Текст книги "Дорогами Империи (СИ)"

Автор книги: Катерина Крылова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 32 страниц)

– Через полгода – значительная потеря силы искры и внезапные неконтролируемые всплески дара, через год-полтора – полная потеря способностей, мгновенное старение и смерть, – щадить императора Нареш не собирался, наоборот, даже приукрасил.

Этот хотя бы становится более лояльным к ведьмачьему племени, а вот как договариваться со следующим… Что он, зря столько времени потратил на налаживание отношений с высшими правителями Империи? Нет уж, этот император должен жить и править.

Глава 7

Герцог Александр Асомский

Владетель земель Асома был сильно не в духе. Впрочем, не в духе он был весь последний год, когда невесть каким образом из его замка, из самой охраняемой комнаты в герцогстве пропала Печать нидлундов. Артефакт, без которого управление огромными землями сильно, крайне сильно, затруднялось. Пока выручили соседи. Молодой герцог Вышевский лично приехал и одолжил силу своей Печати, но так продолжаться просто не могло. Ни имперские ищейки, ни его личные так и не смогли напасть на след тех, кто провернул такое. Учитывая, что исчезла не только печать, но и большая половина казны герцогства, Асомский впервые в жизни оказался еще и стеснен в средствах.

Если бы герцог знал, что Табола как-то забыл сообщить и о найденной печати, и о том, что золото и камни вообще не покидали пределов сокровищницы, он бы, скорее всего, нанял с десяток убийц для любимого ученика Модро.

Богам, кажется, было мало того, что у него исчезла Печать, так еще и «черный волшебник» объявился именно на его территории. Причем отреагировать и посодействовать его поимке герцог просто не успел. Ему просто НЕ ДОЛОЖИЛИ! Как вообще такое может быть? Он, что зря кормит толпу чиновников и соглядатаев в своих городах?

Больше всего он был зол на градоправителя Каралата и начальника стражи этого городка. Ведь знали же, сами участвовали, но доложили только после завершения всей истории, в которой отличились маги императора. Получалось, что герцог не только мышей не ловит, но чуть ли не сам их тут разводит.

И вот, срочный вызов с столицу на аудиенцию к Его Императорскому Величеству. Как бы в Империи не поменялся целый Герцогский род… Такого еще не бывало, но повторить судьбу этих зазнаек Наварра, ему совершенно не хотелось.

Деваться ему все же было некуда, поэтому приказ собираться в дорогу был отдан в ту же склянку, что получен вестник.

Герцог Станислав Вышевский

Вестник от Императора прилетел вслед за тем, что отправил ему Табола дель Наварра с сообщением о «проказах» Казика. Больше всего Станислав сейчас волновался не о собственном шатком положении, а о том, что придется оставить маленького сына и жену в неспокойном герцогстве.

– Родная, – он решил сначала поговорить с женой. Таяна была из южных родов герцогства Эльгато. Не особо родовитая, но образованная и привыкшая слушать мужчин, подчиняться слову отца и брата. – Меня вызывает Император. Я должен ехать в Нидаль незамедлительно. Богдан с Казиком отправляются туда же…

Женщина на склянку застыла над вышиванием, которым занималась сидя у окна.

– Любимый, ты боишься оставить нас здесь, потому что в герцогстве неспокойно. Брать с собой тоже опасаешься, потому что устроить нападение или несчастный случай в дороге еще проще, чем в охраняемом замке.

Она не спрашивала, она утверждала. Станиславу досталась очень умная жена.

– Мы с Ежи останемся здесь. У нас достаточно верных воинов, а я смогу как регент своего сына удерживать некоторые буйные головы от необдуманных поступков, – продолжила она.

Не только умная, но и сильная. Герцог обнял, поднявшуюся к нему Таяну, и тихо-тихо прошептал:

– Булаву сможет поднять лишь Ежи, когда вступит в возраст, Печать примет лишь его. Если со мной что-то случится, то у придворного мага есть мое завещание. Подтверждение полномочий твоего регентства я оставил у него же. Он – единственный, кому я доверяю, кроме тебя и Богдана Вишневецкого. Если что, его род тебя, как и сына, спрячет. А пока, иди ко мне…

Герцог Альга Чангар

В одном из самых больших и отдаленных герцогств было неспокойно. Вот уже несколько лет оборотнические кланы недовольно гудели. Леса стали похожи на один большой улей.

– Некоторые кланы вообще, кажется, потеряли человеческий облик, – пробурчал герцог, кутаясь в долгополую шубу и смотря в окно. Ему было уже ближе к двухста и здоровье оставляло желать лучшего.

– Учитывая, что звериный они тоже не приобрели, то можем надеяться на полное их растворение в чаще леса, – усмехнулся его сын. Альге Чангару младшему уже перевалило за сотню, но выглядел он на сорок-пятьдесят человеческих лет. По сравнению со сдавшим в последнее время отцом, так вообще молодым и полным сил.

– Сын, тебе пора принимать герцогскую корону.

– Зачем? – удивился тот. Откровенно говоря, он итак вот уже несколько лет занимался делами герцогства, поэтому номинальная власть ему была не нужна. Только добавит ненужных церемоний и правил, которые так мешают в жизни и затягивают любые реальные действия.

– Император вызывает на срочную личную аудиенцию. Я просто не выдержу дорогу. Поэтому готовь обряд на завтра, а послезавтра отправишься в путешествие. И еще. Тебе пора жениться. Заодно и невесту там себе присмотришь.

Альга, который всю жизнь бегал от брака как от огня, скривился. Женщин он любил, но дело в том, что именно женщин, много и разных. Просто не мог себе представить, что будет связан с какой-то одной и на всю жизнь. А уж тем более с какой-то высокородной давалкой из аристократических родов.

– Хорошо, отец. Как скажешь, – грустно ответил он и отправился организовывать церемонию передачи короны.

Герцог Чезаре Эльгато

Императорский магический вестник застал владетеля южных пределов Империи герцогств на тренировке. Он упражнялся во владении рапирой во внутреннем крытом дворе замка вместе с Фиорой. Семнадцатилетняя маркиза, наследница герцогства, была не только магически одарена, но и довольно ловка с национальным оружием. Старший брат души в ней не чаял, а потому не спешил не то, что жениться, а целенаправленно готовил сестру в преемники.

Эльгато занимает побережье теплого Темного моря. Но, несмотря на климат, который располагает к земледелию, основная часть герцогства – это лесостепи и холмы. В том числе, меловые холмы, на которых ничего толком не растет. Здесь находятся южные резиденции многих высоких родов, которые платят налог в казну герцога за "усадьбы отдыха" на этой земле. Единственное, где для высоких введен "налог на роскошь". В герцогстве добывается мел и некоторые другие полезные ископаемые, есть виноградники и овечьи отары. Вот, собственно, и все натуральное хозяйство. Держать полноценный флот, в том числе и рыбацкий, практически невозможно из-за особенности береговой линии, полной мелей и подводных скал. Есть несколько удобных бухт, но они достаточно малы. Потому Эльгато и считается самым «бедным» Герцогством Империи.

– Фиора, – остановил герцог тренировку, – мне нужно выдвигаться в Нисману. Император призывает. Ты за главную.

– Но… Чез, – несколько растерялась девушка и посмотрела на него своими громадными карими глазами, – как же? Зачем?

– Ничего, с хозяйством ты справишься, Коррель и Мадалина тебе помогут. Если что, отправишь мне вестник. Я думаю, что мое путешествие долго не продлится, – принялся успокаивать сестру Чезаре. Она, конечно, девушка серьезная, но… семнадцать лет, это семнадцать лет и ничего тут не поделаешь.

– А может, возьмешь меня с собой? – сложила ладошки Фиора.

– Я подумаю, – бросил Чезаре и поспешил удалиться. Не хотел слушать уговоры сестры. Она сейчас начнет давить своим «особым» взглядом и он не сможет отказать. Проверено. Этим маленькая паршивка с детства пользуется.

Только в герцогских комнатах его нагнал Коррель, придворный маг герцогства Эльгато.

– Ваша светлость, простите, что вмешиваюсь, но…

– Да говори уже, – бросил Чезаре, снимая промокшую от порта рубашку и кидая ее на пол, потом подошел к тазику с водой, чтобы умыться и хоть немного протереться влажным полотенцем. Ох, сейчас бы спуститься в купальни, но пока некогда, вечером туда зайдет.

– Возьмите сестру с собой. Семнадцать лет девушке. В ее возрасте уже о женихах мечтают. Пусть она влюбиться в кого-то равного по положению, чем найдет себе тут какого-нибудь кабальеро без роду и племени…

– А что? Уже есть какие-то предпосылки? – мягко, словно между прочим, поинтересовался молодой герцог.

– Пока нет, но она начала таскать из библиотеки и читать женские романы… Сами знаете, к чему может привести увлечение подобной литературой!

– Да уж, – усмехнулся Чезаре, вспомнив, как сам начитался когда-то приключенческих романов и сбежал юнгой на корабль. Отец выловил его в Асоме спустя пару месяцев, когда мальчишка уже успел хлебнуть приключений выше крыши.

Это только потом Чез узнал, что о побеге отец подозревал с самого начала и просто дал наследнику порезвиться и попробовать настоящей жизни, без прикрытия семьи и достатка. Но одно дело пацану в пятнадцать сбежать юнгой, а другое дело девчонке закрутить роман. Нет уж, подвергать сестру такому риску ему очччень не хотелось. Решено. Поедет с ним в столицу!

Герцогиня Нижана Ровернская

– Это он вовремя, – только и произнесла герцогиня северного удела Империи, узнав содержание вестника от Императора. – Только дождемся известий от Лиданы.

После чего Нижана приказала готовить выезд и отряд для путешествия в столицу. Оставлять герцогство она не боялась.

Рийна Наварра

К вечеру нашего второго дня пути я стала замечать, что зима постепенно превращается в осень. Снега на тракте становилось все меньше и меньше, зато вязкой грязи все больше и больше. Последний нар мы с Матраей еле пробирались по самой-самой обочине. Наезженная середина представляла из себя грязево-снежное месиво.

– Сейчас к ночи похолодает и грязь замерзнет, – «утешила» меня подруга.

– А утром отмерзнет и нам опять еле тащиться!

– Как будто ты не привыкла к грязи на своих болотах!

– Болота – это болота, я на коне их не форсирую, – ворчала я. Болело все тело. Если днем меня подстегивало желание убраться подальше от герцогессы, то сейчас весь пыл уже подвыветрился и я хотела только одного: слезть, наконец-таки, с этого пыточного инструмента под названием седло, лечь и не вставать еще пару дней, а может и седмиц.

– Так. Все с тобой ясно. Давай останавливаться на ночь. Трезорка, искать! – произнесла подруга, осторожно спуская собаку с седла прямо на ходу. Черно-белый комок шерсти умчался куда-то вперед. Увидели мы ее лишь спустя полнара. Собака стояла на обочине дороги и громко гавкала, подзывая нас.

Матри спешилась первой, подвела ко мне своего битюга и сунула в руку повод, мол, жди здесь. Я только согласно кивнула. Девушка скрылась в придорожных кустах, рядом с которыми лаяла Трезорка. Появилась лишь через полнара, когда я уже начала нервничать.

– Здесь полянка для ночлега, даже дрова и навес для коняшек есть. Видимо, караванная. Давай сюда.

Такие я уже встречала во время своего короткого путешествия с Тларгом и Таболой. Табола… как ты там? Что сейчас происходит в Каралате? Они уже отправились в столицу? Вопросов было много. Я уже не обижалась на Таби за то, что он не сказал, что его знакомый Нареш и мой отец – один и тот же человек. Смысл был обижаться вообще? Сейчас больше всего хотелось поговорить с магом, узнать что происходит, как он, скучал ли вообще? Так, Рийна, забыть про романтические бредни! Не то, чтобы приказ подействовал, но я все-таки собрала мысли в кучу и двинулась вслед за Матри сквозь подлесок.

Несмотря на холод, боль во всем теле и откровенно замерзшие ноги, я довольно быстро пришла в себя и даже согрелась. Пока расседлали коней, почистили, сбегали до ручья за водой, покормили и напоили их, пока развели костер и натянули шатровую ткань для ночлега, пока я приготовила нам ужин…. О боли в мышцах и отбитой попе уже и думать забыла. Спать хотелось неимоверно, но нужно было заняться важным делом, которое утром было просто не досуг сделать. Заплести косы и вплести в них бусины с заклятьями.

А потому, когда Матри ушла спать, а со мной осталась одна лишь Трезорка, я разобрала сильно растрепанную косу и принялась расчесывать волосы, разделяя их на пряди и вплетая свои рунные бусины. Мое тихое пение-заклятье разносилось по спящему лесу шепотом листьев, снежной поземкой, журчанием ручья… Не удивительно, что оно привлекло визитеров.

На самом краю поляны, там куда не доставали даже отблески костра стоял мужчина. Белая рубаха, заросшее черной бородой лицо, сейчас словно подернутое инеем, и абсолютно белые глаза. Он просто стоял и смотрел. Нежить. Интересно, откуда бы ей тут взяться? Герцогиня Роверны по слухам до смерти боялась восставших, поэтому земли чистились чуть ли не каждый сезон. Так и ее маги тренировались, и ей было спокойнее. Так откуда здесь взялся неупокоенный дух?

Заговаривать первой я не собиралась. Тем более, что он не мог переступить границу, очерченную мной перед тем, как мы устроились на ночь. Пусть его смотрит и слушает. Небось наглядится и уйдет. Но он не ушел.

– Отпусти меня, лесная дева! – проговорил он, когда я закончила петь и заплетать косы.

– Я не лесная дева, я ведьма.

– Все равно. Отпусти. Я знаю, ты это можешь. Тяжко мне здесь. Я хочу посмертия, отправь за Грань. Нава давно ждет меня, семья моя там… ждет меня…

Я не торопилась. Такие вот восставшие, а, если быть точнее, неупокоенные души, которые не смогли уйти за Грань из-за магического заклятья или немилости богини, только на первый взгляд были осознанны и даже казались безопасными, вызывали жалость и желание помочь. На самом деле, они очень опасны. Потому что это уже не люди с их воспоминаниями и желаниями, это голодные духи, готовые сначала выпить из тебя жизнь, а потом растерзать твое мертвое тело. И хорошо еще, если именно в этом порядке.

– Я же сказала тебе, я – ведьма! Чего не понятно?! Иди к храму и проси жрецов Навы о милосердии. Или жди магов, которые тебя упокоят!

Трезорка перебралась ко мне под бок, поджала хвост, но щерилась и рычала в сторону восставшего. Я погладила собаку по вздыбленной шерсти.

– Ссссукааааа! – заорал восставший, понявший, что быть паинькой не выход. Выманить меня не получится. Из шатра выскочила Матрая с луком на изготовку.

– Матри, иди спать! – махнула я ей рукой. Сегодня, похоже, моя очередь дежурить и наблюдать за гостями.

– Ч-ч-что эт-то? – спросила она трясущимся кончиком стрелы указывая на «гостя».

– Это восставший. Неупокоенный дух какого-то то ли разбойника, то ли насильника, то ли еще чего нехорошего натворил… – пояснила я. Увидев, что подруга так и стоит, вылупившись на белесого мужика, поднялась и силой усадила ее к костру, отняв лук. Потом сунула ей кружку с отваров в руки, велев пить. Та начала машинально прихлебывать взвар, впрочем, не спуская глаз с восставшего.

– Матриии, – потрясла я ее за плечо, – посмотри на меня!

Та, наконец-то, оторвала взгляд от мертвого душегуба и глянула на меня.

– Все хорошо. Главное за защитный круг не выходи и все. Утром он уберется.

– А до утра так и будет стоять?

– Нет. Будет еще бегать вокруг и орать. Может еще какую нежить привлечет. Но это вряд ли. Ровернская – тетка конкретная, она эту погань не любит и земли, кроме Наваррских болот, чистит регулярно.

– Так почему я на Болотах такого не встречала, а стоило отъехать, так вот оно!? – воскликнула Матри.

– Потому что Болота – наши, неужели ты думаешь, что мы подвергли бы вас какой-либо опасности? Мы чистим постоянно.

– Аааа… – протянула Матрая.

– Иди спи, я подкараулю.

– Нет уж, – насупилась девушка, а потом выволокла из-под шатровой ткани лапник и свое одеяло, подтащила все это ближе к огню и улеглась прямо тут. – Мне тут с тобой будет спокойнее.

Под бок моей златовласки подползла настороженная Трезорка и затихла рядом с хозяйкой. Похоже, что им вдвоем было не так страшно.

– Ну вот что ты за пакостник, – тихо сказала я спустя пару наров, обращаясь к восставшему, – и при жизни, по всей видимости, был полным уродом и после смерти ничуть не лучше.

Он так и кружил вокруг нашей поляны, а я задумалась, отчего вдруг дорога к ней успела зарасти подлеском? Скорее всего, нападения уже были, вот караванщики и решили проезжать это место днем, а останавливаться где-то в другом. Значит, шалит он тут уже не меньше года. Отойти далеко от места гибели такие существа не могли, но горе тому, кто встанет здесь с ночевкой по незнанию. Что ж, придется поработать по специальности.

Я достала свой медный котелок, весы, черпачки и начала рыться в сумке в поиске трав. Подарить посмертие? Нет, дорогой, скорее уж отправить к ягхрам. Вряд ли Нава будет столь милосердна, что примет твою душу в свои чертоги.

Нужные травы нашлись не сразу. Хорошо, что я захватила из дома набор на все случаи жизни, даже вон… на восставшего. Скинув мешающий длинный и тяжелый папин тулуп, я принялась за зелье. Лучшим изгнанием восставшего была бы добрая сталь, заговоренная ведьмаком. Отсечь ему башку и все тут. Но я с мечами управляться не умела, разве что из лука стреляла неплохо, поэтому действовала по-другому. Есть в ведьмачьем арсенале зелье, которое способно как бы «растворить» плоть восставшего. Конечно, никакой плоти там на самом деле нет, и разъедает оно именно дух, но выглядит очень неаппетитно, как если в живого человека кислотой плеснуть.

Когда зелье было готово, я отставила его в сторонку. Пусть настоится. Подвесила над огнем наш котелок для взвара и заварила себе щепотку ромашки и хвои. Силу я цедила в зелье по капле, что откровенно изматывало, а леи в этом лесу были тоненькие, чуть ощутимые. Не то, что в Каралате или на Наваррских Болотах. Там, кажется, все было ими пронизано. Только сейчас я ощутила насколько на самом деле мир беден на магические линии. В прошлое свое путешествие я была истощена недавними родами, да и просто не пользовалась силой, потом, в Каралате, обращалась к леям по чуть-чуть, постепенно… Поэтому и не заметила тогда, что мир… тускл. Лей-линии бледные, тонкие и разобщенные. Сейчас они тянулись ко мне и котелку с зельем. Словно принюхивались и осторожно, как бездомный котенок, ласкались.

– Бедные вы мои, – вдруг заговорила я с магией мира. – Ничего, все будет хорошо, я уверена.

Что я могла для них сделать? Да ничего. Для поддержки и сохранности лей нужны были Печати, которыми могли управляться лишь герцоги и император. Утащенная мной, сейчас болталась в ладанке с землей и травами у моего сына на шее. Возможно, что он, когда подрастет, начнет менять мир, но мне это не под силу. Я могу насыщать и помогать леям лишь на моей земле, в Наварра.

Когда я чуть пришла в себя и набралась сил, поднялась и взяла котелок с зельем в руки. Подошла к самому краю круга. Восставший тут же появился передо мной и оскалился. Вблизи он казался еще злее и противнее. Я тихо-тихо начала шептать заклятье и погрузила руку в свое ведьминское варево. Тот стоял и раскачивался в такт моему речитативу. Я резко выдернула руку из котелка и прижала всю пятерню к его лицу, вполне себе ощутимому для моей конечности, обработанной составом.

– Сгинь, херло непотребное!

Мой приказ, приказ трав, приносящих жизнь и исцеление, приказ лей-линий, что встрепенулись, засияли и накинулись на нежить. Ругаться было не обязательно, но оно как-то само вырвалось.

Орал он так, что Матрая подскочила на своем одеяле и чуть не скатилась в костер, а Трезорка зашлась лаем. Однако, спустя несколько склянок, восставший таки разъехался лужицей в паре шагов от меня. Из круга я так и не вышла. Что ж, с утра узнаю, удалось мне или нет. А пока – спать.

– Ложитесь уже. Все закончилось, – сказала я Матри и Трезорке и заползла спать под полог шатра.

Матри растолкала меня, кажется, как только рассвело.

– Ринка, вставай!

– Что?

– Ничего? Я в кустики хочу, но боюсь!

– Чего?

– Этого злыдня!

– Ох-ох-ох, – совсем по-старушечьи запричитала я, – сейчас гляну…

Выбралась из-под полога и пошла к краю круга. Лужицы не было, а на месте травы и снежка была черная проплешина. Восставшего я-таки сопроводила куда следует.

– Иди спокойно, он упокоился окончательно, – крикнула я подруге и сама первая перешла черту и направилась к ручью умыться, ну и заодно тоже в кустики сбегаю.

Наши коняшки, которые ночью не выказывали никакого изумления от происходящего, мирно топтались под навесом и фыркали. После всех утренних процедур мы заложили им зерна и дали немного воды. Скоро выдвигаться.

Завтраком пришлось заняться мне. На мою любимую чугунную сковородку было отправлено наструганное сало, а когда то зашкворчало следом пошли чуть подмерзшая морковь и картошка, порезанные колечками. На запах жарящихся корнеплодов, наконец-то, из кустов появилась Матри. В руках она несла пушистую тушку зайца. Боги, кроме зайцев в лесах ничего не водится что ли, подумала я, вспомнив нашу лесную «диету» во время каралатского путешествия.

– Потом освежую, – произнесла подруга, привязывая ее к седлу.

Плотно подкрепившись я быстро сполоснула посуду, мы уложили весь наш скарб по сумкам и пришлось опять лезть на Орлика. Он неодобрительно на меня косился, но эта неприязнь была взаимной, поэтому мы все-таки выдвинулись дальше. В том месте, где тропа с поляны выходила на дорогу, я вырезала ножом на коре дерева руну для караванщиков. Теперь они будут знать, что поляна безопасна.