Текст книги "Криминальная история христианства. Том 2"

Автор книги: Карлхайнц Дешнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 49 страниц)

Глава 3
Первые схватки и суета вокруг трона Римских епископов

«Когда в 430 г. епископ Гиппона во время штурма города вандалами закрыл глаза… престол Петра уже представал во всем очаровании блеска и власти. Подношения богатых господ позволяют господам Рима отринуть простоту рыбака из Капернаума. Роскошество и пышность пиршеств оскорбляли нравственность благочестивых. Не самые благородные страсти вызывают расколы»

Католический теолог Йозеф Вернхарт¹

«С зачастую удивительной беззаботностью преемники Петра иа троне римских епископов окружают себя… роскошью мира… Так возникает форма существования должности Петра, которая, например, своим монархическим антуражем некоторым образом скорее напоминает античное имперство, а не библейский образ Петра».

Католический теолог Петер Штокмайер²

«По многочисленным письмам Иеронима можно представить картину нравов христианского Рима, которая подобна сатире…; даже этот, настроенный к христианам далеко не враждебно историограф, уже осуждает роскошество и тщеславие римских епископов. В описании кровавой борьбы за епископский трои Рима между Дамасом и Урсином содержится знаменитый пассаж: «Когда я смотрю на роскошь этого города, то понимаю, что сим мужам, алчущим удовлетворения своих страстей, пришлось сражаться друг с другом до последнего; ибо они были уверены, что победа обогатит их подарками матрон, что они будут важно разъезжать в экипажах, роскошно одеваться и закатывать пиры. которые не снились и вельможам».

Фердинанд Грегоровий³

Антипапство существовало в католицизме – столь охоч был высший клир до «Святого трона» – на протяжении тринадцати столетий, до конца средневековья. Первый антипапа – термин этот впервые употребляется лишь в XIV в, заменив более ран иие: pseudopapa, antichnstus, schismaticus – появляется в начале III в. Последний – Феликс V – в XV в (Согласно некоторым источникам, ои был 39-м антипапой, но число их колеблется между 25 и 40. поскольку даже христианские эксперты ие всегда уверены, кто же был настоящим папой, а кто иет.)⁴

Антипапы – это князья церкви, которых их собственная церковь представляет в самом черном свете, правда, не всегда. Например, Феликс V, овдовевший, весьма состоятельный герцог Амадей VIII Савойский, в 1439 г. на Базельском Соборе был объявлен антипапой Г. В конце концов ои получил почетную от-

ставку и титул «кардинала Сабины» – первый чин в так называемой Священной коллегии кардиналов. Хотя он был далеко не беден, ему была назначена пожизненная пенсия (ибо кто имеет, тому да будет дано). Более того, иногда антипапу объявляли святым, и он становился (настоящим) папой. В этой церкви нет (почти) ничего невозможного⁵

Св. Ипполит против Св. Каликста

Первый же антипапа удостоился высшей чести алтарей. Он стал святым католической и православной церквей (поминается у католиков 13 августа, а в качестве епископа римской гавани, т. е. Порта, или Остерии близ Рима на Тибре – 22 августа; у православных – 30 января). Ипполит, ученик св. Иринея, был последним писавшим по-гречески автором на Западе. Его кипучая литературная деятельность не имеет аналогов в III в. Он был первым ученым прелатом Рима, за что его и превозносила наиболее продвинутая часть христиан – раскольническое меньшинство. Сам себя он неоднократно называл епископом Рима, а своего предшественника папу св. Зеферина – невеждой и неучем⁶.

Святым стал (поминается 14 октября) и конкурент Ипполита Каликст (217-222 гг.). Одновременно «муж, во зле многоопытный, а во лжи ловкий, лицемер, который хитрыми речами соблазняет правоверных в ересь», а сам – лишь накипь в истории ересей. Каликст, о котором напоминают огромные катакомбы Сан-Каллисто вблизи Аппиевой дороги, в которых он не похоронен, но служил дьяконом, вначале тяготел к модализму, который до его осуждения был официальной религиозной доктриной Рима. Модализм видел в лицах Святой Троицы не индивидуумов, а только образы (modi) и формы одного Бога, и, таким образом, в Нем – неделимую личность. По меньшей мере три папы подряд были сторонниками этой «ереси»; св. Виктор 1, св. Зеферин и св. Каликст, который, в свою очередь, обвинял св. Ипполита в «ереси двубожия» (Ditheismus)⁷.

Ипполит же, чьи религиозные воззрения позднее рассматривались как правоверные, чтобы морально уничтожить соперника, язвительно надписал на экземпляре «Vita Callisti» ¹⁹19
  «Жизнеописание Каликста». (Примеч. peg.)


[Закрыть]: «Мучения Каликста при praefectus Urbi Fuscianus» ²⁰20
  Городском префекте Фусциаие. (Примеч. peg.)


[Закрыть].

Каликст, воспитанный в христианском духе раб из портового квартала, предположительно сын рабыни Каллистраты и, согласно Ипполиту, в прошлом предводителя шайки разбойников, начал свою карьеру, так сказать, в качестве банкира.

По поручению некоего Карпофора, богатого христианина и императорского чиновника, он управлял банком на рыбном рынке (piscina publica), в котором христиане Рима держали крупные вклады. Однако Каликст (предшественник Ватиканского банкира и компаньона мафии архиепископа Марцинкуса) спекулирует деньгами своего господина, а также деньгами бесчисленных христианских вдов и братьев во Христе и «все проматывает». Обанкротившись в 187-188 гг., он бежит на корабль, направляющийся в Остию, преследуемый Карпофо-ром прыгает за борт, но его вылавливают, возвращают в Рим и приговаривают к каторжным работам. Он продолжает мошенничать, вскоре вступает в конфликт с евреями якобы из-за задолженности. Таким образом, в шаббат ²¹21
  Шаббат – день отдыха по канонам иудаизма. (Примеч. peg.)


[Закрыть] в синагоге вспыхнула ссора. Евреи избивают его и тащут к городскому префекту, где он заявляет, что он христианин. Но подоспевший Карпофор разъясняет: «Не верьте ему. Он не христианин, он растратил огромные деньги, и я докажу это». Городской префект фусциан приказывает высечь Каликста и от править его ad metallla, на рудники Сардинии – острова смерти. Здесь его спасает вмешательство любовницы импера тора Коммода христианки Марции, а римский епископ Виктор приблизительно на десять лет укрывает его в безопасной Анции, одном из излюбленнейших мест загородного отдыха римской знати, включая императорскую фамилию. К тому же – в каком ярком свете предстает факт «банкротства» банкира! – он получает еще и ежемесячный пенсион, чем Каликсту оказана «высокая честь» (кардинал Хергенретер/ Hergenrother). Более ранняя литература рассматривает это даже как ссылку, а в церкви он на полном серьезе считается исповедником. При преемнике Виктора Зеферине (199-217 гг.) – «безграмотном и необразованном человеке, который не знал церковных предписаний, но был падок на подарки и деньги» (епископ Ипполит) – Каликст, благодаря тому, что «он постоянно мозолил глаза и интриговал», добивается все большего влияния, становится финансовым советником верховного пастыря, а после того, как он «расправился с Зеферином» и выжил Ипполита, становится епископом Рима. «Он был просто лжецом и интриганом», – пишет Ипполит о св. Каликсте. У него «яд в глубине сердца», «насквозь ложные взгляды» и хроническое неприятие истины⁸.

Стоит ли удивляться, что с тех пор, как Каликст усвоил норму римского права о неприкосновенности чиновничьих должностей, служебные полномочия сохранялись даже за не достойными (церковными) сановниками?! Именно Каликст требовал и впервые претворил в жизнь на Западе запрет на смещение епископов, даже в случае совершения ими «смертного греха». И это несмотря на то, что столь высоко ценимое церковью, а в Сирии даже причисленное к Священному писанию «Послание Климента» считает недопустимым смещение лишь нравственно безупречных! Позднее в борьбе с раскольниками-донатистами получила развитие – в полном отрыве от традиции – беспринципная линия, приводящая к типично католическому и абсолютно циничному выводу, оправдывающему любую подлость. А именно: церковь (объективно) всегда свята, сколь бы продажны ни были (субъективно) ее пастыри (кн. 1. стр. 238)⁹.

Св. Ипполит утверждает, что число сторонников его противника умножалось, так как он, св. Каликст, первым дозволял греховные деяния, «служащие удовлетворению похоти», которые Христос запрещал. Каликст «допускал к рукоположению дважды и трижды женатых епископов, священников и дьяконов…» «Высокородным дамам, которые еще в юном возрасте воспылали страстью к сожительству с мужчиной, однако не хотели лишаться своего положения из-за брака с простолюдином, он разрешал выбирать сожителя по их усмотрению, не важно – раба или свободного, и считать его мужем без бракосочетания. Так называемые христианки начали принимать противозачаточные средства и туго зашнуровываться, чтобы изгнать плод так как они, будучи от рождения знатными и очень богатыми, не хотели иметь детей от раба или простолюдина. Взгляните, как далеко заходит в своем безбожии этот подлец! Он одновременно проповедует и прелюбодеяние, и убийство. И после всего этого эти бесстыжие осмеливаются называть себя «католической церковью», а некоторые устремляются к ним, полагая, что поступают верно… Учение этого человека распространилось по всему миру»¹⁰.

Римские епископы и святые в своем кругу!

Разумеется, здесь боролись друг с другом два карьериста. Разумеется, Ипполит был движим ненавистью и ревностью – альфой и омегой многих попов. Но, видимо, его обвинения попадали в точку. Расхождение с учением Христа очевидно: «…всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем». А теперь «папа» Каликст позволяет прощать прелюбодеяние. Он разрешает знатным юным девам выбирать себе любовников и без брака! Он безответственно расшатывает христианскую мораль, и христианский плебс с благодарностью льнет к нему".

Даже Тертуллиан, один из красноречивейших «еретиков», один из величайших «протестантов», предшествовавших Лютеру, с негодованием обрушивается на Каликста: «Да кто ты такой, чтобы извращать и переиначивать…», набрасывается на распоряжение «Pontifex maximum» (этим языческим титулом он с издевкой награждает его, «епископа епископов») как на «неслыханное новшество», место которому в борделях. «Именно там, куда приходят в надежде получить подобное, следовало бы прочесть об этом послаблении. Так нет же! Оно вывешено в церкви»¹².

Без сомнения, Каликст проявил свою священническую прозорливость, осознал «истинное положение вещей» (като лики Зеппельт/ Лефлер // Seppelt/ Loffler) и «практическую необходимость» (протестант Аланд/ Aland), проложил дорогу тенденции, за которой было будущее. При этом в своем эдикте «edictum perpetuum» (в том, что он его опубликовал, ныне сомневаются почти все) он ссылается на «апостольскую власть связывать и разрешать» (Мф., 16,19) Правда, на Мф., 5,27 он не ссылается. Равно, как и на: Быт., 38,24; Лев., 20,10; Втор., 22,22; 1 Кор., 6,9; Евр., 13,4 и т. д. и т. п. Ведь в Библии каждый черпает то, что ему нужно. Разумеется, отступнические послабления в угоду насущным потребностям толпы снискали Каликсту популярность. Напротив, ученый и старомодный Ипполит, автор знаменитой «Traditio apostolica» («Апостольских постановлений»), который запрещал убийство даже солдатам и охотникам (кн. 1, стр. 216) и которому, как и всем излишне принципиальным верующим, клерикальные круги клеили ярлык «ригоризма», был сторонником традиционного учения, согласно которому ни один священник и епископ не в праве прощать грех вероотступничества, убийства и блуда. А Каликст теперь объявил прелюбодеяние простительным. После массового отступничества во время гонений Деция, когда многие, особенно наиболее знатные, «тут же» (епископ Евсевий) предали свою веру, церковь, жадная до паствы и до власти, начинает прощать и грех вероотступничества. И в 314 г., с появлением первых полковых священ ников (кн. 1, стр. 213-214), даже убийство перестает быть абсолютно недопустимым. Так торжествуют – что характерно для держащих нос по ветру иерархов – новаторы. Считается, что Каликст претерпел мученичество, о чем впервые упоминается в 254 г. Позднее был сфабрикован passio Callisti – целый роман о его муках. ²²22
  Passio Callisti (лат.) – страдания Каликста. (Примеч. peg.)


[Закрыть] Ищейки Александра Севера выследили Каликста во время богослужения и сбросили его в колодец. Утверждается, что его то ли линчевали, то ли он сам выбросился из окна – и все это «после длительного и мучительного заточения» (Ветцер/ Вельте // Wetzer/ Welte), которое, однако, не мешало ему проповедовать, исцелять и крестить. В XII в. немцы нарисовали леденящую душу картину его страданий! На протяжение двух тысячелетий церковь чтила его как мученика. Сегодня даже ее богословы признают, что это подлог.

Раскол продолжался. Ипполит выстоял и при Урбане I (222-230 гг.), и при Понтиане (230-235 гг.). В конце концов, «святые отцы» довраждовались до того, что в 235 г. император Максимин выслал обоих – и Ипполита, и Понтиана – на Сардинию, где они и скончались. Но не в рудниках и не в «каменоломнях» (Гельми/ Gelmi). Католикам все еще очень хочется, чтобы Понтиан скончался именно там, дабы заиметь еще один редкостный экземпляр папы-мученика. Ибо в отношении honestiores (знатных), к которым уже причисляли епископов, закон разрешал только ссылку (in insulam), а не каторгу (ad metalla). Утверждается, что Понтиан отрекся от сана 28 сентября 235 г. – и это самое раннее событие, датируемое с точностью до дня и месяца во всей истории римского епископства! Потом тела обоих соперников были одновременно доставлены в Рим и одновременно, но в разных местах, преданы земле. Их обоих почитали как мучеников. Каликст, Понтиан и Ипполит – это самые первые римляне, упоминаемые в календаре мучеников и святых римской общины (Depositio Martyrum), начиная с 354 г.

Никто не был мучеником. Но праздник св. Ипполита, дослужившегося до покровителя лошадей, отмечается католической церковью 13 августа с конца III в. и по сей день непрерывно. Это был особенный праздник древнейшей римской богини Дианы, соответствующей греческой Артемиде, богине охоты и покровительницы диких зверей. Легенда быстро и без остатка поглотила личность Ипполита и, в конце концов, ни единой чертой не напоминает исторического прототипа'³.

Вскоре после его смерти языком западной церкви становится латынь. Она приходит на смену греческому языку, который, как всемирный, преобладал даже в Риме и превратил столицу, как сокрушался Ювенал, в «Graeca urbs»*. Может быть, и с этим связано то, что многогранный и плодовитый церковный писатель, к чьему творчеству обращались Амвросий и Иероним, на Западе был предан забвению: уже Иероним и Евсевий не знали даже, где находилась его епископская резиденция. Его последователь Дамас I (366-384 гг.) в надписи в честь ученого умалчивает о его епископском сане и говорит только о пресвитере, вероятно, чтобы вытравить воспоминания о первом римском расколе. Только в 1551 г. в катакомбах, по-видимому, в склепе Ипполита была найдена мраморная статуя, без головы, в мантии философа, восседающая на епископском кресле, по бокам которого, хоть и не полностью, приведены названия его трудов. Тот, кто столь долго был «Великим неизвестным» церковной истории Запада, вернулся из забвения¹⁴.

Корнелий против Новациана

Не успело смениться поколение, как возник новый и еще более глубокий раскол между римскими епископами Корнелием (251-253 гг.) и Новацианом. Вновь важную роль в этом расколе, помимо личного противостояния, сыграла все более беспринципно проводимая практика покаяния.

В то время как великодушный Корнелий – святой, особенно помогающий при эпилепсии и судорогах – принимал назад в церковь христиан, толпами отпадавших от христианства во время гонений Деция (что, конечно же, способствовало его победе), Новациан решительно отказывал в этом. Вопреки большинству римских и всем африканским церквам, он требовал для отпавших (lapsi) пожизненного отлучения, так как церковь – таково ее исконное учение! – не должна отпускать «смертные грехи», как то: убийство, прелюбодеяние, вероотступничество.

Новациан, в прошлом профессиональный оратор, находчивый, строгий, превосходный стилист, был поклонником Вергилия и стоиков. Во времена гонений он властно руководил римской христианской общиной после смерти епископа Фабиана (236-250 гг.). Фабиан – первый «папа»-мученик, но смертного приговора ему не выносили, он скончался в тюрьме. Ни Киприан, ни надпись на его саркофаге не называют его мучеником. Но старая церковь из семнадцати первых римских епископов выдала на гора одиннадцать мучеников! «…Для документирования времени не доставало, но ни одна могила, ни одно имя не вымышлены, а «обилие свидетельств» вызывет изумление по сей день», – решительно заявляет Фритц ван дер Меер/ Frits van der Meer). Почему же не было времени для документирования? Ведь его вполне хватало для подробного описания огромного количества ложных мучени-честв. И разве не сообщает ван дер Мер уже на первой странице об «огромном наследии отцов церкви»? А времени задокументировать страдальцев и уж тем более пап-«мучеников», стало быть, не хватало?

Новациан имел все основания рассчитывать на епископское кресло. Ожидал его избрания и Киприан Карфагенский. Однако вскоре о фаворите стали распространять самые невероятные клеветнические измышления, которые исходили, прежде всего, от самого Корнелия. Уступая своему врагу и интеллектом, и характером, он язвительно называет того «светилом», «догматиком и покровителем церковной науки», упрекает его в «ненасытной алчности», «коварстве ядовитой змеи», «хитрости, двуличии, клятвопреступничестве и лживости». Он клеймит его как «хитрого и отпетого злоумышленника, преступника», называет его «коварной и злобной бестией». Сравнения с животными особенно популярны у полемизирующих христиан (кн. 1, стр. 134). Епископ Корнелий сообщает, что Новациан-епископ «обрушился на народ внезапно, словно был выпущен из метательного орудия, когда он, под надуманным предлогом, заманил в Рим трех епископов, наивных и простодушных людей». Тут-то он – распространяет сплетню о своем конкуренте св. Корнелий – приказал «нескольким своим сообщникам, специально нанятым для этой цели, запереть их, и в четыре часа пополудни, когда они были пьяны и продолжали пьянку, он принудил их незаконно рукоположить его в епископы. И это свое незаконное епископство он отстаивает теперь кознями и хитростью»¹⁵.

Корнелий продолжает клеветать и порочить: еще до крещения, возможно при катехизации, Новациана терзали злые духи, и им занимались христианские экзорцисты; «дьявол долго жил в нем». Однако «наихудшей глупостью» своего антипода Корнелий считает то, что Новациан даже во время причастия умолял своих приверженцев сохранять ему верность. Он вцеплялся в руку каждого и произносил: «Поклянись мне кровью и телом Господа нашего Иисуса Христа, что ты никогда меня не покинешь и не перейдешь к Корнелию». И приняв из его рук облатку, люди, вместо «Аминь», должны были клясться: «Я никогда не вернусь к Корнелию»¹⁶.

Епископ Корнелий, которому Киприан в конце концов выдал «самое великолепное свидетельство добродетели и веры», упрекает своего антиепископа в «трусости и жадности к жизни» и в вероотступничестве во время гонений. В 258 г. Новациан умер мучеником, хотя церковь это и отрицает. В то же время она утверждает, что Корнелия «обезглавили», а на самом деле он умер естественной смертью в 253 г. в Цен-тумелле*. «Документы, согласно которым папа Корнелий является мучеником, не представляют никакой ценности», – пишет католический теолог Эрхард/ ЕЬгЬагФ То есть – это фальсификация, и сегодня это практически никем не оспаривается¹⁷.

В 251 г. Корнелий на синоде шестидесяти епископов отлучил от церкви Новациана со товарищи; и после мучительных колебаний к Корнелию примкнул Киприан Карфагенский (который, впрочем, и сам на раскольничьем мини-соборе в мае 252 г. заполучил собственного антиепископа в лице Фортуната) и вскоре ни в чем не отставал от Корнелия по части травли.

Как и Корнелий, Киприан бичует «отступников», «предателей», их «заблуждения, безумие, провокации и неистовство». Главным объектом нападок Киприана становится Новат, карфагенский пресвитер, один из его основных противников, боровшийся против посвящения Киприана в епископы, а вскоре после этого поддержавший Новациана, «закоренелого злодея», «оголтелого раскольника». «Он вечно жаждет новаций, его алчность неистова и ненасытна… он всегда готов предать; льстец, который всех вводит в заблуждение… Он – пылающий факел, готовый разжечь пламя возмущения, он крушит веру, подобно шторму, губящему корабль; нарушитель спокойствия, враг тишины, противник мира». В своих тирадах Киприан заклинает вспомнить «о сиротах, которых он ограбил, о вдовах, которых он обманул и о церковных деньгах, которые на его совести…». «Ведь и отец его скончался прямо на улице, а он даже не предал его тело земле. Свою жену он бил в живот ногами, от чего она преждевременно разродилась, а ребенок погиб. И вот…»¹⁸

Довольно. Христиане о христианах. Священник о священ нике.

Церковь новациан, которую поспешили объявить исчезнувшей, продолжала жить долгие века. Более того, «ее историческое бытие было скрытым, но, наверное, осознаваемым большой церковью, доказательством своей нечистой совести. Церкви, которая была вынуждена идти на постоянные компромиссы с окружающим миром» (Андресен/ Andresen). Позднее новациане считались более догматичными, чем католики; хотя они и полностью разделяли точку зрения католиков даже в таком спорном богословском вопросе, как учение о триединстве. Даже Феодосий I относился к ним вполне терпимо, не говоря уже об императоре Юлиане. От Испании и Галлии, где к новацианам примкнул и епископ Марциан Арелатский (Арль), вплоть до Востока вскоре в каждом крупном городе соседствовали два епископа, две противостоящие друг другу общины, несмотря на то, что «возвращение» в католицизм было в то время значительно упрощено. В Константинополе в IV в. у новациан было три храма, при Константине епископом там был Ацесий. Даже в Риме схизма новациан имела многочисленных приверженцев и много храмов вплоть до V в. На Востоке (в Сирии, Малой Азии, Палестине и т. д.). где Новациан нашел самую благодатную почву, секта существовала гораздо дольше; здесь к ней примкнули и многие монтанисты. Новациан даже зачастую называли монтанистами. Сами себя они, «община святых», также называли (как полагал Евсевий, «в духовном высокомерии») – «kat-haroi» («чистые»), так как их церковь была «очищена» от смертных грехов. Название, от которого произошел всемирно-исторический термин «катары» и немецкое слово Ket-zer – еретик.

В IV-V вв. христианские императоры по всей Империи обычно боролись с новацианами. Гонорий и Феодосий II обращались с ними строго. Папы Иннокентий I и Целестин I грабили их храмы, так что их епископ Рустикула вынужден был совершать богослужение в частных домах (или мне следует упомянуть, что Целестин ввел в мессу Introitus*?) И св. Кирилл Александрийский отобрал у новациан их храмы вместе со всей церковной утварью, а личное состояние их епископа Феопемпта присвоил. Иногда их Божьи дома даже разрушали. Например, епископ Евлесий из Кизикоса на Геллеспонте. И не случайно, что из трудов, которые подкованный в философии Новациан первым из римских теологов опубликовал на латыни, мало что сохранилось. Вряд ли случайно также, что именно для наиболее образованных христиан новацианство было особенно привлекательным¹⁹.

Христианский Рим имел в III в. лишь двух ученых мужей. Оба они были антипапами. С одним из них, как писал Галлер/ Haller, боролись на протяжение всей его жизни, второй – отлучен от церкви²⁰.