Текст книги "Сливово-лиловый (ЛП)"
Автор книги: Клер Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)
Роберт кладет таблетку мне на язык, протягивает стакан воды и проверяет, как ни в чем не бывало, проглотила ли я.
– Спасибо, – говорит он, – можешь идти спать. Спокойной ночи.
– Ты не идешь? – спрашиваю я, и он качает головой.
– Нет. Я пока не хочу.
– Из-за меня?
– Да. Когда ты лежишь рядом со мной, как бурлящий вулкан, я не могу уснуть. Вот почему я подожду, пока ты немного успокоишься.
– Ох, – говорю, – я могу спать на диване, если мешаю тебе…
– Не глупи, Аллегра. Это ребяческое, дерзкое поведение тебе не идет.
Два часа спустя я все еще лежу без сна. Не могу заснуть, произошедшее слишком сильно давит. «Мне нужен этот мужчина, как воздух для дыхания», – мелькает в голове, но я так потеряна, что не могу пойти к нему, не сейчас.
Когда Роберт ложится в постель, то чувствую почти облегчение. Может быть, мне удастся заснуть рядом с ним. Поворачиваюсь к нему, вижу его контур. Он лежит на спине, сцепив руки на животе, и смотрит в потолок.
– Как ты? – тихо спрашивает он в темноту, и у меня тут же выступают слезы.
– Дерьмово, – шепотом отвечаю я.
– Иди сюда, – шепчет Роберт, и я придвигаюсь ближе к нему.
– Ты меня прощаешь? – спрашиваю я, когда он укладывает мою голову себе на грудь.
– Ты знаешь, когда я прощу тебя, Аллегра. Когда ты будешь готова, и я буду готов.
– Боже, пожалуйста… – шепчу я.
– Не хочешь ли ты рассказать мне сейчас, что происходит у тебя в голове, дорогая?
Я качаю головой. Не могу. Сама не знаю. Может быть, это душевный срыв, который настигает меня каждые несколько лет. Или просто слишком много стресса, что накопился за последние несколько месяцев и теперь обрушился на меня. «Мне нужно отвлечься, расслабиться, мне нужен Роберт», – думаю я и засовываю руку ему в боксеры.
Тут же большая рука Роберта смыкается вокруг моего запястья и вытаскивает мои пальцы.
– Нет, – резко говорит он. – Не таким образом. Не прикасайся.
– Но…
– Аллегра, я предлагаю тебе свою помощь, близость и нежность. Но я не твой мальчик для удовольствия, который вытрахивает твое плохое настроение из твоего тела и в благодарность за это позволяет помыкать собой. Ясно?
– Да.
Что еще я могу сказать? Жесткие слова. Роберт может быть очень строгим, и я еще почувствую эту строгость. Немедленно. Пока снова не приду в себя.
– Я использую тебя, а не наоборот. Это не обсуждается.
Я снова пытаюсь немного отодвинуться, но он не позволяет, крепко прижимает.
– Держи руки при себе, закрой глаза и больше не думай об этом. Я с тобой, все хорошо. Все снова будет хорошо. Мы справимся, моя хорошая.
Я снова возьму тебя под контроль. Ты принадлежишь мне. Я использую тебя. Хорошая девочка. Шлюха. Жадная шлюха. Голодная до члена шлюха. Б**дь. Сладкая. Моя красавица. Детка. Любимая.
Он все это говорит. И многое другое. Без слов.
Я подстраиваюсь под ритм своего дыхания и вдыхаю его запах. Роберт не только излучает физическое тепло, ему удается дать почувствовать, что он меня любит. Когда по его дыханию я понимаю, что он спит, осторожно поворачиваюсь в его объятиях, отворачиваясь. Роберт не должен чувствовать моих слез на своей коже, не должен проснуться, когда я плачу безмолвными слезами отчаяния, даже сама не понимая, почему так отчаялась и чувствую себя такой беспомощной. Я тоскую по своему месту, но не могу заставить себя просить о наказании. Пока нет. Может быть, когда выплачусь.
Глава 58
Утро следующего дня начинается для меня с ужасных угрызений совести – и со страха перед тем, что день грядущий мне готовит. Я ищу стабильность в утренней рутине, стараюсь изображать нормальность. Стоя на кухне и наливая Роберту кофе, борюсь со стыдом за саму себя. Несмотря ни на что – я не могу. Я не готова. Мне нужно еще немного времени. Беру кружку Роберта и несу ее в спальню, надеясь, что он еще спит, что мне будет предоставлена небольшая передышка. Понятия не имею, как тот отреагирует, в каком будет настроении. Уже почти дойдя до двери, слышу тихий вопрос Роберта:
– Как дела, любимая?
– Лучше. Спасибо.
– Не торопись. Дай знать, могу ли я тебе помочь.
– Да, Роберт.
Возвращаюсь на кухню и замираю, уставившись в стену, пока Роберт не выходит из ванной. Я получаю поцелуй, как будто ничего не произошло. На самом деле это очень даже нежный, долгий поцелуй для этого времени суток.
Роберт поднимает меня на ноги, обнимает, крепко держит, прикасается губами к виску.
– Я не знаю, что со мной не так, – шепчу я ему в плечо.
– М-м-м. Заметно. Я тоже не знаю, Аллегра. И это меня немного беспокоит.
– Вчера утром все было хорошо, а потом… вдруг все полетело в тартарары, и когда я думала, что хуже уже быть не может, этот Дэвид вдруг стоит перед нами и…
– Ладно-ладно. Забудь этого типа. Я тут подумал. Предложение, несомненно, было моим, ты не пыталась отговорить меня, что наверняка бы сделала, если бы у тебя было свидание в парке. Он также не производил впечатления разочаровавшегося из-за того, что ваше свидание не состоялось. Он не такой уж хороший актер. Я идиот и высказался прежде, чем подумал. Не сердись на меня за это, ладно? Мне жаль, Аллегра.
– Все в порядке. Спасибо, – бормочу я, вдыхая его запах.
Шаг в правильном направлении. Я прижимаюсь к нему тазом, скользя руками ему под футболку, касаясь его теплой кожи.
– И что ты задумала, Аллегра?
– Я хочу чувствовать тебя.
Роберт отстраняет меня, и я вздрагиваю. Неужели он оттолкнет меня прямо сейчас, когда я так сильно в нем нуждаюсь? Затем вижу, как он берется за подол своей футболки, стягивает ее через голову, вот так, одним махом, бросает ее на ближайший подлокотник и притягивает меня к своей обнаженной коже.
– Иди сюда, – бормочет он, прижимая мою голову к своему сердцу.
Я вдыхаю запах его геля для душа, его одеколон, чувствую тепло на своей щеке, под ладонями.
– Почему ты ревнуешь, Аллегра? Почему именно к Джудит? – спрашивает Роберт, гладя меня по спине. – Ты никогда не ревновала, даже когда Инга со мной заигрывала.
– Я не ревную, – отвечаю я, закрывая глаза.
– Я думаю, что да. До сих пор это чувство было чуждо тебе. Когда Джудит просто поболтала со мной – это полностью выбило тебя из колеи. А совместный обеденный перерыв добил окончательно. Добавь к этому весь стресс, давление, которое оказывает на тебя Арне – через два часа ты перестала быть собой.
– У нас отпуск со следующей недели, – бормочу я. Не могу дождаться, когда он наконец-то начнется.
Я отгораживаюсь от темы ревности. Это смешно. Я не ревнивая. Никогда не была.
– Да, наконец-то.
Роберт вздыхает и снова целует меня. Я не чувствую ничего негативного, он не зол, нетерпелив или раздражен. Ему хочется мне помочь – вопрос только в том, сможет ли.
– Роберт, я… я хочу сделать перерыв. Хочу переключиться. До отпуска.
Тот напрягается, я поднимаю глаза и вижу выражение ужаса на его лице.
– Ты хочешь пожить у мамы? – тихо спрашивает он, беря себя в руки.
– Нет, нет. Я хочу… не можем ли мы просто временно забыть об играх власти?
Роберт делает глубокий выдох.
– Боже, ты напугала меня сейчас, Аллегра. Думаешь, это поможет тебе? На самом деле?
– Да, я так думаю. Я не могу сражаться на два фронта и…
– Аллегра, стоп.
– Что? Почему?
– Это борьба для тебя, да?
– Да. Сейчас чувствуется именно так. Не так, как обычно. Гораздо… более изматывающе.
– Хорошо. Тогда мы так и сделаем.
– Правда?
Роберт кивает.
– Доминант остается в шкафу. До отпуска. Я это обещаю. Мы живем ванильно, до следующей недели, потом решим. Мы никогда не пробовали это. Это что-то новенькое.
Я улыбаюсь и чувствую, что расслабляюсь. Немного.
– Мы воспримем это как новый старт, – улыбается он, и вижу, что тот испытывает огромное облегчение от того, что я остаюсь с ним.
На мгновение он действительно подумал, что я уйду. И эта мысль напугала его до смерти.
– Я люблю тебя, Роберт.
– Я тебя тоже.
***
На работе отмечаю, что Роберт держится дистанцировано, почти избегает меня. Понимаю, что он не желает оказывать еще большего давления. Я знаю, что его доминирующая сторона всегда выходит на первый план в моем присутствии точно так же, как моя сабмиссивная с ним. Поэтому он не подходит ко мне слишком близко, чтобы не подвергать опасности мое новое, незнакомое и хрупкое состояние. Не говоря об этом ни слова, мы понимаем, что вопрос не закрыт. Что просто нажали на паузу. Не то, чтобы сейчас я могла расслабиться и внезапно снова почувствовать себя прекрасно, но на самом деле это сняло с меня некоторое давление. Знание того, что мне не придется иметь дело с ссорой до следующей недели, немного успокаивает меня. К тому времени, я надеюсь, эта странная фаза закончится. Все, что мне нужно будет сделать, это извиниться, попросить о наказании, получить его, и все снова будет хорошо. Так легко сказать и в то же время так сложно осуществить. По крайней мере, на данный момент.
Сейчас раннее утро. Роберт проходит мимо стойки. Я, как всегда, заняла место Инги во время ее перерыва.
– Аллегра? – вопросительно говорит он, и я смотрю на него.
– Да?
– Помнишь мой визит в мэрию на прошлой неделе?
– Да, конечно.
– Я делал записи на собрании. Не могу их найти и понятия не имею, где они могут быть. У тебя есть идея?
– М-м-м. Темно-синяя папка?
– Да. Ты знаешь, где она?
– На заднем сиденье машины. Лежит там с прошлой недели. За водительским сиденьем.
– Ты бесценна. Большое спасибо.
Роберт улыбается мне, поворачивается и выходит из парадной двери. Звонит телефон, и я отвечаю на звонок. На дисплее видно, что звонок поступает из офиса Арне.
– Аллегра, – говорю я, и Арне отвечает:
– Аллегра, будь так любезна, принеси нам папку из кабинета Майкла. На ней написано что-то о рекламе, цвет красный. Либо прямо на его столе, либо где-то рядом.
– Сейчас, – говорю я и вешаю трубку.
Иду в кабинет Майкла, открываю дверь. Порыв ветра чуть не вырывает ручку из руки. Окно кабинета широко распахнуто, и бумаги со стола летают по комнате.
– Дерьмо, – тихо ругаюсь я и подхожу к окну, чтобы закрыть его.
Я вижу, что Роберт запирает машину, у него в руке синяя папка. Затем замечаю Джудит, которая обедала вне офиса. Она подбегает к нему и здоровается. Роберт улыбается ей, и та останавливается рядом с ним, указывая назад. Он смеется и расслаблено прислоняется к машине, скрестив ноги в лодыжках и что-то говоря в ответ. Я зачарованно наблюдаю за их беседой – Джудит заправляет прядь волос за ухо, смотрит на него из-под длинных ресниц. Она флиртует с ним. Абсолютно точно. Снова ощущаю эту неустойчивость, этот хаос внутри, и давление на меня вдруг снова возрастает. Думаю, что Роберт прав: я ревную. Но почему? Я больше не понимаю себя. Наблюдаю за ней более внимательно, изучая язык ее тела, словно на карту поставлена моя жизнь. Что на самом деле так и есть. Роберт – открыт и дружелюбен, улыбается той нахальной ухмылкой, которая делает его таким привлекательным, как раз именно та самая смесь тещиного любимчика и плохого парня. Я отрываюсь от вида этих двоих и ищу красную папку, но не без того, чтобы снова и снова выглядывать в окно. Джудит подходит ближе, но Роберт, видимо, вспоминает, что ему нужно кое-что сделать, отталкивается от машины и кивает в сторону входной двери. Как только они покидают поле моего зрения, я хватаю красную папку и бегу в кабинет Арне.
– Аллегра. Мы уже собирались объявить тебя в розыск.
– Прошу прощения, – бормочу я, – окно было открыто, и ветер устроил полный беспорядок в кабинете Майкла.
– Ох, извини, – отвечает Майкл, – я забыл закрыть окно.
– Все в порядке. Тогда я пойду убирать.
– Я могу это сделать сам, – отвечает он, и я качаю головой.
– Нет проблем. Тебе все равно придется сортировать все бумаги самому. Я только подниму все.
Арне улыбается мне, и я возвращаюсь тем же путем, которым пришла. Дверь кабинета Роберта закрыта. Останавливаюсь и прислушиваюсь. Все тихо.
***
Я заползаю под стол Майкла и собираю разбросанные бумаги, одновременно пытаясь сложить их вместе, когда слышу голос Джудит через открытую дверь.
– Роберт? Извини. Не мог бы ты показать мне, где запасной тонер для копировального аппарата?
– В шкафу прямо за тобой. На верхней полке. Я достану для тебя, тебе все равно придется достать лестницу, – отвечает Роберт.
«Ох», – думаю я, – «господа уже на «ты». Это было быстро». Слышу, как Роберт открывает шкаф и скрежещет стаскиваемой с полки упаковкой.
– Вот, пожалуйста.
– Большое спасибо.
– С удовольствием. Это последний. Тот, кто берет последнюю упаковку, должен информировать Аллегру, чтобы она заказала новые. Будь так любезна и дай ей знать, хорошо?
– Естественно.
– Что-нибудь еще?
– Нет, это пока все. Спасибо.
Слышно, как хлопает дверь кабинета Роберта и удаляющиеся шаги Джудит. Я стою на коленях и не знаю, что думать. Хочется плакать. Роберт так открыт и дружелюбен с ней, так отзывчив – он никогда не был таким с Ингой, по крайней мере не до такой степени. Я в ярости, встаю с пола, хлопаю бумагами по столу Майкла и выхожу из кабинета, буквально бросаюсь к своему столу, не зная, что делать со всей этой энергией, которая так отчаянно нуждается в выходе.
Когда прохожу мимо Джудит, она говорит:
– Хм, Аллегра? Прошу прощения. Тебе следует заказать новый тонер для копировального аппарата.
– Я знаю! – огрызаюсь я и краем глаза вижу, что Джудит вздрагивает.
Обычно мне было бы жаль ее, но не сегодня. Любой, кто пристает к моему мужчине, не заслуживает сочувствия.
– Извини, – бормочет она, – хочешь, чтобы я написала напоминание и положила его на твой стол?
– Разве я только что не сказала, что уже знаю, что должна делать?
Джудит вскидывает руки в оборонительно-примирительном жесте, но помалкивает. Очевидно, она понимает, когда следует держать рот на замке.
Я проверяю свою электронную почту и с удивлением обнаруживаю, сообщение от Роберта. Без темы. Типичный Роберт.
«Привет, любовь моя,
Я погуглил. После Эрин Хизертон – не мой случай. И после кино: война, резня, инопланетяне, зомби, супергерои и марафон Звездных войн. А в кинотеатре «Бункер» малобюджетная французская история любви, оригинальная с субтитрами. Могу ли я пригласить тебя на ужин в пятницу вечером и сопроводить в кинотеатр «Бункер»? После этого мы могли бы пойти в бар. Я плачу, везу. И несу тебя из машины в постель, если ты не сможешь идти.
Робби»
О Боже. Я почти в слезах и сразу готова простить ему абсолютно все. Это просто мило. Я немного думаю, а потом печатаю ответ.
«Дорогой Роберт,»
Думаю, не надо перебарщивать. Я не могу называть его Робби. Или как-то иначе, чем Роберт. Я не могу этого сделать. Хотя «Дорогой Роберт» звучит довольно формально. Как в историческом романе. Переписка между графом Ерлом фон что-то-там и его дальней кузиной. Все равно. Есть как есть. Дорогой Роберт. У меня нет другого пути, по-другому я не могу. Даже если сейчас мы приостановили наши «особые» отношения.
«Звучит прекрасно. Большое спасибо. Жду с нетерпением вечера пятницы.
Будешь ли ты спать со мной как Роберт, а не как мой Дом?
Аллегра»
Проходит около четверти часа, программа сообщает, что я получила от него электронное письмо.
«Да. Если ты этого хочешь, то получишь самый нежный, самый медленный секс, на который я способен. Я сделаю все, что ты пожелаешь, моя красавица, во всех отношениях. Пожалуйста, никогда не забывай об этом.
Робби»
Я улыбаюсь и вдруг чувствую себя намного лучше. Он ухаживает за мной. Ухаживает за мной, словно я самое драгоценное, ценное, нежное, хрупкое сокровище, которое тот хочет, во что бы то ни стало. Флирт с Джудит полностью отходит на задний план – может быть, я просто увидела то, чего на самом деле не было? Он не прикасался к ней и не позволял ей прикасаться к себе. И прервал разговор, чтобы продолжить работу. Это ничего, думаю, совсем ничего. Нет причин волноваться. Думаю, что мы с этим справимся. И вечер пятницы будет очень, очень хорошим. Романтичным, веселым, сексуальным. Роберт во всей красе.
Телефон вырывает меня из мечтаний, и я принимаю вызов. Арне просит зайти в его кабинет. Занимает меня разными поручениями в течение целого часа, и когда я возвращаюсь к стойке регистрации, то обнаруживаю, что там никого нет. Это нехорошо, и Арне не приветствует подобного. Интересно, где Инга и Джудит? Когда вдруг слышу голос из маленькой комнаты за приемной, где стоят копировальный аппарат, факс, сканер и подобное оборудование. «Это Роберт», – думаю я и подхожу к двери. Прислушиваюсь, ненавидя себя за подслушивание.
– Это понятно? – спрашивает он, и я слышу типичный шум копировального аппарата.
– Да, спасибо, – отвечает Джудит, и на секунду мне становится интересно, кто на самом деле вводит Джудит в курс дел – Инга и я, или, в конце концов, Роберт?
Почему Роберт что-то объясняет ей о копировальном аппарате? И разве она не должна быть знакома с работой ксерокса? В конце концов, она не просто так работает в офисе со вчерашнего дня.
– Есть еще проблема, с которой я могу помочь? – спрашивает он, и я слышу улыбку в его голосе.
– Да, – отвечает Джудит так тихо, что я ее почти не слышу, – сэр.
Я вздрагиваю. Я ослышалась, да? Она сказала «да, сэр»? Роберту? Этого не может быть. Невозможно.
Роберт молчит, и мне интересно, почему. Секунды тянутся бесконечно. И вот, наконец, я слышу его голос.
– «Сэр»?
– Да. Сэр.
Я борюсь с желанием броситься в комнату и выцарапать глаза этой суке. Но останавливаюсь, заставляя себя дышать спокойно. Мне нужно знать, как дальше пойдет разговор. «И где бы ни была Инга, ей, черт возьми, надо там и оставаться», – думаю я и вцепляюсь ногтями в ладони. Мысленным взором я вижу, как Джудит стоит на коленях перед Робертом и расстегивает ему штаны. Дает ему то, в чем я сейчас ему отказываю. От этой мысли меня начинает тошнить, и я закрываю глаза, пытаясь избавиться от этой картинки. И не могу.
Глава 59
Тишина почти осязаема. Только работа ксерокса слышится где-то на заднем плане. Мир продолжает вращаться. Как всегда.
– Меня зовут Роберт. Мы здесь не в армии. Не нужно обращаться ко мне «сэр».
– Ты знаешь, что я имею в виду.
Наступившая тишина, кажется, длится вечность. Они целуются? Если выгляну из-за угла, а они не делают этого, есть большая вероятность, что один из них увидит меня. Так что я ничего не предпринимаю. Кроме того: со мной Роберт, в свое время, не форсировал события. Тогда, в его машине, я взяла инициативу на себя. Набрасываться на Джудит рядом с копировальным аппаратом и целовать ее ни с того ни с сего – не в стиле Роберта. По крайней мере, в начале отношений.
– Да, – отвечает Роберт, и я сглатываю.
Почему он не сказал «нет», черт возьми? Он мог бы все отрицать и закончить разговор. Но это не в стиле Роберта, и я это знаю. Разговор с Ингой дал понять, что он не из тех, кто что-то отрицает или приуменьшает, просто для душевного спокойствия.
– Хочешь поехать со мной в «Тартарос» в пятницу? Или в другой клуб?
В «Тартарос»?! О да, браво! Меня вдруг озаряет, почему все время я была так выбита из колеи. Я просто не распознала этого. Джудит такая же, как я! Язык тела, то, как она разговаривает с Робертом, постоянная девотная поза и взгляд снизу вверх, многочисленные извинения – мы похожи. Мы обе сабмиссивны. Джудит, кажется, любительница Сцены. Но это не делает ситуацию лучше. Судя по ее внешности, она, безусловно, популярное лицо в Теме. Если ей нравится участвовать в публичных сессиях, у нее определенно больше зрителей, чем мне хотелось бы представить. Мурашки бегут по спине, когда представляю, что мне придется позволить играть со мной на публике. Я встряхиваюсь и перебираю варианты.
Я могла бы подчеркнуто медленно войти в комнату и скрестить руки на груди, пока кто-нибудь насвистывает мелодию «Do Not Forsake Me» («Не оставляй меня»). Или «Сыграй мне песню о смерти». Звук копировального аппарата – лишь очень слабая замена этому фону. Эта сцена будет иметь налет классического вестерна. «Чего это у меня возникают такие дурацкие ассоциации в данной ситуации? Как дела, ковбой? Все вертикально, сука? Завтра, в двенадцать часов, главная улица. Перед салуном. Ладно, забудь об этом, Аллегра. Ради бога, не будь смешной. Все и так достаточно напряжно».
Просто остаюсь на месте. И продолжаю слушать. Не то, чтобы ситуация обострилась, потому что я понятия не имею, как себя контролировать. Смогу ли себя контролировать вообще.
– Нет, – отвечает Роберт, а мне, на самом деле, приходится вспоминать, что это был за вопрос. Ах да, вечер пятницы в «Тартаросе».
– Жаль. Почему нет? У тебя уже есть планы на пятницу? Как насчет субботы?
Мягко, умоляюще. Я точно знаю, что она опустила голову и смотрит на него сквозь ресницы. Потому что сделала бы то же самое. Взгляд, который говорит о том, что вы осознаете свое положение, что вы абсолютно готовы дать ему все, о чем он попросит.
– Я собираюсь поужинать с моей женщиной в пятницу вечером, а потом в кино.
Голос Роберта звучит спокойно и ровно, и я с благодарностью на мгновение закрываю глаза. Вопрос только в том, скажет ли он ей, кто эта женщина. Скажет – выдаст меня. Не скажет – в ближайшие дни это сделает кто-то другой. Хотя, какая разница?
– Ой. Ты в отношениях?
– Да.
– Это такие отношения, которые…
Роберт прерывает Джудит, и его тон – тон Дома. Строгий, не терпящий пререканий. Из серии «Разговор окончен раз и навсегда».
– Характер наших отношений обычно касается только двух человек: мою партнершу и меня.
– Я не знала, что ты… занят. Я только заметила, каков ты, и решила попытаться.
– Ты пробовала, ответ «нет», и, надеюсь, тема исчерпана. Навсегда.
– Да. Извини.
Копировальный аппарат заканчивает свою работу примерно через сто копий, и Роберт говорит во внезапно наступившей абсолютной тишине:
– Чтобы не было недоразумений, Джудит: мою женщину зовут Аллегра, и она твой начальник.
– Ой.
В комнате воцаряется тишина, пока Джудит переваривает эту информацию.
– И она..? – спрашивает Джудит.
Она все еще хочет знать, заинтересуется ли Роберт, если та достаточно сильно постарается очаровать его. Джудит хочет знать, удовлетворяются ли его потребности дома или нет. А это значит, что Инга на самом деле ничего не выболтала. Не сказала ни слова о нас с Робертом.
– Твой начальник. Точка. И моя женщина. Точка.
– Понятно, я… возвращаюсь на ресепшн и…
– Хорошая идея.
Я сматываюсь со своего поста подслушивания, радуясь, что сегодня на мне балетки, а не цокающие каблуки. И направляюсь прямиком в кабинет Роберта, подожду его там.
Не проходит и минуты, он входит.
– Эй, – говорит он, – что ты здесь делаешь?
Действительно, что я здесь делаю? Хороший вопрос. Очень хороший вопрос.
– Я хотела спросить, ты…
Я ломаю голову, что сказать, и вдруг меня осеняет. Потому что сказать: «Я подслушивала тебя, спасибо, что поддержал меня» я не могу.
– …поедешь ли ты на ежегодную конференцию SRL в Берлине в середине октября, и должна ли я забронировать тебе номер и авиабилеты.
– Ежегодная конференция? В Берлине? Эм-м-м…
Роберт задумывается, а затем продолжает:
– Я еще не знаю. Еще ничего не читал об этом. У тебя есть приглашение или ты получила электронное письмо?
– Приглашение пришло по почте вчера. Оно лежит где-то здесь, – отвечаю я и указываю на небольшую стопку бумаг на столе Роберта.
Он поворачивается и пролистывает стопку, пока не находит приглашение. Просмотрев список тем и общую программу, качает головой, взглянув на дату.
– Нет. В этом году пропущу. Звучит захватывающе, но… нет.
– Хорошо, тогда решено. Спасибо. Конец рабочего дня через час?
– В любом случае. Эм, Аллегра…
– Да?
– Подожди чуть-чуть. Твое чувство было правильным.
– Какое чувство? – спрашиваю я, пожимая плечами.
– Относительно Джудит. Она попросила меня пойти с ней в «Тартарос» в пятницу вечером. Или другой клуб. Она сабмиссив, понимаешь? Ты, наверное, как-то почувствовала это. На этот раз я полностью оплошал, потому что мне это даже в голову не приходило, пока… пока она не спросила меня.
– О… – выдаю я, пытаясь выглядеть удивленной.
– Да.
Он подходит ко мне и, прежде чем продолжить, заключает в свои объятия.
– Знаешь, чего я желаю? Действительно желаю?
– Нет. Что?
– Австралия. С тобой. Без всех этих надоедливых типов, которые нас тянут из стороны в сторону. Только мы вдвоем, парочка кенгуру, парочка коал. Ты бы поехала со мной?
Я немного отклоняюсь назад, чтобы посмотреть на него.
– Навсегда или в отпуск?
– Отпуск. Мне необязательно эмигрировать.
– М-м-м, когда?
– Например, в январе.
– Звучит хорошо. Стоит ли мне бронировать билеты уже сейчас?
– Не прямо сейчас. Я хочу еще немного так постоять. А именно ровно пятьдесят пять минут. Потом я хочу пойти домой, лечь с тобой на диван и…
– Нам нужно закупиться. А потом ты хотел пойти на тренировку. Меня ждет целая гора глажки, – перечисляю я, поднимая один палец за другим, чтобы подчеркнуть это.
– Если это ванильные отношения, то я рад, что никогда их не пробовал, – вздыхает он, – звучит ужасно.
– Роберт… – говорю я тихо, умоляюще. – Не надо…
– Я уже молчу. Извини.
– Она тебя завела? – спрашиваю я, пряча лицо у него на груди.
– Кто? Джудит? Нет. Ни на йоту.
***
Через пять минут и несчетных поцелуев я снова на стойке регистрации.
– Где ты была, Инга? – спрашиваю я, стараясь максимально игнорировать Джудит.
– За углом на почте: сдавала письма и посылки. А что?
– На ресепшене никого не было.
– Когда я уходила, Джудит была тут.
– Джудит! Шеф не ценит, когда здесь никто не сидит. Так что, если ты здесь одна, пожалуйста, оставайся на месте, пока кто-нибудь из нас не сменит тебя.
– Я только отходила к копировальному аппарату и…
– Неважно где ты была. Тебя здесь не было. В этом весь смысл.
– Понятно. Значит, работа, требующая смены места, должна ждать, пока меня не сменят?
– В яблочко. Если я сижу за своим столом, пожалуйста, давай мне знать, если тебе нужно в туалет или что-то срочное. Тогда я подменю тебя без проблем. Но если меня тоже нет, то придется подождать – и при необходимости действовать по принципу «я не могу сейчас уйти отсюда». Обычно проходит всего несколько минут, когда остальные не в пределах видимости, и никто не может занять твое место.
Джудит задумчиво смотрит на меня, а затем кивает. Вижу, что она размышляет, сабмиссив ли я, живет ли Роберт вместе со мной или нет.
– Есть вопросы? – спрашиваю я, подражая тону Роберта.
Она качает головой, и я молча прохожу мимо нее к своему столу.
***
Когда в пятницу я прощаюсь со всеми перед нашим с Робертом трехнедельным отпуском, Джудит все еще мучается вопросом, есть ли у нее шанс с Робертом, или его обслужат дома так, как ему хотелось бы. Я отбрасываю все мысли о Джудит, как только мы выходим из здания, и просто с нетерпением жду отпуска.
– Это лучший момент, – говорю я, пристегиваясь.
– Какой?
– Момент, когда начинается отпуск – все еще новенький, свежий и неиспользованный.
– Точно. Как сейчас.
Роберт хватает меня за руку и сжимает ее, прежде чем завести двигатель и отвезти нас домой.
– Последние несколько дней были приятными. Необычными, но приятными, – объясняю я, когда Роберт останавливается на первом светофоре.
Он действительно сдерживался, не оказывал на меня никакого давления, не давал понять, что не одобряет, что хочет, чтобы я поскорее снова обрела себя.
– Да. Куда ты хочешь пойти поесть?
– В старую «Доменскую вотчину». Мы давно хотели попробовать. Я забронировала столик заранее.
– О, да. Хорошая идея. Ты не возражаешь, если мы остановимся у Макдональдса между «Вотчиной» и кинотеатром, чтобы я смог поесть фри?
– Тебе необязательно надевать костюм, там не очень помпезно, не волнуйся.
– Никакого костюма?
– Не-е-е.
Роберт улыбается мне, и мы молчим до самого дома.
***
Через час я выхожу из спальни в черном платье, которое так любит на мне Роберт. Надеваю туфли на высоких каблуках и беру сумочку.
– Вау, – тихо говорит он, целуя меня в щеку, – ты выглядишь сногсшибательно, любовь моя. Это всегда дает моему эго огромный толчок.
– М-м-м? Если я хорошо выгляжу, это поднимет твое эго?
– Да. Потому что люди смотрят на нас, и я замечаю, как они думают о том, где этот типчик в джинсах и футболке оторвал такую умопомрачительную женщину. А потом приходят к выводу, что я должен быть мужчиной мечты, невероятно богатым, богом в постели, иначе у меня не было бы такой женщины.
– Ты сумасшедший, Роберт, – смеюсь я и качаю головой. – А наоборот, получается жуть. Дамы недоумевают, как эта напыщенная цыпочка, которая пальцем не пошевелит, чтобы не испортить накладные ногти, окрутила такого привлекательного, нормального мужчину.
– У тебя нет искусственных ногтей, – говорит он, целуя мою руку, прежде чем придержать передо мной дверь.
– Гипотетически! – отвечаю я, закатывая глаза и целуя его в губы.
***
Еда в «Доменской вотчине», которую Роберт, увидев слишком шикарную для него обстановку, после первого же взгляда окрестил «Демонской вотчиной», действительно хороша, и я могу наслаждаться ею. Роберт в хорошем настроении, и я провожу большую часть ужина, тихонько хихикая. Его шуточки били в самую точку. После того, как подали десерт, и самодовольная рестораторша ушла, он тянется через стол и забирает мою тарелку. Я прищуриваю глаза и вопросительно смотрю на него. Он улыбается, ставит мою тарелку рядом со своей и берет столовые приборы.
– Роберт, что будет, когда все будет готово? – спрашиваю я, протягивая руку.
Я хочу вернуть свой десерт. Это своего рода причудливый минимаффин, который подают теплым с растопленным шоколадом внутри. Я люблю это лакомство. К нему подают ванильное мороженое, тонны сахарной пудры и слишком мало шоколадного соуса в качестве украшения, листочек мяты на краю тарелки, готово. Когда понимаю, что делает Роберт, я улыбаюсь. Он берет свой шоколадный торт и осторожно кладет его на мою тарелку, забирая у меня мороженое, которое мне не нравится. Он знает, как я люблю всякую шоколадную выпечку и как сильно ненавижу мороженое. Роберт тоже любит этот шоколадный торт, я это знаю, но отказывает себе в лакомстве ради меня. Крошечный жест, который я нахожу невероятно милым.
– Спасибо, – говорю я, когда он протягивает мне мою тарелку с двумя шоколадными пирожными. – Я ценю это.
– Пожалуйста, – говорит он, и его глаза внезапно становятся неожиданно серьезными. – Я знаю, чего ты хочешь, и всегда стараюсь хорошо о тебе заботиться, Аллегра.
– Я знаю, – тихо отвечаю я, кладя в рот кусочек тортика.
Небеса, это потрясающе! Это невероятно вкусно! Можно стать зависимым от него. Я накалываю кусочек тортика на вилку и протягиваю его через стол Роберту, который так чудесно улыбается, когда понимает, что я даю ему кусок, которым хочу его накормить.
Проглотив, он закрывает глаза и откидывается назад. «Он выглядит так, будто испытал оргазм», – думаю я, улыбаясь.
