Текст книги "Восхождение на пустующий трон (СИ)"

Автор книги: Кирилл Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)

– За разрешением на торговлю идите к капитану порта. Он все выпишет вам и выдаст. – произнес вежливо солдат и указал рукой на форт думая, что перед ним один из стариков, что недавно высадился.

Джонсон украдкой посмотрел в ту сторону, для убедительности и вновь повернулся к солдату.

– Я же сказал, у меня всего-то ничего – вежливо и все с таким же глухим голосом продолжил актер. – мешок сахара и бочонок рома. Мне бы продать их как можно быстрее, и я уплыву обратно в свою деревушку.

– В принципе можно, но не попадись, дед, у нас за это могут и на виселицу отправить.

– Из-за такого, да что ж это такое? – наигранно возмутился Эдвард, да настолько сильно переигрывая будто бы стараясь пройти в труппу, что ставит произведение Еврипида[7].

– Извини, старик, но не я составляю указы по проведению торговли и любой другой деятельности. А продавать-то ты кому собрался?

– Как мне помниться, моряки очень ценят сахар и особенно ром.

– В этом ты прав, но ром мы не выделяем среди других напитков. Уж больно гадкий он[8]. И ты хочешь, значит продать свой товар капитану вот этого корабля? – испанец развернулся и указал рукой на «Пандору», на то самое судно, что так жаждал заполучить молодой человек.

– Да, я думаю моему товару, да за такую цену, они будут рады. Не часто выдается шанс пополнить закрома за дешево.

– Ну, увидим. Но, дед, предупреждаю тебя. С капитаном обращайся, как девицей – это сын Палмера, Дэвида Палмера. Если что-то случиться, он с тебя три шкуры спустит, а когда ты сдохнешь – за родственников твоих возьмется.

– Как интересно. – легкий огонек появился в глазах юноши, как только тот смог осознать только что произнесенные испанцем слова. – На своем веку я и пострашней видывал.

– Как знаешь. – испанец отошел в сторону и дал Эдварду с мешком на спине пройти по помосту, стуча своими черными сапогами.

– То ли я артист, то ли он дурачина. Но ничего, на смертном одре увидим. – прошептал молодой человек и направился дальше.

Он только-только начал подходить к «Пандоре», но уже заметил, что на мостике никого нет, а на палубе всего-то три человека, испанцы. Что-то делаю около грот-мачты. Как только Эдвард подошел поближе, он уже разобрал, что они метали в грот-мачту свои ножи.

– Как дети малые. – вновь донесся шепот из-под капюшона.

Палуба фрегата была ниже палубы линейного корабля и как раз поэтому уровень деревянного помоста, по которому и шел Эдвард, был на одном уровне с палубой «Пандоры». Джонсон встал у самого мостика, что вел на палубу, как его окликнул один из этих солдат, что метали ножи в грот-мачту.

– Вы кто? И зачем пожаловали? – проговорил солдат, стараясь унять хохот, что проступил из-за шутейки своего товарища, и подошел к этому же мостику, но встав на противоположном конце.

– Да вот, принес вам немного провизии. – чуть затрясся мешок за спиной. – Хочу продать это все вашему капитану, по приемлемой цене.

– Да? Подозрительно, даже очень. – недоверчиво произнес солдат, осматривая деда перед собой явно не совсем трезвыми глазами.

– Чего подозрительно? Меня твой товарищ пропустил, он все проверил и во всем убедился, а ты тут слюни на кулак наматываешь. – неожиданную тактику для оппонента использует Джонсон. – Что же за поколение-то пошло? Не мужчины, а черт знает, что. – ворчливо проговорил, в надежде этими россказнями достать солдата.

– Понял-понял. – быстро проговорил испанец, дабы постараться побыстрее прекратить эту дискуссию на счет «нынешнего поколения». – Проходи. – развернулся и пошел к своим товарищам. – Капитан у себя в каюте, а она под мостиком, разберешься. – проговорил он уже уходя от фальшборта.

– Я знаю. – ворчливо ответил актер и направился к дверям в свою каюту.

Эдвард небрежно открыл двери, закрыл их за собой и, тяжело перебирая ногами, прошел вглубь комнаты. Нынешний капитан «Пандоры» спал, положив голову на столешницу. Джонсон это заметил и постарался тихо перебирать ногами, двигаясь к столу. Напротив стола, как всегда и было, стоял стул. Эдвард решился и с грохотом поставил на него свой мешок. От этого звука соня проснулась и быстро выпрямилась, посматривая на Эдварда в плаще круглыми глазами.

– Ты кто черт тебя дери?! Кто тебя впустил?! – воскликнул на английском капитан, который и вправду был так молод, что мог быть сыном Палмера.

Кареглазый юноша был одет в серые плотные штаны с нашитыми на них наколенниками из прочной кожи. Солдатские сапоги до половины голени, серая плотная рубаха из хлопка, что была почти в обтяжку этом хилому телу, а поверх нее был накинут темно-синий пиджак из ворсистой ткани. А на голове самый яркий атрибут, который каждый ребенок хочет носить на своей голове – треуголка с золотым пошивом по краям.

– Ты знаешь английский? Разберемся. – Эдвард небрежно снял с головы капюшон, медленно достал из кобуры один из своих пистолетов и направил дуло в сторону «капитана». – Мне не особо хочется тебя убивать, но, если будешь упираться – Эдвард взвел спусковую скобу[9] – будет довольно-таки плохо. Ты меня понял?

– Понял-понял. – чуть засуетилось молодое лицо. – Чего тебе надо? – нетерпеливо спросил Палмер младший.

– Корабль этот и твой отец. – все ближе и ближе двигался Эдвард к мальчишке. – Место назови, где он сейчас. Тебя убивать мне бессмысленно, так что валяй. – и уперся дулом пистолета в грудь захватчика.

– Корабль?

– Да. Если ты не знал, но этот корабль изначально был моим.

– Черт, отец и сейчас мне подлянку такую устроил. – будто бы не чувствовал дуло оружия, что упиралось в него. – Слушай, давай договоримся. – легкая и неловкая улыбка появилась на лице молодого человека.

– Мне кажется или ты не в том положении, чтобы договариваться. – все также продолжил напирать разбойник.

– Тебе понравится, я тебя уверяю. – в отличии от отца, этот хотя бы старается разрешить конфликт словами.

– Посмотрим. – стало интересно брюнету. Он скинул мешок, поставленный им, сам уселся на стул и запрокинул ноги на стол, продолжая направлять пистолет в сторону рыжего мальчишки.

– Я тебе рассказываю, где мой отец и отдаю тебе корабль, а меня ты не трогаешь…

– Так я это и предлагаю. – неожиданно для него глухим голосом вырвалось из уст Эдварда.

– Подожди-подожди. – быстро проговорил «капитан» и продолжил думать. – Ты увозишь меня отсюда и выманиваешь моего отца из его логова, если, конечно, он не совсем слетел с катушек, то оторвется от своих поисков. Я тебе ничего не сделаю, даже обижаться не буду. Только увези меня отсюда и подальше от этого придурка.

– А чем он тебе так насолил…

– Морис.

– А чем он тебе так насолил, Морис? Он же твой как-никак отец.

– Который поехал крышей из-за сказочных гор золота… К тому же вам ведь совсем не интересно почему я хочу так поступить?

– Как раз-таки нет. Знай врага и знай себя: тогда в тысяче битв не потерпишь поражений.[10] – чуть прокашлялся голубоглазый. – Но ты же догадываешься кто я?

– Один из пиратов, которых благополучно жмет мой отец?

– В точку, только лично мне, он насолил больше всех. – подметил саркастично молодой человек, чуть лаская большим пальцем рукоять пистолета.

– У моего отца много врагов в этом море. И хоть смутно, но я понимаю ваши мотивы.

– А я твои не совсем. Раз ты так не любишь своего отца, то почему бы сам не уплыл отсюда?

– Все не так просто, как кажется на первый взгляд. Отец, как бы содержит меня в этой своеобразной «тюрьме». Отсюда мне выходить нельзя, а корабль этот обязан находиться в порту, пока мой квартирмейстер не отдаст приказ, по совместительству еще и моя «нянька», которая при любой удобной возможности оповестит моего отца о моих действиях. Уж больно разные у нас взгляды на жизнь с моим отцом. Уж слишком сильно он поверил в свои силы, считая себя вершителем судеб. Коль тебе будет удобно, – вот и проявились первые проблески настоящего характера рыжего мальчишки с золотой ложкой. – то называй мои действия – бунтом. Да и есть между нами один не улаженный вопрос.

– Становиться интереснее. – уже прикинул игрок, куда он сможет сыграть эту карту. – Вернемся к судну. Мне нужно заставить отдать приказ об отплытии квартирмейстера, и корабль, наконец-то, станет моим по праву?

– По сути дела – да. Но у квартирмейстера есть еще пара людей на этом корабле, а все остальные, как один верны мне, в этом я не сомневаюсь. – свойственно ошибаться в таких вещах молодым людям, что до этого не сталкивались с предательством.

– Тогда слушай сюда. Значит, ты сейчас сюда приглашаешь их, а я с ними «поговорю» об этом. – убралось ружье в кобуру.

– Конечно, но потом же ты меня высади на вашем острове. – роковую ошибку совершил мальчишка.

– Ты не понял, Морис, куда ввязался. Ты мне и после пригодишься. – и наполнились карие глаза, что чуть закрыты прядями рыжих волос, страхом, страхом небывалым ранее, страхом первобытным. Сама смерть сейчас бросила свой взор на мальчишку, что пытался выторговать себе свободу. – Но не беспокойся. Живой ты мне нужен. Но не целый…

– Я понял. – чуть вернул себе самообладание Палмер младший. – Я сделаю, как ты и сказал.

Морис и Эдвард вместе подошли к дверям, старясь сильно не шуметь. Палмер раскрыл их, а Джонсон расположился за ними, приготовившись к возможным выходкам рыжего ребенка.

– Позовите сюда квартирмейстера и его парней у меня есть дело к ним! – на испанском выкрикнул Морис, страшась, что голос его предательски дрогнет.

– Так точно, капитан. – проговорил один из испанцев и побежал в трюм, быстро перебирая ножками по ступенькам.

– Иди обратно к столу и стой там, двери оставь открытыми. – прошептал Джонсон, посматривая на лицо воодушевленного юноши перед собой.

– Посмотрим, что у нас получиться. – Морис послушно развернулся и подошел к столу.

– Что у меня получиться. – прошептал юношиа.

««Пандора». Теперь я вновь у себя дома, в своей каюте, но уже, не как хозяин, а как вломившийся гость, но ничего. Это скоро измениться.» – пробежали в светлой голове эти мысли, но в этот момент в каюту вошел человек лет сорока – сорока пяти в добротном мундире, а за ним трое крепких парней, которые явно были намного шире в плечах, чем прославленный Эдвард Джонсон. Они прошли вглубь каюты, но недостаточно. Спины парней, стоящих за квартирмейстером, до сих пор были уж слишком близки к дверям. Эдвард накинул на свою голову капюшон и начал выжидать.

– Чего звал, пацан?! – грубо и бесцеремонно проговорил квартирмейстер на английском с очень сильным акцентом.

– Да, друг мой хочет с вами поговорить.

– Черт! – пронеслось в голове Эдварда, и он закрыл двери, за которыми стоял.

Люди квартирмейстера успели лишь повернуть голову, как юноша уже оголил свои шпаги и приближался к ним. Он проткнул своими шпагами двоих, пронзая плотные красные мундиры. Эдвард, отпустив рукоятки своих легендарных шпаг, достал свой кинжал и провел по сонной артерии третьему парню из людей квартирмейстера. И все три бездыханных тела рухнули на пол, истекая кровью, пачкая так сильно любимый пол.

Джонсон, не теряя времени, приблизился к квартирмейстеру, начал разворачиваться, в момент разворота, начал заводить ногу на высоту головы противника и у самой головы выпрямил ступню и подошвой со всей силы, что вобрало его тело, ударил по голове квартирмейстеру. Прозвучал глухой шлепок. Еще живого испанца откинуло в сторону, на метра полтора. От удара головой об пол по приземлении потерял сознание.

– Сильный удар, хлесткий. – проговорил Морис, радуясь, что смог увидеть своими глазами такое представление.

– «Хвост дракона» называется. По юношеству выучил.

– А ты его не убил случайно? – не проявляя ни капли сочувствия к своему мучителю, проговорил Палмер младший, как только приблизился к телу квартирмейстера.

– Вот этих убил. – Эдвард достал свои шпаги из тел убитых и обтер об их одежду. – А этого только оглушил. Его пробудит хороший удар по солнечному сплетению. – юноша ударил лежачего квартирмейстера ногой по груди.

Тот откашлялся, с красными глазами осмотрел все вокруг себя. Вот было набрал воздуха в легкие и уже с красным лицом начал было открывать рот, чтобы закричать, но бывший капитан этого судна моментально поднес шпагу к щеке квартирмейстера. Чуть надавила рука, и оставило острие клинка маленькую рану, из которой вот-вот пойдут первые капельки крови.

– Заткнись и слушай внимательно. Ты сейчас поднимаешься с нами на мостик и отдаешь приказ о том, что этот корабль отплывает, в этом случае ты выживешь, в другом – отправишь к праотцам.

– Понял-понял. – ворчливо поднялся на ноги квартирмейстер и злобными маленькими глазками посмотрел на Мориса.

– На выход. – Джонсон убрал шпаги в ножны и достал пистолет.

– Понял.

Квартирмейстер, Эдвард и Морис поднялись на пустой мостик, и подошли к фальшборту.

– Отвязать корабль! – прокричал на испанском квартирмейстер. – Морис уже искупил вину перед отцом.

– Принял! Отвязать корабль! – веревки, сдерживающие «Пандору» разрезаны, и теперь впереди лишь море.

– Поднять якорь! Все паруса! – прокричал Морис и встал за штурвал, думая, что имеет на это право.

После этой команды палуба «Пандоры» наполнилась людьми Мориса, что на удивление работали очень слажено. Мгновение и корабль вновь начал набирать скорость.

– Теперь иди к штурвалу. – Эдвард уперся дулом в спину квартирмейстера, и тот послушно выполнил команду. – Теперь ждем.

«Пандора» уже отплыла на пару миль от острова Серранилья.

– Вы отпустите меня? – боязно и аккуратно спросил квартирмейстер, что в любую секунду мог быть пристрелен.

– Да, и передай Палмеру, что сын его теперь в заложниках «Черного черепа». – проговорил Эдвард до сих пор с капюшоном на голове.

– Понял-понял. – быстро проговорил квартирмейстер.

– Ага, сейчас. – считая все игрой, дал волю своим мыслям молодой человек.

– Заткнись, щенок! – грозно и громко проговорил Эдвард.

Морис замолчал и стал молча наблюдать за дальнейшими событиями.

– Шлюпку на воду! – прокричал брюнет. – Ты можешь идти. – обратился он к квартирмейстеру. – Плыви обратно и расскажи все, что видел и слышал. Свободен! – квартирмейстер чуть ли не бегом спустился на палубу, а потом и на шлюпку и поплыл обратно на остров.

– Объясните, капитан? – услужливо сорвалось с уст Палмера.

– Это было представление, мне нужно, чтобы твой отец вновь вспомнил про нас. И ты в качестве заложника – лучшая карта из возможных. А квартирмейстер – наша послушная псинка, что расскажет Палмеру о произошедшем.

– Ясно.

– Раз ясно, тогда отдай штурвал моего корабля. – грозно проговорил брюнет, снял с головы своей капюшон и, вытерев грязь с лица рукавом плаща, скинул его на мостик.

– Хорошо-хорошо. – Морис послушно отдал штурвал «Пандоры» и встал рядом с капитаном. – Парни! – обратился он к своим людям на английском. – Мы, наконец, свободны от гнета испанцев и моего отца! И это все благодаря… – не знал имени своего спасителя и молча повернул голову к Эдварду и вопросительно посмотрел ему в глаза.

– Эдвард Джонсон. – тихо проговорил юноша и вновь устремил свой зоркий взгляд на горизонт.

– Вы тот самый? – с ужасом в голосе проговорил Морис, закрывая немного раскрытый рот своей рукой. – Эдвард всех нас освободил и высадит нас на одном прекрасном острове, Тортуге! – чуть соврал юноша, что не мог знать не только о их будущей судьбе, но и о своей не ведал. – А теперь выполняйте все его приказы до прибытия! Ясно?!

– Да, капитан! – прокричали парни Мориса, с опаской поглядывая на черноволосого капитана из рассказов Дэвида.

– Удивительно, что они знают английский. – произнес капитан, пренебрежительно поглядывая то ли на испанцев, то ли на англичан перед собой.

– Да, образование люди. Но, как войны никудышные. Я, как и они, канцелярские крысы, по сути дела. И разбираемся только в договорах и бумагах.

– На острове они может и найдут себе место. Сколько их?

– Да человек семнадцать, не много.

– Ну, да. – уже прикинул юноша в голове, кто куда пойдет. – Немного.

Через некоторое время «Пандора» приближалась к порту форта Тича. Эдвард достал из своего внутреннего кармана часы и посмотрел на циферблат.

– Без пяти семь. Как раз. – прошептали его губы в пустоту.

«Пандора» спустя очень долгое время пришвартовалась к своему помосту. Эдвард отпустил штурвал своего корабля и подошел к Морису.

– Вы сейчас прибираетесь на корабле, везде и в каюте моей и в трюме. И делаете все, так как было до вас, до мелочей. За каждую неточность буду отрезать тебе палец. – грозным голосом проговорил капитан, ткнув пальцем в грудину собеседника.

– Мы, конечно, все сделаем, но пальцы я думаю, ты не станешь отрезать.

– Ты же видел, как хладнокровно я убил людей твоего квартирмейстера. Что мешает мне сделать это с тобой? – на самом деле блефовал наш молодой человек, но он очень хотел вселить эту мысль в голову Мориса, а тот и его людям, для более качественной работы.

– Понял-понял. А дальше что?

– Бери своих людей и поднимайся по лестнице в форт, в форте вас будут ждать и проведут в деревню, а точнее к таверне. Там трактирщику скажи, что вы от меня и что я велел предоставить вам кровати на ночь. Если я не досчитаюсь вас – я убью каждого. Понял?

– Да-да, все понял я. Надеюсь, тебе удастся завершить начатое. – Морис выставил руку перед Эдвардом, ожидая чего-то.

– Посмотрим, как все будет. – с легким недоверием пожал руку Палмеру младшему и сошел на помост.

В порту уже были пришвартованы корабли всех тех, кто был обязан быть в его кабинете. Эдвард поднялся по массивной лестнице в форт и встретил на первом ярусе Оливера и Эвена.

– Все в сборе?

– Да, все. – ответил Нортон, что вот-вот поставит мат Спенсеру.

– И еще, сейчас придут люди. Неважно кто они, проведите их до таверны в Тортуге и пересчитайте. Их должно быть восемнадцать человек.

– Поняли. – вместе ответили игроки.

Эдвард кивнул и поднялся на второй ярус. И вот он в полной боевой готовности, в своей одежде, со своим оружием стоит перед еще закрытыми дверьми, чего-то выжидая.

– Чего вы молчите?! – громко проговорил Ричард. – Почему мы должны быть здесь?!

– Сейчас все узнаете. – ответил Тич, стараясь сохранить самообладание.

– Они все еще там. Это хорошо. – прошептал виновник сего беспокойства и раскрыл массивные деревянные двери.

Все стояли рядом с его столом: все капитаны, его офицеры и Джордж. А наш пернатый друг гордо стоял в самом центре стола. При скрипе дверей они все повернули свои головы на фигуру в дверях. Его темный силуэт стоял посреди дверного проема, освещенный солнцем сзади.

– Наконец-то. – проговорил Тич. – Вот и обещанная встреча. – и обратился к Марку и Ричарду, которые прибывали сейчас в шоковом состоянии.

– Эдвард?! – громко проговорили Марк и вместе с Ричардом и подошел к пропавшему без вести.

– Да, друзья мои. – капитан, что вновь обрел корабль, обнял Ричарда и пожал руку Марку.

– Где ты был? Куда ты пропал, мать твою?! – быстро проговорил лидер «Золотой мантикоры».

– Вот именно! В море такое происходило! – подловил и Марк это настроения, слегка ослепляя юношу перед собой солнечным зайчиком.

– Все сейчас расскажу.

Эдвард обошел своих товарищей, уселся в свое кресло и закинул ноги на столешницу, на которой до сих пор стоял Рей.

– Как же тебе все же удалось выкрасть корабль и остаться в живых-то? – спросил Тич, не дожидаясь, начала рассказа от Эдварда.

– Вот и слушай. История интересная. И подарила она нам одного очень важного человечка. – проговорил брюнет, собирая на себе все внимание.

[1] Измененная цитата Островского А.Н. из произведения «Бесприданница». «Я не в убытке, расходов больше.»

[2] Сансара – круговорот рождения и смерти в мирах, ограниченных кармой, одно из основных понятий в индийской философии: душа, тонущая в «океане сансары», стремится к освобождению (мокше) и избавлению от результатов своих прошлых действий (кармы), которые являются частью «сети сансары».

[3] Альбион – старейшее известное название острова Великобритании. Использовалось еще древними греками, в частности поминалось Птолемеем и затем перешло в древнеримскую литературу. Эпитет «Туманны» употребляется в связке с Альбионом, по мнению многих исследователей, из-за морских туманов, что часто окутывают Британию.

[4] Эдвард Тич – родился около 1680 года в городе Бристоль. Бристоль – город в Англии, унитарная единица со статусом «сити» и церемониальное графство. Крупный порт в юго-Западной Англии в Великобритании, расположенный на реке Эйвон, недалеко от ее впадения в Бристольский залив Атлантического океана.

[5] Серранилья – частично затопленный риф с небольшими необитаемыми островками в западной части Карибского моря.

[6] Доподлинно неизвестно чем занимался Эдвард Тич до начала своей карьеры пирата. Также неизвестно настоящая фамилия. Один из ранних источников утверждает, что его фамилия была Драммонд, но отсутствие каких-либо подтверждающих документов делает это предположение маловероятным. Пираты обычно использовали вымышленные фамилии, когда занимались пиратством, чтобы не запятнать фамилию, и потому маловероятно, что настоящее имя Тича когда-либо будет известно

[7] Еврипид – один из трех известных трагиков Античной драмы. Также сторонник победы торговой прослойки над землевладельческой аристократией – уже отрицает религию.

[8] До второй половины XIX века весь изготавливаемый ром был "тяжелым", или темным, предназначенным для рабочей бедноты, в отличие от очищенных европейских спиртных напитков двойной перегонки. Для увеличения объема ромового рынка Испанская королевская палата по развитию учредила приз тому, кто усовершенствует процесс производства. Результатом стало множество нововведений в процесс изготовления, которые существенно повысили качество рома.

[9] Спусковая скоба – деталь оружия, служащая для предохранения спускового крючка от случайного нажатия, например, при падении, располагавшееся в верхней части пистолета начала 18 века.

[10] Цитата Сунь-цзы.