разрушительной магией или физической силой, но на своей территории, пользуясь прикрытием леса и приручёнными животными, были способны обратить в бегство и куда более подготовленных к встрече воинов (в особенности, когда собирались большой группой). Эффект внезапности сыграл немалую роль, так что многие чужаки не успели надеть свои маски, чтобы получив усиление от духов начать прорываться обратно к деревне, где их соратники занимались грабежом и мародёрством. Лишь шаманы оказались не по зубам защитникам рощи, при помощи своих духов умудряясь прокладывать целые просеки в зарослях, распугивая хищных тварей...
– Это что такое было? – стоя перед самым большим домом деревни, Чёрный Медведь навис над немолодым уже Стремительным Орлом (главой шаманов, приставленным к его армии).
– Духи леса гневаются, – развёл руками худощавый и лысый мужчина. – Мы пришли на их землю и пролили кровь, тем самым став их врагами.
– Ну так успокой этих духов! – взревел воин, яростно сжимая кулаки. – А лучше – подчини и поставь нам на службу. Не для этого ли тебя взяли с собой, старик?
– Не всё так просто... – попытался возразить одарённый.
– А меня не волнует! – прервал его Чёрный Медведь. – Либо ты сделаешь лес безопасным, либо мы его сожжём. Тогда уже никакие духи нам помешать не смогут...
Ночью на лагерь красных людей произошло нападение змей: тысячи ползучих гадов, сперва по одной-две, затем десятками, а после этого – сотнями, неудержимой волной хлынули из леса, стремясь покусать всех, до кого только могли добраться. Однако же сторожевые духи успешно предупредили своих контракторов об опасности, а потому воины успели проснуться и вооружившись топорами, факелами, мечами и копьями, до самого рассвета изводили популяцию ядовитых тварей. Утром же призраки волков притащили на берег нескольких мужчин и женщин, низких и тонких, с зелёной кожей, покрытой бурыми пятнами, зелёными волосами и острыми ушами.
– Вот они, твои духи леса, которые на нас прогневались! – расхохотался Чёрный Медведь, а затем выхватив нож, вонзил его в горло ближайшему пленнику. – Вот теперь – они точно духи. Подчиняй и работай...
Быстро выяснилось, что дриады практически ничего не могут противопоставить духам, если те действуют в отрыве от шаманов, получая от них только подпитку через канал контракта. В то же время подчинённые души убитых дриад, кроме своих природных способностей, позволяющих управлять деревьями и животными, обрели ещё и неуязвимость для обычного оружия, превратившись в настоящий бич для собственного народа. Красные люди, расчищая себе путь при помощи призраков, без сомнений рубили лес и разоряли поселения лесных жителей, на которые им указывали рабы...
Очередной ночью воинство краснокожих было поднято из-за волчьего воя, а затем разведчики обнаружили большую стаю этих хищников, которые шли по следу чужаков будто гончие собаки. Шаманы уже привычно призвали подчинённых дриад, чтобы взять стаю под контроль... но те проигнорировали все их попытки. Пришлось воинам браться за оружие и вставать стеной на опушке леса, спинами повернувшись к широкой реке.
– И что не так с этими животными? – спросил Чёрный Медведь, ни к кому конкретно не обращаясь.
В этот момент хищники начали расти, их передние лапы удлинились, а также обзавелись длинными пальцами. Поднявшись на задние конечности, вервольфы обрушились на краснокожих, пользуясь прочными шкурами как доспехами, а когтями и клыками вместо оружия.
Красным людям пришлось надеть маски с духами зверей, чтобы сравнять шансы в битве с этими стремительными, живучими и беспощадными монстрами, умудряющимися своими лапами наносить раны даже по посылаемым на них духам (что происходило из-за огромных объёмов ян составляющей в крови).
Надев маску чёрного медведя, с яростным рыком военный вождь налетел на самого крупного из волков, который рвал его людей словно тряпичные куклы. Ударами двуручного меча он сумел повредить хищнику руки, а когда тот бросился в лоб, выставил клинок перед собой, насаживая лохматую тушу на лезвие.
– Хррраааррр... – захрепев, выпучив покрасневшие глаза, волк ещё сильнее насадился на оружие врага и пользуясь его ошеломлением, сжал челюсти на горле краснокожего.
...
Десятитысячная армия вторжения шествовала по широкой дороге от побережья к Камелоту, сжигая и разоряя на своём пути все малые города и деревеньки. Их сопровождали целые стаи подчинённых духов, занимающихся разведкой, а также толпа крестьян, на головы которых были надеты маски, сделанные из шкур зверей. Одержимые люди двигались как марионетки, не проявляли инициативы, первыми вставали на пути врага и не чувствовали боли.
– Вейлы и гоблины не придут, – доложил своему королю один из рыцарей. – Они сейчас сдерживают малые отряды врага, бесчинствующие в северной части королевства.
– Мы и без них справимся, – отмахнулся другой советник.
Группа всадников на белых конях, под развевающимся на ветру знаменем с изображением дракона, расположились на вершине холма, откуда открывался вид на широкую равнину, словно шрамом разделённую на две части грунтовой дорогой. И пусть выгоднее было бы дождаться врага у столицы, позволив ему потерять силы и пропустить в тыл подкрепления, но известия о сожжённых замках и превращаемых в покорных рабов людях, заставили Артура вновь сесть в седло.
Благодаря рыцарю-магу Антиоху Певереллу, который научился при помощи своего алтаря напитывать тела убитых существ магией, призывая их души и заставляя служить себе (для чего пришлось запытать до сумасшествия молодого пленённого шамана), теперь у Британцев была самая свежая разведывательная информация. Больше не требовалось захватывать живых красных людей и тратить время на допрос, а можно было подстрелить кого-нибудь из зазевавшихся чужаков, после чего отнести к магу смерти, который уже узнавал всё, что только знал погибший.
Так они узнали о замыслах краснокожих, желающих разрушить и сжечь как можно больше поселений вокруг главной твердыни страны, выманивая защитников в открытое поле из-под надёжных щитов. Кроме того, дикари собирались оставить британцев без еды, сжигая поля, убивая и уводя зверьё...
«Это война не за землю и власть, а за нашу жизнь», – осознал старик, прекрасно понимающий то, что в его руках уже нет той силы, которая позволяла биться наравне с монстрами, за что его воспевали в легендах простые люди и уважали рыцари.
Королю Англии пришлось пойти на хитрость: в замке Камелота, в одном из подвалов, верные ему волшебники поставили алтарь, в который была заключена душа огнедышащей виверны, призванная при помощи шаманских практик. Теперь же он готовился впустить в своё тело мощь этой твари, чтобы обрушить её на короля шаманов, по сведениям разведки, находящегося именно в этой армии краснокожих.
«Достойное завершение истории старого и наивного мечтателя... Не так ли, учитель?», – Пендрагону было бы куда спокойнее, если бы Мерлин пришёл на эту битву, но... учитель всех нынешних чародеев был стар ещё тогда, когда сам король был молод и требовать от него участия в войне у Артура просто не хватило духа.
– Идут, сир, – объявил молодой оруженосец, удерживающий знамя с драконом.
«Проклятые дикари», – крепче стиснув зубы, подумал старик, едва его взгляду предстали сотни сотен крестьян, бледных и измождённых, облачённых в лохмотья, вооружённых сельскохозяйственными, кузнечными инструментами, которых объединяли надетые на головы маски зверей, либо кожаные ошейники с костяными пряжками.
Позади рабов, возвышаясь словно живые скалы, шагали краснокожие великаны с бычьими головами (тоже одержимые, но полностью добровольно идущие на это). В небе виднелись огромные птицы, на спинах которых стояли шаманы, а также крылатые люди, сами по себе похожие на птиц. Обычные же воины красных людей, пока что не надевшие свои деревянные маски, шли более или менее организованным строем, подбадривая себя криками и потрясая мечами, топорами, копьями...
– Я хочу говорить с моим народом, – произнёс Артур, кладя правую руку на рукоять меча, обращаясь к одному из волшебников, находящемуся в его свите, а когда тот создал какое-то заклинание, голос короля стал разноситься над полем грядущего боя. – Соратники, мои братья по оружию... Сегодня я обращаюсь к вам не как король Британии, а как воин, готовый смело встретить врага лицом к лицу; как отец, за спиной которого остались дочери и внуки; как британец, чья земля стонет под поступью вражеских орд. Сегодня между нами нет титулов, так как и крестьянин, впервые взявший в руки меч, чтобы защитить родных, и благородный лорд, оберегающий свои владения и верных ему людей, будут сражаться плечом к плечу, убивая и умирая во имя единой цели, и общей победы; сегодня между нами нет расовых различий, так как врагу нет разницы, чью кровь проливать на британскую землю... Сегодня мы все – братья по оружию; братья по духу; братья по нашей вере! Перед нами враг, который желает отобрать у нас свободу и жизни, а позади нас наше будущее, которое мы не отдадим никому! Так давайте же покажем чужакам, что они зря пришли на эту землю: ради будущего для наших семей, детей и детей наших детей! За Британию! ВРАГ НЕ ПРОЙДЁТ!!!
Нестройный рёв тысяч голосов поддержал клич короля, клинок которого покинул ножны и острием указал на полчища красных людей, сияя своим лезвием столь ярко, что само солнце потускнело...
Первыми в атаку пошли невольники в масках и ошейниках, но навстречу им выступили не ополченцы, а низшая нежить, находящаяся под управлением Певерелла: тысячи трупов, к которым от алтаря тянулись каналы чакры, синхронно чеканя шаг развернули строй и опустили копья. Знамёна костяной руки на сером фоне трепетали на ветру, а служащие одеждой для немёртвого воинства лохмотья едва прикрывали бледную плоть, местами давно разложившуюся, обнажая голые кости. Если бы на поле боя присутствовал кто-то из ныне не существующей страны Ветра, он бы узнал сильно переделанную технику «человеческой марионетки».
Сорвавшись с места, в галоп пустились кентавры, вооружённые короткими копьями, луками со стрелами, мечами и круглыми щитами. Их примеру последовали латные рыцари, начав обходить противника по другому флангу. Над знамёнами белого цвета, на которых была изображена голова чёрного пса, в воздухе начал проявляться огромный кобель, состоящий словно бы из клубящейся тьмы, в то время как его глаза полыхали алым огнём. Над знаменем в виде свернувшейся кольцами змеи, рядом с которым стояла уже не молодая женщина в чёрной мантии, проявился огромный василиск, сверкающий влажным блеском тёмно-зелёных чешуек и золотом глаз. В небо же взмыли десятки мужчин и женщин, вооружённых копьями, жезлами и посохами, которые стояли на летающих дисках, либо сидели на мётлах...
Первыми, как ни странно, схлестнулись летуны: вспышки молний, потоки огня, ледяные стрелы и разноцветные лучи сталкивались с прозрачными щитами и друг с другом, взрывались и осыпались искрами, истаивающими ещё до того как достигали земли. Лишь первые мгновения они бились подобно другим армиям, зависнув друг напротив друга, а затем в воздухе начался настоящий смертельный хоровод, из которого то и дело выпадали полыхающие или изломанные тела. Из-за поднявшегося ураганного ветра, крики людей и грохот взрывов совершенно не различались, сливаясь в сплошной рокот...
Навстречу рыцарям неслось стадо быков, сверкающих острыми рогами, позади которых бежали медведи и волки. За секунду до столкновения с материализованными духами, острия копий вспыхнули голубым сиянием, а затем вонзились в псевдоплоть словно в масло. Затрещали деревянные древки, кого-то из всадников выбросило из сёдел и они тут же оказались затоптаны копытами лошадей.
Несмотря на потери, тяжёлая кавалерия разметала первую волну духов, а затем рыцари отбросили ставшие бесполезными копья, повыхватывали мечи и управляя скакунами только при помощи ног, стали рубить вторую волну духов...
На своей максимальной скорости кентавры метнули копья в быкоголовых великанов, которые преградили им дорогу, а затем схватившись за луки, начали осыпать врагов стрелами. Здоровяки, взревев словно безумные, бросились давить полулюдей-полуконей, но те ловко разбежались в стороны, а затем начали кружить рядом с противниками, выцеливая наиболее уязвимые места...
Нежить и одержимые рабы столкнулись, молча и непреклонно начав кромсать друг друга. Ни стонов, ни криков, ни мольбы о пощаде не звучало в центре поля боя. Словно какие-то чудовищные механизмы, они продолжали совершать однообразные действия, без тени сожаления или жалости переступая через упавших...
Вот над полем боя поднялся шакалоголовый великан, вооружённый чудовищной косой. Однако же, не успел он внести свою лепту в битву, как пришлось защищаться от броска чёрного пса. Грим вцепился зубами в оружие противника, а в этот момент василиск, незаметной тенью скользивший в тени второго духа-хранителя союзного рода, метнулся вперёд и впился клыками в псевдоплоть сверхдуши шамана.
Не удержавшись на ногах, шакалоголовый рухнул на землю, увлекая за собой своих противников. Их тела сцепились в воющий и рычащий клубок, который откатился в сторону от основного сражения, по пути нанеся урон обеим сторонам...
В небе громыхнул раскат грома, чёрные тучи закрыли солнце и десятки молний протянулись к земле, заставляя её вздрагивать от ударов. Хлынул холодный ливень, снижающий видимость в разы, полыхнули багровым пламенем глаза чего-то огромного. Под звуки оглушительного воя, над землёй начало формироваться тело великана, ноги которому заменял хвост из смерча, торс, руки и голова клубились словно чёрный туман. Одним взмахом чудовищной конечности, словно назойливых насекомых, он разогнал кружащих рядом волшебников, в то время как порядком порядевшие, усталые шаманы возликовали.
– Вот, видимо, и Король Шаманов вышел на поле боя, – произнёс один из рыцарей Артура, поправляя забрало шлема. – И как с таким монстром драться?
Тем временем смерч-хвост лизнул землю на том месте, где находилось полчище нежити, разбрасывая её в стороны будто муравьёв. Молнии ударили с огромных ладоней по щиту, установленному над позицией Пендрагона и волшебники, которые его поддерживали, взвыв от натуги обвисли на своих посохах, но всё же устояли на ногах.
Громыхнул раскат хохота и чудовище снова воздело руки для атаки. Однако же Певерелл показал, что его зря списали со счетов: вся нежить внезапно распалась прахом, который собрался в одно облако и сформировал гиганта, пусть и уступающего королю шаманов ростом и мускулатурой, но одним своим видом внушающего оторопь всем живым.
Взмах руки, из праха, красующейся слипшимися в камень костями, и ядовито-зелёный сгусток энергии ударил в широкую грудь, заставляя врага отшатнуться и оставляя рану, которая никак не желала затягиваться. К сожалению, это был последний успех некроманта, так как обезумевший от гнева гигант из ветра и туч, протянув к сопернику руки обрушил атаку из ослепительного потока белых молний.
