Текст книги "Казино "Арана" и его обитатели"

Автор книги: Герман Викторов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 44 страниц)

– « Умаялся», -хмыкнул швейцар, – Замёрз, как цуцик.

 – Ну, вот, заодно и согреешься…

Это был тот самый случай, когда швейцару не нужно было повторять дважды, через секунду, буквально, его и след простыл. Ну, а Виссарион с Толстым, естественно, водрузили свои пятые точки на пресловутые угловые диванчики  и предались созерцанию происходящего вокруг. События последнего получаса никоем образом не сказались на ритме жизни храма азарта и порока: музыка, как гремела, так и гремит, люди как пили, танцевали и играли, так и продолжают пить, играть и танцевать, клубы табачного дыма, как застилали всё вокруг, так и застилают…

Перечень можно продолжить.

Наверно, даже, если в одной из частей «Араны» рухнет пол или потолок, другая часть этого не заметит или, напрочь, проигнорирует.

Хорошо это или плохо?

Да не хорошо и не плохо, просто это обыденность заведений подобного типа и особенность психологии завсегдатаев этих заведений и ни чего с этим не поделаешь.

Да и не надо!

Вот, только, любопытно: официанты сильно рассторились из-за потери таких клиентов, как ПальцЫ? Накапали администрации, в  очередной раз на охрану или нет? То что случилось с Тимофеичем на той неделе, навряд ли стало достоянием всеобщей гластности. А если и стало –что с того? Наверняка каждый уверен, что его минует чаша сия.

Как бы-то ни было, только время всё расставит на свои места: охрана будет заниматься своим делом, крупье, официанты, повара и бармены– своим и ни кто ни куда вмешиваться не будет.

Что мешает этому сейчас?

Пожалуй,  только непонятная, аморфная позиция администрации, любившей всё пускать на самотёк и не любившей заниматься организационными вопросами по созданию единой команды. Да и не учил их никто этому и сами учиться не хотели. Вот и шло всё, как и шло.

Пример тому – вынырнувший из небытия Гуманоид.

Вот, интересно, после объявленного наказания, кто-нибудь из администрации его сегодня видел? 

Кто-нибудь поинтересовался, на работе, вообще, этот сукин сын?

А если на работе, то чем занимается?

Тем паче, что Гума принёс в свою кандейку чайник, собственную банку кофе, ну и всё, что к этому прилагается. А то, ишь, всякие там кременки, да лучерские попрекать, в последнее время, его вздумали….

 И, чем чёрт не шутит– со временем, не только телек и видак  организует, но и мягкую мебель приволокёт.

И будет рабооотать…

 Пока же, он вынырнул из небытия и подсел к Вису с Вовкой –Толстым.

Помолчал.

Традиционно, выдержал паузу, по-улыбался многозначительно и произнёс, наконец-то:

– В отношении ПальцОв, поступили правильно…, – слова «короче» и «ситуация» решил опустить, –  Действовали грамотно… Молодцы! И спасибо, что меня не подставили – ПальцЫ мне ещё, ох как пригодятся...

– « Зато ты, сучара, нас подставил» – чуть было не вырвалось у  Виса. Они с Толстым переглянулись и стало вполне очевидным, что и тот придерживается такого же мнения.

Гума сделал вид, что неудовольствие подчинённых не заметил и, понимая, что если ещё немного здесь посидит, то нарвётся на диалог, весьма, нелицеприятный. Для этого достаточно было глянуть на Агасферова, лицо и взгляд которого никогда не скрывали отрицательные эмоции. И если они ещё на язык его выплывут…

Ладно, пора показаться в казино, а то 20% легко сегодня могут превратиться в 50%, а гнев подчинённых он , как-нибудь переживёт. Приблизительно с такими мыслями,  шеф охраны оторвал свою корму от дивана и побрёл в знакомом направлении.

Тут же, его место занял музыкант Сестричкин, что по случаю мини антракта, вышел покурить. Может, специально дожидался, когда  Гуманоид слиняет – уж больно они не любили друг друга. Особенно после того, как стало известно о Гуминых вокальных уроках, о коих, так опрометчиво, проболтался Сашка.

– Ууууу, какое наслаждение я сегодня получил, – начал он без всяких предисловий, выпуская из отверстий лика своего струи табачного дыма.

– Никак, трахнуть кого успел? – съязвил Агасферов.

– Неее, то удовольствие, что получаешь от вида ПальцОв, ткнутых мордой в пол, даже с сексом не сопостовимо.

– Хочешь сказать, что тебе и бабы не надо, лишь бы каждый день лицезреть битые хари МальцОв?

– Не знаю! Месячишко, по крайней мере, или даже пол года, точно б вытерпел. А там, глядишь, они и подохли бы.

– Дддобрый ты, Саня, – отозвался Толстый.

– Будешь тут «добрым», когда эти скоты так достали. На хера их пускают? Прибыли – никакой, а проблемы с ними – постоянно.

– Это ты у кента, с кем петь дуэтом собрался, поинтересуйся – он тебе полностью расклад даст

 – У Гуманоида, что ли? Так я знаю, что это его корефаны… Его б самого куда деть?

– Устрой в филармонию – не унимался Вис.

– Надо подумать. Пусть ещё маленько поучится…

– Сань, тебя там ищут, – из темноты зала показался . опившийся кофе, швейцар Вовка, – Чё-то заказать хотят…

– А где Витёк? Он же знает, где я

– Он меня и попросил тебе об этом сказать.

– Ладно, мужики, я пошёл – не очень-то нас сегодня башляют…

– Так вам и надо, раз не берёте  Женьку в свою команду, – опять встрял Вис, принципиально не называвший по кликухам людей, с которыми  приходится  вместе работать или тесно общаться.

Сестричкин только улыбнулся в ответ.

После этого, заказов больше не последовало. И не только Сестричкину, но и официантам и бармену. Народ, как-то быстро свернулся, заторопился и исчез. Шалупонь, ещё до конфликта с ПальцАми рассосалась. Заведение , как-то, мгновенно опустело, а до закрытия ещё почти два часа.

 Кустин со свитой вышли, побродили, посмотрели и вынесли вердикт: если в течении часа никто не заявится – закрываемся.

Новость работники «Араны» встретили без энтузиазма, ибо знали, что, по закону подлости, в последнюю минуту прнесёт нелёгкая какого-нибудь залётного и будет он сидеть цедить бутылку пива до закрытия. И прибыли никакой, и не выгонишь гада, и настроение  испорчено. А что, именно, всё так и будет, сомнений не было ни каких: уж где, где, а в игровом бизнесе этот злополучный закон процветал просто.

 Но, как бы там не было, в слух роптать никто не стал, а уселись коротать время, в надежде на лучшее.

 Минут пятнадцать-двадцать  прошло, как раздался стук в дверь. Все, кто сидел в фойе, переглянулись и тяжко вздохнули – мол, а чего ещё было ожидать?

Швейцара, не за долго, потянуло в туалет и Виссариону с Толстым ничего не оставалось, как встать и пойти открывать дверь. Но, как всегда, открыли  «кормушку» для приёма билетов. В неё просунулась чья-то худая, грязная рука со сжатым  кусочком бумаги – это всё, что стало с билетом за считанные секунды. Взяв его брезгливо двумя пальцами, Вис хотел полюбопытствовать, что за особь к ним пожаловала?  Особь показалась сама, засунув голову свою в «кормушку». Особь была женского пола.

 Однако…

 От увиденного, Вис с Толстым, аж отшатнулись: на них смотрело бледное, бледное лицо с огромными, широко открытыми глазами и тёмными, большими  тенями под ними. Если к описываемому добавить ещё то,  что особь громко хохотала, обнажая крупные, как у полуистлевшего черепа зубами, картина будет впечатляющей. Плюс отвратительный запах…

Прям, как одна из героинь фильма ужасов «Зловещие мертвецы»

– Открывайте, чё встали! – раздавшийся, какой-то замогильный, голос, ещё больше утвердил, пришедшее на ум, сравнение.

Прижавшись к стене, чтобы страшная гостья их случайно не задела, Вис с Толстым впустили это существо.

 По идее, вернуть бы ей деньги и пошла она… Но такое решение не мог принять даже Гуманоид.

 Вот, незадача!

А странная посетительница, скинула верхнюю одежду прямо тут же у ступенек, посчитав, видимо,  гардероб для себя  излишней роскошью.

 Скинула и ринулась в пустой зал ресторана, где пустилась в какие-то бесовские пляски, хохоча и подвывая.

Да нормальная ли она вообще?

Персонал с ужасом и отвращением наблюдал за происходящим, моля покровителей игрового бизнеса о том, чтоб не последовали заказы ЛЮБЫЕ!!!

 А «зловещая мертвичина» все прыгала, всё скакала, всё пританцовывала.  Да ладно бы в зале! Ей всё больше и больше хотелось на свет, вот она и зачастила в вестибюль, где перед зеркалами любовалась своими движениями и своим совершенством. А смех, так и не прекращается…

-Женя, может убрать её отсюда, а? Ты ж начальник, прими решение.

Где там!

 Гуманоид покачал отрицательно головой и побрёл в свою кандеку. Да уж, с принятием решений, это не к Гуме.

  -Сашка, – с надеждой обратился к вышедшему Сестричкину Виссарион, – Ну-ка, выруби музыку, может она исчезнет сама.

– Неее, Вис, ты хочешь, чтоб меня наказали?

 – Кто тебя накажет и за что?

–  У нас в договоре написано, что мы не имее права выключать музыку, пока в зале находится, хоть один посетитель.

 – Но ведь вы же можете . случайно, сломаться?

 – Не можем! Короче, Вис, не уговаривай, – заупрямился Сестричкин.

Похоже, с этой  публикой каши не сваришь, надо инициативу брать в свои руки, а ответственности Агасферов не боялся никогда.

А вот и случай представился – «мертвичина» выскочиопять в фойе. Только на этот раз не для того, чтоб у зеркал вертеться, а развалиться на одном из диванов, посматривая на присутствующих и не прекращая хохотать. Какие могучие лёгкие!

– Девушка! – Виссарион начал действовать, – Мы через минуту закрываемся, попрошу одеться и на выход

– А вы до скольки работаете? – резонный вопрос сбежавшей из могилы.

– До четырёх!

– Врут, врут они, -это Сестричкин решил приколоться, – Заведение работает до пяти…

– Вы врёте, вы до пяти работаете, -живой труп опять заржала, заржал и выглянувший  Сашка.

– Сестричкиин, плять! – Виссарион напрочь лишился чувства юмора, – Ты доприкалываешься!

Он уже смирился с мыслью, что раньше закрыться не удасться, но проводить время в обществе этого вонючего трупа в женском обличии… Слуга покорный!

– Ладно, девушка, собирайтесь. Я вам пива куплю.

– Пива? – труп оживился и потянулся за своей верхней одеждой

Но тут Сестричкин опять влез:

– Врут, врут они – ни какого пива они не купят, -заливаясь от смеха выкрикнул музыкант.

– А, вы врёте, никакого пива вы мне не купите, – и рука вылезла из рукава и то, что называется верхней одеждой, опять поникло кучей тряпья у ступенек.

– Сестричкин, сука!!!– Вис был взбешон, но чувство юмора вернулось к нему, – Ну-ка, Вовка, пошли! – кивнул он Толстому.

 В две секунды заломали шутника, понесли… Невысокий коренастый Сестричкин смешно в воздухе заперебирал ногами. Не помогло!

И  когда Сашка увидел, что несут его к «мертвичине»,  он заорал:

– Аааааа, чуваки, отпустите, я больше не буду!

– Знаешь такой анекдот «поздно, батюшка, поздно»?  Прям про тебя он, – и, приподняв шутника-музыканта, опустили  его сверху на возлежащую, «благоухающую» гостью из склепа.

– Фу, плять, как воняет! – заорал Сашка, – Я ж теперь месяц не отмоюсь

– Она тебя отмоет, не правда ли, красавица?

– Нужен он мне… – фыркнула «очаровашка» и побежала дальше скакать под музыку в зале.

Все усилия – прахом! Агасферов  вернулся на своё место, предоставив событиям развиваться самим по себе. А тут, как раз, появились Кустин с Пашей и с двумя омоновцами – разведать обстановку, не иначе.

 Раньше где вас носило?

 – А что, ещё не закрылись, – удивлённо поинтересовался  директор у Виссариона

– Куда там! Нельзяяяя! Особо ценный клиент, – попёр сарказм из Агасферова.

 Четвёрка подошла ко в ходу в зал,  с любопытством разглядывая явление, из-за которого кабак не в состоянии закрыться.  Чьё-то внимание всегда привлекакает внимание. Так случилось и на этот раз. Почувствовав на себе взгляд сразу же  нескольких мужских пар глаз, гостья из склепа так запрыгала, так завыла… А когда она к ним подскачила и давай тянуть за руки, приглашая разделить с ней веселье, Виссарион с Толстым от души повеселились. Гримасы неподдельного отвращения чётко отпечатались на лицах омоновцев и Кустина. Лучерский же, рассмеялся – его, почему-то, это забавляло.

– Вы на хера её пустили? – возмутился генеральный.

– Она билет купила –имеет право, – возразил  Агасферов

– А что, деньги ей нельзя было вернуть и не пускать сюда?

– А кто должен был принимать решение?

– А Женя на хера у вас здесь? К стати, где он?

Агасферов от души расхохотался. Кустин поглядев на него несколько секунд и сообразив что-то, тоже расхохотался. Улыбался и Паша во весь рот.

– В общем так, Виссарион, я вас наделяю правом осуществлять фейс-контроль на дверях – в крупных городах давно такое практикуют. Ты , вроде, мужик здравомыслящий, надеюсь, злоупотреблять не будешь.

 – А вот здесь вот, Андрей Васильевич, – показал Паша на место под потолком на против входной двери, – Здесь надо нписать: « Вам может быть отказано в обслуживании без объяснения причин».

– Займись, Паша!

 – Так, а с  этой мандовошкой что делать? – пробасил омоновец Костя, – Что-то меня не тянет её выводить, итак чуть не вырвало от её прикосновений.

– Тебя не вырвало, а Сестричкин, так с удовольствием, на ней полежал,–  ниприминул вставить Агасферов, кивая на стоящего и покуривающего Сашку.

-Извращенец, что ли?– удивился омоновец

– Чё, Сань, правда? – со смехом поинтересовался Кустин

– Правда!– кивнул Сестричкин, – Я, Василич, хочу пожаловаться тебе на охранников: сводничеством занимаются, меня насильно на неё положили.

– Так, они ж хотели, как лучше…

 – Ага, лучше… Чувствуешь, как воняю? Что мне жена скажет?

Кустин совсем зашёл от смеха. Просмеявшись, заметил:

– Надо что-то решать мужики, а то она нам здесь всё провоняет Неизвестно же, какая на  ней зараза сидит… Давайте думайте, как её отсюда убрать?

– Василич, – на всякий случай спросил Висарион с надеждой, -У тебя, хоть, перчатки есть?

– Нету у меня перчаток, нетууу!

– Совсем плохо!

 – А у меня идея, – вдруг отозвался омоновец Толик, – У нас на дежурке водилой сегодня кто?  Филимон, если не ошибаюсь. Серёга! Так, ему звякнуть и сказать, что тут тёлка пропадает, трахаться хочет, он, мигом, прилетит.

– Да у него  вечно бензина нет , – возразил Костя.

– Да херня!  По такому случаю, он в бензобак нассыт, но приедет

– Ну, тогда, звони!

 И точно, пятнадцати минут не прошло – стук в дверь и влетает Серёга Филимонов. Он водилой в дежурке с первых дней основания ОМОНа и с соответствующей репутацией.

 Выше среднего роста,  горилоподобного  телосложения, сутулый, с мелкими чертами лица, короткой верхней губой и вечно приоткрытым ртом. Наверно, все сексуально озабоченные так выглядят. Но, не нам судить, в данный момент  Серёга был очень, очень, очень необходим. Хотя, Вис изначально, всю эту  затею считал авантюрой, так как не мог представить себе мужика, способного соблазниться подобно «прелестью».

 Ан, нет, выяснилось что у него недостаточно жизненного опыта в этом вопросе.

Серёга, приехав, едва поздоровавшись со всеми за руку, устремился к посетительнице.    Все кулаки сжали и пальцы скрестили , лишь бы у него всё получилось. Филимонов приобнял «   мерттвичинку», заглянул в глаза ( эти ужасные, кошмарные глаза!!!)  и что –то начал ей наговаривать. Буквально, через несколько секунд эта зомби кивает головой и они  в обнимку направились к фойе.  Правда и тут оставались сомнения– ну как на свету он разглядит её хорошенько.

Обоняние-то он, скорей всего, потерял….

 Нет, ничего! Всё в порядке! Проследовали к выходу, по пути не забыв верхнюю одежду, с тем и исчезли…

 Так и хочется сказать « навсегда», но нет, с Серёгоё Филимоном мы ещё столкнёмся, а вот зомби – да, навсегда покинула  «Арану» и больше её ни кто не видел.

Серёга, добрая душа, попользовался, видать, и  где-то закопал наверно…

Гораздо позже, будучи неоднократным свидетелем банкетов ОМОНа, которые они любили проводить в «Аране», Виссарион был немало удивлён тому, что жёны и невесты омоновцев, довольно-таки, симпатичные дамы, а некоторых даже, можно было назвать красавицами…

И вот им – своим жёнам и подругам– омоновцы изменяли с таким отребьем в женском обличии, что…

Ну, нет, просто, слов!

У того же Филимонова была, весьма, миловидная жёнушка.

А ещё, чуть позже, выяснилось, что это повальная тенденция среди работников  милиции. Как и чем можно это объяснить? – вопрос к социальным  психологам, а не к автору. Он же для себя сделал простой вывод, найдя в качестве одной из версий, разгадку того, почему ментов , ещё и « мусорами» кличут…

Не, Вис их не осуждал. Зачем?  Он же не был моралистом, к тому же и сам был грешен по части женского пола, но…

Менять хорошее на плохое, было не в его правилах и объект вожделения должен выглядеть, по крайней мере, не хуже его супруги.

А она была красивой , эффектной женщиной.

В конце концов, не всем же быть такими , как Агасферов, а разнообразия хочется. Природа требует, создав, по своему, легкомыслию, мужика полигамным. Степень же падения каждого, в погоне за полигамией, каждый определяет сам.

« Арана» закрылась, наконец-то. До ближайшего же автобуса, минимум, полтора часа. Попутных машин нет – даже администрация, почему-то, сегодня не спешит. Значит, что? Значит – спать, спать, спать…

Спать, чтоб, хоть немного, восстановить те затраченные силы, что вымотали некоторые посетители.

Виссарион с Вовкой– Толстым, даже присмотрели  себе две удобные лежанки, что соорудила в гардеробе хозяйственная тётя Нина. Для чего? – другой вопрос. Сама она на работе не засыпала ни на минуту, после работы – тем более ни к чему – вон её дом, напротив  «Араны», через дорогу. Не иначе, как о горемыках-охранниках озаботилась. предвидя подобные случаи. Ну, дай ей Бог здоровья!

Охранники, выключив свет,  разлеглись – каждый на своём топчане -укрылись куртками, вытянулись в блаженстве и начали погружаться в объятия Марфея.

Но, ведь, закон-то подлости для игровых заведений никто не отменял! И , именно, этот закон принёс Гуманоида к великой досаде и разочарованию охранников. Сей изверг бесцеремонно врубил свет и поманил их к себе.

Вот, сволочь!

 Сам-то, поди что, в своей кандейке выспался за всю ночь. И почему его, сроду, не найдёшь, когда он нужен? А тут сам вывалился, как из ….. Не будем уточнять, из чего.

 Вис с Толстым, гоняя в своих головах подобные мысли, встали с лежанок своих и явились пред очи начальника.

Тот -верен себе– похлопал ладонями по диванчику, приглашая сесть. Господи, неужели сообщит что-то неординарное, ради чего стоило не давать спать уставшим людям?

Гуманоид, не меньше минуты, молчал с закрытыми глазами, вызвав резкое возмущение у подчинённых: он, что, не дал им спать лишь для того, чтоб они поглядели, как это делает он???

– Женя! Мы сгораем от нетерпения, чтоб послушать тебя, – не выдержал Агасферов.

Как и ожидалось, указательный алец правой руки взмыл вверх, глаза открылись и началоооось:

– Вы ещё не забыли, что я предсказывал перед началом работы?

– Мы, Женя, всю ночь, только и делали, чтоб не забыть твоё пророчество. Всё остальное – ты за нас, – уже не скрывая раздражения произнёс Агасферов.

– Так вот, напоминаю,  – невозмутимо продолжал Гума, – Я предупреждал, я предвидел проблемы с женщиной и как видите, не ошибся. Убедился, Володя? – обратился Гума, исключительно, к Толстому, по опыту зная, что Виссарион может вставить какую-нибудь каверзу.

 Толстый неопределённо пожал плечами, а Агасферов уж тут, как тут.

 С каверзой!

–  А что это тебе, Жека, не примерещилась проблема с ПальцАми? Вот уж, действительно была проблема, так проблема! А этот живой труп… Тьфу!  Да и не охрана, а Филимон всё устроил. Кстати, тебя ж не было… Откуда узнал про сию девицу?

Гуманоид был до глубины души задет скепсисом и сарказмом бывшего сослуживца, тем более, в присутствии , нового человека и расценил это не иначе, как подрыв авторитета. Нужно было, срочно, ставить на место зарвавшегося наглеца

– Мне, Виссарион Александрович, незачем торчать возле дверей, чтоб быть в курсе происходящего. Я и так всё вижу и всё знаю! Уяснили?

– Более, чем. Евгений Фёдорович, более чем… Вы  нам поэтому не даёте отдохнуть и спокойно дождаться автобуса?

– Вы на работе находитесь! А если забыли – напоминаю.

-А! На работе можно, только, медитировать…

– Я этом занимаюсь для пользы заведения. Мне это дано свыше. И все мои предсказания сбываются!

– Ещё как «сбываются»! – и обратившись к двум Вовкам, Вис глумливо произнёс, – Кажется, парни, вам придётся-таки лизать говнодавы Евгения Фёдоровича.

Те прыснули, еле сдерживая смех.

Гуманоид резко встал и с ненавистью уставился на Виссариона. Виссарион тоже встал, на всякий случай. Взгляды бывших сослуживцев встретились.

Похоже, назревал конфликт в охране с непредсказуемыми последствиями. В рукопашную бывшие сослуживцы, скорей всего, не пойдут друг на друга, но рассориться могут всерьёз и надолго.

Из-за пустяка!

Как обычно бывает…

Вмешался очередной закон подлости ( не многовато ли для одного дня!).  Только, на сей раз, он помог восстановить мир в охране, значит. не такой уж он и подлый.

 Пока Гума с Висом размышляли, кому из них первому встать и уйти, чтоб не длить конфликт, официантка Людка пробежала мимо их. Без разрешения открыла дверь и запустила какого-то типа.

Такая наглость и такое пренебрежение, мигом, отодвинули на второй план противоречия в охране, а возмущение от наглости, аж зашкаливало!

– Люда!  А то, что я здесь стою, не имеет никакого значения, да?– Гуманоид решил продемонстрировать свою значимость, – Тебе кто позволил прикасаться к двери и запускать посторонних?  

– Это не посторонний, – не глядя на охрану вякнула Людка, – Это мой муж! – и потянула его за собой за рукав.

Вис, Толстый и даже швейцар,  поспешили поддержать начальника и быстро  перегородили путь этой парочке.

 – Это он для тебя муж, а для заведения он посторонний, – взбодрился  Гума столь решительной поддержкой, – Иди к администрации и проси разрешения. Дадут добро – пропустим

 – Это мой муууж!!! – истерично заорала официантка, – И я ни у кого не собираюсь спрашивать разрешения! Пустите, немедленно!!!

– Не надо истерик здесь! – подключился Вис, – Вон кабинет, все вопросы туда, а мы вас всё равно не пропустим

– Пидоры! Козлы! Ненавижу!  Пропуститте, сказала!

–  Ты хочешь отсюда вылететь? – гнев у Гумы с Виссариона . чётко, перешёл на эту ненормальную, – Щас, устрою! Молодой человек – на выход!

Стоявший, до сих пор, безмолвно Людкин муж, полез в карман и достал ментовское удостоверение.

 – И что? – снова подключился Вис, – Универсальный пропуск? Послушайте, любезный,  для милиции заведение тоже закрыто, так что извольте на выход. Тем паче, вы бухой изрядно…

– Ладно, Люда, я пойду, – выдавил кое как заплетаюшийся язык.

– Нееееет!!!– затопала ногами Людка, повернулась и побежала в глубь зала, вереща, – Андрюша! Андрюша! Лиля, Саша, помогите!

Ясно, всю кодлу созывает. Что-то будет! Об отдыхе, точно , придётся забыть.

Из всех званых, выскочил, только, официант Андрюха Макаров.  

И сразу же, к двери!

Наткнувшись же на   стоящую тройку, остановился и . вызывающе, спросил:

– Почему Людмилкиного мужа не пропускаете?

«Ух, как интимно-то! Уж нет ли между ними чего?  Заступается, к тому же…. В единственном числе…»– пошлятина пышным цветом разрослась в мозгу Виса, в слух же, произнёс:

– Нам что, отчитаться перед тобой?

–  Отчитайся! – наглые карие глаза с  ненавистью, в упор, смотрели на Агасферова.

– Ты сюда хамить пришёл?

-Да. Хамить. И что?

– А о последствиях подумал?

– Это ты, усатый, думай о последствиях,  заипал всех…

– Пшёл вон, щенок!

– Ты сам, щенок!

Последовавший, сверху вниз, удар виссарионовской ноги в солнечное сплетение официанта, отбросил его, как раз в руки Гуманоида. Тот провёл подсечку и Людкин заступник мордой уткнулся в пол. Вис приподнял его голову за волосы

– Плюнь, плюнь ему Вис в харю. Плюнь! Да харчком, да побольше, чтоб знал, гондон как борзеть, –  от души посоветовал начальник охран, – Плюнь, под мою ответственность!

Что-то новое! Жека не боится ответственности…  Плевать?  Глупо как-то. Это у Гуманоида хорошо и естественно получилось с Промакашкой, а ему, как-то, не солидно…

А вот, в рожу дать от души требовал весь организм. Переглянувшись с Гумой, прочёл в его взгляде полное одобрение. Но решил не спешить:

– Слушай ты, чмо халдейское, когда вы все здесь возьмёте за правило не соваться в работу охраны? … Не слышу…. Что смотришь?....Хочешь сказать, что я сам чмо? Ну скажи…Только, предупреждаю, зубы повыбиваю на хер…

Персонал, меж тем, полез из всех аруновских щелей – где кого застало закрытие. К свету потянулись и к зрелищу. А глаза лишние сейчас, ну совсем, ни к чему.

– Давай-ка, Вис, заволокём его в гардероб, да повоспитываем, как ёхаря Гальки—Воблы, тот теперь, как щёлковый ходит

– Классная идея. Жека! Одобряю!

И опять не обошлось без демона в лице официантки Людки. Едва собравшись, в педагогических целях,  заволочь Андрюху в гардероб, как эта фурия напала на Гуманоида сзади, обхватила за шею, вереща во всю глотку:

– Отпустииииите его!!!!!

Женькин захват, разумеется, ослаб, чем и воспользовался халдей. Он  рванув в спсательную темноту, оставив в руках Агасферова клок волос и на полу фойе слетевшие шлёпанцы.

– Вот, падла! – только и усмехнулся Вис.

Гуманоид же, ощутив на своей шее Людкины удушающие объятия и видя их убегающее без шлёпанцев, последствие, разозлился ни на шутку:

– Ах ты, шлюха! – и привычным движением из боевого самбо перевернул Людку через голову, освободившись от её захвата.

Людка, мелькнув трусами и колготками, оказалась на четвереньках.

– Ах ты, шлюха! – повторил Женька и с размаху пнул ей под худую жопу, потом ещё, да так точно, по назначению – ведь здесь же домового не было, мешать некому…

Вис, правда, с Толстым оказались этими домовыми – удержали Женьку от …

Чёрт знает от чего.

От разборок с мужем? Навряд ли их Гума боялся. Да и муж у Людки на джентльмена не смахивает.

 От  порицаний начальства? Да навряд ли бы оно последовало.

От осуждения окружающих за «рыцарское» поведение? Да оно ему  по-фигу. Пожалуй, только, от  создания почвы для мифа, о том,что арановские охранники, только и способны, что баб бить

. А это уже серьёзно.

Репутация –это то, что не купишь

Ну, а Людка!

 Окружённая сочувствием поварих, официантов и некоторых крупье, держась за побитый зад,  с размазанной от слёз косметикой, отправилась в поисках правды и защиты к администрации.

Выполз в фойе целый консилиум. Только Саночкин не стал задерживаться, открыл дверь и , прямиком, к своей машине. Не любил он склок и ни во что не вмешивался. Открыл дверь и исчез .Это  и к лучшему оказалось. В образовавшийся проём пролезла голова Людкиного мужа. Оглядев собравшихся, он заметил Виса и сосредоточив на нём свой остекленевший взгляд, вдруг как заорёт:

– Ты, усатый! Я тебя запомнил! Ты –чёрт! Чёрт! Чёрт!–  в какой-то истерике изрыгала ругательства Людкина половина. Истерия, похоже, это их  семейный бренд.

– Что, придурок, до белой горячки допился – черти мерещатся?-невозмутимо поинтересовался Агасферов и направился, чтоб захлопнуть дверь.

– Это ты, ты чёрт! Ну, иди сюда, я тебя грёбну!

Вис сделал вид, что хочет приоткрыть дверь пошире, а , затем, резко захлопнул, прищемив башку истеричке мужского пола. Затем, упёршись ногой в левую створку двери, уже двумя руками начал тянуть на себя правую. Стоявший рядом Толстый, кинулся активно помогать – ну чем ни мини гильотина!

Два вопля раздалось одновременно:

– Аааааааааааа…. –это прищемленная башка.

И

– Что вы делаетеееее!!! Фашисты!!! Отпустиииите!!! – это официантка Людка

_Это что за дибил в дверях? – поинтересовался Кустин.

– Это мой муж, Андрей Васильевич! Они его не пускают!

 – И правильно делают, что не пускают. И тебе стоит своего дибила дома держать.

– Это мой мууууж! Он пришёл меня с работы встретить – заревела опять  Людка.

Вис же с Толстым, тем временем, ослабив «гильотину» пинками прогнали Людкиного муженька. Возвращаясь, на обратном пути, Толстый заметил что-то круглое и тёмное на ступеньке. Нагнулся, приподнял –ба, да это же прокурорская шапка! Примерил – в самый раз.

– Ммможно, я себе её заберу, а то в вязанке холодно?

– А если хозяин найдется?

– Отдам, да и всё.

– А не противно после чужой-то башки?

– Мне пппо херу! Тем более, шапка ккклассная

-Ну, как знаешь…

Зашли в помещение, закрыли дверь и внимательно наблюдали за происходящим. Людкина истерика ещё больше усилилась, когда она поняла, что задницу сегодня распинали не только ей, но и её мужу.

Правда, ещё кое– кому, но это к текущим событиям не относится…

– Так! Заткнись! – у Кустина кончалось терпение, -И вы все слушайте сюда, – обратился он к персоналу, – Вас всех собирали, вам всем разъясняли… Уж и не знаю, каким языком вам говорить… Все! Все родственники , друзья знакомые заходят сюда , только, по билетам, когда предприятие работает и не заходят, вообще, когда оно не работает. Что ещё не понятно? Как ещё объяснять?