Текст книги "По ту сторону тьмы"

Автор книги: Иэн М. Бэнкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)

Он пригласил ее на первый же танец. Всю оставшуюся часть вечера они уже не расставались, и она держала его под руку.

Восхищенная, кружась в объятиях Джейса по танцзалу, она заметила: сначала в глазах Брейганны появилось удивление, затем оно постепенно перешло в обиду, затем в нечто вроде презрения, и наконец глаза ее наполнились слезами и загорелись ненавистью.

Шеррис продолжала танцевать, ничуть не беспокоясь. Джейс оказался именно таким энергичным, обаятельным и умным, как утверждала Брейганна. Из мальчика он превратился в мужчину. Даже остатки былой неуклюжести можно было принять за энтузиазм: ненавязчивый, разумеется. Шеррис слушала его, смотрела на него, танцевала с ним и думала о нем. Она пришла к выводу, что не будь она такой, какая есть, а будь похожа на других и менее разборчива, она бы запросто могла влюбиться в своего кузена.

Брейганна с отцом и его любовницей покинула бал рано, вся в слезах. Шеррис осталась поджидать дуэнья.

Они танцевали, пока зал не опустел, а оркестр не принялся делать преднамеренные ошибки и долгие паузы между номерами. Она даже позволила Джейсу поцеловать себя, хотя и не ответила ему, когда они вышли в предрассветный сад глотнуть воздуха. Ее компаньонка деликатно покашливала из соседней беседки. А потом ее увезли домой.

В последующие два года они с Джейсом встречались всего два раза. Шеррис закончила высшую школу, затем поступила в Йадайпунский Университет. И там и там она открывала для себя новые, неожиданные и удивительные радости секса и познала ту силу, которую ее взгляды и живость давали ей над молодыми и не слишком мужчинами, гораздо более интересными и интеллектуальными, чем ее двоюродный брат Джейс – наемный пират и очень преуспевающий бизнесмен…

Еще через год, на похоронах отца, они с Джейсом перекинулись парой слов, и она, в конце концов, согласилась встретиться с ним в более располагающей обстановке – на ленче в самолете, который Джейс (какой ужас!) назвал в ее честь. Во время ленча Шеррис была резка с ним, заявляя, что слишком занята, чтобы отвечать на его письма, а телефонных разговоров вообще не переносит. Он, по-видимому, был задет, а она еле сдерживала кошмарное, жестокое желание расхохотаться.

Несколько месяцев спустя она видела его на новогоднем вечере, который Джейс устроил на вилле в Голубых Холмах Файрэма.

Затем грянула Пятипроцентная Война, и она вступила в антиналоговые силы – отчасти потому, что это казалось ей более романтичным, отчасти – потому, что она считала эту сторону политически более прогрессивной, а отчасти – просто из чувства мести.

Даже если не считать всего остального, думала она, допив коктейль и с сожалением улыбаясь широкому экрану-окну – война хотя бы положила конец ее своенравному и буйному детству. И даже более того… Печально глядя на танцующих по ту сторону стекла счастливых людей, она вспомнила ту последнюю стычку – безумную, ужасную, безжалостную – на фоне холодного молчаливого пространства между Духом Ночи и Ночным Призраком.

И еще больше…

Она поднесла бокал ко рту, намереваясь сделать последний глоток, но тот был пуст.

Немного погодя она присоединилась к гостям.

– Ваш дед был поистине великим человеком, моя госпожа. Ничтожные всегда досаждают великим, и с этим ничего не поделаешь. Это не просто зависть, хотя в случае с вашим дедом она тоже сыграла не последнюю роль. Это – инстинкт; они знают (сами не догадываясь о своем знании), что в их усредненности есть нечто устрашающее, и стремятся что-то предпринять. Появляется обида – подлое и мелкое чувство, сродни зависти. Ваш дед был повержен огромной массой мелких людишек, моя госпожа. Они были червями, он – хищной птицей. Он старался смотреть вперед и обладал смелостью, чтобы совершать поступки. Но черви страшатся перемен: они и мыслят, как черви, непрестанно роя свои норы, не поднимая головы от земли. Знаете, ваш дед мог бы стать великим герцогом; он мог бы сохранить богатство своего дома и преумножить его, мог поощрять науки, искусство, возводить великолепные здания, основывать фонды, мог бы стать Всемирным Советником и осуществлять контроль над Судом. И, разумеется – наслаждаться отпущенным ему личным счастьем. Вместо этого он поставил на карту все – это свойственно великим. Конечно, лежа на смертном одре, им хочется сознавать, что они не зря растратили свои таланты и пожили настоящей жизнью. То, что произошло с вашим дедом, мы называем неудачей, случаем; но я хочу вам сказать, что это вдохновляет тех из нас, кто еще не потерял свою память. Горм по-прежнему живет в наших сердцах. Однажды, когда мир и вся система изменятся к лучшему, ему воздадут должные почести, чтобы стать достойными его памяти.

Шеррис стояла перед гигантским портретом своего деда в одной из комнат жилой части дома. Пока группа мимов давала в зале представление, Бэнсил Дорни предложил ей посмотреть его персональное святилище.

На картине Горм был изображен гигантом с рублеными чертами лица, огромными встопорщенными усами, в глазах светился огонь. Его тело, обтянутое камзолом для верховой езды, казалось преувеличенно мускулистым. Громада бандамиона под ним также выглядела неправдоподобно. Портрет висел в узкой комнате в дальнем конце, где кроме картины ничего не было, задрапированный плюшевыми занавесками.

Шеррис хмыкнула.

– Спаси и сохрани нас от величия.

Дорни покачал головой.

– Дорогая леди, не позволяйте низким мыслям овладевать вами. – Он поглядел на портрет. – Величие – его наследие и наша надежда.

– А так ли вам необходимо величие, мистер Дорни? – спросила она.

Дорни медленно повернулся и направился к дверям в противоположный конец комнаты. Шеррис последовала за ним.

– Мы нуждаемся в нем, моя госпожа. Оно ведет нас вперед. Оно дает нам силы мечтать. Без него наше существование становится бессмысленным.

– Но ведь зачастую, – возразила они, – люди, которых мы считаем великими, ведут нас к разрушению?

– К своему собственному – разумеется, – Дорни открыл двери и провел ее в небольшую прихожую, – хотя и окружающих, надо сказать. Но разрушение тоже может являться позитивным актом – очищение от гнили, избавление от больной ткани, отбрасывание старого, чтобы освободить место для нового. Все мы склонны обижать и причинять боль. Великие не должны обращать внимания на подобные мелочи. Разве ругаем мы доктора за незначительную боль, причиненную нам, когда он спасает нашу жизнь? Порицает ли повзрослевший ребёнок своих родителей за случайный шлепок? Они поднялись на лифте обратно в зал.

– Ваши риторические вопросы меня обезоружили, – сообщила Шеррис Дорни.

– Вы, по-моему, хотели о чем-то попросить меня, дорогая леди, – сказал Дорни, когда они входили в шумный, тускло освещенный зал.

Танец был в разгаре; люди парами скакали и шествовали, то сходясь, то снова расходясь на блестящем полу. Шеррис показалось, что оркестр слегка заскучал.

– Да, – ответила она.

Остановившись, она взглянула на Дорни. Его глаза блеснули, он моргнул. Поблизости никого не было. Она сделала глубокий вдох.

– Мой дед оставил некую информацию вашему отцу. Тот передал ее вам по наследству.

Дорни заколебался.

– Мне? – удивленно спросил он.

– Кровная клятва, – пояснила Шеррис.

Несколько секунд Дорни молчал. Затем глаза его расширились, и он глубоко вздохнул.

– Во мне, – выдохнул он. – Это во мне, дорогая леди!

Он посмотрел ей в глаза.

– Но как?.. Как я смогу?.. Но это, же привилегия, милостивая госпожа! Исключительная честь! Скажите мне! Скажите, что я должен сделать!

Она глядела в пол, раздумывая, как бы это преподнести. Все способы, приходившие ей в голову, казались сейчас неподходящими.

Дорни дернул кадыком.

– Ну, конечно же! Дорогая леди…

Она подняла голову и увидела, что он прокусил свою нижнюю губу. Потекла кровь. Он достал из кармана белый платочек и предложил его ей.

– Если вас не затруднит, моя госпожа… – Он вежливо кивнул, глядя на ее губы.

Шеррис поняла. Она поднесла платок ко рту и, когда кончик платка пропитался слюной, отдала его Дорни. Тот быстро поднес его к ранке. Она хотела отвести взгляд, но только сжала зубы. Дорни немного пососал платок, затем приложил его к нижней губе и держал, пока кровь не остановилась…

– Что бы я ни должен был сообщить – скажу это только вам, дорогая леди, – сказал он, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов. – А теперь мы?..

Гости хороводом растянулись по периметру круглого зала, точно оболочка гигантского пузыря. Их с Дорни подтолкнули вперед, С минуту они наблюдали за танцем. Дорни огляделся, словно что-то искал. Казалось, в нем нарастает возбуждение. Наконец он произнес:

– Станцуем, милостивая госпожа? – Он взял ее за руку.

– Что? – спросила она. – Но…

Он вытащил ее из толпы зрителей и притянул к себе, обхватив за талию. Она автоматически обвила руками его шею. В глазах Дорни появилось странное сияние и какая-то пустота. Шеррис почувствовала, что дрожит.

Он отступил на шаг и начал пробиваться сквозь танцующие пары. Дорни рассеянно натыкался на людей, те начинали возмущаться, но сразу же стихали, как только осознавали, что чуть не выругали своего хозяина.

Он протискивался вперед и тащил за собой Шеррис, которая изо всех сил старалась поспевать за ним. Они стремглав пересекли широкий зал, разрушая аккуратно выстроенные фигуры древнего танца.

Влекомая вперед, мотаясь из стороны в сторону и пытаясь при этом не угодить под каблук Дорни, Шеррис не могла проследить за чьей бы то ни было реакцией; но они и впрямь привели смешавшихся танцоров в состояние ступора. Оркестр запнулся, мелодия смолкла. Бэнсил Дорни танцевал по кругу: в одну сторону, в другую. Дирижер оркестра растерянно смотрела на него, затем взмахнула палочкой, и оркестр попытался сыграть какую-то подходящую мелодию. Несколько гостей начали образовывать пары и тоже принялись танцевать.

Шеррис смотрела на потное, с остекленевшими глазами лицо Бэнсила Дорни. Ее охватила волна отвращения, к горлу подступила тошнота.

Теперь они двигались по спирали, которая постепенно сжималась, по мере того как Дорни делал все новые па – снова, и снова, и еще… в сужающемся водовороте. Вдруг Дорни отстранился от нее и развернулся. Его белые одежды всколыхнулись, и он повалился на пол, точно сраженный молнией. Его голова со стуком ударилась о твердое дерево, так что Шеррис почувствовала под ногами толчок. Кто-то вскрикнул. Она, пораженная, застыла на месте, ее оттеснял поток людей, ринувшихся к распростертому на полу в свете ламп телу.

Она качала головой.

– Простите… – Сквозь толпу пробирался доктор Клайв.

Шеррис взглянула на его руки.

К ней подскочил Миц и оттащил ее прочь.

– Шеррис, что с тобой? Шеррис!..

Гости продолжали сбегаться со всех сторон, точно засасывемые водоворотом.

– Что? – спросила она. – Что?..

– Что произошло? С тобой все в порядке?

Перед ней проступило озабоченное лицо Мица.

– Я… я…

В толпе раздались ахи и охи. Шеррис поймала несколько обращенных на нее взглядов, тут же поспешно отведенных. Миц отвел ее подальше. Между ней и толпой возник Длоан. С другой стороны ее обнимала Зефла.

Из толпы пробился человек и направился прямо к ним. Это был Синудж. Он что-то строчил в маленьком блокноте.

Синудж подошел к Шеррис, которую охраняли Зефла и Миц. Он поставил в блокноте выразительную точку, захлопнул его и сунул в карман. Обернувшись к толпе, он пожал плечами.

– Мертв. – Он достал сигару и зажег. – Впрочем, он все же сообщил нам то, что требовалось. – Посмотрев куда-то мимо Зефлы, он хмыкнул: – Глядите, бар свободен.

И пошагал прочь.

Часть вторая
Признаки упадка, орудия лжи

Глава 9
Снова вместе

Обзорная галерея была выстроена в виде ступенчатой, уходящей вниз аудитории на тысячу мест. Несколько десятков человек сидели на порядочном расстоянии друг от друга; большинство спали. Она села, выбрав место подальше от остальных.

Почти все поле зрения заполнял гигантский экран, во всю ширь экрана сиял Голтар. Огромный глобус вращался с мягкой и величавой неудержимостью. Казалось, его необъятная поверхность проплывала перед глазами с каким-то величавым беззвучным рокотом.

Голтар был сказочно прекрасен: исполинский шар – голубой, белый, охряной, зеленый. Он был… будто сама любовь!

Будто зачарованная, она сидела, глядя на Голтар. Худощавая, но с развитой мускулатурой, роста – чуть выше среднего. И абсолютно лысая. Крошечные липучки на наружных уголках век придавали голубым глазам под светлыми бровями странную, непривычную форму. Широкий нос со словно бы раздутыми ноздрями. На ней был темный комбинезон; к груди она прижимала рюкзачок.

Она сидела и не сводила глаз с планеты на громадном экране.

Шеф местной полиции оказался на редкость понятливым. Да-да, он был лично знаком с мистером Дорни, и только неотложные служебные дела не позволили ему появиться на приеме. Конечно же, он прекрасно понимает, сколь удручающе подействовало на нее сие прискорбное событие. Нет-нет, не стоит беспокоиться, следствие все выяснит, от нее же требуется лишь письменное изложение происшедшего. Доктор Клайв уже установил, что смерть наступила в результате кровоизлияния в мозг… Спору нет, в наши дни такое нечасто встретишь, но ничего сверхъестественного в этом нет. Ну что вы, что вы, не надо винить себя. Конечно же, она вольна отправляться, куда угодно; он отлично понимает ее стремление покинуть это место, с которым, увы, у нее отныне связаны столь трагичные воспоминания. Он, во всяком случае, не собирается ее задерживать. Это было бы бесчеловечно по отношению к несчастной жертве секты фанатиков, известной своими изуверствами. Ему, шефу местной полиции, не доставит особого удовольствия, если эти фанатики настигнут ее на подведомственной ему территории. Он уверен, что она разделяет его мнение.

Следующим должны были допрашивать личного секретаря Дорни. Шеррис оставила шефа полиции в рабочем кабинете Бэнсила, а сама отправилась к остальным, собравшимся в домашней библиотеке пострадавшего. Синудж возился с компьютером.

– Ну что, порядок? – осведомился Миц, поднимаясь ей навстречу.

– Похоже, без проблем, – ответила она. – Правда, мне прозрачно намекнули, чтобы я убиралась из города.

Шеррис кивнула Зефле и Длоану, стоявшим за спиной Синуджа.

– Вот оно! – Синудж нажал клавишу, чтобы сделать распечатку.

Он ткнул пальцем в иероглифы на дисплее. Шеррис они все казались почти одинаковыми – вариации одного и того же вида кривой. На столе рядом с Синуджем лежал блокнот с записями, сделанными сразу после смерти Дорни; иероглифы в блокноте вроде бы повторяли значки на дисплее компьютера.

– Вот, – повторил он взволнованно, сравнивая записи блокнота с экраном. – Имеем следующее: столица Микен, севезская письменность, времена правления династии Лэйдиров.

Шеррис перевела взгляд на миниатюрный дисплей, на сложную спиралевидную линию. Центральный завиток оканчивался точкой.

– Это и есть то, что мы… искали? – спросила она.

Зефла, уловив насмешку в ее голосе, положила руку ей на плечо.

– Угу. – Синудж оторвал распечатку. Вперился в нее взглядом. – Однако странноватая манера письма. Севезских грамотеев просто удар бы хватил…

– Ох, Синни, ради всего святого, – сказала Зефла.

– …но сомнений нет, это то, что нам нужно. – Синудж похлопал распечаткой по ладони. – Конечно, там могут быть неточности, обусловленные обстоятельствами; но это как пить дать обратная сторона Микен и наверняка столица. А если эти эпициклы не врут, – он показал на две небольшие окружности в одном из завитков, – то указывают они на период Лэйдирской династии.

– Стало быть, Малишу? – уточнил Миц.

Синудж покачал головой.

– Сомневаюсь. Нам прежде всего следует выяснить, где находилась столица Микен во времена правления династии Лэйдиров. – Он покусал нижнюю губу. – Она могла быть где угодно. Судя по тому, что известно о Лэйдирах, они запросто могли присвоить статус столицы любому, кто смог предложить им наибольшую сумму.

Он вновь повернулся к экрану.

– БИБЛИОТЕКА: МИКЕНЫ. ИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД: ДИНАСТИЯ ЛЭЙДИРОВ. ПОКАЗАТЬ: СТОЛИЦА.

Экран компьютера разделился на две части: первая была заполнена текстом, вторая – трехмерной голограммой. Миц вгляделся в экран.

– Фарпек? – удивленно произнес он. – Никогда не слыхал о таком.

– А я слыхала, – заявила Зефла.

– С чем тебя и поздравляю. – Синудж распахнул карту на весь экран, затем сжал ее до первоначального размера. – Ты, как я погляжу, входишь в круг немногих чертовски информированных избранных, коли даже про Фарпек тебе известно.

– Да нет… – Зефла уставилась в потолок. На лице у нее было выражение крайней сосредоточенности. – Один из наших лекторов приводил Фарпек в качестве примера… в качестве примера какого-то вырождения.

– Ага, – сказал Синудж, – и он, предположительно, являлся столицей Микен во времена Лэйдирской династии, лет этак восемьсот назад. – Он пробежал глазами текст. – И эту информацию не запрашивали… о боги – целых двадцать лет! Со времени коронации Его Величества Тарда XVII. Клянусь кровью Пророка! – Синудж в изумлении откинулся на спинку стула. – Карты не читаются.

– Король? – Миц рассмеялся.

– Ретро-район, – выдохнула Зефла.

– Последнего из… – Синудж пролистнул текст и тоже засмеялся. – Из Бесполезных Королей. Да уж, откровеннее не куда.

– Это далеко от Малишу? – спросила Шеррис.

Синудж снова пролистнул текст.

– Ого! Ты только полюбуйся. Ближайшая железнодорожная станция… ха! Глазам своим не верю. В трех днях ходьбы!

Он оглядел остальных.

– И впрямь какой-то временной парадокс.

Зефла подтолкнула Шеррис.

– Прекрасно, чем дальше от Гакха, тем лучше.

Шеррис неуверенно хмыкнула.

– А об их религии там ничего не говорится?

Синудж еще раз прокрутил текст.

– Очень патриархально: культ поклонения монарху плюс теофобия.

– Теофобия? – переспросил Миц.

– Ну, значит, богов ненавидят, – внесла ясность Зефла.

– В этом есть здравый смысл, – кивнул Миц. – Если бы мне пришлось жить в такой дыре, я бы тоже возненавидел всякие авторитеты.

Миц заказал на всех билеты до Микен. Серия перекрестных звонков подтвердила, что доверенный помощник Мица в одной из его холдинговых компаний заказал еще один билет на водную планету Тронсефор для лучшей подруги его сестры. Звали лучшую подругу Исул Демри.

Зефла наголо обрила Шеррис и нанесла на кожу черепа тонкий слой депиляторного крема. (Миц в это время восседал на кровати и театрально рыдал.) Шеррис надела контактные линзы, изменила с помощью специальных липучек разрез глаз, обесцветила брови жидкостью из пульверизатора и вставила в ноздри маленькие пробки, приподняв их и расширив.

Затем критически осмотрела себя в зеркале туалетного столика.

– У меня уши торчат. – Шеррис нахмурилась и посмотрела снизу вверх на Зефлу. – Ты не находишь?

Зефла пожала плечами; Миц покачал головой.

Шеррис решила перестраховаться. Смазав уши быстро схватывающим клеем, она на мгновение плотно прижала их к выбритому черепу.

Длоан сидел на кровати рядом с Мицем, держа на коленях вывернутый наизнанку рюкзак Шеррис. Распоров шов, он сунул руку в тайник, извлек оттуда ее новые документы и вручил ей. Шеррис принялась рассматривать свою голограмму в документах, в то время как Зефла осторожно снимала остатки депилятора.

– Ну что, Исул Демри? – Зефла заглянула в новые документы Шеррис, скомкала усеянную волосками пленку застывшего депилятора и швырнула в мусорную корзину. – Очень впечатляет. Не знаю, как ты, а лично я всю жизнь мечтала быть лысой.

Она начала намазывать череп Шеррис защитным средством.

Ладони скользили по мягкой коже, нежно втирая крем. Миц посматривал на них и тихо рычал.

– Джейс?

– Здравствуй, Шеррис. Ничего, что я тебе звоню?.. Слушай, а нельзя включить изображение?

– Нет. Я переодеваюсь.

– Извини. Перезвонить?

– Нет, все в порядке. Э-э-э… рада тебя слышать, Джейс. Кстати, как ты меня нашел?

– Алгоритм был прост. Мои техники просматривали подряд все общественные базы данных в поисках твоего имени. В конце концов нашли. Я подумал, что смогу предупредить тебя, если Гакха сядут тебе на «хвост». Надеюсь, ты не в обиде?..

– Кажется, нет. Я, как погляжу, вообще становлюсь тут известной личностью.

– Слушай, не хочу тебя тревожить… Дело в том, что мы абсолютно уверены: Гакха не имеют доступа к подобным вещам. Но я видел доклад из базы данных местного отделения полиции об инциденте на каком-то званом вечере в доме того парня. Он ведь когда-то работал на нашу семью, так?

– Не он, его отец. Однако инцидент был, ты прав.

– Но ведь тебя не арестовали?

– Нет. Все уже выяснилось. Я скоро уезжаю отсюда.

– Понятно. Вообще-то, Шеррис, я звоню по нескольким причинам. Было много известий из Лог-Джама. Понимаешь, я не стал бы к тебе приставать с этим… но тут еще этот случай с монорельсом в Клеле. А мои люди передавали со спутника, что Гакха копошатся вокруг какой-то старой башни с радиоактивными отходами, что на краю пустыни. И я хотел сказать… Ну, долго распространяться я не буду, даже по секретному каналу… Но я хотел сказать вот что: прими мои поздравления. Один из моих лучших помощников плутал там даже после того, как ему было задано точное направление. Отлично сработано.

– Спасибо. Только на самом деле идея была не моя, а Мица.

– Все равно, придумано неплохо. Хотя надолго это их не притормозит. Я понимаю, что отверстия в Лицензиях могут еще долго испускать излучение, но Гакха заключили договор с Континентальной Ядерной Компанией и собираются заняться раскопками. Правда, им трудно будет тащить оборудование в такую даль… Короче, я просто хочу сказать, что мое предложение остается в силе. Сделаю все, что смогу, все, что только в моих силах, чтобы тебя защитить. Если только ты разрешишь…

– Я по-прежнему ценю твое предложение, Джейс, но думаю, что до поры до времени мне имеет смысл действовать самостоятельно. Пока мне это удавалось.

– Ты очень храбрая. Ладно, делай как хочешь. Только помни: если тебе понадобится помощь я к твоим услугам.

– Тот человек, который говорил мне это в последний раз…

– Прости, что?..

– Нет, ничего. Спасибо. Я буду иметь в виду твое предложение.

Она покинула галерею. В двойных дверях между аудиторией и главным коридором она столкнулась с человеком, как раз входившим в аудиторию. Она начала было извиняться, но осеклась, увидев лысый череп и широкую улыбку. Глядя ему в глаза, Шеррис ответила еще более лучезарной улыбкой. Между тем створки двери позади нее открылись, и в тесном тамбуре между дверьми появился кто-то еще. В затылок Шеррис уперлось холодное дуло.

– О, леди Шеррис, – произнес улыбчивый, не отводя глаз от ее голого черепа. В голосе у него слышалось восхищение. – Вам не стоило так утруждать себя, чтобы доставить нам удовольствие…

До Икушлинга, космопорта в восточном полушарии Голтара, решено было добираться порознь. Шеррис прибыла туда последней, остальные уже улетели. Она заплатила за добавочный до Стэйджера, потом, чтобы отвлечься, посмотрела местные новости. Она нервничала, но старалась не подавать виду. В голтарской истории за последний миленниум неоднократно случались космические кораблекрушения. В результате этого печального опыта одной из немногих вещей на планете, за которыми был установлен по-настоящему строгий контроль, стало межпланетное сообщение. Подавляющее большинство торговых кораблей ограничивалось двумя космопортами, по одному на каждое полушарие. Естественно, в обоих постоянно были пробки. Но, хотя коммерческие Свободные Порты и не контролировались столь строго, все-таки риск был.

Впрочем, пока она оставалась неузнанной. Стартовавший около полудня шаттл через полчаса доставил Шеррис на Стэйджер, пятиугольную космическую стоянку в километр диаметром, – следующий порт захода после Икушлинга.

Шеррис нашла в пятом крыле кассу со скидкой и купила на круговой до Поселков Фрастериса через станцию Малишу, Микены.

Она смотрела, как клерк вставляет ее кредитную карточку в считывающее устройство, и с облегчением вздохнула, когда карточка прошла. Ей пришлось подписать страховую декларацию; она нацарапала нечто, способное при определенной доле фантазии сойти за «Исул Демри». За сотню триалов Шеррис приобрела свободный телефон, наручный компьютер стандартной модели и газету с новостями, перекусила в маленьком, но дорогом кафе и направилась вдоль изгибающейся внешней стены к обзорной галерее.

Шеррис села между ними в самом дальнем ряду галереи. Она уставилась на экран. Тот парень, что сидел справа, проговорил:

– Трое лысых подряд! – Он хихикнул. – Вот смеху-то, да?

Сидящий слева тоже глядел на экран. На коленях у него был пиджак, а под пиджаком – пистолет, направленный ей в бок.

Вообще-то огнестрельное оружие не так просто пронести в шаттл – свой пистолет Шеррис оставила, чтобы не рисковать, в частном агентстве по хранению багажа в Икушлинге. Поэтому она почти не сомневалась, что штуковина, которой тычут ей под ребра, – фальшивка. Тем не менее Шеррис предпочла этого не проверять.

Она окинула взглядом профиль молчуна слева. Он был точной копией ее соседа справа. Однако никаких признаков, стопроцентно говорящих за то, что эти двое парней – андроиды, Шеррис обнаружить не смогла.

– Я говорю, смешно, правда? – Тот, что справа, ткнул ее пальцем в бок. Ее правая рука тут же взметнулась, схватив его кисть. Парень уставился на нее, изумленно приоткрыв рот.

Тотчас же в левый бок Шеррис уперся ствол пистолета.

Шеррис отпустила руку. Рука оказалась теплой и на ощупь ничем не отличалась от человеческой.

– Ах, значит, мы обидчивые, – протянул парень справа. – Жаль, что мы не захватили с собой один из наших манекенов.

Он поправил воротничок и манжеты своего серого бизнесменского пиджака.

– Я полагаю, пару дней назад вы вспоминали о нас, не так ли?

Она с секунду наблюдала за планетой на экране (на Иссире полдень: белые пушинки туч в центре Фаира и над архипелагом), затем кивнула.

– Да, кажется, я что-то почувствовала.

– Это просто чтобы дать вам знать, что мы о вас не позабыли. Я слышал, вы навещали старого друга вашей семьи?

Ужасно жаль старину Бэнсила. Представляю, каким шоком это оказалось для вас.

Шеррис отыскала взглядом Южную Калтаспию под пятнистым облачным покровом. Она узнала плавный изгиб мыса Фарвела, чью северную оконечность полностью закрывали облака – они никогда не расходились над Домом у Моря.

– Наша семья никогда не забывает о своих старых слугах, – ответила она. – И об их детях.

– Разумеется. Итак, вы держите путь в Микены, не правда ли, леди Шеррис? – Он помедлил. – Но вы опоздали на корабль, на который у вас был заказан билет и на котором улетели остальные члены вашей команды.

Она еще раз проделала взглядом весь путь от дома Фрэнков до Города Слухов.

– Разве? – спросила она. – Проклятье! Терпеть не могу опаздывать.

– А вместо этого вы отправились на Тронсефор, разве не так?

Она опустила взгляд к длинной полосе Файрэмского побережья. Ей пришлось напрячь зрение, чтобы различить лагуны и крошечную точку Лог-Джама.

– Да неужели? – сказала она.

– Нет-нет, Исул, – почти нежно произнес сидящий справа. – Конечно же это неправда. – Он вздохнул. – Судя по вашему билету, вы направляетесь на Фрастерис. Но мне почему-то кажется, что вы туда не доберетесь.

Она отвела взгляд от ярко полыхающего сердца Клельской пустыни Джонолри и посмотрела ему в глаза.

– А ты очень хорошо осведомлен для простого курьера, – сказала она. – Тебе бы следовало заняться туристическим бизнесом.

Он холодно улыбнулся в ответ.

– Не будьте такой гадкой, леди Шеррис.

Он протянул руку и провел пальцем по ее плечу.

– Мы ведь могли бы обращаться с вами гораздо хуже.

Она проследила за его медленно скользящим пальцем и вновь посмотрела в его глаза. Он разглядывал свой палец так, будто впервые его видел.

– И даже грязные мелкие махинации вашего кузена не помогут вам, если мы решим поступить с вами действительно гадко, леди Шеррис, – добавил он тихо.

Она попыталась было схватить его за палец, но парень успел отдернуть его и сложил руки на груди.

– Знаете, – сказала она, – я уже по горло сыта вашим вниманием. – Она нахмурилась. – Кто вы, собственно, такие? Зачем вам это нужно? И что вам за радость от этого? Или вы просто выполняете чьи-то приказания?

Парень справа терпеливо улыбнулся.

– Позвольте, я дам вам один совет…

– Нет, – перебила его Шеррис. – Позвольте мне дать совет вам. – Она пододвинулась к нему, подальше от пистолета. – Кончайте дурить, ребята, не то я обязательно раню вас – если вас вообще можно ранить, – или убью, или разрушу вас обоих…

Парень справа изобразил испуг и быстро обменялся взглядами со своим близнецом, сидящим по другую сторону от Шеррис. Ствол пистолета больно ткнулся ей под ребра. Не обращая на это внимания, Шеррис стремительно выбросила вперед левую руку и ухватила парня с пистолетом за щеку.

– Нет, ребятки, вы уж меня выслушайте.

Она сжала его щеку, ощутив, какая она теплая и мягкая, и надавила большим пальцем на податливую кожу шеи, чувствуя пульсацию крови под ней. От парня несло дешевым одеколоном. Он посмотрел на нее и попытался ухмыльнуться, но она сжала посильнее, и ухмылка не удалась. Боль от дула под ребрами усилилась, но в данный момент Шеррис это мало беспокоило. Она слегка потрясла парня за щеку.

– Я сделаю для вас что смогу, – продолжала она. – Но вам или вашим чертовым хозяевам не стоит так шутить со мной. За подобные шуточки я строго наказываю, ясно вам, тупые вы говнюки?

Придав лицу по возможности грозное выражение и нахмурив брови, она вперилась в искаженную гримасой боли физиономию.

– Ну-с, господа говнюки, как я понимаю, разговор окончен. Свои пожелания вы мне тут изложили. Я их удовлетворю. Вы получите своего Лентяя. А теперь катитесь в задницу, ублюдки, или здесь будет трое пострадавших.

Она слабо улыбнулась.

– Ну, я-то, без сомнения, буду самой пострадавшей. – Улыбка исчезла с ее лица. – Но и в долгу не останусь, это ТОЧНО.

Она медленно отпустила щеку парня, напоследок с силой оттолкнув от себя его голову.

Тот провел ладонью по голому черепу и оправил пиджак. Он кашлянул, глядя на свое зеркальное отражение, сидящее по другую сторону от Шеррис.

– Я восхищен вашим неугасающим деструктивным талантом, леди Шеррис, – сказал он, – к тому же весьма демократичным для столь аристократической персоны.

Шеррис не спеша поднялась, держа в руке рюкзачок.

– Закрой рот, засранец.

Посмотрев в глаза парню с пистолетом, Шеррис медленно опустила взгляд пониже.

– И сам ты дерьмо, и оружие у тебя дерьмо, и в штанах у тебя дерьмо. Привет, засранцы.

Она пошла по проходу между рядами, стараясь не хромать, чувствуя обнаженным затылком и лопатками направленный на нее сзади пистолет и почти ожидая выстрела в спину. Однако она достигла главного прохода, спустилась по ступенькам, миновала двойные двери, и ничего так и не произошло.