Текст книги "Казино "Арана" и его обитатели"

Автор книги: Герман Викторов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 44 страниц)

Из туалета  показался Кустин, вытирая слёзы от хохота. Глядя на Виса и кивая большим пальцем правой руки в направлении дикого ржания. Одновременно, левой рукой крутил пальцем у виска не в силах что-либо произнести. Следом за ним, Димка и омоновец Толик поволокли вонючее тело на улицу. Ещё следом вышел Вован, держа на вытянутых руках с брезгливой миной промакашкину дорогую шапку. Причина этого стала понятна, когда придурок-швейцар,  почему-то, именно , Вису продемонстрировал её содержимое. Там было говно! Откуда оно там взялось? То ли из унитаза кто достал – не побрезговал, то ли  кто-то из этой зондер-команды насрать успел…  Виссарион не стал выяснять. Развернув Вована лицом к двери, всё так же с шапкой на вытянутых  руках,   лёгким пинком под зад выставил на улицу.

– Вот дебил! –  раздался сзади Женькин голос –Зачем он это тебе показывать вздумал?

-Решил, что я эксперт – качество оценю.

– Для этого у нас есть другой эксперт, там , на улице – произнёс ,шедший рядом с Женькой  Костя.

Полюбоваться заключительной частью этой  трагикомедии высыпал на парапет почти весь персонал «Араны». Кто с любопытством, кто с осуждением, кто с полным безразличием – все ждали развязки. Она  не заставила себя долго ждать – не май месяц!  Подойдя к сидящему в сугробе, дрожащему от холода вонючему  Промакашке, Костя взял из рук  швейцара  необычный головной убор и со словами:

– Ты забыл шапку.– нахлобучил её на голову хозяина .

Захохотали только директор, второй омоновец и охранники, остальным же зевакам было невдомёк, что за шапка Мономаха повенчала  чело Промакашки.

–  А теперь, уё..вай отсюда и. не дай Бог, ещё, хоть раз, увижу тебя здесь!

Промакашка, как зомби, побрёл в сторону остановки общественного транспорта и такси. Какому же водиле, какого маршрута, выпадет «счастье» везти такого пассажира?

Представление закончилось. Все вернулись на свои рабочие места. Виссарион глянул на часы. Бог мой! Прошёл только час с небольшим рабочего времени.  Проклятый Промакашка! Продемонстрировал на практике теорию относительности в действии. ..  

Опять расселись на диванчиках. Помолчали. Женя тупо уставился в пол. О чём-то думал начальничек …Или вспоминал…. Так! Выпрямился, глаза оторвались от пола, указательный палец вверх . Как бы что-то  утвердил… Так и есть!

–  На счёт реабилитации . Вис прав, тебе  Володя надо сегодня до утра загладить свои «косяки»., – и пресекая саму возможность возражения, продолжил, – Думаешь, шапку с говном подержал и все грехи тебе простились? Ни хера!

– А что от меня требуется-то, прям сейчас?

– Я тебя немножко потренирую.  Вы, парни,  тоже присоединяйтесь. Тем более, Вис на тренировке сегодня не был. А ты, Дима, хоть и был, всё равно отработаешь пару элементов, которые у тебя плохо получаются.

– И где это всё будет происходить? –поинтересовался Вис.

– Прямо здесь в фойе, пока нет народа. Да и зеркала вон какие классные! Короче, погнали…

Он начал показывать Вовке  приёмы защиты от ударов  рук и ног, парирование ножа и палки, постепенно втягивая в этот маразм Виса и Димку. Через пятнадцать-двадцать  минут, его пригласили к директору. Пробыл недолго. Вышел. Присел к коллегам с многозначительной улыбкой и произнёс: 

– На сегодня всё! Ирка ,барменша –проститутка, пожаловалась: «Андрей Васильевич, а чё там охранники понтуются в фойе, посетителей пугают?» Шкура! Никого ведь нет.

-Тогда, продолжим? –съязвил Виссарион.

– Нет, Кустин запретил! Фигня! Подумаешь… Мы другое место найдём А Ирина… Вот, плядь! Да они все тут такие: что официанты, что бармены, что мужики, что бабы… Не легко нам будет. Пойду-ка я скажу пару ласковых этой мандовошке.

Жека зашёл в бар. Взгромоздился на высокий табурет, подманил  к себе пальцем Ирину и начал ей что-то шептать с улыбочкой. Клыки в таких случаях, как нельзя, кстати.

Барменша представляла из себя карикатурное зрелище. Как она, вообще, сюда попала, чьё протеже? В более низкопробных заведениях, и то ,такую бы  «очаровашку», к работе не допустили. Значит так: под сороковник, невысокого роста, короткая стрижка тёмных волос с чёлкой, закрывающей не только лоб, но и глаза, до половины. Сами глаза – карие, глубоко посаженные и бегающие, бегающие, бегающие…Кожа жёлтая, не свежая ,с сероватым оттенком, свидетельствующая о длительном и чрезмерном злоупотреблении табаком её обладательницы. Нос – классическая пипка – маленький, вздёрнутый с непомерными ноздрями. Рот большой с тонкими губами. Худощава, плоскогруда, полное отсутствие живота на фоне  большой задницы. Ноги – какие-то неопределённые из-за привычки ходить на полусогнутых– с непропорционально огромными, как у хоббита, ступнями. Голос, на столько прокуренный и грубый, что не видя источника его  излияния, легко можно ошибиться , приписав какому-нибудь нетрезвому мужлану. Вот такой «эталон» женственности  заведовал баром ресторана-казино «Арана».

 Именно, с этим «эталоном» и беседовал о чём-то Женька не прекращая улыбаться и посверкивать клыками, получая в ответ , не менее экзотичную улыбку  Ирины, не прекращающую  курить и не выпускающую, ни на минуту, из рук  сигарету. В конце концов, у некурящего Жеки терпение лопнуло, он встал со своего табурета на полуоборванной фразе  и снова присоединился к коллегам.

– Ну, и что, – спросил Вис, – Сторонам удалось прийти к соглашению?

–  Дымит, стерва, как паровоз,– ответил  Араксенко, и добавил, – Короче, ситуация такая: она отрицает то, что нажаловалась на нас. Говорит, просто, за компанию, вместе с поварихой и официантками, зашла в кабинет генерального директора. Пиндит, конечно!

 И в миллионный раз, добавил :

–  Не просто нам будет сработаться с ними, ох, не просто  

Тут раздался резкий стук в дверь.  Швейцар, в нерешительности, глянул в сторону охранников.

– Открывай! – скомандовал Женя, – Парень за второй порцией говна пришёл. Только смотри, сам не замарайся – выгоню на пару.

Стук повторился. Вован, с предосторожностями, приоткрыл  кормушку, глянул, счастливо улыбнулся и растворил настежь  дверь, пропуская какого-то сухопарого парня в тёмных очках с усами. Не останавливаясь  и не  обращая ни на кого внимания, тот ломанулся в сторону директорского кабинета. Бросив мельком взгляд  на зеркало, остановился на мгновение. Повернувшись в сторону охранников и подняв в приветствии руку, быстро произнёс:

–  О, Вис! Рад тебя видеть! Значит, надумал-таки, к нам… – и, с этими словами,  исчез под стойкой бара, где был кротчайший  путь  к администрации.

– Кто это? – спросил у Женьки Виссарион,– Откуда он меня знает?

– Ну, ты даёшь! – удивился Женька,– Это же Серёга Кременок. Помнишь, что в спортзале –то нас фотографировал?

– Смутно!  Там до фига, кто ходил к тебе – всех не упомнишь…

– Странно! Осенью, значит, когда мы столкнулись с тобой на перекрёстке и я  рассказал  тебе про казино и что мы с Серёгой там работаем… Ты тогда, почему-то,  вспомнил его сразу. – и ,посмотрев пристально в глаза Виссариона, тут же спросил, – Или ты, только, делал вид, что вспомнил?

– Делал вид, –  кивнул Виссарион. И, тут же, добавил –  Он, вроде, тогда был без усов и очки тёмные не носил… Не мудрено, что не признал его сегодня!

– Вис, – Женька хлопнул его по плечу, –  С тобой не соскучишься. Теперь Кременок  – директор по общим вопросам. Курирует охрану, стало быть, твой прямой начальник. А начальство, сам понимаешь, надо знать в лицо.

– А что значит « по общим вопросам»?  Конкретно-то, он чем занимается?

– Он, как бы,  представитель хозяина здесь. Макаровское, так сказать, око… И ещё в его обязанности входит разруливание ситуаций с блатными или ментами. Из всех кустинских замов, его больше опасаются работнички заведения.

Взаимоотношения самого Жени с Кременком можно, с лёгкостью,  отнести к  категории «пути Господни неисповедимы». Начнём, хотя бы, с того, что знакомство их состоялось в колонии усиленного режима, где Араксенко работал начальником отряда, а Кременок попал к нему в качестве подопечного с малолетки. Обозлённый,  набитый по самую макушку уголовными понятиями и представлениями, этот худощавый зверёныш не шёл ни на какой контакт. В кабинете начальника отряда или отмалчивался, или дерзил неимоверно, что прямиком привело его в «отрицаловку», а оттуда, с лёгкой Жениной руки, сделало Серёгу частым клиентом штрафного изолятора.

Прошло некоторое время. Араксенко уволился из органов. Кременок вышел на свободу. По иронии судьбы, оказались соседями на одной улице в частном секторе. Не здоровались! Ну, а потом: то ли время лечит, то ли кто-то где-то Кременку замолвил словечко за Женю… Короче, выпили несколько раз и подружились. Женя бесплатно Серёгу пускал в свой спортзал тренироваться, а тот, в свою очередь,  делал Жене бесплатные фото. Фотографом устроился бывший зэк!  В девяностые всё рухнуло, всё закружилось, всё резко поменялсь.. Женя ушёл в бизнес и прогорел.  Кременок ушёл в криминал и стал начальником в казино, куда, в качестве подчинённого, и попал к нему Жека… 

После 22 –х часов  народ, что называется, повалил косяком. Основная масса людей любой категории  наделена здравым смыслом и склонна воспринимать любые нововведния , весьма, адекватно. Так и с входными билетами. Большинство посетителей, услышав о новшестве, спокойно подходили к кассе, оплачивали  нужную сумму и, без  проблем, следовали в гардероб. Часть, просто, заворачивалась и уходила – на фига им лишние траты? Другая же часть, начинала возмущаться, требовать встречи с администрацией.  Выходили поочерёдно, то Кустин, то директор ресторана Игорь Воробьёв, то директор казино Паша Лучерский,  то Кременок…Не добившись желаемого, ворча и брюзжа на чём свет стоит, покупали-таки заветный клочок бумаги или, матерясь и проклиная новые порядки , улепётывали прочь. Самой же паскудной составляющей пришельцев были чьи-то знакомые из персонала или блатота с завышенной самооценкой, ошибочно полагающей, что известность в мире криминала, автоматически, вручает им отмычки от всех дверей. И надо было видеть их изумлённые, недоумённые и возмущенные хари, когда они, с удивлением, обнаруживали, что это не действует. Здесь не действует!  И всё , на что хватало этих людишек, так это на оскорбления и угрозы. Причём, большая часть, сыпалась на голову бедного швейцара Вовки.  Женя, вместо того, чтобы в первый день находиться постоянно рядом и помогать советами , подсказками какими-то практическими действиями  своим подчинённым  хлопнув Виса по плечу, со словами :

– Ну,  ладно, мужики, вы тут бейтесь , а я пошёл следить за игрой, – свалил в игровой зал.

 Там он, естественно, с комфортом, расположился в замечательном кожаном кресле, якобы, наблюдая за порядком и с явным недовольством реагировал на то, что  дверные охранники, периодически ( то один, то другой) отвлекали его от , столь важного, дела. Отвлекали своими вопросами, консультациями, тем, что кто-то , периодически, требовал его присутствия со стороны улицы. Неужели, сами не можете решить такие пустяковые вопросы? – так и сквозило в его недовольном взгляде. Это ещё более усугубилось, когда к нему  подошёл Паша Лучерский и что-то начал выговаривать.  Со стороны входа это было хорошо заметно. В конце концов, Жека резко поднялся с вожделенного кресла и своей фирменной походочкой, поджав ягодицы, не спеша направился в фойе. Подошёл, разумеется, сразу к Вису и, как бы ища поддержки, произнёс:

– Плдь! Начальников развелось…

– Что такое, Жека? – саркостически спросил  Виссарион – Кто тебя обидел?

– Да никто…

Помолчав немного, произнёс : 

– Ёханый Паша!– выдержав ещё паузу, добавил, – Дое..ся до меня « чё ты здесь сидишь, чё ты здесь сидишь»…. А где я ещё должен сидеть? Это моё рабочее место! 

 Продолжая передразнивать директора казино, добавил:

– Прикинь, что базарит : иди, типа, к мужикам, им там трудно у дверей, первый день же, многого не знают…Я ему говорю, что всё, что их интересует я им, итак, рассказываю здесь, когда приходят и спрашивают… Ведь так же , Вис?... А он одно своё – нет иди к дверям, там от тебя больше пользы будет… Ну, ладно, сука лысая, случится что в казино, я х.. туда пойду порядок наводить! Так и скажу: ты же сам меня отсюда выгнал…

– А, знаешь,, Жека, – произнёс с ухмылкой Вис, – ты и, правда, здесь нужнее, мы в твоём присутствии себя  уверенней чувствуем…

Араксенко промолчал, никак не реагируя на эту подковырку, но он бы не был самим собой, если бы так легко и просто согласился с мнением начальника и, тем более, подчинился. Спустя десять минут, он со словами: « Пойду, попью кофе» исчез в направлении директорского кабинета, предварительно «успокоив»  охрану словами: « Ну, и вы, потом, по одному, сходите попьёте» Минут сорок его не было. В  фойе, меж тем, вошёл Паша, огляделся внимательно и  спросил: 

– А где Женя?

–  Кофе пошёл пить, – чуть ли не хором, ответили охранники.

– А давно ушёл?

– Да, вот, буквально только что…

– Понятно… – кивнул головой Паша и повернул к кабинету.

 Похоже, нрав Женин здесь был известен и неуклюжие попытки охранников выгородить своего начальника, успехом не увенчались. В прочим, он появился менее, чем через минуту, посверкивая клыками в счастливой улыбке. Чем было вызвано это блаженство, так и осталось тайной, но вот то, что остальным охранникам вышел облом с кофе, это было достаточно явным, потому что нахлынула вторая волна посетителей.

Что это была за публика? Кто эти люди, что могли себе позволить в будний день посетить ресторан? Да не просто ресторан, а ресторан-казино! Откуда у них деньги на фоне всеобщих задержек зарплат по пол-года?   Ведь они не просто пришли выпить-закусить, они пришли проиграть свои деньги. Этот , не единственный, парадокс середины девяностых годов наиболее рельефно проявлялся в заведениях, «Аране» подобных.

Виссарион ,с  любопытством, свойственным  психоаналитику, рассматривал прибывающих. Мужчины и женщины, молодые и не очень, в шикарных шубах и так себе, привлекательные и не очень – всех их объединяло одно – отсутствие шарма и интеллигентности . И самодовольство! Сытое самодовольство! Такова дань времени и с этим уже  ничего не поделаешь…

Места в баре уже были все заняты, постепенно заполнялись столы в ресторане, появились первые игроки. Официанты и официантки стремительно забегали, принимая заказы. Играла музыка.

Вскоре, на сцену вышел невысокий, коренастый, лет под тридцать, парень и, поправив микрофон, обратился с приветствием к сидящим за столами. Затем, пожелав им приятного отдыха, махнул рукой напарнику, стоящему за инструментом с двумя рядами клавиш, и запел. Живая музыка ценна сама по себе и не каждый ресторан может себе позволить иметь исполнителей « в живую»… Тем более, неплохих исполнителей. Парень на сцене пел неплохим тенором, чередуя популярные шлягеры с блатным шансоном. Появились и первые танцующие…

Присутствовать на чужом празднике жизни  всегда, как-то, не по себе. Присутствовать же в качестве обслуги– не по себе в двойне… Зависть ли тому причиной, комплекс неполноценности или что иное – Бог-весть! Каждый пусть ответит за себя сам.  

Вис, от природы не завистливый, но с набором ( пусть небогатым) комплексов, сразу занял позицию стороннего наблюдателя за происходящим. Так, по крайней мере, ему удавалось себя позиционировать  первые две недели. Сегодня же, слушая исполнителя и глядя на танцующих в промежутке между открыванием дверей, ему было, просто, любопытно, весело и тревожно от необычности происходящего. Увлечённый своим состоянием, он и не заметил, как сам стал объектом чужого любопытства. Началось с того, что парень, что пел со сцены, в перерыве подошёл, именно к нему и, протянув руку, представился:

– Александр!

– Виссарион! – в свою очередь отрекомендовался Вис.

–  Лицо мне Ваше знакомо. Где я мог Вас видеть?

-Представления не имею! Я, точно, Вас сегодня впервые увидел, а на память, особенно, зрительную, никогда не жаловался.

-Да? Может быть… Но, лицо очень запоминающееся.

– Я знаю! Поэтому, с младых ногтей, стараюсь держаться подальше от криминала, чтоб не быть лёгкой добычей для мусоров.

– Ну, и правильно, – улыбнулся Александр,– а здесь, значит, в охране? Не позавидуешь! Пойдёмте, я и с напарником Вашим познакомлюсь, заодно…

Подошли к неандертальцу Диме. Певец, широко улыбаясь, назвал своё имя. Димон пожал протянутую руку и промолчал.  Возникла неловкая пауза…

– Его Дима звать, – поспешил на помощь  Виссарион, -другие привратники, если захотите продолжить знакомство, более учтивы, не сомневайтесь.

– А я с Женей и Володей знаком, – произнёс Александр.

Чувствовалось, что он, несколько, подрастерялся от случившегося и пытался как-то это всё сгладить, но тут выскочил его напарник и в фойе, заполненном охранниками и посетителями, начал кого-то близоруко  высматривать. Не найдя, громко крикнул:

– Саня, Сестричкин, ты где?

 Александр своим звонким голосом, тут же, отозвался:

– Здесь я, Витёк! Подваливай к нам, познакомься с парнями…

Сориентировавшись по голосу, его напарник подошёл, смущённо улыбаясь, поочерёдно пожимая  руки, назвал себя, так же скромно:

-Витя…

Возраста и роста он был , приблизительно одинакового  со своим партнёром, но худоват и ,необычайно, белокур.

-Что случилось, Витёк? Ты меня потерять успел?

– Да нет, Саня! Просто, нас «башляют», заказ поступил,  – и, к окружающим:

 – Извините, ради Бога– работа….

Вот это политес!  А то у Виса уже начало складываться впечатление, что здесь , сплошняком, работают особи , типа барменши Ирки и поварихи Ленки.

Между тем, наступал самый разгар жизни ночного клуба: появились первые выигравшие и первые проигравшие. Вторых, естественно, было больше. Тонус настроения посетителей , градус подпития и уровень раскрепощённости,  поднимались всё выше и выше. Музыканты работали, почти, без перерыва. Появились и первые пьяненькие… Особенно обращала на себя внимание некая девица. Она пришла с двумя подругами и, уже на входе, бросилась в глаза. Чуть за двадцать, шикарные длинные тёмные волосы, великолепная грудь не менее четвёртого размера, узкая талия, крутые бёдра, от которых, казалось, вот-вот, лопнут джинсы. Короче, такие пользуются спросом не только в ночных клубах…И эта не была обделена вниманием! Востребованность выражалась в том, что её  постоянно кто-то угощал в баре и приглашал потанцевать. Часа через три с этой милашкой  начало  твориться нечто невообразимое. Стройная, как у балерины, спина , перестала почему-то поддерживать свою обладательницу  в вертикальном положении и она стала передвигаться по заведению, согнувшись вперёд в пояснице под 90 градусов. При этом, держа руки на коленях, переставляла ноги способом, напоминающим циркуль. Мало того, шикарные волосы ниспадая теперь до самого пола  и напоминая хобот мамонта, успешно подметали не только паркет  ресторана, но и плитку туалета, куда эта девица захаживала всё чаще и чаще.

Первая реакция Виссариона, когда он заметил, столь необычное, передвижение этой особы, была обычной. Он подождал, когда к нему приблизится раскачивающийся хобот и поинтересовался:

– Девушка, Вам плохо? 

 Не меняя позы, отодвинув слегка «хобот» в сторону, глянув озорно снизу вверх, девица протянула руку и представилась:

-Катя!

Висссарион прыснул от смеха, но пожимать эту, пусть и наманикюренную, ручку, всё же побрезговал. Катю это ничуть не смутило! Напротив, ей показалось, что она изобрела новую игру и теперь, заметив из под волос мужские ботинки, она отбрасывала их( волосы!) в сторону, протягивала ошарашенному обладателю ботинок  руку и громко, со смехом, себя называла:

 – Катя!!!

 Только пара посетителей последовала примеру Виса. Остальные же – кто в изумлении, кто из любопытства, а кто и из похоти – называли себя и, с удовольствием, пожимали эту чудо-ручку. Некоторые, тут же, начинали флиртовать. Но… «хобот» ,вновь,  возвращался в исходное  положение, руки ложились на коленные чашечки, циркуль продолжал перемещение, а всё это вместе, уже ни на что не реагировало. До следующих ботинок, правда…

Самое интересное, что подружки этой девицы, не обращали на неё никакого внимания. И не только потому, что оно, целиком и полностью, было устремлено на «снявших» их мужчин, а потому, что  в её состоянии это было обычным явлением. Кончилось всё тем, что Катя, находясь в полной прострации и не найдя, в очередной раз  свой столик, подвалила к первому попавшему, чьи хозяева, в это время, беззаботно танцевали или делали очередную ставку… Бесцеремонно, чуть выпрямившись, налила себе полный фужер халявной водки, махом опустошила его и, тут же, возле столика, отрубилась.

Наконец-то подружки прозрели! Подхватив своих кавалеров, они за четыре конечности выволокли тело в фойе и положили обладательницу оного на первый попавший диванчик, вежливо попросив какого-то очкарика уступить место. Тот, не споря, поднялся и пересел на диванчик рядом с Висом. Компания засобиралась домой, сопровождая прикольными комментариями происшедшее с их подругой. Спустя десять минут, они покинули заведение. Похоже, мужики были на колёсах и вызывать такси не стали.

Атмосфера, меж тем, сгущалась в прямом смысле. От количества выкуренных сигарет посетителями и персоналом, стоял сплошной смог. Для  некурящего  Виссариона это было настоящей пыткой. Жека реагировал, куда как, спокойней– привык что ли… В конце концов, Вис встал и направился к выходу, чтоб подышать свежим воздухом, как, вдруг, очкарик, что рядом сидел, схватил осторожно его за рукав:

– Постойте! Как?  Это Вы?   Вы здесь подрабатываете?

– Да! А что? – Виссарион готов был отдать голову на отсечения по поводу того, что впервые в жизни видит этого мужика.

– Да ничего… Проклятое государство, заставляет таких людей ещё и по ночам подрабатывать, ещё и в ночном клубе. Вы, наверно, хотели подышать свежим воздухом? Не возражаете, если я Вам составлю компанию, а то и меня этот дым достал. Я, знаете ли, не курящий… Да и Вы, на сколько я помню…

– Да, ради Бога! – произнёс Вис, так и не в силах вспомнить, с кем имеет дело. Может, родитель чей… Хотя, навряд ли – всё равно бы запомнил.

Вышли на парапет. Вис начал  с наслаждением, вдыхать свежий воздух. Вот, только, проклятый холод – долго не выдержать…  Да ещё этот увязался! Странный какой-то… Откуда он меня знает?

Очкарик стоял, как ни в чём не бывало, совсем не замечая холода, но, со свойственным большинству интеллигентных людей тактом, понимал, что его компании не очень-то рады, а, по сему, надо срочно изложить суть дела и откланяться. То, что услышал Вис, изумило его до крайности. Очкарик начал  изливать  благодарности за какой-то прописанный курс лечения, который ему, якобы, помог. При этом, поинтересовался: нельзя ли прописать что-нибудь более радикальное, чтоб совсем победить болезнь?

– Послушайте, любезный,– наконец-то пришёл в себя Вис, – в моей жизни бывали случаи, когда я прописывал  кое кому радикальные средства без всяких рецептов, но они – уверяю Вас – не были лекарством. Хотя, как сказать… Короче, я не имею никакого отношения к медицине, Вы меня с кем-то перепутали.

Мужчина посмотрел на Виса ,этак, иронично-снисходительно и произнёс:

-Да полноте, ВячеславСергеевич, что засмущались-то? Досадно, что пациент застукал на такой необычной подработке? И что с того? Нынче каждый зарабатывает и подрабатывает где и как придётся. Да и не собираюсь я  придавать гласности вашу вторую жизнь…

– Да Бога ради – предавайте, мне-то что? Я и не делаю из этого тайны. Тем более, что звать меня не Вячеслав Сергеевич, а Виссарион Александрович и к медицине я не имею ни малейшего отношения, поскольку  работаю в школе.

– Да ладно! Вы меня разыгрываете! 

– В таком разе,  давайте вернёмся в то смрадное место. Там, по крайней мере, тепло и достаточно света чтоб, глянув в мой паспорт,  Вам всё станет  ясно.

 Очкарик, молча,  последовал за Висом. В фойе,  достав паспорт и предъявив очкарику, Вис с интересом стал наблюдать за его реакцией.

– Не может быть, – прошептал очкарик, – не может быть, чтоб люди были так похожи друг на друга! Ведь у Вас нет брата-близнеца?

– Нет, близнеца, точно нет. Уж не знаю, к счастью или к сожалению…

– Извините! Ради Бога, извините меня за мою назойливость…   Мудрено было не ошибиться при таком-то сходстве, – и, с этими словами, сей странный субъект удалился к своему столику.

Всё это время, сквозь открытые настежь двери для проветривания, за ними пристально наблюдал Женька. Подстраховки ли ради, на случай чего, просто из любопытства, но, как только, собеседник Виса свалил на своё место, тут же поинтересовался:

_ Что он от тебя хотел?  

– Чтоб я ему прописал курс лечения….

 – В смысле, – осклабился  Жека – чтоб ты его ё.нул? За что, хоть?

– Женя, ну почему, сразу же «ё.нуть»? По твоему, здесь все посетители для этого предназначены?

– Нет! Только,  некоторые…

–  Он, действительно, хотел, чтоб я ему прописал курс лечения, т.к. перепутал со своим лечащим врачом.

– Ни хера он, сволочь, нажрался! А по виду и не скажешь…

– В том-то и дело, что мужик, почти, трезвый –  двойник у меня, где-то, в Холмске окопался…

 Тут, как раз,  на эстраде был объявлен перерыв и к ним подошёл  Саня Сестричкин.

– Вон и Саше, – кивая на певца, произнёс Виссарион,– я сегодня кого-то напомнил, не так ли?

Сестричкин остановился, достал сигарету. Закурил. Ещё раз пристально посмотрел на Виса и обращаясь к Женьке, обронил: 

– Так, и не могу вспомнить, где я его видел? Лицо знакомо – просто ужас, а где встречались – не помню.

И уже, непосредственно, к Вису:

– Ну, ладно, у меня всегда башка на память была пробита, поэтому и на физфак пошёл учиться, но ты-то, неужели не помнишь, где мы встречались?

– Помню, Саша, конечно,  помню – мы с тобой нигде не встречались! Похоже, и ты где-то видел моего двойника . Где, именно – вспоминай сам! 

Виссарион и Сестричкин даже не заметили, как перешли на «ты», но, в данном случае, это уже  не имело значения. Женька, с интересом, слушая обоих, улыбаясь  до ушей, вдруг повернул их лицом к бару и подталкивая в спину ,  ехидно произнёс:

– Идите-ка вы оба, попейте кофейку, авось мозги-то и прочистятся. Глядишь, чё и вспомните… А так, похоже, на ходу засыпаете, вот и мерещится всякая хрень.

– Ну, не знаю, – возразил Вис, – я ещё не засыпаю и хрень мне не мерещится. А от кофе не откажусь! Ты как, Саня?

– Я тоже, только что  со сцены и мне хрень не мерещилась, и кофе ,тоже, хочу. Пошли!

Нагнувшись под барной стойкой,  прошли в директорский кабинет. За столом сидел один Кременок, смотрел какой-то видик. Остальные же представители администрации, вместе с двумя омоновцами, упархали в игровой зал и, смешавшись с игроками, пялили свои глаза на рулетку. Кременок старался там не появляться, т.к., по словам крупье,  его визиты сказывались самым отвратительным образом на игровом процессе – всё «летело», всё «ломалось», всё « накрывалось»…  Проще говоря, на рулетке выпадали ни те числа, за карточными столами ни те карты и ни та масть, с игровыми автоматами, тоже, начиналось твориться что-то «неладное»  – все вместе они, с приходом Серёги, начинали выдавать результаты в пользу посетителей. Мистика!  Чушь собачья!  Но… народ в казино работает суеверный и с этим приходится считаться. Всем! Даже  свою подружку Таньку, что работала крупье на Блэк-Джеке, Серёга навещал лишь тогда, когда в зале не было игроков.  Ну, или почти, не было… С подобными, писанными и неписанными, законами казино, Виссарион, в последующем, столкнётся ещё ни раз. А пока…  Пока они , вместе с Сашкой Сестричкиным,  завалили в начальственный кабинет по известной нужде и расположились, с удобством, на диванчике. На столе, за которым сидел Кременок, стоял закипающий электрочайник. Тут же, рядышком, огромная банка с растворимым кофе и глубокая тарелка, наполненная сахаром. «Око государево» (одна из кликух Серёги), разумеется, не для них держал под парами чайник – он по– просту,  обожал каждую выкуренную сигарету сопровождать стаканчиком крепкого кофе или чая.  Глянув сквозь тёмные очки на вошедших, не говоря ни слова, пододвинул к ним чашки и кофе с сахаром. Первое приятное занятие и ощущение за всю ночь!  Организм Виса , с наслаждением, принимал в себя это горячее, горько-сладкое пойло.

– Ну, как впечатление, Виссарион, от работёнки? – оторвавшись, наконец, от телеэкрана, спросил Кременок, – Завтра не передумаешь приходить?

– Ну, если я скажу, что в неописуемом восторге от неё, ты же, всё равно, не поверишь…

– Так оно! – улыбнулся Серёга, – И всё же?

– На счёт «всё же», скажу одно – завтра, всё равно, приду. Как надолго меня хватит – время покажет!

– Это– само собой! Здесь, ведь как? Главное – научиться правильно реагировать на пьяных и крутизну различную. Сильно с ними не «закусывайтесь», чуть чего – зовите ОМОН, парни всегда помогут. Правда, иногда и вам придётся им помогать –ситуации разные бывают… Ты нигде больше не работаешь?

– Как не работаю? Работаю! В школе! 

От услышанного, Сестричкин ,аж, перестал пить кофе и, с удивлением, глянул на Виса. Кременок же, присвистнув, произнёс:

–  Всё ещё в школе?  Ипануться можно! Ты же сдохнешь от такого режима работы! Всех денег не заработаешь…

– Мне в школе уже полгода не платят…

– Тем более, х.ли там делать? И зарплатка-то, наверно,  х.., да ни х.я?

– Разумеется, не как у олигарха….

– Так, увольняйся на хер!

– Уволюсь! Со временем…

– Со временем? Я понял тебя!