Текст книги "Принцесса Теней (ЛП)"

Автор книги: Каролайн Пекхам

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 44 страниц)

В комнате было темно, только один бледно-голубой свет падал на трон.

Я почти повернула обратно, но любопытство тянуло меня. Мне стало интересно, каково это – сидеть на троне, который Наследники так отчаянно пытались присвоить себе. Что было настолько важным, что они продолжали обращаться с нами так, как обращались, только чтобы сохранить его для себя?

Я медленными шагами направилась к трону, мое сердце билось быстрее по мере приближения к нему, а адреналин покалывал мои конечности. Я чувствовала себя непослушной, запретной, как будто делала что-то, что могло навлечь на меня неприятности, и все же… Я жила ради этого чувства. Ради свободы выбора того, что я не должна делать. Делать неправильный выбор и отвечать за него. И я просто не могла устоять перед искушением, которое преподнес мне трон.

Я обогнула огромное кресло, и у меня перехватило дыхание при виде сидящего в нем мужчины.

Дариус откинулся на спинку трона, широко расставив ноги и небрежно положив одну руку на подлокотник, а другой обхватив затылок. Он провел пальцами по волосам, освобождая их от средства, которое он использовал для укладки, так что темные пряди свободно падали на лоб. Пиджак от костюма был брошен на пол перед троном, а галстук-бабочка развязан, и он болтался на шее, расстегнув несколько пуговиц белой рубашки.

Мои губы разошлись, когда его взгляд упал на меня, и на мгновение я потеряла дар речи. Это был человек, который мучил и терзал меня, сделал мои страдания своей целью и наблюдал, как я ухожу в Царство теней по приказу его отца. Я ненавидела его. Я хотела ненавидеть его так сильно, что мне было больно. Но в такие моменты мне казалось, что я просто лгу себе.

– Что ты здесь делаешь? – вздохнула я, мой тихий голос эхом отдавался в каменной комнате.

– Я не мог смотреть, как ты танцуешь с Калебом, – сказал он, не сводя с меня глаз и хоть раз признаваясь в своих чувствах.

– Почему? – спросила я, все еще не двигаясь, несмотря на то, что более умная девушка уже убежала бы.

Он переместился со своего места на троне, и я подняла на него глаза, когда он оперся локтями на колени, глядя на меня сверху вниз.

– Потому что ты все время в моей голове. Ты пульсируешь в моей крови с каждым ударом моего сердца. Я живу ради каждого кусочка твоего внимания и страдаю от каждого момента, когда ты игнорируешь меня, – мрачно сказал он, не сводя с меня глаз.

– Я думала, ты меня ненавидишь? – спросила я.

– Да, – согласился он. – Потому что ты представляешь собой все, чего я хочу, и все, чего я не могу иметь.

– Ты хочешь меня? – спросила я медленно, делая шаг к нему, несмотря на темную энергию, которая вилась вокруг него.

– Ты знаешь, что хочу, – ответил он просто, как будто все, что касается нас, было просто.

– Нет, не знаю. Я знаю, что тебе нравится причинять мне боль и терзать меня, – сказала я. – Я знаю, что ты хочешь контролировать меня, забирать у меня и заставлять меня кланяться тебе в ноги.

– Да, – согласился он, даже не пытаясь отрицать что-либо из этого. – И я думаю, что какая-то часть тебя любит, когда я делаю такие вещи.

– Пошел ты, – шипела я, но все еще не уходила.

– Я думаю, тебе нравится, когда я причиняю тебе боль, потому что на каком-то уровне ты веришь, что заслуживаешь этого.

– С чего бы мне заслуживать что-то настолько хуевое? – огрызнулась я.

– Потому что мы одинаковые. Каждый раз, когда мой отец бьет меня, причиняет мне боль или бьет цепями, какая-то частичка меня радуется этой боли. Потому что я знаю, что заслуживаю ее. За то, что не смог отбить у него Ксавье. За то, что не остановил его от захвата теней. За то, что позволил ему причинить боль тебе и твоей сестре. – Дариус нахмурился, словно ему не нравилось думать о себе такие вещи, но я также чувствовала честность в его словах. И по какой-то странной причине я поняла, что он имел в виду.

– Я была причиной, по которой нас никто не держал, – сказала я низким голосом, словно признание вслух могло сделать это еще более правдивым. – Я была самой громкой. Грубой. Никому не нравилась, не говоря уже о любви. Я подслушала, как один из наших приемных опекунов просил социальную службу найти мне новое место, в то же время они предлагали удочерить одну Дарси. Я могла бы сказать нашему социальному работнику, что я согласна на это. Я могла бы позволить ей быть счастливой, а не тащить ее за собой. Но именно это я и делаю. Это я не позволила ей иметь рождественские традиции или друзей, которые продержались бы дольше семестра. Я та, кого никто никогда не хотели надолго…

Дариус смотрел на меня так, что мое сердце забилось быстрее, и я не знала, что с этим делать. Я не знала, почему я только что сказала ему это. Я никогда не делилась этими чувствами с Дарси. Она всегда просто не соглашалась, если я пытался указать на это, и мне нравилось, что она заботилась обо мне настолько, что не обращала внимания на мои недостатки. Но это не делало ее слова менее правдивыми.

– Вот почему ты давишь на меня, даже когда этом не необходимости, – сказал он. – Ты хочешь, чтобы я наказал тебя, и хочешь причинить мне боль в ответ, – настаивал он, не обращая внимания на то, что я все больше хмурилась, а мои руки сжались в кулаки по бокам. – И я думаю, что ты получаешь удовольствие, видя мою боль.

– Как я могла причинить тебе боль? – огрызнулась я.

– Ты причиняешь мне боль каждый раз, когда игнорируешь меня. Ты делаешь мне больно каждый раз, когда проводишь время с Милтоном, или с этим придурком в шапке, или с Кэлом, или с любым другим ублюдком, который попадается тебе на глаза.

Я поджала губы, глядя на него.

– Может быть, ты веришь в свою собственную чушь. Это не я сказала всему миру, что у меня сексуальная зависимость.

– Вообще-то, ты это сделала, – заметил он, явно имея в виду то интервью, которое я дала для Дейли Солярия.

– Только потому, что ты не оставил мне выбора.

Он долго смотрел на меня.

– Я уволил ту модель.

– Что? – спросила я, нахмурившись.

– Ту, что был с тобой в той фотосессии. Которую, похоже, ты действительно трахнула.

– Вау. Ты сумасшедший, – сказал я резко. – Этому бедному парню, наверное, очень нужна была эта работа.

– Ему не нужно было относиться к своей работе так чертовски серьезно, – прорычал Дариус.

– Что, черт возьми, это такое, Дариус? – сердито спросила я его. – Что тебе от меня нужно? Потому что ты ведешь себя чертовски похоже на какого-то отвергнутого любовника, но мы даже не вышли на старт, так что я не понимаю, почему…

– Я тоже, – прорычал он. – Но когда я вижу тебя, все, чего я хочу, это претендовать на тебя. Я хочу, чтобы ты была моей, но я знаю, что ты никогда не будешь моей, и это делает меня еще более хреновым, чем я был вначале. Вот почему я ненавижу тебя. Не потому что я должен или потому что мой отец хочет этого, а потому что ты олицетворяешь все свободы, которых мне никогда не давали. Как будто ты был создана только для того, чтобы дразнить меня, играть со мной и сломить меня, и я не позволю этому продолжаться.

– Так чего же ты хочешь от меня? – потребовала я. – Хочешь ли ты сидеть на троне, а я буду стоять перед тобой на коленях? Это положит конец вражде между нами?

– Я не знаю.

Я смотрела на него долгое мгновение с жаром в коже и тоской в теле. Я могла все еще ненавидеть его, но я также хотела его. Когда моими ночами не владели тени, меня преследовали сны о нем. О вкусе его губ и прикосновения его тела. Он наблюдал за мной, словно не зная, чего от меня ожидать, и я поставила ногу на первую ступеньку возвышенной платформы, на которой стоял трон. Всего их было три. Чтобы тот, кто сидел на нем, мог смотреть вниз на всех, кто стоял перед ним. И если это было то, что ему так сильно от меня нужно, то он мог это получить.

Я никогда не склонюсь перед ним, но он может поставить меня на колени.

Когда я добралась до второй ступеньки, Дариус сел и посмотрел на меня, словно надеясь, что у меня есть для него какой-то ответ, хотя на самом деле я была в еще большем дерьме, чем он даже знал.

Я видела в нем эту боль, эту потребность, этот голод, который заставлял его делать все то, что он делал со мной. И я хотела взять это и прикрыть чем-то другим. Я бы взяла его боль и сожгла ее похотью, и, возможно, нам обоим стало бы легче. Хотя бы ненадолго.

Я держала взгляд Дариуса, медленно опускаясь перед ним на колени.

– Я никогда не склонюсь перед тобой, – вздохнула я, когда холодный камень у подножия трона впился в мою кожу. – Но если тебе нравится, когда я стою на коленях, тогда есть вещи получше, которые я могу делать здесь, внизу, чем целовать твои ноги.

Дариус сидел прямо, когда я положила руки ему на колени и медленно провела ими по внутренней стороне его бедер.

Его взгляд был прикован к моим движениям, и мое сердце заколотилось, когда я наблюдала за реакцией, которую я вызывала в его теле.

Этот человек, восседавший передо мной на троне с железной волей и нравом Дракона, быстро становился жертвой моих движений. Может быть, я и стояла на коленях, но он был тем, кто подчинялся. Я контролировала его, похоть в его взгляде и потребность в его теле. Я могла предложить ему удовольствие или боль, или смесь того и другого в любых количествах. И осознание того, что он находится в моей власти, заставляло каждый дюйм моей плоти оживать от собственной потребности.

Я скользнула рукой вверх по его промежности, мрачно улыбаясь, когда почувствовала твердый бугор его возбуждения, ожидающего меня.

– Это то, чего ты хочешь от меня? – поддразнила я его, спуская ширинку и проникая пальцами в его боксеры.

– Я хочу от тебя всего, – яростно ответил он, и в этот момент я была готова дать ему это.

Я освободила его из брюк, и у меня вырвался стон, когда я приняла в себя всю его твердую длину. Я еще даже не прикоснулась к нему, но желания в его взгляде было достаточно, чтобы зажечь все мое тело.

Я приподнялась на колени и медленно взяла его в рот.

Дариус застонал, когда я провела губами по его стволу, мой язык кружил по нему, когда я снова медленно отстранилась.

– Блядь, Рокси, – прошептал он сквозь зубы, когда я снова взяла его в рот, мое тело гудело от потребности, и я чувствовала, как он становится еще тверже, раздуваясь от желания, когда я овладевала им.

Его рука запуталась в моих волосах, и я застонала, когда он сильнее притянул меня к себе, вгоняя себя в меня по-хозяйски, а я застонала от возбуждения, осознавая, как сильно он наслаждается этим.

Я снова и снова брала его в рот, наслаждаясь вкусом его желания и тем, как его тело подчинялось моему. Каждый раз, когда стон возбуждения покидал меня, его хватка на мне усиливалась, как будто он хотел владеть мной с помощью этого действия, но я была той, кто владел им. Мои пальцы впились в его бедра, когда я ускорила темп, доводя его до кульминации, которую я чувствовала по его тесноте в моем рту.

– Встань, – внезапно скомандовал Дариус, оттаскивая меня от него за волосы и откидывая мой подбородок назад, чтобы он мог посмотреть на меня.

Он потянулся ко мне, поймал мою руку свободной рукой и затащил меня к себе на колени так, что я оказалась на нем, а мое платье задралось на бедрах. Его рот нашел мой, и он поцеловал меня так сильно, что я забыла, чьим воздухом дышу, его язык проникал в мой рот, его губы впились в мои, а я обвила руками его шею. Я покачивала бедрами, чтобы чувствовать каждый его твердый дюйм между бедер и притягивала его ближе, словно пытаясь поглотить его.

Дариус оттянул меня за волосы назад, чтобы посмотреть мне в глаза, и провел большим пальцем по моему рту, где была размазана моя красная помада.

– Я не хочу, чтобы ты стояла на коленях. Я хочу, чтобы ты боролась со мной, ненавидела меня и трахалась со мнойтак, как ты этого хочешь. Ты Роксания Вега, и ты не создана для того, чтобы преклоняться перед кем-то, – страстно прорычал он.

– Ты хочешь, чтобы я тебя ненавидела? – удивленно спросила я.

– Я хочу, чтобы ты испытывала ко мне чувства. И я приму даже ненависть, если это все, что ты предлагаешь.

Он снова поцеловал меня, и на этот раз я не колебалась и поцеловала его в ответ, мои руки нашли пуговицы его рубашки, и я начала расстегивать их.

Дариус поймал подол моего платья и начал задирать его вверх. Сзади оно было зашнуровано шестью различными завязками, и Дарси понадобилось около десяти минут, чтобы втянуть меня в него. Оно зацепилось за мою талию, туго затянулось и не поднималось выше.

Он хмыкнул, дернув сильнее, и я прервала наш поцелуй с проклятием, так как материал врезался в меня.

– Ой, – взвизгнула я.

– Почему ты надела то, что так трудно снять? – потребовал он.

– Потому что на самом деле я не планирую постоянно встречаться с придурками, это просто то, что постоянно происходит со мной, – прорычала я.

Дариус долго смотрел на меня, и уголок его рта приподнялся, как раз когда я почувствовала жар его магии на своей коже.

– Подожди, – предупредила я. – Это платье принадлежало…

Магия огня вспыхнула в его ладонях, и я вскрикнула, когда его пламя ожило на моей спине, и он сорвал с меня то, что осталось от платья. Возможно, огонь и не смог бы причинить мне вреда, но он изрядно потрепал мое бедное платье.

– Какого хрена? – огрызнулась я, когда он оглядел мое кроваво-красное белье горячим взглядом.

– Это тебя разозлило? – спросил он.

– Да, – прорычала я.

– Тогда покажи мне, насколько сильно, – осмелился Дариус.

Я толкнула его спиной к трону так, что его плечи ударились о его спинку, и тупой стук эхом разнесся по каменному залу. Я уже расстегнула половину его рубашки, но намотала материал на кулаки и сорвала с него остальное с рычанием гнева, от которого разлетелись пуговицы.

Дариус рассмеялся, а я прикусила его губу достаточно сильно, чтобы пустить кровь.

Я скинула с него порванную рубашку и прервала поцелуй, чтобы прижаться ртом к татуировкам, о которых я мечтала слишком много раз.

Дариус провел рукой между нами, запустил пальцы в мои трусики и застонал, обнаружив, что я готова к нему так же, как и он ко мне.

Я уже задыхалась от желания, когда он обвел пальцами мое отверстие, дразня меня, дразня и отказываясь дать мне то, что я хотела.

Я крепче обхватила его ногами, каблуки моих шпилек уперлись в его бедра, вызвав у него болезненный стон.

Его пальцы снова забрались в мои трусики, и я была уверена, что он хочет, чтобы я умоляла, но этого не произойдет.

Я оттолкнулась от него, откинулась назад, завела руки за спину и расстегнула лифчик, снимая его с себя. Дариус застонал, вытаскивая руку из моих трусиков и отталкивая меня назад, чтобы получить доступ к моей груди.

Он присосался к моему соску, перетягивая его между зубами так больно, что я вскрикнула. Мой голос эхом отразился от каменных стен тронного зала, и я подумала, что будет, если кто-нибудь застанет нас здесь вот так. Вега и Наследник, трахающиеся на троне, за который мы так отчаянно боролись.

Я сжала его волосы в кулак и снова поцеловала его, пока он спускал штаны, открывая мне каждый дюйм своего тела.

Он был словно нарисован по образу и подобию бога, каждый изгиб его тела притягивал меня, от широких плеч до идеальных мышц пресса и безупречных линий лица. Я была пьяна от его вида и ощущения его тела напротив моего.

Он был как наркотик, и я чувствовала себя наркоманкой, возвращающейся за новой порцией. Я знала, что он – яд, но просто не могла остановить себя, чтобы не откусить кусочек.

Дариус поднял меня, и мои ногти впились в его бицепсы достаточно сильно, чтобы пустить кровь, когда я отстранилась от него, и он стянул с меня трусики.

Он снова поцеловал меня, его щетина самым восхитительным образом пробежалась по моей челюсти.

Я отпрянула назад, мой взгляд встретился с его темными глазами, когда я опустилась на него.

Мое дыхание перехватило в груди, когда каждый дюйм его тела скользил внутри меня, заполняя меня самым совершенным образом.

Он смотрел на меня, как я принимаю его, его глаза горели яростным голодом, его руки обхватили мою задницу, и он прижал меня так сильно, что я застонала от удовольствия.

– Ты чертовски красива, Рокси, – вздохнул он, и звук этого имени на его губах вызвал во мне вспышку гнева.

Это не мое гребаное имя.

Я покачивала бедрами, сильно наседая на него, мои колени впивались в холодный камень трона, на котором мы сидели, а мои шпильки впивались в его ноги. Он мог бы сорвать с меня туфли, но у меня было ощущение, что он наслаждается болью не меньше, чем удовольствием. Его руки были повсюду, и на каждый мой толчок он отвечал резким движением бедер, срывая с моих губ крики, которые раздавались так громко, что я удивилась, как нас не услышали все во дворце.

Мои руки вцепились в его волосы, ногти царапали его кожу, а я наказывала его, наказывала себя и пыталась выместить каждый дюйм разочарования в своей плоти на этом звере подо мной.

Его поцелуи оставляли синяки, его хватка была непоколебима. Он дергал меня за волосы и кусал мою грудь, и за каждый кусочек боли, который он мне причинял, я получала толчок удовольствия.

Дариус привлек магию воды в свои руки, покрыв кончики пальцев льдом, и провел рукой по моему животу.

Я задохнулась, когда холод обжег мою кожу, пылающую от силы моего Феникса.

Мурашки побежали по коже везде, где он прикасался ко мне, и я застонала, когда он провел пальцами прямо по идеальному месту на вершине моих бедер.

Я выругалась, почувствовав холод на этом чувствительном месте, и Дариус сглотнул мои проклятия, снова поцеловав меня.

Его замерзшие пальцы начали двигаться в пьянящем ритме в такт каждому мощному толчку внутри меня, и каждый мускул в моем теле напрягся в ожидании.

От смеси холода его пальцев и его жара внутри меня, кружилась голова, и я страстно желала, чтобы он освободил меня от мучений моей плоти. Мы оба задыхались от нужды и напряжения, и когда он зарычал от желания, я почувствовала, как этот звук вибрирует в каждом дюйме моего тела.

Одним последним, карающим толчком бедер и ударом большого пальца он заставил меня перешагнуть через край, и я прижалась к нему, когда его имя сорвалось с моих губ, а все мое тело затрепетало от самого сильного удовольствия, которое я когда-либо испытывала.

Он последовал за мной в беспамятство, его хватка на моих волосах напряглась до такой степени, что готов был вырвать некоторые из них, когда он прижал меня к себе и с рыком наслаждения излился внутрь меня.

Я прижалась к нему, наше тяжелое дыхание заполнило пространство, я прижалась лбом к его лбу и пыталась прийти в себя после землетрясения, которое только что произошло в моем теле.

Как раз, когда я начала переводить дыхание, Дариус опустил щиты своей магии, и я автоматически опустила свои в ответ.

Ощущение его силы, разливающейся по моей коже, заставило каждое чувствительное нервное окончание снова зажужжать от удовольствия, и я выругалась, когда мое тело снова стало жертвой его.

Его руки обхватили меня, и он притянул меня к себе в поцелуе, не похожем на те, что были раньше. Его язык проникал в мой рот почти медленно, а его руки скользили по моему позвоночнику, когда я поддалась, и это уже не было просто похотью. Было ощущение, что небо падает, земля раскалывается на части, и в мире остались только мы вдвоем.

Мои пальцы скользили по его груди, пока я не взяла его челюсть в свои руки, и я чувствовала, что этот поцелуй может полностью поглотить меня.

Наконец мы оторвались друг от друга, втягивая магию обратно в себя, пытаясь отдышаться.

– Ты станешь моей погибелью, – прорычал Дариус мне на ухо, и я отстранилась, чтобы посмотреть на него сверху вниз.

– Нет, если ты сначала уничтожишь меня, – вздохнула я в ответ, рисуя кончиками пальцев линии его челюсти.

Он откинул мои волосы с лица и придвинул меня назад, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Это то, что, по-твоему, я пытаюсь сделать?

Я долго смотрела на него, наполовину желая причинить ему боль, наполовину желая поцеловать его снова. Между нами все еще оставалось так много дерьма. Столько всего мы сказали и сделали, что даже сейчас мне было трудно видеть в нем что-то, кроме хищника.

– Я не знаю, – честно ответила я.

– Может, это и хорошо, – пробормотал он.

Он наклонился вперед, чтобы снова поцеловать меня, но я отпрянула назад, схватившись за одну из голов гидры, слезла с его колен и двинулась за своей одеждой.

Я натянула нижнее белье, затем взяла с пола его рубашку и надела ее, так как он уничтожил мое платье.

Он снова натянул брюки, и я смотрела, как он застегивает ширинку.

Мы смотрели друг на друга с минуту, словно нам нужно было сказать что-то еще, но что, собственно, можно было сказать?

Мы ненавидели друг друга, и это разочарование вылилось в секс. Опять же.

Ничего особенного. И я планировала напоминать об этом своему грохочущему сердцу столько раз, сколько потребуется, пока оно не вернется к нормальному ритму.

Я выдохнула, когда его взгляд остановился на моих обнаженных бедрах, и стащила с пола свое испорченное платье.

Нам больше нечего было сказать, поэтому я просто повернулась и вышла из зала, направилась вверх по лестнице, а затем поспешила обратно по пустым коридорам дворца в сторону крыла королевы.

Я собиралась признаться Дарси в своей последней неосмотрительности, как только увижу ее, и она устроит из-за этого чертовски веселый день.