Текст книги "Принцесса Теней (ЛП)"

Автор книги: Каролайн Пекхам

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 44 страниц)

Принцесса Теней

Дариус

Я вернул нас в Королевскую Лощину, опираясь на энергию звезд, когда звездная пыль унесла нас прочь от утеса, моего отца и ужасов, которые там произошли.

Близнецы Вега появились передо мной, когда мои ноги коснулись деревянного пола в центральной комнате огромного дома на дереве, который мы с другими Наследниками выбрали для своего личного убежища. Я никогда не думал, что приведу сюда Рокси, но мне нужно было найти безопасное место, чтобы привезти их, и это было единственное место в мире, где я чувствовал себя полностью недосягаемым для отца.

Лэнс посмотрел на меня, когда появился рядом со мной, его лоб избороздило беспокойство и столько вопросов, что, казалось, у него не было сил озвучить ни один из них.

Рокси поднялась на ноги, синяя мантия, которую я накинул на нее, соскользнула с ее голого плеча.

– Куда ты нас привел? – спросила она, ее голос был сильным, но глаза нервно метались по сторонам. Она думала, что я перенёс ее куда-то, чтобы снова причинить боль, и мысль об этом пробила трещину прямо в моем сердце.

– Мы вернулись в академию, – быстро сказал я. – Ты в безопасности. Вы обе в безопасности… – Я замялся, не зная, что, по их мнению, произошло с ними после того, как отец наложил на них это Темное принуждение. Он принудил их забыть о том, что сделал, так что, возможно, они просто запутались или…

– Твой отец – чертов психопат, – прошипела Гвендалина, глядя на меня, придвигаясь ближе к сестре и беря ее за руку.

– Я знаю, – сказал я, мой голос был пустым, потому что это была правда, с которой я жил всю свою жизнь, и это даже не имело значения.

Сила – это все в Солярии, а отец был одним из четырех самых могущественных фейри из ныне живущих. По крайней мере, до тех пор, пока я не закончу свое обучение и не смогу бросить ему вызов. Но с каждой луной этот день казался все более далеким, а теперь, когда он овладел тенями…

Он теперь более могущественный, чем другие советники. Он может претендовать на корону только для себя.

– Черт, – прошипел я, повернулся и пошел в дальний конец комнаты, запустив руки в волосы.

Я начал вышагивать, синяя мантия, которая была на мне, развевалась вокруг моих ног, раздражая до чертиков, пока я не сорвал с себя эту чертову штуку и направился к сундуку в углу комнаты, где мы хранили запасную одежду. Если бы у меня была аура на каждый наряд, который я уничтожил при переходе в форму дракона, я бы, наверное, был вдвое богаче, чем сейчас. Я открыл сундук и взял пару черных треников, а затем надел их.

Я вздрогнул от неожиданности, когда рядом со мной появилась Рокси, но она даже не посмотрела на меня, так как тоже сбросила мантию, обнажив свое тело, как будто это не имело для нее никакого значения, прежде чем натянуть красную футболку. Она была моей, поэтому обтягивала ее, свисая до середины бедра, как платье. Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но даже не был уверен, с чего начать. Прежде чем я успел что-то сказать, Лэнс опередил меня.

– Ты что-нибудь помнишь, Голубок? – спросил он медленно, его тон был мягким, чем я когда-либо слышал.

Я повернулся, чтобы удивленно посмотреть в его сторону, и увидел, что он тянется к Гвендалине, словно не уверен, стоит ли ему прикасаться к ней или нет.

– Например? – спросила она, ее голос слегка дрожал. – Та часть, где нас похитили или как нас заставили спуститься в тот кратер? Или часть, где тени пытались утащить нас вниз, или как нам удалось оттащить друг друга от них? Может быть, та часть, где мы наконец-то обрели форму Ордена? Или ты имеешь в виду то, как Лайонел пытался заставить нас забыть обо всем этом?

– Ты помнишь? – спросил я, мои глаза расширились, и я посмотрел на Рокси рядом со мной, гадая, помнит ли она тоже. Она резко кивнула, не смотря в мою сторону, взгляд остался прикованным к сестре в другом конце комнаты. – Как?

Отец не раз применял ко мне Темное принуждение, и из-за этого я не мог ему сопротивляться. Он использовал темную магию, чтобы усилить силу своих слов. Вот поэтому я не мог рассказать другим Наследникам подробности того, что он делал со мной. Он использовал ее, чтобы заставить меня оставаться неподвижным, пока он избивал меня. Даже боли от того, что мои кости ломаются, было недостаточно, чтобы побудить меня прорваться сквозь него. Я думал, что это невозможно.

– Это благодаря нашему Ордену, – мрачно сказала Рокси. – Очевидно, наш огонь может прожечь все дерьмо.

Смех сорвался с моих губ прежде, чем я успел его остановить. Мой отец только что скормил ее теням, ее Орден проявился, а ее тело превратилось в проводник для темной силы, которую он украл из Царства Теней, и все же она продолжала кусать меня.

Не раздумывая, я схватил ее и притянул к себе, прижимая к груди. Мое сердце заколотилось, когда она прижала свои холодные руки к моей коже, и я поцеловал ее в макушку, чувствуя, как меня охватывает облегчение. Она должна была умереть. То, что мой отец только что сделал с ними, должно было быть выше их сил, но она была здесь, в моих объятиях, и…

Сила врезалась в меня как таран, и меня отбросило назад через всю комнату, после чего я врезался в стену с такой мощью, что весь дом на дереве содрогнулся.

Боль эхом отозвалась в позвоночнике, и я вскочил на ноги, рычание сорвалось с моих губ, а тени на мгновение заплясали по моему зрению. Я скривил губы и издал низкий рык: темная сила под моей кожей жаждала высвободиться. Тени лизали путь между пальцами, высвобождаясь из моего тела, ожидая моих желаний с голодной жаждой, которая поджигала меня изнутри.

– Не поддавайся им, Дариус! – крикнул Лэнс, и зова его голоса было достаточно, чтобы выдернуть меня обратно из темноты.

Я отмахнулся от теней и почувствовал, как их сила ускользает из моей хватки.

– Какого черта это было? – потребовал я у Рокси, когда она уставилась на меня, ее руки все еще были подняты, а вокруг нее свернулась сила.

– Блядь, не трогай меня, – прорычала она, ее глаза были полны яда больше, чем ее слова.

– Я… ты должна знать, что я тебя не подставлял, – сказал я, качая головой, когда понял, что она обвиняет меня в том, что мой отец только что сделал с ними. – Я боролся против него! Я пытался увести тебя от него.

– Да, пытался, – согласилась она. – Пока ты не сделал этого и не позволил ему забрать нас.

– У него был Ксавье, – отчаянно ответил я, мое сердце нервно колотилось, когда я впитывал ее ярость. Она должна была знать, что меня сломило то, что мой отец столкнул ее в этот кратер. Это было похоже на то, будто я ржавым ножом вырезаю в собственном сердце кусочек своей души и отдаю его ему. Но альтернативой была жизнь Ксавье. Это был не выбор. Но я знал, что она сильная, я знал, что она может пережить все, и хотя меня убивало то, что он так поступил с ней, у меня не было другого выхода, который я мог бы выбрать.

– Я знаю, – ответила она, ее взгляд на мгновение смягчился, и я мог сказать, что она действительно все понимает. Она тоже готова на все ради своей сестры. – Это единственная причина, по которой я не сожгла тебя заживо. – Красное и синее пламя замерцало между ее пальцами, и Лэнс встал между нами.

Закончив борьбу, Рокси достала из сундука еще одну футболку и пару треников для своей сестры, двигаясь через всю комнату, чтобы вручить их ей.

Гвендалина повернулась к нам спиной, прежде чем сбросить синюю мантию, и я отвернулся, чтобы она могла одеться в уединении.

Лэнс придвинулся ближе ко мне, и когда я посмотрел в его глаза, по ним скользнула тень, а затем снова исчезла.

Я сглотнул, чувствуя тени под своей кожей. Теперь они были частью меня, и самое страшное в этом было то, как легко они там сидели. Как будто во мне всегда было место для такой тьмы, и они просто пришли, чтобы занять свое место.

Я пожевал внутреннюю сторону щеки и пошёл прочь от всех, пересекая широкую гостиную, открывая ящик на кухне и доставая атлас, который я хранил здесь. Я отправил сообщение Ксавьеру, спрашивая, все ли у него в порядке, что случилось с матерью, про все. Этого было недостаточно, но я знал, что теперь отец не причинит ему вреда. Возможно, он был готов убить его, чтобы заставить меня сотрудничать с ним в поисках теней, но убийство собственного сына не могло сойти ему с рук. Он не стал бы делать этого без причины. Я мог только надеяться, что с матерью все в порядке и что он сможет позвонить мне в ближайшее время.

– Вам очень повезло, когда Лайонел перепутал ваш Орден, – сказал Лэнс девочкам, и я нахмурилась, глядя на них.

– Что значит, он перепутал? – спросил я, прежде чем кто-то из них успел ответить. Когда девушки вышли из тени, расправив пламенные крылья, а затем взмыв в небо, мое сердце едва не выбило дорожку прямо из груди.

Они были такими яркими на фоне черного полотна звезд, что трудно было разобрать детали их Ордена, но я видел эти красные и синие языки пламени и огромные крылья, словно это были два ангела, зажженные своей силой. Огненные гарпии: редкие, но не редкие, еще более могущественные, чем их более распространенные сородичи, но не настолько сильные, чтобы бросить вызов дракону.

Мое облегчение от того, что они выжили, усугублялось тем, что они не были драконами. Я был уверен, что отец убил бы их, если бы их формы были достаточно сильны, чтобы соперничать с ним.

– Лайонел сказал, что это Огненные гарпии, – медленно произнес Лэнс, его взгляд был прикован к Гвендалине, словно она завораживала его. – Но он ошибся. Он увидел пламя и крылья и сделал предположение. Их мать, королева, была Гарпией, поэтому для них это всегда было вероятным исходом. Они были в форме Ордена так недолго, что легко ошибиться.

– Так кто же они? – потребовал я, когда близнецы обменялись взглядами, давшими мне понять, что они уже знают.

– Фениксы, – вздохнул Лэнс, и благоговение в его голосе заставило меня нахмурить брови.

– Невозможно, – ответил я, покачав головой. – Не было ни одной записи о том, что кто-то обладает Орденом Феникса уже…

– Более тысячи лет, – пробормотал Лэнс, все еще глядя на Гвен, словно мир начинался и заканчивался на ней.

Мой взгляд упал на Рокси, и мое сердце забилось в другой такт. Это было неправдой, этого не могло быть. Фениксы были практически мифом. Никто даже не был уверен, что они действительно существовали. Считалось, что он был самым могущественным Орденом из всех, что их пламя способно на любые безумства. Некоторые люди даже утверждали, что они были бессмертны, но если это так, то где они были? Как вымер вид, который не мог умереть?

– Их не существует, – сказал я.

– А мы существуем, – ответили обе девушки одновременно, и между ними промелькнул забавный взгляд, когда они заговорили в унисон.

– Мы должны держать это в секрете, – сказал Лэнс, глядя на меня.

– Почему? – потребовала Рокси.

– Потому что если то, что я читал о Фениксах, правда – даже наполовину правда – то вы двое можете быть более могущественными, чем любой фейри, который ходил по земле за последние тысячелетия. Вы как древние Фейри, легендарные… Я даже не знаю, каковы ваши пределы, но я знаю, что теперь вы представляете еще большую угрозу для Лайонела. Если он узнает об этом до того, как ты научишься использовать эти силы…

– Он убьет тебя, – закончил я за него, потому что знал, что это правда. Я знал о своем отце более чем достаточно, чтобы понять это. Он бы сделал все, чтобы утвердить свое положение самого могущественного фейри в Солярии. И если бы он понял, что эти девушки – Фениксы, он бы уничтожил их прежде, чем они смогли бы претендовать на эту власть. Я едва мог даже осознать мысль о том, что это невозможно. Неудивительно, что отец ничего не понял; его отвлекали тени, которые он только что получил, и кто бы мог заподозрить что-то настолько безумное?

– Значит, мы должны скрывать, кто мы есть? – спросила Гвендалина, обменявшись обеспокоенным взглядом со своей сестрой.

– Пока вы лучше не разберетесь в своих силах и не сможете защитить себя, я думаю, это должно оставаться между нами четырьмя, – согласился Лэнс.

Рокси посмотрела на меня, и мое нутро сжалось, когда я понял, что в ее глазах было недоверие. Она не думала, что я сохраню их секрет.

– Я никому не скажу, – прорычал я. – Даю слово.

Она усмехнулась, а затем направилась ко мне. Я замер, когда она приблизилась, но ее взгляд скользнул дальше меня, к кухонной раковине. Она взяла с полки стакан и налила себе воды, после чего одним махом осушила его.

Я молча наблюдал за ней, размышляя, стоит ли сказать ей что-то еще, но не знал, с чего начать.

Мы были как магниты, обреченные притягиваться друг к другу или отталкиваться, но ничего среднего. И я не знал, как вернуть все обратно, как было до появления моего отца. Это должно было быть последнее, о чем я думал, но в тот момент все, чего я хотел, – это схватить ее и притянуть в свои объятия. Мое сердце все еще сбивалось с ритма от шока, вызванного тем, что с ней чуть не случилось, и я просто хотел, чтобы я мог как-то это исправить. Я хотел, чтобы она была рядом, даже несмотря на то, что Луны уже не было, затмение закончилось и его эффект ослабевал. Но, похоже, она больше не чувствовала себя так же.

– Вы обе чувствуете себя хорошо? – спросил Лэнс, хотя его вопрос, казалось, был адресован Гвен, которая задержалась рядом с ним. – Лайонел использовал ваши тела как сосуды для теней. То количество темной силы, которое прошло через вас, могло оставить свой след, шрам на вашей душе…

– Я чувствую себя нормально, – медленно ответила Гвен. – Хотя я не знаю, как я должна проверять свою душу на наличие шрамов. – Она одарила его призрачной улыбкой.

Лэнс на мгновение потянулся к ней, потом снова опустил руку. Я догадался, что он испытывает чувство вины за нашу роль в этом беспорядке. Мы провели последние четыре года, тренируясь вместе, чтобы попытаться предотвратить это, и потерпели поразительную неудачу. Его сестра умерла в последний раз, и теперь все наши опасения сбылись. Отец не только получил то, что хотел, но и близнецы чуть не погибли, а мы были прокляты тенями.

– По крайней мере, тебе не придется нести бремя использования теней, – мягко сказал Лэнс. – Они только прошли через тебя, но не пустили корни.

Его взгляд нашел мой, и я понял, что он беспокоится о том, что нам придется иметь с этим дело. Я согласен с ним. Но мы были в некотором смысле подготовлены. Мы годами танцевали с тенями, практикуя черную магию, и если они могли дать нам преимущество в бою, то я бы согласился нести их в себе. Сейчас у меня все равно не было выбора. Отец наделил нас этим даром не из каких-то альтруистических соображений, например, чтобы мы тоже имели больше силы; он сделал нас своими сообщниками. Владея силой теней, мы были так же виновны, как и он. Он привязал нас к себе ими, сделал так, что мы не могли обратиться к властям, если не хотели оказаться в тюрьме.

Рокси поставила свой стакан на стойку и поджала губы, словно хотела что-то сказать, но промолчала. Ее глаза были прикованы к глазам сестры, и я был уверен, что они общаются друг с другом, но я понятия не имел, что именно. Рокси слегка покачала головой, а Гвен вздохнула, но согласилась кивком головы.

– Не хочешь поделиться этим маленьким обменом с остальными? – спросил я, проводя рукой по лицу.

– Очевидно, нет, придурок, – фыркнула Рокси. – Вопреки твоему мнению, мы никогда не хотели иметь ничего общего с тобой или твоим дерьмовым троном. Но так или иначе, мы продолжаем быть втянутыми в эту драму. Так что если есть что-то, что я решила не говорить вам, то это мое дело.

Я вздрогнул от ее тона, рык раздался в моей груди, когда я посмотрел на нее, а она просто посмотрела прямо в мои чертовы глаза. Почему она всегда приманивала меня? И почему какой-то части меня это так нравилось?

– Все это слишком сложно для восприятия, – громко сказал Лэнс. – Возможно, будет лучше, если мы все немного поспим и обсудим это позже.

– Мне нравится, – сказала Рокси, отстраняясь от меня, ее ноги обнажились под моей футболкой, а ее позиция – ни-ни– вернулась на место. – Чем дальше я буду от Драконов, тем лучше.

– Я думаю, что для нас четверых будет хорошей идеей остаться здесь до восхода солнца. До этого времени влияние Луны еще будет сильным, а мы все через многое прошли, – сказал Лэнс.

Рокси нахмурилась, как будто собираясь сказать ему, чтобы он отвалил, но Гвен поймала ее за руку.

– Наверное, он прав, Тор. Давай просто немного отдохнем здесь.

Я удивленно моргнул, так как борьба сразу же ушла из нее, и она склонилась перед предложением сестры. Я уже начал думать, что эта девушка не умеет ничего делать, кроме как спорить. Казалось, что именно такой она была со мной. По крайней мере, большую часть времени. На мгновение я вспомнил, как смеялся с ней после гонок на байках, и подумал, есть ли шанс, что она когда-нибудь снова посмотрит на меня так же.

– Здесь есть спальни, я могу показать вам две из них, – сказал Лэнс, двигаясь вперед, чтобы показать им дорогу.

– Мы останемся вместе, – сказала Гвен, и он кивнул, как будто ожидал этого.

Прежде чем они успели выйти из комнаты, я шагнул вперед и поймал руку Рокси. Мне нужно было что-то сказать ей, извиниться, попытаться объясниться, но я еще не был уверен, что именно. Но я хотел сделать что-то, чтобы побороть ненависть, которая появилась в ней, когда она смотрела на меня.

– Могу я поговорить с тобой наедине, Рокси? – спросил я, когда она потянула руку.

Двое других направились в коридор, прежде чем она успела ответить, и я придвинулся к ней чуть ближе.

– Я не знаю, чего ты от меня хочешь, – тихо сказала она. – Но мне все равно. Ты думаешь, раз ты решил, что хочешь поговорить со мной, значит, я тоже должна этого хотеть? Это не так. И я не знаю, что заставляет тебя думать, что ты можешь продолжать прикасаться ко мне. Огонь не сожжет меня, Дариус, мой Орден могущественнее Дракона. У меня больше нет причин бояться тебя, и я не обязана делать все, что ты скажешь.

Она вырвала свою руку из моей хватки и устремилась прочь вслед за сестрой и Лэнсом. Я чувствовал себя так, словно мы были на карусели, которая не переставала вращаться. Мы постоянно возвращались к этой точке, и, возможно, мне следовало просто смириться с этим. Потому что я не мог продолжать пытаться быть вдали от неё, постоянно возвращаясь к ней. Так что если она хотела, чтобы мы ненавидели друг друга, то я просто должен был сыграть свою роль в этом. Потому что я не мог держаться от нее подальше, это становилось совершенно ясно. Так что мне придется продолжать быть ее врагом.

Дарси

Орион провел нас с Тори наверх по деревянному коридору в комнату, в центре которой стояла кровать королевского размера. Задняя стена была расписана фреской с изображением моря, а в одном из углов стоял водоем в виде двух рыб, извивающихся друг вокруг друга, и раздавался успокаивающий плеск. Было совершенно очевидно, какому Наследнику принадлежит эта комната.

Тори направилась через всю спальню, пройдя прямо через дверь, которая, как я догадалась, вела в ванну, захлопнув ее за собой.

Орион поймал мою руку, притянул меня к себе на полсекунды и прижался своими губами к моим. Эмоции захлестнули меня, и я вцепилась в его мантию, из глаза потекла слеза.

– Черт, Голубок. Мне так жаль, – прошептал он, сжимая мою руку.

– Все в порядке. – вздохнула я, отчаянно желая хоть на мгновение погрузиться в его объятия, но звук смываемого унитаза заставил меня отстраниться.

– Я наложу на тебя заглушающий пузырь, чтобы ты могла уединиться, – сказал Орион более громким тоном, подняв руку, чтобы сделать это.

– Спасибо… пока.

Его глаза не отрывались от моих, пока между нами не закрылась дверь, и я двинулась к кровати, как раз когда Тори вернулась в комнату. Мое сердце бешено колотилось, и я приложила к нему руку, чтобы заставить замедлиться. Я была так измотана, но в то же время бодрствовала. Эта ночь была самой длинной из всех, что я когда-либо пережила, и, взглянув на часы на стене, я поняла, что до рассвета уже недалеко.

Я скользнула под одеяло, и Тори сделала то же самое, мы прижались друг к другу, как тогда, в нашей дерьмовой квартире в Чикаго. Тот диван-кровать заставил нас быть вместе, теперь мы делали это добровольно, нуждаясь в комфорте нашей связи. Мы лежали лицом друг к другу, подперев головы подушками, а свободные руки сжимали друг друга.

– Орион накрыл пузырь молчания, – сказала я ей. – Мы можем говорить то, что нам нравится.

– Я бы все равно сказала то, что мне нравится, – сказала Тори с тяжелым взглядом.

– Ты действительно винишь Дариуса в том, что произошло? – спросила я, чувствуя, что у меня все внутри сжалось. Я понимала, почему она злится на него, но я не могла винить его за выбор, который он сделал в пользу своего брата.

– Не за то, что произошло, я виню его за то, что он слишком похож на своего отца. И за то, что он недостаточно старался помочь нам.

Мое горло сжалось при воспоминании о том, как я оказалась в том кратаре, когда рука Ориона сомкнулась вокруг моей, а его извинения сыпались на меня как дождь. Я никогда не видела, чтобы он выглядел таким беспомощным. Я тоже никогда не чувствовала себя такой беспомощной. Он и Дариус пытались помочь нам, но они просто… не смогли.

– Я думаю, он хотел помочь, – мягко сказала я.

– Этого было недостаточно, – прорычала Тори, и на секунду показалось, что тьма застилает ее глаза.

Я нахмурился, прилив мощной энергии хлынул в мое тело, как будто она исходила прямо из того места, где встретились наши руки. Внутри меня открылся глубокий колодец тьмы, и, представив лицо Дариуса, я возненавидела и его. Я ненавидела его так сильно, что чувствовала, как он прожигает путь прямо в мою душу. И я хотела утонуть в этом темном чувстве, пока оно не поглотит меня.

– Дарси, твои глаза, – встревоженно вздохнула Тори, садясь и опуская мою руку.

Темнота все еще клубилась в моей груди, казалось, призывая меня. Я напряженно моргнула, посмотрела на Тори, сосредоточилась на ней и заставила это пугающее чувство отступить.

Я села и заглянула в глаза Тори, проверяя, нет ли там следов этой затянувшейся тени.

– Что с нами не так? – прошептала я, мой голос покинул меня, когда тревога встрепенуло мое сердце.

Тори сглотнула и покачала головой.

– Может быть, это просто последствия того, что сделал Лайонел. В нас побывали тени, они прошли сквозь нас.

Я медленно кивнула, прижав руку к груди, когда внутри меня снова зашевелилась темная яма и страх прокрался в мои кости.

– А что, если они не ушли? Что, если они все еще здесь? Разве ты не чувствуешь этого?

Тори прижала руку к груди, в ее взгляде появилось беспокойство. Ее губы разошлись в ужасе.

– О, черт. Я думаю, ты права.

– Мы должны сказать Ориону. – Я поднялась, но Тори схватила меня за запястье.

– Нет! Мы не можем сказать ему. Он расскажет Дариусу.

– И что? – Я покачала головой, и тени снова закружились в ее взгляде.

Она быстро моргнула и отпустила мою руку.

– Пожалуйста, – ее тон смягчился. – Я не доверяю ему, и что Орион может сделать в любом случае? Мы разберемся с этим сами, как и со всем остальным.

Я нахмурилась, прикусив губу.

– Орион знает, что делать. Он учил Дариуса темной магии, он должен знать и о тенях.

– Да, и посмотри, что случилось в последний раз, когда мы были рядом с ним и этой херней с темной магией.

Мое сердце резко сжалось при воспоминании о Тори с истощающим кинжалом, истекающей кровью на земле. И то, как отреагировал Дариус…

– Хорошо, – прошептала я, ложась обратно под одеяло и пытаясь прогнать холод в своем теле. – Но если это выйдет из-под контроля, я скажу ему. Мы не знаем, что это значит, и мы не можем найти это в любом старом учебнике.

– Я знаю… но только пока, хорошо? – Она снова скользнула ко мне под одеяло, и мое сердце начало замедляться.

– Хорошо.

– По крайней мере, одна хорошая вещь вышла из этого. У нас проявился наш Орден, – сказала Тори с полусерьезной улыбкой.

Я улыбнулась в ответ, пытаясь найти положительные моменты, хотя это было трудно после всего, чему мы стали свидетелями.

– Да, и теперь мы должны это скрывать. – Я закатила глаза, а Тори фыркнула от смеха.

– Я знаю, верно? Когда же мы когда-нибудь отдохнем? Я хочу полетать и выбить Дариуса из облаков.

Я негромко рассмеялась, мои глаза болели от усталости. Казалось, что с полуночи мир перевернулся вокруг своей оси. Как будто мы попали в альтернативную реальность, где мы были сильнее Наследников и Лайонела Акрукса. Нам еще предстояло использовать эту силу, и, может быть, тем временем эти тени уйдут из наших тел, и нам не придется жить с их гнетущей тяжестью, которую я чувствовала, как она растет в моей груди. Но у меня было ужасное предчувствие, что все будет не так просто.

Я проснулась рано, почувствовав запах кофе, и с тоской застонала, сползая с кровати и бросая взгляд на часы. Было чуть больше восьми утра, но не похоже, чтобы Тори собиралась просыпаться в ближайшее время. Она слишком сексуально обнимала подушку, ее попка торчала из-под футболки Дариуса.

Я не смогла сдержать улыбку, когда направилась к двери, на цыпочках выйдя наружу и гадая, какую приветственную вечеринку я получу от Дариуса этим утром. Но его гнев, казалось, никогда не был направлен на меня так сильно, как на Тори. А иногда его взгляд казался гораздо более бесстрастным, как будто он испытывал к ней не только ярость.

Я прокралась вниз по лестнице, тепло огня омывало меня, когда я прошла в гостиную/кухню, где Орион готовил кофе. Я осмотрела комнату, но Дариуса не было видно. И хотя мне очень хотелось подойти прямо к Ориону и обхватить его за талию, я не думала, что стоит рисковать.

– С молоком, черный, с сахаром, никакой? Мне только что пришло в голову, что я знаю о тебе недостаточно, Голубок. – Орион повернулся ко мне с косой улыбкой. Он был без рубашки, что невозможно было не заметить, но все, о чем я могла думать, это то, что если кто-то услышит, как он это говорит.

– Дариус улетел за мухой, – ответил он на мой панический взгляд. – И я слышу храп твоей сестры за милю.

– Она не храпит, – рассмеялась я, и он ухмыльнулся.

– Ладно, тогда хрип.

– Она убьет тебя, если услышит, что ты так говоришь, – поддразнила я, но мое сердце словно налилось свинцом, и я не могла позволить шутке отвлечь меня от всего, что произошло вчера.

– И что? Кофе? – Орион поднял бровь.

– С молоком, один кусочек сахара, – сказала я, и он повернулся, чтобы сварить его. – Спасибо.

Я двинулась к нему, моя рука коснулась его руки, когда он передал мне кофе, и я сделала глоток живительного нектара. Я вздохнула, заметив, что Орион наблюдает за мной, и покраснела под его пристальным взглядом. Я толкнула его колено своим, решив, что это безопасная территория.

– Что? – прошептала я, и выражение его лица ожесточилось.

– Я просто не представлял, что это будет первый раз, когда мы проснемся в одном доме вместе.

Мои брови сошлись, когда он потянулся, чтобы провести пальцами по моей челюсти.

– Лайонел больше никогда не подойдет к тебе, – поклялся он, и я покачала головой.

– Ты не можешь этого обещать, Лэнс. И я не хочу, чтобы ты это делал. Я не твоя ответственность.

Он открыл рот, чтобы возразить, но потом откинул голову назад и посмотрел на потолок. Через секунду раздался громкий стук, означавший, что на вершину домика на дереве приземлился огромный зверь.

– Это разбудило Тори, – пробормотал Орион, и я кивнула, отодвигаясь и садясь на диван.

Дариус спустился через люк в крыше голым и подошел к сундуку в глубине комнаты, натягивая на себя одежду.

– Значит, Летающий не сжег ничего из того гнева? – спросил Орион, и Дариус повернулся к нему с мрачным взглядом. Его взгляд скользнул к кофе, и он двинулся вперед, чтобы наполнить чашку, но пока он дошел до нее, Орион уже сделал это за него со своей вампирской скоростью.

– Спасибо, – пробормотал Дариус, делая длинный глоток. – И в самом деле, он сжег часть этого. По сравнению с этим я счастлив.

– Ну, по крайней мере, я получил лишний час сна, пока тебя не было, – сказал Орион, зевая.

– Чувак, ты полностью провалился в сон, как только я встал с кровати, – сказал Дариус с негромким смехом.

– Подожди, вы двое спали в одной кровати? – Я замялся, и они оба повернулись ко мне, как будто только что вспомнили, что я здесь.

– Мы заснули, разговаривая, – сказал Орион очень строгим голосом, как будто я снова стала его ученицей.

Я нахмурила брови: эта чушь на меня ни капли не действовала.

На лестнице появилась Тори с ухмылкой на лице.

– Вы заснули, разговаривая, как маленькие девочки на ночевке?

– Пфф. – Дариус указал на нас двоих. – Вы двое сделали точно так же.

– Мы близнецы! – сказали мы одновременно.

Тори спустилась по ступенькам, направилась к сундуку с одеждой и натянула штаны, которые были ей великоваты.

– Неважно. Вы, ребята, можете вернуться к канулингу. Мы уходим.

Я сложила руки.

– Я думаю, нам стоит поговорить о прошлой ночи.

– О чем еще можно говорить? – спросила Тори, бросив взгляд на Дариуса. – И уж точно я не буду говорить о вещах с ним в любом случае.

Дариус нахмурился на нее, а Орион бросил на меня усталый взгляд.

Тори хмуро оглядела гостиную.

– Как нам выбраться отсюда?

Дариус указал на дверь в стволе дерева, которая отделяла эту комнату от другой.

– Отлично. Увидимся. – Тори погрозила Дариусу пальцем, затем направилась к двери и проскользнула в нее.

Я допила свой кофе, посмотрела на Ориона и вздохнула.

– Я узнаю больше о Фениксах и сообщу вам всем позже, – сказал он. – Сегодня занятий нет. Думаю, большинство студентов и преподавателей будут с похмелья.

– Особенно Вошер. – Дариус помрачнел.

– Фу, – вздохнул я, ставя свою чашку с кофе на стол. – Тогда увидимся позже. – Я направилась к выходу, чувствуя, как оба они смотрят на меня, когда я ухожу, и я представила, что они собираются поговорить о нас, как только я уйду.

Я догнала Тори у подножия лестницы, и мы отправились в Лес Стенаний без обуви – что было особенно неприятно, поскольку утро выдалось морозным. Я дрожала, пока мы спешили по тропинке, и в моих венах разгоралась огненная волна, чтобы согреть меня.

– Что еще, по-твоему, может сделать наш Орден? – вслух поинтересовалась Тори.

Мой рот растянулся в улыбке.

– Будем надеяться, что он будет бороться с тенями.

Она серьезно кивнула.

– Тени и большие жирные игуаны.

– Да, – рассмеялась я, думая о Лайонеле Акруксе, пока мое веселье не сгорело и не умерло, потому что нам действительно конец, если он когда-нибудь узнает, кто мы на самом деле. И о том, что тени вовсе не прошли сквозь нас, а остались здесь, с нами. – Я чертовски надеюсь на это, Тор.