Текст книги "Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2"
Автор книги: Фернан Бродель
Жанры:
Публицистика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 55 страниц)
С годами рынки рабочей силы приобретали официальный статус, их правила становились более ясными. «Удобная книга парижских адресов на 1692 г.» («Le Livre commode des adresses de Paris pour 1692»)Авраама дю Праделя (псевдоним некоего Никола де Бленьи) дает парижанам рекомендации такого рода: вам нужна служанка? Сходите на улицу Ваннери, в «бюро рекомендательниц» («bureau des recommanderesses»).Слугу вы найдете на Новом рынке, повара – на Гревской площади ("a la Grève").Вам надобен подручный («garçon de métier»)'!Если вы купец, идите на улицу Кенканпуа, ежели хирург – на улицу Кордельеров, аптекарь – на улицу Юшетт. Каменщики и чернорабочие из Лимузена свои услуги предлагают на Гревской площади. Но «кожевники, слесари, плотники, бондари, оружейники, торговцы жареным мясом и прочие нанимаются сами по себе, являясь в лавки» 149.
Правда, однако, что в целом история наемного труда остается мало известной. Тем не менее выборочные подсчеты говорят о возрастающих размерах применения наемной рабочей силы. Относительно Англии при Тюдорах «доказано, что... много более половины, даже две трети семейств получали по крайней мере часть своих доходов в виде заработной платы» . В начале XVII в. в ганзейских городах, в частности в Штральзунде, масса лиц наемного труда непрестанно возрастала и в конечном счете составила в целом самое малое 50% населения 151. В Париже накануне Революции эта цифра превышала 50% 152.
Разумеется, это отнюдь не означало, что столь давно начавшаяся эволюция подошла к концу. Тюрго сожалел об этом, заметив мимоходом: «Обращения труда, подобного обращению денег, не существует» 153. Но движение было начато, и оно шло навстречу всему тому, что несло с собой будущее в этой сфере,– изменениям, приспособлению, а также и страданиям.
В самом деле, кому бы пришло в голову усомниться, что
К оглавлению
==40
'" См. ниже, с. 503—508. "i5 Цит. в кн.: Babeau A p. cit.,p. 40. 156 Lotto L. Libra di spese diverse(1538– 1556). P.p. P. Zambelli.; Farinati P. Giornale 1573 -1606.P.p. L. Pupp' 1968, p. XL. 157 Farinati P. Op. cit.,p. XLIII, note 116.
переход к наемному труду, какими бы ни были его мотивы и экономические выгоды, сопровождался известными социальными издержками. В XVIII в. доказательство тому мы видим в многочисленных стачках и очевидном недовольстве рабочих 154. Жан Жак Руссо говорил об этих людях, которые, «если их хотят утеснить, живо собирают пожитки: они уносят свои руки и уходят» 155. Эта чувствительность, это социальное самосознание – действительно ли они родились вместе с предпосылками крупной промышленности? Безсомнения, нет. В Италии живописцы традиционно были ремесленниками, работавшими в своей мастерской вместе с помощниками, каковыми зачастую были их собственные дети. Как и купцы, они вели счетные книги; у нас есть такие книги Лоренцо Лотто, Бассано, Фаринати, Гверчино 156. Один только хозяин мастерской был купцом, вступавшим в контакт с клиентом, от которого он получал заказы. Помощники же, включая сыновей, уже готовых взбунтоваться, были в лучшем случае наемными рабочими. С учетом этого без труда поймешь откровенное признание одного из художников, Бернардино Индиа, своему корреспонденту Шипионе Чибо: преуспевающие художники Алессандро Аччайоли и Бальдовини хотели было взять Индиа на службу. Он же отказался, желая сохранить свободу и не забрасывать свои собственные дела «ради жалкой заработной платы» («per un vil salaria»)157. И было то в 1590 г.!
168
Дон Франсиско де Арана – кардиналу Худисе, Палермо, 10 декабря 1704г. Biblioteca Comunale, Palermo, hQq 66, f" 452 seq., f° 476. 15β Cotrugli B. Delta mercatura e del mercante perfetto.Brescia, 1602, p. 50. Книга эта была написана в 1458 г.
РЫНОК– ЭТО ГРАНИЦА, И ГРАНИЦА ПОДВИЖНАЯ
В самом деле, рынок был границей, как бы водоразделом между реками. Вы будете жить неодинаковым образом в зависимости от того, окажетесь ли вы по одну сторону барьера или же по другую. Один пример среди тысяч других, когда люди бывали осуждены снабжаться только с рынка – рабочие мессинских шелкопрядилен, иммигранты в городе и пленники городского снабжения продовольстием 158 (даже в гораздо большей степени, чем знать или буржуа, которые зачастую владели землями в окрестностях, огородом, фруктовым садом, а значит, и личными ресурсами). А ежели этим ремесленникам становилось невмоготу есть плохое, наполовину сгнившее «зерно с моря», из которого выпекался тот хлеб, что им продавали по высокой цене, они могли самое большее отправиться в Катанию или в Милаццо (и они решились на это к 1704 г.), дабы сменить нанимателя и продовольственный рынок.
Для людей непривычных, тех, кто обычно был от рынка далек или держался от него в стороне, он представал как исключительный праздник, своего рода путешествие, почти приключение. Он давал случай «presumir»,как говорят испанцы – показать себя, поважничать. Руководство для купцов, относящееся к середине XV в., объясняет: моряк, как правило, неотесан, у него «до того неповоротливый ум, что когда он пьет в таверне или покупает хлеб на рынке, то воображает себя важной персоной» . Точно так же и испанский солдат, который между
==41
XVIII в, Венгрия. Свинью несут в Дебреценский коллегиум. Собственность автора
60 Vida y hechos de Eslebamllo Gonzalez – La Novela picaresca espanola".1966, ρ 1830 ""AN, G7 491, 505, 12 апреля 1679 г "" Bercé Y -M Histoire des croquants Étude des soulèvements populaires au XVIIe siècle dans le Sud-Ouest de la France1974, 1, ρ 41
Рынок в Антверпене Неизвестный мастер конца XVI в. Королевский музей изящных искусств, Антверпен. Собственность А С L, Брюссель
двумя кампаниями угодил на рынок в Сарагосе (1645 г.) и стоял в восхищении перед грудами свежего тунца, тайменя, сотнями разных сортов рыбы, выловленной в море или в близлежащей реке 160. Но что он в конечном счете купит за те монеты, которые есть у него в кошельке? Несколько sardinas salpesadas,обвалянных в соли сардин, которые хозяйка местной таверны зажарит для него на решетке; дополненные белым вином, они и составят его пышную трапезу.
Само собой разумеется, именно жизнь крестьян оставалась по преимуществу зоной внерыночной (или по меньшей мере наполовину внерыночной), зоной натурального хозяйства, самодостаточности, замкнутости в себе. Крестьяне всю свою жизнь довольствуются тем, что произвели собственными руками, или же тем, что поставляют им соседи в обмен на кое-какое продовольствие или услуги. Конечно, они во множестве приходят на рынки города или местечка. Но те, кто удовлетворяется покупкой там необходимого железного лемеха для своего плуга и тем, чтобы добыть денег для выплаты своих долгов или податей, продавая яйца, колобок масла, кое-какую птицу или овощи, не вовлечены по-настоящему в рыночный обмен. Они лишь подходят к нему. Таковы те нормандские крестьяне, «кои приносят на рынок продовольствия на 15 или 20 су и кои не могут зайти в кабачок, каковой не по их деньгам» 161. Зачастую деревня не сообщалась с городом иначе как при посредстве купца из этого же города или арендатора местной сеньерии 162.
Эту жизнь «в стороне» часто отмечали – никто не может отрицать ее существование. Но тут были свои степени и, еще более – исключения. Немало зажиточных крестьян пользовалось рынком вовсю: например, английские «фермеры», которые, будучи в состоянии коммерциализировать свои урожаи, не имели
==42
==43
==44
Mercier L.-S. Tableau de Paris.VIII, 1783, p. 343—345. 1114 Bercé Y.-M. Op. cit., I, p. 242.les ^
См.доклад
A. Маддалены (Maddalena A., de), Неделя Прато, апрель 1975 г.
"'6 Cvetkova Β.Α. Vie économique des villes et ports balkaniques aux XVe et XVIe siècles.– «Revue des études islamiques»,1970, p. 277—278, 280—281.
167 Olteanu S. Les Métiers en Moldavie et en Valachie (Xe– XVIIe siècles).– «Revue roumaine d'histoire», 196S,VII, p. 180. Здесь, по всей видимости, ярмарка = рынку, 168 Young's Travels in France during the Years 1787, 1788, 1789.Ed. Betham-Edwards, 1913, p. 112.
более надобности каждую зиму прясть и ткать свою шерсть, или свою пеньку, или свой лен; они были постоянными клиентами рынка так же, как и его поставщиками. Или в Соединенных Провинциях крестьяне крупных деревень, плотно застроенных или дисперсных (иной раз насчитывавших 3—4 тыс. жителей) ,– производители молока, мяса, свиного сала, сыров и промышленных культур и покупатели зерна и дров для отопления. Или венгерские скотоводы, экспортировавшие свой скот в Германию и Италию; скотоводы, которые тоже покупали зерно, которого им недоставало. Или все крестьяне-огородники пригородов и предместий, на которых так охотно ссылались экономисты,– крестьяне, включенные в жизнь крупного города, обогащаемые ею: богатство Монтрёя, возле Парижа, созданное его персиковыми садами, грезилось Луи-Себастьену Мерсье (1783 г.) 163. А кому не известен расцвет стольких местечек, снабжавших города продовольствием, вокруг Лондона, или Бордо, или Ангулема '4! Без сомнения, то были исключения в масштабе мира крестьян, представлявшего от 80 до 90% населения земли. Но не будем забывать, что даже бедные деревни были затронуты этой экономикой в скрытой форме. Монета достигала их разными путями, которые выходили за рамки собственно рынка. Чему и служили странствующие торговцы, местечковые или деревенские ростовщики (вспомним ростовщиков-евреев в деревнях Северной Италии 165), предприниматели деревенских промыслов, разбогатевшие буржуа и фермеры, искавшие рабочую силу для извлечения дохода из своих земель, и даже деревенские лавочники...
Тем не менее в узком смысле слова рынок в конечном счете остается для историка экономики прошлых веков неким тестом, «индикатором», значение которого он никогда не будет недооценивать. Бистра Цветкова отнюдь не безосновательно строит своего рода градуированную шкалу и измеряет экономическую весомость болгарских городов вдоль Дуная в соответствии с размерами пошлин, взимавшихся с продаж на рынке, принимая во внимание, что пошлины там выплачивались в серебряных аспрах и что существовали уже специализированные рынки 166. Две или три заметки по поводу Ясс в Молдавии указывают, что в XVII в. город располагал «семью местами, где сбывались товары; из них иные назывались по главным изделиям, которые там продавались, скажем сапожный рынок, мучнойрынок...» 167. Вот и выявляется определенное разделение торговой жизни. Артур Юнг пошел дальше. В августе 1788 г., выезжая из Арраса, он повстречал «по меньшей мере сотню ослов, нагруженных... по видимости, очень легкими вьюками, и множество мужчин и женщин»; это могло в изобилии снабдить рынок. Но, «таким образом, большая часть деревенской рабочей силы пребывает без дела в разгар жатвы ради того, чтобы снабжать город, который в Англии обеспечивало бы продовольствием в сорок раз меньше людей. Когда подобное множество бездельников жужжит на рынке,– заключает Юнг,– я совершенно уверен, что земельная собственность чрезмерно раздроблена» 16 . Стало быть, малолюдные рынки, где бы не развлекались и не бездельничали сверх меры, были бы признаком современной экономики?
==45
* Потир – ритуальная чаша; дискос – блюдо на невысокой подставке. Во время обряда причащения находящиеся в нихвино и хлеб символизируют соответственно кровь и тело Христовы.– Прим. перев.169 См.доклад Л. Маккаи (Makkai L.), Неделя Прато, апрель 1975 г.
170 Мишле сообщает нам: имеет место распродажа земли, «ни один покупатель не является – и приходит крестьянин со своей золотой монетой».– «Le Peuple»,1899, р. 45.
171 См.доклад M. Эймара (Aymard M.), Неделя Прато, апрель 1975 г. (по поводу Сицилии). 172 Fernandez de Pinedo E. Crecimient economico y
transformadones sociales del pais vasco 1100– 1850.1974 (см. в особенности с. 233 ел. ï.
НИЖЕ РЫНКА
По мере того как торговая экономика распространяется и приводит в беспорядок зону соседствующих с нею и нижележащих видов деятельности, происходит разрастание рынков, передвижка границы и модификация элементарных форм деятельности. Несомненно, в деревнях деньги редко были настоящим капиталом: они использовались для покупки земли и, следовательно, были ориентированы на социальное продвижение через такую покупку. А еще чаще они тезаврировались: вспомним о монетах в женских монистах Центральной Европы, о потирах и дискосах * изготовления венгерских деревенских золотых и серебряных дел мастеров 169, о золотых крестах у французских крестьянок накануне Французской революции '70. И все же деньги играли свою роль разрушителя старинных ценностей и старинного равновесия. Батрак, сельскохозяйственный рабочий, чей счет велся в книгах нанимателя, приобрел привычку считать в денежных категориях, даже если получаемые от хозяина авансы натурой были таковы, что у него в руках к концу года, так сказать, никогда не оставалось наличных денег ' '. В долгосрочной перспективе именно в этом заключалось изменение образа мыслей. То была перемена в трудовых отношениях, которая облегчала адаптацию к новому обществу, но которая никогда не шла на пользу беднякам.
Никто лучше молодого экономиста-историка экономики из Страны Басков Эмилиано Фернандеса де Пинедо не показал, насколько оказывались затронуты неумолимым продвижением рыночной экономики деревенское население и собственность 172. В XVIII в. Страна Басков обнаруживала тенденцию к тому, чтобы вполне сделаться «национальным рынком», отсюда возросшая коммерциализация земельной собственности. В конечном счете через рынок проходят церковные земли и майоратные земли, в принципе равным образом неприкосновенные. Земельная собственность разом концентрируется в немногих руках, и происходит нарастающая пауперизация и без того нищих крестьян, вынужденных с того времени и в невиданном до того числе проходить через узкое отверстие рынка труда либо в городе, либо в деревне. Именно рынок, расширяясь, вызвал эти водовороты с их необратимыми результатами. Mutatis mutandis этаэволюция воспроизводила процесс, который намного раньше привел к крупным хозяйствам английских фермеров.
Таким вот образом рынок сотрудничал с большой историей. Даже самый скромный рынок есть ступень экономической иерархии, без сомнения самая нижняя. Итак, всякий раз, когда рынок отсутствовал или был незначителен, а наличные деньги, слишком редкие, имели как бы взрывную силу, мы наверняка оказываемся на «нулевом уровне» жизни людей, там, где каждый обязан производить почти все. Немало крестьянских обществ доиндустриальной Европы еще жило на этом уровне, за пределами рыночной экономики. Путешественник, который бы на это решился, мог за гроши, по бросовым ценам купить любые плоды земли. И не было необходимости ради того, чтобы столкнуться с подобными чудесами, ездить в такую даль, как
==46
173
MannqueF. S. Itinerano de las Missiones.1649, p. 59.
174 Morineau M. Л la halle de Charleville: fourniture et prix des grains, ou les mécanismes du marché (1647– 1821).—"95' Congrès national des sociétés savantes",1970, II, p. 159—222. 175 Cattini M. Produzione, autoconsumo e mercato dei grani a San Felice sul Panaro, 1590—1637.— «Rivista storica italiana»,1973, p. 698—755. * Участники антифеодальных крестьянских движений конца XVI – первой половины XVII в. во Франции. Свое наименование получили от лозунга «aux croquants» – «на грызунов» (так восставшие называли дворян, духовенство, королевских чиновников, откупщиков), а возможно, и от округа Крок, где в 1592г. началось движение.– Прим. перге.176 См. выше, прим. 162.
область Аракан, как то сделал в 1630 г. Маэстре Манрике, и выбирать там между тридцатью курами за четыре реала или сотней яиц за два реала . Достаточно было отдалиться от больших дорог, двинуться по горным тропам, оказаться в Сардинии или же остановиться в не больно посещаемой гавани на побережье Истрии. Короче говоря, жизнь рынка, которую так легко уловить, слишком часто скрывает от историка жизнь нижележащую, заурядную, но самостоятельную, зачастую автаркичную или стремящуюся к автаркии. Другой мир, иная экономика, иное 1 общество, иная культура. Отсюда и интерес таких попыток, как попытки, предпринятые Мишелем Морино 174 или Марко Каттини 175, которые – и тот и другой – показывают то, что происходило ниже уровня рынка, то, что от рынка ускользало, и в общем дают представление о мере сельского «самообеспечения». В обоих случаях ход мысли историка был один и тот же: зерновой рынок – это, с одной стороны, есть населенное пространство, которое от такого рынка зависит, а с другой, спрос со стороны какого-то населения, чье потребление может быть рассчитано по заранее известным нормам. Если в дополнение к этому я знаю местное производство, цены, количество продукта, которое направляется на рынок, то, что потребляется на месте, и то, которое вывозится или ввозится, я могу себе представить, что происходило или должно было происходить ниже уровнярынка. Чтобы проделать это, Мишель Морино избрал отправной точкой средних размеров город Шарлевиль, а Марко Каттини – местечко в провинции Модена, местечко, жизнь которого была гораздо ближе к сельской и которое находилось в районе, лежащем несколько в стороне.
Аналогичное «погружение», но с использованием иных средств, удалось Иву-Мари Берсе в его недавней диссертации о восстаниях кроканов * в Аквитании в XVII в. В свете этих восстаний он восстанавливает характер мышления и мотивации поведения населения, которое слишком часто ускользало от внимания историков. Мне особенно нравится то, что он говорит о склонном к насилию народе в деревенских тавернах, этих взрывчатых местах 176.
Короче, дорога открыта. Методы, средства, подходы могут варьировать (это мы уже знаем), но несомненно одно: не будет полной истории, особенно истории деревень, которая бы заслуживала этого названия, если невозможно систематически проследить жизнь людей ниже «этажа» рынка.
ЛАВКИ
Первую конкуренцию рынкам составили лавки (но обмен извлек из этого выгоду). Бесчисленные ограниченных размеров ячейки, они были другим элементарным орудием обмена. Аналогичным, но и отличным, ибо рынок действует периодически, тогда как лавка – почти без перерывов. По крайней мере – в принципе, так как правило (если такое правило существует) обставлено многими исключениями.
Так, зачастую переводят как «рынок» слово сук (soukh),свойственное мусульманским городам. Но ведь сук – часто
==47
'" Variétés,I, 369, note l.
178 Journal de voyage
de deux Jeunes Hollandais
à Paris en 1656—1658,p. 30.
"9 Brackenhoff er E.
Op. cit.,p. 116.
целом же только улица, окаймленная лавками, целиком специализированными на одном и том же виде торговли, каких, впрочем, так много было и во всех городах Запада. Сосредоточение в Париже с XII в. мясных лавок по соседству с церковью Сент-Этьенн-дю-Мон привело к тому, что улице Монтань-Сент-Женевьев было дано название улицы Бушери (Мясных лавок) 177. В 1656 г. в том же Париже «рядом с бойней Сент-Инносан... (sic)все торговцы железом, латунью, медью и жестью имеют там свои лавочки» 178. В Лионе в 1643 г. «домашнюю птицу находишь в специальных лавках на Птичьем рынке по улице Сен-Жан» 179. Существовали также и улицы лавок, торговавших предметами роскоши (см. план Мадрида), такие, как Мерчериа между площадью Св. Марка и мостом Риальто, которая способна, говорил в 1680 г. один путешественник, дать
Мадрид и его лавки предметов роскоши
Став столицей Испании с 1560 г., Мадрид сделался в XVII в. блистательным городом.
Число лавок в нем множилось.
Роскошные лавки группировались вокруг Главной площади
(Plaza Mayor) похарактеру товара.
По данным: Capella M., Matilla Tascon A.
Los Cinco Gremios may or es de Madrid.1957.
==48
180 Limojon de SaintDidier I.-F. La Ville et îa république de Venise.1680, p. 68. "" Carrière Ch. Négociants marseillais au XVIII' siècle.1973, I, p. 165.
182 Skinner G. W. Marketing and social structure in rural China.—"Journal of Asian Studies",november 1964, p. 6. О рынках в Сычуани в более позднее время см. ниже, с. 104—105.
183 Abbé Prévost.
Histoire générale des
voyages...(1750), VIII, p. 533.
'84 Marion M.
Dictionnaire des
institutions de la France
aux XVIIe et XVIIIe
siècles,p. 195 (статья
«Echoppe»),185 Everitt A. Op. cit.,p. 484.
"6 Marquant R. La Vie
économique à Lille sous
Philippe le Bon.
1940, p. 82.
187 Этот образ
принадлежит К. Марксу
(см.: Маркс К-, Энгельс Ф. Соч.т. 23, с. 371).
"' Marquant R. Op. cit.,p. 82.
прекрасное представление о Венеции 180. Или же те лавки на северном берегу Старого порта в Марселе, где продавались товары с Леванта и, как замечает президент де Бросс, «столь большим пользующиеся спросом, что пространство в двадцать квадратных футов сдается в аренду за пятьсот ливров»181. Эти улицы были своего рода специализированными рынками.
Другое исключение из правила: вне пределов Европы перед нами предстают два небывалых явления. По словам путешественников, Сычуань, т. е. верхняя часть бассейна Янцзы, которую в XVII в. вновь захватила интенсивная китайская колонизация, была скоплением рассеянных в пространстве селений в отличие от собственно Китая, где правилом была высокая концентрация населения. Так вот посреди этого дисперсного расселения существовали в пустоте группы небольших лавочек, яотянъ,которые тогда играли роль постоянного рынка .И, опять-таки по рассказам путешественников, так же обстояло дело в XVII в. и на Ланке (Цейлоне): не было рынков, но были лавки 183. А с другой стороны, ежели возвратиться в Европу, то как называть те ларьки, те лавчонки, которые как попало строились прямо на парижских улицах и которые тщетно пытался запретить указ 1776 г.? То были переносные лотки, как и на рынке, но торговля с них производилась каждодневно, как в лавке 184. И кончаются ли на этом наши сомнения? Нет, ибо в Англии некоторые торговые поселки, такие, как Уэстерхэм, имели свой ряд (row) галантерейщиков и бакалейщиков задолго до того, как завели свой рынок 185. И снова нет, потому что на самой рыночной площади находилось множество лавок; рынок открывается, а они продолжают торговать. Точно так же видим мы, например, на оптовом рынке (halles)в Лилле площадку для продажи соленой рыбы помимо торговли рыбой свежей – разве не означало это объединить рынок и лавку 186.
Эта неопределенность вполне очевидно не мешала тому, чтобы с годами лавка все более и более явно отличалась от рынка.
Когда в XI в. по всему Западу рождались или возрождались города и оживлялись рынки, рост городов устанавливает четкое различие между деревнями и городами. Последние концентрируют у себя зарождающуюся промышленность и, следственно, активное ремесленное население. Сразу же возникшие первые лавки были на самом деле мастерскими (если можно так выразиться) булочников, мясников, башмачников, холодных сапожников, кузнецов, портных и прочих ремесленников, торговавших в розницу. Поначалу этот ремесленник вынужден выходить из дому, не сидеть в своей лавке, к которой, однако, его труд привязывает его, «как улитку к ее раковине» 18?. Он должен идти продавать свои изделия на рынке или на Крытом рынке. Городские власти, заботящиеся о защите интересов потребителя, навязывают это ремесленнику: рынок проще контролировать, нежели лавку, где каждый становится почти что сам себе господином 188. Но довольно рано ремесленник станет продавать в собственной лавке – как говорили, «в своем окне»,– в промежуткемежду рыночными днями. Таким образом,
==49
Oliveira Marques
A. H., de. Op. cit.,p. 201.
''"' Brackenhof fer E.
Op. cit., p.97.
1!" B. N„ Ms. Fr., 21633,f0' l, 14, 18, 134.
'I12 A. d. S. Firenze,Mediceo 4709, Париж, 27 июня1718 г.
")3 Lütge F. Deutsche
Sozial– und
Wirtschaftsgeschichte.
1966, passim, S. 143 sq.
эта перемежавшаяся деятельность делала из первой лавки непостоянное место торговли, нечто подобное рынку. Около 1380 г. в Эворе, в Португалии, мясник разделывал мясо у себя в лавке и продавал его на одном из трех рынков, бывавших на неделе 189. Для жителя Страсбурга было необычным увидеть в Гренобле в 1643 г., как мясники разделывали и продавали мясо у себя дома, а не на рынке, продавали его «в лавке, как прочие торговцы» 190. В Париже булочники продавали «рядовой» и «роскошный» хлеб в своих лавках, а грубый хлеб – обычно на рынке, каждую среду и каждую субботу .В мае 1718г. еще один указ снова внес беспорядок в монетную систему (вводилась система Лоу); и тогда «булочники, то ли из страха, то ли из озлобления, не вынесли на рынок обычного количества хлеба: в полдень на рынках уже не найти было хлеба. А всего хуже, что в тот же день они повысили цену на хлеб на два-четыре су за фунт; так что верно,– добавляет тосканский посол, которого мы берем в свидетели,– что в делах этих здесь нет того доброго порядка, каковой находишь в иных местах» 192.
Итак, первыми, кто держал лавки, были ремесленники. «Настоящие» лавочники появились позже: то были посредники в обмене. Они втираются между производителями и покупателями, ограничиваясь покупкой и продажей, и никогда не изготовляют собственными руками (по крайней мере целиком) те товары, какие предлагают. С самого начала игры они выступали как тот купец-капиталист, которого охарактеризовал Маркс и который, начавши с денег Д, приобретает товар Т,дабы постоянно возвращаться к деньгам, по формуле Д. – Т – Д: «Он расстается со своими деньгами лишь в надежде вернуть их назад». Тогда как крестьянин, напротив, чаще всего отправляется на рынок продавать свои продукты, чтобы сразу же купить то, в чем он нуждается. Он начинает с товара и к нему возвращается по маршруту Т – Д – Т. Да и ремесленник, который должен искать себе пропитание на рынке, недолго остается в положении обладателя денег. Но бывали и исключения.
Будущее предназначено посреднику, особому действующему лицу; скоро ими будет буквально кишеть экономика. И именно это будущее нас занимает гораздо больше, чем происхождение посредника, которое нелегко раскрыть, хотя процесс, вероятно, был прост. Странствующие торговцы, которые пережили упадок Римской империи, начиная с XI в. и, вне сомнения, и раньше были захвачены подъемом городов; иные из них осели и влились в число городских ремесленников. Явление это не имеет какой-то точной даты для какого-то одного района. Например, в том, что касалось Германии и Франции, говорить можно не о XIII в., а лишь начиная сXIII в. 193 Какой-нибудь бродяга-«пыльноногий» еще во времена Людовика XIII оставлял свою странствующую жизнь и устраивался рядом с ремесленниками, в лавчонке, похожей на их лавочки, и все же отличной от них, причем с годами это отличие проявлялось все больше и больше. Лавка булочника XVIII в.– это с очень малыми изменениями лавка булочника XV в. или даже предшествовавшего столетия. А в то же время торговые лавки и методы торговцев с XV по XVIII в. изменятся даже зримо.
К оглавлению
==50
Расположенные бок о бок лавки булочника и суконщика в Амстердаме. Картина Якобуса Йреля, голландская школа, XVII в. Амстердам, собрание X. А. Ветцлара. Фото Жиродона.
==51
A. N-, G7, 1686, 156. Мемуар о награждении коммерсантов. "5 A.N., F12, 724, 11 апреля 1788 г. 196 Общественное презрение было обращено в Италии, скажем, в Лукке, на мелкого лавочника, но не на настоящего купца. См.: Berengo M. Nobili е mercanti nella Lucca del Cinquecento.1963, p. 65.
"" Franklin A. La Vie privée d'autrefois au temps de Louis XIII.I; «Les Magasins de nouveautés».1894, p. 22 sq.
1M Boissonnade P. Essai sur l'organisation du travail en Poitou, l,p. 287.
199 Краковский архив, итальянский фонд 3206 – переписка Федериго Аурелио (3 сентября 1680 г.– 20 марта 1683 г.). 21)0 Sombart W. Op. cit. Олавке мелочного торговца-еврея см. т. II, с. 455 и ел. (о проблеме в целом). 201 Willan T. S. Abraham Dent of Kirkby Stephen.21)2 По данным T.C. Уиллэна (Willan T. S. Op. cit.).
Тем не менее торговец-лавочник отнюдь не с самого начала отделится от ремесленного сословия, в котором занял место, влившись в городской мир. Происхождение его и неясность, которую оно за собою влечет, оставались для него своего рода пятном. Еще в 1702 г. один французский мемуар приводил такие доводы: «Это верно, что торговцы рассматриваются как первые среди ремесленников, как нечто более значительное – но не более того» 194. Но все же речь идет о Франции, где торговец, даже становясь крупным «негоциантом», не решал тем самым, ips facto,проблему своего социального ранга. Еще в 1788 г. выборные от торговли печалились по сему поводу и констатировали, что до сих пор еще негоциантов рассматривают как «занимающих одну из низших ступеней общества» . В таких выражениях не говорили бы в Амстердаме, Лондоне или даже в Италии 196.
К началу, а зачастую и после начала XIX в. лавочники будут продавать товары, полученные, безразлично, из первых, вторых или третьих рук. Обычное, самое первое ихназвание – mercier,раскрывает их существо: оно происходит от латинского тегх, mercis,«товар вообще». Поговорка гласит: «Лавочник, все продающий, ничего не изготовляющий» («Mercier vendeur de tout, faiseur de rien»). И всякий раз, когда у нас есть сведения о заднем помещении лавки торговца, мы там находим самые разношерстные товары, идет ли речь о Париже XV в. 197, о Пуатье 198, о Кракове 199 или о Франкфурте-на-Майне 200, или же еще в XVIII в. о лавке Абрахама Дента, мелочного торговца (shopkepper),в Керби-Стивене, маленьком городке в Уэстморленде в Северной Англии 201.
В лавке этого торговца-бакалейщика, дела которого нам известны благодаря его собственным бумагам с 1756 по 1776 г., продавалось все. В первую очередь чай (черный или зеленый) разного качества и, несомненно, по высокой цене, коль скоро Керби-Стивен, лежащий в глубине страны, не мог пользоваться благами контрабандной торговли. Затем следовали сахар, патока, мука, вино и бренди, пиво, сидр, ячмень, хмель, мыло, испанские белила, голландская сажа, зола, воск, сало, свечи, табак, лимоны, миндаль и изюм, уксус, горох, перец, обычные приправы, мускатный орех, гвоздика... У Абрахама Дента находишь также ткани – шелковые, шерстяные, хлопковые, и весь мелкий галантерейный товар – иголки, булавки и т. п. И даже книги, журналы, альманахи, бумагу... В общем, проще указать то, чего лавка не продавала, а именно: соль (что трудно объяснимо), яйца, сливочное масло, сыр – вне сомнения, потому, что они в изобилии-были на рынке.
Главными клиентами вполне логично были жители самого городка и соседних деревень. Поставщики были рассеяны на значительно большем пространстве (см. прилагаемую карту) 202, хотя Керби-Стивен не лежал ни на каком водном пути. Но сухопутные перевозки, несомненно весьма дорогие, были регулярными, и перевозчики принимали одновременно с товарами векселя и заемные письма, которые Абрахам Дент использовал для своих платежей. В самом деле» кредит приносил немалую выгоду как клиентам лавки, так -и самому лавочнику в его делах с собственными поставщиками.
