Текст книги "Надежда Союза Трех Х (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 57 страниц)
Хаширама выругался. Коротко и емко, затем посмотрел на меня и спросил:
– Раз ты пришел сюда, зная то, в каком состоянии я нахожусь, значит имеешь какой-то план?
– Я могу помочь вам с внутренними органами, как помог однажды Мадаре-сану с глазами, – растягиваю губы в улыбке. – Это не полноценное лечение и из-за необходимости действовать быстро, вам придется мне довериться. Но боеспособность вы вернете если не полностью, то близко к тому.
В этот момент откуда-то со стороны донесся грохот взрыва, а по сенсорным чувствам ударили волна чакры и ярости. Хаширама-сама прикрыл глаза и произнес:
– Действуй. О цене поговорим позже... если это «позже» вообще будет.
Примечание к части
Сумбурно, но...
Жду отзывов.
Всего одна ручная печать понадобилась Мадаре, чтобы создать технику «Огненного дракона», которая потоком ревущего пламени устремилась к стоящему на другой стороне площади Сенджу.
Одна ручная печать понадобилась Тобираме, чтобы создать технику «Водяного дракона», которая бушующим потоком воды устремилась к главе клана Учиха.
Обе атаки столкнулись примерно на середине пути между противниками, с грохотом взаимно уничтожаясь и накрывая пространство вокруг облаком густого и горячего тумана. Впрочем, ни первому, ни второму мужчине, данная незначительная помеха не мешала видеть противника.
Несколько кунаев с печатями для хирайшина веером разлетелись в стороны, а один из них полетел за спину Красноглазого Демона. Альбинос сложил одноручную печать концентрации и в следующий миг появился за спиной своего врага, тут же атакуя тем самым ножом, который выхватил из воздуха, что сумел сделать благодаря улучшившимся реакции и координации движений (шаринганы прекрасно работали, пусть и нагружали мозг лишней информацией, что вполне компенсировалось медицинской техникой от головной боли).
Сверкнуло белое лезвие меча, блокируя выпад куная и оскалившийся в улыбке Мадара напитал свое оружие чакрой огня, заставляя тем самым клинок вспыхнуть языками пламени.
– Потанцуем, девонька? – отталкивая все еще находящегося в воздухе противника усилившимся напором меча, второй основатель Конохи создал серп пламени, который должен был разрубить жертву на две неравных части.
Снова применив хирайшин, Тобирама переместился влево, а техника Учихи расплескалась об барьер, защищающий закрытые ворота, заставив его пойти едва видимыми волнами. Не теряя ни секунды, Сенджу выплюнул дюжину «Каменных пуль», от части из которых его враг уклонился, парочку разрубил мечом, а затем использовал шуншин, исчезая во вспышке алого пламени, чтобы появиться перед альбиносом, ударом ноги пытаясь снести его в сторону.
Новый хирайшин к другому кунаю позволил Тобираме уклониться от удара, при этом благодаря шаринганам он даже на мгновение не потерял ориентацию в пространстве. Руки молниеносно сложили короткую серию ручных печатей и в спину Красноглазому Демону полетел «Водяной сюрикен», вращающийся с дикой скоростью, своими режущими кромками заставляя воздух закручиваться в ураган.
– Тц, – багрово-фиолетовая дымка окутала второго основателя Конохи словно тонкий доспех, легко принимая на себя атаку Альбиноса. – «Аматерасу».
Черное пламя вспыхнуло на том месте, где мгновение назад был Тобирама, который снова применив хирайшин переместился на крышу невысокого здания, находящегося на противоположном конце площади. Выхватив из подсумка три куная, он метнул их в Мадару, используя собственные глаза для того, чтобы зажечь снаряды черным огнем... потухшим прежде чем ножи достигли своей цели и были разрублены быстрыми взмахами белого клинка.
– Стихия воды: дождь водяных пуль, – одними губами произнес глава АНБУ, создавая множество маленьких водяных снарядов, разлетающихся с солидным разбросом, взрывая землю и стены домов, в которые они попадали.
Учиха метнул в противника свой меч, а в следующую секунду распался клубами белого дыма из-за попадания снаряда в грудь. Практически в тот же момент хенге меча развеялось, открывая взгляду Красноглазого Демона, который появился из клубов паразитной чакры в паре метров от альбиноса. Взмахом своего оружия он отправил в короткий полет серп энергии, взорвавший крышу дома дождем из осколков черепицы.
Хирайшин в очередной раз позволил Тобираме уйти из-под удара врага, переместившись обратно на порядком разрушенную площадь перед воротами квартала Учих. Тут и там виднелись воронки, туман уже почти рассеялся, а шиноби, большинство из которых изначально были лишь группой поддержки взятых под контроль глав кланов, поспешно разбежались от места сражения двух монстров, не желая попасть под случайную технику.
– Стихия земли: каменный лес, – стремительная серия ручных печатей была сложена менее чем за две секунды, а из земли ввысь вытянулись острые пики.
– Призыв: стая ворон, – уже почти упав на колья, Мадара распался на тучу каркающих черных птиц, которые разлетелись в разные стороны и стали приземляться на крыши домов, ровные участки дороги, либо продолжали кружить в небе.
– Стихия воды: скрывающий туман, – поспешил вернуть пелену завесы Сенджу, который хоть и не надеялся скрыться от врага таким образом, но лишал его возможности использовать гендзюцу. – Стихия воды: многоглавая гидра.
Десятки тонких струй воды, извивающихся словно тела змей с клиновидными головами, взметнувшись ввысь из-под ног альбиноса, разделились и понеслись в разные стороны, снося собой птиц, разрезая камень и дерево словно нож бумагу. Из-за уже примененных техник, чакры в окружающем пространстве стало столько, что сенсорика начала сбоить, в результате чего точно угадать место, где сейчас находится противник, становилось задачей нетривиальной.
Скинув с себя хенге ворона, Мадара применил «Цветы феникса», огненными снарядами разрушая технику главы АНБУ, а затем окутав меч чакрой воздуха, в очередной уже раз попытался разрубить Тобираму «Режущим лезвием». К сожалению Сенджу снова успел применить хирайшин, так что на земле осталась глубокая борозда.
Откуда-то со стороны прилетел «Водяной сюрикен», который был разрублен взмахом белого клинка, однако в его тени летел второй снаряд, который скинув маскировку, оказался применившим хенге альбиносом, попытавшимся насадить Учиху на наконечник «водяного копья». Впрочем, Красноглазый Демон успел использовать замену, переместившись на десяток метров в сторону, подставив вместо себя выломанный кусок стены, а затем выдул «Большой огненный шар».
В очередной раз глава АНБУ ускользнул из зоны поражения техники при помощи хирайшина, тут же складывая серию ручных печатей, чтобы смешав стихии земли и воды, поднять волну жидкой грязи, которая словно цунами обрушилась на то место, где еще секунду назад стоял глава клана Учиха. Сам же второй основатель Конохи, сперва создал теневого клона, затем при помощи хенге превратился в кунай и позволил двойнику кинуть себя вверх. Находясь в высшей точке полета, где на какие-то мгновения завис в невесомости, он скинул технику превращения и при помощи стихии огня, «Цветами феникса» обстрелял поле боя.
Пользуясь тем, что врагу в воздухе было не от чего отталкиваться, а значит и маневрировать было невозможно, Тобирама заставил землю треснуть и раскрыться словно чудовищную пасть с многочисленными острыми зубами. Только вот Мадара, еще в воздухе создав дубликата, использовал его чтобы оттолкнуться и отлететь в сторону, при помощи шаринганов создав иллюзию, будто бы все же попал в ловушку, захлопнувшуюся с оглушительным грохотом.
– Стихия молнии: громовая поступь, – окутавшись ослепительными разрядами, глава клана Учиха буквально исчез с того места куда едва успел приземлиться и только взметнувшиеся ввысь осколки камня показали, что он вовсе не телепортировался.
Альбинос едва успел применить хирайшин, чтобы белый клинок не отсек его голову, а затем еще и еще раз, уходя от преследующего его Красноглазого Демона. К сожалению для второго основателя Конохи, его техника была еще не завершена, а потому после третьего шага, он потерял над ней контроль и был вынужден развеять вложенную чакру в воздух, позволяя превратиться в облачка безвредного тумана.
– Неплохо, Учиха, – стараясь перевести дух, глава АНБУ извлек из подсумка рукоять меча, а затем подал в нее нейтральную чакру, которая пройдя через преобразователь приобрела «оттенок» чакры молнии, сформировав недлинный клинок меча. – Но могло быть и лучше.
– Лучше чем твое копирование чужих техник? – ехидно осведомился второй основатель Конохи. – Заметь, о копировании тебе говорит Учиха, клан которых прославился копированием чужих техник. Это уже показатель.
– Ррр! – оскалившись от бешенства (напоминание о славе подражателя, которая закрепилась за младшим из братьев Сенджу, неожиданно сильно задело его гордость) Тобирама кинулся в стремительную атаку, на ходу разбрасывая последние кунаи с метками для хирайшина.
Меч созданный из чакры молнии помог главе АНБУ ускориться, на какие-то доли мгновения превосходя в этом даже Мадару. Однако, из-за отсутствия опыта владения высшим шаринганом, да и несколько уступающих рефлексов, он никак не мог реализовать свое преимущество и даже наоборот, из-за слишком резких движений начал подставляться под контратаки, в результате чего от опасных ран спасало только перемещение.
Они метались по улицам деревни, походя снося препятствия вроде лавок, разрушая стены и заставляя крыши взрываться дождем осколков, и пусть даже в их противостоянии почти не использовались массовые техники, либо приемы с большими затратами чакры, последствия от этого становились не намного менее впечатляющими.
– В чем дело, Тобирама? – в очередной раз разорвав дистанцию после жесткой схватки, Красноглазый Демон криво ухмыльнулся. – Я ожидал от тебя чего-то большего и... оригинального. Но видимо – зря.
– Специально для тебя, Мадара, – скривил губы в гримасе Сенджу, свободной рукой складывая серию печатей для техники теневого клонирования. – Только недавно закончил одну технику... Ты будешь в восторге!
Появившийся с глухим хлопком двойник альбиноса, без слов извлек из подсумка оригинала свиток хранения, откуда распечатал тело мужчины, буквально замотанного в бумажную ленту изрисованную символами фуиндзюцу. Вскрыв флакон с кровью, дубликат вылил его содержимое на тело и сложил серию ручных печатей.
– Стиль меча: восемь ударов рассекающих небеса, – отреагировав на угрозу, глава клана Учиха решил не ждать того момента, когда враг закончит свои приготовления, отправляя в цель восемь энергетических серпов, которые из-за скорости атаки превратились в единую конструкцию из лезвий чакры.
– Стихия земли: каменная цитадель, – альбинос попытался закрыть себя и клона полусферой из уплотненной земли, вливая в нее огромные объемы энергии из собственного резерва, еще не показывающего дно, но стремительно к этому приближающегося.
– Призыв: Воскрешение Нечестивого Мира, – одновременно с оригиналом, провозгласил теневой клон.
В следующую секунду защитная техника взорвалась каменными осколками и в пролом устремился второй основатель Конохи, на пути которого встал глава АНБУ, своим мечом из чакры молнии останавливая удар белого клинка, а тело жертвы погрузилось в землю, но лишь для того, чтобы спустя какие-то мгновения из-под земли выплыл каменный саркофаг. Весь мир словно бы замер, будто бы застыл словно муха в куске янтаря, а затем тяжелая крышка упала и взгляду Красноглазого Демона предстал...
– Изуна? – отпрыгнув назад, тем самым разрывая дистанцию и вставая в защитную стойку, глава клана Учиха с возрастающим неверием смотрел на бледное лицо брата, похожее на растрескавшуюся глиняную маску.
Младший Учиха открыл глаза с черными склерами, на фоне которых отчетливо выделялись высшие шаринганы с рисунками в виде трехлезвийных сюрикенов на красных радужках. Вместе с тем, выражение лица Тобирамы стало каким-то ненормально веселым, а взгляд буквально лучился довольством. Не утерпев, он произнес, добавляя в голос торжественности:
– Ради тебя, Мадара, я подготовил этот щедрый дар! Это – настоящее произведение искусства!.. И ты первый, кто испытает на себе всю мощь моего гения: даже жаль, что умерев от рук брата, ты не сможешь поделиться своими впечатлениями. Но ведь я всегда могу призвать и твою душу? Ахахаха...
Сделав первый неуверенный шаг, Изуно вышел из саркофага, который тут же рассыпался кусками камня. Сенджу незаметно закинул себе в рот несколько чакровосстанавливающих пилюль и яростно разжевав, проглотил отходя назад.
Мадара ощущал, как земля начала ходить ходуном под его ногами, а удерживаемый в правой руке меч стал тяжелым, будто бы весил целый центнер. Его поле зрения сузилось до лица единственного человека... последнего родного человека, за которого он без сомнений был готов умереть, но которого не сумел защитить...
– Брат, – разлепив сухие губы, таким знакомым и одновременно чужим голосом произнес Изуно. – Я погиб из-за тебя.
– Я... Я не хотел этого, – хрипло произнес глава клана Учиха, какой-то частью сознания поражаясь, насколько же жалким прозвучал его собственный голос.
– Я знаю, брат, – мертвец улыбнулся. – Поэтому, я тебя прощаю. Пойдем... все нас уже давно ждут...
Часть земли позади младшего Учихи опустилась вниз, обнажая острые колья. Сам же он протянул вперед правую руку в приглашающем жесте и добавил:
– Отец, мать, братья... они все ждут нас, Мадара. Они тоже простили тебя и ждут нас там. Пойдем со мной и мы снова будем вместе. Все вместе...
Ощущая, как по щекам текут горячие слезы, Красноглазый Демон бессильно опустил руки. Его плечи поникли, голова склонилась, спина ссутулилась. Он сделал первый шаг навстречу Изуне, затем второй...
– Идем же, Мадара, не нужно бояться. Больно не будет, я тебе обещаю. Ты же мне веришь, брат?
– Верю, – хрипло отозвался второй основатель Конохи. – Кому мне верить, если не брату... Только...
Белый меч сверкнул рассекая воздух и снося голову мертвецу, который даже шелохнуться не успел, а лицо главы клана Учиха исказила гримаса безумной ненависти.
– Только мой брат давно мертв, – в голосе Мадары звучали рычащие нотки, а тело начала покрывать густая синяя чакра, похожая на огонь. – За это, Тобирама, ты будешь умирать долго.
Примечание к части
Жду отзывов.
Закрыв глаза на одно-единственное мгновение, Мадара открыл их уже находясь в просторном каменном зале с куполовидным потолком, который поддерживали многочисленные черные и белые колонны, а не на улице Конохи. В самом центре помещения, словно бы на постаменте из пронизанного черными прожилками мрамора, возвышалась огромная золотая клетка, внутри которой бесновалась двухвостая гигантская кошка, будто бы состоящая из языков синего пламени.
Увидев неожиданного гостя, биджу на несколько секунд замер, с распахнутой для рычания пастью, а затем сверкнув глазами, пылающими ярко-голубым огнем, начал грязно ругаться... громогласным женским голосом. Благодаря тому, что в пространстве печати течение времени подчинялось воле владельца, так что при желании секунды можно было растягивать на часы (теоретически, так как слова Мито еще не удалось проверить в реальности) Учиха позволил себе потратить пару минут, прежде чем грубо прервать... пленницу:
– Какой же скудный у тебя арсенал ругательств, – губы мужчины скривились, а в голове пронеслась непрошенная мысль о том, что воспринимать эту кошку кем-то вроде призывного животного, почему-то не получается.
– Ублюдок; жалкий человечишка; мерзкое отродье Индры... – буквально трясясь от гнева, кошка уперлась лбом в решетку клетки и дико шипя стала буравить хозяина печати ненавидящим взглядом. – Когда я выберусь отсюда, разорву твою жалкую душонку на куски и сожру, а тело заставлю танцевать как беспомощную марионетку!
– Тц... – заложив руки за спину, второй основатель Конохи встретился взглядом со своей жертвой. – Мне нужна твоя чакра.
– Ха... Ахахаха... – оскалив белые клыки, двухвостая биджу рассмеялась. – И ты думаешь, что я поделюсь ею с тобой?
В глазах Мадары вспыхнули высшие шаринганы, рисунок которых отразился в глазах замолчавшей кошки. В наступившей тишине огромный монстр улегся на дно клетки и безучастно глядя перед собой, начал выделять ровный поток чакры, который впитывался в постамент и заставлял черные прожилки светиться тусклым синим.
– Я бы рад с тобой поболтать, но как-нибудь в другой раз, – Учиха закрыл глаза и добавил: – Сейчас, меня ждут в реальном мире.
...
Открыв глаза на улице Конохи, Красноглазый Демон ощутил, как его тело наполняется мощью, которая будто горячая вода струящаяся по венам, согревающая, но не обжигающая, дарила ощущение собственного превосходства над всеми. Синяя дымка, начавшая окутывать тело плотным покровом, подчиняясь усилию воли сконцентрировалась за спиной на манер дополнительной руки. Однако, прежде чем второй основатель Конохи успел атаковать своего противника, периферическим зрением он увидел, как отрубленная голова Изуны вернулась на прежнее место, не дав телу упасть на землю.
Новая волна гнева захлестнула разум главы клана Учиха, но на этот раз его подпитывали не только шаринганы, но и чакра двухвостой биджу. Двигаясь с невообразимой ранее скоростью, он еще раз разрубил марионетку, изображавшую его брата, а затем рванул в сторону ухмыляющегося Тобирамы, рядом с которым появилась красноволосая Узумаки, выставившая перед собой раскрытые ладони, создавая тонкую золотую пленку из энергии, треснувшую под ударом белого меча, но устоявшую под мощью атаки. Ее пустой взгляд, в котором застыло равнодушие и безразличие ко всему, не оставлял сомнений в том, что глава АНБУ скатился до того, чтобы подчинить жену брата.
«Мито – красивая женщина, так что не удивлюсь, если после расправы надо мной, эта блондинка планировала воспользоваться красноволосой красоткой», – яркой искрой мелькнула и угасла фоновая мысль, в то время как Мадаре пришлось уходить из-под атаки молнией в исполнении главы клана Хатаке. В том месте, куда джинчурики должен был приземлиться, за мгновение до этого вспыхнуло черное пламя, а стоило бросить взгляд на Изуну, как мурашки пробежали по спине при виде формирующегося «Сусано» (от воина из чакры появились только фиолетовые ребра и руки, но остальной скелет продолжил расти буквально на глазах).
– Не правда ли, шаринган – страшная преграда: сила есть – ума не надо, – самодовольно заявил Сенджу, кладя руку на плечо жене брата. – Обездвижь его. Мне нужны глаза Мадары.
– Сперва прятался за спину Хаширамы, теперь за кимоно Мито? – насмешливо хмыкнул Учиха, вокруг которого тоже начало формироваться тело из чакры, но имеющее насыщенный синий цвет, с украшениями в виде шипов, шлемом-кошачьей головой и парой дополнительных рук за спиной. – Ты жалок, Тобирама.
***
Распавшись на два десятка белых гусениц, вызвав у Хаширамы-сана непроизвольную гримасу отвращения, наползаю сперва на кровать, а затем применяя технику частичной трансформации, заползаю в грудную и брюшную полость мужчины, сразу же занимая места удаленных органов. Разные трубки и провода, которые тянулись от моего временного союзника, перекусывались жвалами моих тел, в каждом из которых находилось самостоятельное «теневое» сознание, при помощи техники ментальной связи, соединенные в единую сеть.
– Нельзя было обойтись чем-нибудь менее... радикальным? – наблюдая, как закрываются раны на груди, спросил Бог Мира Шиноби.
– «Можно, но это заняло бы гораздо больше времени: от часа до суток», – отвечаю мысленно, протянув тонкий ментальный жгутик от одного из своих гусениц-клонов, к разуму хокаге. – «Сейчас же я способен выполнять функции внутренних органов, помогать с контролем чакры, выполнять некоторые техники... в том числе и хидзюцу Дао, касающиеся техник ветвей Яманака и Нара».
– И все равно, это было мерзко, – констатировал Сенджу, правой рукой почесывая кажущуюся здоровой грудь. – Так... Нужно найти что-нибудь из одежды и спешить к клану Учих, пока Тобирама и Мадара что-нибудь не натворили.
– «С последней целью – мы уже опоздали: бой начался и вряд ли кто-нибудь в него вмешается. Что касается одежды...», – сосредотачиваюсь и отдаю команду одному из клонов, который заменяет левую почку, а в следующую секунду из тела Хаширамы-сана начала струиться чакра, принявшая вид обычного для шиноби костюма. – «Пока у нас есть энергия, я смогу поддерживать данный конструкт».
– Хм, удобно, – поднявшись с кровати и выпрямившись во весь немалый рост, Сенджу пару раз подпрыгнул на месте, взмахнул руками и глубоко вдохнул. – Непривычно, но жить можно. Только...
– «Что-то не так?», – погружаясь в попытки разобраться в составе чакры основателя Конохи, спрашиваю чуть отстранено.
– Никому об этом не рассказывай, – категорично заявил Бог Мира Шиноби, начав испускать сильнейшую жажду крови. – Я не хочу, чтобы хоть кто-то знал, что во мне сидел какой-то подозрительный мужик. Это даже звучит дико и как-то извращенно.
– «М...», – смешавшись на несколько секунд, все же заявляю: – «Если вы будете обращаться ко мне мысленно, то моего присутствия никто не заметит. Я уже почти замаскировал свою чакру под вашу, да и ваш резерв гораздо сильнее моего».
– Я тебя предупредил, – стукнув себя кулаком в грудь, Сенджу подошел к окну и распахнул его во всю ширь.
– Хокаге-сама! – в палату вбежали несколько чунинов, возглавляемых медиком из клана Хьюга. – Вы в порядке?..
– Относительно, – повернувшись к посетителям, уже одной ногой стоя на подоконнике, Хаширама спросил: – У вас что-то серьезное?
– «У них хокаге, который должен лежать полумертвым, собирается сбежать из палаты», – замечаю с неприкрытым ехидством в мыслях.
– «Молчи, шизофрения», – огрызнулся хозяин тела, в котором мне довелось оказаться пассажиром.
– Там ваш брат – Тобирама-сама и Мадара-сама... дерутся, – как-то растеряно отозвался один из чунинов.
– Знаю, – кивнул Хаширама. – Сейчас разберусь.
Более не дожидаясь ни слова от все еще находящихся в ступоре шиноби, Сенджу выпрыгнул в окно, запрыгнул на крышу ближайшего дома и осмотревшись, побежал в сторону двух силуэтов «Сусано», возвышающихся над всеми строениями Конохи. Если один из воинов состоящих из чакры был вполне обычным (насколько обычным может быть двадцатиметровый фиолетовый скелет вооруженный кривым широким мечом и щитом) то второй имел более экзотичный вид: существо похожее на гуманоидного кота из полупрозрачной темно-синей чакры, с четырьмя руками, две из которых росли из спины, выгибаясь под причудливым углом вверх и вперед, возвышался примерно на пять метров над своим оппонентом. В дополнение к этой картине, даже для мира шиноби слегка выходящей из рамок обыденного, синего монстра пытались скрутить восемь золотых цепей чакры, которыми орудовала красноволосая женщина, стоящая под защитой барьеров на крыше одного из зданий.
– «Похоже, мы успели к самой кульминации», – замечаю мысленно, обращаясь к хозяину тела.
– Не мешай, – дернул бровью основатель Конохи, начав впитывать природную чакру. – Лучше следи за моим, да и своим здоровьем: не хотелось бы погибнуть из-за того, что ты превратишься в дерево.
Не став спорить, принимаюсь наблюдать за процессом поглощения сен чакры из пространства вокруг, а также за ее смешиванием с собственной энергией Хаширамы-сана в его очаге. Пожалуй, еще ни один меднин не имел возможности изучить этот процесс настолько подробно, находясь буквально в «эпицентре событий». Увлекшись попытками запомнить и поглотить хотя бы немного чужой чакры, я едва не пропустил тот момент, когда хокаге вступил в противостояние, прямо в деревне применив технику «Великий Лес».
Мито, бывшая Узумаки, оказалась заключена в древесную тюрьму, откуда стремительно высасывались воздух и чакра, а вместо них закачивалась усыпляющая пыльца. По какой-то причине женщина не сразу отреагировала на произошедшее, а когда все же собралась выбраться, уже не смогла разрушить стены тюрьмы. Оба воина «Сусано» оказались скованы восемью столбами (по четыре на «брата») между которыми протянулись гибкие лианы, полностью лишившие их возможности шевелиться.
– Хакого крена здесь происходит! – взревел Бог Мира Шиноби, приземляясь на вершину очередного древесного столба, выросшего прямо из дороги.
– Не вмешивайся, Хаширама, – зарычал «Сусано-кот», всплеском синего пламени разрушая лианы, а затем ударами рук-лап сокрушая столбы. – Я убью этого жалкого выродка!
В дополнительных руках котаподобного гиганта вспыхнули плотные огненные шары, которые он метнул в направлении силуэта альбиноса, старавшегося держаться в стороне от битвы гигантов из чакры. Однако же, увидев Хашираму, младший Сенджу воспользовался пространственной техникой и переместился на соседнюю крышу.
«Жаль, что я не могу покопаться в его голове. Ну да не думаю, что хирайшин – как-то концептуально отличается от техники обратного призыва», – успевает промелькнуть мысль у одного из моих клонов, прежде чем события продолжили стремительно развиваться.
– Брат, я говорил тебе, что Учихам нельзя доверять! – Тобирама указал рукой на синего великана, готовящегося к новой атаке. – Посмотри, что этот монстр сделал с Конохой! Мы должны его остановить...
– Твои глаза, Тобирама, – холодным голосом перебил его Хаширама-сан.
– Что?.. – сбился с речи альбинос.
– Почему у тебя в глазницах пылает шаринган? – пояснил причину своего негодования хокаге, начав давить на все окрестности собственной жаждой убийства, разгоняя обычных шиноби и гражданских от места схватки. – И почему с Мадарой дерется Изуна, который давно мертв? Не ври мне: его чакру я хорошо помню.
Тем временем, вырвавшийся из тисков фиолетовый «Сусано», на всей доступной скорости врезался в котавеликана, заставляя его отступить и переключиться на себя. Впрочем, уступал он своему противнику не только в росте, но так же силе, подвижности и мастерстве, словно бы сражался против своей воли и специально допускал ошибки.
– Это все учиха! – с перекошенным от злобы лицом, закричал глава АНБУ. – Они – настоящие враги! Мы должны их остановить, Хаширама... Ради Конохи; ради Сенджу!
– «Он сошел с ума?», – прозвучал вопрос в мыслях основателя Скрытого Листа.
– «Однозначно», – пусть я и не уверен, что вопрос был обращен ко мне, но все же решаю добавить: – «По всем признакам, у Тобирамы-сана навязчивая идея, наложившаяся на обострившуюся паранойю, усугубленная последними событиями...».
– Ради Конохи и клана Сенджу, Тобирама... ты должен остановиться, – тяжело чеканя слова, которые падали словно свинцовые гири, заявил старший из братьев Сенджу. – Не вынуждай меня, самому останавливать тебя.
– Чт... Кха-кха, – опустив взгляд, альбинос увидел белый клинок меча, пронзивший его спину и вырвавшийся из груди на половину локтя.
– Вот и все, ублюдок, – прорычал Мадара, словно из воздуха материализовавшийся позади командира АНБУ. – Ты ведь не думал, что твоя марионетка сможет меня задержать? «Сусано» я могу контролировать и на расстоянии.
– Нет! – бросившись вперед, Хаширама не отрывал взгляда от лица брата, который побледнел и смотрел на него в ответ, не веря в происходящее. – Мадара...
– Предатель, – прошептал младший Сенджу одними губами, складывая печать активации хирайшина левой рукой, в то время как клинок Учихи уже разрезал его тело от середины груди до верха живота. – Ненавижу...
В следующую секунду произошло сразу несколько событий: альбинос исчез, оставив в руках своего противника окровавленное оружие; хокаге добрался до Учихи и с рычанием обрушил кулак правой руки на оскаленное в торжествующей улыбке лицо; Изуно отменил технику «Сусано» и упав вниз, начал поджигать все что видел вокруг огнем «Аматерасу»; я же смог впитать первые капли сен чакры, ощутив резкий прирост сил и расширение зоны сенсорной чувствительности. Мир вокруг замер, словно состоящая из цветного стекла мозаика, готовая разбиться на осколки от малейшего неверного движения...
Примечание к части
Жду отзывов.
– Совет глав кланов Деревни Скрытой в Тени Листа, объявляю открытым, – несмотря на усталость во взгляде, все же твердым голосом и с решительным выражением на лице, объявил Хаширама Сенджу, одетый в стандартную для шиноби униформу и пирамидальную шляпу с символом огня, восседая в кресле, во главе длинного стола. – Главные причины сегодняшнего собрания: объявление войны Конохе Скрытыми селениями Водопада, Тумана и Облака; предательство клана и селения Тобирамой Сенджу; появление в Конохе малого клана Хосен; моя отставка и выборы нового хокаге.
Последние слова заставили собравшихся в совещательном зале резиденции каге сперва замереть, а затем начать шумно переговариваться: никто не ожидал, что так вовремя вернувшийся с госпитальной койки Бог Мира Шиноби, сумевший фактически в одиночку остановить сражение, которое могло разрушить все, что уже было построено, решит оставить пост. На фоне бегства (и вероятной гибели) главы АНБУ, это ставило очень многих в крайне невыгодное положение, так как главным кандидатом на освобождающееся место становился Мадара Учиха: второй обладатель титула Бога Мира Шиноби, буквально семь дней назад показавший, что не растерял силу и навыки, а даже стал сильнее прежнего.
– Разумно ли менять руководителя накануне большой войны? – выразил общие сомнения представитель клана Хьюга. – Не лучше ли будет сконцентрироваться на решении вопроса войны, а после ее завершения уже думать, стоит ли вообще что-то менять.
Обладателя второго по весомости великого додзюцу поддержали несколько голосов, в то время как большинство предпочло воздержаться и почти никто не был против. Однако Хаширама был непреклонен:
– Один раз я уже допустил заговор прямо у себя под носом, из-за чего мог погибнуть глава великого клана, а двухвостый биджу попасть в руки наших противников. Не известно, какие еще планы строил мой брат, но факт того, что у него обнаружились глаза Изуны Учиха, говорит не в его и мою пользу. Кроме того, решительные времена требуют решительных действий: Мадара-сан – тот, кто нужен нам на этом посту сейчас.
