Текст книги "Девять месяцев до убийства"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)

5

На следующий день, в мрачный и безрадостный четверг седьмого октября, прокурор Сампсон собрал большой военный совет. Только благодаря этому Эллери Квин, умный сын инспектора Ричарда Квина, и оказался посвященным в таинственные хитросплетения, которые впоследствии превратились в знаменитое дело Халькиса.

До этого Эллери не слышал ни о смерти Джорджа Халькиса, ни об украденном завещании. А потому он докучал прокурору, перебивая его вопросами, на которые хорошо знал ответ каждый из присутствующих. Сампсон дал волю своему негодованию. Инспектор тоже не сдержался и заметил, что Эллери не плохо было бы предварительно почитать газеты.

– Вот к чему мы пришли, господа, – сказал Сампсон. – Масса подозрительных деталей, но ни одной зацепки. Вы нашли еще что-нибудь, Пеппер?

– Ничего, что имело бы значение, – ответил Пеппер озабоченно. – Конечно, я еще раз допросил этого Слоуна. Ведь, в конце концов, он единственный, кто обделен новым завещанием. Он молчал как рыба. Так и не удалось разговорить его. А что я мог сделать? У нас же нет против пего никаких улик.

– Было бы желание, а путь найдется, – глубокомысленно сказал инспектор.

– Мы с Велье поняли, что пока проигрываем партию. Но все же мы были не вправе отрезать дом от окружающего мира. Поэтому Велье вчера снял оба поста. Я, в свою очередь, скрытно проник на виллу и провел там ночь, никем не замеченный.

– Удалось что-нибудь разведать? – полюбопытствовал Кроунин.

– Я видел кое-что. Но… – он помолчал и вдруг пылко заговорил: – Не думаю, что это имеет особое значение. Не может же такая милая девушка…

– О ком, собственно, вы говорите, Пеппер? – спросил Сампсон.

– О мисс Бретт… Джоан Бретт, – нехотя ответил Пеппер. – Я видел, как она в час ночи искала что-то в библиотеке Халькиса. Разумеется, она не имела права делать эго. Велье недвусмысленно запретил доступ во все комнаты Халькиса…

– Ха! – сказал инспектор.

– Она немного повозилась около сейфа, – запинаясь продолжал Пеппер. – Но, думаю, ничего не нашла, потому что постояла потом в раздумий, топнула ногой и ушла.

Сампсон сухо сказал:

– Вынужден просить вас, Пеппер, забыть о своем пристрастии к хорошеньким личикам, когда вы на службе. Я требую, чтобы вы допросили ее.

Пеппер хотел что-то возразить, но покраснел до корней волос и счел за лучшее промолчать.

– Еще что-нибудь?

– Обычная рутина…. – сказал Пеппер. – Коалан составил список людей, которые входили в дом начиная со вторника.

Он достал из нагрудного кармана сложенный листок бумаги, который Сампсон тут же вырвал у него из рук.

– Преподобный отец Элдер, миссис Морс, эта сумасшедшая старая дева, не так ли? Джеймс Дж. Нокс… Значит, он вернулся. Репортеры Клинток, Айлерс и Джексон. Прекрасно. Сампсон бесцеремонно скомкал бумажку в кулаке. – Итак, Пеппер, у вас есть какие-нибудь версии относительно расследования этого дела?

Пеппер откашлялся.

– Да. Вся путаница возникла от того, что Вудрафф заявил, будто он видел завещание в сейфе за пять минут до выхода траурной процессии. Вероятно, мы еще недостаточно отдаем себе отчет в том, что это – не что иное, как просто утверждение Вудраффа. Вы понимаете, куда я клоню?

– Вы хотите сказать, – задумчиво проговорил инспектор, – что Вудрафф лгал, утверждая, что видел завещание? Другими словами, документ могли украсть и раньше, и вор спокойно и без проблем мог спрятать его где-то вне дома?

– То-то и оно, инспектор. Завещание не могло раствориться в воздухе…

– А почему бы не предположить, что завещание все-таки было украдено за те пять минут, как сказал Вудрафф, – возразил Сампсон. – Пять минут вполне достаточно, чтобы сжечь или разорвать его на кусочки, или еще что-нибудь сделать с ним.

– Но мистер Сампсон, – мягко сказал Эллери, – ведь стальную коробку не сожжешь и не разорвешь на кусочки…

– Это верно, – проворчал прокурор. – Куда, к черту, делась эта коробка?

Пеппер с триумфом оглядел всех.

– Потому-то я и говорю, что Вудрафф лгал. Завещания и стальной коробки уже не было в сейфе, когда он туда заглядывал!

– Но зачем Вудраффу лгать? – воскликнул инспектор.

Эллери, казалось, развеселился.

– Ни один из вас до сих пор не посмотрел на проб-лему с правильной стороны, господа хорошие, – сказал он.

– Может быть, вы сможете указать нам верный путь? – насмешливо спросил Сампсон.

– В самом деле. И этот путь привел меня к весьма интересным умозаключениям. – Эллери, улыбаясь, выпрямился. – Завещание не нашли ни в доме, ни у кого-либо из лиц, присутствовавших в доме, ни в саду, ни на кладбище. Прошу вас, господа хорошие, ответить на следующий познавательный вопрос: какова та единственная вещь, которая была вынесена из дома, не возвращена туда и не была обыскана после того, как выяснилось, чго завещание пропало?

– Не говорите вздора, молодой человек, – сердито сказал Сампсон. – При обыске ничего не пропустили.

– Царица небесная! – простонал Эллери. – пропустили ничего – кроме гроба, в котором лежал труп Халькиса.

Первым пришел в себя Пеппер.

– Великолепно, мистер Квин, – сказал он. – В самом деле великолепно!

Сампсон покашлял в носовой платок.

– Погляди-ка на своего дарнишку, Квин! Беру назад все свои упреки. Продолжайте, молодой человек!

– Мне доставляет необычайное удовольствие выступать перед столь внимательной публикой, – заявил Эллери. – Считаю свой аргумент существенным. В той суматохе, когда траурная процессия готовилась к выходу, вору легче легкого было незаметно открыть сейф, взять небольшую стальную коробку и засунуть ее в гроб, прикрыв покрывалом.

– Все просто, как колумбово яйцо, – проворчал инспектор Квин. – Похоронить завещание вместе с трупом – все равно что уничтожить его.

– Совершенно верно, папа. Поскольку Халькис умер естественной смертью, преступник не имел ни малейших оснований опасаться, что гроб будут открывать, вплоть до Страшного суда. Кроме того, есть и еще одно – психологическое обоснование моей гипотезы. Вудрафф носил при себе единственный ключ, которым отпирается коробка. Естественно, вор не мог всего за пять минут взломать ее. Но для него было бы чересчур опасным носить эту коробку при себе. Ничего не было логичней, чем засунуть ее в гроб. А теперь за дело, господа!

Инспектор Квин вскочил.

– Мне кажется, есть все основания немедленно произвести эксгумацию.

Сампсон кашлянул и поднял взгляд на инспектора.

– Полной уверенности в том, что завещание лежит в гробу, у нас нет, это признает и сам Эллери. Возможность того, что Вудрафф солгал, остается. Но просто наш долг – вскрыть гроб. Что вы скажете, Пеппер?

Пеппер улыбнулся.

– По-моему, мистер Квин попал прямо в яблочко.

– Ну хорошо. Готовьтесь, эксгумацию трупа проведем завтра, рано утром.

Сампсон схватил телефонную трубку и позвонил на виллу Халькисов.

– Коалан, это Сампсон… Скажите всем обитателям дома, чтобы они обязательно были на месте завтра утром… Можете прямо сообщить им, что предстоит эксгумация трупа Халькиса… Кто у вас там?.. Да, я очень хотел бы поговорить с ним. – Он зажал трубку рукой и шепнул инспектору: – У них там Нокс, великий Нокс! – Затем опять в трубку: – Алло, мистер Нокс, говорит окружной прокурор Сампсон… Да, весьма печально… Да, к сожалению, у нас есть веские основания для эксгумации трупа… Нет, без этого никак не обойтись, мистер Нокс… Что вы сказали?.. Ну конечно, мы будем предельно осторожны.

Он повесил трубку и сказал:

– Сложная история. Нокс, кажется, очень рассержен тем, что не может приступить к своим обязанностям и проследить за исполнением завещания, ибо завещания-то как раз и нет. Если мы не найдем коробку в гробу, надо будет постараться, чтобы он был избран распорядителем наследства от имени государства. Нокс сейчас вместе с Вудраффом занят предварительной описью имущества. Он говорит, что этим придется заниматься еще целый день. Я считаю, очень мило с его стороны, что он так самоотверженно взялся за это дело.

– Он будет присутствовать при эксгумации трупа? – спросил Эллери. – Я уже давно мечтал своими глазами увидеть мультимиллионера.

– Нет, завтра рано утром он должен уехать.

6

Была пятница, восьмое октября, когда Эллери Квин лично познакомился с действующими лицами трагедии, разыгранной в доме Халькисов, и с ареной, где она разыгрывалась. Все собрались в салоне для приемов. Настроение у всех было явно подавленное. В ожидании приезда инспектора и Пеппера, Эллери с удовольствием побеседовал с любезной молоденькой дамой, которая держалась так, будто была воплощением гордости и надежности всей Британской державы.

– Вы мисс Бретт, если не ошибаюсь?

– Вы не^ ошибаетесь, сэр, – сказала она серьезно, хотя ее ясные синие глаза улыбались.

Молодой Аллан Чейни, который стоял позади нее, так и метал на Эллери взгляды, исполненные презрения.

Не успели войти инспектор и Пеппер, как детектив Флинт втолкнул в комнату низенького господина, который невероятно потел и был таким толстеньким, что казалось, будто Флинт толкает перед собой бочку.

– Это еще кто? – проворчал Велье, стоявший на вахте у двери.

– Он утверждает, что тоже из этого дома, – сказал Флинт. – Что прикажешь с ним делать?

Инспектор бросил пальто и шляпу на кресло и подошел поближе.

– Вы кто?

Толстяк, казалось, был совсем сбит с толку. Он надувал свои розовые щеки и нервно приглаживал густые седые волосы. Гильберт Слоун пришел ему на помощь.

– Все в порядке, инспектор. Это мистер Иен Ври-ленд, наш коммивояжер.

– Так, так, значит, Вриленд…

Инспектор рассматривал его, словно какую-то диковину.

– Правда… в общем… так меня и зовут, – прокряхтел Вриленд. – Что тут, собственно, происходит, Слоун? Чего хотят все эти люди? Я думаю, Халькиса уже похоронили?.. Где моя жена?

– Я здесь, милый, – раздался приторно-сладкий голос. Миссис Вриленд стояла в дверях. Маленький человечек подбежал к ней и страстно поцеловал в лоб.

Инспектор спросил:

– Как так вышло, что вы вернулись только сейчас, мистер Вриленд?

– Прошлой ночью я возвратился в свой отель в Квебеке, – сказал Вриленд с легким вздохом. – Нашел там телеграмму. До этого я не слышал и не читал ни слова о смерти Халькиса. Ужасно, ужасно… А что здесь за собрание?

– Мы хотим эксгумировать труп мистера Халькиса.

На кладбище они нашли церковного служку Хониу-элла. Тот очертил границы могилы, двое мужчин взялись за лопаты и начали энергично копать.

Никто не говорил ни слова. Дамы остались в доме. Из господ при процедуре решили присутствовать Слоун, Вриленд и Вудрафф. Оба Квина, сержант Белье и тощий, нескладный человек с огромной черной сигарой в зубах с интересом наблюдали за работой могильщиков.

Скоро лопаты заскребли по металлу. Оба могильщика удвоили усилия, как будто обнаружили клад. Сгребли со стальной плиты остатки земли и подняли ее.

В этот момент широкие ноздри господина, который жевал свою сигару, нервно задвигались. Он шагнул вперед, к колоссальному удивлению всех присутствующих упал на колени и, принюхиваясь, наклонился к открытой могиле. Затем оперся на руку, поднялся и бросил инспектору:

– Все это дело скверно пахнет!

Инспектор Квин по собственному опыту знал, что Самюэль Праути, полицейский врач, не любит поднимать ложные тревоги. Эллери почувствовал, как у него чаще забилось сердце.

Могильщики осторожно спустились в черный провал. Сейчас уже все ощутили тошнотворный трупный запах, который с каждой секундой усиливался.

Наконец сняли крышку гроба.

Поверх набальзамированного тела Джорджа Халькиса лежало уже начавшее разлагаться тело второго мужчины. Второй труп!

– Убит… задушен…

Результат обследования доктора Праути не поразил никого. Он перевернул труп с помощью сержанта Велье. Теперь можно было увидеть лицо.

– Черт меня побери, а парень, кажется, мне знаком.

Пеппер, который с напряженным интересом выглядывал из-за плеча Старика, сказал:

– Мне тоже, инспектор. Погодите, сейчас припомню, как его звали.

– А стальная коробка с завещанием там? – спросил Эллери Квин странно дрогнувшим голосом.

Велье и доктор Праути обследовали гроб.

– Нет, – сказал Велье.

– Кому теперь до этого дело? – фыркнул инспектор. – Твои умозаключения привели к удивительному результату, Эллери. Поистине удивительному! Откройте гроб и найдите завещание… Как бы не так! – Он зажал нос. – Тьфу, черт! Какая вонь, мальчик мой.

7

Не прошло и пяти минут, как дом вновь стал напоминать осажденную крепость. Салон для приемов волей-неволей превратился в лабораторию. Гроб со всем его содержимым поставили на пол. Всех обитателей дома собрали в библиотеке, все выходы охраняли. Доктор Праути занялся исследованием второго трупа. Пеппер затеял долгий разговор по телефону. Эллери Квин с отцом обменивались понимающими взглядами. Они улыбались друг другу, хотя оба были бледны.

– Это я тебя должен благодарить, – сказал инспектор. – Если б тебе в голову не пришла эта сумасшедшая идея, убийство так и осталось бы нераскрытым.

– Эта кошмарная физиономия теперь будет являться мне по ночам, – тихо произнес Эллери.

Инспектор взял изрядную понюшку табаку.

– Расположите его получше, доктор, – сказал он Праути. – Мне нужно провести его опознание.

– Делаю все, что в моих силах, инспектор.

После того как приготовления были закончены, всех обитателей дома стали поодиночке вызывать в салоп. Никто не знал покойника. Никто не видел его раньше.

– Вы, Слоун?

– О, нет! – Слоун чувствовал себя очень плохо. При виде трупа его затошнило.

Джоан Бретт с удивительным самообладанием рассмотрела труп, внимательно и задумчиво. Миссис Симз, доставленная Уиксом и одним из детективов прямо из цостели, громко вскрикнула и тут же упала в обморок. Потребовалось четверо мужчин, чтобы отнести ее наверх, в ее комнату. Инспектор и Эллери зашли в библиотеку, и все собравшиеся, бледные и потрясенные, замерли в ожидании дальнейших событий. Пеппер нетерпеливо двинулся им навстречу.

– Я раскусил этот орешек, инспектор, – страстно сказал он. – Я же знал, что где-то уже видел этого парня. Могу даже сказать вам, откуда его знаете вы… Вы помните дело Роджеса?

– Что-то такое припоминаю. Кто это?

– Я только что позвонил Джордану, моему старому компаньону, вы же знаете, что я раньше был адвокатом До того, как перешел на государственную службу. Джордан помог мне освежить воспоминания. Этого парня звали Альберт Гримшо.

– Гримшо?.. – Инспектор невольно застыл на месте. – Постойте-ка… Тот, что занимался подделками?

Пеппер улыбнулся.

– Вот именно, инспектор. Но этим его таланты не исчерпывались. Я был его адвокатом примерно лет пять назад, когда еще работал на фирму «Джордан и Пеппер». Мы проиграли дело, и он загремел на пять лет. Джордан полагает, что его как раз накануне выпустили из тюрьмы.

– Где он сидел? В Синг-Синге?

– Да.

Инспектор сказал одному из детективов:

– Пулей в архив, Гессе, и пусть вам выдадут дело Альберта Гримшо, который отсидел пять лет в Синг-Синге за подделку документов.

Гессе исчез.

– Томас!

Велье предстал перед Стариком.

– Я хочу точно знать, чем этот тип занимался после освобождения. Прежде всего установи, когда его выпустили из тюрьмы.

Эллери поймал взгляд Джоан Бретт.

– Мисс Бретт, – спокойно сказал он, – я только что внимательно наблюдал за вами – когда вы рассматривали труп… Вы же знаете этого человека. Почему вы сказали, что никогда не видели его?

Джоан закусила нижнюю губу.

– Это чертовски длинная история, и я не понимаю, зачем это вам, ведь я даже не знаю его имени…

– Это уж предоставьте полиции решать, – веско сказал Пеппер. – Помните, что вы можете и ответить за уклонение от дачи свидетельских показаний.

Она гордо вскинула голову.

– Но я вовсе не уклоняюсь, мистер Пеппер. Я только не могла поначалу точно припомнить, когда видела его. Лицо так ужасно изменилось… – Она содрогнулась. – Но сейчас я вспоминаю, что все-таки видела его однажды. Скорее, даже дважды…

– Где? – спросил инспектор.

– Здесь, в этом доме.

– Когда?

– Первый раз – неделю назад, в четверг вечером.

– Тридцатого сентября?

– Да. Он пришел около девяти вечера. Но я даже не знаю, как его звали… – Она вдруг отклонилась от темы.

– Его звали Гримшо, Альберт Гримшо. Продолжайте, мисс Бретт!

– Горничная как раз впустила его, когда я проходила через холл…

– А что произошло потом?

– Ничего особенного, инспектор. Точно, горничная провела этого Гримшо в кабинет мистера Халькиса и сразу же вышла. Больше в этот вечер ничего не случилось.

– Вы заметили, когда этот человек ушел? – спросил Пеппер.

– Нет, мистер Пеппер.

– А когда вы видели его во второй раз, мисс Бретт, – спросил инспектор.

– Во второй раз я видела его на следующий вечер… Значит, в прошлую пятницу.

– Разрешите дополнительный вопрос, мисс Бретт? – перебил ее Эллери. – Вы ведь были секретарем мистера Халькиса?

– Конечно.

– И Халькис был слепым и беспомощным?

Лицо ее слегка вытянулось.

– Слепым – да, но вовсе не беспомощным. Почему вы так решили?

– Разве Халькис в четверг ничего не сказал вам об этом визите? Он не поручал вам условиться о нем?

– Нет, он не сказал ничего. Я была совершенно удивлена, когда этот человек появился в четверг. Другое дело – в пятницу. После ужина мистер Халькис пригласил меня в библиотеку и дал совершенно точные указания…

– Продолжайте, мисс Бретт, – нетерпеливо попросил инспектор.

– Мистер Халькис сообщил мне, что ждет этим вечером– причем очень поздно – двух посетителей. Один из них, как он заявил, будет инкогнито. Он поручил мне устроить так, чтобы никто не видел, как они войдут в дом.

– Странно, – заметил Эллери.

– Правда, странно? – сказала Джоан. – Значит, мне нужно было лично впустить их и затем отправляться спать… Эти господа пришли в одиннадцать ночи. Один из них – его я узнала сразу – тот человек, который приходил накануне вечером, то есть этот Гримшо. Другой – таинственный незнакомец – пришел с завязанными глазами. Я не смогла разглядеть его лица. Как мне показалось, он был средних лет или чуть старше. Но это все, что я могу сказать о нем, инспектор.

Инспектор Квин высморкался.

– Этот таинственный гость нам необычайно интересен, мисс Бретт. Не могли бы вы описать его подробнее? Во что он был одет?

– На нем было легкое пальто, и он не снимал шляпу. Но я даже не помню цвета и покроя пальто…

Инспектор покачал головой.

– И не случилось ничего такого, что могло бы дать нам хоть какую-то зацепку?

Она рассмеялась.

– Ну, если вы считаете, что вам чем-то поможет инцидент с кошкой миссис Симз…

Эллери поглядел на нее с напряженным интересом.

– Кошка миссис Симз? Может, все это имеет большее значение, чем вы полагаете.

Джоан вздохнула.

– Словом, было так. Когда я открыла дверь, этот высокий незнакомец с завязанными глазами вначале вошел в холл. Гримшо следовал за ним справа. Тут на дороге лежала кошка миссис Симз. Незнакомец высоко занес ногу, чтобы не наступить на нее. Причем, я увидела кошку только в тот момент, когда этот человек уже проделал свой акробатический трюк. Кошка испугалась и убежала. Гримшо подошел ко мне и сказал: «Мистер Халькис ждет нас», и затем я проводила их обоих в библиотеку. Вот и весь инцидент с кошкой.

– Не особенно богатая информация, – согласился Эллери. – А что сказал человек с завязанными глазами?

– Ах, это был совершенно невоспитанный тип, – бросила Джоан, нахмурившись. – Он не сказал ни единого слова и обращался со мной так, словно я какая-то домашняя рабыня. Я хотела постучать в дверь библиотеки, по он оттолкнул меня и сам открыл, без стука. Он и Гримшо вошли туда и захлопнули дверь у меня перед носом.

– Ужасный тип, – пробормотал Эллери. – Значит, не сказал ни слова?

– Ни единого, мистер Квин. Я разозлилась и пошла в холл, потому что услышала, как кто-то пытается открыть собственным ключом входную дверь и не может попасть в замочную скважину… – Джоан нахмурилась и перевела взгляд на Аллана Чейни, который устало прислонился к стене. – И когда я вышла в холл, смотрю: кто это бредет, шатаясь, мне навстречу? Аллан Чейни собственной персоной! Он был пьян до изумления.

– Джоан! – с упреком воскликнул Аллан.

– Это правда, Чейни? – спросил инспектор.

Аллан осмелился улыбнуться.

– Наверное, так оно и было, инспектор. Когда выпью лишку – ничего не помню. И про это тоже – не помню. Но если Джоан говорит, значит, так оно и было.

– Можете мне поверить, инспектор, – гневно сказала Джоан. – Он был безобразно пьян. А поскольку мистер Халькис настоятельно предупредил меня, чтобы не было никакого шума и чтоб никто не мешал им, мне ничего иного не оставалось, кроме как взять мистера Чейни под белы рученьки и утащить в его комнату, в постель.

– Джоан Бретт! – воскликнула миссис Слоун вне себя. – Аллан! Ты сейчас же должен подтвердить, что ничего такого не было!

– Я не раздевала его, миссис Слоун, – заверила Джоан ледяным тоном, – если вы это имеете в виду. Но когда

он лег в постель, ему стало по-настоящему плохо…

– Мы отвлекаемся, – проворчал инспектор. – Заметили ли вы еще какую-то особенность в поведении этих двух посетителей?

– Нет. Спустя некоторое время я пошла на кухню за сырыми яйцами, которые затребовал мистер Чейни. Проходя мимо кабинета, я заметила, что из-под двери не виден свет. Я решила, что оба господина уже покинули дом, пока я находилась наверху.

– Как долго вы там пробыли?

– Трудно сказать, инспектор. Ну, может полчаса. Или чуть больше.

– И вы потом не видели этих мужчин?

– Нет.

Эллери встрял в допрос, который вел отец.

– Кто еще находился в доме вечером в ту пятницу, мисс Бретт?

– Не могу вам точно сказать, мистер Квин… Обеих служанок я к тому времени уже отправила спать. Миссис Симз была у себя в комнате. А Уикс, мне кажется, куда-то уходил. Кроме мистера Чейни, я не видела никого.

– Это мы сейчас выясним, – буркнул инспектор. – Мистер Слоун, где вы были вечером в прошлую пятницу?

– В галерее, – поспешил ответить Слоун. – Я работал допоздна. Я часто работаю до самого утра.

– Кто-то был вместе с вами?

– О нет, я был совершенно один.

– Гм… – Старик взял понюшку табаку. – А во сколько вы вернулись домой?

– Далеко за полночь.

– Вы знали что-нибудь о двух посетителях, которые приходили к Халькису?

– Я? Разумеется, нет.

– Странно, – сказал инспектор и опустил табакерку в карман пиджака. – Мистер Халькис, похоже, был человеком весьма скрытным. А вы, миссис Слоун? Где вы были вечером в прошлую пятницу?

– Я спала у себя в комнате, наверху. Я ничего не знала о том, что к моему брату кто-то приходил.

– И во сколько вы легли спать?

– Около десяти. У меня… у меня разыгралась мигрень.

Инспектор неожиданно повернулся к миссис Вриленд.

– А вы? Где и как вы провели вечер прошлой пятницы?

Миссис Вриленд кокетливо улыбнулась.

– В опере, инспектор.

– Одна?

– С одним знакомым. После этого мы были на званом ужине в отеле «Карлтон», и я вернулась домой около часу ночи.

– Вы не видели света в кабинете Халькиса?

– Не помню…

– Вы никого не встретили в доме, когда вернулись?

– Было темно, как в могиле. Я никогда не видела привидений, инспектор.

Инспектор потеребил свои усы. Подняв глаза, он встретил полный негодования взгляд доктора.

– Ах, доктор Уордз, – любезно сказал он. – А вы?

Доктор Уордз запустил руку в свою большую бороду.

– Я был в театре, инспектор.

– В театре? Значит, вы вернулись домой до полуночи?

– Нет, инспектор. После театра я зашел еще в один-два кабачка, чтобы поразвлечься. А потом уже вернулся домой.

– Вы провели вечер в одиночестве?

– О, конечно.

Старик хитро прищурился. За свою многолетнюю службу он допросил тысячи людей, и у него уже выработалось особое чутье на правду и ложь. Он почувствовал какую-то фальшь в чересчур гладких ответах доктора Уордза и в некоторой напряженности миссис Вриленд.

– Мне кажется, вы не совсем придерживаетесь истины, доктор, – бросил он как бы невзначай. – Я, конечно, все понимаю, но… Вы провели вечер пятницы в обществе миссис Вриленд, не правда ли?

Женщина громко вздохнула, а доктор Уордз изумленно поднял свои густые брови.

Иен Вриленд удивленно перевел взгляд с врача на свою жену, и его маленькое пухленькое личико подернулось печалью.

Вдруг доктор Уордз приглушенно хохотнул.

– Вы отлично умеете расставлять ловушки, инспектор. – Он слегка поклонился миссис Вриленд. – Вы позволите, дорогая?

Та нервно кивнула.

– Я не хотел бы, чтобы та любезность, с которой миссис Вриленд подарила мне этот вечер, предстала в ложном свете, инспектор. Да, я действительно сопровождал ее в «Метрополитен-опера» и позднее – в «Карлтон»…

– Однако! Вам придется объясниться… – возбужденно перебил его коротышка Вриленд.

– Но, милый мой мистер Вриленд, более невинного развлечения вы себе даже представить не можете.

Инспектор призвал Вриленда к порядку и потребовал успокоиться. И вдруг его взгляд остановился на слоняющемся по комнате Деметриосе Халькисе…

Если не обращать внимание на выражение лица слабоумного Демми, то его можно было посчитать отвратительной, неудачной копией двоюродного брата, Джорджа Халькиса.

Его большие пустые глаза были устремлены куда-то в пространство; толстая нижняя губа тяжело отвисла; затылок был скошенный, и весь череп имел отвратительную форму. Во все время допроса он бесшумно расхаживал туда-сюда, ни с кем не разговаривая, и только иногда, близоруко щурясь, заглядывал в лицо присутствующим.

– Алло, мистер Халькис! – крикнул инспектор.

Демми невозмутимо продолжал разгуливать по кабинету.

– Он что, глухой? – недовольно сказал Старик, не обращаясь ни к кому конкретно.

Джоан Бретт ответила:

– Нет, инспектор, просто он не понимает по-английски. Он грек.

– Все равно мне надо с ним поговорить, – сварливо пробурчал инспектор. – Миссис Слоун, он ведь ваш двоюродный брат, не так ли?

– Да, инспектор.

– Вы можете говорить по-гречески?

– Достаточно сносно, чтобы объясняться с ним.

– Пожалуйста, спросите его, где он был в прошлую пятницу?

Миссис Слоун вздохнула, встала, схватила слабоумного за руку и сильно тряхнула ее. Он медленно обернулся и испуганно заглянул ей в лицо. Затем улыбнулся и взял ее за руку. Она громко сказала:

– Деметриос! – и добавила что-то на иностранном языке.

Он громко засмеялся и еще крепче схватил ее руку своей огромной лапой. Потом что-то ответил, шепелявя и сюсюкая.

Миссис Слоун обернулась к инспектору:

– Он говорит, что Джордж в пятницу около десяти вечера отправил его спать.

– Его спальня находится рядом со спальней мистера Халькиса?

– Да.

– Спросите его, не слышал ли он какой-нибудь шум в библиотеке, после того как лег в постель?

Снова последовал вопрос и ответ на иностранном языке.

– Нет, он говорит, что ничего не слышал. Он заснул сразу и не просыпался всю ночь.

Старик кивнул.

– Большое спасибо, миссис Слоун. Пока это все. – Он подошел к письменному столу и снял телефонную трубку. – Алло! Говорит Квин… Послушай-ка, Фред, как зовут этого нашего переводчика с греческого?.. Как?.. Триккала?.. Хорошо. Пусть берет ноги в руки и сейчас же отправляется на 54-ю улицу, дом № 11, а там пусть спросит меня. – Он положил трубку. – Вынужден просить вас подождать меня здесь и не покидать этого помещения, – сказал он всем, сделал знак Эллери и Пепперу, кивнул сержанту Велье и вышел.

Они поднялись по ступеням лестницы, покрытым ковром. И по знаку Пеппера повернули направо. Инспектор постучал.

– Кто там? – испуганно отозвался всхлипывающий женский голос.

– Инспектор Квин. Можно к вам на минуточку, миссис Симз?

– Кто?.. Ах да. Подождите секунду, сэр. – Наконец из-за двери раздалось: – Входите, сэр, теперь можно!

Инспектор открыл дверь, и все они вошли. Миссис Симз сидела в старомодном высоком кресле, завернувшись в шаль. На ее больших ногах были вышитые домашние тапочки.

– Как вы себя чувствуете, миссис Симз? – участливо спросил инспектор.

– Ах, ужасно, сэр… Кто был этот отвратительный мертвец в салоне? Он меня доконал окончательно.

– Значит, вы никогда не видели этого человека живым?

– Я?! – закричала она. – Да упаси меня господь! 11ет, нет, никогда!

– Ну хорошо, хорошо, – поспешил успокоить ее инспектор. – Не могли бы вы вспомнить, что происходило в доме в прошлую пятницу, миссис Симз?

Она прижала к носу мокрый носовой платочек, взгляд ее немного оживился.

– В прошлую пятницу вечером? Вы имеете в виду ту ночь – перед смертью мистера Халькиса?

– Конечно, конечно…

– Я этого никогда не забуду.

– Это радует, миссис Симз. Я слышал, что вы рано легли. Это правда?

– Правда. Мистер Халькис отправил меня спать.

– Он еще давал вам какие-нибудь поручения?

– О, ничего особенного, сэр. – Миссис Симз беззвучно высморкалась. – Он позвал меня к себе в кабинет и…

– Во сколько это было?

Она нахмурила лоб.

– Должно быть, где-то без четверти одиннадцать. Мистер Халькис велел принести туда кипятильник, три чашки, несколько яиц к чаю, сливки, лимоны и сахар…

– Он был один, когда вы вошли в библиотеку?

– Разумеется, сэр. Совершенно один.

– И что произошло дальше?

Она поднесла платок к глазам.

– Я принесла кипятильник и поставила его на сервировочный столик рядом с письменным столом. Он еще переспросил: все ли я принесла из того, что он просил…

– Это довольно странно, – пробормотал Эллери.

– Почему же, сэр? Он же ничего не видел. А потом он сказал резко: «Сейчас же отправляйтесь спать, миссис Симз! Вы меня поняли? Я ответила: «Да, мистер Халькис» и сразу же поднялась к себе в комнату. Сейчас, когда я вспоминаю об этом, мне кажется, что он был немного взволнован…

– Он не говорил вам, что ждет гостей?

– Мне? О нет, сэр. Естественно, я догадывалась, что он кого-то ждет, потому что он велел подать три чашки и вообще… Но мне и в голову бы не пришло спрашивать…

– Конечно, конечно. Вы в тот вечер не видели никаких гостей, которые приходили в дом?

– Нет, сэр. Я пошла к себе в комнату и сразу легла спать, как я уже сказала.

– Большое спасибо за помощь, миссис Симз, – поблагодарил инспектор.

Все трое немедленно покинули комнату. У Эллери было задумчивое лицо, когда он спускался по лестнице.