Текст книги "Сочинения в двенадцати томах. Том 2"

Автор книги: Евгений Тарле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 57 страниц)

Даже в отраслях промышленности, которые были более сконцентрированы в городах, сосчитать рабочих оказывалось в высшей степени трудным.

Ролан, строго и очень недоверчиво относившийся к современной ему статистике, считает возможным утверждать, что (в 1784 г.) общее число людей, работающих в шелковой промышленности, равно (для всей Франции) 600 тысяч человек. Он исчисляет, что на каждый станок в любой отрасли текстильной промышленности нужно считать в среднем 6 рабочих. К сожалению, он не говорит нам, каким именно путем пришел он к подобному выводу, тем не менее самый вывод считает точным [14]14
  Encyclopédie méthodique. Manufactures et arts, t. II (Paris, 1784), стр. 48–49: D’après des calculs sur lesquels je me suis suffisamment exercé pour ajouter foi à leur résultat, j’ai trouvé que les métiers d’étofies dont les matières végétales ou animales, laine, chanvre, lin ou coton, étoient susceptibles de diverses préparations, de filature, de tissage, de teinture, ou de blanchiment, d’apprêts quelconques enfin, opérations dont quelques unes sont répétées sur diverses étoffes fabriquées; j’ai trouvé, dis-je, que du moment que l’animal était dépouillé de sa toison ou la récolte arrachée à la terre jusqu’à celui où l’étoffe, mise dans le commerce, pouvait être employée à sa destination; on pouvait tabler sur six personnes employées par métier battant… Sur ce pied on ne verrait pas en France que six cent mille ouvriers employés au travail de la soie…


[Закрыть].

Но в шелковом производстве легче было узнать хоть число станков, ибо эта промышленность, как ниже будет сказано, сосредоточивалась в городах; можно было, следовательно, допуская правильность исчислений Ролана, приблизительно знать, сколько рабочих работает в шелковых мануфактурах. А как быть с хлопчатобумажным, с полотняным, с шерстяным производством, где даже и приблизительно нельзя было знать, сколько станков занято в деревнях данной местности? Тут, даже допуская правильность исчислений Ролана, добраться до цифры рабочего населения было совершенно немыслимо.

Следует заметить, что спустя несколько лет после того, как Ролан счел возможным определить цифру рабочих, занятых в шелковом производстве, он категорически отказался от мысли, будто возможно ее определить. И отказался именно тогда, когда сделался инспектором лионских мануфактур. Об этом мы узнаем уже из официального документа.

Когда в 1789 г. правительство запросило Ролана о числе рабочих лионских мануфактур, то он прямо отказался на подобный вопрос ответить [15]15
  Нац. арх. F¹² 678. Extrait des lettres de M. M. les inspecteurs. Lyon.
  M. Roland de la Platière, inspecteur à Lyon observe, que le nombre des ouvriers d’étoffes de soye de cette ville est de tout point inassignable (1789 г.).


[Закрыть].

У нас есть свидетельство современника, что в начале 1793 г. во Франции в общем в бумагопрядильном деле было занято около 200 тысяч рабочих – в 6 раз меньше, чем в Англии [16]16
  Нац. арх. F¹² 1343-A. Mémoire contenant un projet d’établissement de filature de coton et de laine en Montargis: Les manufactures de cotonades occupent en Angleterre au delà de douze cent mille personnes de tout âge et de tout sexe, – colles de France n’en employent qu’environ deux cent mille qui par le défaut de moyens mécaniques l’ont à peine la moitié de l’ouvrage qu’elles produiraient avec leur secours.


[Закрыть].

Авторы мемуара, откуда эта цифра мной взята, скорее стремились преуменьшить, чем преувеличить размеры французской бумагопрядильной индустрии.

Во всяком случае, положительно можно утверждать одно: эта цифра (200 тысяч человек) еще меньше заслуживает доверия, чем цифра в 600 тысяч человек, даваемая Роланом для рабочих шелковых мануфактур. Сосчитать рабочих бумагопрядильных мануфактур, которые были в значительной степени рассеяны по деревням, было еще труднее, чем сосчитать рабочих шелковых мануфактур, сконцентрированных больше в городах и предместьях городов. Вообще же подобные общие цифры интересны лишь для характеристики мнений современников о развитии той или иной отрасли промышленности.

В частности, совершенно невозможно было определить число рабочих, работающих в деревне; а при громадном развитии деревенской индустрии во Франции конца XVIII в, – развитии, которое, как увидим далее, является совершенно непреложным и ярким фактом всей экономической жизни страны, – не зная числа деревенских жителей, работавших на мануфактуры, нужно отказаться от мысли установить хоть что-либо вроде статистики промышленного труда.

Инспектора мануфактур неоднократно заявляли о совершенной невозможности подсчитать рабочих, работающих в текстильной индустрии, именно вследствие того, что они разбросаны по деревням [17]17
  Инспектор руанских мануфактур (Goy). Нац. арх. F¹² 650. Mémoire. sur les bureaux de toilerie établis dans la ville et généralité de Rouen (1782).


[Закрыть], работают не круглый год, а только когда не заняты в поле [18]18
  Инспектор мануфактур провинции Пуату (Vaugelade). Нац. арх. F¹² 650. Procès-verbal de tournée du S. Vaugelade.


[Закрыть], и т. д. Мало того, городские «фабриканты», дававшие в деревню заказы, умышленно скрывали число работающих на них людей, боясь увеличения налогов и поборов со стороны властей [19]19
  Нац. арх. F¹² 658. Mémoire sur les bureaux… de Rouen… etc. (1782):… on ne pourrait jamais avoir de déclarations justes à ce sujet. Ils cachent le plus qu’ils peuvent., dans la crainte qu’on ne les augmente à la capitation… ou qu’on ne leur impose quelque nouvelle charge…


[Закрыть]. Конечно, подавно признается абсолютно невозможным определить количество ткачей или прях, работающих на «фабрикантов» деревень и местечек [20]20
  Там же:… il serait impossible d’avoir le dénombrement des fabricants et ouvriers répandus dans les bourgs, villages et hameaux…


[Закрыть]. Здесь и число хозяев, и число наемных рабочих совершенно не поддавались никакому учету.

Обыкновенно никто и не пытался сосчитать ни предпринимателей и самостоятельных производителей, ни рабочих в данной местности, а если попытки изредка и делались, то сами инициаторы плохо в свое дело верили. В Турэнн инспекция пробует (в 1791 г.) составить списки «фабрикантов» и сама же предупреждает, что в эти списки не вошли все те, которые не являются в бюро для осмотра материй, и что таких не являющихся и совершенно не известных «много» [21]21
  Архив департамента Индры-и-Луары. С. 114. Au Mans, ce 12 may 1781. A M. du Rosay (подписано: De Tournai).


[Закрыть].

Инспектора мануфактур не раз повторяют: деревенского «фабриканта» беспокоит даже когда его спрашивают, как его зовут, особенно же нужно избегать всего, что напоминает о каких-либо подсчетах, ибо к инспектору начинают относиться с недоверием [22]22
  Нац. арх. F¹² 551–552. Observations des inspecteurs ambulans des manufactures… etc. (14 may 1789):… demander le nom d’un fabricant c’est quelquefois l’inquiéter surtout dans les campagnes. Il est très bon qu’un inspecteur le connaisse, mais il fait avoir l’air d’éviter de faire un dénombrement, on prend plus difficilement confiance dans l’inspecteur…


[Закрыть]. Немудрено, что сами инспекторы хорошо понимали, до какой степени невозможна какая бы то ни было статистика при подобных условиях. И именно в последние времена старого режима даже в городах фабриканты избегали давать о себе какие бы то ни было сведения [23]23
  Там же. Observations de M. Brisson (замечания по поводу статьи 1: Lettres patentes, 4 июня 1780 г.). Brisson пишет 27 сентября 1788 г.; его замечания вписаны в общую рукопись Observations des inspecteurs (выше цитированную), помеченную: le 14 may 1789.


[Закрыть].

Громадное производство полотен и специально полотняных и бумажных платков, сосредоточивавшееся вокруг города Cholet (в Турэни) и работавшее не только на внутренний рынок, но и на Европу и на Америку, давало заработок 45–50 деревенским приходам, но высчитать, сколько человек работало, представлялось инспекции мануфактур, по ее собственному заявлению, немыслимым именно оттого, что эти рабочие были разбросаны в окружности на 5–6 лье от центра [24]24
  Нац. арх. К¹² 564. Envoy fait par le sieur Aubry, inspecteur des manufactures de Touraine. Toileries, № 26.


[Закрыть]. А между тем здесь все-таки владельцы мануфактур в Cholet раздавали работу деревням. Насколько же менее основательно было бы ждать более или менее точных подсчетов там, где деревенское население работало на себя или на хозяев, которые сами были рассеяны по селам и небольшим городам?

«Фабриканты» бумажных материй в Лангедоке «не богаты», разбросаны по деревням, но сколько их? Сколько у них рабочих? На это лучший источник не может нам точно ответить: интендант Балленвилье не мог узнать у них ничего точного касательно размеров производства, ибо, по его словам, они упорно отказывались [25]25
  Mémoires de Ballainvilliers, копия г. Блока, стр. 87.


[Закрыть] давать сведения. А он был интендант, снабженный громадными полномочиями, и к тому же интендант в высшей степени любимый и популярный именно среди лангедокского торгово-промышленного слоя населения (достаточно вспомнить, что его уже при революции выбрали мэром города Монпелье). Задача оказалась, однако, непосильной и для него.

Когда Неккер поинтересовался вопросом, сколько «фабрикантов» в области Aumalle, то инспектор ему ответил, что «весьма трудно» удовлетворить любопытство министра; даже попытка навести справки по деревьям «произвела бы сенсацию» между этими деревенскими «фабрикантами», которые всегда стремятся скрыть, что они делают [26]26
  Нац. арх. F¹² 560-А. Aumalle, се 11 décembre 1778 (подписано: Bruyard fils):… cette démarche pourrait faire sensation parmi les fabricants toujours jaloux de laisser ignorer ce qu’ils font…


[Закрыть].

Боязнь подвергнуться утеснениям со стороны инспекции, которая могла бы потребовать исполнения правил, застарелая подозрительность крестьянина, видевшего в каждом приближающемся чиновнике скрытого агента фиска, – все это, конечно, сделало бы всякую статистическую работу до крайности трудной, даже если бы подобная работа была предпринята. Но ничего подобного даже и не затевалось.

Вот почему, когда в начале 1788 г. правительство решило оказать помощь безработным и затребовало статистику их, инспекторы мануфактур оказались в жестоком затруднении, ибо они абсолютно не знали (и не хотели знать) ни числа работавших, ни числа безработных. Они принялись вычислять, но результаты получились такие, что они сами весьма скептически к ним относились. Исчисление основывалось на таких соображениях (берем руанскую инспекцию): «полагают», что один ткач может изготовить штуку полотна за время «от 10 дней до 3 недель», значит «в среднем» – 15 дней, значит за год он может изготовить в среднем 24 штуки.

Производство полотна (в 1788 г.) уменьшилось в руанской области сравнительно с 1787 г. на 83 527 штук, значит (если разделим 83 527 на 24), окажется, что 3480 ткачей осталось без работы. Но до и после того, как материя поступила к ткачу, она подвергается «различным манипуляциям», и «обычно полагают», что на каждого ткача нужно считать для этих манипуляций еще двух рабочих. Итого 10 440 человек без работы, ибо к 3480 прибавляется 6960. Эти фантастические соображения утрачивают и тень значения, если мы вспомним, до какой степени фиктивна самая цифра, выражающая якобы количество выделанных штук материй [27]27
  Нац. арх. F¹² 560. Rouen, ce 9 février 1789. Tableau comparatif des toiles et toileries du bureau de Rouen des années 1787 avec 1786 et de celles de 1788 avec 1787. Observations.


[Закрыть]. Любопытнее всего, что, уже произведя все эти вычисления, инспектор спохватывается и советует считать средней цифрой не 15 дней, а три недели для производства штуки полотна [28]28
  Там же (Observations).


[Закрыть]. Только относительно городов можно было установить цифры безработных, являвшихся к властям за помощью. Но высчитать число безработных в данном округе путем каких-либо выкладок представлялось совершенно немыслимым.

Столь же бессильной оказалась и наполеоновская администрация при попытке учесть представителей деревенской индустрии.

Префект Северного департамента в эпоху консульства, Dieudonne, оставивший статистическое описание своей префектуры, отказывается определить даже приблизительно количество лиц, занятых главной индустрией края – пряжей льна – именно потому, что большей частью это крестьяне, занимающиеся мануфактурным трудом, когда нельзя по условиям времени года заниматься земледелием [29]29
  Нац. библ. Lk⁴ 655. Dieudonné, préfét. Statistique du département du Nord, t. II. Douai, an XII, стр-. 217; On soit que la plupart ne donnent à ce genre de travail que les moments morts pour l’agriculture…


[Закрыть].

И это до такой степени верно относительно указанной промышленной области, что, например, департамент Па-де-Калэ в 1797 г. прямо отказался на вопрос министерства обозначить число рабочих, занятых полотняной промышленностью, на том основании, что часть рабочего населения живет в деревнях [30]30
  Нац. арх. F’¹² 1557. Etat des fabriques et manufactures existantes dans le département de Pas-de-Calais: On n’indique pas précisément le nombre d’ouvriers, occupés à cette fabrique, attendu qu’une partie de la population ouvrière s’en occupe dans toutes les campagnes environnantes.


[Закрыть].

Я нарочно привел эти свидетельства, чтобы показать, что вплоть до конца XVIII столетия сколько-нибудь точных статистических сведений о деревенской индустрии у нас нет и быть не может. Это бессилие статистики обусловливается также и самым существом дела, а вовсе не только несовершенством тогдашних статистических приемов и средств. Вспомним, что в России в конце XIX в., несмотря на превосходную постановку статистического дела, земство не везде могло сосчитать кустарей, т. е. тех же «деревенских фабрикантов».

Так обстоит дело со статистикой, относящейся к интересующей нас эпохе. Мы видим, что если накануне революции Толозан еще мог хоть льстить себя уверенностью, будто он знает в главных чертах состояние промышленности во Франции, то ни при Конвенте, ни при Директории правительственная власть не могла даже самое себя обманывать в этом отношении. У Толозана хоть были аккуратно присылавшиеся отчеты инспекторов мануфактур; эти отчеты были весьма недостоверны в своих цифровых показаниях, но они зато давали в своих «observations», которыми всегда заканчивались, общую характеристику промышленной жизни в данной местности, и сам Ролан, который, как мы видели, не верил в цифры этих отчетов, был долгие годы инспектором амьенских, а потом лионских мануфактур, приписывал очень большое значение своей должности и смотрел на донесения инспекторов как на материал очень важный для правительства, ибо он знал, что, кроме цифр, там есть многое такое, что только инспектору мануфактур и могло стать известно. Что же касается центральных властей времен революции, то они не имели ничего подобного в своем распоряжении; их агенты и подчиненные им органы наскоро отвечали или вовсе не отвечали на присылаемые им изредка циркуляры, и эти вопросы, и эти ответы забывались как вопрошающими, так и отвечающими весьма скоро: жизнь неслась таким быстрым вихрем, одни гнетущие проблемы дня так быстро вытесняли другие, что нет ничего мудреного, если ни одна попытка определить положение промышленности в стране не была доведена до конца.

Но если нельзя в цифрах представить картину французской промышленности, зато можно получить ответ на тот вопрос, который больше всего нас тут и занимает: какие формы промышленного труда существовали во Франции накануне и во время революции?

2

Терминология, обозначающая предпринимателей и рабочих, отличается во Франции XVIII в. большой сбивчивостью, что естественно для страны мелкого производства и широко распространенной домашней промышленности.

Начать с того, что под словом la fabrique, реже la manufacture, в наших документах часто понимается вовсе не одно определенное промышленное заведение, но целое производство, при этом иногда производство данного продукта, а иногда производство разных продуктов, приуроченное к данной местности. Когда мы читаем la fabrique de coton, это означает бумагопрядильное производство; la fabrique de soie – шелковое производство; а, например, la fabrique de Rouen – совокупность всех мануфактур, выделывающих самые разнообразные продукты и находящихся в Руане. Иногда родовое и географическое определения встречаются вместе: la fabrique de soie à Nimes, la fabrique de savon à Marseille – все шелковые мануфактуры Нима, все марсельские мыловарни. С этим словом больше всего и любят манипулировать авторы наших документов.

Слово la manufacture иногда употребляется в таком же смысле, как la fabrique, а чаще для обозначения определенного промышленного заведения; часто для больших заведений, а не только для мастерских пускается в ход обозначение l’atelier или, как его тогда писали, l’attelier. Далее. Если искать термин, который соответствовал бы понятию владелец мануфактуры, то можно было бы привести слово le manufacturier, но ни в коем случае не fabricant, ибо fabricant обозначает иной раз владельца мануфактуры, иной раз наемного рабочего. Документы конца XVIII в., на которых основана предлагаемая работа, словом le manufacturier обозначают уже исключительно собственника промышленного предприятия, но еще в середине XVIII столетия изредка под этим термином понимался и рабочий [31]31
  Вот как определяет, например, слово manufacturier известный словарь Савари, вышедший в 1741 г. (Savary Ph. L. Dictionnaire universel de commerce, t. III, 174. 1, стр. 2. 56): Manufacturier. Celui qui a entrepris une manufacture, qui l’a établie, qui en est le maître, qui la conduit et qui fait agir tous les artisans qui y travaillent. Ces artisans se nomment aussi quelquefois manufacturiers; mais on les appelle plus ordinairement ouvriers-fabricans.


[Закрыть].

Неопределенность, расплывчивость терминов соответствует вполне отсутствию в общественном сознании резкой грани между предпринимателями и рабочими.

Вчерашний рабочий сегодня становится «предпринимателем», а завтра дела его пошатнулись, и он опять работает на хозяина. Рабочий Оберкампф становится владельцем мануфактуры в Jouy-en-Josas, и его продолжают называть то ouvrier, то manufacturier. Крестьянин в Пикардии, в Нормандии, в Лангедоке работает один сезон на мануфактуру соседнего города, а другой сезон выносит товар непосредственно на рынок и в обоих случаях он, в глазах инспекции, в глазах общества, – l’ouvrier de la campagne, fabricant de la campagne, manufacturier rural, безразлично.

По культурному уровню и по происхождению предприниматели и рабочие мало различались между собой (я не говорю об исключениях).

Когда в 1796 г. (законом 6 мессидора) было постановлено, что все бумажные фабриканты и книгопродавцы обязаны вести точные записи производимых и продаваемых товаров ввиду взимания установленных при этом налогов, то бумажные фабриканты, а с ними и типографщики, и книгопродавцы, и владельцы обойных мануфактур подали петицию против этого закона (за массой подписей). В качестве одного из главных аргументов они выставляли почти полную безграмотность большинства из фабрикантов; они большей частью – рабочие по происхождению, едва умеют имя свое подписать, они даже и протоколов не будут в состоянии читать [32]32
  Нац. арх. AD. XI-74. Supplément aux observations des fabricants de papiers, imprimeurs, libraires et manufacturiers de papiers peints sur le projet, devenu résolution, relatif à l’établissement d’un impôt sur le papier:…la plupart des fabricants, ouvriers d’origine, savent à peine signer leur nom: pourront ils tenir des registres de vente, juger la rédaction des procès-verbaux lorsque souvent ils ne sauraient pas les lire? Ils seront donc forcés de les adopter de confiance.


[Закрыть]. Этот аргумент они считают весьма существенным и неоднократно повторяют его [33]33
  Нац. арх. AD. XI-74. Observations sommaires sur la résolution qui crée un impôt sur le papier:… l’exécution de cet article est impossible. Beaucoup de fabricants ne savent pas écrire et ne pourront tenir des registres.


[Закрыть].

И это говорили о себе столичные фабриканты бумаги, владельцы типографий, книгопродавцы, т. е. промышленники, которые, казалось бы, должны были стоять не на столь уже низком культурном уровне.

Но тем легче судить о среднем уровне массы провинциальных «фабрикантов» шерсти, шелка, мыла и т. д.; не только по происхождению своему, но и по воспитанию и по умственному развитию хозяин немногим отличался от рабочего в эту эпоху.

Я нарочно выбрал именно этот пример, ибо он весьма убедителен; можно было бы тут же привести совершенно аналогичные жалобы на собственную безграмотность со стороны «мануфактуристов» Дофине, Лангедока и других провинций, где деревня главенствовала над городом в смысле промышленной деятельности; можно было бы, например, указать, что хозяева полотняных заведений города Лаваля и прилегающих местностей тоже просили избавить их от обязанности давать письменные свидетельства уходящим от них рабочим; это правило стеснительно между прочим потому, что они, хозяева, часто не умеют писать [34]34
  Нац. арх. F¹² 658-B. Observations sur les règlements, arrêts et ordonnances rendues pour les fabriques des toiles de Laval, Mayenne et Château-gontier (9 ноября 1777 г.).


[Закрыть]. Но все эти примеры не так показательны, как вышеприведенный пример столичных промышленников.

По господствующим и в обществе, и среди правящих сфер взглядам, заведение, дающее работу нескольким десяткам людей, уже считалось крупным, и сплошь и рядом владелец такой мануфактуры с гордостью указывает правительству, что он дает заработок массе «отцов семейств» [35]35
  Ср. типичное в этом смысле ходатайство владельца стекольной мануфактуры в городе Дуе, некоего Chartier, который указывает, что у него 50 рабочих, и на этом основании просит казенной ссуды в 24 тысячи ливров (Нац. арх. F¹² 1492, 19 nivôse, an V). Подобных документов можно было бы привести очень много.


[Закрыть].

Насколько можно судить по необычайно редким показаниям, дающим и число мануфактур, и число рабочих в данном городе, мелкое предприятие, безусловно, торжествовало над крупным.

Марсель вовсе не принадлежал в конце XVIII столетия к числу городов, славившихся широким развитием промышленности. Единственным исключением было мыловарение: в этом отношении Марсель не имел соперников не только во Франции, но и во всем мире.

За этим единственным исключением, Марсель не был промышленным центром, но во всяком случае, будучи первостепенным торговым портом, одним из средоточий торгового обмена Франции, французских колоний, Европы, Марсель не мог назваться захудалым в индустриальном отношении пунктом. И по имеющимся скудным показаниям оказывается, что мелкое предприятие, безусловно, являлось господствующим в Марселе, не исключая и главной отрасли местного производства – мыловарения.

Вот свидетельство, касающееся числа рабочих в некоторых производствах в Марселе, – единственное, которое имеет отношение к эпохе революции, хотя даны были эти сведения уже при империи [36]36
  Муниципальный архив города Марселя, 6 division, 31 section. Aperçu rapide et succint de l’état présent des fabriques et manufactures à Marseille (документ помечен: mai 1811; к сожалению, не приводятся цифры, касающиеся числа мыловарен и числа работающих на них рабочих).


[Закрыть] (относятся эти цифры к 1789 г.).

Свечных «фабрик» было в Марселе 12, и на них в общей сложности работало 150 человек; крахмал выделывало 35 фабрик, на каждой «3 или 4» рабочих; фаянсовых мануфактур 12, на них 250 рабочих; «фабрик» шерстяных изделий 8, на них 150 мужчин и 3 тысячи женщин (прях, работавших в окружающей местности); стекольных мануфактур 11, по 30 рабочих на каждой; число бумагопрядилен не приводится, но просто указывается, что было 200 станков, на которых работало 450 рабочих, ибо не все эти 200 станков были одновременно заняты; кожевенных мануфактур было 20, и на них работало в общей сложности 200 человек.

Мы видим тут полное торжество мелкого предприятия всюду, кроме шерстяного производства, где на каждую «фабрику» приходится около 20 мужчин (ткачей) и около 350–360 прях. Но не следует забывать, что эти пряхи нигде не работают круглый год, а особенно на юге, в Провансе и Лангедоке; более или менее постоянным элементом являются лишь ткачи (мужчины).

Цифру рабочих мыловаров дают другие документы. К сожалению, и из них мы узнаем лишь число рабочих высшего типа, рабочих-техников, а вовсе не всей массы марсельских мыловаров. Вот цифры, касающиеся числа мыловарен в городе Марселе, числа котлов в каждой из них и наконец (для одной только даты) числа рабочих [37]37
  Первая цифра см. в архиве департамента Устьев Роны С. 307 (côte provisoire); вторая – в архиве торговой палаты города Марселя, H. Н. 83 (Procès-verbal de visite); третья и четвертая – в Statistique du département des Bouches-du-Rhône, t. IV. Marseille, 1829, стр. 695–696. За эти указания приношу особую благодарность г. Busquet, архивисту департамента Устьев Роны.


[Закрыть].

Эти цифры относятся к четырем датам:

Вот и весь цифровой материал, которым мы располагаем. Из этих цифр явствует, что и в XVIII в., и в 1829 г. на каждую мыловарню приходилось 4–5 котлов, если предположить, что они были приблизительно одинаковы по размерам. Во всяком случае соотношение между числом предприятий и числом котлов приблизительно одинаково и для 1749, и для 1773, и для 1789, и для 1829 гг.

Это подтверждает, впрочем, тот факт, что прогресс техники в мыловаренном деле за первую треть XIX в. не двинулся настолько (сравнительно с концом XVIII столетия), чтобы обусловить сколько-нибудь значительные изменения в производстве [38]38
  Ср. Encyclopédie méthodique, t. IV (Paris, 1828) – статья Poutet Traité de savon, стр. 3 – A.


[Закрыть]. И соотношение между числом котлов и числом рабочих в 1789 г. было приблизительно таким же, как в 1829 г. В таком случае можно было бы предположить, что если на 208 котлов, существовавших в 1829 г., приходилось 700 рабочих, то на 200 котлов, существовавших в 1789 г., приходилось около 675 человек, т. е. почти столько же. Эта небольшая группа была распределена (в 1789 г.) между 46 заведениями.

Можно сомневаться в полной точности этих цифр, но не подлежит сомнению, что слишком большого уклонения от истины они не представляют; ведь марсельские мыловарни были не только знамениты на всю Францию, но, как увидим, их гибель в эпоху революции приняла характер национального бедствия, ими очень интересовались и занимались: едва ли поэтому цифра предприятий и цифра котлов (для 1789 г.) слишком уже разнятся от действительности.

Кроме того, мыловарни все были в городе, и вся работа сосредоточивалась в городе, и поэтому статистические сведения, касающиеся мыловарения, легче было собрать, нежели, например, в любой области текстильной индустрии, где деревня играла такую огромную роль.

Эти несколько сот человек рабочих высшего типа, мыловаров-техников города Марселя, были в высшей степени важны, нужны (даже трудно заменимы) для всей страны, ибо они обладали технической выучкой, которой нигде больше не было; не потому ли, что они были разбросаны по нескольким десяткам заведений, потому ли, что число их даже в общей сложности все-таки было очень мало, по другим ли причинам, – голоса их не слышно вовсе за весь рассматриваемый период.

Пример Марселя весьма характерен. К сожалению, относительно других больших городов (Парижа, Лиона, Бордо, Руана, Амьена) совершенно отсутствуют даже и такие скудные цифровые показания; но, не имея цифр, касающихся всех производств и рабочих в данном городе, мы располагаем рядом указаний и характеристик, касающихся отдельных отраслей промышленности во всей стране. И эти указания непреложно свидетельствуют: 1) о громадном преобладании мелких мануфактур над крупными и 2) о том, что и в мелких, и в крупных мануфактурах в подавляющем большинстве случаев рабочие получали и заказы на дом, а не исполняли их в заведении хозяина. В течение всего XVIII в. и позже все мануфактурное производство, например, центром которого был Руан, было в руках мелких мануфактуристов, мелких самостоятельных производителей, вся руанская торговля – в руках мелких торговцев [39]39
  Ср. между прочим архив города Руана, registre: Conseil municipal. Délibérations, 4 brumaire, an XII – au 20 juin 1810, t. II, стр. 19:… les produits, de la fabrique de Rouen se sont composés longtemps de bénéfices répartis et disséminés dans un grand nombre de mains… longtemps aussi le commerce de Rouen n’a été et ne sera peut-être qu’un commerce d’économie… etc. (речь муниципального советника Noël в заседании 20 прериаля XII года, т. е. 9 июня 1804 г.).


[Закрыть]. А пример Руана весьма убедителен. Руан был, бесспорно, центром одного из крупнейших промышленных районов Франции по выделке полотняных и отчасти шерстяных материй.

То же самое нужно сказать в общем о железоделательной промышленности.

В Понтадемаре (в департаменте l’Eure), в Вернейле, в Шамбре, Вогуене (в том же департаменте), в Мортани (департамент de l’Orne), в Алансоне, Донфроне (в том же департаменте) существовали в начале рассматриваемого периода довольно крупные железоделательные мастерские. У нас нет точных цифр для всех этих мест; они имеются только для одного округа Domfront. Там (в 1795 г.) существовало 18 таких мастерских (в двух работало по 400 человек, в одной – 200, в четырех – по 150, в одной – 130, в одной – 100, в одной – 70, в остальных – 40 и меньше). Существовали заведения этого рода также во Fresnay (департамент Сарты), в округе Quillau (департамент l’Aude) – 11 мастерских [40]40
  Отрывочные сведения о существовании там и сям железоделательных мастерских см. в Нац. арх. F¹² 1305-В.


[Закрыть]; упоминаются и еще единичные заведения в некоторых округах северных департаментов. Но и тут нужно заметить, что в число рабочих входили не только работавшие в здании мастерской, но и окрестные жители, работавшие на дому.

Относительно центра оружейного дела – города Сент-Этьена – у нас есть указания на общее количество рабочих-оружейников, работавших на местных мануфактурах, но числа мануфактур не указано.

Вот цифры, касающиеся количества рабочих-оружейников в Сент-Этьене:

в 1786–1790 гг. (в среднем)……. 2850

в 1799 г…………………….. 2185

Как уже сказано во введении, эти цифры приводит местный сент-этьенский историк Peyret, писавший в 1835 г., и при этом он не говорит, откуда взял эти сведения, неопределенно ссылаясь на «recherches statistiques faites par l’administration» (Peyret. Statistique industrielle du département de la Loire. Saint-Etienne, 1835, стр. 80). Это вынуждает нас к сугубой осторожности; хотя в 1830-х годах у местной администрации департамента Луары еще могли быть в руках бумаги, впоследствии бесследно пропавшие, но мы уже высказались относительно степени доверия, которое заслуживает промышленная статистика в документах XVIII столетия.

Но работала ли эта масса в здании мануфактур и сколько было этих мануфактур в Сент-Этьене, – мы не можем судить.

На первый взгляд могло бы показаться, что к исключениям из данного правила принадлежит то железоделательное заведение, о котором упоминает R. Picard в своей книге «Les cahiers de 1789 et les classes ouvrières», ссылаясь при этом на наказ крестьян прихода Chailland в провинции Maine. Но на самом деле это не так. Обратимся к тексту наказа, на который ссылается R. Picard [41]41
  Cahiers de plaintes et doléances des paroisses de la province du Maine pour les états-généraux de 1789, publication d’après les originaux commencée par feu M. Armand Bellée, et continuée par M. Victor Duchemin, t. I. Le Mans, 1881, стр. 326 и сл.: Chailland. Cahier de doléances, plaintes et remontrances des habitants de la paroisse de Chailland au bas Maine, district d’Ernée.


[Закрыть]. Прежде всего заметим, что этих заведений два, а не одно, хотя оба они принадлежат одному хозяину, так что если бы даже все рабочие (их 500) работали в здании мануфактуры, мы имели бы дело со сосредоточением не 500 человек, а меньшего числа. Но дальше оказывается, что, собственно, это люди, разбросанные по кантону, снимающие землю в аренду [42]42
  Там же, стр. 329:… un propriétaire est forcé quelquefois de l’affermer au moins malhonnête d’entre eux avec un préjudice considérable.


[Закрыть], имеющие лошадей для сельского хозяйства [43]43
  Там же, стр. 329.


[Закрыть], и даже все это заявление крестьян Chailland’a о рабочих вызвано не столько (или во всяком случае не только) чувством сострадания, но и желанием избавиться как-нибудь от неприятных, нищих и опасных соседей по полю, производящих потравы и выпасы на чужой земле [44]44
  Там же, стр. 329: Si du moins leur‘détresse n’était à charge à la paroisse que par les secours que la charité compatissante leur accorde en leur faisant du bien, on les plaindrait encore. Mais il en est tout autrement… ils ne se contentent pas d’exercer leur brigandage en cachette, ils ravagent les jardins et vergers… ils ne font pas de difficulté de garder à bâton planté quinze ou vingts chevaux dans un pré…


[Закрыть] и т. д.

И нужно заметить, что и местные, и центральные власти не особенно благоволили к типу заведения, сосредоточивающего рабочих в своих стенах. Орлеанский муниципалитет с удивлением и сдержанным порицанием относится к проекту одного предпринимателя, который хотел было устроить в городе Орлеане (в 1791 г.) такую мануфактуру, где работницы должны были бы работать в самом заведении, ибо подобный порядок вещей мешал бы им заниматься хозяйством [45]45
  Архив департамента Loiret. Серия L, связка № 246. A M. M. les administrateurs, composants le directoire du district d’Orléans.
  Orléans, 25 juin 1791 (подписано: Les maire et officiers municipaux d’Orléans).


[Закрыть].

Крупные мануфактуры, которые не только дают заработок нескольким сотням рабочих, но где рабочие работают в самом здании заведения, являлись редкими исключениями. Прежде всего нужно назвать мануфактуру сукон, основанную в конце XVII столетия голландским выходцем Ван-Робе в Аббевиле, в Пикардии (недалеко от Амьена). К сожалению, нет документов, которые бы дали нам сведения о том, что происходило в этом заведении в 1789–1799 гг. Ни в Национальном архиве, ни в архиве департамента Соммы (в Амьене) я не нашел решительно ничего, кроме указаний, что мануфактура работала и исполняла заказы военного ведомства. Архивист и библиотекарь города Аббевиля г. Godet уведомил меня, что и в Аббевиле абсолютно ничего нет, что могло бы пролить свет на жизнь мануфактуры Ван-Робе в течение революции (этого, впрочем, и нужно было ожидать, ибо все документы предшествовавшей эпохи, касающиеся Ван-Робе, были сданы в архив департамента Соммы).

Но есть прямые показания, относящиеся к более ранней эпохе и дающие понятие об организации труда в этом громадном заведении.

В средние десятилетия XVIII в. уже тогда знаменитая своими сукнами мануфактура Ван-Робе имела четыре здания в городе, где работало 1000–1200 прях; кроме того, она занимала еще несколько больших помещений, где работали ткачи и другие рабочие: все эти рабочие и жили и работали в зданиях мануфактуры (к сожалению, мы не знаем, сколько именно было ткачей и прочих рабочих: более или менее точная цифра дана только относительно прях [46]46
  Savary Ph. L. Dictionnaire universel de commerce, t. III, 1741, стр. 258–261.


[Закрыть]). Савари, дающий нам эти сведения в своем словаре, прибавляет, что другого подобного заведения во Франции не существует [47]47
  Он думает, что и в Европе такого заведения нет (там же, т. III, стр. 258).


[Закрыть]. Незадолго до революции суконная мануфактура Ван-Робе располагала 100 станками и давала работу 1400 человек. К сожалению, мы не знаем, сколько человек из этих 1400 работало в здании мануфактуры, а сколько – по окрестным деревням, ибо в этом документе таких точных показаний, как даваемые словарем Савари, мы уже не находим [48]48
  Нац. арх. F¹² 661. Mémoire du sieur Holker fils, sur les fabriques d’Aumale, d’Amiens et d’Abbeville.


[Закрыть].

Во всяком случае заведение Ван-Робе – единственное из больших промышленных предприятий во Франции XVIII столетия, относительно которого совершенно определенно известно, что большая масса рабочих работала в помещении мануфактуры. Это показание, относящееся к середине века, может иметь косвенное значение и для позднейшей эпохи, ибо известно, что все здания мануфактуры существовали и впоследствии.

Даже там, где были налицо кадры обученных ткачей, выделывавших особенно тонкие, высшие сорта материи, замечается лишь некоторый численный перевес городских рабочих над деревенскими, но дальше этого «концентрация» не шла. В цветущую пору седанского суконного производства (т. е. от войны с Англией 1778 г. до торгового договора 1786 г.) на седанские мануфактуры работало около 15 тысяч человек. Из этих 15 тысяч человек три пятых жило в городе Седане, а две пятых – в окрестных деревнях [49]49
  Нац. арх. F¹² 1358. Доклад фабрикантов города Седана генеральному контролеру (1788 г., начинается: Monseigneur).


[Закрыть]. Мало того, местный инспектор торговли говорит, что не только деревенские жители, но и все эти 15 тысяч человек не отдают все свое время мануфактурной работе [50]50
  Ему это кажется вполне естественным:… cependant comme il était difficile pour ne pas dire impossible que ces 15 mille personnes s’adonnassent constamment toute l’année aux travaux qu’exige la fabrique… etc. (Нац. арх. F¹² 1338. Copie du mémoire de l’inspecteur du commerce des Trois-Evêchés… etc.).


[Закрыть] (в частности, деревенские рабочие отрываются от производства ради сельского хозяйства), поэтому хозяевам приходится увеличивать контингент и на время брать еще 5 тысяч человек новых рабочих, заместителей. Но хотя мануфактура была не единственным средством к жизни для работавшего на нее люда, она давала главную статью дохода в их бюджете, так что без этого заработка они уже обойтись не могли [51]51
  Нац. арх. F¹² 1358. Доклад фабрикантов города Седана генеральному контролеру:… pour surcroit de malheur ce pays-ci n’en offre aucune (ressource) pour suppléer à l’inaction de la manufacture… etc.


[Закрыть].

Попадаются (правда, в виде единичных исключений) среди текстильных мануфактур Франции и такие, которые дают работу не сотням, а тысячам рабочих, но в смысле организации производства и это дела не меняет.

Громадная мануфактура в Бофоре, снабжавшая парусным холстом также королевский флот, дает работу массе лиц, но как организовал их труд? Всего 40 человек работает в здании мануфактуры, а более 2100 прях и других работниц и рабочих получают заказы на дом и разбросаны как в городе, так и по деревням по всей округе [52]52
  Архив департамента Индры-и-Луары. С. lit. A Monsieur Daine, intendant de la généralité de la Touraine (année 1788).


[Закрыть].

Рядом с мануфактурой Ван-Робе по количеству рабочих можно поставить мануфактуру ситцев и полотен вюртембергского выходца Оберкампфа в Jouy-en-Josas, в департаменте Сены-и-Уазы. Это заведение считалось самым огромным и самым лучшим в своем роде (Оберкампфу и теперь стоит памятник в Jouy-en-Josas как одному из крупнейших деятелей французской промышленности). Есть известие, относящееся к концу 1797 г., из которого мы узнаем, что в тот момент мануфактура давала заработок 1800 рабочим [53]53
  Нац. арх. F¹² 1405-B. Rapport présenté au ministre de l’intérieur, 29 frimaire, an VI. Bureau des arts.


[Закрыть]. Но эти рабочие работали далеко не все в здании мануфактуры: на заведение Оберкампфа работала вся обширная округа, получавшая от хозяина материал для пряжи.

Мануфактура Оберкампфа показывает, что даже в тех редких случаях, когда текстильные мануфактуры обзаводились «машинами», концентрации рабочих не происходило.

В этой лучшей (в техническом отношении) мануфактуре цветных полотняных и бумажных материй употреблялось механическое приспособление, сначала (до 1793 г.) весьма несовершенное, а в 1793 г. замененное более целесообразным аппаратом. И для этого заведения работал не только городок Jouy-en-Josas, но и окрестности [54]54
  Как явствует, между прочим, из заметки самого Оберкампфа, цитируемой его биографом (имевшим в руках семейный архив); см. Oberkampf, 1738–1815, par Alfred Labouchère. Paris, 1866, стр. 37.


[Закрыть]; «цилиндр», которым славилась мануфактура, не сделал из заведения Оберкампфа фабрики нового типа.