Текст книги "Viva la Mésalliance или Слава Мезальянсу (СИ)"

Автор книги: Игорь Давыдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 44 страниц)

Дворянин активно работал тростью, изредка отвлекаясь на выдачу указаний ближайшим дриадам, сосредотачиваясь не столько на том, чтобы уничтожить как можно больше мутантных тварей, сколько на контроле их перемещения. Пожалуй, это была самая грамотная из возможных тактик: все три то и дело мелькающих в кадре таракано-богомола оказались заняты попытками растерзать одинокого некромага, как ближайшего живого существа. А учитывая, что тот не наносил им ощутимого урона, никому из членистоногих уродцев в их тупую голову и не приходило бросить всё и бежать прочь на поиски добычи полегче.

Теперь стало понятно, отчего голос Вика звучал так спокойно, когда он докладывал о контакте с мутантами: у дворянина имелся план, заключавшийся в сборе вокруг себя максимального количества этих безмоглых тварей, которых затем можно было грамотно уничтожить одним ударом, когда на месте соберутся все силы: как расправившихся с террористами подопечных Брони, так и спешащих им на помощь боевиков Даркена.

Наблюдать за боем ворона – одно удовольствие. Некромаг перемещался преимущественно шагом, стараясь держать в поле зрения как можно большее количество противников. Лишь время от времени он бил тростью в пол, чтобы уйти от какой-либо из атак магическим рывком. Иной раз Виктор напротив резко сближался с мутантом, чтобы оттолкнуть его от себя или же умело парировал зазубренные клешни членистоногой тварюги.

При этом перемещался дворянин не только затем, чтобы уйти от очередного удара одного из хитиновых агрессоров, но ещё и затем, чтобы найти как можно больше чудовищ. Прямо на глазах Брони – точнее, на псевдоглазах дриады, – ворон натолкнулся на четвёртого мутанта, который радостно присоединился к этому смертоносному вальсу.

– Змея тануки, – услышала Лешая голос Меца. – Я в секторе два-два. В палате двести семь. Тут следы деятельности мутантов. Ты ошиблась. Они прорвались. Если бы мы атаковали бы раньше…

– Количество жертв в итоге оказалось бы большим, – строго одёрнула его Броня. – Потому что мы бы не “положили” подкрепление из доброго десятка террористов, которые могли развернуть деятельность где-либо ещё. Кроме того, если включить задний ум, то можно понять, что ранняя атака не спасла бы гражданских в секторах два-два и два-три. Зато ворону пришлось бы дольше исполнять danse macabre с мутантами.

Лешая выдержала паузу, пережидая кратковременное явление ряби на краю поля зрения. Благо, та тут же ушла. Словно бы просто решила напомнить о том, что всё ещё является угрозой для аватары хтонического божества. Но одержимость не спешила вступать в свои права. Точно бы даже она была согласна, что слечна Глашек сделала всё, что могла для спасения максимального количества челяди.

Странно, что в поезде этого согласия не наблюдалось.

– Лучше напиши о том, что ты считаешь моим провалом хайку и не трать времени зря: помоги ворону. Помни, что мутантов убивать сейчас нельзя. Просто отвлекай их на себя, пока мы не подготовим операцию по устранению разом всей мутантской братии.

Броня вновь принялась “прощёлкивать каналы”. Нужно было хорошо представлять, что именно происходит. Если бы не присутствие Сковронского рядом, можно было бы бросить все силы на изоляцию второго корпуса, как единственного известного источника заражения и организовывать экзекуцию членистоногим тварям, но присутствие разорившегося и потерявшего право на былое имя шляхтича всё портило.

Больше всего Лешую напрягала пассивность бывшего дворянина. Что он задумал? Он просто посмотрит на картину боя, запомнит детали и уйдёт? Крайне маловероятно. В Форгерии так было не принято поступать. Вряд ли бы Ганнибал одобрил подобное поведение.

Или же Сковронский работает на Перловку? Та вполне могла бы направить его именно для того, чтобы проконтролировать провал операции карфагенянина.

Вопросы-вопросы-вопросы.

Вопросы без ответа.

Лешая не могла рисковать.

Девушка сделала глубокий вдох, медленно выдохнула, после чего приняла решение. Одно из тех решений, от принятия которых она предпочла бы воздержаться.

3.

Для сдерживания мутантской угрозы нельзя было придумать сценария лучше, чем агрегация всех имеющихся ресурсов в рамках данной операции. Недопустимо допустить бегства хотя бы одного членистоногого урода. Даже без поддержки роя эта мразь была способна учинить самую настоящую резню: а ведь Броне уже стало понятно, что без попыток дозвониться до пана ректора с просьбой субсидировать потенциальную невестку для последующей передачи денежных средств в фонд “восстановления пострадавшей челяди из обрывков плоти” вряд ли получится обойтись.

Ну не имелось у Лешей лишних денег. Она ведь сама до сих пор жила в недостроенном храме. Покамест доходы с порушенного Ковача, Хотски и Гобоя вообще не впечатляли.

Иными словами, у Брони просто не имелось иного выбора, кроме как пригнать всех доступных некромагов ко второму корпусу для контроля за популяцией членистоногих. Пригнать их, а затем передать бразды правления Гиацинт, объяснив ей все детали плана. Всё равно в вопросе открытого сражения младшая сестричка Даркена зело бесполезна, а вот раздать указявки ей будет под силу.

А что сама слечна Глашек?

А она уверенно шла по направлению в зданию, где засел Сковронский со своими подчинёнными. Броня не рассчитывала победить. Ей было нужно лишь задержать того достаточно надолго, чтобы успело прибыть подкрепление, перебить всех членистоногих курв, а затем перекинуться на последнюю из имеющихся проблем.

В конце концов, у Лешей ведь даже не имелось необходимости выжить в результате этого столкновения. Всего несколько часов назад она уже отдала парочку своих пальцев на хранение доверенным лицам. И пусть умирать было страшно, но… разве ей это впервой? Просто погаснет сознание. Не останется больше страхов и боли. И где-то в другом месте восстанет резервная копия слечны Глашек.

А если уж совсем повезёт, то подчинённые роду Маллой некромаги заполучат останки той самой Брони, что сейчас шла заговаривать зубы старому прожжёному дворянину, имевшему все причины ненавидеть её лично. Тогда и смерть будет лишь временным неудобством, как и предшествующая ей агония.

Это всяко было лучше, чем принимать свою неспособность контролировать ситуацию должным образом. Или смотреть, как скатывается любимая тобой видеоигровая франшиза под гнётом толерантной повесточки, слившейся в страстном поцелуе с результатами жизнедеятельности нанятых по квотам геймдизайнеров.

Это всё вопрос приоритетов. А слечна Глашек со своими приоритетами определилась уже давно.

Синие очи некромагички внимательно следили за перемещениями противника. Лешая собирала всю доступную ей информацию: как ту, которую можно получить, подключаясь к псевдоглазам дриад, так и ту, что была доступна любому, кто достаточно тщательно изучал игры света и тени в окнах шестого корпуса.

По имеющимся у слечны Глашек данным у Сковронского с собой было около четырёх бойцов. Оружие тех из них, кого Броне удалось разглядеть, указывало на то, что они являлись самоучками из тех, кого подобрал Ганнибал. Это позволяло предположить, что все они были куда менее опасны, чем их босс. И, в теории, если Лешая сумеет одним ударом дриады устранить бывшего шляхтича, то с оставшимися фронтовцами уже можно будет потягаться. Жаль лишь, что Рояль к ним тайно подослать вряд ли получится: уж больно изумрудная шкурка змейки выделялась на фоне белого снега и потемневшего мокрого асфальта.

Броня шла в ловушку. Она это отлично понимала. Сковронский это отлично понимал. Возможно, он не осознавал, по каким причинам слечна Глашек столь целенаправленно топает в мышеловку, но не быть в курсе собственного преимущества этот прожжённый вояка не мог.

Девушка подошла к дверям, коснулась ладонью отполированной касаниями множества посетителей и врачей деревянной ручки, а затем, выдохнув, потянула ту на себя, после чего решительно вошла в фойе.

Освещение здесь было отвратительным. И Форд бы с ними с выключенными продолговатыми потолочными лампами, так ведь возникало ощущение, будто бы небесное светило отказывалось заглядывать в окна этого здания, из-за чего внутри царил серый полумрак, к которому синим очам некромагички ещё требовалось привыкнуть.

Вся свита Сковронского куда-то запропастилась. По имеющимся у Брони косвенным данным и тактическим выкладкам можно было предположить, что они заняли места вне поля зрения по обе стороны от гостьи, чтобы иметь возможность атаковать в любую секунду, едва лишь начальство неудачно поперхнётся.

Само же начальство стояло у стеночки ровно напротив входа, скрестив могучие руки на широкой груди. Бывший дворянин выглядел внушительно в этом своём костюме и маске лучадора. Совсем как один хорошо известный девушке выдуманный злодей, предпочитавший схожий стиль в одежде.

Стоило особенно отметить, что Роечка демонстрировала особенное беспокойство относительно пана Сковронского: натасканная ощущать особо мощные отклонения в магии, та ощущала в последнем нечто, что заставляло её волноваться и готовиться к ожесточённой схватке. Схожим образом змейка елозила, когда ощущала рядом мутантов Ганнибала.

– Удивительно видеть тебя здесь, синеглазенькая… – некромаг удивлённо вздёрнул бровь. – О! А что с глазочком-то правым? Неужто Гансу-таки удалось ранить саму Лешую?

Броня демонстративно закатила здоровое око к потолку, скрещивая руки на груди аналогично тому, как это сделал собеседник.

– Эта-то бездарность? Ты ведь отлично знаешь, что нет, Киллбейн, иначе пошёл бы с ним, чтобы меня добить. У меня теперь всегда глаз закатывается, когда я касаюсь божественной силы.

– Киллбейн? – мужчина решил проигнорировать упоминание божественной силы, зацепившись за прозвище.

– Ну не Сковронским же тебя звать? Ты лишился права на это имя. Само твоё существование более незаконно. А звать тебя как-то надо. Я поглядела на твой косплей и решила, что ты подражаешь именно этому парню, разве нет?

Некромаг рассмеялся тихим басовитым смехом. Броня бы его назвала даже раскатистым, несмотря на то, что слово “раскат” обычно ассоциируется с чем-то крайне громким. Тем не менее, низкий голос бывшего дворянина почти что ощущался физически, словно бы каждый смешок касался кожи, раздражённой промокшей в холодной воде одеждой.

– Я никому не подражаю уже давно, – ответил он. – Не в одежде, по крайней мере. В личных качествах, в тяге к успеху, да, но подражать кому-то в одежде… это довольно глупо.

– Я всё равно буду звать тебя Киллбейном, потому что могу, – пожала плечами Броня. – Ты же не обидишься и будешь столь великодушен, чтобы ответить на мой вопрос?

– Почему бы и нет? – повторил мужчина жест собеседницы.

– В конце нашей последней встречи ты с особым восхищением говорил про Ганнибала. Но сейчас, когда тот инициировал операцию, не предпринимаешь никаких попыток помочь своему сюзерену. Отчего же так?

– Ну, тут всё довольно просто, – развёл руками мужчина. – Правда, понять это будет сложно, пока ты, девочка, не осознаешь, что мы с тобой никогда не пересекались.

Девушка усмехнулась.

– Так вот откуда взялась та ирония, когда ты называл меня Лешей. Стоило появиться на горизонте кому-то более могущественному, чем Ганнибал, как ты радостно и с улюлюканьем побежал под чужие знамена.

– Она – живое божество, – хмыкнул Соковронский. – Разве может простой смертный, пусть даже великий некромаг прошлого, сравниться с воплощением первородных сил? Я предупреждал Ганнибала, что ему не выстоять в этом противостоянии. Римляне долгие годы мощью всей своей армии не могли сломить небольшое варварское государство поддерживаемое Лешим. Куда уж одинокому командиру подполья?

Броня обратилась мысленно к описанию тех событий. Форгерийская версия восстания Боудикки существенно отличалась от земной. Это была самая настоящая война, затянувшаяся на долгие годы. Война настолько разрушительная, что образ дендромагии прочно связался с образом тёмных искусств. Шрам в культуре на многие тысячелетия.

Сковронский просто струсил. Иными словами, выходило, что его нет смысла опасаться в данной конкретной ситуации.

– Значит, ты уже не верный вассал Ганнибала? – уточнила девушка.

– Я – верный вассал, – поднял палец мужчина. – Тому, кто этого достоин.

Броня не выдержала и прыснула.

– Аха-ха, ты смешной, Киллбейн! Сначала предаёшь короля, затем – карфагенянина. И продолжаешь корчить из себя непойми что. Ты просто жалок, если думаешь, что та, кого ты сейчас почитаешь, не способна углядеть твоего хронического спинокинжального расстройства.

Некромаг нахмурился.

– Это всяко разумней, чем сражаться с ней… как это делаешь, например, ты.

Девичий смех тотчас же затих. Слечна Глашек стремительно посерьезнела. Её синее левое око внимательно вглядывалось в сокрытое маское лицо собеседника.

– Чего желает добиться Ганнибал этим нападением? Он объяснял?

Сковронский неторопливо поднял указательный палец и медленно покачал им из стороны в сторону.

– Она, – поднял он взор к потолку. – Не желает, чтобы ты это узнала сейчас. Тебе достаточно лишь понимания того факта, что сегодня я помогаю тебе. Но лишь сегодня.

Броня слегка расслабилась. Не то, чтобы она вовсе перестала ожидать внезапного удара со стороны скрывающего свой лик бывшего шляхтича, однако не видела смысла сохранять изматывающее мышечное и ментальное напряжение. Немалая часть сознания концентрировалась не столько на текущей обстановке, сколько на попытках понять, что же именно скрывается за словами и поступками Сковронского. И, конечно же, как эти слова и поступки могут намекать на долгоиграющие цели Перловки.

Очевидно, что последняя намерена избавиться от мешающегося под ногами Ганнибала. Но она не делает этого лично, несмотря преимущество в силе, которое уверенно отмечает стоящий перед Броней экс-дворянин. Очевидно, что двойник слечны Глашек желает наложить руку на управление фронтовцами, а для этого ей нельзя было допустить у последних и мысли о том, что их маленький кружок по интересам разрывают внутренние разногласия и борьба за власть.

По плану Перловки карфагенянина должны были устранить силы злого монархического режима.

В какой-то миг нейроны мозга озарились ярким сиянием мысли о том, что ежели та, кого Броня считает своей противницей, чего-то хочет, быть может, не стоит идти у неё на поводу? Но словно круги по воде, от этой идеи во все стороны двинулись умозаключения и выкладки, большая часть которых опровергала базовый тезис. Ганнибал всё равно оставался врагом. Он всё равно должен быть уничтожен. И существование двух лидеров террористической ячейки делало последнюю менее предсказуемой, и слечне Глашек было бы проще взять в руки бритву Оккама и отсечь лишние сущности.

Исключить их из уравнения.

Но то были лишь мысли. Мысли в голове человека, привыкшего много размышлять, мчатся с огромной скоростью. Они быстро образуют связи, сплетают сложные схемы и паутину умозаключений, а во внешнем мире проходит всего пара секунд.

Жалкая пара секунд.

– То есть, как? – нарочито обиженно надула губки Лешая и сделала бровки домиком. – Сегодня мы не подерёмся?

Горел асфальт!

Повисла неловкая пауза. Двое самых активных участников беседы замолчали и начали прислушиваться, пытаясь понять, показалось ли им или же нет.

От солнца и от звезд!

Горел асфальт!

Нет, не показалось. Музыка. Она приближалась. Знакомый мотив. Броня часто слышала эту песню в старом мире, причём, кажется, не только на русском, но и на английском. Слышала она её и в Богемии, что было совершенно неудивительно: чем популярней композиция, тем больше у неё шансов было оказаться сплагиаченой очередным попаданцем. А Ария – она весьма популярна что здесь, что там.

Под шум колес!

Горел асфальт!

Ты чувствовал тепло!

Сковронский умел сопоставлять факты. Умела сопоставлять их и Броня.

Рука экс-дворянина легла на кобуру с волшебной палочкой.

– Отзови его. Мы ведь не хотим открытой конфронтации в такой-то ответственный момент, – недобро прищурился мужчина.

Броня ответила не словом, но делом. Отозвать Даркена? Хорошая шутка! Он же всегда делает, что хочет!

Не можешь противостоять? Возглавь!

И девушка возглавила атаку.

Неслышимо щёлкнули девичьи пальчики, отдавая спрятавшейся за навесным потолком дриаде приказ атаковать Сковронского двумя ударами хлыста. Шёлковая лента ожила, спешно скручиваясь в спираль энергетического щита, а девичьи ножки оттолкнулись от пола, отправляя тело в полёт, подальше от предполагаемой линии полёта проклятий.

Горел асфальт!

Снегам назло!

Громкий обиженный звон разбитого стекла тотчас же сменился высоким стрёкотом мотора, а музыка избавилась от того эффекта приглушения, что сдерживал её раньше, а потому теперь теперь она вопила в полный голос.

Ты сам решил пойти на риск

Никто не крикнул: "Берегись!"

События развивались стремительно. Броня успешно уклонилась от двух, а то и трёх атакующих заклинаний, а спустя всего пару мгновений мимо неё пронеслись сначала Даркен на мотоцикле с окровавленными костяными циркулярными пилами, наскоро прилаженными к колёсам, а затем девушку накрыло ярким внутренним миром человека, не оценившего по достоинству изобретательность сына рода Маллой.

Ещё два мгновения и вот, бой уже закончился: последний из подручных пана Сковронского оказался прижат к стене задним колесом мотоцикла мгновенно укравшего шоу юного некромага в сплошных костяных очках и чёрной защитной кирасе на босо тело. Колесо-пила бешено вращалось, разрывая грудь отчаянно дёргавшегося бедолаги, который, несмотря на то, сколь сильно был истерзан, не торопился умирать: он лишь открыл рот в отчаянной попытке возвестить мир о глубине своих страданий, но из-за того, сколь сильно атака вторженца повредила лёгкие, оказался неспособен даже на это.

На поле боя не осталось никого, кто имел бы минимальную возможность продолжать сражение, кроме Брони и Даркена. Никого.

Вся свита Сковронского была мертва. А последний… а последний с самого начала не находился здесь. То, что Лешая приняла за проштрафившегося шляхтича, оказалось всего лишь магическим конструктом. Это стало ясно, когда оба удара дриады настигли цель и разорвали её. Теперь каждый желающий мог увидеть, что изнутри тот был набит мхом.

Самым обычным мхом, который некто мастеровитый обтянул человеческой плотью или чем-то, что было на неё похоже.

Глава 16. Человек тьмы

1.

Каблук берца юного некромага впечатался прямиком в центр физиономии прижатого к стене террориста. Не то, чтобы этот удар был необходим, особенно если учесть, что физиономия принадлежала человеку, торс которого был особо талантливо и эффектно избавлен от всех лишних внутренних органов, но разве мужчина может отказать себе в удовольствии, которое можно получить, лишь когда хрустят кости черепа твоего врага?

И совершенно не важно, что дуэт двигателя и магнитолы заглушал этот хруст. Его ведь не обязательно слышать. Достаточно просто ощутить, как трескается и деформируется часть тела недруга. Двойне приятно, когда эта часть тела имеет для того какое-то особое значение, как, например, голова в целом или лицо – в частности.

Было что-то магическое, чарующее в этом хрусте. Словно музыка для души. Оттого и не надо было его слышать ушам, ведь душа получает информацию в том числе и по иным каналам. Вибрации магических токов.

Кровь и женщины. Кровь и женщины. Вот, что необходимо мужчине для того, чтобы ощутить себя полноценным. Треклятая цивилизация отняла у сильной половины человечества первое. А в некоторых ситуациях покушается и на второе.

Это девушка становится женщиной, когда впервые возляжет с мужем, ведь её призвание – дарить жизнь. Юноша становится мужчиной лишь пролив кровь неприятеля. Ведь призвание гордого обладателя Y-хромосомы в том, чтобы обеспечивать слабой половине племени безопасность. А нет более надёжного способа оградить кого-либо от угрозы, кроме как полное и бескомпромиссное физическое устранение того, кто эту угрозу несёт.

– О, да! Как же я крут! – облизнул губы сын рода Маллой, когда мотоцикл приземлился на оба колеса, а шипы цикрулярных пил, повинуясь несложной магической команде, вернулись в небоевое положение, став частью костяных дисков. – Вот поэтому я главный герой этой книжной серии! Разве может кто-то скашивать недругов изобретательней меня?!

Молодой человек огляделся, оценивая поле недолгого боя. Выбитые стёкла, раздолбанная в щепки мебель, искалеченные и располовиненные враги. Глашек, в залитом кровью и облепленном кусками внутренностей платье-тоге, что в нелепой позе полусидит-полулежит на полу и пырится на то, что осталось от Сковронского.

На тело с глубокими ранами, поросшими мхом.

– Бронька?! Ты чего, с ясеня рухнула?! Я тут главный герой! Не смей соревноваться со мной в изобретательности убийства!

– Я его не убила, – пробормотала занудка, заставив сюзерена бросить очередной скептический взгляд на украшенный зеленью труп проштрафившегося шляхтича.

– Как по мне, он очень даже мёртв, – заключил юный некромаг.

– Это не Сковронский. Это кукла. Ведьмин мох.

– Ведьмин мох?! – “номер один” недовольно цыкнул зубом. – Перловка постаралась?

– А кто же ещё? – недовольно фыркнула Броня, брезгливо подбирая пальчиками застрявший у неё в декольте ошмёток чужой плоти.

От взора Даркена не укрылось необычное поведение правого глаза Лешей. Совсем как на том недавнем видео. Однако всматриваться в упомянутое отклонение молодой человек не стал. Не до этого сейчас было.

“Номеру один” требовалось найти оригинального Сковронского. Вряд ли тот управлял куклой с большого расстояния. По крайней мере сыну рода Маллой были неизвестны способы передавать большие массивы магической информации через спутник или вышки 5G.

Одно заклинание спустя пред взором Даркена появилась изображение, передаваемое из глаз Букля. Совёнок был надёжно защищён от дождя и холода магическим амулетом. Этот же амулет, забитый под завязку прахом, ограждал малыша от кинетических атак. Защита не имела права называться абсолютной – таковая бы в кратчайшие сроки сделала бы всю мясо-костную пыль “тёплой” – но она должна была заметно притормозить очередную витру, вздумай та напасть на харизматичный пернатый комочек. И этих долей секунды достаточно, чтобы крылатый питомец ректорского сынка смог если не уйти от удара полностью, то хоть “смазать” последний.

Букль ерундой не страдал. Он, как и приказал хозяин, кружил над больничным комплексом, зорко взглядываясь вниз. Туда, где подёргивалась пеленой грядущей ночной тьмы картина, вещающая от героизме некромагов и челяди, как получающей деньги за защиту чужого имущества и, заодно, раз уж так удачно получилось, слабых, так и энтузиастов, что вооружившись подручным инструментарием, вставали бок о бок с остальными участниками действа.

И пусть большая часть сражения разворачивалась под крышей обшарпанных строений, интересных деталей было множество. С высоты птичьего полёта особенно внушительно смотрелся перевёрнутый грузовик, рядом с которым росла древесная дева, бесчувственным взором глядящая на трупы недругов, решивших обратить своё оружие против беззащитных.

Вот с лёгким запозданием на сцену вышел броневичок под управлением пана Кучеры. Он целеустремлённо, прямо по газонам, мчал к корпусу, внутри которого команда Глашек локализовала очаг биологической угрозы.

А вот две легковушки, следующие одна за другой, уверенно и без особой спешки двигались прочь от больничного комплекса.

– Вот ты и попался, который кусался, – хищно осклабился Дарк, после чего решительно похлопал по заднему сидению пилоцикла. – Глашек! Давай! Усаживайся! Поедем ловить Сковрошу.

– Думаешь, он сумеет прорвать оцепление? – ворчливо уточнила некромагичка, впрочем, послушно поднявшаяся с места и быстрым шагом направившаяся к железному коню сюзерена.

– Нет оцепления, Бронька, – с плохо скрываемой злобой процедил сквозь зубы юный некромаг. – Пани Хлупа не дала разрешения на ввод силовиков. Мы тут как бы в частном порядке выступаем.

– Вот курва! – девушка фактически пролаяла оскорбление, а спустя секунду молодой человек ощутил, как ручонки Лешей вцепились в ремни разгрузки. – Кстати, твой моцык не красный.

– Я собирался разукрасить его кровью врагов короны! – тотчас же откликнулся молодой человек и, лихо развернув пилоцикл на месте, уверенно стартовал, задирая переднее колесо.

Оно тотчас же обратилось в циркулярную пилу, зубья которой уже начали транслировать заклинание, мощью которого и была выбита дверь, на цивилизованное открытие которой Даркену было жалко тратить время.

– Так вот зачем тебе потребовался Киллбейн? – вопросила у начальства Броня.

– Киллбейн? – не сразу понял, о чём речь “номер один”, но быстро сопоставил имевшиеся на руках факты с культурным багажом. – А ведь верно! Он же именно так и выглядит!

– И вот ещё что… выключи магнитолу, не веди себя, как тварь! – с нажимом произнесла Лешая.

И Даркен нехотя подчинился. Спорить с занудой в подобных вещах было трудом неблагодарным: она, как и все женщины, обладала даром делать окружающих мужчин виноватыми в случае любого конфликта, так ведь ещё и имела привычку методично перечислять абсолютно все возможные аргументы в поддержку своей позиции. И ведь не замолчит, пока не исчерпает запас доводов.

У сына рода Маллой имелись дела поважней, чем участвовать в дискуссии на тему того, является ли преступлением против человечества любовь к хорошей музыке или же нет.

Куда осмысленней было сосредоточиться на том, чтобы направить магически проапгрейженного железного коня к забору и грамотно выполнить прыжок через эту нежелательную преграду. Тут много магической силы не требовалось: главное набрать хорошую скорость и вовремя создать колдовской трамплин, а дальше большую часть работы сделает физика.

К сожалению, той самой скорости не хватало: мотоцикл, вынужденный тягать сразу двух человек, не то, чтобы хотел разгоняться на мокрой земле. Благо, Глашек осознала суть проблемы и, выстрелив вперёд боевым поводком, обеспечила транспорту достойный рывок, которого хватило, чтобы перемахнуть через этот злополучный забор.

Колдовская амортизация спасла пилоцикл от поломки, а сидящих на нём некромагов – от неприятных ощущений. Движок застрекотал своим высоким голоском, заскрипели шины, а уже спустя секунду костяные зубья циркулярок присоединились к шипам резины, дабы обеспечить с влажным асфальтом достойное сцепление, необходимое для шустрого разгона.

Дорожные рабочие, несомненно, будут премного благодарны за лишние отметины аккурат рядом с подстёршейся разметочкой. Хотя… когда в последний раз эти улицы видели этих дорожных рабочих? Состояние того, по чему предлагалось рассекать местным авто, было бесконечно далеко от идеального, как далёк был Дарк от мысли бросить преследование и заняться иными делами.

– Две легковушки, – поставил в известность “номера четыре” молодой человек. – Стоит их настичь прежде, чем они решат разъехаться в разных направлениях.

– Они решат разъехаться, едва только увидят тебя в зеркале заднего вида, – тут же осадила начальника Лешая. – Нас, конечно же, тоже двое, но кто из нас может один на один расправиться со Сковронским? А если у того будет подмога?

– Значит, первым делом срываем с тачек крышу и смотрим, есть ли внутри цель! – хохотнул сын рода Маллой. – А затем оба разом агрессивничаем в сторону этого косплеера Киллбейна!

– Тогда нельзя мчать по дороге, – уверенно сказала девушка. – Нас не должны заметить прежде, чем мы получим возможность превратить их тачки в кабриолеты!

– Дороги?! – фырнул молодой дворянин. – Кому нужны эти хтоновы дороги?!

– Это моя фраза! – возмутилась Броня. – Из тебя Док, как из меня – Марти!

– Док собрал машину времени, а я собрал пилоцикл!

– Справедливо!

На том и порешили. Тем более, что более мчать по параллельной движению преследуемых уже больше не получалось: впереди парочку попаданцев ждал тупик.

У Даркена имелся в обойме подходящий трюк. Молодой человек направил транспортное средство на сближение с ближайшей многоэтажкой, стараясь найти такое место, где на газоне рядом с домом окажется как можно меньше деревьев, чтобы можно было хотя бы десяток метров проехать параллельно со стеной прежде, чем вцепиться в ту зубцами циркулярных пил и помчать дальше по фасаду, постепенно набирая высоту.

Дух захватывало. Даже необходимость удерживать в голове довольно большое количество формул, адаптированных под управление даркоциклом первой модели, не могла затмить собой те ощущения скорости и высоты, что пьянили юного некромага, как не способно опьянить ни одно, даже самое хмельное вино. А чувство неправильности и алогичности происходящего лишь многократно усиливало коктейль из щекочущих нервы впечатлений.

Пилоцикл влетел в пространство над крышей многоэтажки под весьма неудобным углом. Он бы так и рухнул обратно к фундаменту, пролетев мимо всех окон, однако Броне не требовалось лишних подсказок: она и сама догадалась вновь вцепиться поводком в бетон и подтянуть транспорт к твёрдой поверхности.

Колёса-пилы с грохотом впечатались в покрытую снежно-ледяной коркой шапку строения. Тяжёлый басовитый стук дополнился высоким истеричным перезвоном трескающейся и крошащейся замёрзшей воды. А спустя секунду к ним присоединились клёкот и рычание движка. Ничто не могло замедлить продвижение мотоцикла смерти к цели. Ничто.

Даже удивительно, что маленький совёнок умудрялся не просто угнаться за Даркеном, но даже перегнать его. Букль догадался, что именно привлекло внимание сумасбродного хозяина, и уверенно сел на хвост паре авто. Ни спускающаяся на Прагу ночная темень, ни старания ускользающего прочь противника не могли помешать взору обвешанной амулетами птице. И именно её глазами Даркен имел честь наблюдать очередной манёвр преследуемых.

– Одна из машин отстаёт от лидера, – сообщил дворянин напарнице, параллельно готовя очередное заклинание трамплина, чтобы перескочить с крыши на крышу. – У нас мало времени.

– Подбрось меня на ту, что будет впереди, – тотчас же ответила Лешая. – “Отстать” может любой из нас, а опция “догнать” доступна только тебе и твоему пилоциклу.

– Бенэ! – усмехнулся Даркен. – Готовность пятнадцать секунд.

Механизмы завизжали от страха и боли, когда двигатель вдруг, повинуясь воле заклинания, превзошёл себя и выдал обороты, на которые вся эта конструкция никогда и не была рассчитана. Но сын рода Маллой оставался глух к мольбам духа машины. Его интересовала только скорость. Он предвкушал близость добычи, даже чувствовал уже запахи крови и машинного масла.

Мотоцикл лихо перемахнул через улицу, после чего решительно и отчаянно вцепился зубьями пил в скользкую поверхность крыши. Капризы погоды абсолютно все дороги, что традиционные, что альтернативные, превратили в каток. И сколь не хотелось бы беглецам давить на газ, они не могли себе этого позволить, опасаясь впечататься в столб. А вот творению рук Даркена такие мелочи были безразличны.