Текст книги "Ричард Львиное Сердце"

Автор книги: Ирина Измайлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 50 страниц)

Глава 11
О пользе ледорубов

– И теперь они неразлучны, как будто всю жизнь так было. И хотя оба уже старые, но могут ещё радоваться и любить друг друга, потому что Господь Бог подарил им любовь, которая старости не знает.

– А они поженятся? – спросила Лорхен, отодвигаясь от начавшего чадить очага и плотнее закутываясь в кроличью накидку.

Ингеборг только развела руками:

– Да откуда же мне знать? Может, и поженятся, если король разрешит. Элеонора ведь королева, ей не всё можно.

– Король разрешит! – уверенно проговорила рассудительная Гретхен. – Он же такой добрый. Он мне о-о-очень понравился! И красивый. Я бы сама за него вышла замуж!

– У него уже есть жена, – засмеялась Ингеборг, поудобней пристраивая на коленях миску, в которой она старательно месила тесто, не забывая ногой покачивать люльку мирно заснувшего Эриха. – А тебе, егоза, нужно ещё сперва вырасти.

– А если Элеонора поженится со своим рыцарем, – не отставала Лорхен, – у них ведь детки родятся, да?

– Нет! – не удержавшись, прыснула кормилица. – Вот уж деток у них никак быть не может. Это не всю жизнь получается.

– А почему?

– А чтобы нам, женщинам, можно было и отдохнуть от вас, от детишек. Лора, ты что там такое ешь?

– Кусочек морковки.

– Это чтобы потом не обедать, да? И кто тебе позволил красть морковь из кладовки? Зима на дворе, овощей и так мало осталось. Сладу нет!

– Опять не слушаются? – герцогиня Эльза вошла в комнату и раскрыла руки, чтобы обнять кинувшихся к ней девочек.

– Слушаемся! Слушаемся! – хором завопили шалуньи и испуганно умолкли, оборачиваясь к люльке, в которой спал их братец.

Эльза засмеялась, шутливо шлёпнув обеих по попкам, и подошла к очагу, расправляя на плечах тёплую зимнюю котту.

– Ну как? – спросила кормилица, снизу вверх заглянув в лицо хозяйки.

– Что «как»? – сделала та вид, что не понимает.

– «Что, что»! – сердито передразнила Ингеборг. – Вы хотя бы с ним поговорили?

Герцогиня чуть заметно мотнула головой.

– Почему? – не отставала нянька.

– А разве я сама могу? Могу подойти и сказать, да?

– Да, можете! – Ингеборг покосилась на девочек, затеявших возню с прокравшейся к очагу кошкой. – Не пойму я вас, благородных! Где так вы смелые, сами себе хозяева, а где – так собственной тени боитесь. Вот десять с лишним лет назад вы были храбрая.

– Дура я была десять лет назад! Полная дура! – вспылила Эльза и прикусила губу, чтобы не зареветь при дочках.

– Дуры-то мы, бабы, всегда. Что с нас спросить, коли Господь нас сотворил из ребра, а ребро только на рагу и годится? Но всё же иногда нужно что-то делать правильно. Раз уж однажды ухитрились себе жизнь испоганить, то во второй-то раз промазать нельзя!

– И что я должна делать?

– А то, чего вам хочется! Подойти к нему и сказать: «Фридрих, милый, я тебя люблю и все эти десять лет любила! Ты мой рыцарь, я, мол, – твоя дама»... Ну и всё такое, как у вас там положено.

Эльза, вся залившись краской, опустила голову:

– Знаешь, Ингеборг... Когда мы были в опасности, когда казалось, что кто-то из нас может погибнуть или мы оба – тогда я ведь не боялась. Я ему почти всё сказала. Даже первая его обняла! А он... Он сделал вид, что ничего не понимает!

Кормилица охнула и воздела к небу руки, обильно перемазанные тестом.

– Ну что ж вы, право, такая бестолковая, фру Эльза? Да ведь тогда он по-иному поступить не мог! У вас ведь муж был жив-здоров. А муж, каков бы он ни был, дан Богом. То, что барон Тельрамунд так поступил, это хорошо. Значит, он и впрямь благородный рыцарь, а не кот бесстыжий! Но теперь-то вы – вдова. И если ему скажете...

– А отчего он сам не скажет?

– А оттого, что когда-то вы его любви не захотели. Вот теперь и исправляйте!

Снизу, со стороны двора, донеслись конское ржание, топот, мужские голоса. Эльза поспешно подбежала к окну и приоткрыла ставень. В комнату белым облачком ворвался мороз, искры хрупкого инея лёгким вихрем осыпались с каменного карниза.

– Охотники вернулись! – сказала герцогиня, закрывая окно и улыбаясь. – И много дичи набили – одних уток семь связок. Да ещё шесть диких свиней. То-то сегодня будут пировать! А у нас хлеба вдоволь не напечено.

– Ну это вы зря! – обиделась Ингеборг. – Тесто я замесила для пирога. Как раз с утиными печёнками и сделаю. А хлеба кухарка утром много в печь закладывала. Я сама видела. Только вот... Ой! А лёд-то!

– Что лёд?

– Да льда в погребе почти что нету. Мяса они навезли, надо бы в погреб заложить, а я лёд не наколола. Ах ты, вот ведь дура!

Кормилица вскочила, поспешно обтёрла руки полотенцем, поправила фартук и ухватила сложенный на крышке сундука плащ.

– Малыш спит. Девочки пускай себе играют. А я сбегаю к реке за льдом.

Эльза пожала плечами.

– Да где там лёд? Морозы только третий день, припоя ещё и не видно.

– Припоя нет, а в заводи, где камыши, уже замёрзло. Я скоро.

Ингеборг всунула ноги в деревянные башмаки, сбежала по лестнице вниз и, прихватив в нижнем помещении донжона вёдра для льда и массивный железный ледоруб, выскочила на улицу.

Собственно, лёд можно было бы наколоть и во рву вокруг замка. Но какая же хозяйка кладёт свежее мясо в такую грязь? В этот ров чего только не выливают, особенно зимой! Нет уж – как ни тяжело тащить два полных ведра ледышек от самой реки, но она не поленится.

Кормилица шагала по свежевыпавшему снегу, наслаждаясь его сочным хрустом и с удовольствием потирая краем плаща зарумянившиеся щёки.

Над Рейном голубоватым облаком стлался туман. Мощная река, будто боясь застыть и покрыться льдом, мчала свои воды, казалось, ещё быстрее, чем всегда.

«Зря боишься, Рейн! Ни за что ты не замёрзнешь. А говорят – есть края, где даже большие реки замерзают зимой, и по ним, как по дорогам, ходят и ездят. Вот интересно-то!» Задумавшись, Ингеборг поскользнулась и только тут сообразила, что под ноги не худо бы всё же смотреть – снег и гладкие деревянные подошвы могут обернуться разбитыми коленками.

Глянув вниз, женщина уже возле самого берега неожиданно обнаружила следы. Они вели к заводи. Ингеборг сбежала к воде, раздвинула камыши и остановилась в изумлении. Кто-то, видно ещё с утра, расколол у берега лёд и приволок за камышовую завесу лодку. Скорее всего, одну из тех лодочек, что рыбаки по зимнему времени выволокли на берег и перевернули. Сейчас она стояла на воде, в ней лежали какие-то свёртки, сложенный меховой плащ, а рядом возился, прилаживая вёсла, какой-то незнакомый человек, одетый в толстую длинную котту и меховую шапку.

«Это кому же вздумалось отправляться в путь по реке, да ещё на рыбачьей посудине?» – удивилась женщина.

Снег под её ногой скрипнул, и незнакомец обернулся.

Ингеборг узнала его тотчас. Это был недавний управляющий Брабанта, «грек Паулос»! Четыре дня назад, когда король Ричард и его друзья перебили в старой башне прислужников сатаны, шпион исчез, будто его и не было. Рыцарь Эдгар с друзьями искали злодея, но так и не нашли. А он, выходит, затаился где-то поблизости, успев ещё и натащить из замка всякого добра. И вот теперь, украв рыбачью лодку, собирался с глаз долой. Скрыться от расплаты, чтобы потом где-нибудь появиться опять и снова вредить христианам.

– Здравствуй, милая Ингеборг! – расплылся улыбкой Шмуль, ловко выпрыгивая из лодки в двух шагах от женщины. – Как же давно я тебя не видел, душечка! И где же ты пропадала, с детками-то?

– Там, где тебя, тамплиерская скотина, к счастью, не было! – отрезала кормилица. – А ты, значит, от смерти ушёл и теперь хочешь сплыть куда подальше?

– А чего мне здесь оставаться? – он пожал плечами и сделал ещё один осторожный шаг вперёд. – Мне тут и прежде были не слишком-то рады, а теперь уж вовсе... Ну-ну, что ты так смотришь? Ты мне всегда нравилась! Хочешь, уедем вместе?

– Вот только об этом и мечтала! Всю жизнь думала, как бы спутаться с нехристью! Не подходи!

Но он опять подался к ней, и женщина вдруг поняла, почему правую руку шпион держит под полой котты. Он не позволит ей уйти – ведь Ингеборг расскажет в замке, что его видела, и тогда рыцари живо догонят беглеца! Значит, он сейчас должен её убить. Убить, отвезти на лодке подальше и скинуть в реку. Пока хватятся, пока что... Да и не свяжут её исчезновение с пропавшим несколько дней назад Паулосом.

Ингеборг не стала ждать, пока приспешник Парсифаля достанет оружие. Её ладонь непроизвольно скользнула в ведро и сжала холодное железо ледоруба.

– Ну же, красавица! – вкрадчиво продолжал Шмуль. – Подойди! И за что только ты меня невзлюбила?

– А я вообще не люблю мерзавцев.

Он выхватил что-то остро блеснувшее, взмахнул рукой.

Однако Ингеборг успела раньше. Стремительный удар тяжёлого ледоруба пришёлся поверх шапки, но с перепугу кормилица саданула с такой силой, что сама чуть не упала.

Несколько мгновений шпион ещё стоял перед ней, уставясь остекленевшими глазами в какую-то точку, потом уронил нож, качнулся и рухнул лицом вниз.

Ингеборг отпрянула и в ужасе уставилась на густое чёрное пятно, которое поползло по белому снегу прямо ей под ноги.

– Святая Дева! Матерь Божия! Да я же убила его...

Спустя час Эдгар Лионский вертел в руках стальной ледоруб, объясняя друзьям, что это такое.

– В наших краях, где зимы тёплые и лёд – редкость, таких штук не делают. А вот германцам они очень даже нужны. Прекрасная штуковина! Я бы и сам лучше не выковал. Кстати, сегодняшний случай доказывает, что это вещь вообще весьма полезная.

– Помогающая освобождать мир от всяческой нечисти! – воскликнул Блондель. – Нынче же сочиню балладу, воспевающую ледоруб. Так он называется, да?

Рыцарь-трубадур приехал из Кёльна, рассеяв опасения короля – не убили ли его друга заколдованные лебеди. Друг остался жив, хотя злобные птицы так разукрасили ему лицо, что и сейчас, спустя четыре дня, смотреть на него было жутковато. Тем не менее добрый малый был совершенно счастлив: он, в свою очередь, очень боялся за Ричарда и молил Бога о его спасении.

– Да, кабы на каждого врага Господа Нашего и Святого Креста нашлось по ледорубу, жить было бы куда как легче! – заключил Ричард Львиное Сердце, тоже подержав в руках железяку. – А эту женщину следует наградить: она доблестно завершила наше дело. Только вот награждать мне сейчас совершенно нечем. Но, по крайней мере, на нашу пирушку мы Ингеборг обязательно позовём! Ведь это – наш последний вечер в Брабанте, завтра уезжаем.

– Ну мы-то с Луи проводим вас! – заявил Эдгар. – Нам потом недалеко и возвращаться. Луи с женой отправятся в родовой замок. Надо надеяться, король Филипп всё же выделит сестре достаточно приданого, чтобы Шато-Крайон можно было восстановить и перестроить. Ну а мы с Марией собираемся к нашему малышу. Фридрих, а вы?

Тельрамунд, которого вопрос застиг врасплох, только пожал плечами:

– Пожалуй, тоже поеду в Англию. А там подумаю.

– А вам нечего и думать, – неожиданно заявил Ричард Львиное Сердце. – С этой охотой я совершенно позабыл всем вам рассказать. Мне ведь привезли письмо от его величества императора.

– О-о-о! – хором вскричали рыцари.

– И что же? – спросил граф Шато-Крайон. – Сообщает, что ему мало полученного выкупа?

Все расхохотались, но король поднял руку, и шум утих.

– Его величество благодарит меня и всех вас за оказанную ему услугу – разоблачение и уничтожение слуг сатаны, которые объявляли себя честными рыцарями-тамплиерами. Их богатства (а Братство грааля было очень богато!), само собой, отходят казне, и за это нас тоже благодарят, хотя делиться не собираются. Эти люди, как пишет Генрих Шестой, могли быть очень опасны его короне, поскольку многие из них обладали властью и своими войсками. И наконец – особую благодарность его величество шлёт отважному и благородному рыцарю Тельрамунду. Он просит передать, что лишь смерть помешала Фридриху Барбароссе объявить о полном прощении этого достойного крестоносца, а сам Генрих оповещает храброго рыцаря Тевтонского ордена, что возвращает все его земли вместе с замком Тельрамунд. Так что у вас, Фридрих, есть куда возвращаться, как и у всех нас.

К удивлению друзей, тевтонец не выказал бурной радости. Он просто поблагодарил Ричарда и как-то незаметно исчез.

Вечером Фридрих позже всех появился за общим столом. Он улыбался. Седрик (которого друзья продолжали так называть) толкнул локтем Эдгара и тихонько ему шепнул:

– Кажется, улыбка нашего друга вернулась навсегда! И это, ей-богу, не хуже возвращения замка и даже доброго имени.

ЭПИЛОГ

Ричарду Львиное Сердце не удалось покинуть Брабант на следующий день. Он и его друзья задержались ещё на неделю, чтобы отпраздновать свадьбу барона Тельрамунда и герцогини Эльзы Брабантской.

После этого Фридрих, как и обещал, отправился провожать короля в Англию. И вернулся, лишь побывав затем в замке рыцаря Эдгара, где царил маленький Анри, а старый барон Раймунд исполнял все прихоти малыша. В Шато-Крайон тевтонец уже не поехал, торопясь домой. И спешил, как оказалось, не зря: по приезде барон узнал, что в начале осени у него будет уже четверо детей. В сентябре у них с Эльзой родился сын.

Рыцари ждали вестей от Ричарда. Вести пришли. Но написала и во Францию, и в Германию королева Элеонора – её сыну было некогда. Разумеется, он предполагал, что в его отсутствие принц Иоанн наделал бед, однако их оказалось слишком много.

Впрочем, Ричард не стал наказывать своевольного брата. Тот рухнул в ноги королю, и Львиное Сердце простил ослушника.

Постепенно ему удалось навести порядок в стране, но на это ушла уйма сил и времени. Молодая королева, более двух лет ожидавшая супруга и свято верившая в его возвращение, редко видела мужа дома.

О себе Элеонора совсем ничего не написала. И только Эдгар, понимавший её, возможно, лучше всех остальных, заметил одну странную особенность: в конце письма, после обычного «помоги вам Бог», королева, всегда сдержанная в проявлении чувств, приписала: «Будьте счастливы! Храните любовь!»

Её пожелание Эдгар и Мария, Луи и Алиса, Фридрих и Эльза исполнили.