Текст книги "Мечта тигра (ЛП)"

Автор книги: Коллин Хоук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 30 страниц)

– Нет, я…

Она перебила меня:

«Ты всегда говорил, что ты сражаешься за то, чего хочешь», – она шагнула ближе, ее бедро задело мое, и все связные мысли улетели, как феи. Ана коснулась пальцем моей ключицы, медленно обвела ее и опустилась к груди, ее палец замер у ткани. Я ощущал каждый его миллиметр.

Она долго смотрела на мою грудь. А потом прижала ладонь поверх моего сердца.

«Признаю, то, чего я хочу, пытает меня во многом, – ее голос был шепотом в моей голове. Она повернула голову, словно не могла больше смотреть на меня, опустила руки и спросила. – Чего хочешь ты, тигр?».

– Я хочу… хочу… – я не мог придумать. По крайней мере, что-то приличное. Не с ее губами в паре дюймов от моих. Я обещал Ане, что буду ей как брат. Как товарищ. Не как тот, кто все время думает о ее щедром теле. Я закрыл глаза, пытаясь вспомнить ее юную версию. Девочку, что полагалась на меня. Но я не мог ее представить.

Ана долго разглядывала мое лицо. Уголки ее рта опустились, словно разочарованно.

– Хмф, – она коснулась пальцем моего носа. – Дай мне знать, когда поймешь, – она повернулась и пошла по тропе. – Идем, тигр, – сказала она. – Нас ждет работа, – я пошел за ней, старался смотреть на птиц на небе и деревьях, лишь бы не смотреть, как она покачивает бедрами, пока идет. Но даже когда я смотрел на землю, я думал об ее ухмылке, что требовала накрыть ее губами.

Мы добрались до прохода меж гор, где мы с Келси заметили большое дерево. Я поразился тому, что оно уже было там.

– Ты сделала это раньше? – спросил я.

– Нет, – отвлеченно сказала она. Подняв руки, она создала пузырь, и мы взлетели над землей. Она смотрела задумчиво на ветви. Я описал дерево и четыре дома подробно, пока мы шли, но она словно меня не слышала.

– Ана, – сказал я. – Ана, что я тебе говорил?

Она махнула рукой.

– Что-то о воронах, вроде.

– Что тебя беспокоит? – спросил я.

– Это дерево, – она замерла и подняла взгляд, а потом щелкнула пальцами. Большой лист отцепился и подлетел к нам, как воздушный змей, а потом опустился на землю рядом. Она подняла его и провела ладонью, закрыв глаза. Через пару секунд ее глаза открылись, на ее лице были удивление и восторг. – Невероятно! – сказала она.

– Что? – я провел рукой по шее и отогнал жука.

– Дерево. Оно отвечает на эмоции. Иди сюда. Проверим.

– Что проверим? – ворчал я, следуя за ней к другому дереву, оно росло под ветвями крупных братьев.

– Вот, – сказала она. – Развернись и встань здесь.

– Хорошо, – я скрестил руки на груди. – Что теперь?

– Теперь… тебе нужно поцеловать меня.

Мой рот раскрылся.

– Что? – я надеялся, что разум обманывает меня.

– Тебе нужно поцеловать меня. Как до этого.

– Нет. Это плохая идея.

– Почему? Боишься, что я раню тебя?

Я фыркнул.

– Нет. Но брат так себя не ведет.

Ана нахмурилась.

– Ты не мой брат.

– Верно. Но он бы со мной согласился. Это плохая идея.

– Зачем ты усложняешь? Я просто хочу проверить свою теорию. Я прошу простого поцелуя. Раньше ты не возражал.

– Я не знал, что делаю, – я повысил голос, для меня это звучало истерично и чуть нервозно. – Слушай, – я пытался понять, как избежать ее просьбы. – Чего ты добиваешься?

Ана уперла руки в бока, часть меня пыталась отвлечься от мыслей, что можно схватить ее за талию и притянуть к себе. Я хмуро посмотрел на нее.

– То дерево, – она указала на дерево за нами, глядя на меня, – было создано нами, пока мы целовались утром.

Я фыркнул.

– Это… невозможно, Ана.

– Разве? Корни тянутся к Роще сновидений. Прямая связь. Я это ощущаю.

– Это тебе листочек рассказал?

Она нетерпеливо выдохнула.

– Сам посмотри, – она прижала мои ладони к листку. – Ощущаешь?

Я быстро отдернул руку. Я это ощутил. Лист трепетал, как тело Аны, когда я ее гладил.

Ана продолжила:

– Зеленые вены на листике бились о мою ладонь, как твое сердце. Корни щекочут мои пятки и просят еще питания. Ветви трещат. Ветер дразнит воспоминаниями. Я – богиня и всего растущего. Это мое королевство. Земля отвечает мне, – с каждой фразой она была все ближе.

Я сглотнул и попытался придумать, как отказаться.

– И… ты хочешь просто проверить теорию. Просто поцелуй, и ты поймешь.

Вскинув бровь, Ана ответила:

– Да. Я пойму.

Я прикусил губу и сказал:

– Ладно, – я выдохнул, словно шел на гильотину, и прижал ладони к ее плечам, едва касаясь ее пальцами. – Сделаем это.

Она нахмурилась и сказала:

– Открой свои мысли деревцу за собой. Посмотрим, ощутишь ли ты то же, что и я.

Я склонился, замешкался и увидел, как Ана закрыла глаза и придвинулась. Я прижался к ее губам как можно скромнее и отодвинулся. Я заметил, что она поежилась.

Она шлепнула меня по руке.

– Что это было? – осведомилась она.

– Поцелуй. Как ты и просила.

Ана расхаживала, бормоча:

– Это не такой поцелуй, как были раньше.

– Нет, но это все, что хочу сейчас.

– Кишан… – начала она.

Старое имя вспыхнуло во мне. Я закричал:

– Я говорил не называть меня так!

– Может, звать тебя ослом, тупоголовый тигр?

Деревце за нами задрожало, и я заметил, что оно отвечает нам. Листочки сжались на ветвях, цвет потускнел.

– Хватит! – она коснулась листочка. Он отцепился и упал на землю. – Теперь видишь, что ты наделал? – закричала она, отталкивая меня от дерева. – Ты убил его!

– Я? – я шлепнул ладонью по своей груди. – Кто придумал целоваться? Ты его убила.

Мы застыли, услышав стон тяжелой ветви сверху.

– Тихо, – Ана поймала мою ладонь и сжала пальцы. – Нам нужно перестать ссориться. Иначе мы уничтожим большое дерево.

– Если я признаю, что ты права, мы сможем продолжить работу?

Ана долго смотрела на меня, а потом кивнула.

Мы пришли к большому стволу, а я думал о ее словах. Могла ли земля отвечать ей? Легко. Я не понимал, как поцелуй создал большое дерево.

Она замерла у основания и сказала, закрыв глаза:

– Фаниндра, ты мне нужна, – Ана взмахнула рукой и коснулась амулета на шее. Свет замерцал вокруг ее руки, и через миг там была Фаниндра, смотрела на богиню. – Мне нужна твоя помощь, – сказала она и прижала ладонь к земле. Фаниндра зашипела и подняла тело, раскрыла капюшон. Она покачивалась, гипнотизируя. Вскоре зеленый змей выполз из травы и коснулся своим носом ее носа.

– Да, – сказал я. – Но он маловат. Змей был огромным.

– У мужчин вообще нет терпения? – спросила Ана у Фаниндры. – Они не понимают даже того, что у них под носом, – золотая змея оглянулась на меня и высунула язычок. Ана склонилась и погладила чешуйчатую голову зеленого змея. – Ты бы хотел помочь своей богине? – спросила она.

Она выждала, склонив голову, словно слушала ответ. Ана колдовала. Она смешала исцеление камандалы, силу Фаниндры, земли и воздуха из амулета, сплела по-новому и наделила змея даром.

На моих глазах змей вырос и смог скрываться и говорить. Ана дала ему указания, он склонил голову и пропал за деревом. Его тело шуршало, конец хвоста пропал через пару минут.

– Надеюсь, он запомнил, – сказала Ана.

– А почему нет?

Она пожала плечами.

– У него простой разум. Фаниндра говорит, что поможет ему.

Ана выпрямилась, сделала дверь в дереве, как и в Шангри-Ла, она зажгла дерево изнутри светом, меняя его.

– Идем, Сохан, – сказала она. – Фаниндра, можешь вернуться к Келси, если хочешь, или немного побыть с нами, – змея обвила руку Аны.

Ана подняла нас в пузыре в воздух, сделала в дереве лестницу, освободила места, когда мы могли подняться. Через миг появился дом горлянок. Дом сирен она тоже сделала легко, темный потолок тянулся высоко, но я не знал, где найти сирен.

Вода стекала по стволу струйкой. Ана набрала немного в ладонь.

– Наставник, то есть, Кадам как-то говорил, что сирены были русалками, наполовину рыбами, наполовину смертными, живущими на дне морском.

– Так в историях.

– Может, как каппы родились из слез, у этих существ тоже есть способ.

– О чем ты?

Анамика не ответила. Он раскрыла ладонь и что-то прошептала. Трезубец появился в ее руке. Она коснулась им струйки, закрыла глаза и позвала.

Сначала ответа на зов не было, и я хотел подойти и обсудить варианты действий, но она подняла палец и прижала к губам.

– Ты их слышишь? – спросила она.

Я покачал головой.

Она склонила голову и улыбнулась.

– Можете показаться.

Серый туман вылез из трещин дерева, принял форму людей.

Они появились и поклонились богине. Я тут же узнал в них сирен, с которыми мы с Келси уже сталкивались. Один из юношей прижался губами к ладони Аны, и моя кожа вспыхнула.

– Отойди от нее, – я толкнул рукой его голую грудь. Он только улыбнулся, я ощутил женскую ладонь на своей руке. Я оттолкнул ее руку. – Я так не думаю, – сказал я.

– Ну, Сохан, – сказала Ана. – Ты груб с нашими гостями.

– Гостями? – прошипел я. – Ты знаешь, кто это? Что они делают?

– Конечно, – она прошла к юноше, он предложил локоть. Появился стул, он провел ее и усадил. Девушки обходил меня, я хмуро смотрел на них, а они пошли к Ане, отдыхающей на стуле. Юноша снял ее сапоги и массировал ступни. – Ах, отлично, – сказала она. – Твой массаж даже лучше, чем делает мой тигр.

– Ана, – сухо сказал я. – Нам пора уйти. Ты не знаешь, как они опасны.

– Опасны? – она рассмеялась. – Не опаснее шелкового халата.

Я скрестил руки.

– Шелковый халат может быть опасным, если он не на том человеке.

Она прищурилась.

– Поверь, они не хотят вреда. Они – изгои в их царстве. Тучи без воды. Их цель – получать и давать любовь. Это их наполняет, – юноша опустился рядом с ней и прижал голову к ее колену. Она гладила его волосы, и от этого все во мне пылало. Она играла с его волосами почти с любовью, а потом сказала. – Они тысячи лет были облаками, которые толкал ветер. Я дала им принять облик. Я дала им цель.

– Они любят людей до смерти.

Ана никогда так удобно себя со мной не чувствовала. Ощутив перемену ее настроения, они отошли и помогли ей встать.

– Это плохо? – сказала она. – Даже когда их любимые стареют, они любят их со всем пылом их душ.

– Они затмевают разумы. Путают людей. Управляют их эмоциями. Притупляют чувства. Они тебя смогли соблазнить за секунды.

– Нет, – возразила Ана. – Они дают то, что хотят. Заполняют пустоту своих сердец. Да, они притупляют ощущения, но не лишают свободы выбора.

– А если жертва хочет испытать эту связь с другими людьми? С кем-то особенным?

– Ты не знаешь, что чувствует жертва, – рявкнула она. – Многие люди не нашли себе особенного. Да, их взаимность ведет к смерти их избранного сосуда. И они забывают их потом, но люди хотя бы ощутили прикосновение доброты и поддержки. Многие умирают с меньшим.

Четыре сирены встали за ней и прижали ладони к ее плечам, утешая.

– Ана, – медленно сказал я. – Я не…

– Я не буду цветом, увядшим на стебле, незамеченным. Да. Меня терзала буря. Меня топтал мужчина. Все слабое и уязвимое во мне было раскрыто и выброшено как мусор. Но я еще жива. Сломленная девочка ожила. Я повернулась к солнцу и питалась им. Не видишь? Я тоже хочу прикосновений людей. Я хочу ласки и любви тех, кто это делает с добротой и заботой. Я не приму меньшего, Сохан. Я видела, что возможно.

Я перевел взгляд от ее умоляющих глаз на сирен за ней. Мне хотелось порвать их. Я посмотрел на нее, сердце болело. Ана стала мне важной, но если с ними она счастлива, разве я мог мешать? Мужчина сжал ее руку, она даже не вздрогнула, как от моего прикосновения. Я сжал губы и сказал:

– Хорошо, Анамика. Если ты хочешь их, я тебя с ними оставлю. Найдешь меня, когда решишь уходить.

Я развернулся и пошел из дома, нашел знакомые ступени и бросился, став тигром по пути. Я ревел от раздражения, поднимаясь, и замер, найдя пустой уголок. Повезло, что я заметил его, ведь едва что-то видел без света, окружающего Ану. Я забился туда, опустил голову на лапы и закрыл глаза, прогоняя отчаяние в себе.

Видимо, я крепко уснул, раз не заметил Ану.

– Ты уже успокоил свою бурю эмоций? Готов просыпаться, Сохан?

Я резко встал и ударился головой о выступ дерева. Тряхнув головой, я выпрыгнул и стал человеком.

Она не знала, что бушевало во мне. Не знаю, сколько я спал. Сколько Ана была с сиренами. От мысли, что они трогали ее, целовали, сжимали, грудь сдавливало. Как она могла так целовать меня раньше, а потом без объяснений повернуться к ним? Я не понимал.

– Ты не будешь со мной говорить? – спросила она, мы пошли вперед.

– Не вижу причины.

– Ах, ты расстроен.

– Нет. Можешь делать, что хочешь, с тем, кем хочешь. Это не мое дело.

– О? Тогда что портит твое настроение?

Я пожал плечами.

– Я просто хочу покончить с этим.

– Я тоже.

– Тогда идем.

Она вздохнула, тряхнула головой, и я пошел за ней по внутреннему лабиринту дерева к широкой и смутно знакомой пещере. Я заговорил, голос эхом разносился, и сияние богини стало ярче, озаряло чашу с выступающими пиками, соединенными между собой сплетенными корнями.

– Это пещера летучих мышей? – спросил я.

– Думаю, это место подходящее.

– Нет. Нам с Келси пришлось пробираться на четвереньках, и там не было мостов. Мне пришлось прыгать, чтобы спасти ее. Словно мыши меня проверяли.

– Ха, – издала смешок Ана. – Ты это заслужил.

– Я? Не я… – дерево задрожало, один из мостов упал.

– Я была бы осторожнее на твоем месте, – Ана цокнула языком. – Ты все разрушишь.

Она прошла по мосту. Я хмуро закрыл рот, боясь, что мы упадем из-за моих слов. Нам было сложно убить, но я не хотел рисковать зря. Ана замерла, держась за лозу, что проросла под ее пальцами.

– Что такое? – спросил я.

– Вспомнила, – ответила она, печально улыбаясь, оглянувшись. – Этот мост, как и остальные, были созданы раньше. Этот вырос, когда ты запустил пальцы мне в волосы.

Она пошла дальше, а я застыл и думал об ее словах. И когда я пошел, я все еще думал о них, когда она указала на другое:

– Видишь, как там склонились деревья? – спросила она. – Это когда….

– Я понял, – прервал ее я. Дерево изгибалось сверху, напоминая переплетенных возлюбленных. – Когда мы наткнемся на место, что ты создала, обнимая сирен, предупреди, чтобы я обошел, – сказал я.

Ана замерла. Ее голос донесся до меня:

– Нет такого места, – сказала она.

Я опустил голову и больше не разглядывал окрестности, говоря себе, что не важно, случилось ли что-то между ней и ее сиренами, или этот феномен происходил только между нами. На вершине она открыла дверь, что вывела на большую ветку. Она подняла руки и засмеялась, когда сотни маленьких летучих мышей влетели в пещеру. Их звуки смешались с ее голосом, и казалось, что мыши смеются с ней.

Их глаза вспыхивали в тусклом свете. Силой амулета она одарила их, как и змея. Они выросли на моих глазах и стали говорить. Она дала им указания, и мы ушли.

– Почему пещера выглядела иначе? – спросил я.

– Будешь злить меня дальше в пути, и красоты дерева станет еще меньше.

– Очень смешно. Но я серьезно, Ана.

Она повернулась и пожала плечами.

– Может, потому что вы с Келси придете сюда только через сто лет.

– Мы так далеко во времени?

– Все умирает, Сохан. Время превращает все в пыль. Даже тигров, – она ткнула мне в грудь.

Мне не нравились ее слова. Меня смерть не беспокоила так сильно, но ее? Я не думал о богине Дурге как о смертной. Я решил спросить у Кадама. Хотя он вряд ли скажет.

Сапог Аны соскользнул с ветки, и я схватил ее за руку. К сожалению, роса на ветке заставила поскользнуться и меня, и мы полетели. Я притянул Ану к себе, обвил ее руками, стараясь защитить от ударов о ветки. Ветер свистел, поднимая наши волосы, пока мы падали. А потом уже не падали. Руки Аны обвили мою шею, и мы взлетали все выше.

Она прижалась ко мне, уткнулась головой в мое плечо, и я, не думая, погладил ее волосы. Мы молчали. Мы были закрыты друг для друга с утра, и я не знал, как нарушить молчание. Мы прибыли на вершину слишком быстро чтобы я понял, что делать дальше. Она быстро создала стимфалийских птиц, оставила Волшебный шарф между их огромных яиц. Ана шепнула слова, что позволят Рену и мне оставаться людьми двенадцать часов в день, как только Келси и прошлый я заберут шарф.

Птицы были орлами, пока она не поколдовала над ними. Как и с другими существами, она спросила разрешения, а потом дала им бронированные клювы и острые перья из металла. Я поежился, вспомнив, как я чуть не умер в столкновении с ними. Они пока выглядели не опасно, но я знал, какими они бывают.

Пора было идти, и я подхватил ее на руки. Я поцеловал ее в лоб в извинении. Ана мило улыбнулась мне, оттолкнулась ногами, и ветер опустил нас. Ее улыбка согревала меня даже в тенях большого дерева.

Пока мы летели среди ветвей, я спросил:

– Почему они меня не помнят? Сирены, птицы и мыши? Ты забрала их память?

– Как я и говорила, птицы и мыши – первое поколение. Вряд ли они рассказывали о тебе потомкам. Их понимание вещей ограничено.

– А сирены? Это те же, с кем я столкнулся.

– Да, у них я стерла воспоминания.

– О, они жалеют об этом, – фыркнул я. – Удивительно, что ты не стерла мои.

Она с любопытством посмотрела на меня и сказала:

– Я обещала не стирать твою память, – она заморгала и тихо спросила. – Ты хочешь забыть то, что было между нами?

– Нет, – тут же ответил я. – А ты?

– Нет.

Облегчение удивило меня. Шок от того, что Ана была в моих руках в Роще, прошел. Женщина из моего сна, что не давала мне покоя годами, оказалась реальной. Я всегда думал, что я преследовал, целовал и признавался в любви Келлс. Но теперь подозревал, что это всегда была Ана. Только Ана могла ослепить меня и скрыть запах. Ее волосы были длиннее, чем у Келси, и она была намного выше.

– Остается только одно, – Ана не дала мне зайти далеко мыслями.

– Что? – спросил я.

– Вороны.

– Да. Ты их призовешь?

– Не совсем.

Мы остановились на ветке высоко над землей. Воздух расплылся, Ана ускорила время. Мой желудок дернулся, и мышцы задрожали. Стало видно меня и Келлс. Ана шепнула:

– Только не столкнись с собой.

Она щелкнула пальцами, магия шарфа окутала нас, хотя мы оставили его на вершине дерева. Мы стали воронами. Я хлопнул раздраженно крыльями, каркнул на Ану, а та подмигнула и спрыгнула с ветки. Полет был для нее легким, как и все остальное. Ее перья были цвета ее волос, сияли на солнце, пока мы летали над людьми внизу. Я чуть не упал, неловко хлопая крыльями, чтобы не врезаться в себя.

– Кар! – сказал я, а хотел сказать: «Осторожно!». Я быстро приземлился и тут же отлетел от своего прошлого я.

Время ускорялось порывами, и я связью нашел Ану в домике на дереве. Она сидела там в гнезде, клевала медовые кексы. Браслет Келси и камера лежали рядом с ней.

«Что ты сделала?» – спросил я.

«Украла вещи. Это не приятно. Не переживай, я их верну. Сейчас им это не нужно. Что делает эта коробка?».

«Это камера. Ею делают фотографии. Помнишь, я рассказывал в цирке?».

«Как это работает?» – спросила она, клюя печенье.

«Я покажу», – я смог сделать пару фотографий маленьким языком птицы, это было сложнее, чем я думал, но я показал ей.

И тут я услышал шум. Мы выглянули из гнезда. Было жутко смотреть на меня и Келси, забирающихся в домик. Если бы я мог закатить глаза от того, как глупо выглядел, раскачиваясь как обезьяна, я бы это сделал. Я выглядел жалко. Келси хотя бы возмутилась.

– Ради всего святого, заканчивай с этим позерством! Ты не понимаешь, на какой мы высоте, и что ты умрешь ужасной смертью, если сорвешься? Ты ведешь себя так, словно это смешное приключение, – сказала Келси.

Я старался не слушать это. Я пытался завоевать Келси, меня смущало, что Ана это видела. К сожалению, мне открылись глаза на то, что Келлс не отвечала так, как я думал. Я ей нравился, да, но я видел, что мое поведение вызывало у нее неудобство.

Ана смотрела на шоу внизу. Я застонал бы, если бы мог.

«Как ты это сделала?» – спросил я, стараясь отвлечь ее.

«Что именно?» – ответила она, глядя на другого меня.

«Как ты сделала нас Хугином и Мунином? Я списал оранжевого тигра на простую перемену цвета, но птицы? Я не думал, что это возможно».

«Ты забываешь, как мы превратили юношу в коня. Может, тебе стоит изменить понимание того, что возможно, а что – нет. Тихо, Сохан, я хочу послушать».

Я распушил перья, злясь, что моя попытка отвлечения провалилась.

– …Мне нравится все время оставаться человеком, – сказал другой я. – И нравится быть с тобой.

«О, брат, – подумал я. Было неловко знать, что Ана смотрит, как я подкатываю к Келлс, особенно после того, что недавно произошло между нами. Они сели, и Келси вытащила свои записи. – Люблю оперативность Келси», – этого мне не хватало. Мы молчали, смотрели на них и слушали. У меня кончилось терпение, и я зашумел.

– Эй! Есть тут кто? – услышал я старого себя.

«Что нам делать?» – сказала Ана, каркая.

«Посмотрим, – я качнул головой. – Не помню. Было что-то с очищением мыслей».

Ана зашуршала перьями и щелкнула клювом.

«Ладно, – сказала она. – Разберемся».

Она полетела, я – следом, все еще двигаясь неловко, хотя ее пируэты поражали. Прошлый я вытащил чакру.

«Прошу, – подумал я. – Не перегибай», – только мне хватило бы ума пытаться убить ворона чакрой.

Келси быстро сообразила и сказала:

– Давай подождем и посмотрим, что они сделают. Чего вы от нас хотите? – спросила она.

Ана опустилась и повторила:

– Отнасхотите?

– Вы меня понимаете? – спросила Келси.

Ана кивнула.

– Что вы здесь делаете? Кто вы? – спросила Келлс.

Я понял намек от Аны и попытался управлять птицей.

– Хугггн.

Ана каркнула и сказала:

– Муунан.

Келлс спросила о пропавших вещах и кексах, которое почти доела Ана. Она, наверное, проголодалась. Я и не подумал накормить ее. Вот тебе и забота о богине. Я и сам был голоден.

Желая покончить с шоу, я прыгнул на колено Келси. Она склонила голову, и я вспомнил, что сделал Хугин. Он очистил ее мысли, показал, что ее ждет на вершине дерева. Это было просто. С помощью связи с Аной, я передал ей эту мысль. Хотя это больше походило на воспоминание. Я показал ей птицу, сторожащую шарф на вершине. Я показал, что делает шарф, как его использовать в их задании.

И я добавил, как она спасет Рена.

– Что ты делаешь? – спросила она, мои коготки сжимали ее плечо.

– Мыслиотпираю, – ответил я.

Я закончил, к моему клюву прилип червячок. Я не вызывал его, наверное, это была Ана. Я открыл клюв и проглотил его, помня, что птица так делала. Вкус был как у тумана. Келси охнула, обвинила меня в глупости, и я хотел рассмеяться.

Ана, как Мунин, проделала со мной схожее. С прежним мной.

Келлс спросила, проясняла ли Ана мысли. Я переминался на лапах и ждал, пока Ана спросит, что делать. Она не стала.

Келси не унималась, и я сказал:

– Разуйглаза.

Ана спрыгнула на пол, в ее клюве был черный клочок размером с земляного червя. Она проглотила его.

«Что это было, Ана?» – спросил я.

Она не ответила, и я слушал прежнего себя. Я помнил это, но казалось, что это произошло десятки лет назад.

– Я в порядке, – сказал старый я. – Он… показал мне.

Перья Аны встопорщились, когда о ней сказали «он».

Старый я сказал о Джесубай и прошлом.

«Что ты сделала, Ана?».

«Забрала твою вину, – тихо сказала она. – Джесубай не винила бы тебя. Твоя любовь и тревога за нее заставили тебя запомнить все иначе».

«Ты изменила воспоминания?».

«Нет. Я разделила твою вину, как разделила до этого боль. Ее стало меньше».

«Не нужно так делать, Ана», – сказал я.

«Я должна, – тихо ответила она. – Богиня и тигр… должны все делить».

«Все?» – тихо спросил я и прыгнул к ней.

«Да. Так я… могу открывать твой разум для новых возможностей, – она замолчала и сказала. – Было интересно видеть твоими глазами. Бедная девочка».

«Да, – подумал я. – Бедная».

«Ты любил ее».

«Не достаточно».

«Достаточно, чтобы корить себя веками. Это любовь, что превозмогает все».

«Разве?» – я не знал, так ли это. Была ли моя любовь к Джесубай такой сильной? Вряд ли. Я не знал ее толком. Я был увлечен ею. Был готов жениться на ней. Но после любви и утраты Келси я смотрел иначе. Это уже не могло сравниться с настоящим. Время все меняло.

Ана, словно читая мои мысли, добавила:

«Джесубай была вихрем, пойманным в черной буре злодея. Ты ощутил с ней возможность жизни. Ветерок ее жизни задел твою щеку и изменил. Ты стал лучше, узнав ее, Сохан. не жалей, что она так повлияла на твою жизнь».

Келси прошла к гнезду. Мой прежний я чуть не задел меня. Я завопил и отскочил.

Она забрала вещи из гнезда, и мы смотрели, как они оставляют нам вещицы, решив, что мы расстроены. Я посмотрел на то, что оставил прежний я, думая, как он мог бы использовать их, а не отдать.

«Почему я был таким идиотом?».

«Я все время задаюсь этим вопросом», – ответила Ана и рассмеялась. Мы полетели из гнезда в деревню Сильван.

Глава 30

Храм воздуха

Мы вошли в деревню, она была такой, как я помнил, и я понял, сколько времени прошло. Деревья стали намного выше, их ветви переплелись сверху. Для нас приготовили пир, и сам Фавн склонился к руке Аны, когда она превратилась в Дургу. Она не дала мне принять нормальный облик, а сделала меня оранжевым тигром.

– Как наши гости? – спросила она у фей вокруг нее, касающихся ее волос, сидящих на ее восьми изящных руках. В прошлый раз из деревьев родилось двенадцать детей, а теперь тут жило много народа.

Десятки присоединились к рядам первых детей. Я смотрел на деревья и видел шрамы, где ветки сломались, чтобы поприветствовать новых жителей. Феи уже не следили за младенцами, это делали старейшины каждого дома. Феи теперь заботились о природе и давали свет ночью.

– Богиня, – говорили Сильваны, кланяясь ей. – Мы долго ждали возвращения.

Фавн ответил Ане:

– О них позаботились, как вы и просили много лет назад.

– Чудесно! – сказала Ана, обходя деревню, любуясь домиками и касаясь серебряных голос малышей. Феи шептали ей на ухо, вызывая ее смех. Это звучало так весело, что мне стало интересно, чем они так ее радуют.

Три нимфы, что заботились о Келси, пришли и спросили у Аны, не хочет ли она принять ванну или поесть. Я вспомнил, как красиво выглядела Келси в платье из цветов, и я хотел бы увидеть Ану в похожем наряде. Я попытался подтолкнуть ее к ним.

– Нет, спасибо, – сказала она. – Хотя мы были бы рады взять с собой немного еды. Мне понравились медовые кексы.

– Конечно, богиня.

Сильване принесли плетеный мешок кексов, фляжку воды и разные угощения и фрукты.

– Благодарю, – она взяла мешок удобнее и закинула за плечо. – Мы пойдем, но, прошу, зовите, если мы вам понадобимся. Мы обещаем еще к вам вернуться. Может, в следующий раз я принесу саженцы из своего сада.

Королева Сильван сказала, что они будут растить лучшие свои цветы и будут ждать нашего возвращения. Она дала еще указания насчет Келси и старого меня, Ана погладила при этом мою голову и повернулась уходить. Я пошел за ней по тропе. Когда улетели последние феи, она снова приняла смертный облик и сказала:

– Я буду скучать по этому месту.

Я молчал, она опустила взгляд и щелкнула пальцами. Я стал человеком.

– Я не говорил, что мне не нравится оранжевый? – сказал я.

Ана рассмеялась, дала мне медовый кекс и кусок фрукта. Я сунул кекс в рот, она коснулась моей руки, и Шангри-Ла осталась далеко. Краски красивой земли окружили нас, их сменил серый цвет. Ана дала мне флягу, я сделал большой глоток и принялся за фрукт, пока она разглядывала пыльный храм.

– Где это место? – спросила она, облизав большой палец.

– Ты не знаешь?

Она покачала головой.

– Я просто сказала амулету перенести нас в следующее время и место по списку.

Я огляделся и сразу понял.

– Мы близко к нашему горному дому. Это храм Дурги в Непале.

– В этом визите было что-то особенное?

Я потер щеку, размышляя.

– В этот раз были только мы с Келлс. Кадама тут не было, Рена похитил Локеш. Он томился в той комнате пыток, – Ана поежилась. – Прости, – быстро сказал я. – Не стоило так говорить.

Она отмахнулась.

– Я в порядке, Сохан. И слышать это не так сложно, как видеть.

– Мы это увидим? – спросил я.

– Это дальше по списку, но да. Мы заберем его память.

Выдохнув, я прошел к ней, она смотрела в окно на ночное небо.

Я коснулся ее плеча, и она удивила меня, накрыв мою ладонь и повернувшись ко мне. Лунный свет озарял ее лицо, и я невольно обвел ее скулы кончиками пальцев и сказал:

– Такой ты мне нравишься больше.

– Какой? – спросила она.

– Собой, а не богиней.

– Тебя беспокоят руки? – она слабо улыбнулась.

– Нет, – я скользнул ладонями по ее рукам, обхватил ее ладони и отошел, разглядывая их. Я поднял ее ладонь к губам, нежно поцеловал ее запястье. – Вообще-то, – тихо сказал я, – насчет рук у меня были идеи.

Она вскинула бровь. Я смотрел ей в глаза и медленно коснулся ее челюсти, ладонь скользнула за ее шею. Я шагнул ближе, опустил голову, думая поцеловать ее, но она вдохнула и отвернулась, ее тело дрожало. Я смутился, а потом сжал кулаки. Может, после сирен я был ей не интересен.

– Сохан… – начала она, отвернувшись от меня.

– Не переживай, Ана, – сухо сказал я. – Я не хотел отвлекать тебя от работы.

Она вздохнула и спросила, что еще нужно знать о визите в храм. Я быстро описал все, что вспомнил. Мы коснулись стены храма, но в этот раз всего на миг. Отпечаток появился, и мы услышали шаги на лестнице. Ана взмахнула рукой, сделала нас невидимыми. Наши следы, конечно, пропали. Прошлый я и Келси вошли. Я услышал:

– Я за тобой, – и они опустились перед статуей и оставили подношения.

Келси коснулась ножного браслета, что дал ей Рен, и я услышал звон колокольчиков. Теперь они напоминали мне Ану.

– Великая богиня Дурга, – сказала Келси. – Мы снова пришли за помощью. Я прошу…

Слова угасли, когда я посмотрел на лицо Аны. Она воспринимала слова Келси как мольбу. Они трогали ее так, как я не ощущал. Я понял, что и мольбы других она так воспринимала. Она ощущала их. Ана реагировала не так, как я.

«Выслушаешь мою молитву, богиня?» – подумал я.

И Ана повернулась ко мне. Тысяча слов парила в пространстве между нами, но мы молчали. Я сделал к ней шаг, другой. Я хотел пересечь расстояние.

Прошлый я заговорил, и она отошла от меня и посмотрела на него. Хоть она не смотрела на меня, я ощущал, как связь между нами натянулась.

– Я… не заслуживаю благословения, – сказал я. – Произошедшее – моя вина, но я прошу помочь моему брату. Сохранить его… ради нее.

Ана коснулась призрачной руки груди моего прошлого я. Мое сердце забилось, я ощутил тепло и любовь. Я помнил то ощущение, но тогда списал на любовь к Келси. Старый я стал черным тигром, тихо фыркнул и заскулил, когда она отошла, словно ему было плохо без нее.

– Это страшная часть, – услышал я Келси, она схватила черного тигра. Ана подняла руки, и в окна храма ворвался холодный ветер. Место стало красивым. На меня ветер не влиял, и я пошел к ней, мне нужно было дотронуться до нее, опустить ладонь на ее сердце, как она сделала со мной, но она пропала, слилась со статуей за другой стеной.

Храм мерцал, как кожа Аны, и я увидел сияние ее отпечатка на стене. Келси прижала к тому месту руку, и я смотрел, как стена поворачивается.