Текст книги "Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2"
Автор книги: Фернан Бродель
Жанры:
Публицистика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 55 страниц)
Что достоверно, так это то, что капиталистический выбор мог только усугубить разрыв между двумя этажами – промышленностью и торговлей. Так как могущество было на стороне торговли, хозяйки рынка, прибыли в промышленности постоянно бывали обременены отчислениями в пользу купца. Это ясно видно в тех центрах, где новая промышленность не встретила бы никаких препятствий для процветания: например, в чулочном производстве на машинной основе или в кружевной промышленности. В Кане в XVIII в. в этой последней наблюдалось ни более ни менее как создание школ [промышленного] ученичества, использование детского труда, организация мастерских, «мануфактур» , и в качестве естественного следствия – подготовка той групповой дисциплины, без которой промышленной революций не удалось бы так быстро привить «свои разрывающие старый порядок ростки». Однако эта промышленность в Кане начисто захирела, и такую фирму поднимал и ставил на ноги какой-нибудь предприимчивый молодой человек, пустившийся в оптовую торговлю, включая и оптовую торговлю кружевами. Так что ко времени, когда дело снова становилось процветающим, невозможно было точно определить, какое место в нем занимает мануфактура.
Естественно, ничего нет проще, чем объяснить несостоятельность наших мерок, сопоставляя их с огромным промышленным сектором. Норма прибыли – не такая величина, которую легко можно уловить; а главное, не было относительного постоянства размера процента 380, который можно было бы каким-то образом постичь путем зондирования. Переменчивый, обманчивый, этот процент ускользает [от нас]. Однако же столь новаторская со многих точек зрения книга Жан-Клода Перро доказала,
==339
Под несовершенной точкой я подразумеваю нечто вроде «шляпки» при топографической съемке, когда линии визирования не полностью перекрывают друг друга.
что подобный поиск не был бы иллюзорным, что «действующее лицо» удается очертить, что можно даже выбрать в случае необходимости как единицу отсчета если не предприятие (которое все же не всегда от нас ускользает), то либо город, либо провинцию. А национальную экономику? На это не стоит слишком надеяться.
Короче говоря, обследование возможно, хоть оно и остается сопряжено с ужасающими трудностями. Прибыль – несовершенная точка пересечения бесчисленных линий; а тогда эти линии следует нащупать, определить, восстановить, а в случае необходимости – вообразить. Пусть переменные и многочисленны, но в конце концов Жан-Клод Перро доказывает, что их возможно сблизить, объединить в соответствии со сравнительно простыми соотношениями. Имеются, должны существовать приблизительные коэффициенты корреляции, которые можно
Чесание хлопка в Венеции, XVII в. Музей Коррер, собрание Виолле.
вывести: зная величину х, ямог бы получить представление о величине у...Таким образом, промышленная прибыль располагалась, как мы это и знали, на скрещении цены труда, цены сырья, цены капитала; и чтобы закончить, она помещалась у входа на рынок. Для Ж.-К. Перро это возможность констатировать, что прибыль, доходы всемогущего купца без конца посягали на прибыли зоны промышленного «капитализма».
Короче, чего более всего недостает историческому исследованию в этой области, так это модели метода, модели лю-
К оглавлению
==340
382
Эти сведения, восходящие к Витольду Куле, были мне сообщены Анджеем Вичаньским.
383 Oberlé R. L'Evolution des fortunes à Mulhouse et le financement de l'industrialisation au XVIII· siècle.– «Comité des travaux historiques. Bulletin des travaux historiques»,1971, p. 151, note 32 (ссылка на кн.: Histoire documentaire de l'industrie de Mulhouse et de ses environs au XIXe siècle.1902, p. 287, 698). 3sfПо данным неопубликованной работы Р. Зюбера, разобравшего архив Монгольфье в Библиотеке Сорбонны. 385 Handbuch der Deutschen Geschichte.Hrsg. Aubin und Zorn, 1971, l, S. 550. 386 Perrot J.-C. Genese d'une ville moderne: Caen au XVIIIe siècle.1975, I, p. 372.
дели.Не будь Франсуа Симиана и особенно Эрнеста Лабруса, историки не предпринимали бы с легким сердцем, как они это делали в прошлом, изучения цен и заработной платы. Нужно было бы найти именно новую движущую силу. А раз так, наметим если не структуру возможного метода, то по меньшей мере требования, каким он должен удовлетворять: 1. В первую очередь собрать[данные], хорошие или плохие (потом у нас будет время классифицировать их), о норме прибыли, известной или хотя бы отмеченной, даже если они и ограничены во времени и даже отрывочны. Так, мы знаем, что: – основанный на «феодальной монополии» завод черной металлургии, зависевший от епископа Краковского и располагавшийся по соседству с этим большим городом, достиг в 1746 г. нормы прибыли в 150 %, а затем этот уровень на протяжении последующих лет вновь понизился до 25 % 382; – к 1770 г. в Мюлузе прибыли от ситцев поднялись, может быть, до 23—25 %, но в 1784 г. они снизились примерно до 8,5 % 383; – для бумажной мельницы в Видалон-лез-Аннонэ мы располагаем серией данных с 1772 по 1826 г. с четко выраженным контрастом между периодом, предшествовавшим 1800 г. (норма прибыли ниже 10 %, за исключением 1772, 1793 и 1796 гг.), и последующим периодом, когда отмечается быстрый подъем 384; – следует запомнить высокую норму прибыли, которая известна нам для Германии этого времени, где фон Шюле, «хлопковый король» в Аугсбурге, получал с 1769 по 1781 г. годовую прибыль в 15,4 %; где одна шелковая мануфактура в Крефельде испытала за пять лет (1793—1797 гг.) колебания своих прибылей от 2,5 до 17,25 %; где табачные мануфактуры братьев Болонгаро, основанные во Франкфурте и в Хёхсте в 1734—1735 гг., в 1779 г. владели капиталом в два миллиона талеров 385; – угольные копи в Литтри в Нормандии, неподалеку от Байё, дали с 1748 по 1791 г. на амортизированный капитал в 700 тыс. ливров прибыль в размере от 160 тыс. до 195 тыс. ливров 386.
Но я прерву это перечисление, приводимое лишь для сведения. Перенеся затем эти цифры на подходящий график, я бы красным карандашомнаметил 10-процентный рубеж, который в качестве временного решения мог бы послужить линией отсчета и линией раздела: наблюдались бы рекорды выше 10 %, удачи – по соседству с этой чертой, а откровенные неудачи находились бы рядом с нулем и даже ниже нуля. Первая констатация (не вызывающая, однако, удивления): среди этого мира цифр вариации бывали очень велики и неожиданны.
2. Провести классификациюпо регионам, по старинным или новым отраслям, по конъюнктуре, заранее приняв во внимание все то, что такие конъюнктуры содержат сбивающего с толку: отрасли промышленности не приходят в упадок и не переживают подъем все вместе.
3. Наконец, попробоватьлюбой ценой продвинуться сколь возможно далее в глубь истории, к XVI, XV и даже XIV в.,т. е. избежать странной статистической монополии
==341
387
Scheuermann L. Die Fugger als Montanindustrielle in Tirol und Kärnten.1929, S. 27. 3" Oliveira Marques A. H., de. Daily Life in Portugal in the Late Middle Ages.1971 (в частности, с. 198). * Буквально «доход и капитал».– Прим. пере«.
конца XVIII в.,попытаться поместить проблему в рамки измерений большой временной протяженности. В общем, начать заново то, что блестящим образом удалось истории цен. Возможно ли это? Я гарантирую, что можно будет рассчитать прибыль предпринимателя, изготовлявшего сукна в Венеции в 1600 г. В Шваце, в Тироле, Фуггеры в своей торговле,так называемой Eisen-und Umschlitthandel(торговля железом и скобяным товаром), которая, как вы догадываетесь, соединяла промышленность и обмен, получили в 1547 г. прибыли в размере 23 % 387. Еще того лучше, историку А. ди Оливейра Маркешу удался очень глубокий анализ ремесленного труда в Португалии в конце XIV в. 388 Он сумел выделить в заданном продукте то, что относилось в основном к труду – Т, и к сырью – М. Для башмаков M составляло от 68 до 78 %, а Т—от 32 до 22 %; те же пропорции отмечались для подков; для шорного производства M составляло от 79 до 91 %, и т. д. Наконец, из труда – Т – вычитался прибавочный продукт (ganho e cabedal)*, шедший хозяину; эта доля – прибыль – варьировала от половины до четверти, одной шестой, одной восемнадцатой вознаграждения за труд, стало быть, от 50 до 5,5 %. Если в расчет включить стоимость материала, прибыль рискует свестись к незначительной величине.
389
Hoffmann W. G. British Industry, 1700– 1950.1955.
390 Cambridge Economic History of Europe,IV, 1967, p. 484, fig. 33.
ЗАКОН УОЛТЕРА ДЖ. ХОФФМАНА (1955 г.) 389
В общем, следует исходить из производства. А можно ли попробовать в этих громадных, плохо исследованных секторах вскрыть «правила-тенденции», которые сделали бы наш фонарь поярче?
Десяток лет назад я в сотрудничестве с Фрэнком Спунером показал, что кривые промышленного производства, которые нам известны для XVI в., неизменно имели параболическую форму 390. Примеры американских рудников, производства саржи в Ондскоте, шерстяных покрывал в Венеции, суконного производства Лейдена говорят сами за себя. Конечно же, не было и речи об обобщениях на основе столь немногочисленных данных: у нас есть много кривых цен и очень мало кривых производства. И однако же, именно такую кривую с быстрым подъемом и резким спадом можно с известной долей вероятности представить себе во времена доиндустриальной экономики, когда краткий расцвет какой-нибудь городской промышленности или какого-то эпизодического экспорта угасал почти так же быстро, как мода. Можно также увидеть игру соперничающих производств, одно из которых постоянно убивало другое. Или же непрерывную миграцию промыслов, казалось возрождавшихся, покидая места, где они родились.
Недавняя книга Жан-Клода Перро о городе Кане в XVIII в. продолжает и подтверждает эти наблюдения, касаясь четырех тщательно изученных промышленных отраслей в рамках экономической активности нормандского города, где эти отрасли сменяли друг друга: производство сукон, роскошных и обычного качества; чулочновязальное; изготовление полотна и,
==342
Perrot JC. Op. cit.,I, p. 400.
392 Ibid.,p. 408.
наконец, «образцовый» случай кружевной промышленности. В целом то была история весьма краткосрочных успехов, иными словами – череда сменявших одна другую парабол.Конечно, свою роль сыграли внешние влияния: например, расцвет кисейного производства в жестоко ударил по канскому текстилю. Но что касается местныхсудеб этих четырех отраслей промышленности, то напрашивается вывод, а именно: приходя в упадок, одна из них влекла за собою подъем другой, и наоборот. Так, «мануфактура чулок машинной вязки... [будет] счастливой соперницей» шерстяной промышленности, которую забросят в момент, когда она уже почти ничего больше не давала . «Процветание чулочновязального производства и сокращение производства шерстяных тканей происходили... совершенно одновременно в период между 1700 и 1760 гг.» 392 В свою очередь чулочное производство постепенно уступало место обработке тканей из хлопка. А затем ситцы отступят перед кружевами, которые и сами сначала испытают подъем, а после отойдут [в тень] по совершенной параболе, как будто правило это не терпело исключений. На самом деле в Кане все происходило так, словно любая поднимавшаяся отрасль промышленности процветала за счетпромышленности, переживавшей спад, как будто резервы города – резервы не столько капиталов, сколько сбыта готовых изделий и доступа к сырью, а особенно рабочей силы – были слишком ограниченны, чтобы позволить одновременный расцвет нескольких видов промышленной деятельности. В таких условиях выбор последовательно падал на самое доходное из возможных производств.
Все это кажется естественным в эпоху экономики отдельных секторов, еще очень плохо друг с другом связанных. Зато удивительно обнаружить в книге Уолтера Дж. Хоффмана, опиравшегося на многочисленные статистические подтверждения, ту же самую параболическую кривую, представленную в качестве своего рода всеобщего «закона», относящегося к развивающемуся миру XIX и XX вв. Для Хоффмана любая взятая в отдельностипромышленность (исключения подтверждают правило) будто бы проходила три стадии: расширение, стабильное функционирование и спад. Или, в более пространном виде, «стадию расширения с подъемом уровня роста производства; стадию развития со снижающимся уровнем роста; абсолютное падение производства». Для XVIII, XIX и XX вв. единственными исключениями, с какими, как полагает Хоффман, он встретился, были четыре нетипичные отрасли промышленности: олово, бумага, табак, конопля. Но, может быть, выдвигает он предположение, то были отрасли с более длительным ритмом: ритм – это хронологическое расстояние между исходной точкой и точкой падения параболы, расстояние, подверженное изменениям в зависимости от продукта и, несомненно, от эпохи. Любопытная вещь: мы со Спунером заметили, что олово в XVI в. не подчинялось правилу.
Все это должно иметь смысл, что не означает, что мы сразу же получим объяснение. В самом деле, выявить связь между рассматриваемой отдельно взятой отраслью промышленности и окружающей ее экономической совокупностью,от которой зависит собственное ее движение – операция трудная.
.
==343
Были ли параболами кривые
промышленного производства?Уже в XVI в. кривые промышленного производства имели параболическую форму, аналогичную той, какую обнаруживает для современной эпохи У. Дж. Хоффман (Hoffmann W. G. British Industry 1700– 1950.1955). Заметьте уже отклонение кривой производства оловянных рудников в Девоне. В Лейдене две параболы следовали друг за другом. График составлен Ф. Спунером (Spooner F. С.), см.: Cambridge Economie History of Europe,IV, p. 484.
Этой совокупностью могли быть город, регион, государство, совокупность государств. Одна и та же отрасль могла умирать в Марселе и расти в Лионе. Когда в начале XVII в. плотные ткани из грубой шерсти, которые Англия некогда в больших количествах отправляла по всей Европе и на Левант, внезапно вышли из моды на Западе и стали слишком дороги в Восточной Европе, наступили кризис сбыта и безработица, в особенности в Уилтшире, [но] и в других местах. Засим
==344
Производство золота в Бразилии в XVIII в.
В тоннах. По данным Виржилио Нойя Пинту: Noya Pinto V. О ouro brasileiro
è о comercio αηκίο portugues.1972, p. 123. Кривые и здесь имеют параболическую форму.
393
Pollard S., Crossley D. W. The Wealth of Britain.1968, p. 134 f.
последовало обращение к более тонким сукнам, окрашивавшимся на месте, которые заставили трансформировать не только типы ткачества в деревнях, но и оборудование центров окончательной отделки. И реконверсия эта проходила неравномернов зависимости от районов, так что после введения «новых тканей» (New Draperies)отдельные региональныепроизводства не были теми же самыми: происходили новые подъемы и необратимые спады. А в целом [возникла] измененная карта английского национального производства 393.
Но были и более обширные совокупности, нежели одна нация. Разве может быть лучшее доказательство тому, что
==345
394
Сведения,сообщенные Ф. Руисом Мартином.
395 Goubert P. Beauvais et le Seauvaisis.:,p. 327.
европейская экономика была связным целым (а значит, это по-своему может служить объяснением), чем то, что Италия к 1600 г. утратила значительную часть своего промышленного производства? Что Испания к этому же времени тоже лишилась большой доли активности своих ремесел в Севилье, Толедо, Кордове, Сеговии, Куэнке? 394 И что эти итальянские и испанские потери в обратной пропорции вписались в актив Соединенных Провинций, Франции и Англии? Это ли не доказательства тому, что такой порядок представлял обращение, экономические структурированность и иерархизацию мира с довольно тесной взаимозависимостью между откликающимися друг на друга успехами и неудачами? Пьер Губер мечтал о том, чтобы классифицировать индивидуальные состояния и богатства по их возрасту – молодые, зрелые, старые 395. Это означает думать в соответствии с параболой.Существовала также промышленность молодая, зрелая или старая: молодые отрасли рвались вверх по вертикали, старые вертикально падали вниз.
Тем не менее, как и для людей, разве не удлинилась ожидаемая продолжительность жизни разных видов промышленности? Если бы мы располагали для периода XV—XVIII вв. многочисленными кривыми, аналогичными построенным Хоффманом, был бы, вероятно, брошен свет на важное различие: намного более короткий и прерывистый ритм и намного более сжатые по горизонтали параболы, чем сегодня. В эту эпоху старинной экономики любое промышленное производство рисковало быстро наткнуться на «узкое место» в сфере сырья, рабочей силы, кредита, техники, энергии, внутреннего и внешнего рынка. То был опыт, который ежедневно можно видеть в сегодняшних развивающихся странах.
00.htm – glava17
ТРАНСПОРТ И КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ
"-6 Cancila О. / prezzi su un mercat dell'interno délia Sicilia alla metà del XVII secolo.– « Economia e Storia»,1966, p. 188. 397 Kerblay В. Les Foires commerciales et le marché intérieur en Russie dans la première moitié du XIXe siècle.— «Cahiers du monde russe et soviétique»,1966, p. 424.
Средства транспорта, такие же старые, как сам мир, имели тенденцию на протяжении веков сохраняться такими, какими они были. В первом томе настоящего труда я говорил об этой архаичной инфраструктуре, о многочисленных и малоэффективных средствах перевозки: лодках, парусниках, повозках, упряжках, вьючных животных, о цепочках лошадей, запряженных цугом – bellhorses(эти лошади со звенящими колокольцами доставляли в Лондон гончарные изделия Стаффордшира или тюки провинциального сукна), и вереницах мулов на сицилийский манер, когда каждое животное бывало привязано к хвосту впереди идущего 396, или о тех 400 тыс. бурлаков,этих чернорабочих, что тянули бечевой или вели суда по Волге около 1815 г.39'
Перевозки – необходимое завершение производства; когда они ускорялись, все шло хорошо или улучшалось. Для Семена Воронцова, посла Екатерины II в Лондоне, рост
==346
Архив кн.
Воронцова, кн. 10 m.) 1876, с. 29. Семен Воронцов, Саутгемптон, 12/24 сентября 1801 г. 399 Cantillon. Essai sur la nature du commerce en général.Ed. INED, 1952, p. 36. Дилемма ложная, как сказал мне Пьер Гуру. Много лошадей – значит, много навоза и,значит, лучшие урожаи. ю"Galiani. Dialogue sur te commerce des blés.Цит. у: Dockes P. p. cit.p. 321.
401 Sombart W. Op. cit.,II, S.357 f.
английского процветания [выражало] движение по дорогам, которое за пятьдесят лет увеличилось самое малое впятеро 398. Начало подъема XVIII в. в общем совпадало с перевозками, имевшими тенденцию целиком использовать средства прошлого без подлинно революционных технических новшеств. Это не означает, будто не возникало новых проблем. Для Франции, даже еще до того, как были построены большие королевские дороги, Кантийон поставил дилемму: если движение будет нарастать за счет слишком большого числа лошадей, их придется кормить, в ущерб людям .
Перевозки сами по себе были «промыслом» ("industrie"), как о том напоминали Монкретьен, Петти, или Дефо, или аббат Галиани. «Транспорт,– говорил последний,– есть род мануфактуры» 400. Но мануфактуры архаичной, в которую капиталист глубоко не втягивался. И не без основания: оправдывали затраты только перевозки по главным направлениям. Остальные перевозки, по второстепенным дорогам, заурядные, жалкие, оставались уделом тех, кто довольствовался скромной прибылью. Взвесить участие капитализма в данном случае означает оценить соотношение новшеств и архаики или, вернее, «доходность» разных отраслей транспорта: слабое участие в перевозках сухопутных, ограниченное – в «речных перевозках», более ощутимое – когда дело касалось перевозок по морю. Однако же и там деньги совершали выбор, не заботясь захватить все.
СУХОПУТНЫЕ ПЕРЕВОЗКИ
Сухопутные перевозки обычно изображают как неэффективные. На протяжении столетий дороги оставались такими же или почти такими же, какими предоставила их [человеку] природа. Но это была относительнаянеэффективность: обмены былых времен соответствовали экономике былых времен. Повозки, вьючные животные, курьеры, гонцы, почтовые станции играли свою роль как производные от определенного спроса. И если принять все [это] во внимание, то окажется, что мало придавали значения старинному, ныне забытому доказательству В. Зомбарта, который установил то, что здравый смысл априорно отрицает, а именно: что сухопутный транспорт перевозил намного больше товаров, чем перевозили по пресной воде рек и каналов 401.
Расчеты Зомбарта, произведенные довольно изобретательно, фиксируют порядок величин в Германии в конце XVIII в. Определив число лошадей для перевозок примерно в 40 тыс., можно оценить в 500 млн. тонно-километров в год перевозки на повозках или вьюком (заметим мимоходом, что в 1913 г. объем перевозок по железным дорогам на том же пространстве будет в 130 раз больше – поразительное свидетельство фантастического «разрушения перегородок», произведенного железнодорожной революцией). Для водных потоков число судов, умноженное на их среднюю грузоподъемность и число плаваний в обоих направлениях, дает годовую цифру между 80 и 90 млн. тонно-километров. Следовательно, для всей Германии в конце
Транспорт и капиталистическое предприятие
==347
Почтово-пассажирские перевозки в Ладлоу (Шропшир). Картина Ж.-Л.Агасса (1767—1849). Традиционная дорожная техника, доведенная до наилучшего состояния: хорошая дорога, усиленные упряжки. Сравните это со старинными дорогами, которые так часто писал Брейгель. Базель, Публичное художественное собрание (Oeffenlliche Kunstsammlung). Фото музея.
==348
'"– A. N., G 7, 1510. 403 Dutens. Histoire de la navigation hauturière en France.1828. Цит .y: Toutain J.-C. Les Transports en France, 1830—1965.1967, p. 38.
404 Toutain J.-C. Op. cit.,p. 38.
405 A. N., G 7, 1646,Орлеан, 26 декабря
1708 г.
406 Strieder J. Aus
Antwerpener
Notariatsarchiven.1930, S. XXV, Anm. 4.
w7Coornaert E. Les
Français et le commerce
international à Anvers,I p. 269—270.
408 Schulte A. Geschichte
des mittelalterlichen
Handels und Verkehrs, I, S.357 f.
XVIII и в начале XIX в., невзирая на значительные перевозки по Рейну, Эльбе и Одеру, соотношение между пропускной способностью водных путей и сухопутных дорог оказалось бы 1 к 5 в пользу последних. В действительности же цифра 40 тыс. лошадей относится только к животным, специально занятым в перевозках, а не к очень большому числу (во Франции во времена Лавуазье – 1200 тыс.) сельскохозяйственных лошадей. А ведь эти крестьянские лошади обеспечивали очень многочисленные постоянные или сезонные перевозки. Значит, наземный транспорт был скорее недооценен Зомбартом, но, правда, расчет речных перевозок тоже оставлял в стороне значительный сплав леса.
Можно ли обобщать, исходя из германского примера? Конечно, нет, если речь пойдет о Голландии, где большинство перевозок осуществлялось водой. Это же, вероятно, можно сказать и об Англии, прорезанной многочисленными небольшими судоходными реками и каналами, для которой Зомбарт расценивал оба способа перевозок как равноценные. Напротив, остальная часть Европы была, пожалуй, не так хорошо, как Германия, обеспечена речными путями. Один французский документ, [явно] преувеличивая, дошел даже в 1778 г. до утверждения: «Почти все перевозки производятся по суше по причине трудности [плавания] по рекам»402. Любопытно, что в 1828 г. из 46 млн. тонн перевезенных грузов для Дютана 4,8 млн. были перевезены водой, а остальные по суше (ближние перевозки – 30,9 млн. тонн, дальние – 10,4 млн. тонн 403). Соотношение в общем составляет 1 к 10. Правда, с 1800 по 1840 г. число повозок для гужевого транспорта удвоилось 404.
Такой объем дорожных перевозок объяснялся, с одной стороны, обилием извозных операций на очень короткие расстояния, так как на коротком плече повозка обходилась не дороже лодки; так, в 1708 г. при перевозке зерна от Орлеана до Парижа затраты были одинаковы на обоих новых путях – что на мощеной королевской дороге, что на Орлеанском канале 405. С другой стороны, тем фактом, что, коль скоро транспортировка по воде происходила с разрывами, существовали обязательные и порой трудные волоки, связывавшие между собой речные системы, в общем нечто эквивалентное волокам в Сибири или Северной Америке. Между Лионом и Роанном, т. е. между Роной и Луарой, постоянно использовались для этого] 500 бычьих упряжек.
Но главной причиной служило постоянное и сверхобильное предложение перевозок крестьянскими средствами, перевозок, которые, как все виды вспомогательнойдеятельности, оплачивались ниже их истинной себестоимости. Из этого резервуара мог черпать всякий. Некоторые сельские местности – такие, как рейнский Хунсрюк, Гессен, Тюрингия 406,– определенные деревни вроде Рамберкура-о-По, в Барруа, откуда в XVI в. безбортовые тележки («charretons») добирались до самого Антверпена 407, так же как все альпийские деревни, расположенные вдоль дорог, издавна помогали себе, специализируясь на перевозках 408. Однако же наряду с этими профессионалами главную массу
==349
A.N., F 12, 721. 4"' Stockalper Archiv, Brigue, Sch. 31, № 2939, 2942, 2966. * В некоторых городах глава муниципалитета, мэр, или старшина ремесленного цеха.– Прим. перев.
411 A. D., Haute-Savoie, С 138—307, f° 82 v0. 4'2 A.N., H 3159/2.
составляли крестьяне, перевозчики по случаю. «Занятие извозом должно быть совершенно свободным,– объявлял еще французский указ от 25 апреля 1782 г.,– не должно быть никаких ограничений, помимо привилегий почтово-пассажирских контор имеются в виду регулярные перевозки пассажиров и пакетов, не превышающих определенного веса]... Так что надлежит не чинить ничего, что могло бы омрачить сию вольность, столь необходимую для коммерции: надобно, чтобы земледелец, каковой на время сделался возчиком, дабы использовать и прокормить своих лошадей, мог возобновлять занятия сей профессией и оставлять ее без всяких к оному формальностей» 4 .
Единственным недостатком этого крестьянского труда было то, что он оставался сезонным. Однако многие к этому приспосабливались. Так, лангедокская соль из Пеккэ, которую перевозили вверх по Роне целые караваны судов, контролируемые крупными купцами, должна была после выгрузки в Сесселе доставляться сухим путем в небольшую деревеньку Регонфль, около Женевы, откуда ее вновь везли по воде. 10 июля 1650 г. купец Никола Бурламакки пишет из Женевы: «И не начнись жатва, мы получили бы [соль] за немногие дни». 14 июля он пишет: «Соль наша продвигается, мы ее получаем каждый день, и, ежели жатва нас не задержит, я надеюсь недели через две всю ее иметь здесь... с этим караваном мы получим примерно 750 повозок». 18 сентября: «Остальное прибудет со дня на день, хотя ныне сев служит причиною того, что повозки бывают не столь часто. Но как только все будет посеяно, мы сразу же их получим» 410.
Столетием позже, 22 июля 1771 г., мы оказываемся в Бонвиле, в Фосиньи. Пшеницы не хватало, и интендант хотел срочно привезти рожь: «Когда испытываешь голод, не рассуждаешь о сорте хлеба, какой будешь есть». Но вот, пишет он синдику * Салланша, «ныне у нас самое горячее время жатвы... и невозможно, не нанеся ей заметного вреда, использовать деревенские телеги, как было бы желательно»41'. Оцените такое рассуждение управляющего некоего владельца металлургических заводов (23 вантоза VI г.– 13 марта 1799 г.): «Плуги [читай: пахотные работы] совсем не дают работать возчику» 412.
Между этой рабочей силой, которая сразу же себя предлагала, как только это позволял календарь сельскохозяйственных работ, и системой почты и почтово-пассажирских контор с твердым расписанием, понемногу и очень рано учрежденной всеми государствами, существовал также и специализированный транспорт, который стремился обрести организованные формы, но в девяти случаях из десяти бывал организован лишь самым примитивным образом. Речь идет о мелких предпринимателях, имевших по нескольку лошадей и возчиков. Реестр, относящийся к Ганноверу 1833 г., показывает, что ремесленный характер сухопутных перевозок был там еще правилом. С севера на юг Германию, как и в XVI в., пересекали «вольные», или «дикие в своем праве» (Strackfuhrbetrieb),как говорили в швейцарских кантонах, транспортные средства. Эти возчики ездили наугад в поисках груза, «плавая, как моряки», месяцами оставаясь вдали
К оглавлению
==350
413
Sombart W. Op. cit.,II, S. 330—332.
414 Braudel F. Médit., I,p. 191.
415 Everitt A. Thé Marketing of Agricultural Produce.– The Agrarian History of England and Wales.Ed. Finberg M. P. R., IV, 1969, p. 559.
416 A. N., G 7, 1510.
417 Savary J. Le Parfait Négociant.1712, I, Vpartie, p. 208—209. 4" Bernardo Bigoni. Relazione...– Viaggiatori del '600.Ed.
M. Guglielminetti, 1967, p. 309—310.
416
417
от дома и терпя порой полнейшую неудачу. Их апогеем был XVIII в. Но их можно было увидеть еще и в XIX в. И они, по всей видимости, были сами себе предпринимателями 413.
Все перевозки опирались на смену лошадей на постоялых дворах – это было хорошо заметно в XVI в. в Венеции 414 и становится еще нагляднее в XVII в. в Англии, где постоялый двор сделался торговым центром, не имевшим ничего общего с нынешним трактиром. В 1686 г. Солсбери, маленький городок в графстве Уилтшир, мог разместить на своих постоялых дворах 548 путешественников и 865 лошадей 415. Во Франции хозяин гостиницы был на самом деле комиссионером перевозчиков. В такой мере, что в 1705 г. правительство, которое пожелало создать должности «агентов по перевозкам» ("сотmisionnaires des voituriers") и которому это удалось лишь на короткое время в Париже, выставило себя в выгодном свете, обвинив хозяев гостиниц во всех грехах: «Все возчики королевства жалуются, что вот уже несколько лет хозяева гостиниц и постоялых дворов как в Париже, так и в иных городах, сделались хозяевами всего извоза, так что оные возчики оказались в их руках, не знают более тех, кто обычно производит сии отправки [грузов], и получают за свои повозки лишь то, что сказанные хозяева гостиниц и постоялых дворов соизволят им дать; что сказанные хозяева постоялых дворов заставляют их тратиться у себя посредством бесполезных задержек, кои возчикам приходится делать, что ведет к тому, что они проедают цену, [выплачиваемую] за их повозки, и не могут более себя содержать» 416. Тот же документ указывает, что извоз в Париже замыкался на пяти или шести десятках постоялых дворов. В 1712 г. Жак Савари в «Совершенном негоцианте» изображал хозяев гостиниц подлинными «комиссионерами перевозчиков», помимо всего прочего бравшими на себя уплату различных налогов, таможенных и городских ввозных пошлин и получение с купцов платы за перевозки, которую они авансировали возчикам. Картина та же, что и выше, но на сей раз благожелательная и не обязательно более справедливая 417.
