Текст книги "Принцесса Теней (ЛП)"

Автор книги: Каролайн Пекхам

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 44 страниц)

– Ну, начинай говорить, потому что если ты не сможешь убедить меня, что он не какой-нибудь сексуальный приставала, промывающий мозги и хранящий секреты, грязный старый извращенец, то я, блядь, сожгу ему яйца прямо здесь и сейчас.

– Какого хрена? – прорычал Орион, но Дарси проигнорировала его.

– Ладно, ладно, просто послушай. Я думаю, все началось с того момента, как мы встретились. У нас есть связь, Тор. Он понимает меня так, как никто другой никогда не понимал. И я доверяю ему так безоговорочно, как будто моя душа знает, что так и должно быть. И мы пытались бороться с тем, что происходит между нами, потому что знаем, что это недопустимо. Но потом, той ночью, когда мы все пошли на вечеринку в поместье Акруксов, мы просто… сдались. – Она беспомощно пожала плечами. – И я знаю, что это безумие, сумасшествие и нарушение правил, и что у нас обоих могут быть большие неприятности из-за этого, но… я не могу просто отключить свои чувства к нему. Я не могу отрицать то, чего хочет мое сердце и в чем я нуждаюсь.

Слезы блестели в ее глазах, когда она умоляла меня понять, и я увидела глубину ее чувств, сияющих в ее взгляде. Но это не означало, что он чувствовал то же самое. Это не означало, что он не манипулировал ею, не промывал ей мозги и не использовал свое положение Связного, чтобы злоупотребить ее доверием.

– Теперь ты, – огрызнулась я, глядя на него. – Скажи мне, чего ты хочешь от моей сестры, и не смей, блядь, лгать об этом.

Орион долго смотрел на меня, прежде чем его взгляд переместился на нее.

– Дарси – это все для меня, – вздохнул он. – Она – все, о чем я думаю, и все, чего я хочу. Я вижу в ней столько хорошего, и она каким-то образом пробуждает лучшее во мне. И если ты чувствуешь, что не можешь сохранить этот секрет для нас или что ты должна рассказать властям о том, что происходит между нами, то я понимаю. Потому что ты хочешь защитить ее так же яростно, как и я. Но даже если нас разлучат, даже если я попаду в тюрьму Даркмор и буду вынужден доживать остаток своих дней за решеткой, я никогда не пожалею об этом. Потому что моя жизнь была пуста до того, как я полюбил ее. И наша разлука не изменит моих чувств к ней.

Мои губы разошлись, сердце забилось в пьянящем ритме, когда честность его голоса воззвала ко мне. Он никак не мог подделать этот взгляд в своих глазах. Он никак не мог лгать так убедительно. Он любил ее. И когда я посмотрела на нее и поняла дикую панику в ее взгляде, отчаянную потребность понять ее, я поняла, что она тоже любит его. Это была не какая-то грязная интрижка. Все было по-настоящему.

– Почему ты солгала мне об этом? – спросила я в замешательстве. Неужели она думает, что я бы проболталась, если бы она просто доверилась мне?

В глазах Дарси блеснули слезы.

– Сначала я не хотела, чтобы ты была замешана, если это всплывет. Но потом Сет узнал об этом на Хэллоуине, и я решила все равно рассказать тебе… но он шантажировал меня, чтобы я этого не делала. Он держит этот секрет над нами, заставляя нас делать всевозможные вещи под угрозой рассказать всем. Лэнс был бы пристыжен за то, что любит меня, Тор. И даже хуже…

– Любовь, – просто вздохнула я. Потому что, что еще имеет значение в этом мире? Я снова стояла и смотрела между ними, пытаясь придумать, что еще сказать, и вдруг удивилась, как я не заметила этого раньше.

– Ладно… Но что, черт возьми, вы собираетесь делать теперь?

Они обменялись взглядами, и Дарси пожала плечами.

– Мы просто должны держать это в секрете. Потом, надеюсь, когда я закончу университет и пройдет немного времени… – Ее щеки покраснели от смущения, и у меня возникло ощущение, что она не озвучивала этот план раньше, но Орион выглядел так, будто изо всех сил старался не усмехнуться над ее словами, так что я догадывалась, что ему нравится, как это звучит.

Я опустила книгу в руке и уронила ее на пол.

– Ты можешь перестать портить бесценные книги? – пробормотал Орион, и я не смогла удержаться от смеха.

– Ты напал на меня, обвинил в том, что я ношу шапку, а потом сказал, что влюблен в мою сестру, а самый насущный вопрос для тебя – это мое отношение к некоторым старым книгам? – Я фыркнула от смеха.

– Ты напала на меня, – запротестовал он.

– Что она сделала? – в замешательстве спросила Дарси.

– Он пытался засунуть свой язык мне в горло, поэтому я пнула его по яйцам, – сказала я с ухмылкой.

– Ты не просто пнула меня по яйцам, я думаю, ты, блядь, сломала их, – прорычал Орион, и Дарси рассмеялась. – Это не смешно.

– Это очень смешно, – возразила я.

Дарси засмеялась еще сильнее и вдруг бросилась ко мне.

– Ты сможешь простить меня, Тор? Я просто очень боялась того, что сделает Сет. Он не может узнать, что ты знаешь о нас – он использует это, чтобы отдалять нас друг от друга все дальше и дальше. Я не знаю, что делать, и это разрывает меня на части, когда я была так далеко от тебя. Мне очень, очень жаль. – Она сжала меня так крепко, что я едва могла дышать, и я с такой же силой сжала ее в ответ.

– Прости, что не поверила, что у тебя была веская причина лгать мне, – прошептала я в ответ. – И клянусь всем, что у меня есть, что мы найдем способ заставить Сета Капеллу заплатить за это. – Мой взгляд скользнул дальше, когда мы отстранились друг от друга, и Орион неловко передернулся, когда я посмотрела на него.

– У тебя есть один шанс поступить с ней правильно, – предупредила я, указывая на него. – И если ты все испортишь, если ты причинишь ей боль или разобьешь ее сердце, то я не просто дам тебе по яйцам. Я тебя кастрирую.

Орион защитно сложил руки перед своими причиндалами, прочистил горло, глядя на Дарси.

– Черт побери, я думаю, что она действительно это сделает, – пробормотал он, как будто я была сумасшедшей.

Дарси ответила ему самой яркой улыбкой в мире.

– Да, она бы точно так поступила.

Дарси

Это был последний день семестра, и жизнь снова была хороша. Ну, настолько хороша, насколько это вообще возможно, когда Сет Капелла на каждом шагу заносит топор над моей головой. Но теперь, когда Тори узнала правду, это полностью раскрепостило меня. Это не было запланировано, и я все еще волновалась, что я потащу ее за собой, если все полетит к чертям, но, возможно, звезды приняли решение за нас. И это должно было быть хорошим предзнаменованием.

Приличную часть своего утра я провела, паря по комнате в порыве воздуха, напевая Power группы Little Mix и мысленно показывая Сету средний палец. Тори нехотя согласилась притвориться, что не знает обо мне и Орионе, хотя и хотела отрезать Сету яйца за это. Но на этих яйцах было мое имя.

У меня была и другая причина для радости. Потому что если дворец принадлежал мне и Тори на рождественские праздники, то у меня не было причин не пригласить Ориона остаться с нами. На самом деле это была идея Тори, что было полным безумием. Я не могла понять, насколько она была согласна с этим, но поскольку она рассказала мне подробности о том, как переспала с Дариусом, я полагала, что она не может судить. И хотя я знала, что она корит себя за то, что сделала, часть меня знала, что она чувствует что-то к Дариусу, что не может объяснить. И что бы это ни было, она должна справиться с этим сама.

Нужно было подождать и посмотреть, насколько пуст дворец на самом деле, но, судя по звуку, целые крылья его оставались неиспользованными, так что спрятать Ориона не составит труда, даже если там будет слоняться персонал. Я еще не сказала ему об этом, хотела удивить его этим утром. И у меня был идеальный сюрприз.

Я спустилась на прощальный завтрак перед тем, как все разъедутся по домам на каникулы, оставив свою сумку собранной и ожидающей меня в комнате. Мы получили официальное письмо от Грасов, в котором говорилось, как они рады принять нас во дворце. У меня было ощущение, что нас ждет что-то экстравагантное, но Джеральдина ни словом не обмолвилась о том, чего нам следует ожидать.

Вскоре я пришла в Сферу, и мои брови подскочили при виде невероятной рождественской тематической экспозиции, окружавшей наш обычный стол. Джеральдина и остальные Ослы сидели вокруг него в огромных серебряных шапках в форме звезд с надписью – Merry ChristmASS! Стол был покрыт слоем снега, а тарелки с пирожными, бубликами, вареными яйцами, тостами, хлопьями и кувшины с соком и кофе заполняли все пространство. Снежинки непрерывно падали на него, таяли, не достигая поверхности, и я восхищалась магией воды.

– Счастливого Рождества, королева Дарси! – сказала Джеральдина, заметив меня, затем она заглянула мне через плечо. – И с праздником, королева Тори! – Она фыркнула, рассыпаясь от смеха. – Видишь, что я сделала? Вместо слова Ослы[7]7
  В английском варианте, пишется A.S.S. (ass) – задница


[Закрыть], я превратила его в слово задница!

– О, я никогда раньше не замечала, что оно так пишется, – сказала Тори с ухмылкой.

Я взглянула через плечо на сестру и не смогла удержаться, чтобы не обнять ее, как только она приблизилась. Она засмеялась и засияла, когда отстранилась от меня, и тут же к нам подбежали два члена Ослов, которые водрузили на наши головы пластмассовые золотые короны. На них были выгравированы слова Королевы Ослов, и я поймала руку Тори, прежде чем она успела снять их, фыркнув от смеха. Она закатила глаза, но оставила корону на месте, опустившись на стул за столом.

Я сидела рядом с ней и наслаждалась рождественским духом вокруг нас, но больше всего я была рада тому, что моя сестра снова рядом со мной.

У Диего было кислое выражение лица, он теребил мишуру, висевшую на его шляпе, и выглядел таким же веселым, как рождественский эльф, который только что получил мешок.

– В чем дело? – спросила я его, уплетая сладкий миндальный круассан и откусывая от него кусочек.

София взглянула на него, но быстро отвлеклась на Тайлера, который пытался объяснить ей карточную игру.

– Ничего, – пробормотал Диего.

– Должно быть, что-то есть, – сказала я. Я не рассказала ему о том, что видела его мать в доме семьи Ориона. Орион все еще не доверял ему настолько, чтобы обсуждать подобные вещи, да и я чувствовала себя более осторожной рядом с ним в эти дни.

– Я не хочу идти домой, – угрюмо сказал Диего, вертя ложку в миске с хлопьями, которые превратились в кашу. – Мы даже не празднуем Рождество, и мама будет все время напоминать мне, почему я такое разочарование для семьи.

Я нахмурилась и посмотрела на Тори.

– Может быть, ты поедешь с нами во дворец?

Тори бросила на меня косой взгляд, который говорил: «О, пожалуйста, боже, нет», – а я ответила ей взглядом, который говорил: «Но его мать – полная сука, Тор».

Она закатила глаза в знак согласия, откусив большой кусок от бублика.

– Ты действительно думаешь, что мне можно? – с надеждой спросил Диего.

– Азартные игры с виноградом до последнего цента, – вздохнула Джеральдина, прислушиваясь к нашему разговору. – Это великое возвращение принцесс Вега во Дворец Душ, который пустовал восемнадцать лет, Диего Полярис! Тебе не следует присоединяться к ним в этом знаменательном событии.

– В любом случае, я сомневаюсь, что мама позволит, – сказал Диего со вздохом.

Я нахмурилась и с беспокойством посмотрела на Джеральдину.

– Неужели это действительно настолько важно?

– Да, потому что я действительно хочу просто поехать отдохнуть в большом доме с сауной и бассейном на несколько дней, так что… – Тори пожала плечами.

Джеральдина встала, затем запрыгнула на свое место.

– Это будет не просто большой праздник. Это будет самый кремовый торт, наполненный джемом «Фейберри» и сахарными ямочками; глазурь будет сделана из медового нектара самой большой пчелиной королевы, которая когда-либо расправляла свои крылья в Солярии! А вишенкой на вершине будет самый сочный, самый сочный фрукт, который когда-либо касался твоих губ! – Она шагнула прямо к столу, опрокинув миску с котлетами. – Это будет дьявольская божественность! Колокола Нунонга будут звонить вечность, чтобы запечатлеть этот момент для грядущих поколений! Монахини Галхуна будут выкрикивать имя Вега в вечную ночь! У Советников будут дрожать самые слабые колени, они будут изо всех сил стараться не поддаться своему самому отчаянному желанию преклонить колени к вашим ногам и отдать трон истинным королевским задницам, к которым они принадлежат! На одно мгновение никто в Солярии не вспомнит имен Акрукс, Ригель, Альтаир или Капелла, ибо Вега вернулись!

– Вега вернулись! – проревели Осел, подняв кулаки в воздух.

Я потеряла дар речи, глядя на нее: ее рука лежала на сердце, а другая рука была поднята вверх с распустившимися цветами на кончиках пальцев.

– Значит, ничего страшного? – сказала я, и Тори фыркнула, ее плечо ударилось о мое, когда Осел впали в истерику.

Я поспешила в кабинет Ориона, опаздывая, держа в руке задание в качестве полного оправдания на случай, если по дороге столкнусь с кем-нибудь из учителей.

Я написала ему сообщение, чтобы он встретил меня здесь после того, как я переоденусь в своей комнате. Он должен будет взбеситься, когда увидит, что у меня под пальто. Потому что ответ был – ничего. Кроме носков по колено и ботинках, я была в полном – боевом облачении.

Я подошла к его кабинету и взволнованно постучала в дверь.

– Войдите, – формально сказал Орион, и я ухмыльнулась, взялась за молнию и потянула ее наполовину вниз, шагнув в комнату.

Директор Нова сидела в кресле напротив него, спиной ко мне, и я потянула молнию вверх так быстро, что волосы застряли в ней. А-а-а!

Орион вытаращился на меня, когда Нова повернулась на своем стуле, приподняв одну темную бровь. Она нахмурилась, глядя, как я пытаюсь освободить волосы, стараясь не показать, что под этим чертовым пальто я голая. За что, звезды, за что?

Губы Ориона были так плотно сжаты, что я не была уверена, борется ли он со смехом или вот-вот сорвется.

– Почему ты стоишь там с кислой миной, девочка? – спросила Нова, когда я освободила свои волосы и прочистила горло. – Что тебе нужно?

– Мне просто нужно сдать задание по Кардинальной магии. – Я помахала им как доказательством и двинулась вперед, чтобы передать его Ориону. Его глаза сузились, когда он взял его, и он откинулся на спинку кресла.

– Опоздала, так что десять баллов с Эир, – холодно сказал он.

Засранец.

Я поджала губы и кивнула, двигаясь обратно к двери.

– Счастливого Рождества, директор, – добавила я перед выходом.

– И тебя, Тори, – позвала она, и я вздохнула, выходя в коридор и закрывая за собой дверь.

Ну, по крайней мере, это не было ужасно неловко. О, нет, подождите… так и было.

Я направилась по коридору и вышла на улицу, где снег падал пушистыми белыми пушинками. Я засунула руки в карманы, холод проникал под пальто и скользил по обнаженной коже. Я влила в свои вены магию огня и расслабилась, когда она уняла холод.

Где-то рядом раздалось рычание, и я вгляделась в густой туман, образованный снегом, который падал на землю передо мной.

Среди тумана показались два волчьих глаза, и из сугроба выпрыгнул Сет в своей огромной форме белого ордена. Он ударил меня спиной о двери Юпитер Холла и лизнул меня прямо в центр лица. Он убежал с воем, который звучал чертовски похоже на смех, и волчья стая вынырнула из снега и помчалась за ним через весь кампус.

– И тебя с Рождеством, засранец, – пробормотала я, вытирая рукавом слюни с лица.

Я побрела обратно к Башня Эир, мир затих, так как снег заглушал все вокруг. Через час нас с Тори заберет отец Джеральдины, но я хотела провести это время с Орионом. Если Нова в ближайшее время не уберет свою задницу из его кабинета, я даже не увижу его до нашего отъезда.

Я бездельничала всю обратную дорогу до башни, проверяя свой Атлас на наличие сообщений о том, что атлас чист. Но, очевидно, это было не так.

Надувшись, я вернулась в свою комнату, прошла через дверь, захлопнув ее.

Орион вышел из моей ванной, и я завизжала от восторга, бросившись вперед, чтобы поцеловать его. Он прижал меня к себе, провел рукой по моим волосам, когда снежинки таяли в них, и выпустил теплый порыв воздуха, чтобы высушить их.

– Я чувствую себя Питером Пеном. Всегда пробираюсь в твое окно.

– Я оставляю его открытым только для тебя. – Я усмехнулась.

– Ну, Венди… хочешь поехать в Неверленд? Потерянные мальчики скучают по тебе. – Он притянул меня к своему стояку, и я мрачно рассмеялась.

– Они не кажутся такими уж потерянными, – поддразнила я.

– Тебе лучше проверить на всякий случай, – пробормотал он, и я приподнялась на цыпочки, нежно целуя его и проводя рукой по серьезной выпуклости в его брюках. Он застонал мне в рот, и я отступила назад, расстегивая пальто и позволяя ему упасть на пол у моих ног.

– Блядь, Голубок, – задохнулся он, вбирая в себя мое тело, прежде чем шагнуть вперед и повалить меня на кровать.

Я потеряла себя в его страсти на все время, пока мы были вместе, но когда мой телефон начал пиликать, и я испытала третий оргазм, я поняла, что пора заканчивать. Орион лежал подо мной и выглядел готовым заснуть, когда я вскочила с кровати и побежала натягивать одежду и расчесывать волосы. Вскоре он проснулся, наблюдая за мной с восхитительной ухмылкой, которая так и манила меня вернуться к нему.

Когда я была одета в темно-синие джинсы и пошлый рождественский свитер с надписью Jingle All The Fae[8]8
  Звенят все Фейри


[Закрыть] на фоне Пегаса в блестящей шляпе, я прыгнула на него сверху и впилась влажным поцелуем в его губы.

– У меня есть для тебя приглашение, – сказала я, когда его руки легли на мои бедра.

– А могу испортить этот до смешного очаровательный свитер? – спросил он, наклонив голову в одну сторону с надеждой.

Я со смехом шлепнула его по груди.

– Нет. Это приглашение, что ты появишься на территории дворца, с помощью звездной пыли, а я протащу тебя внутрь под ковром или что-то в этом роде.

Его улыбка исчезла, сменившись широко распахнутыми глазами.

– Дворец? Я не могу, Голубок.

– Никто тебя не увидит. Уверена, там полно мест, где можно спрятаться.

В его взгляде мелькнуло искушение, и я наклонилась, проведя ртом по его челюсти.

– И там много старых, пыльных комнат, где ты бы мог осквернить этот свитер.

Он издал низкий смешок, крепче прижимая меня к себе.

– Ну как я могу отказаться?

– Ты правда придешь?

– Да, я приду, – сказал он с непристойным выражением лица, которое придавало его словам двойной смысл.

– Ты плохо влияешь, – поддразнила я.

– Это говорит девушка, которая пришла ко мне в кабинет, ничего не надев под пальто. – Он поднял бровь, одарив меня суровым взглядом учителя, а я в ответ одарила его взглядом невинной ученицы.

Я села, и он выругался, когда я надавила его член, оттолкнув меня от себя, чтобы он мог встать.

– Клянусь звездами, из-за тебя и твоей сестры, от моего мужского достоинства не останется и следа.

Я хихикала, пока он натягивал свои боксеры, и наслаждалась зрелищем, пока он натягивал остальную одежду. В дверь постучали, прежде чем он успел натянуть рубашку.

– Секундочку! – позвала я, подталкивая Ориона к окну.

– Впусти меня, Джеральдина сделала кое-что ужасное! – взмолилась Тори, и Орион пожал плечами, на всякий случай заходя в ванную.

Это было странно – иметь возможность открыто говорить об этом с кем-то – кроме мстительного мудака-оборотня.

Я впустила ее в комнату и закрыла дверь, прежде чем Орион снова появился из ванной, все еще застегивая рубашку.

Тори уставилась на него, потом на меня, потом на кровать.

– Фу, чувак!

Орион только ухмыльнулся, а она насмешливо посмотрела на него.

– Прости, – виновато сказала я, глядя на сверток блестящего розово-фиолетового материала в ее руках. – Что это?

– Это ад, вшитый в чертово платье, вот что это такое. Два платья, если быть точным. Джеральдина хочет, чтобы мы надели их на «великое возвращение» или как она там это называет. Но посмотрите на них. – Она помахала им, чтобы юбки распахнулись, и показала два платья, которые были просто отвратительны.

Огромные банты с рюшами и километры тюли собрались вместе на этих пышных бедламах.

– Я не надену это, – объявила Тори. – Дарси, я сожгу их. – Дикий свет зажег ее глаза, и искры затрещали по коже. – Сожги их вместе со мной, и мы скажем, что это был несчастный случай.

Орион двинулся вперед, вырывая платья из ее рук.

– Давай не будем спешить, маленькая поджигательница. Помнишь, что случилось в последний раз, когда ты что-то поджигала?

Я вспомнила комнату Дариуса, и Тори невинно прикусила нижнюю губу, а я начала смеяться.

– Просто надень что-нибудь другое, – продолжал Орион. – Проблема решена.

– Тогда мы оскорбим ее. Она сказала, что сшила их сама, – драматично вздохнула Тори.

– О боже, мы же попадем в новости, надев их, не так ли? – сказала я, глядя на эти чудовища.

– Я умру первой, – страстно сказала Тори.

– Просто носите то, что вам нравится, и наложите на них иллюзию, которую сможет увидеть только Джеральдина. – Орион пожал плечами, как будто это было так просто, а я посмотрела на него своими огромными глазами.

– То есть ты сделаешь это для нас? – сладко спросила я.

Его глаза скользнули по мне.

– Да, конечно, Голубок.

Брови Тори приподнялись, когда она посмотрела на него.

– Самое странное во всем этом то, что ты милый, ты ведь знаешь это?

Взгляд Ориона потемнел, и на его лице появилось лукавое выражение.

– Это не навсегда.

– Посмотрим. – Тори поспешила к своему чемодану, расстегивая молнию. – Я купила кучу потрясающих платьев для нашего пребывания во дворце, Дарси.

– Конечно, купила, – рассмеялась я, когда она извлекла из недр своего багажа два прекрасных платья: одно насыщенного цвета морской волны, а другое – глубокого сливового оттенка. Она передала мне одно из них, и я поспешил к своему шкафу, чтобы выбрать белье и туфли.

– Я оставлю тебя, – сказал Орион, отступая к окну. – Я пойду к воротам, чтобы наложить иллюзию на Грас. – Он со скоростью вампира выскочил в окно, а я поспешила вперед, чтобы закрыть его за ним.

Вскоре мы были одеты и направлялись к краю кампуса, где студенты выходили из больших ворот или прыгали в машины, когда их родители приезжали за ними. Вокруг толпилось несколько профессоров, и я заметила среди них Ориона, болтающего с Габриэлем.

София и Диего поспешили ко мне, чтобы попрощаться, и меня охватила грусть.

– Хорошего Рождества, – сказала София, поправляя пудрово-розовые наушники на голове. – Я буду скучать по вам.

– Я тоже. – Я сжала ее, затем она переместилась, чтобы обнять Тори.

Диего держал в руке небольшую сумку и хмурился.

– Мы вернемся раньше, чем ты успеешь это понять, – мягко сказала я, и он кивнул, притянув меня в объятия.

– Оставайтесь в безопасности, чики, – сказал он, глядя между нами, и направился к черной – Фаэоте. – Водительское окно опустилось, и мое сердце забилось быстрее, когда я увидела его мать, выражение ее лица нахмурилось, когда она увидела своего сына. Она что-то сказала ему сквозь сжатые губы, и он поспешно обернулся, чтобы положить свою сумку в багажник, а затем забрался на заднее сиденье. Машина развернулась, медленно проехала мимо нас, и у меня возникло ощущение, что за нами наблюдают из затемненных окон.

– Оседлай моего пеликана и назови его Фанни Сью, – вздохнула Джеральдина, и я повернулся, заметив ее приближение со всем Ослами за спиной. Она была одета в фиолетовое платье, которое было не так отвратительно, как те, что она сшила для нас, а над ее большой грудью был приколот блестящий значок Ослы. – Разве они не выглядят как самые блестящие мелки в пачке? – обратилась она к клубу, и они начали хлопать. – Платья просто восхитительны на вас обеих, если я так могу выразиться.

Я взглянула на Ориона, который подмигнул мне, прежде чем повернуться обратно к Габриэлю. Уши летучей мыши.

– Спасибо, они прекрасны, – сказала я, обнимая ее и чувствуя себя на один процент дерьмово из-за того, что не надела то, что она сшила. Но я не хотела прибыть во дворец, похожая на шарик сахарной ваты.

– Готова ли ты ослепить свой путь во дворец? – взволнованно спросила Джеральдина, оглядываясь на кого-то через плечо.

Я заметила ее отца, Хэмиша, выходящего из толпы и любезно улыбающегося нам. На нем был костюм цвета загара в сочетании с ярким галстуком, который подходил к платью Джеральдины.

– Благословите мой сальный мешок – простите за выражение. – Он низко поклонился. – Это так чудесно – снова видеть вас обеих. Вы готовы идти?

– Да, – сказали мы с Тори в унисон, и моя улыбка расширилась.

Хэмиш достал из кармана мешочек со звездной пылью, и я взглянула на Ориона, чтобы снова поймать его взгляд, и слегка улыбнулась ему на прощание.

Тут до моего слуха донесся гул двигателя, и Хэмиш приостановился, глядя на дорогу, по которой ехали три машины во главе с бледно-серым мотоциклом.

– Черт, он уже заменил его, – пробормотала Тори, когда Дариус нажал на газ и выехал из ворот под аплодисменты.

Я закатила глаза, когда следом подкатил черный мудацкий автомобиль Калеба, и он опустил окно, указывая на Тори.

– Счастливого Рождества, милая. – Он умчался, прежде чем она успела ответить, но она улыбнулась ему вслед, покачав головой.

Следом подъехал Макс на темно-синем Астон Минотин и посмотрел на Джеральдину.

– Хорошего дня, Грас. Кстати, выглядишь охренительно. – Он подмигнул, и Хэмиш выпрямил позвоночник, помахав кулаком вслед за ним.

– Эта скользкая морская форель, – возмущенно сказал он.

– Не волнуйся, папочка, он просто хочет покрутиться с настоящей джентльменкой.

– Так оно и есть, мой баббакануш, – сказал Хэмиш, решительно кивнув. – Ты ведь помнишь, что твоя мама всегда говорила делать с такими мужчинами, не так ли?

– Отрубать им пальцы, а потом их колокольчики, – сказали они в унисон, и я фыркнул от смеха, обменявшись взглядом с Тори.

Сет подъехал на сверкающем белом Фэзерати, и я сложила руки, когда он предсказуемо притормозил. Это была очередь на парад мудаков или что-то в этом роде?

Он был в солнцезащитных очках, как полный мудак, и направил на нас свои пальцы, как пистолет, делая вид, что стреляет.

– Скоро увидимся, Вега. – Он уехал с ревом своего двигателя.

– Точно. Давайте отправим этого шимпанзе в измельчитель, хорошо? – Хэмиш подбросил звездную пыль в воздух, и меня унесло прочь от академии в вихре звезд, мой желудок крутило от путешествия и от того, что ожидало нас в его конце.

Мои каблуки ударились о землю, и Тори поймала меня за руку, прежде чем я упала бы на них. Я бросила на нее благодарный взгляд, но тут же была ослеплена вспышками фотокамер. Рев вопросов заполнил мои уши, и я поняла, что мы находимся на красной дорожке, ведущей к огромным золотым воротам на вершине лестницы.

По обе стороны от нас репортеры сдерживались барьерами, пытаясь привлечь наше внимание. Человек в костюме низко поклонился и забрал у нас сумки, а затем с вампирской скоростью умчался прочь.

Я не могла оторвать взгляд от того, что лежало за воротами. Дворец поднимался к небу, его отвесные стены тянулись вверх, чтобы создать огромную готическую башню в самом центре, ее крыша сужалась к острию, которое казалось достаточно острым, чтобы пронзить небо. Стены были бледно-серыми, а по обе стороны от внушительного здания симметрично возвышались башни. Ни одна из крыш не была покрыта снегом, как будто кто-то нашел время, чтобы растопить его. Окна сверкали в солнечных лучах, и волнение охватило меня, поскольку что-то в этом месте вызывало во мне далекие воспоминания.

– Вега не будет отвечать на вопросы, – твердо сказал Хэмиш, и я заметила, что он обращается прямо к Гасу Вулпекуле с его темно-рыжими волосами и лисьими чертами лица. Он смотрел на нас, как на блюдо, которое он хотел пережевать, и я нахмурилась в ответ.

– Будете ли вы участвовать в вековых королевских традициях? – позвала женщина со струящейся гривой золотистых волос.

– Будете ли вы произносить речь в рождественское утро? – кричала другая женщина.

– А прессе разрешат войти во дворец? – умолял маленький мужчина.

– Как вы планируете провести здесь время? – Я заметила мать Тайлера, которая написала нашу статью для Дейли Солярия, с ее темными светлыми волосами и добрыми чертами лица. Мы с Тори подошли к ней, несмотря на жалобы Хэмиша.

– Мы хотим узнать больше о наших родственниках, пока мы здесь, – сказала я в ее микрофон.

– И мы хотим немного отдохнуть, – добавила Тори. – Мы вкалывали в Зодиаке.

Из толпы послышался смех, и Хэмиш направил нас к воротам, по обе стороны которых стояли два охранника в черной форме. На одном из их нагрудных карманов красовался серебряный символ огня, а у другого стражника – земли. Я подняла брови, когда они низко поклонились и открыли ворота под одобрительные возгласы толпы. Я оглянулась назад с того места, где мы стояли на ступеньках, и поняла, что за репортерами собралось море гражданских, которые пытались разглядеть нас.

Они возбужденно махали руками, прыгая вверх и вниз, и я подняла руку, и удивленный смех вырвался у меня. Тори тоже подняла руку, чтобы помахать, и воздух наполнился грохотом аплодисментов.

– Истинные королевы вернулись! – крикнул кто-то, а затем скандирование подхватила остальная толпа.

Румянец залил мои щеки, когда Хэмиш провел нас через ворота, и я взглянула на длинную дорожку, разделявшую безупречный сад по обе стороны от нас. На земле лежал снег, но дорожка была расчищена, поэтому ее края были идеально очерчены.

Перед нами был куполообразный фонтан с двумя огромными каменными крыльями, расходящимися от него, словно ангел стоял на коленях под водой. Я потеряла дар речи, когда мы прошли мимо него и поднялись по огромным ступеням к деревянным дверям, которые были выше, чем Сфера.

При нашем приближении они распахнулись, и Джеральдина завизжала от восторга. Мы вошли в прихожую со сводчатым потолком и невероятной лестницей из темного дерева. На перилах были искусно выгравированы различные ордена, а на вершине первого уровня находилось прекрасное деревянное изображение женщины-гарпии. Ее волосы струились по спине, когда она смотрела на что-то высоко над собой, ее глаза, казалось, были полны любви.

Я перевела взгляд на нее и увидела, что весь потолок разрисован огромной гидрой. Черное чудовище занимало весь потолок, его многочисленные змеевидные головы смотрели на женщину внизу. Неприятное ощущение пробежало по позвоночнику, когда я поняла, что это мой первый взгляд на Дикого Короля и его жену. Наших настоящих родителей.

– Я уверен, что вы захотите исследовать каждый уголок, – взволнованно сказал Хэмиш. – Вы можете остановиться в любой комнате, но носильщик отнесет ваши вещи в комнаты вашей матери. Просто следуйте за крыльями, они приведут вас туда. – Он указал на заднюю стену, где красовался небольшая пара серебряных крыльев. Я заметила еще одну пару, расположенную дальше по лестнице слева, и мое сердце заколотилось.

– Я приду к вам на ужин позже, – сказала Джеральдина. – Разнюхайте все и рассмотрите, что к чему. – Она сияла, направляясь через дверь с одной стороны огромной лестницы и исчезая в ней.