Текст книги "Казино "Арана" и его обитатели"

Автор книги: Герман Викторов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 44 страниц)

«Ни хрена ты не понял, мысленный скороспел» – подумал Вис, допивая свой кофе.  Поднялся, отнёс свою чашку в посудомойку и направился к своему рабочему месту. В проходе между кабинетом и баром, столкнулся с Сашкой Сестричкиным. Тот, пропуская Виса вперёд, живо поинтересовался:

– Ты, наверно, физкультуру преподаёшь?

– Нет, Санька, историю…

– Аааа… А то я подумал, что мы и здесь коллеги. Я же физфак заканчивал!

– Ты уже говорил!

– Да? Вот, поэтому, у меня и память плохая…

– И об этом ты говорил!

Протиснувшись под барной стойкой в обратном направлении, оказались в фойе. Увидев их, Женька, кивнув Диме-неандертальцу, тоже, с ним на пару, пошли пить кофе. Сашка отправился к себе на эстраду, дабы искусством своим смягчать сердца пьяные и просветлять мозги нетрезвые. Виссарион же водрузился рядом со швейцаром-Вовкой и продолжил свои психолгические наблюдения, особенно за теми, чьи сердца и мозги оставались глухи к любому благому  воздействию.  Таковых, к счастью, сегодня было немного – сказывался пред и посленовогодний ажиотаж.  Деньги имеют свойство заканчиваться даже у олигархов, что уж говорить о посетителях заштатной казиношки? 

Вовка отстранённо молчал, лицо было лишено каких-либо эмоций Похоже, спит, подлец,  с открытыми глазами. И громкая музыка, и сигаретный смог, и снующие, туда-сюда, посетители вызывали нулевую реакцию. Виса это, особо, не волновало, но для того, чтоб прервать затянувшееся молчание, он слегка, толкнул Вована и спросил:

-Ну, а ты почему не пьёшь кофе?

– А? Что? – встрепенулся Вовка, – Кофе? Я не хочу кофе…

– А напрасно! Тебе бы не помешало, сон на работе – смертный грех!

– С чего ты взял, что я сплю? Я вовсе не сплю. Так, задумался…

– Ну-ну… 

Тут, в фойе, вышли Кустин с Воробьёвым – на обоих верхняя одежда – собрались куда-то. Кустин окинул взором окружающее пространство, остановился, почему-то, на швейцаре и, шутливо– строго глянув на него, так же, полушутя, спросил:

– Спишь, сука?

Оправдываться Вовка не посчитал нужным, промолчал, на что Кустин добавил, погрозив кулаком:

-Смотри мне,  плядь!

И, обращаясь к Вису:

– Мы с Игорем домой поехали, здесь Паши и Кременка достаточно

« Я что, от тебя требую отчёта?» – мысленно отреагировал на начальственное обращение Вис. Кустин же, продолжил:

– Как настроение? Впечатление? – и не давая ответить, тут же – Вечером ждать?

-Ждать! – коротко ответил Вис

– Ну, добро! – директора, пожав охраннику и швейцару на прощание руки, направились к выходу.

В дверях столкнулись с двумя новыми посетителями.  Пропустив их, покинули заведение. Двое, вновь прибывших, протянули входные билеты. Один из них, пристально вглядевшись в Виссариона, воскликнул: 

– Братан! Здорово! Ты как здесь?

Виссариону и на этот раз хватило беглого взгляда, чтоб определиться с тем, что и этого, новоявленного, «братана» он видит сегодня впервые в жизни. «Да кончится это когда-нибудь!»  со злостью подумал Виссарион.  А тот всё продолжал:

– Ты что, не помнишь меня? Мы же из Афгана в 88-м вместе выходили!

Знал бы он, где в 88-м году был Вис, вопросы  бы отпали сами собой…Тем не менее, глядя в глаза назойливому посетителю, Вис  как мог спокойно, ответил:

– Уважаемый, меня не было в Афганистане в 1988 году!

– Как не было! Ты что, Лёха, не узнаёшь меня? Мы же с тобой почти год под Кандагаром лямку тянули! Или работнику казино западло узнавать своих бывших сослуживцев?

Чёрт! Ладно, хоть второй молчит…Тут со стороны бара показался опившийся кофе Женька и не спеша, поджав ягодицы, плавно подвалил к ним, нутром чуя, что происходит что-то интересное. Не отвечая на упрёки псевдосослуживца, Виссарион обратился к Жеке: -

-Слушай, Жека, как ты думаешь, я был в 88-м году в Афганистане?

– А хер тебя знает! Как, вообще, под старую жопу, тебя могло туда занести?

– Вот и я о том! Сколько Вам лет, любезный – обратился Вис к посетителю

– 26! А что?

– Во как! Ровно на 11 лет разница! Стало быть, в 88 году , Вам было 19, а мне, соответственно, 28 лет. Если не ошибаюсь, в таком возрасте уже не призывают.

– Не может быть! Такое сходство… Тебя же  Лёха звать?

– Что они все сегодня заладили: не может быть, не может быть? Может! И звать меня не Лёха,  а Виссарион. И не просто Виссарион,  а Виссарион Александрович! И на «Вы», пожалуйста, хотя бы потому, что я Вам не «тыкаю»!  Кстати, представтесь!

– Андрей!

– Так вот, Андрей, чтоб не терять больше времени, тем более, мы скоро закрываемся, взгляните на мой паспорт и будем считать, что недоразумение исчерпано.

«Афганец» уставился в документы Виса, не скрывая своего удивления.

– Убедительно?

– Даа… – протянул «афганец»– Ну, извини… То есть, извините. Сказал бы кто – не поверил, что так бывает…

– Я бы тоже не поверил, если бы сегодня меня, трижды, в этом не убедили…

– Ладно, мы пойдём. Извините ещё раз!

– Приятного отдыха!

« М-да, – подумал Вис – даже представить не мог, что у меня где-то есть двойник, а уж, двойники… Ладно, если их в экстремальном случае, перепутают со мной, а если меня с ними???...» С этими мыслями подошёл к хихикающим ( кроме неандертальца)коллегам:

– Прикинь, Женя, как я хорошо сохранился! Ты бы перепутал 49-летнего мужика с 38-летним? 

– Нет, наверно. Хотя, в случае с тобой… Ты такая непредсказуемая сволочь, – со смехом сказал Женька ,– что и в 49 лет от тебя будет неизвестно, что ждать!

– Спасибо! А ещё сослуживец, а ещё в приятелях ходим…

– Да ты не обижайся! Это я так, к слову…

–  А я и не обижаюсь. Я и без тебя знаю, что я – сволочь!...

Рабочий день ( вернее – ночь) имеет особенность заканчиваться. Посетители, один за другим, покидали заведение. Особенно торопились уйти те, кто проигрался вдрызг. Оно и понятно: в стенах, где тебя обчистили, как липку, мало удовольствия оставаться надолго. Те, что с выигрышем, наоборот, оккупировали бар и, дай им волю, не уходили бы отсюда  вообще. До первого проигрыша!  Публика же из неиграющих, всё выпив, закусив, на что денег хватило, натанцевавшись, тоже потянулась к выходу.  Ровно пол пятого утра, бар закрылся, дабы барменша успела подсчитать выручку и отчитаться перед руководством. После этого, и любимцы  Фортуны стали покидать заведение. Таким образом, к пяти, т.е. к моменту закрытия, посетителей не осталось совсем. Уже неплохо для первого дня! 

Женя, ничтоже сумнящейся, посадив в один рядок охранников и швейцара , начал подводить  итоги.  На всех, сразу, напала такая расслабуха, что глаза стали закрываться сами собой и сил на то, чтоб заострять внимание  на Женин бред, ни у кого не было. Он это понял и быстро исчез в  направлении  директорского  кабинета.  Вскоре показался Кременок  под руку со своей подружкой Танькой.

– Кому в сторону центра, – обратился он к охранникам,– могу подвезти.

– Мимо вокзала не поедешь?  – спросил Вис.

– Не совсем по пути, но я тебя  недалеко, высажу. Поехали!

 Вис быстро собрался, забежал, простился с Женькой и, воспользовавшись любезностью ещё одного своего нового начальника, отправился домой. Так завершился этот первый день работы в игорном заведении. Скажи тогда кто Вису, что таких дней у него наберётся , аж, на шесть лет – ни в жизнь бы не поверил!

 ГЛАВА ПЯТАЯ.

Ритм жизни казино и ночных клубов, вообще, диаметрально отличается от жизни заурядных предприятий, учреждений и контор. Если в обычных заведениях пятница –  расслабуха и вино-банный день ( пятница-развратница), то казино и ночные клубы, как раз, в выходные дни  ударно «пашут». И выручка в эти «благословенные» дни максимальная и нагрузка на персонал – будь здоров! Вот и второй рабочий день Виссариона в, столь экзотичном, месте выпал, как ни странно, на пятницу.  Подъехав, как положено, за полчаса до начала работы, Вис застал коллег в полном комплекте. Даже Жека проигнорировал спортзал. Ну и ну! Неуж-то, вчерашнее «вливание» Кустина возымело своё действие и кое кто сделал правильные выводы?  Как бы там не было, едва дав Виссариону снять верхнюю одежду, Жека поволок его в какое-то помещение за железными дверями возле туалета. Оказалось, что это второй этаж гостиницы, у которой « Арана» арендовала не только бывший ресторан, но и эти пустующие номера. Зачем – Бог его знает! Видать, учредитель имел  какие-то свои виды… Откуда ключи у Жени?  Любопытно, конечно, но Вис давно уже научился не задавать лишних вопросов.

Жека открыл один из номеров. Вошли. Свет, почему-то, был включен.  Вид номера был удручающим: оборванные обои, давно не крашенные  подоконники и окна. В бывшем туалете, напрочь, отсутствовала сантехника. Пол был так замусорен и загажен, что Виссарион не сдержался и брезгливо плюнул на, еле просматривающийся из под грязи, паркет. И, тут же, получил замечание от Жеки:

-Вис, кончай здесь плеваться! Тут будет наш тренажёрный зал, а я, как ты знаешь, всегда тренируюсь босиком и ходить по твоим плевкам не намерен!

Вона что! Не нытьём, так катаньем… Спортзал забацал! И где!? Оригинал хренов… В слух же, Вис произнёс другое.  Как бы ворча, обратился к Женьке в третьем лице:

–  Конечно, не буду больше. Мне плевка-то своего жалко, а он босиком собрался ходить…

Жека, тут же, отреагировал:

– Ладно, не п..ди, умник, вставай в стойку и давай отработаем несколько приёмов .

Вис, с удивлением, глянул на него:

– Ты когда успел переодеться, собака? Это, во первых, а, во-вторых: я что, в костюме, галстуке  и в этой антисанитарии буду это всё отрабатывать?

– Отвечаю в порядке поступления. Переодеться я успел, пока ты пялил глаза  и плевался на окружающую обстановку, а пиджачок свой цивильный и галстучек  повесь воооон  на те плечики – специально для тебя, интельго сраного, приволок.

– Б..дь! – ругнулся Вис, – какой ты предусмотрительный, однако…Пол бы ещё помыл – цены тебе не было!

Жека, пропустив это замечание мимо своих больших ушей, разминался на каком-то задрипанном коврике и Вису ничего не оставалось делать, как повесить на пресловутые плечики  пиджак, рубашку и галстук. Оставшись в футболке и брюках, направился к своему начальнику. Обувь, разумеется, осталась на нём.  Поотрабатывав, минут пятнадцать, блоки от удара ножа и ног, вернулся к своему первоначальному виду и пошёл менять  Диму-неандертальца, дабы и ему перепала толика Женькиного «мастерства». Димон, без разговоров, направился к шефу за наукой. Время до открытия оставалось немного, так что надо было ещё успеть преподать кое что и швейцару Вовке. Тот, с нетерпением, ожидал своей очереди – где ещё, на халяву, обучат  рукопашке? Сегодня он был в очках и чувствовал себя поуверенней. С подсевшим рядом Висом, начал делиться  своими прогнозами на предстоящую трудовую ночь, суть которых сводилась к одному: сегодня придётся попотеть всем. Вис слушал его в пол-уха,  рассеяно, думая о чём-то своём – досужая болтовня Вовчика его не занимала. Тем более, вскоре показался Димон, который кивками и жестами давал понять швейцару, что Жека его, с нетерпением, ждёт.

Вис глянул на часы. Надо же,  девятый час пошёл – сейчас народ повалит…И точно, раздался стук в дверь. Первые протянутые билеты, первые посетители – начало положено. У входа в зал выстроились троица официантов: Андрюха – высокий, кареглазый детина, лет двадцати  пяти. Рядышком – низенький, щупленький, измождено-заморённого вида, официант Санька неопределённого возраста из-за своей измождённости, но, точно, не старше Андрюхи. К ним, за компанию, притулилась официантка Людка – дама за тридцать, чёрные крашенные волосы, росточком – чуть выше Саньки, но по худобе, ничуть, ему не уступающей. Это особенно подчёркивала её короткая юбка, из под которой торчали худущие, в чёрных колготках, ноги. Командовала этой  «бригадой» метрдотель  Лиля – полноватая женщина с обесцвеченными волосами. Возраст её  с трудом поддавался определению, именно, из-за её полноты, но, скорей всего, она, навряд ли, была старше Людки.

Так, или приблизительно так, карикатурно отметил про себя выстроившуюся шеренгу, Виссарион, бросив несколько беглых взглядов на новоявленных коллег. Делал это он не столько из-за омерзительности своего характера, а благодаря  привычке выискивать во всём смешное и нелепое. К тому же, развлечь себя захотелось , дабы запастись позитивом до утра. Желание это ещё больше обострилось, когда стало бросаться в глаза то, как официанты, алчно, высматривают наиболее выгодного клиента( психологи –ещё те!) и, почти с ненавистью, друг на друга – кому же он достанется?  От дружественного общения, что было десять минут назад, не осталось и следа – один галимый интерес к чистогану. В прочим, стоит ли их винить за это?

Первые восемь посетителей, не обращая внимания на застывших с подобострастными улыбками, официантов, проследовали в игровой зал – епархию обслуживания метрдотеля. Лиля, тут же исчезла, предоставив своим подопечным самим решать: кого и в какой очерёдности обслуживать. 

Воспользовавшись наступившей паузой, Вис с Димоном присели на диванчик. Тут же, весьма кстати, подвалил и швейцар Вовка.

– Где наш дорогой Евгеша? – спросил у него Виссарион.

– Он меня отправил сюда,– сказал  с ухмылкой Вовка, –  А сам сел на коврик и сказал, что ему нужно, срочно, помедитировать…

– Прям, таки, срочно?

– Ну, так он сказал…

– Понятно! Будем надеяться, что это у него не до утра затянется.

Раздался очередной стук и Вован шустро скользнул к двери. Сегодняшние удары по «кормушке» его уже не приводили в бледный вид. Для него, похоже, Промакашка канул в вечность… Вовка, с улыбкой, брал билеты, любезно объяснял тем, кто, по привычке, старался проникнуть без них, что времена изменились и  теперь это невозможно. Непонятливых хватало! Охране, то и дело, приходилось барожировать между входом и кабинетом администрации для вызова начальства с целью объяснения с этими непонятливыми – ну, не верилось им, что новые правила не охрана выдумала! Не верилось, так же, что эти правила касаются и их, в том числе. Любит, ох любит русский человек быть исключением из правил, если ему это на пользу, разумеется…

Посетители пошли  сплошным косяком, официантам стало не до  избирательности – работать надо и они исчезли где-то в глубине ресторана.  Заработал бар, заработала кухня, эстрада содрогалась во всю в танцевальных ритмах…   А Жеки всё не было! Уж, не в параллельные ли миры сгинул? В конце концов, его отсутствие было обнаружено, весьма, своеобразно. Ресторанный шеф – Игорь Воробьёв – вышел в фойе,  оглядел всех присутствующих, затем своей косолапой походкой проследовал в игровой зал, тут же вернулся обратно и подошёл к охранникам:

–  А где Женя? – поинтересовался он, почему-то у Виса

– Сейчас придёт, – последовал ответ

–  Откуда придёт?– переспросил Игорь и, не получив ответ, настойчиво переспросил:

– Так  где, всё-таки, он?

« Медитатор чёртов!» – промелькнула злая мысль –« Отдувайся тут за него!» И только собрался, в слух, из замполитовской привычки, расплыться мыслью по древу, чтоб потянуть время, как  со стороны туалета показался Жека, собственной персоной. Он шёл как-то странно, с полузакрытыми глазами.

– Женя! – воскликнул Игорь – Меня уж поварихи достали! Ты там, на кухне, назаказывал себе что-то и не идёшь есть. Всё уже остыло!  

Араксенко досадливо махнул рукой на  Игорёшу( не воспринимал в серьёз!) и , подобно зомби, опустился  на диванчик точно по центру. И поза-то у него была, как аршин проглотил или столбняком скрутило…  Затем, при полном отсутствии каких-либо эмоций на лице, кивком головы подозвал к себе Виса с Димкой и, похлопывая ладонями по дивану с двух сторон от себя, пригласил их присесть. Те не заставили себя просить дважды…Посидев, ещё с минуту, с закрытыми глазами – что за дело до того, что  всё кругом кипит в деловом ритме?–  глухим, каким-то загробным, голосом  Женька начал вещать:

– Короче, ситуация такая: вот зал, – он  указательным пальцем  очертил виртуальный квадрат на своих коленях – вот за этим столиком, ближе к окну, будет сидеть мужик в малиновом пиджаке. Обратить на него особое внимание! От него исходит опасность – я так вижу!

Вис глянул на Димку. Даже у неандертальца лицо вытянулась от услышанного. Вис же не нашёл ничего глупее, как спросить:

– А откуда информация такая?

– Я вижу ТАК! –  на сей раз голосом Дельфийского оракула, произнёс Женька, делая акцент на слове «так».

–  А ничего, что каждый третий разгуливает в малиновом пиджаке?

– Пиджак будет один, вы скоро убедитесь в этом.  Я всё сказал – работайте!– в голосе послышались нотки раздражения, – Я пойду перекушу!

Во фрукт! За каких-то полчаса успел трижды удивить.  Своим высокомерном отношением к одному из директоров, открывшимся даром вещания и возможностями заказывать себе питание на ресторанной кухне – то ли ещё будет?  Сам-то он, часом, не метит в более высокие сферы, чем, просто, старший над охранниками? Поживём– увидим! А пока…

Пока что работы было невпроворот: фейс-контроль, отсев безбилетников, силовое противостояние особо наглым и бесцеремонным, нервотрёпка с бестолочами, требующими для себя исключений и свиданий с администрацией. Угрозы, оскорбления, даже шантаж… И всё из-за чего? Всего лишь, из желания попасть, беспрепятственно, в  кабак, который по иронии судьбы стал вдруг престижным. Ладно бы кто возражал! Есть «бабки» – плати, заходи и отдыхай, нет –  так, чего уж хлопать себя ушами по щекам? Смирись и поищи другое место. Ан, нет… Ради того, чтоб похвастаться завтра среди, себе подобных, люмпенов – я  мол, вчера в «Аране» зависал– на что только не пойдёшь?   Согласны, даже, по по башке получить за настырность. Эту категорию с трудом, но можно, всё-таки, понять. Но, вот, когда от денег, аж, ляжки горят, а купить входной билетик западло только потому, что ты чей-то знакомец – понять, действительно сложно. И на какие только ухищрения не идут, какие, только, аргументы не придумывают! Каждый из мужиков, любителей халявы, лучший друг Макара – учредителя казино. Или сидел с ним в одной камере, или бывший одноклассник, или деловой партнёр…. Каждая из баб, к выше перечисленному перечню, добавляла ещё, что она является любовницей Макара. И все требовали, возмущались,  грозили страшными карами и гневом «самого», если для них не будет сделано исключение. Начались и первые силовые стычки. Омоновцы, Костя с Толиком,  приходили на помощь и сильно не церемонились. От их пинков, кулаков и дубинок страдали одинаково и бывшие «друзья» Макара, и бывшие « любовницы». Если учесть ещё и то, что свою лепту в сей процесс стали активно вносить и Виссарион с Димоном, то картина получится весьма яркой и насыщенной.

Женя, «откушамши»,  появился, наконец, возле входной двери. Вальяжно, с улыбкой сытого крокодила, выслушал красноречивый рассказ швейцара Вовки о происшедших , за время его трапезы, событиях и пришёл к выводу, что ему, пока, будет полезней находиться здесь. Не смотря на то, что, с момента открытия, прошло не полных два часа, всё уже было заволокнёно табачным дымом – вентиляция работала отвратително. Появились первые пьненькие, неадекватненькие клиентики. Вот, пожалуйста, молодой человек в мохнатом свитере , увидев в огромном зеркале собственное отражение, долго и внимательно себя разглядывал – не узнавал, что ли? Потом, давай, корчить рожи и самому себе показывать два средних пальца. Продолжалось минут пятнадцать, пока его спутница не увела, обратно, к столику.

 А возле эстрады, какая-то подвыпившая дама, в тёмном трикотажном платье, массивной золотой цепью на шее, танцевала, почему-то, в обнимку со стулом. Своеобразный это был танец! Она, под музыку, тёрлась о его спинку  то складками живота своего, то задницей, то приседала низко-низко, раскинув на максимальную широту свои полноватые бёдра. Потом, водрузившись на стул верхом и откинув назад голову, стала поочерёдно– то одну, то другую– заносить свои ноги на спинку стула. То, что подол её платья скатался и сполз весь к животу, её ни мало не беспокоило. Кончилось тем, что эта особь, в мгновение ока, сдёрнула с себя всю одежду! С трусами и колготками случилась заминка. Спущенным до колен, им мешало покинуть свою хозяйку только одно – не желавший открываться замок на одном из сапог. Подбежавшим из её компании, двум мужикам и бабе, стоило не малых усилий собрать, раскиданные по залу, предметы её туалета и одеть хулиганку.

А вон, супружеская пара, за столиком, что возле ближайшей колонны… Похоже, у них проблемы иного рода : кто-то  кого-то приревновал и вот уже, спешно рассчитавшись с официантом, они покидают заведение.

За столиком, что ближе к проходу,  весьма взрослая дама(за пятьдесят)  «тролит» официантку Людку тем, что пересчитывает на собственном калькуляторе каждую строчку предъявленного счёта. Её спутник, молодой альфонс, со скучающим видом наблюдает за всем этим. Причём, так и норовит, погладить по ноге или ущипнуть, втихоря, за задницу, стоящую рядом , Людку. Та – почти не реагирует! То ли нравиться, то ли многолетняя привычка угождать, во всём, клиентуре – чёрт её разберёт…

Возле эстрады уже не протолкнуться от танцующих. Танцами , конечно, эти телодвижения можно назвать с большой натяжкой, но уж – как умеем! Вон тот, подвыпивший мужичок, в смокинге с бабочкой, собрав жуткий танцевальный коктейль из чечётки, цыганочки и рок-н-рола, вытанцовывает перед своими двумя спутницами. Те, похоже, его где-то подцепили и теперь, используют по-полной. Они издевательски хохочут над неуклюжими попытками галантности этого лавеласа в виде падений на колени то перед одной, то перед другой и не упускают возможности щёлкнуть его по лбу или по носу. Почему он всё это терпит –не понятно…

Короче – заурядная кабацкая жизнь!

На эстраде объявлен первый перерыв. Сашка Сестричкин направился перекурить в обществе охраны. Увидев Женьку, иронично хлопнул его по плечу:

– Привет, Женя! Так, когда мы с тобой вместе споём? – и видя, что присутствующие восприняли его вопрос, как хорошую шутку ( Жека –певец, и правда, смешно), невозмутимо продолжил, – Вы, наверно, парни не в курсе, что Евгений берёт уроки пения?

-Сестричкин! Кто тебя за язык тянет? Беру – не беру… Кому какое дело? Пошёл на хер отсюда!

 – Зачем так груб-то, Женя? Я откуда знал, что это твоя страшная тайна? Ты  бы предупредил, хоть…

– Пошёл на хер, я тебе сказал! – Жека, и впрямь, не на шутку рассердился.

– Да пошёл ты сам, – беззлобно  произнёс Санька, – Виссарион, пошли пить кофе!

– Не могу, Сань, видишь народ прёт, да и у Женьки, не грех, отпроситься, – съехидничал Вис.

– Пи..уй! – сказал Араксенко, – Только, не долго!

– Разумеется, Женя. Я на кухню не успел заказ сделать…

Прошли в кабинет. На сей раз, здесь вся администрация была в сборе, кроме Кременка. Сашка Саночкин что-то интенсивно взбивал в своей кружке. Кустин с кем-то разговаривал по телефону, а Паша с Игорем смотрели видак. Омоновцы , опять, зависают в игровом зале – оно и к лучшему, а то бы в тесном кабинете было бы не развернуться.  Налив себе кофе, Вис с Сашкой Сестричкиным, уставились на Сашку Саночкина – уж больно странными им показались его манипуляции с кружкой.

– Сань, ты что это делаешь? – поинтересовался Вис.

Саночкин улыбнулся, подошёл к ним и показал содержимое своей чашки

– Вот, – произнёс он, – полная чайная ложка кофе, полная ложка сахара, чуть-чуть воды и взбиваешь до пенки – вкуснооо…

– Нуууу, нам такая роскошь не по чину, у Женьки жёсткий регламент  для нас на каждую чашку кофе, -съерничал Виссарион.

– Зато, он, сука, сам без регламента жрёт, – подключился , закончивший разговор по телефону, Кустин.

– С Женей, вообще, тяжело работать,– не упустил шанс вставить свои три копейки Игорь Воробьёв.

Вис, не прочь был поперемывать кости своего непосредственного начальника, но не, в столь широком, кругу. С удовольствием попивая бодрящий напиток, он , как бы между прочим, поинтересовался у Сестричкина:

– А что, Сань, Женька правда, что ли, берёт уроки вокала?

– А то! На днях захожу,  по делам,  в музучилище. Там моя преподавательница вокала, консультируюсь частенько с ней. Старенькая! – поставил акцент Сашка, чтоб у Виса не возникло пошлых мыслей.

– Так вот, – продолжил он, – Зхожу к ней в класс, а там  Жека возле рояля  торчит. Она ему голос ставит и учит в ноты попадать. Увидел меня – даже не смутился, а, наоборот, заржал – типа: скоро Санька вместе будем петь, а то и, вообще, я с ним конкуренции не выдержу… Поприкалывались слегка. Он, зараза, хоть бы, слово сказал на счёт того, чтоб его хобби в тайне сохранить – ни фига! Я, естественно, поинтересовался, как он ушёл, выйдет ли что серёзное из его затеи? Преподавательша только руками замахала и, смеясь, сказала, что случай безнадёжный, но раз платит деньги… Короче, он к ней два раза в неделю приходит, вот я и жду, когда он запоёт.

– А дуэтом с ним запеть, не планируешь? – подковырнул Вис

– Издеваешься? Даже, если бы он научился хорошо петь… Ты видел, какие клыки у него? Да нас обоих поганой метлой погонят со сцены, едва он раскроит свой рот!

– Ну, что ж, – подытожил Вис, – Основания для опасений есть и, весьма, веские! Пошёл я на службу. Да и ты поторопись, а то Жека займёт твоё место у микрофона.

 Выйдя из кабинета, решил идти к входным дверям длинным путём –через кухню, игровой зал, ресторан, с интересом наблюдая за всем происходящем. В игровом зале столпотворение творилось возле рулетки. От желающих поставить пластиковый кругляш на заветную цифру, отбоя не было. Время от времени, кто-то взрывался в радостном восторге, а кто-то испускал разочарованный вопль. В данный момент, для тех и других, не существовало ничего, кроме вращающего колеса, шарика и зелёного, расчерченного сукна и чисел на нём. Всё внимание – туда и, только, туда!

Возле покера «Золотой оазис» тоже не было свободных мест. Некоторые зрители стояли, держа в руках бокалы с напитками, а кое кто умудрялся ещё и наворачивать содержимое тарелок. Комфорт в пылу азарта – дело второстепенное.

А вот, за столиком « Блэк Джека»,  девки – крупьешки, явно, скучали. Изредка к ним подваливал один или два клиента, да и то потому только, что не смогли пробиться к рулетке или покеру. А удачу  – ох как хотелось испытать! И испытывали, за не имением лучшего.  Девки, махом, в течении десяти – пятнадцати минут их обчищали и, снова, принимали скучающий вид.

В ресторане всё, как обычно : пьют, едят, хохочут, спорят о чём-то, танцуют. Прохладно, правда, окна слишком большие и тепла не держат. Сашка уже успел взгромоздиться на сцену и подойдя к микрофону, объявлял следующий шлягер для очередного,  «пробашлявшего» его посетителя.

К слову сказать, пятница и суббота в «Аране» были особенными днями ещё и потому, что в эти дни приглашались для развлечения посетителей  дополнительные певцы и  танцоры из знаменитостей местной филармонии и эстрады и цирковых коллективов. Это себя оправдывало ещё и потому, что цены на билеты, неимоверно, подскакивали. Так что, сегодня не один Сестричкин держал  в руках публику.

 Пяти минут хватило Вису, чтоб это всё окинуть взором и вернуться на своё рабочее место, не утомляя коллег в ожидании. Увидев его, Араксенко подал сигнал Димке с Вовкой, чтоб и они пошли попили кофейку. От дверей невозможно было отойти. Посетители шныряли взад-перёд, по различным надобностям. В том числе, чтоб освежиться на улице и подышать свежим воздухом. Не один Виссарион, оказывается, страдал от табачного смога.  Женьке же, как будь-то, ни до чего нет дела. Он, сразу же, поинтересовался:

– Что там Сестричкин тебе про меня рассказывал?

– Да ничего, – отозвался Вис, – Там столько народу, что я, едва, смог попить кофе, не то, что лясы точить…

– Понятно! Вот скажи, что плохого в том, что я хочу научиться петь?

– Да ничего плохого, Жень, дерзай!

– Я и дерзаю! А этот придурок  норовит обратить всё в хохму.

– Он, наверно, Женька, опасается конкуренции с твоей стороны: ты как запоёшь, его и выгонят на хер!

 – О, и ты туда же,  «подкольщик» хренов!  Да не собираюсь я не перед кем петь! Так, для себя только…

– Ну, ладно, я ему так и передам, чтоб не переживал…

-Да, пошёл ты…

Раздался очередной стук.  В открытые двери, стремглав, влетел Кременок под руку  со своей подружкой Танькой.  Быстро пожав руки Вису и Женьке, он исчез в направлении кабинета. Танька же, в верхней одежде, что категорически запрещалось, не спеша, продефилировала в сторону игрового зала.

– Она что, сегодня не работает? – поинтересовался у Женьки Вис.

– Почему не работает – работает! Оборзела, просто – Серёга ей до фига позволяет.

– Ну, что ж, дама эффектная, требует жертв.

– Да пошла она на х..! Жертв! У Серёги такая классная жена, а он связался с этой мандавошкой!

– Не жалуешь ты её, как посмотрю.

– А х..и её жаловать? Она мутная, а душа у неё чёрная. Кроме гадостей, от неё ничего не дождёшься!  Серёга же, светлый парень и душа у него светлая…  Эта блядина все соки из него высосет и погубит его. Не пара она ему, не пара!

– Пусть сами разбираются – большинькие уже! – и, тут же, неприминул схохмить, – А на счёт высосанных соков, Женя… Ты какие имел ввиду?

– И те и другие,– хмыкнул Женька, – Видал, какие у неё рабочие губы?

– Видал! И не такие видал! Не в этом суть. Мне, дюже, любопытно, Женька:   как ты  определяешь: вот эта душа светлая, а вот эта – тёмная? По каким критериям?

– Ни по каким! Я, просто, вижу. Вижу – и всё! Тебе этого не понять.

– Куда уж мне! Вот, только, интересно, меня-то ты в какие записал – в светлые или тёмные?