Текст книги "Вирус зла (СИ)"

Автор книги: Илья Твиров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 55 страниц)

– А это уже гений инженерной мысли наших ученых, – не без гордости воскликнул гид-голограмма. – Дело в том, что такое натяжение пространства, позволяющее создать на краткое мгновение вход в суперструну, совершенно не свойственно для реальной Вселенной, поэтому естественной реакцией пространства при активации струны будет схлопывание входа. Нашими конструкторами были разработаны реактивные генераторы-трансформаторы, которые моментально преобразовывают эту энергию в пакет и отправляют ее по струне. Хотя я не могу сказать, что пакет достигает точки выхода раньше, чем корабль. В струне любой материальный объект растягивается, заполняя всю пустоту от входа до выхода, однако длится это ничтожное мгновение времени.

– Колоссально, – прошептала Катя. – И что, по такому же принципу работает система трансгресса?

– Конечно. Прыгаешь ли ты на сто световых лет или на сто миллионов, разницы практически никакой.

– Вроде все так просто на первый взгляд, когда сталкиваешься с этим в жизни, – шепнула девушка Виктору на ухо, когда они отправились в следующий зал, – но если начать разбираться, дух захватывает, до чего дошел человек.

– Да, – кивнул Гагарин, – для древних людей мы сейчас боги, вот только, все равно, не нужно забывать, кем мы когда-то были.

Они еще целый час бродили по музею из зала в зал, из галереи в галерею, видели много чего удивительного. Действительно, когда человек сталкивался с этим в общественной жизни, он многому не придавал значения. Музей же давал возможность посетителям посмотреть на изобретения космической отрасли в их первозданном виде, без ширмы повседневной суеты, и тогда людям открывалась их истинная глубина.

Катя, как всякая девушка, увлекавшаяся модой, остановилась у довольно смешных манекенов, которые были одеты в форму разных эпох космоплавания. Они были безликими, то есть в прямом смысле не имели ни глаз, ни ртов, ни ушей, и кому понадобилось ставить именно эти экземпляры, Гагарин воистину не понимал. В галерее их было около сотни. Застывшие в разных позах, они молчаливо взирали на посетителей своим отсутствующим взглядом, что оставляло достаточно неприятное впечатление.

Девушка поежилась:

– Почему у них нет лиц? Разве трудно было сделать им хотя бы одинаковую для всех физиономию?

– Не знаю. Это вопрос не ко мне.

В голове внезапно развернулся слоган-предостережение: огромная черная скала, низкие свинцовые облака, а на вершине знакомая девушка с игривым блеском в глазах зло смотрит на небо.

– Хорош пугать, – обратился он к Владе, зная, чьих это рук дело.

– Я не пугаю. Не нравится мне здесь. Обстановка какая-то напряженная. Ты разве не чувствуешь?

Гагарин хотел было сказать, что действительно ничего не чувствует, но вдруг сам внезапно насторожился, проходя мимо одного из манекенов. Виду, разумеется, он не подал и все так же изображал из себя мирного посетителя музея космонавтики.

Что-то было не правильным во всей этой зале, этой экспозиции и в этом манекене в частности. Но что? С виду он ничем не отличался от остальных, однако имел какую-то засасывающую в себя глубину – по-другому Виктор не смог выразить свои мысли, описывая этот объект. Катастрофическая бездонная яма, ведущая в никуда.

Гагарин не стал останавливаться прошел дальше, распуская во все стороны веер своих сверхчувств. Так и есть, этот объект здесь был представлен не в единственном числе. Виктор обнаружил еще девять похожих "ям" и окончательно удостоверился в том, что все они здесь находятся явно неспроста.

– Третий ряд, седьмой справа, – шепнул он Владе. – Что ощущаешь? Только тихо.

– Не учи ученого.

Советник открепился от Гагарина, никем не замеченный взмыл над потолком залы, "посмотрел" на указанный объект, и вдруг Виктор услышал настоящий пси-крик, больно резанувший его самого.

– Ты чего? – уловила его изменение настроения Катя.

– Надо уходить отсюда, – сказал Виктор тоном, не требующим отлагательств, – здесь... может быть небезопасно.

– Это настоящие черные дыры, – прилетел пси-крик Влады, меня чуть...

Ее возглас оборвался. И в этот момент на Виктора и Екатерину упал потолок.

Точнее, им показалось, что он упал. Виктор в самый последний момент почувствовал пси-выпад, и сумел прикрыть Катю, иначе бы от такой атаки сознание девушки попросту бы вылетело и разбилось на мелкие части. Но каков был удар! Резкий и чудовищно мощный. Гагарин был полностью уверен, что ни один паранорм на Земле, ни один ратный мастер не выжил бы после такого. Даже мощь охранного излучения той памятной пещеры на Таинственной была значительно меньше. Рассейся все это излучение по площади, и несущие конструкции бы не выдержали, потекли, поскольку подобная мощь гарантировано несла воздействия на атомный и субатомный уровень материи, однако это все досталось лишь им двоим (по чистой случайности в зале в это время не было больше никого).

Катя пошатнулась, теряя сознание. Даже щит Виктора не смог до конца уберечь девушку. Сам же Гагарин пришел в себя довольно быстро, однако ни о какой секретности теперь не могло быть и речи. Кто бы не устраивал эту ловушку, он явно знал на кого ее ставить.

Виктор взглянул на мир новыми глазами. Сознание вновь послушно разбилось на миллион частей, каждая из которых обрабатывала поступающую информацию с бешеной скоростью; энергетические циклы внутри запустились на полную мощь. Гагарин впервые со времен Агеи вновь стал параморфом и, похоже, его недруги это прекрасно поняли.

Те из манекенов, которые таковыми не являлись, сошли с постаментов, при этом находившаяся на них одежда вспыхнула и почти моментально сгорела. Десять абсолютно черных, безлицых, антропоморфных созданий одинакового двухметрового роста окружили Виктора и замерли на месте. Они ни двигались ни в зад, ни в перед, только пристально жгли своими взглядами фигуру параморфа.

Гагарин никогда ничего не слышал об этих существах, однако отчего-то был уверен, что перед ним именно существа, очень далекие от человеческого разума, но все же жизни, а не искусственные создания, на подобие, киберов или андроидов.

Виктор попытался еще раз аккуратно прощупать пришельцев во всех мыслимых и немыслимых диапазонах, однако вновь ничего толком не узнал. Ясно было одно, существа, принявшие сейчас форму человека с той же легкостью могли трансформироваться в кусок пола или стены, стать кубом или шаром. Похоже, что их тела состояли из мельчайших частиц, каждая из которых обладала отдельным сознанием, энергетикой и психосферой, а все вместе они образовывали непередаваемый эффект бесконечности, эффект засасывающей в себя черной ямы.

Странным был и тот факт, что этот зал до сих пор был никем не обследован, будто ни одного посетителя музея кроме Кати и Виктора он больше не интересовал. И куда же подевались представители охраны? Не может быть, чтобы управляющий таким огромным комплексом инком не почувствовал угрозы.

На последние вопросы Виктор вскоре ответил сам, когда запустил свою сферу гиперчувст, разом охватив ей весь комплекс.

Пришельцам удалось отгородиться от остального мира непроницаемым (не для всех, конечно, но для большинства) барьером пси-излучения, странным образом отводящего глаза, а вот по охранным системам инкома был нанесен очень мощный удар, спаливший несколько энергетических систем и чуть ли не фрустирующий сознание иннкома. Сразу стало ясно, что по уровню волевого оперирования реальностью эта странная десятка если и уступает Виктору, то совсем незначительно.

– Вот тебе и безопасное свидание, – процедил Гагарин, поглядывая на лежащую перед ним на полу Катю.

– Чего они медлят? – к пущей радости Виктор подала голос Влада. Значит, все же оклемалась.

– Ты как?

– Я-то, более-менее, спасибо что закрыл...

– Давно не слышал от тебя слов благодарности.

– Давай не сейчас будем выяснять отношения?

– Давай.

– Так чего им надо? Почему они бездействуют?

Гагарин не осчастливил своего персинка ответом. Ему тоже было интересно, сколько еще они намерены просто стоять и смотреть на него. Они что же рассчитывают, что он помрет от старости? Или ждут, пока он сам начнет действовать?

– Что вам нужно? – спросил Виктор пришельцев, дублируя вопрос еще и на ментальном уровне.

Перед внутренним взором Гагарина расцвела целая масса непонятных, порой даже противоречивых, как ему показалось, образов. Как он ни старался в них что-либо понять, так и не смог.

– Я вас не понимаю. Если вы хотите ответить, так будьте так любезны разговаривать на понятной мне волне.

В голосе Виктора зазвучал метал, от него повеяло жесткой силой и решительностью, что сразу почувствовали пришельцы. Они напряглись, усиливая пси-давление на Гагарина.

– Похоже, они не очень разбираются в нашей речи, зато прекрасно понимают слоган-императивы, – заключила Влада.

– Похоже на то...

Виктор бросил в пространство мыслеобраз: голубая планета с характерными очертаниями шести континентов, фигура пришельца, фигура Виктора, чувство недоумения.

Это подействовало моментально. В ответном образе Виктор очень четко и ясно увидел совершенно жуткие картины насилия, бессмысленной резни, пожаров, голода и войн, причем в этом участвовали не только люди, но и звери, птицы, насекомые, морские обитатели, какие-то совершенно противоестественные формы жизни, напоминавшие личинок или червей, а так же огненные шары. В довершении картины Гагарин увидел родную для человечества систему, как бы находясь над ее плоскостью эклиптики, и она вся была объята хаосом.

Получается, что их цель – это разрушение мира?

– Скорее всего, это очередные посланцы Агрессора, – предположила Влада. - Только его воля могла завербовать таких странных и малопривлекательных существ.

– Проверим, – буркнул в ответ Виктор и начал готовить новый мысле-слоган.

Он представил черного пришельца, нечто неопределенное за ним, но очень злое и могущественное, указывающее на планету.

В ответ получил вихрь различных вспышек, смысл которых даже его сверхсознание не могло интерпретировать дословно, слишком чудовищны были различия в этике, морали и логике между параморфом-землянином и неизвестными черными пришельцами. Но в целом понять ответ было можно, и он полностью подтверждал домыслы Влады.

– Интересно, где Он откапал этих красавцев.

– Думаю, они нам не ответят на этот вопрос.

Гагарин был практически уверен, что пришельцы организовали весь этот маскарад не для разговора с ним по душам, просто руководствуясь своей исключительно чуждой человеку логикой, они не стали устранять своего опасного врага сразу, а решили немного "поговорить".

Нужно было использовать эту оплошность на полную. Виктор послал в пространство очередной слоган: его фигура на фоне Земли, угрожающий взгляд и чувство предостережения всем, кто посягнет на нее.

В ответ по Виктору был нанесен чувствительный удар, который, правда, был с легкостью отбит, но не в окружающее пространство, а в нападавших. Похоже, переговоры, едва начавшись, постепенно скатывались к бою с неизвестным концом.

– Ладно, господа хорошие, – процедил Виктор сквозь зубы, – не я это начал.

В следующее мгновение он атаковал в полную мощь, ни капельки не щадя противника. Мощи, вложенной в пси-выпад, хватило бы на гарантированное разрушения всего мемориального комплекса, поскольку Гагарин воздействовал сразу на атомарный уровень материи. Просторный зал с постаментами вскипел, нанокомпазит, из которого были сделаны стены и пол, начал разрушаться, течь, не выдерживая буйство энергии; настоящие манекены вмиг оплавились и теперь стояли черными аморфными кучками. Однако, похоже, на противников его удар не возымел должного эффекта. По телам пришельцев пробежала волна ряби, какая обычно бывает на мелкой воде в сильный порывистый ветер, и больше ничего. Виктору не удалось их ни остановить, ни обратить в бегство, ни уничтожить.

– Похоже, что они специально выведены для боя с подобным тебе противником, – подала неожиданную идею Влада.

– Как это ты догадалась? – огрызнулся Виктор, не предрасположенный в данный момент к задушевной беседе.

– Очень просто, твоего выпада хватило бы на уничтожение чуть ли не двух трех крейсеров, никогда не видела такой силы. Но, посмотри, они стоят как невредимые!

– Сам вижу...

Закончить мысль, Гагарину не успел, поскольку вынужден был уйти в плотную оборону. Враг резко усилил пси-воздействие, но, почему-то не пытался добраться до параморфа на физическом уровне – то ли считал эту затею не благодарной и не достойной, то ли просто не рассматривал подобный вариант.

Виктор весь засветился, кончики его пальцев ежесекундно срывали на пол град фиолетово-голубых искорок, вокруг его тела возник золотисто-оранжевый ореол, глаза превратились в два настоящих прожектора источавших ледяное синеватое свечение.

Откуда-то из потаенных глубин психики пришли неожиданные и непонятные картины: неопределенного рода пространство, где нет ни света, ни размерности, ни времени, вдруг появляющиеся по всюду огоньки, с которыми он чувствует родство, ощущение безразмерных сил и ужасающего понимания всего и вся.

– Вы разнесете пол города, – пропищал мысле-голос Влады. – Конструкции не выдержат.

Виктор не ответил. Он прекрасно понимал сейчас, кто и что ему сказал. Он осознавал обстановку как никогда хорошо, он ощущал каждый атом окружающего пространство, но при этом он уже не был человеком, превратившись в сущность, чья этика была отлична от людской, хотя и схожей с ней. Что-то пробуждалось в нем, ворочалось, пока еще не охотно, с ленцой, но это что-то, массивное, древнее, как сама Вселенная, изменяло Гагарина кардинальным образом.

Это почувствовали и пришельцы. Отступили на шаг, потом еще на один. Они честно сопротивлялись, атаковали, но чувствовали, что с каждой секундой их силы становятся неравны.

По всей видимости этим существам не был чужд инстинкт самосохранения, потому что погибать здесь в неравном бою они явно не собирались, однако их наниматель (Гагарин-параморф точно знал, что Враг их нанял, а не создал специально) был совершенно другого мнения. Ему не было нужды считаться с чужой волей, он мог бросить на главного своего противника ни одну, ни две и ни три армии, а сотни и тысячи, зная, что все они погибнут, но последний оставшийся в живых сделает свое черное дело.

Повинуясь злой воле Хозяина, существа ринулись вперед в слепом экстазе. Вряд ли они понимали, что сейчас с ними произойдет, но это было и не нужно, поскольку Кукловод, единственный режиссер этого спектакля, продумал все за всех, до мельчайших подробностей. Не учел Он только того, что силы, дремавшие в Викторе, начали пробуждаться немного раньше срока, и поэтому пришлось срочно корректировать сценарий по ходу действа.

Для Гагарина все в этот момент замерло. Время практически не существовало для оператора такого уровня, но и цена была велика – пришлось расстаться со всем, что было в нем от человека. Виктор-параморф не чувствовал, не ощущал себя как человек, как материальная структура, он был сейчас процессом, но процессом сверхсложным, глобальным и масштабным.

Он видел как медленно, еле-еле, к нему приближаются черные пришельцы, как в их телах по воле Агрессора запускаются реакции распада. Он видел последствия этого, поскольку десять инопланетян представляли собой сейчас атомные бомбы в миниатюре, и ему ничего не оставалось, как применить всю вновь обретенную силу на полную (какие за этим последуют катаклизмы, Виктор не задумывался).

Скорее всего, этот бой закончился бы весьма масштабными разрушениями, не вмешайся в поединок лица, которых никто сюда не звал, но которые обязаны были первыми прийти Гагарину на помощь. По всей видимости, инкому музейного комплекса все же удалось отправить сигнал тревоги, и соответствующие спецслужбы не замедлили явиться.

Виктор почувствовал приближение штурмовой обоймы загодя, даже не смотря на то, что все они были паранормами (в команду из восьми человек входило пять интранормов и три экзонорма) и каждый из них, помимо неслабой естественной пси-защиты, имел еще прикрытие в лице персинка. Просто Виктор в этот момент пользовался даже не шестым или седьмым чувством, а был настолько слит с пространством, что стал его частью.

А вот представители черных пришельцев отреагировали на появление внезапных союзников Гагарина с задержкой. Спецназовцы атаковали слитно, слаженно без подготовки, используя всю разрушительную силу земного оружия. В ход пошли фазеры, Виктор ощутил, как содрогнулось пространство под воздействием релятиверов и линеров, и, какими бы подготовленными для войны существами пришельцы ни были, защититься от такого разрушительного буйства энергий они не смогли. В первых двух попали ярко синие лучи фазовых преобразователей, вызвав понижение уровня температуры в комнате до плюс трех по Цельсию, и тела пришельцев начали быстро видоизменяться, трансформироваться, резко терять антропоморфный и геометрически правильный облик, превращаясь в нечто аморфное и недвижное. При этом от их тел ежесекундно отваливались части, напоминавшие собой кусочки каменного угля.

Пришельцам пришлось перебрасывать свои силы на новых противников, при этом у них не было шансов отступить, поскольку группа очень грамотно атаковала противника сразу со всех сторон. Это развязало руки Виктору, и не допустило его окончательной трансформации. Обретение контроля над своим ощутимо разросшимся в возможностях сознанием и телом было подобно резкому всплытию без соответствующей аппаратуры с морской глубины. Захватило дыхание, сдавило грудь, в голове звенели колокола и били раскаты грома, перед глазами все плыло и рябило, но Виктору это не помешало в нужный момент, ни раньше ни позже, нанести избирательную и очень точную пси-атаку. Пришельцы не успели причинить серьезного вреда группе спецназа, их начала корежить неведомая сила. Черные тела, казавшиеся гладкими, вдруг начали покрываться небольшими вздутиями и холмиками, вскипели. Потом их количество резко увеличилось, а на поверхности тел появились настоящие горные пики и отвесные скалы в миниатюре. По сознанию Гагарина ударила настоящая волна боли и отчаяния, достаточно странная, чужая, однако это был действительно страх и боль. Пришельцы умирали, и им никто уже не мог помочь. В том числе и Хозяин, уже никак не успевавший активировать своих рабов, превращая их, тем самым, в ходячие бомбы.

Черные тела пришельцев застыли дикообразными фигурами, сплошь утыканные черными, острыми как бритвы иглами. Оставшихся троих совместными усилиями удалось обезвредить группе СБ, давшей залп из всех стволов разом.

Виктор постепенно успокаивался, приходя в норму. Сознание вновь собиралось воедино, превращалось во что-то подобное обыкновенному человеческому, энергетика тела сходила на нет. Гагарин подскочил к лежавшей на полу Кате, оглядел ее Ауру. Девушка была жива, но опять потеряла много сил и испытала серьезный стресс.

Виктор небольшим усилием заставил ее прийти в сознание, подпитал энергетически и послал ободряющий пси-слоган: луговая трава на опушке леса, парень и девушка, держащиеся за руку, закатывающееся летнее солнце и косяк журавлей на горизонте.

Катя слабо улыбнулась.

– Что...– прошептала она слабым голосом, – нам опять не дали как следует побыть вместе?

У Виктора сжалось сердце. Только сейчас он начинал потихоньку осознавать, кем мог стать, и что в результате этого могло произойти. Он помнил все, что происходило с ним в минуты боя. Помнил все свои чувства, мысли и переживания, и эти чувства были, прямо сказать, далеки от человеческих. Их ни в коем случае нельзя было назвать злыми, эгоистичными, однако и добрыми в общечеловеческом смысле они не были. Самое главное он мог и, видимо, собирался пожертвовать жизнями других, в том числе жизнью своей любимой, ради уничтожения противника, несущего в себе зло большее.

Гагарин робко улыбнулся, как-то натянуто и искусственно прошептал ей в ответ:

– Я надеюсь, что это скоро закончится. Во всяком случае, я попытаюсь приложить к этому все усилия.

Она долго смотрела в его светящиеся прозрачной лазурью глаза, потом притянула его к себе и нежно поцеловала.

– Я верю, ты справишься. У тебя есть предназначение. Сама Вселенная выбрала тебя, поэтому ты должен сражаться и побежать.

Виктор немного обалдел от таких слов, но записал их на счет чрезмерному романтическому настроению девушки.

– Так и будет, – пообещал он Кате, беря ее на руки.

– Опусти,– смущенно заявила она, – здесь же люди.

Виктор с шальными огоньками в глазах нехотя выполнил желание девушки, окинул взглядом спецназовцев, с деловитым интересом разглядывающих колючие черные глыбы.

– Влада, ты в порядке? – позвал он советника, чувствуя, что его секретарь где-то рядом.

– О, наконец-то, вспомнил обо мне, – ехидно заявила Влада. – Ты в курсе, что могло произойти?

– Догадываюсь.

Подошел один из спецназовцев, свернул шлем. На Виктора взглянули внимательные любопытные глаза.

– Вы Гагарин? Аспод Службы Безопасности?

– Не совсем службы, но аспод, да, – ответил Виктор, изучая парня перед ним. Рослый, сильный, интранорм. Не Ратный мастер, но в бою не пропадет.

– Наслышан, – сверкнул белозубой улыбкой парень, протягивая Виктору руку.

Гагарин пожал ее, проверяя крепость интранорма.

– Вы и ваша дама в порядке?

– Более-менее. Вы по тревожному сигналу?

– Ну, разумеется, Вы же сами нас вызывали.

– Я? – изумился Гагарин.

– Да. На пульте оперативного дежурного, отвечающего за Российский сектор вспыхнуло окно тревоги и Вы, представившись по форме, заявили, что в этом музейном комплексе готовится террористическая акция, и что ее исполнители – неизвестная ИВК форма негуманоидной жизни, кажется.

– Хм, – озадачено почесал макушку Виктор, лихорадочно соображая, что происходит, – любопытно.

– Ну, если вам помощь не нужна, то мы, пожалуй, займемся этими морскими ежами. Нам приказано их доставить в целости и сохранности.

– А кем отдан такой приказ? – полюбопытствовал Виктор.

– Не знаю. Откуда-то сверху пришел, мне не докладываются.

– Похоже, у тебя появился двойник, – заметила Влада. – Как думаешь, кто это был?

– Не знаю, – ответил чистую правду Гагарин. -А вот кто отдал им приказ, забрать тела пришельцев, кажется, начинаю понимать. Может быть, если потянуть за эту ниточку удастся выйти и на моего двойника.