Текст книги "По ту сторону тьмы"

Автор книги: Иэн М. Бэнкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

Тем, кого наше будущее заботит в не меньшей степени, чем наша история, необходимо помнить о том, что закон – это не просто абстрактное юридическое понятие, воплощение политической воли и философских концепций. Правда и справедливость являются переменными величинами, а не постоянными. Это динамические функции, которые могут быть выражены и поняты лишь через действие… И время действовать уже не за горами. Спасибо.

Молодой лектор отвесил переполненной аудитории краткий поклон и начал складывать свои бумаги. Зал взорвался аплодисментами, приведя Шеррис в некоторое замешательство. Она стояла у дальней стены лекционной аудитории, сжимая в руках свой рюкзак и разглядывая битком набитый зал, в который втиснулось около двух тысяч человек. Все слушатели стояли, хлопая в ладоши, крича и топая ногами, В Йадайпуне таких лекций не бывало, подумала она.

Лектора, худощавого молодого человека среднего роста с черными кудрями и еще более темными глазами, сопровождал эскорт внушительного вида телохранителей в белых униформах, занимавших первый ряд аудитории. У дверей им пришлось расталкивать собравшуюся там толпу численностью около сотни человек, которые размахивали записными книжками, камерами и диктофонами, умоляя охрану пропустить их внутрь. Охрана оставалась непроницаемой.

Шеррис еще немного постояла. Мимо текла толпа по большей части молодых и весьма вежливых людей, заполнявших аудиторию. Она не могла припомнить более умелого оратора.

В течение всего часа лекции, который она успела прослушать, зал переполняли эмоции, хотя молодой оратор и не говорил ничего особенно оригинального или волнующего. Тем не менее, настроение аудитории, несомненно, передалось и ей самой. Ее охватило точно такое же волнение, неминуемое, предчувствие, которое появлялось у нее всякий раз, как она слушала какую-нибудь особенно талантливую новую группу или певца, или читала стихи какого-то обещающего нового поэта, или в первый раз смотрела новый фильм или спектакль. Это чувство было чем-то сродни ощущению страсти, вспыхнувшей с первого взгляда.

Шеррис поежилась и посмотрела на часы. Следующий поезд до Тренча будет через час. Она сильно сомневалась, что удача улыбнется ей при разговоре с этим парнем, который, по-видимому, заведует доступом ко всем базам данных, включая пятнадцатилетней давности записи из госпиталя. Но ей в любом случае придется увидеться с местным начальством, чтобы вернуть свой револьвер, который забрали у нее при входе в аудиторию.

Основатели оказались чем-то средним между благотворительным обществом, народным университетом и политической партией. Они, вероятно, занимали почти весь практически нежилой нижний уровень Главной шахты, а этот молодой оратор, Джермен, явно был их лидером, хотя и неофициальным.

– Джермен сейчас примет вас, мисс Демри, – сообщил ей телохранитель в белой форме.

Она смотрела телевизор, сидя в продуваемом сквозняком, но тем не менее теплом закутке зала ожидания вместе с двумя сотнями других людей, желающих увидеться с тем же самым человеком.

Шеррис удивленно подняла голову. Увидев такую толпу, она сразу же потеряла всякую надежду увидеть Джермена. Вернуть хотя бы револьвер…

– В самом деле? – спросила она. Сидевшие рядом люди уставились на нее.

– Прошу вас следовать за мной, – сказал охранник.

Они прошли в конец зала и вышли в коридор, который заканчивался длинным, хорошо обставленным отсеком, ведущим в громадную пещеру.

Стены пещеры были из голого черного камня. Гладкий пол был заставлен сверкающим древним машинным оборудованием, которое возвышалось метров на двадцать, почти достигая окон галереи. Сложные машины неизвестного предназначения – по их внешнему виду невозможно было понять, что они из себя представляют: турбины, генераторы, ядерные или химические реакторы или же нечто совсем другое, – поблескивали в ярких лучах висевших под потолком ламп. С влажного потолка в беспорядке свисали огромные бледные сталактиты, словно отражение выраставших из пола сталагмитов. Кое-где выросты, по-видимому, были срезаны, чтобы освободить место для машин, но все же в основном метровой толщины каменные колонны мирно сосуществовали вперемежку с молчаливыми творениями рук человеческих.

Несколько секунд Шеррис молча осматривала пещеру, слегка ошеломленная этой картиной. Время, казалось, остановилось здесь.

– Мисс Демри? – Охранник постарше прервал размышления Шеррис.

Она огляделась вокруг. – Да?

– Сюда, пожалуйста. – Он махнул рукой.

Джермен сидел в дальнем конце помещения за большим столом, в окружении каких-то людей, оснащенных различными компьютерами, начиная от наручных и заканчивая компьютерными линзами (о чем можно было судить по прикрытому левому глазу нескольких из них). Шеррис указали на большое кресло по другую сторону стола, напротив стола поменьше, как раз возле прорубленных в каменной стене окон.

Она некоторое время сидела, наблюдая за Джерменом, который напоминал ей какого-то принца, дающего указания своим подданным. Наконец молодой человек встал из-за стола, сделав знак остальным, и подошел к ней. Люди, окружавшие его, по большей части остались на своих местах, некоторые расселись на стульях, а кое-кто и прямо на полу. Шеррис встала, и они с Джерменом обменялись рукопожатиями. Его ладонь была теплой и сильной.

– Мисс Демри…

Его голос оказался ниже, чем она помнила. Он жестом указал ей садиться в кресло и сел напротив. На нем была та же самая одежда, что и в аудитории полчаса тому назад, – старомодная черная академическая хламида. Он, пожалуй, был даже младше, чем показалось Шеррис во время лекции: лет двадцать с небольшим. Иссиня черные волосы средней длины тщательно уложены, светло-коричневая кожа лица, без намека на бороду, гладкая и чистая. Нос – длинный и изящный, губы – полные, выразительные. Упрямая нижняя челюсть, на щеках – ямочки. Он сидел расслабившись, но не расхлябанно, сверля Шеррис своими черными глазами.

– Вы так любезно согласились принять меня, – обратилась к нему Шеррис. – Видите ли, – мне нужны всего лишь записи госпиталя пятнадцатилетней давности.

Она оглянулась.

– Там собралось столько людей, что мне даже как-то неловко…

– Вы участвовали в Пятипроцентной войне, мисс Демри? – спросил Джермен. Его хорошо поставленный голос мог бы принадлежать солидному человеку раза в три старше. Этот голос словно обволакивал ее.

– Да.

– Можно узнать, где именно?

– Ну, некоторое время назад я училась в Йадайпунском университете… Но сейчас это можно назвать скорее моим хобби…

Джермен улыбнулся, обнажив безупречные зубы.

– По-видимому, я здесь веду более замкнутый образ жизни, чем мне казалось до сих пор, мисс Демри. Я и не знал, что студенты носят с собой столь внушительные предметы.

Он махнул рукой куда-то в сторону. Пожилой охранник, встретивший Шеррис в пещере, принес ее револьвер.

– Можете взять его в руки, сэр, – предложила Шеррис внимательно изучавшему оружие Джермену.

Он взял револьвер, и Шеррис сразу стало ясно, что он, видимо, первый раз в жизни держит в руках оружие.

Пожилой охранник шагнул к ней, держа в одной руке обойму, а в другой, зажав между пальцами, – боевой заряд. Шеррис подняла на него глаза.

– Не следует хранить заряды в казенной части таким вот образом, мэм, – сказал он. – Это опасно.

– Мне говорили. – Она вздохнула.

Охранник вернулся к столу. Джермен осторожно протянул Шеррис револьвер, и она спрятала оружие в карман.

– Спасибо.

Казалось, он ожидал чего-то еще.

Шеррис пожала плечами.

– В этом году весьма суровые критерии отбора конкурсных исследовательских работ.

Джермен улыбнулся.

– Вы считаете, эти старые записи из госпиталя могут помочь вам в ваших исследованиях?

Шеррис удивлялась все больше и больше. У нее появилось чувство, отчетливое и неясное одновременно, что происходит что-то очень важное. Но почему, она не знала.

– Могли бы, – ответила она. – Но, боюсь, мои желания могут оказаться чрезмерными… Важность моей просьбы не так уж и велика, а вы, по-видимому, очень заняты.

Она неопределенно махнула рукой.

– Но детали тоже имеют значение, вам не кажется? – спросил он. – Иногда третьестепенные действия приводят к самым неожиданным результатам. Не стоит упускать свои шансы. Это точка опоры, с помощью которой можно привести в действие рычаг.

Шеррис позволила себе усмехнуться.

– Вы всегда говорите тезисами, мистер Джермен?

Он ослепительно улыбнулся.

– Время от времени. – Он развел руками. – Я не столь одиозная фигура, как вам могло показаться.

Шеррис отвела взгляд.

– Я прослушала вторую половину вашей лекции. Она произвела на меня большое впечатление.

– Содержание лекции или ее подача? – осведомился Джермен, закидывая руку за спинку стула.

– В основном подача. Содержание… – Она пожала плечами. – Над ним еще стоило бы поработать.

Джермен хмыкнул, хмурясь и улыбаясь одновременно.

– В таких случаях я, как правило, слышу в ответ: «И то, и другое».

Шеррис оглядела собравшихся вокруг стола людей, большинство из которых, казалось, не обращало на них с Джерменом особого внимания.

– Я не сомневаюсь, – сказала она.

– Значит, мои доводы оставили вас равнодушной?

Он явно опечалился. У Шеррис вдруг возникло краткое головокружительное ощущение, что она вот-вот по уши влюбится в этого человека, что сотни, возможно, тысячи людей так и поступили, и еще большее их количество ожидает та же участь.

Она откашлялась.

– Они взволновали меня. Вы говорили как раз те вещи, которые большинство жаждет услышать, то, во что они верят и что сказали бы сами, если бы могли.

– Пользуясь вашей терминологией, – тихо произнес он, – мне следовало бы признать себя виновным. И оправдываться тем, что я прав, а закон – нет. – Он улыбнулся.

– По-моему, – осторожно сказала Шеррис, – слишком многие люди хотели бы, чтобы все трудности исчезли сами по себе, хотя это и невозможно. Поощрять подобные желания, вероятно, благодарное занятие, но вместе с тем весьма опасное.

Джермен помолчал, глядя куда-то вдаль, затем кивнул.

– Мне кажется, власть всегда пользовалась подобными методами.

– У меня есть… родственница, – сказала она, – которая за последние годы стала, в основном благодаря своему окружению, просто сумасшедшей. – Ее взгляд встретился с темными глазами Джермена. – И у меня есть неприятное ощущение, что она могла бы подписаться под каждым словом, сказанным сегодня вами.

Джермен нарочито медленно пожал плечами.

– Не тревожьтесь, мисс Демри. Я всего лишь чиновник. Фактически я все еще являюсь студентом.

Он снова улыбнулся, не сводя взгляда с Шеррис.

– Два года назад меня попросили читать лекции. Потом начали называть профессором, а теперь ко мне приходят люди и просят о помощи, а некоторые зовут к себе в надежде, что я смогу дать им какие-либо советы… люди со всего Призрака. Но я по-прежнему студент и по-прежнему учусь.

– Может быть, через год вы станете известны в масштабах всей системы?

Джермен слегка опешил, затем одарил Шеррис еще одной из своих улыбок.

– Сойдет, на худой конец!

Она тоже не смогла удержаться от улыбки, глядя на него, впитывая в себя его взгляд.

Наконец Шеррис подумала, что пора и честь знать, иначе можно просидеть вот так до вечера. К ним подошел все тот же пожилой охранник, встал рядом и кашлянул.

– Да? – Джермен усмехнулся.

– Прошу прощения, сэр, – сказал охранник, глядя на Шеррис, – этим вечером вы приглашены на ужин. Поезд ждет.

Казалось, Джермен был искренне огорчен. Он развел руками.

– Я должен идти, мисс Демри. Не согласитесь ли вы присоединиться ко мне? Или подождать меня здесь? Мне бы хотелось поговорить с вами еще.

– Я думаю, мне лучше уйти, – ответила она. – Мне скоро придется покинуть Призрак. (Внутренний голос в это время вопил: «Да! Да! Скажи „да“, ты, идиотка!» Но она не обратила на него внимания.)

Джермен вздохнул.

– Жаль. – Он поднялся.

Шеррис тоже встала. Они обменялись рукопожатиями. Не выпуская ее руки, Джермен произнес:

– Надеюсь, мы еще встретимся.

– Я тоже.

Она улыбнулась, не убирая руку.

– Не знаю, что заставляет меня так говорить, но вы самый обаятельный человек из всех, с кем я когда-либо встречалась.

Она почувствовала, что краснеет.

Джермен усмехнулся и отвел взгляд. Шеррис выпустила его ладонь и заложила руки за спину. Он снова посмотрел ей в глаза.

– А вы – первый человек за последние десять лет, которому удалось меня смутить. – Он церемонно поклонился. – До встречи, мисс Демри.

– До встречи.

Он было повернулся, чтобы идти, но опять посмотрел на нее и сказал:

– Ах да, вы можете воспользоваться записями.

– Спасибо.

Джермен уже направился к выходу, но снова обернулся.

– А зачем вы на самом деле сюда приехали, мисс Демри?

Она пожала плечами.

– Этот вопрос и у меня самой не выходит из головы.

Он качнул головой и вышел, сопровождаемый своими секретарями и помощниками.

Шеррис постояла еще немного, не в силах разобраться в собственных чувствах. К ней подошел все тот же охранник, и вручил ей дискету, обойму и заряд револьвера, и провел ее к выходу. Подойдя к дверям, она еще раз окинула взглядом молчаливо сияющую пещеру.

А через пять минут уже совершенно забыла о ее существовании.

Шеррис села на очередной поезд до Тренча. С ее лица не сходила широкая улыбка. Ее не покидало странное, пьянящее чувство, что она столкнулась с чем-то очень важным, чье скрытое значение она не понимала. Понадобилось определенное усилие, чтобы просмотреть дискету с записями на своем наручном компьютере.

Записи ничего ей не сказали. Если какие-то особенные данные о госпитале, где ее лечили, и сохранились, то найти ей их не удалось. Главная шахта сама по себе была всего лишь комплексом горных разработок, принадлежащих, как обычно, какой-то анонимной Корпорации, которая сдавала оставшиеся участки более мелким компаниям и кооперативам.

Шеррис отложила дискету и сидела, размышляя о той невероятной пещере, таинственных древних машинах, обитающих в ней, и о том, почему все это ее так затронуло.

Она вытащила свой женский экипаж с какого-то мужского стриптиза и тем же вечером отправилась на Голтар.

– Привет, куколка. Отвечаю на твое послание. Мы потерпели неудачу. Наводили кое-какие справки об этом агентстве «Сохранность», но так ничего и не добились. Нет ни работы, ни контрактов… ничего. Обратились в самую лучшую службу коммерческих справок, которую ты только можешь себе представить, а толку – никакого. Говорят, они резко снизили цену на контракты, чем и утерли нос остальным агентствам… но с тех пор о них вообще ничего не слышно. Ни адреса, ни сведений о клиентах. Ума не приложу, как это твоим пронырам-близнецам удалось добраться до платежной ведомости. Я не вижу причин, почему бы тебе не спросить у Печальных Братьев, с какой стати они выбрали именно это агентство. Правда, мне почему-то кажется, что особой пользы это не принесет. Да и вообще все это дело с запашком. Весьма в духе Дома у Моря, тебе не кажется?

О Джермене, равно как и об Основателях, никто из нас не слышал. В общественных базах данных о них ничего не говорится. Я просматриваю юридические записи, но пока что там так же сухо, как в баре, владелец которого заядлый трезвенник.

Насчет дискеты, которую они тебе дали: если данные не отсортированы, мы можем лишь отдать ее ИИ. Найми одного или обратись к своему двоюродному братцу… хотя в таком случае тебе придется сказать ему, что ты ищешь, а это не так уж и приятно. Да ты об этом уже и сама наверняка думала.

Извини, что не удалось ничего для тебя сделать. Э-э-э… с нами все в порядке, ни одной рясы поблизости не видать. Скоро отправимся в путь. Увидимся в условленном месте. Привет тебе от всех. Кроме разве что Синни. Ах, черт…

Зефла скривилась и покачала головой.

– Можешь считать меня воплощением тактичности. Ну что за дерьмо… Желаю удачного путешествия. Пока, кукленок.

Голограмма растворилась в воздухе. Шеррис вдруг осознала, насколько напряжена. Она отпустила подлокотники сиденья и расслабилась, позволяя своему телу свободно парить в кресле.

Вокруг мерцали экраны зафрахтованного «Пройдохи». На мостике, как и во всем корабле, царила необычная тишина. Судно находилось как раз на полпути к Голтару в свободном падений. Через несколько часов двигатели снова включатся и начнется торможение. То, что оба члена экипажа, страстные поклонницы музыкального стиля под названием «тяжелый индустриальный бум», крепко спали в своих отсеках, только способствовало тишине.

Шеррис вгляделась в жутковатые серые глубины погасшего экрана и вздохнула.

– Корабль!

– Да, клиент леди Шеррис, – отозвался компьютер.

– Ты ведь не ИИ?

– Я не являюсь носителем искусственного интеллекта. Я полу…

– Не важно. О'кей, спасибо. Все на этом.

Часть третья
Итоги былого спора

Глава 17
Совесть заключенных

Над Икушлингом лил теплый дождь. Частный шаттл «Пройдоха» шел сквозь темноту Внешнего Джонолри, направляясь к пятну солнечного света пяти километров в диаметре, нависшему над космопортом. Судно прорезало дождевые тучи; его корпус накалился докрасна и оставлял за собой длинный хвост пара. Войдя в пятно солнечного света, проходившего сквозь облачный слой благодаря установленным на орбите зеркалам, корабль засиял, словно отлитый из чистого золота.

Окутанное облаками пара судно выровнялось и согнуло свои короткие «ноги». Приземлившись, оно покатило по бетонной полосе на краю порта. Постепенно замедляя ход, корабль повернул и подъехал к медленно пульсирующей голограмме, на которой мерцали красные и зеленые горизонтальные линии. Оказавшись в центре голограммы, судно остановилось.

Бетонный квадрат, на котором остановился корабль, начал двигаться.

– Черт. – Тинель взглянула на экран, расположенный рядом со шлюзовой камерой. – Проверка.

Шеррис посмотрела на экран. Посреди ангара, в который они приехали, стоял усталого вида чиновник в форме портовой инспекции с переносным компьютером в руках.

– Я не собираюсь платить этому чинуше его вшивые пошлины.

Чосс выудила из вещевого мешка несколько бутылок и поставила в коридоре рядом со входом в камеру.

Стоявший в ангаре чиновник зевнул и что-то сказал, обращаясь к своему компьютеру.

– Эй, на «Пройдохе», – прозвучал его голос с экрана. – Транспортная проверка. Подготовьте к инспекции документы на судно и багаж.

– Да-да. – Тинель нажала кнопку переговорного устройства рядом с экраном. – Сейчас.

– Только по одному, пожалуйста, – раздраженно произнес чиновник. – Сначала экипаж.

Тинель извлекла дискету с документацией из компьютера и вошла внутрь шлюзовой камеры. Шеррис и Чосс услышали, как синхронно повернулись внутренний рукав цилиндра и дверь внешнего выхода.

Чиновник кивнул сошедшей с металлического трапа Тинель, взял у нее дискету и вставил в свой компьютер. Затем проверил содержимое ее вещмешка и несколько раз провел ребром сложенного компьютера вдоль тела Тинель. Наконец он нажал на клавишу ввода и объявил:

– Следующий!

– Подождешь, – пробормотала Чосс.

Хмыкнув, она вошла в шлюз. Шеррис рассматривала свой револьвер, пытаясь припомнить, разрешается ли ввоз оружия в Икушлинг. Наконец она пожала плечами, решив, что в худшем случае револьвер у нее просто конфискуют, и спрятала оружие обратно в рюкзак.

– Следующий, пожалуйста, – послышался мужской голос.

Дверь отошла, и Шеррис вступила в шлюз. Цилиндр начал поворачиваться, но на полпути остановился.

Шеррис оказалась запертой в ловушке метрового диаметра. Она стала нажимать кнопки на пульте управления, но реакции не последовало. Вытащив револьвер, она закинула рюкзак за спину и припала к полу.

Послышался щелчок, цилиндр начал очень медленно поворачиваться. В щели показался корпус судна, и цилиндр опять остановился. Шеррис просунула ствол револьвера в отверстие.

Внезапно цилиндр дернулся, щель увеличилась сантиметров до десяти, и снаружи показалось пустое помещение ангара.

В отверстие влетела газовая граната. Она ударилась о стену позади Шеррис. Цилиндр снова повернулся, щель закрылась. Капкан захлопнулся.

Она стояла, точно парализованная ужасом, и смотрела на катившуюся по полу гранату.

На секунду Шеррис показалось, что она вновь стала пятилетним ребенком.

Над Икушлингом лил теплый дождь. Корабли стартовали и приземлялись, планируя, взмывая вверх обтекаемыми формами, точно металлические дельфины, мягко садились на стартовой площадке. То и дело взвывали и замирали двигатели. Временами глухой рокот, сопровождаемый ревом двигателей, возвещал о том, что труба индуктора приняла очередной корабль в атмосфере.

На краю искусственного поля космопорта отодвинулась длинная полоса бетона, открывая невысокий трап, ведущий на ярко освещенное пространство. Откуда-то из глубин порта на блестящую от дождя поверхность бетонки выехал высокий прямоугольный механизм на четырех громадных колесах, каждое из которых составляло метра три в диаметре. Сзади к нему был прицеплен еще один, такой же. За ним следовало гирляндой еще почти два десятка вагонов.

Двадцатисекционный эшелон начал поворачиваться еще до того, как на бетоне показался последний вагон. Колеса переднего механизма выдавливали из бетонных лунок и выбоин неглубокие лужи. Не успевала грязная вода успокоиться, как по ней тут же проезжали колеса другого вагона, следуя точно тем же путем, что и колеса предыдущего.

Наконец поезд подъехал к воротам Икушлинга, из которых открывался вид на унылый кустарник. Между бетоном и воротами был промежуток около двух метров шириной, но эшелон не замедлил хода. Передний вагон описал изящную дугу и приземлился на мокрую землю, спружинив на гибких сочленениях, соединявших вагоны друг с другом. За первым последовали остальные, по очереди мягко опускаясь на колеса – словно змея переползала с одной ветки на другую. Затем поезд покатил сквозь пелену дождя к темной линии, что виднелась в километре от порта, там, где искусственный солнечный полдень сменялся предрассветными сумерками тропического утра.

Шеррис смотрела, как капли дождя стекают по стеклу ее камеры, забранному стальными прутьями с пластиковым покрытием. Поезд увеличил скорость, и капли превратились в косые струйки. За толстым, подернутым испариной стеклом раскинулся плоский ландшафт с редким приземистым кустарником и островками жухлой травы, жадно впитывавшей дождь. Шеррис перевела взгляд на листок бумаги, который тюремщик просунул через отверстие, куда ей передавали пищу.

«Мы слышали, ты тоже на борту. Полицейские Суда взяли меня в Стэйджере по какому-то бредовому обвинению в терроризме. Следующая остановка должна быть в Пуне. Кто тебя поймал?

Целуем. С любовью Миц и компания».

Писать ей было нечем. Шеррис скомкала бумажку в кулаке. Снаружи резко наступила темнота, будто кто-то выключил лампу. Поезд окутал мрак.

Охотники, поймавшие Шеррис, были командой из двух человек – матери и сына. Сын работал в портовом управлении и имел возможность контактировать с космопортом в Гренче. Гакха внесли информацию о том, что Шеррис путешествует под именем Исул Демри, в базу данных, которой пользовались охрана, зарегистрированные наемные убийцы и охотники. А выяснить, на каком судне они прибудут, и переодеться в соответствующую униформу было уже совсем нетрудно.

Поезд, в котором она оказалась, принадлежал Всемирной Транспортной Компании Суда по наземной перевозке грузов и лиц, подлежащих охране. Такие механизмы называли попросту Эшелонами. Этот, например, носил имя «Заученный Урок»; он совершал регулярные рейсы Икушлинг – Йадайпум, перевозя товары и людей, с которыми остальные авиационные, транспортные и страховые компании предпочитали не связываться.

Вели «Заученный Урок» Сыны Мора – один из бесчисленных светских «Оскорбленных Орденов» Голтара, ставших неприемлемой частью новомодных веяний планеты. Каждый член экипажа Эшелона добровольно становился глухим и немым. Шеррис видела нескольких тюремщиков, у которых проблемы конспирации зашли еще дальше – их рты были зашиты. Видимо, беднягам приходилось принимать пищу через нос или внутривенно.

У некоторых оказался зашит один глаз, а у тюремного офицера – даже оба, так что по вагонам его водил специальный адъютант-поводырь. Пользовался он особым тактильным методом общения.

Эшелон… Миц однажды упоминал, что снял с одного из таких какой-то ценный груз. Но это произошло на полном бандитских шаек Спейре, где никогда не ощущалось недостатка в любителях приключений. Иное дело – Голтар. Здесь атаковать судебный поезд мог только сумасшедший или самоубийца. Теперь даже Джейс был не в силах ей помочь.

Как только рассвело, к Шеррис пришел поймавший ее вольный охотник – один из Сынов. Тип отвратительной наружности, с усталыми глазами и нездоровым цветом лица. Скривившись, охотник уселся на откидное сиденье напротив Шеррис по другую сторону камеры, выстеленной мягким синтетическим покрытием, и предусмотрительно наставил на нее станнер. На Шеррис болталась тюремная роба. Скрестив ноги, она сидела на скамье; голова все еще раскалывалась от неведомой отравы, которой была начинена газовая граната.

– Я только хотел вам сообщить, что ничего не имею против вас лично. – Посетитель изобразил слабую улыбку. Ему было под тридцать, худощав, гладко выбрит.

– Премного благодарна. – В ее голосе прозвучал неприкрытый сарказм.

– Я знаю про вас все, – продолжил охотник, откашлявшись, – я всегда стараюсь не пропускать ни одного сообщения, в котором упоминается ваше имя. И, должен вам сказать, я искренне восхищен вами.

– Рада до безумия. Что же мы тогда сидим здесь? Отпусти меня, сделай милость.

Мужчина покачал головой.

– Не могу. Слишком много поставлено на карту. Мы сообщили Гакха, что схватили вас, и они ожидают в Пуне. Если мы вас туда не доставим, они могут серьезно обидеться. – Он ухмыльнулся.

Шеррис глядела на него, слегка откинув голову.

– Катись отсюда, кретин.

– Не стоит так со мной разговаривать, леди, – предупредительно огрызнулся охотник. – Я могу оставаться здесь сколько душе угодно и говорить вам, что пожелаю. Или употребить вот эту игрушку, – он взмахнул станнером, – или снова отравить вас газом. Короче, теперь я могу делать с вами все, что захочу.

– Попробуй только, дерьмо, – ответила она.

Мужчина рассерженно засопел и поднялся на ноги.

– Ах, задета наша дворянская честь!..

Он вытянул к ней ладони с глянцевой кожей и пузырями ожогов.

– Я держал Лицензии вот этими руками, леди. Я видел их, видел то, что должно вас прикончить. Надеюсь, это будет происходить медленно.

Шеррис нахмурилась.

Охотник налег на дверь, потряс ее, и она открылась.

– Приятного вам путешествия, леди, – бросил он на прощание.

– Подожди. – Она протянула руку, словно пытаясь удержать его.

Однако он, казалось, не обратил на это внимания.

– У вас еще есть время поразмыслить о том, что сделают с вами Гакха.

– Подожди!..

Он вышел. Шеррис подскочила к закрывающейся двери.

– Что ты сказал?..

– Пока!

Глухонемой Сын Мора снова закрыл дверь.

Весь день «Заученный Урок» тянулся по саванне полуострова Чейнар, направляясь на север по древним дорогам, петляющим между сжатых полей. К вечеру поезд достиг подножия Катривайских гор и начал долгое путешествие в объезд облагаемых пошлиной путей, сквозь редколесье Ундальта и Нижнего Такцеди, срезая брюхом подлесок при подъеме на укутанное облаками высокогорное Марденское плато.

На следующее утро, когда тюремный Эшелон проходил заставу Шупров-Такандра, транспорт встал. Вагоны медленно по очереди переваливали через ограждение. Наконец поезд вновь оказался на дороге и двинулся дальше.

Кто-то из водителей (таких шутников хватало) решил позабавиться, прошмыгнув на красный свет под брюхом поезда, стараясь при этом проскочить между колесами. Но на сей раз попытка сорвалась. Маленький автомобиль задел колесо одного из вагонов «Заученного Урока» и перевернулся. Он отскочил от внутренней стороны противоположных колес и оказался под поездом. Колеса прижали автомобиль к земле, превратив его в никчемную металлическую лепешку.

«Заученный Урок» даже не сбавил хода: Орден не отвечал за происшествия подобного рода.

Поезд переправился через реку Воунти возле Ка-Блэя, где бушевала гроза, и повернул на юго-запад, взяв курс через плато к Марским откосам, лугам Марденского герцогства и границе Йадайпунской провинции.

Пища Шеррис доставлялась на досках или разовых тарелках. Она пыталась объяснить тюремщикам, что ей необходимы принадлежности для письма, но безуспешно. Правда, ей удалось состряпать немного чернил из орехового соуса. Обкусав ноготь на указательном пальце, она нацарапала на обратной стороне записки ответ и перед вечерней раздачей еды просунула бумажку в дверную щель и постучала. Никто не отозвался. Шеррис досконально обследовала свою камеру и поняла, что без посторонней помощи ей отсюда не выбраться. Телевизора в камере не было, и она часами сидела, глядя в зарешеченное окно.

Охотник сказал, что держал в руках Лицензии. И вид у него был никудышным. Шеррис знала, какими бывают симптомы лучевой болезни – когда она вступила в контрналоговый флот, доктор рассказал им о них на первом же занятии.

В прошлом тысячелетии среди правящих классов системы распространилась своеобразная мода на убийства. Распространенным явлением стали радиоактивные авторучки, предметы туалета, вследствие чего несколько последующих столетий ни один из сильных мира сего не расставался с карманным индикатором. Впоследствии это повальное увлечение было отвергнуто и объявлено вне закона и лишь некоторые особенно памятливые Корпорации, правления и старые дома сохранили старые добрые традиции подобного рода искусств.

Ни Шеррис, ни остальной команде даже в голову не приходило, что Гакха могут не обратить внимания на то, что Лицензии облучены. При перевозке они не позаботились даже о контейнере – и вот результат их беспечности. Древняя болезнь пошла по рукам.

Но почему Джейс не обратил на это внимания? Ведь он, казалось, так пристально следил за всем происходящим. Этого Шеррис понять не могла.

Ну что ж. Как бы там ни было, она снова оказалась причиной смерти и радиоактивного заражения сотен людей. Снова. Через восемь лет после саморазрушения Ленивого Убийцы и того, что он сделал с Городом Слухов.

Оказавшись на Марденском высокогорье, Эшелон сбавил ход. Местность была разбита на небольшие участки, принадлежащие крошечным поселкам и деревням. «Заученному Уроку» то и дело приходилось объезжать крошечные автономные образования и анклавы, которые охотно взимали пошлины с пересекающего их владения транспорта.

Время от времени поезд перебирался через стены. Когда она оказывалась особенно высокой, большие колеса под камерой Шеррис поднимались, полностью закрывая вид из окна.

Деревеньки проплывали мимо – россыпи белых пятен на бледных склонах. Дважды поезд пересекал реки. Он нырял под мосты, штурмуя вброд мелкие водоемы, и взбирался на мосты, перебираясь через глубокие. Упругие связки между вагонами делали его похожим на гигантскую гусеницу.