Текст книги "Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2"
Автор книги: Фернан Бродель
Жанры:
Публицистика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 55 страниц)
В сущности, было вполне естественно, чтобы каждый город имел свою биржу. Некий марселец, делая в 1685 г. общий обзор, отмечал, что если названия варьируют («в некоторых местах—рынок, а в гаванях Леванта—базар»), то действительность везде одна и та же 407. Понятно поэтому удивление англичанина Лидса Бута, сделавшегося русским консулом в Гибралтаре, который в своем большом докладе графу Остерману от 14 февраля 1782г. писал: «[В Гибралтаре] у нас нет биржи, где купцы собираются для ведения дел, как в больших торговых городах. Да, откровенно говоря, у нас и есть в сем городе лишь весьма немногие купцы. И тем не менее, хотя город весьма мал и ничего не производит, здесь в мирное время ведется очень крупная торговля» 408. Гибралтар, как и Ливорно, был городом, где процветали сомнительные сделки и контрабанда. Для чего бы ему понадобилась биржа?
К какому времени относятся первые биржи? На сей счет, хронология может ввести в обман: дату постройкизданий не следует смешивать с датой созданияторгового института, В Амстердаме сооружение здания датируется 1631 г., тогда
==86
• Педро IV
Церемонный – король Арагонский (1336– 1387).– Прим. перев.
409 Carrère С. Op. cit.,р. 50.
410 Ibid.,p. 51.
411 Ehrenberg R. Op. cit.,I, S. 70.
412 Bloch R.,Cousin J.
Rome et son destin.
1960, p. 126.
413 Carrière Ch. Op.
cit.,I, p. 232—233.
как новая биржа была создана в 1608 г., а старая восходила к 1530 г. Следовательно, зачастую приходится довольствоваться традиционными датами, принимая их такими, какие они есть. И не нужно считать неверным хронологический перечень, согласно которому биржи зародились в северных странах: в Брюгге – в 1409 г., в Антверпене – в 1460 г. (здание возведено в 1518 г.), в Лионе – в 1462 г., в Тулузе – в 1469 г., в Амстердаме – в 1530 г., в Лондоне – в 1554 г., в Руане – в 1556 г., в Гамбурге – в 1558 г., в Париже – в 1563 г., в Бордо – в 1564 г., в Кёльне – в 1566 г., в Гданьске – в 1593 г., в Лейпциге – в 1635 г., в Берлине – в 1716 г., в Ла-Рошели—в 1761 г. (постройка здания), в Вене – в 1771 г., в Нью-Йорке – в 1772 г.
Невзирая на видимость, этот список лауреатов не устанавливает никакого «северного приоритета». В самом деле, в своей реальности биржа распространилась в Средиземноморье по меньшей мере с XIV в. – в Пизе, Венеции, Флоренции, Генуе, Валенсии, Барселоне, где постройка Lonja,испрошенной у Педро Церемонного *, былазавершена в 1393 г.409 Ее обширный готический зал, существующий и поныне, говорит о древности ее создания. К 1400 г. «целая команда маклеров снует там между колонн и небольших групп [торговцев], это посредники уха (corredors d'orella)»,чья миссия —слушать, докладывать, сводить между собой заинтересованных лиц. Каждый день барселонский купец верхом на муле отправляется в Лонху,улаживает там свои дела, а затем с приятелем добирается до фруктового сада биржи, где хорошо отдохнуть 410. И вне сомнения, это биржевая (или имеющая облик биржевой) деятельность более древняя, чем на то указывают обычные наши ориентиры. Так, в Лукке в 1111 г. возле церкви св. Мартина уже сходились менялы, а вокруг них теснились торговцы, нотариусы; разве это уже в потенции не биржа? Достаточно было, чтобы вмешалась торговля на дальние расстояния, и она вскоре вмешивается, идет ли речь о пряностях, перце или же в дальнейшем о бочках с северной сельдью4"... Впрочем, и сама эта первоначальная биржевая деятельность в средиземноморской Европе не была создана из ничего (ex nihilo).Если и не слово, то реальность была очень древней: она восходит к купеческим собраниям, которые очень рано познали все крупные центры Востока и Средиземноморья и которые, по-видимому, засвидетельствованы в Риме около конца II в. н.э.412 Как не представить себе аналогичные встречи в любопытном городке Остии, на мозаиках которой можно увидеть места, отведенные для купцов и хозяев иноземных судов?
Биржи были похожи одна на другую. В краткие часы активности они почти всегда, по крайней мере с XVII в., являли зрелище плотно стиснутой шумной толпы. В 1653 г. марсельские негоцианты потребовали «места, которое служило бы им помещением для встреч, дабы избавиться от неудобства, каковое они испытывают, пребывая на улице, кою они столь долгое время использовали как место для ведения своих коммерческих дел» 413. И вот в 1662 г. они оказываются на
==87
414
Boiteux L.-A. La Fortune de mer, le besoin de sécurité et les débuts de l'assurance maritime.1968, p. 165.
415 Defoe D. Op. cit., l,p. 108.
416 Ricard J.-P. Op. cit.,p. 6—7.
117 Ibid.,p. 6.
первом этаже павильона Пюже, в «большой зале, сообщающейся с набережной четырьмя дверями... и где с обеих сторон дверей вывешены объявления об отплытии кораблей». Но вскоре и она окажется слишком мала. «Нужно быть из змеиной породы, чтобы туда проникнуть,– писал шевалье де Гедан своему другу Сюару.– Какая толчея! Сколько шума! Согласитесь, что храм Плутона – странная штука» 414. Дело в том, что всякий добрый негоциант полагал своей обязанностью ежедневно поздним утром зайти на биржу. Не быть там, не разузнать там новости, столь часто ложные, означало рисковать упустить счастливый случай, а быть может, и породить неприятные слухи о состоянии ваших дел. Даниэль Дефо торжественно предостерегал владельца товарного склада: «Отсутствовать на бирже, каковая есть его рынок... в то время, когда купцы обычно сходятся для покупок» («То be absent from Change, which is his market... at the time when the merchants generally g about to buy»),означает попросту искать катастрофы 415.
В Амстердаме большое здание биржи было окончено в 1631 г. на площади Дам, напротив Банка и здания Ост-Индской компании (Oost Indische Compagnie).Во времена Жан Пьера Рикара (1722 г.) число лиц, которые там толпились каждый день с полудня до двух часов, оценивали в 4500 человек. По субботам наплыв бывал меньше, так как в этот день евреи там не появлялись 416. Порядок здесь был строгий, каждой отрасли коммерции отводились нумерованные места; имелась добрая тысяча маклеров, присяжных или нет. И однако же всегда не просто было найти друг друга среди толчеи, в ужасающем «концерте» выкрикиваемых во всю глотку цифр, в шуме непрекращавшихся разговоров.
С учетом всех пропорций биржа – это последний «этаж» ярмарки, но ярмарки непрерывной. Благодаря встрече крупныхнегоциантов и тучи посредников все здесь решалось разом: товарные операции, операции вексельные, участия, морские страховые сделки, риск которых распределялся между многочисленными гарантами. То был также рынок денежный, рынок финансовый, рынок ценных бумаг. Естественно, что эти виды деятельности обнаруживали склонность к самостоятельной организации. Таким вот образом с начала XVII в. в Амстердаме образовалась отдельная зерновая биржа, которая действовала трижды в неделю с десяти утра до полудня в огромном деревянном зале, где каждый купец имел своего комиссионера, «каковой заботится о том, чтобы доставить туда пробные партии зерна, кои он желает продать... в мешочках, могущих содержать один-два фунта. Коль скоро цена зерна устанавливается столь же по его удельному весу, сколь и по его доброму или худому качеству, в задней части биржи имеются различные небольшие весы, с помощью коих, взвесив три или четыре пригоршни зерна... узнают вес мешка» 41?. Это зерно ввозилось в Амстердам для внутреннего потребления, но в не меньшей степени и для перепродажи, или реэкспорта. Закупки по образцам очень рано стали правилом в Англии и вокруг Парижа, в частности при массовой закупке зерна, предназначенного для войск.
==88
Braudel F. La civilisation matérielle.(éd. 1967), I, p. 360; Luzzatto G. S(ori'a economica ai Venezia dall'Xl al XVI secolo.Venezia, 1961, p. 147.
419 Melis P. Tracce di una storia economica di Firenze e délia Toscana in générale dal 1252 al 1550(машинописный курс лекций), 1966—1967; Doren A. Storia economica dell'Italia net Medio Evo.1936, ρ. 559.
420 Wiszniewski A. Histoire de la Banque de Saint-Georges de Gênes.P., 1865.
421 Maschke E. Op. cit.,S. 8 4" Braudel F. Médit...,II, p. 44—45. 423 Schnapper B. Les Rentes au XVIe siècle. Histoire d'un instrument de crédit.P., 1957; Registres de l'Hôtel de Ville pendant la Fronde.Éd. Leroux de Lincy et Douet d'Arcq, 1846—1847, t. II, p. 426. 424 Sprandel R. Der städtische Rentenmarkt in Nordwestdeutschland im Spätmittelalter.1971, S. 14—23. 425 Sapori A. Una Compagnia di Calimal ai primi del Trecento.1932, p. 185. 426 Sieveking H. J. Wirtschaftsgeschichte.1935, S. 87.
427 Francis J. La Bourse de Londres,1854, p. 13; Posthumus N. W. The Tulipomania in Holland in the years 1636 and 1637.—"Journal of Economic and Business History",1928– 1929, I, p. 434—466. 428 В Амстердаме она была издана в 1688 г., в Мадриде переиздана в 1958 г.
429 Van Dillen J. G. Isaac le Maire et le commerce des actions de la Compagnie des Indes orientales.— «Revue d'histoire moderne»,janvier-février, mars-mai 1935, p. 24, 36.
АМСТЕРДАМ – РЫНОК ЦЕННЫХ БУМАГ
Новшеством в начале XVII в. сделалось возникновение в Амстердаме рынка ценных бумаг. Государственные ценные бумаги, высоко ценимые акции Ост-Индской компании стали предметом оживленных и абсолютно современных спекуляций. То, что это была первая фондовая биржа, как обычно говорят, не вполне точно. Облигации государственного займа очень рано служили объектом торговли в Венеции 418, во Флоренции – еще до 1328 г.419, в Генуе, где существовал активный рынок расписок (luoghi)и платежных обязательств (paghe)банка «Каса ди Сан-Джорджо» 420, не говоря уже о куксен (Kuxen) —акциях-«долях» германских рудников, с XV в. котировавшихся на лейпцигских ярмарках 421, испанских хурос (juros) —государственных рентах 422, французских рентах на Ратушу (с 1522 г.) 423 или же о рынке рент в ганзейских городах начиная с XV в.424 Веро некие статуты в 1318 г. узаконивают сделку на срок (mercato a termine)425. В 1428 г. юрист Бартоломео де Боско протестовал в Генуе против продажи обязательств (loca)на срок 426. Вот сколько доказательств первенства Средиземноморья!
Но что было новым в Амстердаме, так это объемы, «текучесть», открытость, свобода спекулятивных сделок. Сюда лихорадочно вмешивалась игра, игра ради игры: не будем забывать, что около 1634 г. «тюльпаномания», что свирепствовала в Голландии, доходила до того, что одну луковицу «без присущей ей собственной цены» меняли на «новую карету, двух лошадей серой масти и их упряжь»427! Но в умелых руках игра на акциях могла обеспечить немалые доходы. В 1688 г. один занятный купец, Йозеф де Ла Вега (1650—1692), еврей испанского происхождения, выпустил в Амстердаме странную книгу под двусмысленным названием «Путаница путаниц» («Confusion de confusiones»),трудную для понимания из-за намеренно витиеватого стиля (stilo cultтогдашней испанской литературы), но богатую подробностями, живую и единственную в своем роде 428. Конечно же, не будем понимать его буквально, когда он намекает, будто в этой адской игре был разорен пять раз кряду. Или забавляется вещами весьма давними: задолго до 1688 г. «сельдь продавали загодя к определенной дате, еще до того, как она бывала поймана, зерно и прочие товары – до того, как зерно созрело или товары бывали получены». Скандальные спекуляции Исаака Ле-Мера на индийских акциях, относящиеся к самому началу XVII в., уже предполагали тысячи хитрых и даже жульнических уловок 4 . Точно так же и маклеры давно вмешивались в биржевые дела, обогащаясь в то время, как купцы утверждали, что беднеют. Во всех городах – Марселе или Лондоне, Париже или Лисабоне, Нанте или Амстердаме – маклеры, которых мало сдерживали регламенты, не очень о них беспокоились.
Но вполне верно и то, что амстердамские биржевые игры достигли такого уровня усложненности и ирреальности, который надолго сделает из этого города исключительное место в Европе – рынок, где не довольствовались покупкой или
==89
продажей акций, играя на повышение или на понижение, но где умная игра позволяла вам спекулировать, даже не имея в руках ни акций, ни денег. Именно здесь было раздолье маклерам. Они были разделены на групки (coteries) —их называли rotteries.Если одна играла на повышение, то другая – «контрминеры» – будет играть на понижение. А там уж за кем потянется рыхлая и нерешительная масса спекулянтов – в ту или другую сторону. Перебежка в другой лагерь (а это ι случалось) представляла для маклера должностное преступление 430.
Внутренний вид амстердамской биржи в 1668 г. Картина Йова Беркхейде. фото Амстердамского государственного музея.
430 Van Dillen G. Op eil.. p.15. 19, 21
Акции, однако, были номинальными, и Ост-Индская компания сохраняла ценные бумаги за собой: покупатель вступал во владение акцией лишь посредством записи ее на его имя в реестре, ведшемся с этой целью. Компания поначалу думала, что сможет таким образом противостоять спекуляции (акции на
К оглавлению
==90
431
Α. Ν., Κ 1349, 132, f ° 82.
432 Α. Ν., Α. Ε., Β',757.
433 A.N., К 1349, 132, f0 81.
434 Pinto I., de.
Traité de la circulation
et du crédit. 1771, p. 311.
435 Boxer С. R. The Dutch Seaborne Empire 1600—1800. 1965, p.19. 436 Jeannin P. L'Europe du Nord-Ouest et du Nord aux XVII·et XVIIIe siècles.1969, p. 73.
предъявителя будут приняты только позднее), но спекуляция не требует обладания. В самом деле, игрок продает то, чем он не владеет, и покупает то, чем владеть не будет; как говорилось, это была покупка или продажа «вхолостую» («en blanc»).В конечном счете операция приносила убыток или прибыль. Эту небольшую разницу выплачивают, и игра продолжается. Другая игра, премия, былалишь немного более сложной 431.
В действительности, коль скоро акции вовлечены в длительное повышение, спекуляция по необходимости обосновывается в сфере краткосрочных операций. Она будет подстерегать мгновенные колебания, те, которые легко вызывает истинная или ложная новость. Представитель Людовика XIV в Соединенных Провинциях в 1687 г. поначалу удивлялся, что после всего того шума, какой подняли вокруг взятия Бантама на Яве, все остановилось, как если бы известие было ложным. «Но,– пишет он 11 августа,– я не столь удивлен этими действиями: они способствовали понижению [курса] акций в Амстердаме, и некоторые сим воспользовались» . Десятком лет позднее другой посол расскажет, что «барон Жуассо, весьма богатый еврей в Гааге», похвалялся перед ним тем, что может заработать «сто тысяч экю за день... ежели узнает о кончине короля испанского [бедного Карла II, который, как ожидали, испустит дух с минуты на минуту] за 5 или б часов до того, как она станет известна в Амстердаме» 433. «Я в том убежден,– добавляет посол,– ибо он и два других еврея, Тешейра и Пинто, суть самые могущественные в торговле акциями».
Однако в эту эпоху подобная практика еще не достигла размаха, который она узнает в следующем веке, начиная с Семилетней войны, с расширением игры на акциях английской Ост-Индской компании. Английского банка, Компании Южных морей и, особенно на займах английского правительства, этом] «океане аннуитетов», как говорил Исаак де Пинто (1771 г.) 434. Тем не менее до 1747 г. курсы акций не будут официально публиковаться, тогда как амстердамская биржа. опубликовала товарные цены с 1585 г.435 (для 339 товаров в 1585 г. и 550 – в 1686 г.) 436.
, Что объясняет масштабы и взрыв спекуляции в Амстердаме – относительно огромной с самого начала,– так это то, что в ней всегда бывали замешаны не одни только ^крупные капиталисты, но и мелкота. Иные картины как бы заставляют вспомнить наших игроков на скачках! Йозеф де Ла Вега рассказывал в 1688 г.: «Наши спекулянты посещают определенные дома, в коих продается питье, каковое голландцы именуют коффи, а левантинцы – каффе». Эти «кофейные дома» («coffy huisen»)«с их уютными печками и их соблазнительными [возможностями] времяпрепровождения суть зимою большое удобство; одни из них предлагают книги для чтения, другие – игорные столы, и во всех найдешь собеседников, чтобы поболтать. Кто-то пьет шоколад, кто-то кофе, кто-то молоко, а кто-то чай, и все... курят табак. Таким образом они обогреваются, угощаются, развлекаются по
==91
"' La Vega J., de. Op. cit.,p. 322. «' «Le Guide d'Amsterdam»(1701, p. 65) упоминает «Café françois». Прочие указаны в кн.: La Vega J., de. Die Verwirrung der Verwirrungen. Ed. 0.Pringsheim, 1919, S. 192, Anm. 2 (по данным: Berg. Réfugiés,p. 328).
"" Torcia M. Sbozzo del
commercio ai Amsterdam.
1782.
"'' A.N.. 61 AQ 4.
"' Lüthy H. La Banque
protestante en France
de la Révocation de
l'Edit de Nantes à la
Révolution.1959—1961, II, p. 515.
442 A. N., 61 AQ4, Париж, 2 марта 1780г.
дешевке, выслушивая новости... Вот в один из этих домов в часы работы биржи входит то или иное лицо, играющее на повышение. Его расспрашивают, что стоят акции, он добавляет к их цене на этот момент один-два процента, достает маленькую записную книжку и принимается записывать нечто такое, что есть лишь у него в голове, дабы заставить каждого поверить, будто он действительно это сделал, и дабы подогреть... желание купить какую-нибудь акцию из страха, как бы ее цена не возросла еще больше» .
Что показывает эта сцена? Если я не заблуждаюсь – способ, каким биржа черпала средства из кармана обладателей небольших сбережений и мелких игроков. Успех операции был возможен: во-первых, потому что еще не было, повторяю, официального курса, позволяющего легко следить за изменением котировок; во-вторых, потому что маклер – непременный посредник – обращался в таком случае к мелкоте, людям, не имевшим права доступа (этим правом пользовались только купцы и маклеры) в святилище биржи, хотя бы она и находилась в двух шагах от всех кафе, о которых говорилось,– «Французского», «Рошельского», «Английского», «Лейденского» 438. Так о чем же шла речь? О том, что мы бы сегодня назвали мелкой биржевой сделкой, хождением по домам возможных клиентов в поисках средств.
Спекуляция в Амстердаме – это масса мелких игроков, но и крупные спекулянты – и из самых активных!– принимали в этом участие. По относящемуся к 1782 г. свидетельству в принципе беспристрастного итальянца Микеле Торча, в этот поздний период Амстердам еще располагал самой активной биржей в Европе 439; он превосходил Лондон. И несомненно, к этому имел какое-то отношение огромный (разумеется, в глазах современников) объем игры на акциях, тем более что в этот момент он совпал с неослабевавшей лихорадкой займов, предоставлявшихся заграничным клиентам,– еще одна спекуляция, которая тоже не имела себе равных в Европе и к которой мы еще вернемся.
Бумаги Луи Греффюля 440, обосновавшегося в Амстердаме с 1778 г. в качестве хозяина значительной [банкирской] конторы 441, дают достаточно живое представление о таком двойном расширении. Мы часто будем возвращаться к деяниям и подвигам этого нувориша, склонного к риску и осторожного, к его проницательным свидетельствам. В 1778 г., накануне вступления Франции в войну на стороне английских колоний в Америке, в Амстердаме развернулись безудержные и безумные спекуляции. Момент представлялся благоприятным для того, чтобы под прикрытием нейтралитета обратить обстоятельства себе на пользу. Но стоило ли рисковать, [играя] на колониальных товарах, недостаток которых предвидели, позволить себе соблазниться английскими, потом французскими займами или же финансировать повстанцев? «Ваш старый служащий Брингли,– пишет Греффюль А. Гайяру в Париж,– по самые уши увяз в делах с американцами» 442. Что до него, Греффюля, то, хватаясь за все доступные дела, какие ему казались хороши, он в больших масштабах предавался биржевым спекуляциями
==92
443
Luthy H. Op. cit.,II (ν. Index).
444 A. M., 61 AQ 4. «В счет З/З» следует понимать, из расчета трех третей – для Марсе, Пикте и Крамера.
445 A.N., 61 AQ 77 et 88.
на коммиссионных началах. Он играл за себя и за других: за Рудольфа Эммануэля Халлера (особенно за него, взявшего в свои руки старинный банк Телюссонов – Неккеров), за Жана Анри Гайяра, за Перрего, за занимавшегося всем Паншо – банкиров в Париже, а в Женеве – за Александра Пикте, Филибера Крамера, Турреттини; все эти имена золотыми буквами вписаны в большую книгу о протестантских банках, которые изучал Г. Люти 44 . Игра была трудной и рискованной, она затрагивала очень крупные суммы. Но если в конце концов Луи Греффюль вел ее с таким спокойствием, так это потому, что то были чужие деньги. Когда эти другие проигрывали, он огорчался, но не приходил в отчаяние. «Если бы в делах с ценными бумагами [имеются в виду английские фонды], как и во многих других, все можно было предугадать,– пишет он Халлеру,– люди, дорогой мой друг, всегда делали бы удачные дела». В другой раз он объясняет: «Медаль может обернуться другой стороной, много еще будет взлетов и падений». Однако же он не совершал, не взвесивши все, ни закупок, ни репортов. То не был безрассудный смельчак, отчаянная голова вроде Паншо, он выполнял распоряжения своих клиентов. Филиберу Крамеру, который дал ему заказ купить «на 10 тыс. ливров Индий» (понимай: акций английской Ост-Индской компании) «в счет 3/3 с г-ми Марсе и Пикте, так чтобы их можно было получить [по цене] от 144 до 145», Греффюль отвечает 4 мая 1779 г.: «Невозможно, ибо, невзирая на понижение, каковое испытали сии бумаги, они стоят 154 в августе и 152 в мае. Мы до сего времени не усматриваем возможности осуществить эту покупку, но мы имеем ее в виду» 444.
Для любого амстердамского спекулянта играть – это значило угадать будущий курс на голландском рынке, зная курс и события на рынке лондонском. Так что Греффюль приносил жертвы ради того, чтобы иметь прямые сведения из Лондона, которые к нему поступали не только в почтовых «мешках». Он был связан в английской столице (где играл сам за себя) со своим шурином Сарторисом, простым и скромным исполнителем, и с крупным еврейским домом Дж. и Абрахама Гарсия, который он использовал, в то же время его остерегаясь.
Столь оживленная переписка Греффюля открывает нам лишь узенькую щель, через которую виден верхний уровень амстердамских спекуляций. Однако она позволяет увидеть, до какой степени голландская игра была обращена на внешний рынок, в какой степени там существовал международный капитализм. Две книги «встреч» (rescontre)из бухгалтерских документов Луи Греффюля могли бы нам позволить большее: подсчет прибылей от этих сложных операций 445. Rescontre(в Женеве говорили «rencontrer) —это ежеквартальное собрание оперирующих акциями маклеров, которые производили компенсацию и подсчитывали убытки и прибыли рынка срочных сделок и рынка [страховых] премий. Две книги Греффюля – это перечень операций, которые он в данном случае производил за своих корреспондентов. Сегодняшний вексельный агент безошибочно бы там сориентировался, но историк не раз теряется в них. Ибо от репорта к репорту операцию зачастую
==93
Быстрый рост французских банков
Карта составлена Ги Антониетти (Antonietti G. Une maison de Banque à Pans au XVIl" siècle, Greffulhe Montz et Compagnie (1789—1793).1963, приложение). Надлежит заметить, что банк Греффюля был тогда самым значительным парижским банком, что французская столица сделалась финансовым центром, оказывавшим широкое влияние на Европу, и что заштрихованные круги соответствуют, по занятной номенклатуре Антониетти, «шестиугольнику крупных операций» – имеются в виду шесть главных торговых центров – Лондон, Амстердам, Женева, Лион, Бордо, Нант. Не создается ли впечатления некоего равновесия между шестью вершинами шестиугольника?
приходится прослеживать через несколько rescontres,чтобы получить возможность в конце пути подсчитать доходы, которых иной раз там и не бывало. Признаюсь, у меня не хватило терпения проследить эти расчеты до конца.
==94
1eFrancis J. Op. cit.,p. 23, 87.
447 Ibid.,p.27.
448 A.N., G7, 1699, Лондон, 29 мая 1713г. * В сражениях при Бленхеймс (1704г.), Рамийи (1706г.) и Ауденарде (1708г.) Мальборо с помощью австрийских и голландских союзников нанес поражение франко-баварским и французским войскам во время войны за Испанское наследство.– Прим . перев .
449 Francis J. Op. cit.,p. 32.
450 Savant J. Tel fut uvrard.1954, p. 55.
В ЛОНДОНЕ ВСЕ НАЧИНАЕТСЯ ЗАНОВО
В Лондоне, который так долго завидовал Амстердаму и копировал его, игры довольно быстро оказались теми же самыми. С 1695 г. Королевская биржа (Royal Exchange)узнала первые сделки с государственными бумагами, индийскими акциями и акциями Английского банка. И почти сразу же она сделалась «местом встречи тех, кто, уже имея деньги, желал их иметь еще больше, равно как и того более многочисленного класса людей, кои, ничего не имея, питают надежду привлечь к себе деньги тех, кто оными обладает». Между 1698 и 1700 гг. биржа ценных бумаг, которой тесно было в Royal Exchange,обосновалась напротив, на знаменитой Иксчейндж-алли.
Вплоть до основания Фондовой биржи в 1773 г. кафе на Иксчейндж-алли были центром спекуляций «в сделках на срок, или же, как говорили, скачек Иксчейндж-алли» 446. Кафе «Гарауэй» и «Джонатан» служили местом встреч маклеров, занимавшихся государственными акциями и фондами, в то время как специалисты по морскому страхованию посещали кафе Эдварда Ллойда, а по страхованию от пожаров – кафе «У Тома» или «Карей». В конечном счете Иксчейндж-алли можно было, писал около 1700 г. один памфлетист, «пройти за полторы минуты. Остановитесь у дверей «Джонатана», повернитесь на юг, пройдите несколько шагов, затем сверните к востоку – и вы придете к дверям «Гарауэя». Оттуда дойдите до следующих ворот, и вы окажетесь на Берчин-лейн... Засунув свой компас в футляр и обойдя кругом мир ажиотажа, вы снова окажетесь у дверей «Джонатана»». Но крохотный этот мирок, набитый до отказа в часы пик, со своими завсегдатаями, своими взволнованными группками [людей], был гнездом интриг и центром могущества 447. Куда отправятся протестовать французские протестанты, разгневанные договором, который только что в Утрехте (1713 г.) восстановил мир между королевой английской и королем французским,– протестовать в надежде возбудить против трактата негоциантов и таким путем помочь вигам? На биржу и в «кафе, оглашаемые их криками» (29 мая 1713 г.) 448.
Эти малые чувствительные миры возмущали другие, но и внешний мир в свою очередь непрестанно их возмущал. Новости, которые колебали котировку, здесь, как и в Амстердаме, не всегда фабриковались внутри. Война за Испанское наследство была щедра на драматические происшествия, от которых в данный момент, казалось, зависело все. Богатый еврейский купец Медина додумался приставить к Мальборо во всех его походах своих людей и выплачивал этому жадному и прославленному полководцу по 6 тыс. фунтов стерлингов в год, которые с лихвой себе возмещал, узнавая первым, через специальных курьеров, исход знаменитых битв Мальборо: Рамийи, Ауденарде, Бленхейма * 449. Говорили же, что известие о Ватерлоо послужило к выгоде Ротшильдов! Один анекдот стоит другого: не преднамеренно ли задержал Бонапарт известие о Маренго (14 июня 1800 г.), чтобы сделать возможным сенсационный биржевой переворот в Париже? 450
==95
Лондонская биржа, перестроенная после пожара 1666 г Фото Мишеля Кабо
См Dickson P G M The Financial Revolution in England1967, ρ 505—510, Morgan Ε V , Thomas W A The Stock Exchange1962. p 60—61
Как и амстердамская, лондонская биржа имела свои привычки и свой собственный жаргон: «оценки» («puts»)и «отказы» («refusals»),касавшиеся сделок на срок; «быков» („bulls")и «медведей» („bears"),т.е. покупателей и продавцов на срок, которые на самом-то деле не имели ни малейшего желания ни продавать, ни покупать, а собирались только спекулировать; «верховую езду» („riding on horse back"),что означало спекуляцию билетами государственной лотереи, и т.п. 451 Но в целом мы находим в Лондоне, с небольшим запозданием, ту же практику, что и в Голландии, включая и Rescounters days,прямую кальку амстердамского Rescontre-Dagen,«дней встречи». Так, когда в 1734 г. правительственные запреты приостановили „puts"и „refusals",воспрепятствовав, по крайней мере на какое-то время, покупке и продаже воздуха, мы видим, как и в Амстердаме, расцвет Rescounters,которые в иной форме способствовали той же практике. И, как и в Амстердаме, в Лондоне вмешивались и предлагали свои услуги маклеры – маклеры товарные (зерно, красители, пряности, пенька, шелк) и маклеры фондовые (stock brokers),специалисты по игре на курсах. В 1761 г. Томас Мортимер энергично возражал против
==96
Лондон: деловой центр в 1748 г.
Этот чертеж, выполненный по рисунку 1748 г., показывает знаменитые места и постройки: Ломбард-стрит, Ройял-Иксчейндж на Корнхилл и – самую знаменитую из всех – Иксчейндж-алли. Заштрихованные части соответствуют домам, уничтоженным пожаром 1666 г.
Ibid..p. 65.
этого отродья. «Каждый сам себе брокер» („Every man his broker") —так называлась его книга, и в 1767 г. одна тяжба послужила поводом для облегчающих мер в этом направлении: будет официально уточнено, что пользоваться услугами маклера не обязательно 452. Все это, однако, только подчеркнуло важность такого ремесла в биржевой жизни, да и тарифы были к тому же относительно необременительными – 1/8% с 1697 г. Выше маклеров угадывалась деятельность крупных купцов и банкиров – золотых дел мастеров, а ниже маклеров – активность, и отнюдь немаловажная, тех юрких личностей, что назывались на профессиональном жаргоне «джобберами» („jobbers"),т.е. посредников, [официально] не допущенных к этой деятельности. В 1689 г. Джордж Уайт обвинял «эту странную разновидность насекомых, именуемых stock-jobbers», втом, что они произвольно понижают и повышают [курсы] акций, дабы обогащаться за счет ближнего, и «пожирают на нашей бирже людей, как некогда саранча —
==97
Еввропа, механизмы на верхнем пределе обменов
4"3 Schulin Е. Ор cit,р. 249 et 295.
454 Dickson P. G M Ор. cit.,p. 504.
455 Morgan Е V., Thomas W. A Ор cit.,p. 17.
456 Dickson P. G. M. Ор . cit.,p. 506.
пастбища Египта». Но разве не Дефо написал в 1701 г. небольшую книжку без указания имени автора, озаглавленную «Разоблачение злодейства сток-джобберов» 4 ?
Несколькими годами позднее, в 1718 г., театральная пьеса «Смелый ход ради жены» („A Bold Stroke for a Wife")ведет зрителя в кафе «Джонатан», в среду дельцов (dealers),присяжных маклеров (sworn brokers)и особенно джобберов. Вот образчик диалога: «Первый джоббер:Южные моря из 7/8 [процента]! Кто
купит?
Второй джоббер:Акции Южных морей, срок оплаты в день св. Михаила 1718 г. Категория лотерейных билетов!
