Текст книги "Искатель Моравола (СИ)"

Автор книги: Иван Варлаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

Пролог

23-ый день последнего месяца лета. 1320 год от Основания Мира…

Цитадель Архимага…

– Что ты задумал, Августин? – Спросила непринужденно развалившаяся в кресле женщина. Она взяла со стола яблоко и аккуратно надкусила его.

Хозяин кабинете сделал вид, что не заметил ее вопроса, продолжая смотреть в огромное витражное окно на раскинувшийся внизу город.

– Может уже перестанешь меня игнорировать? – В ее голосе прозвучало раздражение. – Не знаешь, с чего начать разговор?

– Свиток у меня на столе. Прочти его, – коротко приказал мужчина, не отрываясь от окна. Он тяжело вздохнул и оперся руками о позолоченную раму. – Моравол не выстоит, если останется таким, как сейчас…

Женщина аккуратно положила яблоко на стол и изящным движением кисти приказала белоснежной бумаге оказаться в ее руках. Откинувшись на спинку кресла, она с интересом принялась читать послание от одного из разведчиков.

– Герцог Арен собирается начать войну? – В голосе чародейки звучала смесь настороженности и злости, а пергамент, который она отправила обратно на стол, был подпален в нескольких местах из-за едва заметных искр, что пробегали между ее пальцев. – Твой человек уверен в этом?

– Это лишь предположения, – мужчина повернулся лицом к гостье. – Мы с тобой хорошо знаем, как относятся к Мораволу в других странах. Если не найдем силы противостоять Арену, нас уничтожат. Соседние правители сами обратятся к нему с предложением.

– Зачем ты позвал меня? – Женщина подозрительно прищурилась. – Если тебе нужна армия, то следует обратиться к Вортигерну. Я нужна, когда требуется более тонкая работа. К тому же у меня есть большие сомнения, что ученые Арена смогли изобрести артефакты такой силы без магии.

– У них уже есть бомбарды, фон Рейнор! Где гарантии, что они не смогут изобрести их меньший вариант, который сможет использовать любой человек? – С нажимом произнес Августин, повысив голос. – Если верить этому посланию, то разработки идут полным ходом и пройдет лет десять-пятнадцать, когда они смогут добиться успеха. К этому времени мы должны создать сильную армию, которая сможет защитить интересы Моравола.

– И мы вновь возвращаемся к вопросу: зачем тебе я. – Чародейка слегка наклонила голову. – Армия – проблема Вортигерна, не моя.

– Я уже говорил с лордом-командующим, – устало сказал хозяин кабинета и уселся в роскошное кресло. – У нас есть план, как уравнять наши шансы на победу, но…

– Он мало кому понравится? – фон Рейнор скрестила на груди руки. – Что ты задумал, Августин?

– Мне нужна армия магов. Самый логичный способ создать ее – изменить правила набора в академии и проспонсировать каждого, кто захочет обучиться магии, – он усталой улыбкой оценил внезапно нахмурившееся лицо чародейки и продолжил. – Так же мы займемся преобразованием вассальных племен дикарей. Заставим их принять цивилизацию и обучаться Искусству, чтобы, когда пришел Арен со своими гром-пушками, любой человек мог защитить себя от губительной силы его артефактов! К тому же Моравол долго терпел этих варваров, и это повод изменить их. Они станут подобны нам или сгинут в своих пустошах!

– Люди не поймут твоих стремлений, – нервно фыркнула чародейка. – Они взбунтуются, и твои враги воспользуются этим. Мне напомнить, что положение архимага в последние годы и без того очень шаткое, и, если ты дашь своим врагам повод напасть, они сделают это без колебаний.

– С дикарями я договорюсь. Но для того, чтобы разобраться с врагами внутри Моравола, я и позвал тебя. Ты нужна мне, фон Рейнор.

– Думаю, Валерия будет не в восторге, если узнает, что тебе нужна еще одна женщина. – чародейка не смогла удержаться от усмешки.

– Не переборщи с ехидством, – в голосе Августина появилась угроза. – Я долго терпел его, но сейчас тебе стоит быть максимально серьезной. И да, это всего лишь просьба. Ты выплатила свой долг очень давно, фон Рейнор, и вольна уйти прямо сейчас, но, если поможешь мне, уверяю, весь Моравол будет благодарен тебе и выполнит любую твою прихоть.

– Мне ничего не нужно от тебя, Августин, – гордо напомнила чародейка. – И ты в любой момент можешь рассчитывать на помощь. Что именно от меня нужно?

– Я не могу напасть на своих врагов. Они многочисленны и разбросаны по всему Мораволу, но если их спровоцировать, они соберутся в один «кулак» и попытаются нанести удар. Все вместе, одновременно.

– Тогда ты и разберешься с ними? Со всеми сразу? – Чародейки улыбнулась и медленно кивнула. – Мне нравится. Но зачем тебе я?

– Я знаю, кто стоит во главе будущих бунтовщиков, и нет ничего, что разозлило бы его больше, чем необходимость подчиняться чужестранке.

– Кажется, мне известно о ком ты… Я в деле! – С хищным оскалом сказала фон Рейнор, подавшись вперед.

24-ый день последнего месяца лета…

Главный зал Тайной Канцелярии…

Мрачный и в обычное время почти пустующий зал сегодня оказался самым людным из всех мест в подземной части Цитадели Архимага. Он просто не мог быть пустым, ведь через несколько минут наступит событие, которое требовало присутствие абсолютно всех членов тайной канцелярии, находившихся в городе. Его Величество Августин представит перед ними человека, который ставит их главой, а значит и левой рукой архимага – одной из главных фигур политических интриг Моравола.

Впрочем, несмотря на серьезность мероприятия, большинство членов канцелярии вело себя максимально расслабленно и занималось обычными делами северных магов. Они лукаво улыбались друг другу, хвалили очередной новый наряд своего собеседника и пытались соблюдать дружественную атмосферу. А также строили множественные интриги, чтобы упрочить своё положение при дворе архимага или наоборот – оклеветать своих соперников и постараться избавиться от них.

И только два человека не участвовали в этой игре. Две сестры, положение которых при дворе герцога было максимально прочным.

– Как долго ты собираешься прятать его от всех остальных? – недовольно спросила Валерия, жена Августина и первая леди Моравола, решив продолжить недавний разговор с сестрой. Элайна только вернулась из Тамарина и не одна. Внутри нее появилась еще довольно слабая, но все же жизнь.

– Столько, сколько смогу, – устало ответила Элайна, поправив упавшую на глаза прядь светлых волос. – В любом случае, я скоро покину Моравол. Здесь мне хорошо, здесь приятно, но настало время уходить. Сама знаешь, мне нельзя оставаться надолго в одном месте.

– Надеюсь, ты скажешь мне, кто отец? – Валерия пытливо взглянула на сестру. – Или просто ответь: это ведь не один из этих сектантов?

– Нет, – устало ответила Элайна и перевела взгляд на небольшую группу чародеев позади своей сестры. Они оживленно обсуждали, кого же Августин решил назначить главой Канцелярии в этот раз и почему не стал брать никого из уже действующих членов.

Рядом с ними стояла еще одна группа магов, которые выглядели так, словно пришли на собрание не для того, чтобы узнать своего будущего господина, а посостязаться в красоте нарядов с другими чародеями. В ярких и полных лишними деталями костюмах они выглядели довольно глупо в темном подземелье, но еще более глупо смотрелись совсем молодые девицы, которые повисли у них на плечах и весело хохотали над каждым словом. Элайна прищурившись посмотрела на компанию и с большим трудом узнала в одном из магов племянника Августина – Тавискарона. В простонародье его называли просто Тавис.

– Ты не ответила на мой вопрос. – Настойчиво напомнила Валерия. – Кто отец ребенка, Элайна?

– Обычный человек, – неохотно произнесла чародейка, не отводя взгляда от Тавискарона, который по неизвестным причинам несколько месяцев назад выпросил у своего дяди должность в канцелярии. Как раз в тот момент, когда прежнего главу начали преследовать несчастья. – Признаюсь честно, таких у нас даже за людей не считают.

– И что тебя привлекло к нему? – Валерия, едва сдерживала себя, чтобы не вывалить на сестру десяток других вопросов. – Как вы познакомились и почему он сейчас не с тобой?

– Потому, что он никогда не должен узнать, что у него будет ребенок. Никогда, слышишь? – она взяла сестру за руку. – И, если он когда-нибудь появится в Мораволе… ничего не говори ему. Хорошо?

Валерия покачала головой и шепотом, чтобы не услышали другие маги, сменила тему разговора:

– Августин в последнее время что-то замышляет. Он перестал показываться на глаза, постоянно сидит взаперти в своем кабинете и открывает только иногда. Вчера мой человек сказал, что через дверь проходили только двое: Вортигерн и неизвестная женщина в красном. Какая-то новенькая в Мораволе.

– Женщина в красном? – насторожилась Элайна и так же повернулась лицом к широкому помосту. Она, несомненно, знала, что в Мораволе полно людей, которые надевают красное, и особенно любят этот цвет пироманты, но существовал лишь один человек, у которого была явная тяга ко всему огненному и который мог попасть к Августину, когда тот хранил тайны даже от матери своего наследника. – Поверь мне, эта ведьма далеко не новенькая. И даже удивительно, что твои «люди» не доложили о ней раньше.

– Кто такая? Ты ее знаешь?

– Не уверена, – произнесла Элайна и тут же презрительно фыркнула. – фон Рейнор. Только она одна могла попасть к архимагу в такое время.

– Фон кто? – сделав вид, что совершенно не расслышала слов сестры, спросила герцогиня.

– Рейнор. – Гневно выдохнула чародейка и повернулась спиной к помосту. – Мы с ней пересекались несколько раз, и не скажу, что я была рада этим встречам. Ее отец очень влиятельный человек в срединных княжествах, и мне бы даже в голову не пришло, что одна из его дочерей может пойти на добровольную службу к Августину.

– С чего ты решила, что это она? Мало ли в Мораволе чародеек, которые любят ходить в красном? Да любой находящийся в этом зале может за пару мгновений перекрасить свой наряд в любой цвет по своему вкусу!

– И любого из них Августин захочет призвать к себе, днями не выходя из своего кабинета? – Элайна многозначительно улыбнулась, увидев, как изменилось лицо сестры, и покачала головой. – Она – его тайная приближенная, и если он не говорил о ней, то значит, что планировал использовать фон Рейнор и против тебя. В любом случае, можешь быть уверена: герцог ценит ее гораздо больше, чем «еще одну пиромантку».

– Надеюсь ты ошибаешься.

– Мне пора идти, – Элайна снова бросила взгляд на подозрительно веселого Тависа. – Если Августин и вправду приглашал к себе фон Рейнор, то, кажется, я уже знаю, кого он представит нам. Извини, но у меня нет никакого желания видеть ее. – Чародейка прикоснулась к своему животу и добавила. – Не хочу, чтобы будущий Сильвиан слышал хотя бы одно слово из ее ядовитого рта.

– Ты уже дала ему имя? – удивилась Валерия и только хотела спросить, в честь кого сестра назвала своего будущего ребенка, но ее уста не смогли произнести ни звука. Элайна тут же поняла, что сейчас произойдет и как можно быстрее направилась к выходу из подземелья. Спустя мгновение над залом раздался твердый голос архимага.

– Благодарю за то, что в этот раз вы не забыли о своем долге и все же решили исполнить свои обязанности, – неожиданно строго произнес Августин, поднимаясь на помост, и окинул разгневанным взглядом всех остальных.

С лиц оказавшихся в зале людей мгновенно пропало все веселье и каждый вытянулся так, словно кто-то отдал команду «смирно». Даже Валерия, которая по факту не являлась частью канцелярии и спустилась в подземелье только по просьбе сестры – приближенной бывшего хозяина этих стен. Даже она вытянулась по стойке, потому что знала – когда в голосе ее мужа звучала сталь, ни в коем случае нельзя привлекать его внимание и уж тем более нарушать принятые устои.

– Мои не слишком верные подданные, чародеи и чародейки, а также все, кто заслужил свое присутствие здесь будучи абсолютно не способным к магии, – продолжил Августин, когда удостоверился, что абсолютно все стоявшие перед ним люди встретили его, как полагается встречать герцога. Взгляд архимага на мгновение остановился на Валерии, но тут же перескочил на стоявшего неподалеку Тависа.

– Вы наверняка удивились, когда ни один из вас не получил приглашения на место ушедшего на покой магистра Церия, верно служившего моему роду несколько десятков лет, и теряетесь в догадках – почему? – Августин многозначительно замолчал, оперся о широкие лакированные перила и, мгновенно став еще более хмурым, чем обычно, прошипел. – Потому что никто из вас, жалкие рабы своих страстей, не достоин даже жизни; потому что каждый из вас превратил некогда сильную систему в хлипкое подобие власти; потому что каждого из вас я должен был казнить сегодня утром в назидание остальным, но… к вашему счастью, меня отговорили.

– Благодарим вас за милость, – с фальшивой покорностью хором произнесли стоявшие перед Августином люди. Они уже давно не боялись гнева своего господина, прекрасно зная, что он не так глуп и не станет провоцировать своих внутренних врагов к решительным действиям.

Сейчас герцогство уберегает от бунта лишь попустительская политика Тенебрисов и только.

– Милость? – удивился Августин и перила, за которые он держался, громко захрустели. – Повесить вас на стенах, а не отдать летописцам на опыты – это уже самая величайшая милость, на которую мы можете рассчитывать от меня… и человеку, которого я вам сейчас представлю, стоило больших усилий уговорить меня сохранить вам жизни.

Казалось, гнев завладел архимагом, и он уже был готов сорваться, казнить всех, кто лишил Моравол былого величия, наплевав на последствия, но раздавшийся позади кашель отрезвил его разум. Будущая глава тайной канцелярии продолжала стоять у лестницы на помост и ждала, когда ее имя наконец произнесут.

– Я пришел сюда, чтобы представить этого человека! Эниду фон Рейнор! – громко выкрикнул Августин и указал рукой на лестницу позади себя. Через мгновение по ней взошла на помост женщина в красном, а спустя еще один миг по залу прокатился вздох разочарования.

«Южанка», – вместе со всеми подумала Валерия и поморщилась. Даже она – самая терпеливая женщина в Мораволе, была против того, чтобы, пожалуй, третью по важности должность в государстве занимала чужестранка, которая отличается от остальных чародеев так же, как день отличается от ночи.

Все знали, как выглядят настоящие Моравольцы; знали, что они имеют светлые волосы, голубые или зеленые глаза и обязательно белую, как утренний снег, кожу, и именно такие люди всю жизнь окружали Валерию. Исключением была лишь правящая династия Моравола – Тенебрисы, а Августин служил ярким примером их отличия. Его глаза были черными, словно уголь, а волосы темнее ночи, однако для герцогов и их родственников такая расцветка была привилегией, так как все считали, что этот цвет подарил им давний брак с северной ведьмой, которая и принесла магическое искусство в Моравол.

Энида же… Энида была полной противоположностью обычного жителя магического герцогства. Новая глава канцелярии оказалась обладательницей смуглой кожи, каштановых волос и карих глаз. Глаза… именно они больше всего не понравились Валерии. Фон Рейнор буквально пожирала глазами будущих подчиненных, словно считала их игрушками, которые будут выполнять абсолютно любую прихоть.

И разумеется, чародейка услышала недовольный вздох «слуг» Моравола. В этот момент ее лицо исказила хищная улыбка, а в глазах проявился довольный блеск. Она еще раз оглядела остальных и обратилась к Августину:

– Я не подведу тебя, Тенебрис, через неделю эти люди забудут о том, что такое праздность, и будут полностью принадлежать тебе…

31-ый день последнего месяца лета.

Моравол, торговый квартал…

– Да как он посмел! – Племянник герцога с силой ударил по лакированному столу. – Я – Тавискарон Тенебрис! Хозяин Хладной Гавани! Да только благодаря моим усилиям его страна еще не развалилась на баронства! Архимаг должен был умолять меня встать во главе Канцелярии!

– Ты переоцениваешь себя! – Насмешливо произнесла сидевшая напротив чародея женщина. Она откинулась на спинку стула, а ее ноги по-хозяйски покоились на столе. – У него сотни людей работают над благополучием страны, и твои усилия по сравнению с их – всего лишь капля в море. Как по мне: что архимаг и должен, так это повесить тебя, Тавис, на ближайшем столбе.

– Не называй меня так! – Маг сотворил еще одно заклятье и, не задумываясь, метнул его в обидчицу. Фиолетовое пламя за несколько мгновений долетело до цели, но тут же погасло, столкнувшись с магическим щитом чародейки.

– Это всё, что ты можешь? – Она изящно вскинула бровь.

– Да как ты..!

– Прошла уже неделя, чародей, – голос, прервавший аристократа, казалось, принадлежал не человеку. Он резал слух и звучал так, словно кто-то пытается открыть тяжелую металлическую дверь с напрочь проржавевшими петлями. Его хозяином оказалась стоявшая у окна высокая фигура в черном балахоне, чьё лицо было заклятием скрыто за покровом тьмы, через которую пробивался только свет двух красных точек, что служили древней нежити глазами. – И ты до сих пор не смог привести свою голову в порядок! Надеюсь, у тебя есть новая причина для гнева, иначе нам придется пересмотреть твоё участие в наших планах.

– фон Рейнор не дает никому покоя, – вмиг успокоившись отозвался Тавискарон. – Она ломает все сложившиеся в канцелярии устои, разжаловала многих из нас до низшей должности, усадила за стол и заставила перебирать бумаги, а остальных отправила в трущобы копаться в грязи и искать людей, которые согласятся рассказать все об их настоящем хозяине.

– Да, я уже заметил, – холодно отозвалась фигура в балахоне. – Но мои люди боятся меня гораздо больше, чем гнева никому неизвестной женщины и герцога, который превратил их жизнь в пытку.

– Но это еще ничего! – вскрикнул Тавискарон, снова вспомнив, что именно послужило пищей для его гнева в последний раз. – Вчера я высказал свое недовольство ее работой! И она… при всех! При всех опозорила меня! Назвала никчемным болтуном, который совершенно бесполезен для канцелярии! Сказала, что если бы не мое родство, то я был бы уже на пути в Гавань!

– Она была абсолютно права, – вырвалось у сидевшей напротив Тависа женщины. Чародейка фальшиво прикрыла возникшую на лице улыбку. – Будь я на ее месте…

– Господа, давайте сосредоточимся на деле? – учтиво попросил последний человек в комнате. Довольно полный мужчина сидел все это время во главе стола, изучая свои пухлые ладони и выжидая, пока остальные участники разговора прекратят спор. Он устало перевел взгляд на фигуру у окна и добавил. – Лич, мои артефакторы почти изготовили контейнер, но его нужно испытать и доработать, когда артефакт будет уже внутри. Твои люди смогут доставить мне завтра посох? К тому же нам нужно придумать, как пронести его на площадь. Контейнер с поглощающей аурой может и не будет так заметен, как проклятое богами древности оружие, но все так же привлечет внимание.

– Ничего у вас не получится, – скептично заявил Тавис. – На подступах к площади будут проверять всех на предмет темной магии, и любой, даже самый слабый маг сможет понять, что вы несете в контейнере.

– Подступы будут охранять гвардейцы Вортигерна. Никому другому это не доверят. – Сурово произнес Лич спустя минуту напряженного молчания. – Мои люди позаботятся о том, чтобы навести достаточно шуму. Нанесут удары по нескольким частям Моравола одновременно. Это должно увести людей Вортигерна, и вынудит их перестать контролировать большинство входов. К тому же всплеск энергии спрячет магический след посоха от определяющих заклятий на площади, и мы останемся незамеченным. Остается лишь найти человека, который согласится использовать наше оружие.

– Возможно… – медленно протянула единственная женщина в комнате, растягивая каждый слог. – Если бы у кого-нибудь из нас был многовековой дух-наемник под рукой, все было бы гораздо легче… не пришлось бы беспокоиться о проклятии, которое мешает использовать артефакт.

– Цена его помощи слишком высока! – вскрикнул Элий, моментально осознав, на что именно намекала девушка. – Не забывай об этом, жрица!

– Да, но сейчас у нас просто нет другого выхода, – чародейка сложила на груди руки. – Мы, конечно, можем попросить всех остальных просто не обращать внимания на смертоносный артефакт, но вряд ли нас послушают. А так… твой дух может подобраться к Августину незамеченным и исполнить замысел.

– Нет…

– Черт тебя возьми, Элий! – Снова закричал Тавискарон. – Сделай это и избавь мое герцогство от проклятого архимага!

– Твое герцогство?! – Угрожающе проскрипел Лич. – С каких пор Моравол стал твоим герцогством? И почему ты решил, что кто-нибудь из нас отдаст власть в руки такого бездаря, как ты?

– Действительно, ведь всем нам известно, что ты хочешь сменить свое прозвище «трущобный герцог» на реальный титул хозяина Моравола. – Усмехнулась та, кого назвали жрицей и обратилась к Тавискарону. – К тому же, даже если мы убьем Августина, у него еще остается сын, Венцеслав, его ты тоже хочешь убить?

– Моравол принадлежит мне по праву! Августин был младшим сыном, и трон должен был принадлежать моему отцу, а не узурпатору, который сумел убедить деда не отдавать венец законному наследнику. И да, если понадобится, то я убью и его выродка!

– Великие Духи! – Вскрикнул Элий, подняв руки к потолку. – Тавис, ты забываешь, что в отличие от всех остальных, мы с тобой единственные, кого еще можно без всяких сомнений назвать человеком. Не переступай черту! Это же ребенок!

– Вы делите шкуру неубитого оленя, – снова проскрипел Лич, но в этот раз его голос проникал в душу каждого из заговорщиков и заставлял сердце сжиматься в ужасе. – Вы ссоритесь друг с другом, пытаетесь ударить по чужому самолюбию, разозлить его и настроить против себя… однако вместо этого вам следует подумать, как доставить контейнер наиболее близко к Августину. Или вы считали, что достаточно просто доставить его на площадь?

– А разве это не задача Элия? – воскликнул Тавис. – Ты же передашь ему посох!

– По правде говоря, – протянул Элий, сложив ладони в замок. – Тут и думать особо нечего. Завтра на улицах будет в разы больше народу, чем обычно. Говорят, что Августин собрался сделать заявление, которое коснется жизни каждого в герцогстве, и, вполне возможно, многие люди захотят послушать его слова из первых уст. И не стоит забывать о послах из других стран. В такой толпе…

– В такой толпе будет легче добраться до помоста с архимагом? Ты это хочешь сказать? – Жрица рассмеялась. – А знаешь, как будет легче всего до него добраться? Если Тавис заберется с артефактом в трибуны для знати. Более простого способа и не найти.

– Тогда его точно обнаружат, – фыркнул Тавискарон. – К тому же у меня будет множество других дел. Может, лучше тебе взять эту часть на себя, прислужница Лжи? Или в этот раз Элионайра не прислушается к твоим молитвам?

– Думаю, я тоже сошлюсь на свои дела.

– Тогда у нас остается только один вариант, – Тавис повернулся к Элию. – Сколько крови тебе понадобится? Сколько запросит твой ручной демон?

– Кровь ему не нужна, и ты это прекрасно знаешь. – Элий опустил глаза и покачал головой. – Они питаются душами! Ты хоть понимаешь, что происходит с душой, когда она попадает в пасть к демону?

– Возможно… – вновь медленно протянула прислужница Лжи, ожидая, пока все присутствующие обратят на нее внимание. – У меня есть на примете один человек, который сможет унять совесть Элия. Никаких демонов и никаких душ… буквально.

– Буквально? – машинально спросил Тавис и поморщился. Он понимал о ком именно пошла речь. О людях, которые верой и правдой служили Лжи, но однажды предали ее, и в наказание хозяйка лишила их душ, превратив в бездумных марионеток. Большую часть из них нельзя даже с большой натяжкой назвать людьми, но встречаются среди них и те, кому Госпожа Обмана оставила зачатки личности, и они вполне могли справиться с такой работой, как пронести незаметно посох и, возможно, даже использовать его против Августина.

– Не получится, – покачал головой Лич. – Бездушные не владеют магией! Откуда им брать энергию для того, чтобы творить заклятья?

– Я не собираюсь позволять ему использовать магию! – Прислужница Лжи азартно улыбнулась. – Мы просто возьмем бездушного, накачаем его энергией и отдадим в качестве платы твоему бесу. Если все получится, и зверюшка Элия покончит с герцогом, то мы спокойно избавимся от взбунтовавшегося демона, а если нет… что ж, Августин разберется с ним гораздо быстрее, чем наш обман с душами раскроется.

– Я согласен, – поднял руку Тавис и строго посмотрел на остальных.

– Работа с демонами всегда заканчивается плохо, – произнес Лич. – Однако у вас нет других идей, как и времени, а значит, мы не имеем выбора. Используем идею жрицы.

– Этот демон веками защищал мою семью, и у меня нет желания рисковать им, – отрицательно покачал головой Элий, однако увидев, как на него смотрят жрица и Тавис, тяжело вздохнул и добавил. – Но… если обойдемся без жертвоприношений живых людей, то хорошо. Я согласен.

– Отлично! – Тавискарон поднялся на ноги и, придерживая рукой один из внутренних карманов, добавил. – У меня тоже есть несколько идей, как доставить неудобства Вортигерну и его людям.

– Надеюсь они не помешают нашим общим планам? – Нахмурился Элий.

– Думаю, Тавис знает, что нас всех ждет в случае неудачи, и не станет осознанно вредить нам, – с нажимом произнесла жрица, поднимая из-за стола, и перевела взгляд на Элия. – Встречаемся завтра в лабиринте возле твоего любимого входа. Рано утром, чтобы у нас было время придумать запасной план, если что-то пойдет не так…

Глава 1

7:45, 1-ый день первого месяца осени

Моравол. Общежитие академии изменения.

Андриана разбудил удушливый запах гари и сильный жар. Не тратя время на испуг, он вскочил с кровати, схватил первый попавшийся в руки предмет и бросил его в сторону двери. Это оказалась книга. Она пролетела несколько метров и ударилась в скрывшегося за дымом человека. Раздался обиженный выкрик и через мгновение иллюзия пожара исчезла, а моравольская прохлада вновь начала приятно покалывать его кожу.

– Это было очень грубо, Андриан! – предъявила ему стоявшая у стены светловолосая девушка. Юноша улыбнулся, глядя на ее фальшиво обиженное лицо, и заметил, что за лето Лианна сильно изменилась. Как внешне, так и внутренне. Ее магический резерв сильно вырос, и теперь в нем отчетливо читалась предрасположенность к магии иллюзий.

– Прости, но ты сама знаешь, как я не люблю твои способы поднять нас. – Андриан протер лицо, магией избавился от последствий сна и уселся на кровать, взмахом руки пригласив Лианну на один из четырех табуретов.

– У нас нет времени на посиделки, – сердито произнесла она. – Ты не забыл какой сегодня день, и почему нам нужно торопиться?

– Не забыл, – Андриан принялся надевать оставленные вечером на спинке кровати штаны. – Но совершенно не понимаю, почему нам нужно спешить. Каждый Мораволец знает, что именно скажут на площади, и меня жутко злит, что адептов из года в год заставляют выслушивать эту пустую болтовню. – Он поднялся с кровати и заметил, что один из его соседей до сих пор спит. Решив не бросать товарища, как это сделали двое других чародеев – уже успевшие проснуться и уйти – чародей метнул в него подушку. – Эй, Ликт! Поднимайся! Помнишь, что нас ждет, если пропустим тщеславные профессорские речи?

Проснувшийся чародей поморщился, недовольный тем, что его сон вероломно нарушили, выругался и с трудом приоткрыл глаза.

– Вставай! – еще громче крикнул Андриан, прислушиваясь к радостным голосам, пробивающимся сквозь закрытое окно. – Ты же знаешь, мы должны чтить дурацкие традиции стариков.

– Ты знаешь, что традиции здесь не при чем, – Лианна оперлась плечом о стену и хмуро взглянула на друга.

– Есть и другие способы запугать послов, чем сборище Моравольских недоучек – будущих «героев севера»! – шутливо произнес Андриан.

– Головы чужаков на пограничном частоколе, – сонно добавил Ликт, едва приподняв голову. Увидев Лианну, он приветственно махнул ей рукой и упал обратно на кровать.

– Зачем вообще нас тащат? – Продолжил ворчать Андриан. – В такой толпе никто всё равно не увидит адептов, а если и увидит, то не поймет, кто мы.

– Затем, чтобы ты сам был в курсе всех изменений и планов Моравола! – твердо заявила Лианна и бросила в Андриана утепленную рубаху, лежавшую на столе. Чародей ловко поймал ее и за считанные секунды натянул на свое тело.

– Или потому, что Августин не получил нужного внимания в своем изнеженном детстве, и теперь ему нужно как больше слушателей, – с улыбкой на лице произнес Ликт и снова уронил голову на подушку. Повернулся на бок, прижал к себе скомканное одеяло и снова уснул.

– Я сделал все, что мог, – пожал Андриан плечами, когда Лианна бросила на него требовательный взгляд с намеком поднять своего соседа. Чародейка покачала головой, дождалась пока ее друг наденет сапоги, и направилась к выходу. Через мгновение за ней увязался и поднятый ею маг.

Обычно переполненные коридоры общежития сейчас оказались пусты. Большая часть чародеев уже находилась на главной площади, ожидая приветственных слов Августина, открывающего новый календарный и учебный год в герцогстве Моравол, либо, наплевав на все наказания за отсутствие на мероприятии, которые обычно обещали устроить магистры школ, лежали в своих постелях и отдыхали. Андриан искренне им завидовал и, если бы не Лианна, то давно бы уже присоединился, но зная свою подругу, он понимал, что об этом можно только мечтать.

Оказавшись на улице, адепт тихо выругался, чем заслужил еще один недовольный взгляд подруги. Идя по безлюдным коридорам общежития, он еще надеялся, что сможет успеть на площадь до того, как их отсутствие заметят, но теперь, когда он увидел, что улицы буквально забиты людьми, его надежды рухнули.

Казалось, что в этот раз в столицу съехались не только послы из соседних стран и жители предместий, но и люди со всего герцогства. Из всех, даже самых маленьких городов и деревень несмотря на то, что дорога к Мораволу в большинстве случаев к осени превращается в большое, непроходимое болото. И двоим чародеям предстояло преодолеть их всех, чтобы попасть на площадь и появиться на глазах у магистра.

Еще раз выругавшись себе под нос, Андриан грубо схватил Лианну под локоть и широким шагом, расталкивая всех направо и налево, направился к центру города.

– Как прошла практика? – пытаясь перекричать огромную толпу, спросила чародейка. Андриан едва смог услышать ее и потратил несколько секунд на то, чтобы понять, что именно сказала подруга.

– Довольно насыщенно, – уклончиво ответил он и, перейдя улицу, свернул в один из бесчисленных переулков Моравола. Обычно он старался избегать подобных путей из-за сомнительных личностей, зачастую встречающихся в подобных местах, но сейчас у него просто не было выбора, если чародеи собирались избежать наказания.