Текст книги "Надежда Союза Трех Х (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 57 страниц)
Во-первых, мои эксперименты по созданию проводника силы завершились относительным успехом: при помощи барьерных фуиндзюцу, которые наносятся на внутреннюю поверхность трубки из чакропроводящей древесины, а также печатей собирающих сен чакру из окружающего пространства, создаётся направленный поток энергии, проходящий через сердцевину инструмента, состоящую из части тела животного или человека (в последнем случае я использовал собственные жилы). Материалы, перед обработкой, сперва высушиваются, затем вымачиваются в специальном растворе, предохраняющем органику от разрушения, после чего уже наносится сам узор печатей. Очень важно, чтобы в сердцевине находился один магистральный, а также несколько более мелких каналов циркуляции чакры.
После перебора всех возможных вариантов проводников, я остановился на трех вариантах: посох (деревяшка, примерно равная в высоту росту пользователя), жезл (дубинка до полуметра длинной), и палочка (инструмент для тонких манипуляций). Ручные печати, в виду нового способа создания техник, отпали полностью, зато вместо них пришлось разрабатывать целую таблицу жестов, рисуя в воздухе затейливые символы для сбора энергии и её направления на нужное действие. Дополнительную важность приобрели вербальные команды, позволяющие программировать собственную силу на те или иные трансформации.
Во-вторых, мне удалось воссоздать стихийные преобразования чакры: стоит заметить, что благодаря примешиванию сен составляющей, эффект от техник "Б" ранга, стал столь же разрушительным как от "А", которые в свою очередь поднялись до «Эс». Однако, из-за необходимости использовать инструмент, выросли требования к контролю.
В-третьих, новая методика создания техник, позволяет комбинировать стихии, без боязни навредить себе. Для этого требуется влить в проводник чакру сперва с одним зарядом, а затем удерживая его от выплёскивания, добавить второй элемент. Таким образом, смешивая ветер и огонь, я получил белое пламя, а скомбинировав ветер и молнию, создал ослепительный луч, прожигающий на своем пути почти любые препятствия. Самое же в этом хорошее заключается в том, что количество стихий, которые можно смешивать прямо внутри проводника, ограничивается только прочностью использованных материалов, а также возможностями контроля пользователя (удерживать готовую активироваться технику весьма непросто).
Неожиданный эффект получило комбинирование одних и тех же стихий: одинаковый заряд «ветер плюс ветер» даёт усиление техники не в два раза, а возводит эффективность в квадрат. Таким образом, если использовать к примеру три условных единицы собственной чакры для первого заряда и ещё три, для второго импульса, эффект будет таким же, как если бы в технику вливались девять условных единиц энергии, а не шесть (добавление третьего такого же импульса, увеличивает эффективность до двадцати семи единиц).
В-четвертых, мне удалось переложить использование техники хенге на новый метод управления энергией: процесс стал намного сложнее, так как это – не огненный вал, который можно направить в определенную сторону и отпустить контроль, но вместе с тем, благодаря примешиванию сен чакры, принимаемые облики стали намного прочнее и естественнее. Если использовать технику не поверхностного наложения оболочки, а полного превращения, каковым я и пользовался почти постоянно, то хенге не разрушается даже при нанесении травм или при утрате концентрации, поддерживаясь за счёт внешнего фона. Вернуться же в прежний облик можно только если самостоятельно разрушить технику, создав внутренний всплеск силы (проверено на клоне).
В-пятых, ментальные техники клана Дао, ветви Яманака, при помощи использования проводника стали мощнее, но вместе с тем более ограниченными. О том, чтобы поддерживать ментальную тактическую сеть и вести сражение, теперь придется забыть...
Возвращаясь к солнечному затмению и причинам, из-за которых я считаю, что мы находимся в созданном Тобирамой Сенджу домене. После того как у меня получилось стабильное и устойчивое превращение на клоне, были выращены ещё несколько дубликатов, которые под видом орлов стали обследовать территорию окружающего мира (отряды разведки из города хоть и выходят, но из-за агрессивных флоры и фауны, слишком далеко не отдаляются). И эти летающие шпионы показали, что материк пусть и изменился, оказавшись покрытым лесами и полями, зарослями кустарников и горами, которых раньше определенно не было, но при должном уровне воображения и знании старых карт, определенные ориентиры найти было не сложно.
Летая спиральными кругами, разведывая обстановку, мои клоны-орлы удалялись всё дальше и дальше, время от времени возвращаясь для синхронизации разумов и пополнения архива. Ими были обнаружены стада одичавших коров и коз, табуны лошадей и оленей, поселения кеноцефалов и человекоподобных жаб, которые находятся в непосредственной близости от нашего города.
Кроме всего прочего, мои разведчики обнаружили несколько деревень людей, заметно одичавших из-за отсутствия связи между собой и начавших мутировать под воздействием сен чакры и из-за близкородственных связей (а то и по каким-то другим причинам). Достаточно далеко друг от друга находятся другие города, где обитают шиноби и их потомки. Есть и существа, первоначальную природу которых понять невозможно: люди акулы к примеру, с одинаковой степенью вероятности могли быть потомками как людей, получивших стремительную мутацию улучшенного генома, так и призывными животными, оказавшимися с нами в одной лодке и вынужденными выживать как умеют. В одном месте живут дикого вида люди с красными волосами, темно-красной кожей и крайне вспыльчивым характером...
Пусть до того момента, как мы выйдем на контакт с кем-либо из выживших в этом мире и пройдет ещё немало лет, я всё же оставил своих наблюдателей неподалеку от самых крупных поселений. Стоит заметить, что у большинства возникли те же проблемы с созданием техник вне своего тела, как это было у нас, но есть и те, кто приспособились к новым условиям и теперь становятся лишь сильнее: предположительно, что они научились пропускать сен чакру через себя, тем самым усиливая тело и становясь ближе к новому миру.
Мои разведчики долетели до края мира, который у этого места на самом деле есть, но когда попытались прощупать пленку из тускло-белой ряби на прочность, оказались на противоположной стороне домена, о чем поняли только долетев до материка. Это и стало доказательством искусственности данного места, пусть альбинос и постарался сделать его максимально естественным, но по видимому так и не закончил работу.
Случившееся же недавно солнечное затмение, которое с учетом наличия сразу двух лун, рано или поздно должно было произойти, оказалось ещё одным феноменом, подтверждающим искусственность нашего нового дома. Дело в том, что солнце было скрыто, но не нашими лунами, а неким объектом, которого в пространственном кармане нет. Из этого можно сделать предположение, что само светило, как и изначальная луна, находятся где-то в другом мире, а мы видим только проекцию, а то и отражение настоящего неба.
Что из всего этого следует? Если моя теория подтвердится, то использовав технику призыва во время следующего затмения, мы сможем пробить канал в изначальный, материнский мир. Зачем это нужно? Причин много, но самая главная из них звучит так: даже если клетка большая, уютная, в ней хорошо кормят и есть с кем поболтать, клеткой она быть не перестает. Следовательно, сам факт обладания ключом, который поможет выйти наружу, а в случае нужды – вернуться внутрь, заметно поднимет моё настроение, самооценку и шансы на выживание.
***
Стихия огня: огненный шар!
– Стихия огня: огненная стрела!
– Стихия огня: огненная стена!
– Стихия огня: Хлыст пламени...
Десяток новоявленных шиноби, одетых в кожаные защитные костюмы, раз за разом взмахивая посохами и жезлами, отправляли в сторону леса смертоносные техники. В ответ на это, со стороны наступающих муравьёв, размеры которых достигали метра в высоту, летели струи едкой кислоты, заполняющей воздух отвратительным кислотным запахом.
Муравьи теряли бойцов десятками, но словно не ощущая убытка в своих рядах, планомерно продолжали оттеснять людей к городским стенам. Солнце блестело на их хитиновых телах, пламя, которое должно было испепелять в считанные секунды, если сразу же не наносило смертельных повреждений, то вскоре гасло, оставляя уродливые оплавленные ожоги.
В полусотне метров справа и слева, такие же отряды защитников, отчаянно отбивались от смертоносной волны, выигрывая время для бойцов, которые под руководством старейшины Орочимару готовили нечто глобальное.
Внезапно небо начали затягивать тучи, довольно быстро скрывшие за собой солнце, из-за чего на землю опустились сумерки, а затем хлынул дождь. Капитаны отрядов дали отмашку и бойцы развернувшись лицом к городу, побежали от продолжающей наступать орды, а сами муравьи, внезапно потеряв запах жертв, замешкались и стали крутить головами, поводя усиками из стороны в сторону.
Ливень был настолько сильным, что струи воды могли сбить с ног взрослого мужчину, из-за чего вода не успевала впитаться в землю, скапливаясь лужами. Только под защитным барьером люди смогли вздохнуть с облегчением, тут же начав скидывать с себя мокрую одежду, не обращая внимания на возраст и пол: они настолько устали и перенервничали, что на смущение попросту не оставалось сил.
Стоящий на стене старейшина Орочимару, вращая над головой двухметровый посох, выжидая удачного момента скапливал в нем всё больший и больший заряд молнии, от чего по древку уже бегали искры. В других местах находились его двойники, созданные при помощи техники дублирования, которую пока что никто из молодого поколения повторить не смог. От мужчины веяло силой, несмотря на его уже почтенный возраст, а также тянуло угрозой, словно от затаившейся в траве змеи, спящего в зарослях волка, отдыхающего на солнце тигра.
Сверкнула яркая вспышка, земля вздрогнула и прозвучал оглушительный грохот. По барьеру пошли волны разрядов, но защита выдержала удар, чего нельзя было сказать о муравьях. Разряд стихийной чакры прожарил их прямо внутри панцирей, распространяясь по воде от одной особи к другой. За одну атаку было убито не менее тысячи насекомых...
Впрочем, радоваться прежде времени защитники не спешили: пользователи стихии воды, стоя на крышах домов и гребне стены, раз за разом продолжали использовать технику проливного дождя, при помощи жезлов выписывая в воздухе затейливые фигуры. В то же время Орочимару и его двойники, не выказывая ни малейшей усталости, заново начали собирать заряды молний для атаки по подступающим муравьям, бредущим по грязной воде и телам своих сородичей без тени страха и сомнения...
...
– Это возмутительно! – сидя в резном деревянном кресле, сердито хмурился седобородый тучный мужчина, раньше являвшийся охотником, а ныне ставший одним из руководителей города. – Мы – люди, хозяева этих земель!
В зале собраний, в центральном здании поселения, на этот раз собрался весь действующий совет, чтобы решить то, как в будущем избежать ситуаций, вроде недавней атаки муравьев.
– Мы – хозяева, – согласился бледный мужчина с черными волосами и вытянутыми вертикальными зрачками. – Только вот звери об этом не знают: они не грамотные.
– Побольше уважения, мальчишка, – осадила ученого Хатару-сама, являющаяся одной из старейших женщин города.
– Уважение – это ресурс, который нужно заработать и невозможно получить по наследству, – прищурившись, усмехнулся Орочимару. – Как охотника, я вас уважаю, но не более...
Седобородый мужчина покраснел и запыхтел, словно закипающий чайник, но всё же сумел удержаться и ехидно заявил:
– Много ли может знать мальчишка, получивший своё место в наследство?
– Мне казалось, что я нахожусь здесь как ученый, который изобрел способ снова использовать ниндзюцу, – заметил сын Иноэ Дао. – Но если это не так, то я могу и уйти.
– Да прекратите уже свои глупые игры, – стукнул кулаком о подлокотник глава городской дружины, занимавшейся обороной стен, пока остальные готовили технику дождя. – Нам нужно решать проблему леса. Желательно – решать радикально. Иначе же, рано или поздно, звери нас дожмут несмотря ни на барьеры, ни на стену, ни на что либо ещё. Предлагаю обсудить вопрос массовой вырубки...
Примечание к части
Жду отзывов.
Последняя научная глава. Дальше – сюжет.
Примечание к части
Глава почти полностью переписана и заметно расширена.
Жду отзывов.
Открыв глаза смотрю на монолитный деревянный потолок. В комнате тепло и царит полумрак, что, впрочем, уже давно не мешает моим глазам видеть (да и другие способы восприятия мира отточены настолько, что зрение стало не главным средством получения информации, а лишь одним из многих равных). В доме тихо, а вот на улице уже звучат голоса редких «ранних пташек», по какой-то причине выбравшихся под небо моего маленького мирка из своих логов ещё до начала рассвета.
Сверяюсь с внутренними часами и понимаю, что иллюзия солнца должна встать ещё только через двадцать минут. Перед мысленным взором проносится картина того, как утро наступает по взмаху моей руки, после чего видившие это подопечные падают ниц в приступе религиозного трепета...
«Вот уж чего мне точно не нужно – это культа имени меня. Культ равняется религии, а любая религия рано или поздно приходит к заучиванию догм, являющихся единственно верной истиной, которую нельзя подвергать сомнениям под страхом жуткой кары. Нет уж: если и создавать общество, то руководствующееся только своими мозгами, инстинктами и нормами морали. А вот рамки морали уже можно регулировать самостоятельно», – оскаливаюсь в доброй улыбке, переворачиваюсь на живот и вытягиваюсь в струну, ощущая как похрустывают позвонки в спине и дергается хвост.
Всего лишь пять поколений мне понадобилось, чтобы превратить своих подопечных из разумных зверей в человекоподобных животных: передние лапы стали руками с пятью пальцами оканчивающимися когтями (большой противопоставлен четырем остальным),; задние лапы стали ногами, но с таким строением стопы, что зверянам (такое самоназвание получили жители моего домена) удобнее ходить и бегать опираясь на самые носочки, с четырьмя растопыренными пальцами; хвосты было решено оставить как средство маневрирования во время бега, ну и инструмент участвующий в языке жестов; мех на телах был оставлен как естественная защита от грязи и повреждений, так как тратить ресурсы на одежду, когда есть более качественная альтернатива – попросту глупо (как часть тела, её можно напитывать чакрой, что даёт широкий простор для фантазии); черепные коробки стали шире, а вот морды заметно укоротились, что делалось не в ущерб функциям органов чувств. Поддавшись человеческим понятиям красоты, я переместил молочные железы самок на грудную клетку, благодаря чему под мехом у них теперь заметно выделяются по две небольшие выпуклости.
Отстраняюсь от общей ментальной паутины в три сотни потоков сознания, каждый из которых занимается каким-то своим делом (мечтает, изучает, изобретает, экспериментирует, наблюдает...) и поднимаюсь с кровати, выращенной прямо из пола. Моя спальня представляет из себя круглую комнату с несколько неровными стенами, в которых по периметру располагаются круглые окна, со стороны похожие на дупла в обычных деревьях, которые перекрывает тонкая кристаллическая плёнка. В центре стоит круглое ложе, похожее на обычное возвышение, или же широкий пень, растущий из пола, застеленный простынёй из грубой серой ткани. Ну и рядом со стеной, в полу находится круглое отверстие люка, ведущее на первый этаж.
Из-за того, что это моё тело находится в постоянной связи с ментальной паутиной теневых сознаний, сон мне не доступен... да и не нужен. Однако, отыгрывая роль обычного, пусть и гениального зверянина, я вынужден имитировать отдых, тратя на него четыре-шесть часов раз в сутки-двое. К счастью, пока «аватара» «спит», мне не приходится бездействовать, так как появляется возможность перенаправить ресурсы разума на какой-либо иной проект.
Усилием воли заставляю чакру окутать тело, превратиться в воду, затем стечь на пол и развеяться. Шерсть разгладилась, избавилась от выпавших волосинок и грязи, оставив чистый и пахнущий свежестью мех. Данная техника вроде бы бесполезна для боя и в науке, но весьма сильно экономит время, необходимое на приведение себя в порядок.
Подхожу к люку и спрыгиваю на первый этаж. Здесь у меня находятся кухня с очагом и столом, гостиная, коридор и умывальная комнатка с деревянным же корытом, где можно полежать и понежиться в воде. Туалет, как и у всех зверян, в моём жилье отсутствует: как-то так получилось, что справлять нужду все привыкли на природе, а у меня нет причин это менять и подстраивать общество под моральные рамки людей.
Немного о самом доме: моё жильё, при взгляде со стороны, напоминает толстое и низкое дерево, с острой верхушкой, с которой словно черепица спадают зеленые листья. На самом же деле, дом выращен из десятка высаженных кругом деревьев, между стволами которых протянуты переплетающиеся толстые ветки, создающие внешнюю стену с оконными и дверным проёмами. Пол на первом этаже, перегородка между первым и вторым этажами, а также крыша в форме заостренного конуса – это тоже ветви, сросшиеся в единый монолит под действием чакры (глупо было бы не воспользоваться опытом строительства Хаширамы-сана, имея необходимые знания и навыки).
Пройдя на кухню, где стоит единственный предмет интерьера из камня и глины – очаг, снимаю с вбитого в стену костяного крючка кусок крысиного вяленого мяса и усевшись на край стола, подхватываю глиняный кувшин с холодной ключевой водой. Зверяне, конечно, стараются экспериментировать с едой и даже придумывают какие-то блюда, но если копнуть в прошлое, то даже будучи простым человеком, я никогда не был сколь-нибудь привередлив, что не изменилось и теперь, в теле человекоподобного темно-серого пса.
Зачем я изображаю из себя «обычного» зверянина, даже когда нет свидетелей моего поведения? Пожалуй... мне это нравится. Так я чувствую себя живым и словно бы настоящим, а не сгустком чакры, помещенным в живую оболочку, не нуждающуюся даже в минимальных условиях для продолжения существования. Ну и память, получаемая от каждого умершего подопечного, всё же сказывается на моём поведении и мироощущении (выбирая себе тело-сосуд, я всерьез задумывался о том, чтобы подселиться в самку, а остановило меня лишь осознание, что лидером селения может стать только сильнейший самец).
На сегодняшний день, общая численность лис, собак и белок, составляет чуть более трёх сотен особей. Ещё пару поколений назад их было в полтора раза меньше, да и жили они в собственных деревеньках, и лишь недавно стали строить общий дом, чему поспособствовали межрасовые браки...
Чакра – всемогущая энергия, но скольких усилий мне стоило добиться того, чтобы лисы и собаки могли иметь общее здоровое потомство, даже вспоминать тяжело. Сейчас, если быть честным до конца, есть только одна раса и называется она – зверяне, в то время как внешние отличия – только видимость различий. Благодаря внесенным в гены изменениям, детеныши рождаются того же подвида, что и мать, при этом кроме цвета шкуры и глаз, остальные черты внешности почти не перемешиваются.
Работа с генами – это отдельная тема: так как оптический микроскоп, сколь бы мощным он не был, ограничен видеть лишь то, от чего отражается свет, мне пришлось разрабатывать устройства, способные «видеть» и взаимодействовать с мельчайшими частицами, из которых состоят клетки. Фуиндзюцу, как инструмент нарушения и переписывания законов мира, позволило мне соорудить камеру, которая сперва при помощи магнитных полей обследовала объект, а затем при помощи иллюзии создавала его трехмерную проекцию, увеличенную во много раз (этот способ оказался куда удобнее, чем обстреливание клеток частицами инь составляющей чакры, с их последующим впитыванием и попыткой самостоятельно расшифровать «увиденное»).
Воздействовать на образец генетического материала при помощи чакры, при этом видя в реальном времени проекцию того, на что воздействуешь, оказалось достаточно просто, а после того как информация возвращается в голову вместе с впитанной энергией, можно повторять те же действия внутри живого организма, используя готовый шаблон. Что-то дельное получилось далеко не сразу, в результате чего сотни мясных клонов были отправлены на переработку, зато когда закономерности сложились в систему, у меня почти отпала необходимость постоянно поддерживать на подопечных технику превращения, замкнутую и запитанную при помощи фуиндзюцу.
В ходе экспериментов удалось проследить тенденцию изменений, которая происходила в телах зверян под воздействием хенге: если мать, до беременности, долгое время носила на себе печать трансформации, то детеныш, в своем генетическом коде, будет иметь некоторые отклонения, которые на материальном уровне прописывают все те же изменения, что за три-четыре поколения (при условии наложения той же печати) приведёт к рождению потомства, имеющего нужную внешность без всяких внешних воздействий.
«Чакра – всемогущая сила. И чем больше я о ней узнаю, тем сильнее ощущаю себя дикарём, который использует её как палку для сшибания фруктов с деревьев», – отставив кувшин, делаю себе заметку в памяти, что нужно будет сходить за ключевой водой, после чего отправляюсь на выход (скоро начнутся уроки для щенят и бельчат, так что нужно поторопиться).
Подойдя к дверному проёму, кладу ладонь на тонкую перепонку и подаю в неё чакру. Спустя секунду, натянутая словно барабан преграда ослабла и раскрылась, позволяя выйти на улицу. За моей спиной же, перепонка снова натянулась...
– Утро, хвост! – махнул мне рукой рыжий лис, выходя из одноэтажного дома, сложенного из глиняных кирпичей.
– Утро, Ух, – приветствую соседа взмахом руки. – Ещё не решил сменить свою развалюху на что-то более приличное?
– В этом логове ещё мой дед жил, – с гордостью заявил лис, а затем оскалил клыки в усмешке. – Ещё и мои внуки тут жить будут.
– Злой ты, – прижав левое ухо, смотрю на соседа укоризненно.
– Это с чего вдруг? – удивился Ух, сложив руки на груди и навострив уши.
– Все на дома-деревья переходят, где и теплее, и суше, и места больше, а ты своих лисят заставляешь тесниться в этой... берлоге, – качаю головой, затем взмахнув рукой направляюсь в сторону от городка, на прощание добавляя: – Твоё дело, но если надумаешь – рад буду помочь с выращиванием дома.
– Учту, – с явным недовольством, но всё же уважительно отозвался лис.
«А ведь будь мы равны, или он – сильнее, то меня бы просто послали, настойчиво попросив не лезть в чужое дело», – это даже забавно, но зверян, являющихся в большей степени животными, я понимаю лучше людей, среди которых родился... что можно объяснить наличием памяти уже нескольких сотен их сородичей.
Шагая в лес, где стоит беседка-школа, удаляясь от городка, состоящего из домов-деревьев и глинобитных «сараев», мысленно возвращаюсь к взаимоотношениям между моими подопечными. Во-первых, у них (нас?..) нет денег, а все услуги оказываются в обмен на другие услуги, в то время как блага перераспределяются по принципу «Кому нужно» и «Кто больше трудится». Во-вторых, из-за искусственности и малочисленности расы, такое понятие как «кровосмешение» попросту отсутствует, да и чакра в случае нужды, выправляет мелкие дефекты, что позволяет создавать здоровые пары братьям с сестрами... а в отдельных случаях – родителям с детьми, пусть это и не одобряется. В-третих, как один из законов, у нас царит право сильного, что не даёт сильному права творить что душе угодно: зазнавшегося силача порвут всей стаей и никакая сила не поможет... в теории.
Сложно спрогнозировать, к чему приведет путь развития общества, основанного на развитии своих способностей и личных сил, но пока что, результат мне нравится. Дома строят те, кто владеет нужными преобразованиями и техниками, ремеслами тоже занимаются узкие специалисты, еду же выращивать могут все... Правда, развитие наук отдано на откуп тем, кому это интересно, да и то, заниматься этим они могут только в свободное от основных обязанностей время. Но, думаю, когда появятся первые результаты технологического прогресса, данное положение изменится.
«А если нет, то я буду сам отбирать и обучать будущих учёных», – дернув ушами на свои мысли, выхожу на поляну, окруженную кустами цветов, на которых с бутона на бутон летают крупные и яркие бабочки, собирающие пыльцу, чтобы приготовить мёд (своеобразный заменитель пчёл, который время от времени приходится обновлять, так как вид получился слегка...нежизнеспособным).
На поляне, под пирамидальной восьмигранной крышей, на восьми столбах-стволах, корнями уходящих глубоко в землю, стоит открытая беседка. Между подпорками тянутся лианы, по всей длине которых растут широкие листья, служащие чем-то вроде ширмы от посторонних взглядов, и освежителем воздуха в придачу.
Ученики ещё не пришли, а сенсорика подсказывает, что они только-только собрались в одну группу на окраине городка. Решаю устроить для них маленький экзамен и забравшись в беседку, выпускаю из тела облако чакры, накладывая на местность иллюзию пустой поляны. Глаза, конечно же, не главный орган восприятия мира для зверян, но уж больно часто в последнее время, молодые щенки стали полагаться именно на них.
Благодаря тому, что эффект магнитизма влияет в том числе и на чакру, созданные при помощи фуиндзюцу микроскопы, но с некоторыми внесенными дополнениями, позволили мне с подробностями рассмотреть инь и ян частицы. В результате этого, с уверенностью можно сказать несколько вещей: во-первых, духовные частицы, своими размерами, от двух и до восьми раз больше частиц телесной энергии, что зависит от возраста подопытного, у которого был взят анализ; во-вторых, при смешивании обоих видов энергии, объём не увеличивается, так как частицы взаимно проникают друг в друга, в результате чего инь теряет часть своей управляемости, взамен приобретая энергию движения, а ян, соответственно, перестаёт двигаться практически бесконтрольно; в-третьих, и первые и вторые частицы можно разрушить, если дать им некоторое время повисеть в пространстве без движения; в-четвертых, из чего они состоят, я так и не понял, а ещё едва не лишил сам себя способности контролировать чакру, так как убедил себя, что для этого нет никаких предпосылок...
«Умереть из-за того, что убедил себя в том, что не могу контролировать чакру. Вот это был бы номер! Тобирама-сан обсмеялся бы», – нервно дёргаю хвостом, вспоминая то ощущение абсолютной беспомощности, охватившее меня на долгие три секунды, которые из-за множественности потоков сознания, растянулись на минуты.
С тех пор, ментальные клоны занимающиеся изучением чакры и мельчайших частиц материи, создают свою собственную сеть разумов, которая соединяется с основой исключительно через фильтр, отсекающий логические парадоксы. Впрочем, пока что эти меры предосторожностей мне не понадобились ни разу, но отказываться от них мне... страшно.
Параллельно со всеми этими проектами, продолжаются попытки разрушить темницу или хотя бы просочиться через неё. С нанесением тюрьме ущерба, всё пока что глухо, а ведь чакра звезды почти полностью интегрировалась в цикл круговорота в моем внутреннем мире и моей СЦ. С просачиванием есть некоторые подвижки: совсем маленькие инь частицы способны пройти через внешний (внутренний?) слой преграды, но на этом – всё, так как вернуть их, либо получить информацию о том, что находится дальше, не получается.
«Остаётся становиться сильнее и надеяться, что мой уровень реальности достигнет нужной степени раньше, нежели начнут заканчиваться ресурсы к существованию».
***
– Куда это ты уставился?
– Рис, шевели ногами: мы опаздываем.
– Кто последний, тот убирает беседку!
– Я смотрю на прекрасное...
– Иду я.
– Ты смотришь на мой зад.
– Разве он не прекрасен?
– Извращенец!
– Здоровый молодой кобель с проснувшимися инстинктами!
Шумная стайка из четырех лис, пяти собак и трех белок, вышла на полянку где их должен был ждать учитель и все разговоры тут же прервались. Недоуменное молчание сопровождалось недоверчивыми взглядами, устремленными на пустоту. Продолжалось это секунд пять, пока белая лисица, на плечи которой был накинут красный платок (связанный из шерсти матери), два уголка которого были завязаны в узелок на груди, покоящийся между небольшими холмиками молочных желёз, наконец догадалась отстраниться от зрения и принюхаться.
– Иллюзия, – заявила Рис.
Друзья снова загалдели и ринулись вперед, благополучно найдя беседку на ощупь. Сама же обладательница белой шерстки задержалась, пропуская остальных зверян вперед, и только после этого вошла в проявившуюся беседку сама.
– Меня безмерно радует, что хотя бы некоторые из вас иногда пользуются головой не только для того, чтобы в неё есть, – оскалившись в усмешке, сидя на деревянном полу поджав под себя ноги, бархатистым голосом произнес Хвост. – И пусть мыслительная деятельность – это тяжело и непривычно, а иногда – даже болезненно, но раз уж вы пришли сюда сегодня, то рассаживайтесь полукругом и готовьтесь слушать...
«И как мне к нему подойти?», – устроившись на полу прямо напротив учителя, Рис сняла с плеч платок и развязав узелок, укрыла им плотно сжатые бедра, уложив сверху сжатые в замок руки.
Тем временем альфа-самец, почему-то ещё не нашедший себе пару (хотя в городке ходили слухи, что несколько самочек искали его общества, но так и не добились результата, а потому ушли к более понятливым самцам) начал рассказывать о чакре – внутренней энергии состоящей из духовной и телесной составляющих. С этой речи он начинал каждый урок, так что ученики могли повторить её слово в слово, даже если их разбудить посреди ночи. Впрочем, никто не перешептывался, внимательно вслушиваясь в завораживающие нотки голоса крупного темно-серого пса.
