Текст книги "Криминальная история христианства. Том 2"

Автор книги: Карлхайнц Дешнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 49 страниц)

Пребывание и смерть Петра в Риме не доказаны

Петр никогда не был епископом Рима. Но это абсурдное предположение легло в основу всей петродоктрины, превозносимой буквально до небес папами и обслуживающими их богословами. Не установлен даже факт пребывания Петра в Риме.

Римская христианская община основана не Петром и не Павлом, по словам Иринея, «блаженными апостолами-основа-телями». которым архиепископ VI в. Дорофей Фессалоникий ский приписывал даже двойное епископство, но безвестными иудео-христианами. Причем они и ортодоксальные иудеи выясняли свои отношения столь бурно, что император Клавдий в середине I в. приказал высылать из Рима и тех и других без разбора: «Judaeos impulsore Chresto assidue tumultuantes Roma expulit» (Светоний). Акила и Прискила, супружеская пара изгнанников того времени, повстречалась с Павлом, когда он во второй раз направлялся в Коринф. Согласно Тациту, христиане Рима – это преступники родом из Иудеи¹⁴.

И на сегодняшний день, когда христианские церкви сближаются на базе экуменизма и даже многие протестантские ученые полагают, что Петр был в Риме, доказательств его пребывния там по-прежнему не существует. Ведь предположение не является доказательством. Легенды, приписывающие Петру мученичество в Риме: драматическое распятие на кресте, подобно его Господу и Спасителю, но только по собственному желанию и в знак особого смирения вниз головой – тоже ничего не доказывают. И пусть некто Гай почти полтора столетия спустя «уже» считал, что знает место казни, а именно: «под Ватиканом» (читай: в Нероновых садах) – Евсевий впервые сообщит об этом только в IV в.! И даже тот, кто попытается доказать факт посещения Петром Рима с таким же рвением как Даниель О'Коннор/ O'Connor, который уже названием своего труда однозначно утверждает: «Peter in Rome the Literary, Liturgical and Archaeological Ecidence» ⁸8
  «Петр в Риме: литературные, литургические и археологические доказательства» (англ). (Примеч. пер.)


[Закрыть], no-лучит весьма скудный результат: это пребывание «more plausible than not» ⁹9
  Скорее вероятно, чем нет (англ.). (Примеч. peg.)


[Закрыть].¹⁵

На самом деле, этому нет ни одного надежного доказательства. Прежде всего, об этом ничего не известно Павлу, который якобы вместе с Петром основал римскую общину и именно в Риме пишет свои последние послания, но ни разу не упоминает в них Петра – своего противника. Ничего об этом не написано и в «Деяниях Апостолов». Важнейшее 1-е Послание Климента Римского, очевидно, относящееся к концу I в., ничего не знает ни о предопределении Иисусом миссии Петра, ни вообще о какой-то решающей и особой роли этого апостола. В нем всего лишь весьма невнятно сообщается о мученичестве Петра. Короче говоря, все первое столетие молчит об этом. Молчание еще долго длится и во втором столетии¹⁶.

Дионисий Коринфский, самый ранний из тех, кто твердо убежден в пребывании Петра в Риме, впрочем, вызывает подозрения. Во первых, потому что его свидетельство датировано 170 г. Во-вторых, потому что этот епископ пребывает в отдалении от Рима. И в-третьих, поскольку он утверждает, что Петр и Павел совместно основали церковь не только в Риме, но и в Коринфе. Что, в отношении Коринфа, противоречит собственному утверждению Павла. Можно ли, исходя из римского права, доверять такому свидетелю?¹⁷

Но тот, кто усомнится – лжец! Он возводит «позорный памятник своему невежеству и фанатизму» (католик Грене/ Grone). Быть может, все-таки наоборот? Или среди скептиков фанатики и невежды встречаются чаще, чем среди верующих? Разве как раз не благодаря фанатикам и невеждам существуют религии, христианство и папство? Разве их догмы не зиждятся на том, что противоречит разуму и логике, разве не опираются они на веру в сверхъестественное? Разве они не боятся как огня истинного просвещения и настоящей критики? Разве не они ввели жесткую цензуру, индекс запрещенных книг, контроль церкви за книгопечатанием, антимодер-нистскую присягу ¹⁰10
  Так называемая «присяга вере», введенная папой Пием X в J907 г., которую должны были давать священники при рукоположении и ежегодно повторять ее, осуждая ересь «модернизма». (Примеч. пер.)


[Закрыть], наконец, костры?¹⁸

Визит Петра и соответствующая деятельность этого мужа в Риме необходимы католикам. Ведь он в качестве «апостола-основателя» открывает список епископов Рима, возглавляя череду своих «преемников». Прежде всего из этого исходит «апостольское» предание и догмат о верховенстве римских пап. Они витийствуют, особенно в научно-популярных изданиях, о пребывании Петра в Риме: «вне всякого сомнения доказано историческими исследованиями» (Ф. Й. Кох/ F. J. Koch); «является общепризнанным результатом исследований» (Кестере/ Kosters); «с несомненностью установлено» (Францен/ Franzen); «засвидетельствовано всем раннехристианским миром» (Шук/ Schuck); «никогда не было более надежных сведений из того времени» (Кун/ Kuhn)». Не убедительны и попытки заставить читателя наглядно представить «восседание Петра на епископском престоле» или «расположение его римской резиденции» (Шпехт/ Specht и Бауэр/ Bauer)¹⁹.

В 1982 г. у католика Пеша/ Pesch «более не вызывает сомнений», что Петр принял мученическую смерть в Риме при императоре Нероне. Он предлагает всей современной науке отбросить сомнения. (А ведь мученник II в. Игнатий Богоносец (Антиохийский) об этом даже не заикается!) Ни Пеш, ни кто-либо другой никаких доказательств не представляют. Для него всего лишь «восхитительным ощущением становится обретение веры в то, что Петр отправился в Рим…»²⁰

Также восхитительно для многих католиков обретение могилы св. Петра. Ну а как тут обстоят дела с доказательствами?

Сказка об обретении могилы Петра

Согласно древнему преданию, могила «князя Апостолов» находится у Аппиевой дороги, а по другой версии – под собором св. Петра²¹.

Там эту могилу искали еще в середине II в… Между 1940 и 1949 годами под сводами собора заново принялись копать, археолог Энрико Йоси, архитектор Бруно Аполлони-Гетти и иезуиты Антонио Ферруа и Энгельберт Киршбаум. Руководил раскопками бывший председатель Католического Центра прелат Каас. Препоручив Гитлеру заниматься делами современности в Берлине, сам он приблизительно с тем же успехом занялся прошлым²².

Мировая война пришла и ушла. И накануне Рождества 1950 г. папа Пий XII известил (католическое) человечество: «исследования, которые Мы планировали с первых месяцев Нашего понтификата, по крайней мере, в отношении могилы Апостола… благополучно завершены». Результаты этих «весьма точных» исследований папа назвал исключительно содержательными и важными. «На важнейший вопрос: обретена ли вновь истинная могила святого Петра – итоги работ дают совершенно однозначный ответ: да. Могила князя апостолов вновь обретена»²³.

Однако уже в следующем году католический орган «Нег der-Korrespondenz Orbis Catholicus» сбавляет тон: место захоронения Петра «несомненно найдено, но сама могила апостола не обнаружена» – пример католической выучки по части искусства формулировок. Мало кто захочет напрямую противоречить папе.

Правда, согласно этой заметке, представлено «убедительное вещественное доказательство» того, что могила Петра «находится под центром собора Св. Петра». А «вещественным доказательством» было объявлено то, что «на предполагаемом месте… было обнаружено некоторое количество человеческих костей, которые и были с осторожностью извлечены». Помимо этого были открыты и другие христианские и языческие захоронения, причем последние «в несколько слоев друг над другом». Могила апостола – не найденная, но, согласно отчету комиссии, вновь обретенная – опустела когда-то в прошлом, когда останки Петра во времена гонений были перенесены в укромное место. А уже позднее Константин Великий воздвиг храм «на почитаемом месте»²⁴.

В конце же заметки сообщается, что «посещение широкой публикой данного почитаемого места в обозримом будущем исключено». По причинам: узости прохода, угрозы повреждения археологических памятников, расположенных по соседству, и, наконец, приводится настоящая причина, причем достаточно откровенно: «археологически ненаметанному глазу там не откроется ничего или почти ничего достопримечательного»²⁵.

Вот так обстоят с этим дела, равно как и со всеми великими тайнами этой веры: ничего достопримечательного.

Около 200 г. римскому пресвитеру Гаю мерещилось, что ему известна могила Петра «на Ватикане» и могила Павла – близ «дороги на Остию». Со времен же Константина Великого могилу Петра чтили в соборе Св. Петра, одновременно продолжая ее там искать. Историческая достоверность захоронения Петра на месте собора этим не доказывается, этим доказывается, в лучшем случае, что во времена Константина уже существовала вера в это. Тогдашняя же вера не более доказательна, чем вера сегодняшняя²⁶.

В действительности под собором Св. Петра (на месте, близ которого некогда находился Фригианум, святилище богини Кибелы) находили множество языческих захоронений – только в ходе последних раскопок было обнаружено не менее 22 гробниц и два кладбища²⁷.

Насколько ничтожным оказался результат ватиканских исследований, настолько пышным цветом цветет литература вокруг этого. К 1964 г. на эту тему уже имелось около 400 публикаций с разнообразными мнениями – «от самых наивных восторгов до самого решительного отрицания выводов из археологического исследования». Таков вердикт Энгельберта Киршбаума/ Engelbert Kirschbaum, которому самому следовало бы отказаться от прежних слишком оптимистических суждений. Раскопки Гризара/ Grisar, его товарища по Ордену, «недостаточно финансировались», а раскопки археолога из Силезии Йозефа Вильперта, которого Киршбаум величает «уважаемым», научная общественность обходит молчанием как «прискорбную неудачу ученого весьма преклонного возраста»²⁸.

Иезуит Киршбаум, в свою очередь, выстраивает «целую цепь доказательств» подлинности могилы Петра. Однако затем он вынужден «признать, что отдельные ее звенья могут иметь иное толкование: ныне мы имеем только место, место захоронения апостола, но мы не имеем никаких материальных остатков той могилы». Итак, мы имеем старую могилу – какое счастье! Но «никогда не сможем узнать, кто же был в ней захоронен». Даже о том, как выглядела знаменитая могила, Киршбаум «не может сказать ничего определенного… Скорее всего, это была бедная могила…» Короче, так что же они нашли? Иезуит говорит уклончиво: «могила, состоявшая всего из пары камней. Когда их подняли, от могилы ничего не осталось…»²²

Все говорит как раз за то, что речь может идти не о могиле Петра под так называемым тропайоном ¹¹11
  ‘Тропайон (грен.) – памятник. В данном случае речь идет о надгробном камне. (Примеч. peg.)


[Закрыть], но что она сама является всего лишь кенотафом ¹²12
  ‘Errare humanum est (лат.) – человеку свойственно ошибаться. (Примеч. ред.)


[Закрыть], то есть памятником. Киршбаум же, сообщается в отчете о раскопках, «трактует тропайон как могилу апостола; правда, с учетом последующих изменений»³⁰.

Критика со стороны Адриано Пранди, Армина фон Геркана, Теодора Клаузера, А. М. Шнейдера и др. вынуждает иезуита все же признать, что (католический) отчет о раскопках «не безупречен». Он допускает «неполноту описаний» отчета; упоминает о его «больших или меньших противоречиях»; и, наконец, сокрушается, что крылатая фраза «errare humanum est»* все еще сохраняет свою верность. Но главного – так ему хочется верить – критике «поколебать ни в коей мере не удалось». Но даже он в конце концов может лишь констатировать: «Итак, найдена ли могила Петра? Мы отвечаем: найден тропайон середины II в., но могила апостола, которая должна была под ним находиться, не была «обнаружена» в полном смысле этого слова. Было доказано, то есть цепью вещественных доказательств подтверждено ее существование, хотя «материальные части» этой некогда существовавшей могилы уже отсутствуют». Вывод: могила там вообще-то была – да вся вышла!³¹

«Мне очень хотелось бы представить себе, как тело первого папы предавали земле», – пишет Киршбаум/ Kirschbaum и датирует изъятие останков Петра из его могилы 258 г. Само собой, без всякого намека на доказательность. И в то, что «отделили и захоронили в другом месте только голову», он может тоже только «верить». Потому что хотелось бы верить, что все остальное в могиле все-таки нашли – то, чего, правда, тоже не нашли! Научно доказано, что так называемая голова Петра (и голова Павла) находится в Латеранском дворце лишь с конца XI в.! На предполагаемом месте могилы Петра нашли всего лишь «горстку костей», и все они принадлежали «одному и тому же лицу», что подтверждается «медицинским заключением». Да, установлено, «что это действительно кости старого мужчины. А Петр, на момент смерти, таковым и был» (Киршбаум/ Kirschbaum). Доказательство столь «потрясаю щее», что даже сам Киршбаум не осмеливается «ничего к сему добавить»³².

В 1965 г. Маргарита Гуардуччи/ Margherita Guarducci, профессор древней истории Римского университета, в своей нашумевшей книге утверждала, что ею были обнаружены несомненные останки Петра. Но так как не было даже могилы, то, по крайней мере, научная общественность сначала весьма сдержанно отреагировала на новое «открытие», а затем отзывалась о нем «откровенно уничижительно» (Дассман/ Das-smann). Эрнст Дассман, проанализировав корпус доказательств, содержащихся в изданном Ватиканом труде профес сора Гуардуччи, заключил свои высказанные в дружественной форме сомнения ссылкой на признанного знатока агиографии ¹³13
  Агиография – церковно-житийная литература. (Прим, peg.)


[Закрыть] Г. Делайе, полагавшего, что любые мощи, вызывающие сомнения, следует считать фальшивыми. «Единственное, что остается несомненным, это сомнения, с которыми необходимо подходить к аргументации профессора М. Гуардуччи»³³.

Когда признанный антрополог Венерандо Корренти исследовал «vecchio robusto» – предполагаемые кости Петра, он пришел к выводу, что они представляют собой останки трех индивидуумов, среди которых, практически несомненно (quasi certamente), была и примерно семидесятилетняя женщина³⁴.

26 июня 1968 г. папа Павел VI возвестил: «Мощи святого Петра идентифицированы должным образом, который Мы можем признать убедительным»³⁵.

Но разумеется, даже если бы Петр действительно был похоронен на этом месте, то идентификация его останков среди множества других покойников, все равно была бы заведомо невозможна. Еще Эрих Каспар подчеркивал – справедливо, хотя и достаточно осторожно – что сомнения по этому поводу «никогда не удастся рассеять». В этой связи Иоганн Галлер справедливо ссылается на сомнения относительно подлинности черепов Шиллера и Баха, хотя временная дистанция короче и условия, соответственно, много лучше. И так же справедливы доводы Армина фон Геркана: даже если бы была вскрыта могила именно Петра, даже если бы об этом свидетельствовала надпись на надгробии (чего в действительности нет) – все равно это ничего не доказывает, поскольку это погребение в любом случае следовало бы отнести ко времени Константина. И все равно существовали бы сомнения, если не вероятность того, что все это – подделка IV в. Ведь археологического материала I в. нет как нет. А была и навеки останется всего лишь традиция, пусть и восходящая ко времени Константина³⁶.

О сухом остатке сомнительной истории с могилой Петра пишет католик фукс/ Fuchs (которому мы обязаны захватывающим сообщением: «На многометровой глубине, под современным папским алтарем была найдена высеченная надпись PETR… ¹⁴14
  На латинском языке имя апостола пишется Petrus (Петрус). Следовательно. эти четыре буквы нельзя однозначно принимать за начало имени Петр, т. к. они вполне могут быть и началом другого имени, например, Petronius (Петроний), который, кстати, тоже умер в I в. (66 г.). (Примеч. ред.)


[Закрыть], там же найдены человеческие кости и нагробие…») Тот же Фукс поясняет, в чем суть всей этой сомнительной истории: «Эти раскопки пришлись весьма кстати, и прежде всего, для того, чтобы нести в народ идею о существовании могилы Петра». И это действительно самое важное Ибо верховенство пап покоится не на том, что Петр погребен в Риме, но вера в это укрепляет благочестивость народа, множит ряды паломников на «святую землю» (Terra santa) и, как следствие – ряды усердных жертвователей на нужды Церкви!³⁷

Вот и монсеньер Ратгебер/ Rathgeber подчеркивает, что это место, которое, по его мнению, наверняка является могилой Петра, с древнейших христианских времен «служило местом многочисленных паломничеств». Прелат упоминает найденный там камень не только с надписью: «Петр, попроси Иисуса Христа за святых христиан, упокоенных рядом с то бой», но и с изображением, которое принято считать портретом апостола Петра – лысая голова, крупный нос, борода и мясистые губы… Эх, если бы чудеса еще случались – да разве не вытащили бы Петра, а заодно и Павла, уже давным-дав но на свет Божий, свеженькими и «нетленными», подобно мученикам, найденным Амвросием Медиоланским (см. кн. 1, стр. 371)?! Но не те пошли времена… Послушаем Лихтенберга/ Lichtenberg: «Если хочется верить в чудеса, то не следует к ним приближаться, как и к облакам, если хочется верить, что они являются твердыми телами»³⁸.

Что ж, быть может, Петр, вопреки всему, и побывал в Риме. Возможно даже, он и умер там. Но только не как епископ и первый владыка трона, впоследствии названного его именем ¹⁵15
  Экзегетика – раздел богословия, занимающийся трактовкой Библии. (Примеч. peg.)


[Закрыть]. «Об этом», – пишет в 1981 г. Курт Аланд/ Aland, – «сейчас не может быть и речи». И Норберт Броке/ Norbert Вгох, который в 1983 г. утверждал, что «с большой долей вероятности», Петр бывал в Риме, все же признает, что о его роли в тамошней общине ничего не известно. «То, что он был ее епископом – исключено…» Во всяком случае, автор «Пер вого послания Петра» понимал служение «апостола Иисуса Христа в Вавилоне», т. е. в Риме, не как епископское, но как «служение проповедническое, служение одного из старейшин». Таково мнение протестантского теолога Феликса Криста/ Felix Christ. И католик Бланк/ Blank. не считает Петра первым епископом Рима, а тем более основателем римской общины. Даже для верного паписта Рудольфа Пеша/ Rudolf Pesch ясно, что «в начале» (!) не было никакого епископата. Ни у Петра, ни у Павла «не было прямых преемников среди римских епископов». Но в завершении труда этого католика верховенство пап предстает «проистекающим из первенства Петра на службе одной святой церкви и тезиса об апостольском наследовании». Что провозглашается автором как «factum theologicum»: по ихнему – богословский факт, а по-нашему – обман и подтасовка. Впрочем, можно вернуться к Пешу, с его «восхитительным ощущением…»³⁹

Но прежде чем перейти к проблеме возникновения верховенства римских пап, естественно рассмотреть вопрос: откуда вообще взялись попы, епископы и папы?

Возникновение церковной иерархии. Митрополиты, Патриархи, Папы

Исходя из историко-критического анализа новозаветных текстов, можно сделать вывод, что Иисус – апокалиптик, целиком и полностью находившийся в традиции ветхозаветных пророков – верил в близость Страшного Суда и пришествия Царства Божия (в чем он – и это не подлежит сомнению – полностью заблуждался). Разумеется, он не собирался учреждать каких-либо церковных институтов и вводить церковные должности: всех этих священников, епископов, патриархов, пап. Историк церкви и женщина-теолог Магдалена Бусманн/ Magdalene Bussmann в письме, направленном папе Иоанну Павлу II в 1987 г. не без издевки пишет: «Иисус никому, ни женщинам, ни мужчинам, не поручал священнических функций, как Вы и Ваши коллеги их понимаете. Все люди, которых Господь наделил харизмой, должны отдавать себя на благо всей общины. Таково общепринятое мнение теологов, как мужчин, так и женщин. И уж от Рима можно было бы ожидать хотя бы минимального знакомства с основами экзегетики*, необходимого для серьезных богословских исследований»⁴⁰.

В ранних христианских общинах тон задавали апостолы, пророки и учителя. Епископы, дьяконы и пресвитеры находились на втором плане. Тогда это был технический персонал, наделенный определенными административными, организа ционными и хозяйственными функциями. Позднее должность епископа стала выделяться. Сначала он возвысился над пресвитерами, которым был равен в течение всего I в., а затем и над харизматиками, апостолами, пророками и учителями С конца II в. епископ окончательно перехватывает первенство и замыкает на себя все руководство общиной⁴¹.

Но по мере того как епископ из подчиненного сначала превращается в равного, а затем и вышестоящего, среди самих епископов начинают возникать градации. Это в прямую зависело от значимости населенного пункта, в котором тот или иной епископ отправлял службу. Епископ провинциального центра (такие города назывались метрополиями), как правило, приобретал звание митрополита (причем некоторые из них, например, в провинции Иллирия, называли себя даже архиепископами) и превращался в главу всех остальных епископов. Причем границы области такого церковного управления, как правило, совпадали с административными границами соответствующей провинции. Этот процесс протекал не вполне безболезненно, но на Востоке в общем завершился к началу III в.; самое позднее, к концу этого века каждая провинция имела своего митрополита⁴².

Но и среди самих высших епископов появляются еще более высокие. Например, епископ Милана, города в Северной Италии, ставшего со времени Диоклетиана императорской резиденцией, представлял высшую церковную власть на территориях сразу нескольких провинций. Наконец, имелись и более обширные церковные образования, не укладывавшиеся в рамки административных конструкций империи, руководи тели которых приобрели еще более широкие полномочия: во-первых, предстоятель Александрии по отношению к доброй сотне епископов всего Египта; во-вторых, предстоятель Антиохии по отношению к большей части епископата Сирии (территории менее однородной в политическом и культурном отношении). Аналогичные привилегии получили на Никейском соборе (325 г.): менее значительный предстоятель Иерусалима (подчинение ему священнослужителей трех палестинских провинций произошло только в 451 г., благодаря бесстыдному соглашателю и фальсификатору архиепископу Ювеналию), а также предстоятели городов Эфеса, Кесарии в провинции Каппадокия и Гераклеи, а на Константинопольском соборе (381 г.) и столицы Востока – Константинополя, Титул патриарха (праотца), поначалу носимый даже простыми епископами. с V в. остается прерогативой только пяти высших епископов («экзархов», согласно документам Халкидонского Собора) – предстоятелей церквей Александрии, Антиохии, Константинополя, Рима и Иерусалима.

Однако именно в Риме должность правящего епископа по явилась поздно, только при четвертом или пятом поколении христиан, во всяком случае, гораздо позднее, нежели в Сирии или Малой Азии. Еще в середине II в., когда римская христианская община насчитывала около 30 тысяч человек и 155 священнослужителей, там никто не ведал, что основана она Петром! И никто слыхом не слыхивал о его пребывании и мученической смерти в Риме⁴³.