Текст книги "По ту сторону тьмы"

Автор книги: Иэн М. Бэнкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 33 страниц)

– Не хочешь иметь со мной ничего общего? Так почему же из всех шлюх в Городе Слухов ты выбрал ту единственную, которая похожа на меня?

– Выбрал – это не то, Шеррис. – Синудж был весьма удивлен. – Мне просто доставляет удовольствие ее унижать. – Он рассмеялся. – А выглядит-то она получше, чем ты. Если не обращать внимания на этот милый радиационный ожог восьмилетней давности. И как это бедная девочка умудрилась его получить?

– Синудж…

– И где же она сама? Настоящая девушка? Что ты с ней сделала?

Шеррис махнула рукой.

– Переправила в Зонк, в бар одного из отелей. Тиль великолепно проводит время.

– Лучше бы она была здесь, – сказал Синудж.

– О! Тебе нравится ее унижать, и ты так о ней беспокоишься? – Шеррис насмешливо улыбнулась. – Это впечатляет.

– Да. Но тебе этого не понять.

– И что за удовольствие тебе доставляет ее унижать?

Синудж вяло пожал плечами.

– Можешь расценивать это как месть.

Шеррис откинулась на спинку сиденья, покачивая головой – Вот дерьмо! Да ты просто болен.

– Я болен?

Синудж расхохотался. Он запрокинул голову и стал разглядывать потолок машины.

– Ты отправила на тот свет четыреста шестьдесят восемь тысяч людей, а больным называешь меня.

– Господи, – выкрикнула она. – Я не знала, что они собираются кромсать Лентяя в этом проклятом городе!

– А должна была знать! – заорал он в ответ. – Их лаборарии в городе! И они объявили, что собираются демонтировать эту хреновину именно, там.

– Я думала, они имеют в виду лабораторию в пустыне!

– Ты должна была догадаться.

– Я не верила, что они настолько тупы!

– Разве они когда-нибудь были другими?

Шеррис села, шумно отдуваясь.

Синудж массировал свои ноги.

Вдруг Шеррис сказала:

– Этот тип с глушилкой мог быть каким-нибудь охотником по контракту, а ты запросто стал бы приспешником Гакха, связанным по рукам и ногам и выжатым, как лимон. У тебя не осталось бы выбора – сообщать о каждом моем шаге или нет.

– Значит, я перестану разговаривать с незнакомцами, – ответил Синудж.

Он попробовал согнуть ногу и внезапно дернулся вперед.

– Где мои туфли?

Порывшись под сиденьем, Шеррис бросила ему пару туфель. Он натянул их и принялся застегивать.

– Ты давно не получал вестей от Брейганны? – спросила она.

Синудж оторвался от застежек и поднял на нее взгляд.

– Давно. Добрые Братья очень своеобразно обращаются с чужими письмами. Я жду письма через месяц или около того.

– Я ее видела четыре дня назад.

Синудж насторожился.

– Хм. – Он откинулся на спинку сиденья. – И как… как она там?

Шеррис смотрела в сторону.

– Не очень хорошо. Я хочу сказать, не физически, но…

– Она тебе не передавала… письма для меня или еще чего-нибудь?

– Нет. – Шеррис покачала головой. – Послушай, если мы отыщем «Универсальные Принципы», мы сможем вызволить Брейганну. Как только я найду в книге то, что меня интересует, мы отдадим книгу Братьям.

Синудж засопел. Он явно колебался.

– Вот как, – сказал он. Его накидка валялась на сиденье рядом с ним; он с улыбкой набросил ее на плечи и начал застегивать. – Какой-то обрывок фольклора семьи Дайсина, при этом не подкрепленный фактами, сообщает, что твой дедуля якобы оставил послание в книге, которую вот уже целый декамиленниум никто в глаза не видел. Нет никаких доказательств, что он начинал хотя бы искать книгу! И ты этому веришь?

Он покачал головой.

– К черту, Синудж, все равно ничего другого у нас нет.

– А что, если произойдет чудо, и слухи окажутся наполовину правдивыми? Вдруг тебе понадобится вся книга целиком?

– Мы сделаем, что сможем, – устало ответила Шеррис. – Я обещала.

– Ты обещала…

Некоторое время Синудж сидел неподвижно, подогнув под себя ноги.

– О'кей, – произнес он наконец. – Я подумаю.

Он взялся за ручку дверцы.

Шеррис прикрыла его руку своей. Синудж в упор посмотрел на нее.

– Синудж, – сказала она. – Пожалуйста, пойдем прямо сейчас. Они тебя заберут, если ты останешься. Это правда, я клянусь.

Он посмотрел на ее руку, и Шеррис отпустила его. Синудж открыл дверь и вылез из вездехода. Секунду он стоял, держась за дверь и проверяя, сможет ли идти.

– Шеррис. – Он поднял на нее глаза. – Я начинаю думать, что, может быть, ты в самом деле говоришь правду о происшедшем в Городе Слухов. – Он усмехнулся. – Но лет не выкинешь. Так что давай не будем торопить события. Ладно?

Она умоляюще нагнулась к нему.

– Синудж! Ты нам нужен. Пожалуйста… во имя…

Она осеклась.

– Ну, Шеррис. – Он улыбнулся. – Во имя чего же?

Она молча смотрела на него. Синудж покачал головой.

– На свете нет никого, перед кем бы ты преклонялась или чем бы дорожила, чтобы клясться этим. Я прав? – Он снова улыбнулся. – Разве что ты сама. Хотя, наверное, и это не так?

Он отступил назад.

– Как было сказано выше – я подумаю. Где тебя можно найти?

Она в унынии взглянула на него и прикрыла глаза.

– В Лог-Джаме, у Мица.

– Ах да, конечно.

Синудж сделал шаг, но остановился и обернулся. По его лицу стекали капли дождя. Он указал на холм.

– Видишь, Шеррис? Вот этот карьер? Они перелопачивают пустую породу из древнего отвала. Просеивают отбросы в поисках сокровища… к тому же скорее всего уже не в первый раз. Мы питаемся прахом собственных предков, словно могильные черви. Замечательно, правда?

Он отвернулся и пошел прочь по берегу старого замусоренною водоема. Через несколько шагов он вновь обернулся и крикнул:

– Кстати! А ты вела себя очень убедительно… пока не отлепила шрам.

Синудж рассмеялся и побрел дальше.

Глава 4
Лог-Джам

Подобно множеству голтарских городов, Лог-Джам, как мог, старался уклониться от уплаты налогов.

Джонолри, второй крупнейший континент Голтара, простирался от Фаира до Калтаспии. Однокоренное с Фаиром слово из давно забытого языка дало название и Файрэмской области. Некогда Файрэм был могущественным государством, а люди, населявшие его, – богатейшей нацией на планете. Его корабли избороздили моря Голтара в поисках новых торговых путей. Но те времена давно прошли. Файрэм превратился в заурядный псевдо-автономный лоскуток на пестром одеяле Свободных Земель, не более значимый и богатый, чем любая другая область на планете.

Административной столицей Файрэма (по чистой случайности оказавшись в пределах области) стал Лог-Джам.

Залитая солнцем земля ускользала из-под брюха взятого напрокат маленького реактивного самолета. Зеленые и коричневые пятна мелькали под крыльями.

Шеррис наблюдала за Длоаном. Тот сидел в кресле пилота за пультом управления, изучая приборы и экраны. Он сам управлял самолетом, совершил взлет и покинул Предместья и сам намеревался посадить самолет в Лог-Джаме. Правда, о летном поле Лог-Джама шла печальная слава, и власти настаивали на приземлениях с помощью автопилота.

Сидя напротив Шеррис, Зефла возилась с кнопками небольшого экрана, перескакивая с канала на канал и стараясь добиться сносного изображения.

Шеррис посмотрела в иллюминатор. Внизу, в разрывах облаков, мелькали кусочки земли.

– …задал я доктору Фретису Брюсту, экзаменатору колледжа Гакха при Йадайпунской Духовной Семинарии.

– Ага. – Зефла увеличила громкость.

Взглянув на экран, Шеррис увидела на фоне гигантской голограммы ее собственного портрета холеного комментатора, разглагольствующего перед камерой.

– Да ты у нас прямо звезда, малышка, – сказала Зефла и ослепительно улыбнулась.

Длоан обернулся: ему тоже захотелось посмотреть. Шеррис сердито сверлила взглядом экран.

– Они что, не могли найти фото получше? Этому уже лет десять – посмотрите только на мои волосы! Фу.

Картинка сменилась – на экране появился элегантный старичок с убеленными сединой волосами и бородой. Он понимающе улыбался, поблескивая глазами. На экзаменаторе была светло-серая академическая мантия с многочисленными знаками отличия на воротничке.

– Доктор Брюст, – обратился к нему комментатор. – Но ведь это ужасно, не так ли? В то время как все мы стоим на пороге второго декамиленниума, ваша конфессия собирается выследить и убить – или, может быть, лучше сказать «принести в жертву»? – женщину, все преступление которой лишь в том, что она появилась на свет и принадлежит к женскому полу.

Доктор Брюст сдержанно улыбнулся.

– Ну, Келдон, я думаю, вы все же согласитесь, что за леди Шеррис числятся различные правонарушения, совершенные ею в Малишу, Микены, датирующиеся…

– Доктор Брюст. – Комментатор болезненно улыбнулся и поглядел на компьютер, лежащий у него на коленях. – Это были незначительные нарушения общественною порядка: скандалы, пререкания с офицером полиции. Мне не кажется, что вы имеете право рассматривать штрафы пятнадцатилетней давности как причину для…

– Прошу прощения, Келдон. – Седовласый человек вновь улыбнулся. – Я просто предпочитаю во всем придерживаться Истины…

– Это прекрасно; но вернемся к…

– Мне хотелось бы вам напомнить, что использование Лицензий вовсе не козни Гакха. Если обратиться к истории, то подобные Лицензии появились более миленниума назад. Нам сообщили, и нам приходится признать правоту данного сообщения, что это цивилизованное решение проблемы терактов и потенциальных подрывных действий, которые из нее вытекают.

– Но ведь, по мнению большинства, все теракты и так являются нелегальными…

– Возможно. Но обнаружено, что подобного рода кодификация терактов менее опасна, чем абсолютно законные действия.

– Ну-ну. Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать историю законных… историю закона, доктор. Речь идет о судьбе женщины, которую вы, по-видимому, решили затравить, используя все влияние и возможности вашей – на редкость состоятельной – конфессии.

– Что ж, я согласен – с данной точки зрения, этой леди ужасно не повезло…

– Подозреваю, большинство наших зрителей дало бы другое определение, нежели вы…

– Впрочем, имя этой леди у всех ассоциируется с инцидентом, происшедшим в Городе Слухов восемь лет…

– Но ведь это только разговоры, не так ли, доктор Брюст? Это запрещенный прием. Ее ни в чем не обвинили… По сути дела, она успешно выиграла процесс против двух телевизионных служб, связавших ее имя с инцидентом.

– А вы, понятно, боитесь, что она проделает то же самое с вами.

– Ни один из ваших доводов не изменит того факта, что вы желаете смерти этой женщине, доктор Брюст. Но почему?

А вот это больше похоже на правду, кивнула Зефла.

– Это несчастное дело, Келдон, тянется уже много поколений. Начало ему положила жестокая акция осквернения и похищения, в коей повинен один из предков этой леди…

– Ее семья всегда решительно отрицала эту версию…

– Разумеется, отрицала, Келдон, – раздраженно произнес маленький доктор. – Если вы позволите, я хотел бы завершить…

– Прошу прощения. Продолжайте.

– Невинная юная девушка была похищена, несколько человек из нашего ордена – серьезно ранены, совершен ряд непристойных и развратных деяний. В этом, как я уже сказал, повинен клан Дайсина.

– И опять же все это отрицается…

– Пожалуйста, позвольте мне закончить. Герцог Клео похитил это несчастное дитя, обесчестил, заставил выйти за себя замуж и вынашивать ему детей. Когда же бедное, оскверненное и запуганное создание сделало попытку вернуть себя и своих близнецов в лоно истинной веры, которую она знала с самого детства…

– Далее, доктор Брюст, история совершенно ясна: Гакха, точнее, я бы сказал, сторонники Гакха, напали на…

– История – воспоминания, записи и тому подобное – нередко ошибается, Келдон. Мы руководствуемся именно этим.

– Впрочем, доктор Брюст, не имеет значения, которой из версий этой трагической истории вы верите. Нет причин выносить эту кровавую вражду на суд общественности.

– Но начали ее не мы, – рассудительно произнес седовласый человек. – Эта несчастная заблудшая женщина поклялась в вечной ненависти к нашей вере, и, разумеется, она поклялась уничтожить следующую Инкарнацию Пророка, буде он появится в ее время, даже более того, эту клятву должны были давать и все ее потомки. Тот факт, что она была похищена, а затем воспитывалась кланом Дайсина в атмосфере ненависти и атеистской лжи, может помочь понять, но никак не оправдать подобное.

Наш Патриарх намеревался вначале проигнорировать оскорбление, но сам Бог – а такое случается крайне редко – явился ему и говорил с ним, и он повелел блаженному Патриарху кровью платить за кровь. Отвечай на терпимость терпимостью, но равно же и нетерпимость должно встречать нетерпимостью.

Мессия не может родиться, пока не будет возвращено сокровище либо совершено возмездие за святотатство. Клятва о мщении дана, и это касается всей женской линии семьи Дайсина. Они, вероятно, думают, что им нужно лишь снять проклятие: я прекрасно понимаю, что сейчас они хотят поступить именно так, но, к сожалению, со Словом Божьим не шутят. Что есть, то есть. Даже если мы не получим Лицензию – хотя уверен в обратном, – мы не пойдем на компромиссы.

– Конечно, доктор Брюст, циники могут сказать, что на самом деле вы добиваетесь возвращения того, что называют Ленивым Убийцей, ведь это было главным сокровищем, взятым у…

– Дело уже не в сокровище, Келдон. Но величайшим благом мы считаем то, что Бог, через Патриарха, провозгласил: «Возвращение этого, ныне единственного, предмета (который, как я должен отметить, Гакха использовали исключительно во время церемоний) будет означать конец трагической вражды – по крайней мере, с нашей стороны».

– Но, доктор, неужели вы действительно считаете, что подобные рассуждения, обоснованы они исторически или нет, оправдывают применение столь варварской тактики в наше время? Вкратце, пожалуйста.

– Варварство нам присуще, Келдон. Восемь лет назад от варварства, ни с чем несравнимого, пострадал пресловутый Город Слухов. То, к чему мы вынуждены прибегнуть, – отнюдь не варварство; на это есть воля Божия. Мы не можем отступить, как не можем перестать поклоняться Ему. Леди Шеррис, хотя ей можно чисто по-человечески посочувствовать, олицетворяет собой оскорбление Правды и Блаженной Веры. Ее судьба не подлежит обсуждению. Она – последняя в своем роду, печальная, бесплодная, искалеченная. Слишком долго тянулись ее мучения. Наконец обретшая свободу, ее душа станет петь от счастья, благодаря нас за свое избавление. Я предчувствую это мгновение, когда голос ее вольется в хор тех блаженных, кто обратился после смерти. Негромким будет ее восторг, но вечным. Вне всяких сомнений, мы должны пожелать ей именно этого.

– Наше время истекло, доктор Брюст. Спасибо вам за интервью.

– Благодарю, Келдон.

– Ну что ж, – произнес комментатор, вновь поворачиваясь к камере и еле заметно покачивая головой, – а теперь перейдем к Имсайской войне…

Зефла выключила телевизор; Длоан вернулся к своим рычагам. Вдалеке, нанизанный на нить горизонта, разделяющую небо и море, холодным блеском сверкал громадный кристалл Лог-Джама.

Зефла повернулась к Шеррис, закинув ноги на спинку соседнего сиденья.

– Куча набожного дерьма.

Она мотнула головой, так, что взметнулись ее светлые волосы.

– Не горюй, Шер, ты еще в конце героиней станешь, а они займут подобающие им места.

Шеррис скорбно изучала темный экран и кивала.

– Если только они до меня не доберутся, – уточнила она, глядя в иллюминатор.

Перед снижающимся самолетом, подобно невероятных размеров блестящей пятерне, вырастали строения Лог-Джама.

Самолет благополучно приземлился на летном поле.

Во время упадка, наступившего после эры богатства и великолепия, много судов торгового флота Файрэма было продано, еще больше превращено в лом, а несколько сотен просто стали ненужными. Законсервированные корабли – самые разные, от громадных многотонных грузовых судов до хрупких и изысканных частных яхт, отправленных на пенсию, – в основном покоились дома, в широкой лагуне у берега Файрэма, в ожидании лучших времен.

Небольшой земельный бум, случившийся затем на прибрежной полосе, взвинтил цены на участки между Снежными горами и побережьем, а традиционно драконовские файрэмские налоги на владение недвижимостью только усугубили этот процесс. Потом кто-то, обнаружив лазейку в налоговом статусе лагун, придумал использовать старые грузовые паромы в качестве плавучих поселков.

Роль отправной точки успешно сыграли два дышавших на ладан парома, которые стояли на приколе в лагуне. В хаосе невероятно усложненных экономических отношений Голтара финансы начали сосредотачиваться в одном месте. Подобные процессы происходили во всех регионах, где были благоприятными условия для извлечения прибыли.

Таким образом, из кучи ржавых полуразвалившихся посудин Лог-Джам менее чем за сто лет превратился в настоящий город. Сначала корабли пришвартовали друг к другу, и люди на лодках передвигались между ними; позднее все суда сварили воедино, они несли на себе жилые дома, офисы, фабрики, и, в конце концов, индивидуальность большинства кораблей начала растворяться в едином организме города.

Теперь Лог-Джам насчитывал тысячи кораблей, и каждые несколько недель к ним присоединялся новый. Дойдя до границ первой лагуны, город выплескивался в море и, обогнув побережье, вступал в три остальные лагуны, став домом для более чем двух миллионов людей. Его главный воздушный порт, который мог самостоятельно перемещаться, состоял из сорока старых нефтяных танкеров. Их палубы разделили на взлётно-посадочные полосы, отполировали и укрепили, что бы туда могли садиться страты и прочий воздушный транспорт. Стационарный городской космопорт представлял собой секцию древних нефтяных платформ, размещенных на южной оконечности города; док на деле являлся несколькими дюжинами сухих шлюзов, огромных подъемных кранов и обветшавших военных судов. Восемь старых авианосцев, останков коммерческого мореплавания, дополняли летное поле. Туда-то и приземлился маленький реактивный самолет.

Его быстро отбуксировали и опустили в недра одного из экс-супертанкеров, служивших ныне ангарами.

Шеррис, Зефла и Длоан оглядели палубу корабля. Высокий сутулый стюард с окладистой бородой грузил их багаж на завывающую дрезину. Воздух был теплым и влажным; в небе, чуть подернутом облаками, высоко стояло солнце.

– Утречко доброе, – прохрипел стюард, усиленно кивая им. – В Джаме-то впервой, а?

– Нет. – Шеррис нахмурилась.

– А я – да, – радостно заявила Зефла.

– Да это же просто ни в какие ворота – чтобы такая красивая леди, как вы, да ни разу не побывала в Джаме, – сообщил Зефле стюард, – с вашего позволения, мэм.

Он ухватился за рулевой рычаг тележки и двинулся вперед.

– Старый Джам уж и не припомнит, когда в последний раз имел честь принимать у себя двух таких прекрасных леди, как вы. Денек выдался что надо. Сущее удовольствие – видеть вас обеих, считай, и день не зря прожил. Это безо всяких.

– Вы слишком добры, – рассмеялась Зефла.

– И разговорчивы, – пробормотала себе под нос Шеррис.

– Что вы сказали, мэм?

– Нет, ничего.

Они проследовали за долговязым стюардом через поле к палубной надстройке, которая ранее была рубкой старого авианосца, а ныне служила аэровокзалом. Путь им преградил ряд груженых дрезин. Длоан подозрительно посмотрел на них. Наморщив лоб, Зефла озиралась по сторонам.

– Я думала, Миц нас здесь…

Звонкий медный аккорд грянул из-за вереницы тележек. Стайка белых морских птиц, не потревоженных даже приземлением самолета, с испуганными криками взлетела с крыши вокзала. Прицепленный к небольшому трактору ряд тележек пришел в движение, и взору открылся парадный оркестр из двух десятков музыкантов, скрывавшийся ранее за тележками. Все оркестранты были одеты в ярко-красные с золотом униформы и дули в сверкающие трубы, производя ужасающий шум.

Шеррис узнала мелодию, но не смогла припомнить ее название. Она посмотрела на Зефлу, но та лишь пожала плечами. Длоан, озираясь, выхватил крупнокалиберный пистолет. Оркестр направился к ним, не прекращая играть. Длоан перевел взгляд на дылду-стюарда. Тот больше не сутулился. Он снял куртку.

«Стюард» шагнул вперед, преклонил одно колено перед Шеррис и взял ее руку в свою.

– Госпожа и повелительница наша! – провозгласил он, целуя ей руку.

Оркестр окружил их, размахивая сверкающими трубами. Длоан запихнул пистолет обратно в кобуру. Зефла смеялась, зажимая уши. Шеррис с улыбкой покачала головой, когда Миц полез за пазуху и извлек оттуда букет цветов. Она приняла букет, зарывшись носом в цветы.

Миц вскочил на ноги. Высокий, с длинными руками и ногами, которые, казалось, не знал куда девать, Миц выглядел моложе, чем был на самом деле, и была в нем какая-то редкая беззаботность. На смуглом лице, обрамленном длинными прямыми волосами, выделялись поблескивающие глаза, окруженные сетью морщинок, тонкий крючковатый нос и ухмыляющийся огромный и большегубый рот с неровными зубами.

– Идиот! – со смехом крикнула ему Шеррис; оркестр трубил. Он умоляюще протянул к ней руки. Она взяла в зубы букет и, раскрыв объятия, кинулась к нему.

– Привет, красотка! – заорал он, перекрывая шум оркестра. Миц подхватил ее и закружил, лукаво подмигивая Зефле с Длоаном. Его улыбка сверкала на солнце, словно соперничая с надраенной палубой танкера и медными инструментами оркестра.

Он поставил Шеррис на ноги, не выпуская из объятий. Она вытянула шею и положила цветы на его плечо забавным жестом, будто принюхивающийся к чему-то зверек. На ее лице появилось странное выражение, смесь восхищения и отчаяния. Оно тут же исчезло, и только Зефла успела его заметить.

– Рад тебя видеть, малышка! – завопил Миц.

– Какая уж там малышка, – ответила Шеррис.

– Так и знал, что ты это скажешь.

– Ничего-то от тебя не скроешь.

– А тебе никогда особенно и не хотелось. – Он хитро сощурился и приподнял одну бровь.

– О-о. – Она с досадой оттолкнула его.

Цветы рассыпались по палубе; Миц сгреб их в охапку и с нарочито обиженным выражением на лице прижал букет к груди. Прикрыв глаза, он изогнулся перед Зефлой в церемонном поклоне и вручил ей цветы. Та взяла букет и перебросила его Шеррис. Схватив следившего за летящим букетом Мица, она приподняла его и закружила на глазах у гремящего и сияющего оркестра.

– А-а-а! – взвыл Миц, и Зефла закружилась еще быстрее.

Длоан улыбался, а Шеррис смеялась.

– А, леди Шеррис!

– Синьор…

– Вы, несомненно, желаете узнать о результатах обсуждения вашего предложения.

– Да, если можно.

– Рад вам сообщить, что братия согласна. Как только сокровище будет доставлено, вашу сестру освободят.

– Сводную сестру. А как насчет платы?

– Оплата по коммерческой шкале номер 2 вас устроит?

– Я думаю, да.

– Мы попросим коммерческое агентство составить контракт. Они обсудят все детали с вами или с вашим адвокатом. Их номер будет приложен к записи этого разговора.

– Спасибо. Я немедленно с ними свяжусь.

– Разумеется. Всегда к вашим услугам, госпожа.

Толстолицая голограмма лицемерно улыбнулась.

Дул свежий теплый ветер, и пестрые ряды флажков, шелестя, развевались в безоблачном синем небе. Блестело море, покрытое рябью волн; по мелким гребешкам скользили маленькие быстрые яхты, словно гладкие камушки, пущенные детской рукой. Паруса яркими бабочками порхали перед глазами гудящей и ревущей толпы. Люди махали шляпами и платками, поднимали вверх транспаранты и выпускали шутихи.

Яхты обогнули бакен, почти касаясь воды планширами, затем снова выровнялись, изменили галс и устремились к следующему бакену, подгоняемые попутным ветром. Вереницы спинакеров пестрели, хлопали и надувались, похожие на стаи каких-то экзотических птиц с разноцветными грудками. Несколько экипажей яхт выкроили время, чтобы помахать в ответ толпе, и народ снова взревел, словно хотел наполнить паруса своим дыханием.

Миц прокладывал дорогу сквозь галдящую толпу, ведя за собой Шеррис. Он кивал знакомым, время от времени обмениваясь приветствиями, но не останавливался для беседы. На нем были шорты убийственно яркой расцветки, которая резала глаз, и рубашка с короткими рукавами. Шеррис щеголяла в длинном бледно-зеленом газовом платье и темных очках. В руке она держала парасольку; Миц нес ее рюкзак.

Люди оборачивались, когда они проходили мимо, и глядели им вслед, гадая, что за новую приятельницу завел Миц. Никто, кажется, ее не узнавал; впрочем, многие подумали, что она выглядит неуловимо знакомой.

Миц снял с подноса у официанта несколько бокалов, оставив взамен монету. Он кивнул в сторону плавучего бара – гоночные лодочки были пришвартованы к понтону, как бутоны на ветке. Он заплатил за одну и широкими шагами стал спускаться по трапу к покачивающемуся суденышку, не переставая кивать компаниям на других лодках. Поставив напитки на столик в центре лодки, Миц помог Шеррис взобраться на борт.

Они сидели, краем глаза наблюдая за регатой, прихлебывая из бокалов и смакуя засахаренные фрукты и закуски, которые разносили официанты. Между лодочками бара сновали на каноэ продавцы жевательной резинки и прочей ерунды, рекламируя свой товар.

Вчера вечером за обедом в отеле Шеррис обрисовала Мицу создавшуюся ситуацию и попросила его вынести свое решение. Они с Фрэнками сидели в круглом ресторане на старом крейсере, глядя на плывущие вокруг огни Лог-Джама.

После танцев они проследовали во впечатляюще большие апартаменты Мица с выходящими на освещенное прожекторами море окнами. Затем Фрэнки пошли прогуляться по палубе, и Миц отвел Шеррис в ее комнату. Он поцеловал ее на прощание в щечку и удалился, пятясь задом и посылая воздушные поцелуи. Она ждала, что он попытается остаться или попросит ее вернуться, но он этого не сделал.

Шеррис оторвала взгляд от пестрых парусов и перевела его на загорелое улыбающееся лицо Мица. Она повертела в руках зонтик.

– Так что ты решил, Миц? Ты пойдешь с нами?

– Да. – Он быстро кивнул. Затем поднял над лодкой тент и снял солнечные очки. – Но сначала мне необходимо уладить кое-какие дела здесь.

Он широко улыбнулся, сверкнув своими синими со стальным отливом глазами. Шеррис рассмеялась его по-детски проказливому выражению лица.

Миц выглядит таким же молодым, здоровым и привлекавшим, как и всегда, подумала она. Он полон энергии, и его жизнь кажется намного значительнее, чем у других. Бедный парнишка из бараков Спейра начал с нуля и продолжает подниматься все выше – до краев наполненный идеями, проектами и озорством.

– Какие, дела? Это надолго? – спросила она, наблюдая за игрой света и тени на его открытом, энергичном лице.

Он прикусил губу, перегнулся через борт лодки и набрал в ладонь воды.

– Просто небольшая операция по изъятию. – Он поглядел на нее. – Вместе с вами я, наверное, смогу провернуть ее побыстрее. Немного продвинуть вперед, если вы поможете.

Она была сбита с толку и непонимающе посмотрела на его руку.

– Ты что, занялся банковскими операциями?

Миц рассмеялся.

– Нет, это изъятие другого сорта, – сказал он несколько смущенно.

Она медленно кивнула.

– О… вот оно что.

– Да.

– И к чему ты прицеливаешься?

Он подвинулся на край круглого сиденья, поближе к ней, отчего лодочка накренилась. Прижавшись щекой к ее плечу, Миц принялся тихо нашептывать ей на ухо. Он закрыл глаза, вдыхая аромат ее духов, затем почувствовал, что она отодвигается от него. Он вздохнул и открыл глаза. Она отшатнулась, глядя на него поверх темных очков. Ее и без того огромные глаза стали совсем круглыми.

– Повтори, что ты сказал.

Он опустил глаза и одними губами что-то произнес.

Она ответила так же.

«Дополнение к Звездной Короне?» – спросили ее губы, а глаза при этом еще больше расширились. Он кивнул. Шеррис указала на него пальцем и беззвучно произнесла: «Ты кретин чертов».

Он пожал плечами и сел на прежнее место.

Шеррис отбросила зонтик на сиденье, положила темные очки на столик и прикрыла глаза рукой.

– Наверное, для Реликвий наступил мертвый сезон, – вздохнула она.

– Разве тебя не восхищают мои устремления? – усмехнулся Миц.

Она посмотрела на него.

– По-моему, нам предстоит нечто весьма трудоемкое. Я думала, что… этот предмет принципиально невозможно украсть.

– Не говори этого вслух, – прошептал он, оглянувшись ни соседние лодки. – Сказать такое здесь можно лишь об одном предмете.

– И что ты собираешься с ним делать, когда заполучишь?

– Знаешь, все началось с того, что я вышел на анонимного покупателя, – весело сообщил Миц. – Но я скорее всего потом выкуплю его – на приемлемых условиях – обратно. Так будет безопаснее.

– Безопаснее! – Она рассмеялась.

Он обиделся.

– Почему? – спросила она. – Зачем ты это делаешь? Мне казалось, что у тебя здесь и так все в полном порядке.

– Ну да, – обиженно ответил он и махнул рукой. – Я богат. Мне не нужно этим заниматься.

– Так не занимайся! – процедила она сквозь зубы.

– Отступать уже поздно, – сказал Миц. – Я приручил одного чиновника, который может помочь. Он ужасно заинтересован во всем этом.

– Горе ты мое! – простонала она в ответ.

Миц вновь придвинулся к ней.

– Это очень легко, – заверил он. – Сначала я тоже думал, что это безумие, но когда узнал, где и как его хранят, и поразмыслил, то мне стало ясно, что на самом деле все гораздо проще. Безумием было бы этого не сделать.

– Другими словами, – подытожила она, – тебе просто захотелось острых ощущений.

– Ну да, – польщено сказал он.

– Итак, – спросила она, – каким же образом ты собираешься осуществить эту гибельную затею?

– Эх, детка. – Его зубы сверкнули в улыбке. – Разве я не король всей техники?

Он широко развел руками.

– Ты, несомненно, король всей техники, Миц, – произнесла она неуверенно. – Но…

– Послушай, все продумано. – Он снова понизил голос и приблизился к ней. – Техническая часть уже готова; осталось приложить еще немного усилий.

Он внимательно посмотрел на Шеррис, пытаясь угадать, какое впечатление производят на нее его слова.

– Слушай. – Он расплылся в одной из своих самых неотразимых улыбок. – Все будет отлично. Я серьезно. Просто не следует суетиться, черт побери. Они даже не узнают, что искомый предмет уплыл – пока я сам им не скажу. Я создал безупречный план, ты еще будешь благодарить меня за то, что разрешил тебе участвовать в этом деле. Это даже нельзя назвать воровством; я бы скорее назвал это искусством. К тому же, как я уже упоминал, процесс можно ускорить. Так что к тому времени, как мы рванем от Гакха, все уже будет закончено. Но вы должны помочь. Ведь вы поможете?

Она слушала его с нескрываемым подозрением.

– Если тебе удастся убедить меня в том, что этот твой план реален и нам не грозит провести остаток жизни в какой-нибудь каталажке, общаясь с ручными насосами, и поедая планктон, тогда да.

– Ох. – Миц рассмеялся и хлопнул ее по колену. – Об этом можешь не беспокоиться.

– Точно?

– Ага. – Он утвердительно кивнул. – В худшем случае нас троих прикончат, а тебя подарят Гакха.

– Ну, спасибо.

Казалось, он вдруг раскаялся.

– О, прости. Шутка вышла неудачная, верно?

– Да я и не смеюсь.

Она опять нацепила свои очки и отпила глоток из бокала. Миц поджал губы.