Текст книги "По ту сторону тьмы"

Автор книги: Иэн М. Бэнкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 33 страниц)

Вор поболтал пиво у себя в кружке.

– О каких предметах ты говоришь? Что это такое?

– Все что угодно, – ответил Миц. Он тоже поболтал пиво в кружке, повторяя жест собеседника. – Некоторые из них… могут находиться в замке.

Вор посмотрел на него в упор.

– Замок? – глухо спросил он.

Миц кивнул.

– Да. Как ты думаешь, можно стащить оттуда что-нибудь?

Вор кивнул, глядя в сторону. Затем медленно поднялся, держа в руках флягу.

– Подожди меня здесь, – сказал он. – Я знаю человека, который может тебе помочь.

Он вышел из комнаты, вновь раздвинув пыльные тяжелые занавески.

Миц остался в одиночестве. Он допил пиво и оглядел грязную комнатенку. Комната насквозь провоняла потом, пролитым за многие годы вином и – Миц принюхался – кое-чем похуже. «Глаз и Кочерга». Не самое лучшее название для гостиницы. Эта гостиница находилась в самой нереспектабельной части города Фарпека, у подножия крутого холма восточнее замка. Район кишел многоквартирными развалюхами, в которых располагались сыромятни и фабрики по производству костной муки. Даже с револьвером в кармане и вибробластером за голенищем Миц чувствовал себя тут неуютно.

Он повернулся к деревянной стене за спиной. При внимательном рассмотрении на ней можно было заметить грязную полосу примерно на уровне головы, образовавшуюся от многолетнего соприкосновения стены с бесчисленным множеством немытых голов. Миц с отвращением хмыкнул и ощупал свой собственный затылок, словно по нему что-то ползало. Он сел на скамью боком, подняв ноги и упершись головой в другую стену.

Шум, доносившийся из бара, несколько поутих. Миц нахмурился и повернул голову в сторону занавесок.

Тяжелые занавески дернулись, и в доски задней стены комнатки, чуть ниже грязной линии, вонзились три арбалетные стрелы. Как раз в то место, где секундой раньше находилась голова Мица.

Миц уставился на стрелы. Он медленно вытащил из кармана револьвер и перевернул кружку с остатками пива. Жидкость растеклась по столу и закапала на пол. Вскоре лужица добралась до края занавесок, так что ее можно было увидеть из бара.

Миц встал на колени. Быстро и бесшумно он переметнулся к длинной скамье по другую сторону стола. Затем уселся на стол лицом к стене комнаты, поставив ноги на скамью. Снаружи было очень тихо, если не считать чьего-то свиста и шума отодвигаемых стульев. В занавесках зияли три маленьких отверстия. Сквозь них просачивались тонкие лучики неяркого света.

Он ждал с колотящимся сердцем, держа наготове револьвер.

Занавеска сдвинулась на миллиметр, и один из трех лучиков исчез.

Миц метнулся вперед, просунул руку между занавесками, схватил стоявшего там человека за шею и рванул на себя. Сгруппировавшись, Миц упал спиной прямо на голые доски между скамьями, не ослабляя хватки. Пойманный с глухим стуком приземлился рядом. Это был тот самый вор, с которым он только что разговаривал. Миц приставил дуло револьвера к правому уху вора.

Бар практически опустел. Только висящий в воздухе дым да несколько кружек, оставленных на столах, свидетельствовали о том, что еще пять минут назад бар был полон народу. Возле стойки, прислонившись к ней спинами, стояли трое с арбалетами. Один из них только что перезарядил свое оружие, другой накладывал стрелу, а третий застыл, туго натянув тетиву.

Он целился прямо в Мица. Миц ткнул вора в затылок дулом лазерного револьвера. Вор был на редкость вонюч. Он попробовал вырваться, но Миц крепче сжал его шею, не сводя глаз с арбалетчика. Вор притих, тяжело, с присвистом дыша.

В баре еще оставалось несколько посетителей, собиравшихся уходить. Двое, что стояли в дверях, держали в руках тяжелые на вид пистолеты, но вмешиваться, по-видимому, не собирались. Мица больше беспокоила комната напротив. Уголком глаза он успел уловить какое-то движение в просвете между занавесками… Он передвинулся так, чтобы оказаться спиной к занавескам каморки, откуда только что вышел.

– А теперь, ребята, – Миц подмигнул арбалетчику, – давайте будем благоразумными, чтобы обошлось без увечий.

Он медленно встал в полный рост, заслонившись телом вора, как щитом.

– Договорились?

Наступило молчание. Слышалось только тяжелое дыхание удерживаемого вора. Миц почувствовал, что тот тщетно пытается сглотнуть, и чуть ослабил хватку.

– Возможно, наш друг хотел бы чем-то поступиться.

Двое, стоявшие в дверях, выскользнули наружу. Миц снова ткнул пленника револьвером.

– Ну, скажи что-нибудь хорошее.

– Пусть он уходит, – выдохнул вор.

Реакции не последовало.

Эти типы чего-то ждут, подумал Миц. В комнате за его спиной послышался шум. Они забрались наверх! Пол позади него заскрипел. Миц развернулся на сто восемьдесят, продолжая держать вора за шею. Меж занавесок мелькнуло тонкое длинное лезвие и вонзилось вору в живот, как раз в области солнечного сплетения. Кончик лезвия вышел из спины, проткнув одежду. Вор захрипел.

Миц уже метнулся в сторону, отбросив тело. Стрела арбалета впилась в затылок вора. Тело повалилось на занавески, заставив человека с ножом навзничь рухнуть на стол.

Резко щелкнул револьвер Мица. Человек, выпустивший стрелу, покачнулся, когда лучи угодили ему в грудь, проделав в материи куртки несколько крошечных отверстий. По краям отверстий заплясали язычки пламени. Он выронил арбалет, схватился за голову и стоял несколько секунд, покачиваясь. Миц между тем отскочил от занавесок, из которых безуспешно пытался выпутаться человек с ножом, то и дело спотыкаясь о лежащее тело вора. Наконец арбалетчик медленно накренился назад, сильно ударившись головой о стойку, и рухнул на пол. Кровь, хлынувшая из проделанных лучами отверстий, погасила пламя.

Двое остальных переглянулись. Тот, что заряжал арбалет, нервно улыбнулся Мицу, сглотнул и кивнул на револьвер.

– Мы не знали, что ты из замка, – сказал он, осторожно вытаскивая стрелу из паза.

Второй ослабил тетиву и бросил арбалет на пол. Оба арбалетчика посмотрели на мертвое тело, распростертое на полу.

Запутавшийся в занавесках отпихнул ногой тело, глухо крича:

– Я тоже, сэр!

В складках занавесок показалось его бородатое лицо с выражением крайнего ужаса.

Миц осторожно огляделся. Он холодно улыбнулся арбалетчикам и бородатому.

– Я ухожу, ребята. Вы не очень-то гостеприимны, как я вижу.

Он кинул взгляд на человека с ножом.

– Иди к выходу. Пусть герои, что остались снаружи, отдадут тебе оружие.

Бородатый судорожно вздохнул. Он вышел из-за занавесок, оставив тело вора лежать наполовину в комнате, а наполовину снаружи, и направился к дверям. Тихонько приоткрыв их, он высунул голову и что-то крикнул. Последовала краткая беседа, перешедшая в спор, затем послышался топот бегущих ног. Бородач кисло улыбнулся Мицу.

– Они убежали, сэр, – доложил он.

– А ты чего остался?

Дальнейших намеков не потребовалось – в ту же секунду бородатый исчез за дверью. Миц повернулся к оставшимся.

– Парни, мы с вами уходим через черный ход.

Двое переглянулись.

Миц грозно сдвинул брови.

– Здесь должен быть черный ход.

– Да, сэр, – ответил один из арбалетчиков, – но придется идти через сыромятню.

Миц втянул носом воздух.

– Так вот чем воняло, – сказал он. – А я думал, кто-то перебрал пива.

– От тебя воняет.

– Сыромятня, – пояснил Миц Зефле. Зефла сушила ему волосы.

Шеррис ткнула носком ботинка в один из ботинок местного производства, красовавшихся на Мице.

– Они уже разваливаются на части. Ты же, кажется, купил их дня два тому назад.

Закутанный в полотенце Миц лишь пожал плечами. Длоан подал ему стакан вина.

– Ну да. Понятия не имею, во что я вляпался.

– Итак, – произнесла Шеррис, – местные головорезы с нами играть не хотят.

Она опустилась на один из удобных легких стульев, стоявших в комнате Мица с Длоаном.

– Они, пожалуй, хотели сыграть только в одну игру – как сделать решето из головы Мица, – согласился Миц.

Зефла досушила его волосы, и он посмотрел на Шеррис.

– Я обеспокоен. Синудж говорил о том, что у короля куча шпионов и осведомителей. Вдруг слухи о том, что произошло, дойдут до замка?

– Что поделать? – пожала плечами Шеррис.

Миц кивнул на Длоана.

– Почему бы нам всем не пойти завтра вместе с Дло? Можно считать это сафари. Выберемся из города на несколько дней, разобьем лагерь где-нибудь в глуши, а Дло или я с Дло пойдем вперед и попытаемся вступить в контакт с повстанцами.

– Не забудь про Синуджа, – напомнила Зефла, вручая Мицу пульверизатор с одеколоном.

– Спасибо. Ну, он-то, наверно, не пойдет, правда? Но мне кажется, стоит ненадолго убраться отсюда.

– Ты действительно считаешь, что мы в опасности? – спросила Шеррис.

– Не исключено, – ответил Миц, опрыскивая одеколоном подмышки.

– А как же Синудж? – спросил Длоан.

– Он в безопасности, – махнула рукой Шеррис. – Мы можем оставить для него сообщение у портье. Это не так рискованно, как использование передатчика.

Она задумчиво кивнула.

– Ладно, пойдем.

– Выбраться на пару дней на природу. – Зефла свела глаза к переносице. – Потрясающе.

Дирижабль дрейфовал над залитыми солнцем джунглями – большой бело-синий пузырь на фоне бело-синего неба тропической Калтаспии, посвежевшей после сезона дождей. Внизу медленно проплывал пестрый ландшафт. Вершины самых высоких деревьев не достигали всего каких-нибудь пяти метров до днища открытой гондолы, в которой стояли на коленях Шеррис, Джейс, Брейганна и военный инструктор Джейса с винтовками. Длинные стволы торчали из планширов плетеной гондолы.

Снизу к дирижаблю поднимались звуки и запахи джунглей, таинственные, волнующие и немного пугающие.

– Мы в отличном положении, – тихо сказал Джейс им с Брейганной. – Ветер несет нас над самыми лучшими районами, и тень сзади.

Он взглянул на помощника – маленького, пухлого, беспрестанно улыбающегося жителя Спейра, больше похожего на комедийного актера, чем на сержанта.

– Не так ли, сержант?

– Разумеется, сэр. – Человечек улыбнулся. – Отличная позиция.

Когда Джейс представлял сержанта Шеррис с Брейганной в парке Осеннего Дворца, он попросил толстячка продемонстрировать свое умение. Толстячок улыбнулся еще шире, чем обычно, выхватил стилет, мгновенно развернулся и метнул оружие. Белая птица, пролетавшая мимо шпалеры метрах в десяти, оказалась пригвожденной к дереву. На Шеррис это произвело впечатление, Джейс восхитился, Брейганна же пришла в ужас.

– Зачем вы это сделали? – чуть не плача спросила она.

Но тут человечек многозначительно поднял палец, потрусил к шпалере и безо всяких усилий выдернул нож. Птица, которой стилет пронзил лишь перья на крыле, улетела прочь…

– Смотрите. – Шеррис указала на лес.

Они посмотрели. Внизу проплывала вырубка и виднелась водяная скважина. Рядом со скважиной на пыльной земле лежало большое мертвое животное с гладкой зеленой шкурой. Из распоротого брюха вывалились кишки. Второй зверь, который был поменьше, но казался более свирепым, стоял среди груды дымящихся внутренностей травоядного, вырывая из них какие-то куски. Хищник поднял голову, глядя на дирижабль. Золотисто-рыжая морда была выпачкана в зеленой крови.

– Рокс! – прошептал Джейс. – Замечательно!

Брейганна охнула и повернулась к другому борту гондолы.

Сержант вынул из кармана пульт управления дирижаблем и щелкнул тумблером. Дрейфующее судно над их головой еле слышно загудело, останавливаясь. Рокс, продолжая работать мощными челюстями, глядел на дирижабль, не проявляя ни малейших признаков беспокойства. Он склонил голову набок, не прекращая жевать.

– Сестренка? – Джейс вопросительно взглянул на нее.

Шеррис покачала головой.

– Нет, лучше ты.

Джейс, казалось, обрадовался. Он начал целиться из длинноствольной пороховой винтовки.

Шеррис увидела, как скривилось лицо Брейганны. Та внимательно разглядывала что-то у другого борта, и, похоже, увиденное ей не нравилось. Шеррис повернулась, чтобы тоже посмотреть.

– Нужно, чтобы винтовка оказалась на одной линии с мишенью, – прошептал Джейс, прицеливаясь. Инструктор сидел, кивая. – Проклятье. Он опять зарылся в эти кишки.

Брейганну тошнило.

– Не качай корзину! – сердито прошипел Джейс.

Сержант опустил рычаги управления вниз, поднял руки над головой и громко хлопнул в ладоши. Шеррис рассмеялась. Рокс поднял измазанную зеленым морду и снова посмотрел вверх.

– Попался, – шепнул Джейс.

Рявкнула винтовка – Джейса отбросило внутрь гондолы, ветер унес облачко дыма. Рокс перестал жевать. Он рухнул на землю, взметая пыль передними ногами. Из пробитой головы хлынула темно-красная кровь. Зверь дернулся и застыл.

– Есть!

– Недурно.

– Великолепный выстрел, сэр.

– Уф, все на этом. Ты закончил? Там очень много крови?

– Опустите нас туда, сержант. Я хочу прихватить парочку трофеев.

– Да, сэр.

– Бедное животное. Вы не оставили ему ни единого шанса.

Брейганна перегнулась через борт, глядя на два трупа, лежащих бок о бок.

– Мы могли его и не заметить, – весело пожимая плечами, ответил Джейс.

– Все произошло быстро, – утешила ее Шеррис.

Она соотносила себя скорее со зрелостью Джейса, чем с неопытностью своей сводной сестры, хотя по возрасту была ближе к Брейганне – той исполнилось всего лишь двенадцать.

– Да, – сказал Джейс, разматывая веревочную лестницу, в то время как инструктор опускал окутанное теплым воздухом судно на вырубку. – Он так ничего и не успел сообразить.

– И все-таки это жестоко, – заявила Брейганна, сложив руки на груди.

– Вовсе нет, – ответил Джейс. – Он же прикончил этого хускана. А я убил его самого.

– Таков закон джунглей, – сказала Брейганне Шеррис.

Джейс засмеялся.

– Точно. И ему не пришлось страдать так, как хускану.

На его лице появилось озабоченное сердитое выражение.

– Знаете, мне часто кажется, что в этом-то все и дело – в страдании. Не в смерти, не в самом убийстве. Если умираешь мгновенно, даже не успев понять, что произошло, что ты, спрашивается, теряешь? Жизнь может быть ужасной, и она во всех случаях заканчивается смертью. Конечно, в ней могло бы случиться еще много хорошего. Но суть-то в том, что никогда заранее не знаешь, что с тобой случится. Может, хорошее, а может, и нечто ужасное. По-моему, нельзя осуждать того, кто убивает мгновенно.

– А как же те, кто остается, – семья, знакомые? – запротестовала Брейганна.

Джейс снова пожал плечами, глядя через борт медленно спускавшейся гондолы.

– В законе ничего не говорится о наказании убийцы в соответствии с количеством родственников и друзей убитого.

Они с сержантом подтащили лестницу к планширу.

– Но тогда, – возразила Шеррис, – если бы люди знали, что их могут убить в любой момент и убийца не понесет никакого наказания, все жили бы в постоянном страхе. Кого бы ты ни убил, все равно все будут страдать. – Она развела руками.

Джейс посмотрел на нее и нахмурился.

– Да, ты права. – Он хмыкнул, поджав губы. – Я об этом не подумал. – Он перевел взгляд на инструктора. Тот улыбнулся в ответ. Джейс пожал плечами, отдал сержанту свою винтовку и сказал: – Ну, ладно. Над этим надо поразмыслить.

Он вытащил из ножен свой нож, взял его в зубы, перелез через борт гондолы и начал спускаться вниз.

Шеррис смотрела, как он спускался. Джейс был уже в тени, отбрасываемой дирижаблем, и солнечные лучи сверкали на лезвии ножа. Она еще больше перегнулась через борт и в шутку прицелилась из своей винтовки в покачивающуюся макушку.

– Простите, леди…– Инструктор с извиняющейся улыбкой забрал у нее оружие.

Она села обратно в гондолу. Брейганна ухмыльнулась. Шеррис почувствовала, что краснеет.

– Ну, я же не собиралась стрелять, сержант.

– Я знаю, леди Шеррис, – кивнул тот, разряжая винтовку и вновь вручая ее Шеррис. – Но целиться в людей опасно.

– Конечно, – сказала она. – Но оружие было на предохранителе… Простите меня. Вы ведь не скажете Джейсу. правда?

Она улыбнулась одной из своих самых ослепительных улыбок.

– Не думаю, что это необходимо, леди Шеррис, – ответил инструктор.

– Он не может… – начала Брейганна, криво улыбаясь Шеррис.

– Джейс все равно не станет верить твоей болтовне, Брейганна, – сказала Шеррис, отмахиваясь от сестры. Она еще раз улыбнулась сержанту, и он тоже улыбнулся ей.

Брейганна зевнула.

– Эй, девчонки! – донесся снизу приглушенный насмешливый голос:– Какую часть вы предпочитаете в качестве трофея?

Они разбили лагерь на пологом склоне на краю давно поглощенной Древодомом небольшой гряды холмов. От холмов остались лишь замусоренные каньоны и глубокие темные пещеры, переходящие в ущелья с крутыми склонами. Высокие «шпили», разбросанные повсюду, походили скорее на геологические образования, чем на растительные; возможно, это были вершины гор, съеденных Древодомом и служивших теперь якорными зацепками для стеблей и лиан. С тех пор как три дня назад путешественники покинули город, пейзаж стал еще более мрачным и труднопроходимым. Они оставили позади несколько маленьких городков и деревушек, видели издали какие-то небольшие замки, принадлежавшие мелкопоместным дворянам. Но другие путешественники им практически не встречались.

Их проводник, Лискевер, потрясающе некрасивый человек, профессиональный траппер, был худощав, болтлив и хвастлив. Они повстречали его в «Сломанной Шее». Лискевер носил повязку на глазу, что сразило Зефлу просто наповал. Сегодня Лискевер заявил, что если господа желают встретиться с какими-нибудь дикарями или людьми, стоящими вне закона, то все эти прелести рядом. Что до него, до Лискевера, то лично ему жизнь дорога и потому он не собирается вести почтенных господ дальше. Уж больно разбойная местность здесь.

Миц решил, что его долг – присматривать за женщинами. Длоан пошел пешком, один.

Они отпустили своих топтунов пастись, и два следующих дня провели, слоняясь по лагерю и взбираясь по относительно пологим лианам с веревочными петлями, под бесконечные разговоры Лискевера о тысячах убитых им животных и полудюжине товарищей, которых ему довелось потерять в таких вот местах. Все они погибали от зубов и когтей стомов, нитезубов и множества других диких зверей, а также разбивались, сорвавшись с лиан.

Несколько раз Шеррис потихоньку от Лискевера выскальзывала из лагеря и забиралась в дебри Древодома, чтобы попрактиковаться в стрельбе. Во время второго визита в свои личные охотничьи угодья она услышала какой-то шум сверху и чуть позади – как раз тогда, когда меняла обойму.

Шеррис быстро вставила обойму на место, шагнула в сторону и повернулась. Ей почудилось, будто что-то движется в её сторону, и она открыла огонь.

В магазине были разрывные снаряды крупного калибра. Позднее Шеррис обнаружила, что истратила четыре снаряда.

Она не знала, сколько раз ей удалось попасть в то, что собиралось на нее прыгнуть. Существо исчезло в туче кровавых брызг, сама она еле успела отскочить. Потом она подошла и пошевелила носком ботинка дымящиеся останки, так и не сумев понять, кого же именно она прикончила. Ей удалось лишь установить, что животное было покрыто мехом, а не голой кожей или перьями. Самый большой осколок кости, кажется челюстной, размером оказался не больше ее мизинца.

Шеррис решила, что достаточно попрактиковалась в стрельбе.

Они сидели, примотавшись веревками к толстым деревянным палкам, воткнутым в трехметровой толщины стебель над головой, и поедали ленч. Теплый, насыщенный запахами леса ветерок обвевал их; земля была в сотне метров внизу. В рассветных лучах виднелся лагерь, лежащий в километре от них за гротескными ландшафтами Древодома.

Лискевер ткнул остроконечным шестом в похожий на вену нарост на поверхности стебля. Сквозь пробитое отверстие в полый шест потекла чистая вода и закапала в чашку, подставленную с другой стороны шеста. Лискевер принюхался к ветру.

– Этот ветер несет королевского стома, – заявил он.

Все уставились на него.

– Летучие обезьяны, – пояснил он. – У стомов начинается сезонная миграция. Есть одна группа полуручных самцов. Они ночуют в дупле севернее города.

– Но они же не объезжают их, надеюсь? – спросила Зефла.

Лискевер рассмеялся.

– Да нет! Такого и не бывало никогда. Не верьте сплетням. Стом сожрет вас, не успев сообразить, что проглотил! Все это ерунда насчет езды на стомах. Просто легенды.

Отхлебнув воды из чашки, он передал ее Зефле.

– Король со своей свитой поднимаются к насесту в стволе и стоят, глядя на животных. Выбирают одного, подкрадываются к нему на цыпочках, усыпляют сонным газом и помечают. Советники с министрами трусливы, они посылают на такое дело своих помощников. Оставшиеся в живых могут считать себя храбрецами.

Лискевер взял у Зефлы чашку и подставил под сочащиеся из стержня капли.

– Потом высокопоставленные особы устраиваются на обзорной галерее, смотрят, как стомы охотятся на обезьян, и болеют за своего избранника. Очень культурное зрелище.

– Ишь, вынюхивает, – вдруг сказал Миц.

– Что это? – Зефла указала вниз.

– А? – спросил Лискевер. – А, это один из тех нитезубов, о которых я вам говорил.

– Ваших друзей именно такой зверь съел? – поинтересовалась Зефла.

– Может быть, даже именно этот, – ответил Лискевер.

Они смотрели на длинную полосатую спину нитезуба. Млекопитающее медленно пробиралось сквозь переплетение корней, стволов и длинные обрывки опавших с верхнего полога листьев.

Шеррис вспомнила дирижабль и того зверя, которого убил Джейс. Когда он, весь в крови, вернулся в гондолу, то вручил ей с Брейганной всего-навсего уши своего трофея.

Шеррис, поблагодарив, приняла еще теплое подношение. Брейганна же не смогла заставить себя прикоснуться к кровавому подарку. Однако свой подарок Шеррис выбросила в тот же день, когда они с Брейганной покинули Осенний Дворец, чтобы вернуться в свои престижные школы. Брейганна же долгие годы хранила трофей.

На следующее утро Длоан вернулся из разведки, угрюмый и разочарованный. Ему пришлось застрелить двоих случайных бандитов, но кроме них, ему никто не встретился. Возможно, в глухой провинции и скрываются всякие бунтовщики, но они неплохо прячутся.

В полдень они собрались обратно в город. В спину им дул мягкий теплый ветер. В километре над их головой пролетело несколько стай стомов, направляющихся туда же, куда дул ветер. Лискевер многозначительно покачал головой.

Они расплатились с ним в той же гостинице на окраине города, где обедали в день своего приезда. Миц в одиночку ушел в город, не скрывая своего беспокойства. Их комнаты были по-прежнему зарезервированы. К ним приходил какой-то парень, и портье отдал ему записку. Больше никто про них не спрашивал.

– Чистая постель и горячая вода! – воскликнула Зефла, входя в комнату. – Вот это шик!

Шеррис спокойно заснула, но проснулась глубокой ночью, не понимая, что происходит. Что-то длинное и холодное ползло по ее телу, подбираясь к горлу.

Она села в постели, хныча, одергивая рубашку и вглядываюсь в кромешную темноту. Зефла сопела и похрапывала. До Шеррис дошло, что происходит.

Они снова напомнили о себе. Даже здесь.

Ощущение было такое, словно по коже проводят холодным пальцем. Вокруг шеи… точно палач выбирает место, куда опускать свой топор. Затем еще одна линия, еще одна, все выше и выше.

По ней полз Аддендум Звездной Короны. Все ожерелье – до последней нити, до последней планеты.

Длинная петля орбиты Пренстальрафа скользнула вокруг шеи, затем вниз, к соскам груди. Немного погодя ничего больше не случилось – она вновь улеглась в мягкую пружинящую постель.

И вдруг через несколько секунд – последний сигнал: сильное, но неболезненное прикосновение к черепу – явственно ощущаемая линия вокруг головы, будто ободок шляпки. Или короны.

– Это не сон, – сказала себе Шеррис перед тем, как снова заснуть.

Но наутро она уже не была в этом уверена.