Текст книги "Академия Аркан (ЛП)"
Автор книги: Элис Кова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)
– Клара! Нет. Нет. Не может быть… – Она отстраняется, хватает меня за лицо, её глаза округляются. – Это ты. Это правда ты. Я думала, ты умерла.
– Говорил же, что это она сбежала, – отзывается Грегор с порога.
– Сам ведь тоже думал, что я умерла, – бросаю я ему через плечо.
– Ну… до тех пор, пока не услышал о побеге. – Он пожимает плечами. – Кто ещё, кроме тебя, мог бы выбраться из Халазара?
– Уже по городу пошли слухи? – Я отстраняюсь от Юры, и сердце моё сжимается.
– Кто-то сбежал из Халазара – а о чём ещё говорить? – Юра не без оснований замечает.
– Команды с барж у причала сказали, что видели кого-то в воде – плывущего со стороны Халазара, – добавляет Грегор. – Пока позвали надзирателей, человека уже и след простыл. Сперва были одни слухи, но, похоже, надзиратели их подтвердили. В городе с тех пор – тревога вперемешку с пересудами.
Чёрт. Даже не знаю, почему я наивно надеялась, что если сбегу из академии, то стану в городе в безопасности. Хотя Равин и говорил, что стража прочёсывает и город Знатмения… Пожалуй, моим лучшим прикрытием остаются фальшивый титул и помолвка с Каэлисом. Хоть даже думать об этом – тошно.
– Грегор каждый день ходил к старому клубу, искал тебя, – Юра крепко сжимает мои руки.
Я смотрю на эту родную гору мускулов и улыбаюсь с благодарностью. Не удивительно, что он нашёл меня… Он знал, куда бы я пошла. После года, прожитого в одиночку, я почти забыла, как это – когда о тебе кто-то заботится.
Но прежде, чем я успеваю что-либо сказать, с лестницы доносится скрип шагов – медленных и неровных.
– Что за шум?
– Опаздываешь, как обычно, – замечаю я с изрядной долей сарказма, хоть сердце вот-вот лопнет от радости. – Ну что мне с тобой делать, Твино?
– Нет… – выдыхает он. – Не может быть…
– Ещё как может, – громко отвечаю я.
Твино бросается вниз по лестнице, насколько позволяют ноги, и я выхожу к нему в коридор. Как и Юра, он замирает с расширенными глазами и приоткрытым ртом. Изумрудный шёлк оттеняет насыщенно-коричневую кожу. Радостно видеть, что он не утратил чувство стиля, несмотря на всё, что с ними случилось.
– Будто призрака увидел, – говорю я.
– Похоже на то. – Тиканье трости сопровождает его поспешные шаги. Тонкие спутанные дреды выбиваются из низкого пучка на затылке. Я протягиваю руки, обнимаю его крепко, позволяя восстановить равновесие после столь резкого движения. Когда он вновь становится устойчиво на ноги, отстраняется, и я наконец могу рассмотреть его как следует. Всё тот же, каким я его помню. Наверняка всё так же любит не спать по ночам.
– Я же говорил! – с торжеством говорит Грегор, оборачиваясь к Твино. – Плати.
– Только не говорите, что вы поспорили на то, сбегу ли я из Халазара, – прищуриваюсь я, переводя взгляд с одного на другого. Но взгляд останавливается на Твино. – И только не говори, что ты поставил против меня.
Он мнётся, почесывая затылок. Я делаю возмущённый вдох. Но прежде, чем успеваю пожурить его в шутку, раздаётся другой голос:
– Блудная дочь всё же вернулась, – мягко произносит кто-то с середины лестничного пролёта.
Я поднимаю взгляд.
Я всегда поднимала взгляд на Бристару – матрону, хозяйку и основательницу Клуба Звёздной Судьбы.
Она – внушительная женщина. Величественная, даже несмотря на то, что мускулы со временем потеряли прежнюю силу. Её седые волосы собраны в аккуратный пучок на затылке, и она смотрит на меня поверх горизонтальных очков своими острыми сиреневыми глазами.
– Привет… – это всё, что я могу выдавить из себя. Я ощущаю себя ребёнком, который вернулся домой глубоко за полночь.
– Добро пожаловать домой, наконец-то, Клара, – говорит Бристара и переводит взгляд на Сайласа. Он тут же выпрямляется. – А это кто?
– Он помог мне добраться сюда. – Я сразу понимаю, что ей не по душе его присутствие в этом убежище. И не могу скрыть оборонительные нотки в голосе. Разочарование этой женщины, которая заменила мне мать с шестнадцати лет, давит на грудь.
– Думаю… мне стоит оставить вас наедине? – Сайлас неловко переступает с ноги на ногу.
– Это было бы разумно. – Бристара – мастер скрывать эмоции в голосе. Я всегда восхищалась этим… если только её холод не был направлен на меня. – Первая дверь – небольшая комната для чтения. Можешь воспользоваться ею. – Она кивает в сторону последней двери в коридоре. – А мы проследуем в гостиную.
– Я поставлю чайник, – говорит Юра. Это обычная, простая фраза, но в ней – всё, что нужно, чтобы вернуть мне душевное равновесие. Пусть это место уже не тот Клуб Звёздной Судьбы, каким я его помню, но те, кто был его сердцем, – здесь. И этого достаточно. Я будто уже сотни раз проходила по этому коридору.
Интерьер гостиной словно сошёл с моих снов. Бархатные шторы цвета спелой сливы сплошной стеной окутывают левую сторону. Чёрный ковёр с узором из падающих звёзд мягко пружинит под ногами, когда мы проходим между двумя креслами с крыльями, – он до странности похож на тот, что был в моей комнате в академии. Эти кресла образуют одну сторону квадрата, замкнутого двумя диванами и большим мраморным камином напротив. Твино как раз поджигает огонь. По раме камина пляшут Кубки, сражаются Мечи с Жезлами. Над нами мерцает хрустальная люстра в форме шара с выгравированными звёздами, отбрасывая на всё тёплый мягкий свет. Я сразу понимаю, чьих рук это дело.
– Рада видеть, что ты не растерял своего вкуса, – озвучиваю я вслух то, что только что подумала, обращаясь к Твино.
Он выпрямляется, поглаживает рукой изумрудное одеяние:
– Разве могли быть сомнения?
– В последнее время я сомневалась во многом. Особенно после того, что осталось от Клуба, – говорю я, тяжело опускаясь на диван.
– Я схожу за Реном, – говорит Грегор, поднимаясь по лестнице. – Рен! – Тишина. – Рен! – Всё так же. – Рен, да проснись ты уже! Клара вернулась!
Сверху раздаётся грохот, и вскоре в дверном проёме возникает размытое пятно – вихрь огненно-рыжих волос. Я с облегчением встречаюсь взглядом с зелёными глазами, в тон рубашке Твино, в веснушках. Одежда висит на его худощавой фигуре, он трет глаза, щурится, снова трёт и снова смотрит на меня.
– Клара? – Он бросается ко мне и с силой обнимает. Рен – последний, кто присоединился к нашему кругу. Но как только я поняла, что у Твино с ним всё серьёзно, я только порадовалась, что он с нами.
– Во плоти.
– Что? Но я думал… Как?.. – Его вопросы прерываются зевками. Он всегда ложился первым, просыпался тоже первым, а между закатом и рассветом спал мёртвым сном. Он усаживается рядом с Твино, напротив меня.
– Вот именно, что я хотел спросить, – добавляет Грегор, присаживаясь рядом.
– Закрой двери, пожалуйста, Юра, – говорит Бристара, устраиваясь в кожаном кресле с высокими подлокотниками в торце гостиной. Юра входит через скрытую дверь, ведущую из кухни.
У неё в руках серебряное блюдо с чайными принадлежностями и тарелка её знаменитого печенья с лавандой – наверняка частично сделанного из урожая из того самого сада, который я видела раньше. У Рена определённо талант к растениям. Как только она ставит всё на низкий стол между диванами, я протягиваю руку – не могу удержаться. Юра садится рядом.
После глотка чая, укуса печенья и в кругу всех моих друзей я впервые за долгие месяцы чувствую себя… собой. Но есть то, что не даёт мне покоя. Кто-то отсутствует.
– А где Арина?
Пятеро переглядываются – и печенье выскальзывает из моих пальцев, с глухим стуком падает на тарелку. Я тут же забываю о нём.
– В ту ночь, когда тебя забрали… – начинает Бристара. – Примерно через час после твоего ухода в Клуб ворвались надзиратели. Мы пытались сопротивляться, но их было слишком много, и они пришли подготовленными.
Ощущение безысходности тянет меня всё глубже в подушки кресла. Это всё моя вина. Я знаю это. Если бы я не ушла, если бы не попалась в их ловушку… эти мысли проносятся в голове под немой аккомпанемент осуждающего взгляда Бристары.
– Они даже не потрудились взять гостей клуба живыми, – говорит Грегор, сжимая кулак.
– Арина? – повторяю я. Тише. Слабее. Но ещё более отчаянно. Я хочу узнать, что случилось с остальными, но сестра… Я должна знать, что с ней стало.
– Всё, что мы могли тогда – это просто выбраться, – шепчет Юра, опуская голову. – Мы пытались вытащить как можно больше, но там был хаос. Арина… Мы не видели её с той самой ночи. Сначала думали, что она просто залегла на дно. Что не могла покинуть академию. Но она так и не вернулась с тем грузом, что должна была забрать. И больше не оставила ни одного сообщения.
– Я слышала, что она сбежала. – Мой голос дрожит, как и сердце. – Сайлас сказал, что её якобы отправили в Шахты – это официальная версия. – Последние слова поднимаются почти до вопроса, хотя я и так знаю: они уже всё поняли.
– До нас дошли такие же слухи, – говорит Твино, бесстрастно. Слишком бесстрастно. Моя паника усиливается. – Поэтому мы стали копать глубже.
– И?.. – моё дыхание сбивается.
Твино смотрит на Бристару. Остальные – за ним. Их лица искажены болью, и это говорит больше любых слов. Молчание в комнате становится тягостным, как сама смерть.
– И? – повторяю я.
– Согласно слухам, которые до нас дошли, и той информации, что нам удалось найти… она погибла, – ровно произносит Бристара.
С моего лица мгновенно уходит краска. Отчаяние разлетается внутри, как тысяча стеклянных осколков. Кровь стучит в ушах, оглушая. Пальцы снова немеют. Но сердце… не бьётся вовсе. Оно застыло на последнем осколке надежды, что у меня остался.
– Вы нашли тело? – спрашиваю я.
– Нет, – качает головой Твино.
– Тогда у нас есть шанс, – заявляю я.
– Клара… ты же знала Арину, – тихо говорит Грегор. В его голосе слышна боль, свежая, как будто всё случилось вчера. – Она была дерзкой, смелой, упрямой. Делала только то, что хотела. Если бы она была жива – мы бы знали. Либо по слухам, либо она сама вернулась бы.
– Не обязательно, – возражаю я. – Если бы она сочла, что возвращение опасно…
– Не на столь долгий срок, – мрачно отзывается Бристара.
– Возможно, её держат в плену.
– Ты же знаешь, Клара, в Орикалисе не берут пленных, – каждый её ответ – как удар кулаком по сердцу.
– А меня они взяли, – бросаю я.
– Странно, правда? – Бристара прищуривается. Я не могу сейчас справляться с её недоверием. Не сейчас.
– Шанс есть. – Мои слова звучат как угроза всем, кто осмелится сказать иначе. Я встречаюсь с ней взглядом. В этот раз она молчит. – Арина так же сильна, как и я, и вы все это знаете. Пока я не увижу её кости, пока прах не просочится сквозь мои пальцы – она жива.
– Мы искали её, – мягко говорит Юра. – И продолжаем присматриваться. На всякий случай.
– Хорошо. У меня есть собственная зацепка, – я резко встаю. – И она находится в Академии Аркан.
Глава 24
– Что? – Грегор отшатывается. – Ты была в академии?
– Ты проникла туда? – уточняет Юра.
– Вроде того… Я была там как студентка, – поправляю я.
Рен морщится, как будто проглотил что-то кислое:
– Я думал, ты после побега заляжешь на дно. А ты, выходит, сразу полезла прямо в пасть зверю?
– Почему ты вообще туда пошла? – спрашивает Грегор.
– Так было безопаснее… тогда, – не знаю, как много из этого я в силах объяснить. Но знаю – я обязана рассказать правду. И всё же, неожиданно меня спасает Твино.
– Почему ты хочешь вернуться? – он смотрит не в прошлое, а в будущее.
– Академия – последнее место, где Арина точно была. А значит, именно там начинается след. – Есть один человек, который знает правду, и на этот раз я заставлю его говорить.
– Не возвращайся туда, Клара. Ты же помнишь, что говорила твоя мать об этом месте. Не заставляй её память пережить ещё одну дочь, проигнорировавшую её предостережения, – говорит Бристара сухо, но в голосе слышится нотка укора. Она знала мою мать. Не близко. Но достаточно хорошо, чтобы знать о тоннелях в горах – там она когда-то нашла нас с Ариной и предложила место в клубе.
– Моя мать мертва, – не кричу, не жалуюсь. Просто констатирую. Но почему-то эти слова заставляют всех отвести взгляд. Всех, кроме Бристары. Она по-прежнему спокойно смотрит на меня. – Всё, чего она хотела или не хотела для нас с Ариной, ушло вместе с ней.
– Почти её желания. И прислушайся к её предупреждениям, – говорит она, как будто именно ей моя мать их и доверила.
– Арина – всё, что у меня осталось. Я не откажусь от ни малейшего шанса найти её.
– А как же эта семья? – Бристара обводит взглядом всех в комнате. Никто не смотрит на меня.
У меня сжимается желудок.
– Вы ведь знаете, я…
– Ты должна её найти, – заканчивает за меня Твино. – Мы не бросаем свою семью. Ни кровную, ни ту, что по выбору.
Остальные молча кивают. Но Бристара по-прежнему сомневается. Её взгляд – твёрдый, пронизывающий. Я не отступаю. У меня много недостатков. Я могу быть дерзкой, импульсивной. Могу врываться без плана, говорить лишнее на эмоциях.
Но одного никто не сможет сказать: что я не верна тем, кого люблю.
– Я вернусь, – говорю, хоть и не уверена, когда смогу сдержать это обещание… Но Арина нашла путь из академии – и я найду. С Сайласом или без него. Я направляюсь к двери.
– Подожди, – Юра вскакивает, бежит на кухню и возвращается с узелком, обёрнутым тканью – в нём её фирменное печенье. – Будь осторожна, пожалуйста. Мы понимаем, что ты должна её найти. Но не забывай: мы уже думали, что потеряли вас обеих. Ты уже вернулась с того света. Пожалуйста, не умирай снова.
– Никогда, – я целую её в обе щеки и прячу свёрток в карман. – Не плачьте по пустому гробу, – напоминаю всем, кидаю последний взгляд – и выхожу.
Но не успевает за мной захлопнуться дверь, как Бристара выходит следом. Я даже не услышала, как она поднялась. Мы остаёмся наедине в коридоре.
– Ты уверена, что можешь доверять этому Сайласу?
– Уверена, – отвечаю тихо, чтобы он не услышал. Думаю, он всё ещё в передней комнате.
– А ты уверена в своей способности судить о людях после того, что было с прошлым заданием? – её слова ранят. Я отвожу взгляд, сжимаю кулаки… и медленно разжимаю. Она даёт мне немного времени. Потом, гораздо мягче:
– Я просто волнуюсь, Клара. Волновалась тогда. Волнуюсь и сейчас. Я боюсь за этот дом, что мы еле-еле восстановили. Если мы снова доверимся не тем людям… второго шанса может не быть.
– Я знаю, – опускаю голову. – Но мне нужно было выбраться. Нужно было найти вас… и узнать, если… если… – если я действительно всех потеряла. Я не могу это произнести.
– Следи за ним, – говорит она. В её тоне – не просьба, не приказ. Что-то между.
– Уже планировала, – отвечаю.
Её длинные, тонкие пальцы ложатся мне на плечи. Это самое близкое к объятию, что она когда-либо позволяла себе. Я всегда думала, что она просто знала – мне не нужна была мать. Я нуждалась в наставнике.
– Пока что держись в тени. Выясни всё, что сможешь. Как бы мне ни было тяжело это признавать… возможно, ты права. Ответ на вопрос, что случилось с Ариной, скрыт в академии.
– Он там, – отвечаю уверенно. – Как только узнаю правду – вернусь. Окончательно.
– Надеюсь, что так. – Она делает короткую паузу. – И если ты всё-таки собираешься игнорировать волю своей матери и идти в крепость… хотя бы не называй своего настоящего имени. – То, что Бристара вообще знала моё настоящее имя, говорит о её близости с матерью. Пусть они и не были подругами, но мать явно ей доверяла. А значит – и я могла.
– Я всегда его скрываю. – С последним кивком я направляюсь в кабинет. Часть меня не хочет уходить от них, но я найду дорогу назад.
А пока – у меня есть принц, которого нужно допросить.
Я нахожу Сайласа, склонившегося над столом, выходящим окнами на дорожку у дома. Он закрывает дневник – наверное, уже закончил работу над картой.
– Пора, – говорю я.
На мгновение его губы искривляются в недовольной гримасе, когда он смотрит в окно и на небо. Там ещё темно, но края уже начинают серебриться предрассветными бликами.
– Похоже, да.
– Ты говорил, что знаешь потайные ходы академии? – Я приближаюсь.
– Насколько это возможно, учитывая характер самого места, – отвечает он с прищуром.
– Прекрасно. Мне нужно, чтобы ты отвёл меня как можно ближе к покоям Каэлиса.
Он медлит.
– Зачем?
– У меня есть к принцу несколько вопросов.
– Каэлис не любит, когда к нему являются без предупреждения, – Сайлас медленно убирает инструменты в сумку. Слишком уж медленно – он явно тянет время.
– Я уже заметила. Но это будет между мной и Каэлисом. Просто доведи меня настолько близко, чтобы он не заподозрил твоё участие. – Я смягчаю свою просьбу. Сайлас помог мне, и последнее, чего я хочу, – это навлечь на него гнев принца. Он куда полезнее как тайный союзник. Я мягко беру его за запястье – знак того, что не предам.
– Он не узнает, что ты мне помог. У меня уже есть представление, как пробраться к его покоям, так что он ничего не заподозрит. Спасибо за всё, что ты сделал этой ночью. Я не отплачу тебе добром, подвергая опасности.
Сайлас тихо вздыхает, потом поворачивает ладонь вверх и проводит рукой по моей – от запястья к пальцам, сцепляя наши ладони. Его прикосновение – тёплое и уверенное.
– Ладно.
Без дальнейших слов он достаёт карту, заранее спрятанную в карман. Мир вновь сгибается, складываясь в магический круг у наших ног. Мгновение – и уютный дом сменяется гнетущими тенями академии.
Я не узнаю кабинет, в котором мы оказались. Но судя по паутине, свисающей вместо штор, и пыли, скрывающей резные розы в углах окон – здесь давно никто не появлялся.
– Мне пора, – говорит Сайлас, но остаётся на месте.
– Да, – я киваю. Теперь, когда я здесь, вся ярость от исчезновения Арины закипает в моей груди, и мне нужно выплеснуть её на Каэлиса, пока не сгорела изнутри.
Он идёт к одной из двух дверей, но останавливается и указывает на другую:
– Мы в крыле преподавателей. Его покои недалеко. Через ту дверь, прямо, по лестнице вверх, направо, по коридору и через мост.
– Спасибо. – И я действительно благодарна.
Он кивает, замирая в дверном проёме. Мгновение он смотрит на меня взглядом, в котором трудно что-либо прочесть.
– Если тебе что-то понадобится, Клара… ты знаешь, где меня найти.
Его предложение застаёт меня врасплох. Но не настолько, чтобы я не смогла ответить:
– Спасибо. И – взаимно.
Мы расходимся, каждый – в свою сторону.
Мои шаги гулко отдаются в этих знакомых, но недружелюбных коридорах. Я иду точно по указаниям Сайласа, к мосту, соединяющему сердце академии с башней Каэлиса. Двое Стеллис стоят у дверей напротив, их взгляды настороженны, а броня сверкает в свете факелов, упрямо сопротивляющемся ветру с гор.
Я готовлю в голове отговорки, сделки, взятки – и даже свою магию, если придётся с боем пробиваться внутрь. Но ни один из стражей не пытается меня остановить. Они хотят – это чувствуется по взглядам, по тому, как напряглись их фигуры, как руки нависли над эфесами мечей. Но ни один даже не шелохнулся.
Одна мысль о том, что Каэлис мог приказать впускать меня – будто я имею полное право приходить и уходить в его покои, когда пожелаю, – вызывает во мне глухую, необъяснимую ярость. Хотя… Это можно будет обратить себе на пользу. Позже. Когда голова остынет.
А пока я без промедления иду по маршруту, обратному тому, по которому он вёл меня в прошлый раз. Его двери возвышаются передо мной, массивные, грозные. Я даже не стучусь – просто толкаю их, удивляясь, что они не заперты, особенно после того как Равин когда-то вышиб их с петель.
Каэлис развалился на одном из диванов у камина – того самого, у которого он меня прижал. Он смотрит прямо на двери. Кочерга снова в его руках – он перебрасывает её из ладони в ладонь, лениво указывая ею в мою сторону.
– Я знал, что ты придёшь, – в его голосе прилипчивое ощущение власти. Вероятно, он хочет показаться загадочным. Но всё, что я вижу, – это самодовольство.
– Пошёл ты, – вырывается у меня. Не самое утончённое выражение. Но, скажем так, стоять на пороге ярости, где остаётся всего одно неосторожное слово до убийства, – это не та ситуация, где можно блестать красноречием.
– Знаешь, сначала я подумал, что это и будет для тебя худшим наказанием – хуже, чем Халазар. Но теперь мне интересно… Ты в постели такая же упорная, как в бою? Ты из тех, кто ломается… или тебе нравится подчиняться, когда ты так отчаянно пытаешься всё контролировать? – Он смотрит на меня исподлобья, волосы падают на лицо, отбрасывая тени.
– Я скорее умру.
– Тебе бы поработать над прелюдией.
Мне с трудом удаётся сохранять спокойствие. Он просто провоцирует. Просто играет.
– Арина, – только её имя я способна произнести уверенно.
– Кто? – Он хмурится. И я, честно говоря, не могу понять: прикидывается он или действительно забыл. Не удивлюсь, если она ему не запомнилась вовсе. Но и не удивлюсь, если он просто дразнит меня.
Я подхожу ближе и опускаюсь на диван напротив. Расставляю ноги пошире, откидываюсь назад, будто завоёвываю себе место, демонстративно отвоёвывая территорию.
– Моя подруга. Та, что помогала выносить припасы из академии. Проносила их через потайной ход, о котором ты, я уверена, знал – потому что она исчезла вскоре после того, как схватили меня. – Если Каэлис устроил моё заключение, почему бы ему не захватить Арину в ту же ночь, когда он разрушил Клуб? А потом использовать её, чтобы заставить меня сбежать и вписаться в его очередную игру. Всё слишком логично. – Ту самую, чьё имя ты вырвал у меня в Халазаре – просто чтобы причинить боль, потому что мог. Я знаю, ты знаешь, о ком я говорю. Ты управляешь этим местом, как своей личной вотчиной. Ты знаешь, что в прошлом году были беглецы. И она была одной из них. – С каждым словом голос становится жёстче, холоднее, как пила по льду. Я устала, устала от его игр. – Где. Она?
– Ах да, после нашей последней встречи я всё же решил разобраться… раз уж ты явно не собираешься оставить это. – Каэлис поднимается, ставит кочергу на место и направляется к двери в углу, у окна. – Пойдём.
– Куда? – Я не двигаюсь.
– Показать тебе записи. Предполагаю, ты не поверишь мне на слово. Так что… – Он машет рукой в сторону двери, и я нехотя поднимаюсь.
Он ведёт меня в смежный кабинет. Книги, книги, и ещё книги – на трёх стенах, не занятых огромным окном с видом на город и море. Среди этого книжного хаоса одинокий чёрный кот поднимает пушистую голову с кушетки, моргает на нас вяло.
– У тебя есть кот? – почему-то именно на этом я и зацикливаюсь. Найти в этих мрачных, ледяных апартаментах хоть какое-то живое существо – неожиданно ошеломляюще.
– А тебя это удивляет? – Он проходит к массивному столу в центре и начинает разбирать бумаги в ящике. Его движения точны, как всегда.
– Потому что ты… ты…
Каэлис замирает, опершись ладонью о стол.
– Второй принц, рождённый в пустоте, неспособный на человеческие чувства?
– Да, – отвечаю я. Если ему это и так очевидно, то не вижу смысла отрицать.
Он фыркает. Я не могу понять – это усмешка с горечью или признание моей прямолинейности?
– Её зовут Присс.
– Присс, – повторяю я в полном ошеломлении.
– Это вполне допустимое имя для кошки.
– Я не говорила, что оно плохое.
– Твоё лицо сказало это за тебя, – он поворачивается ко мне спиной и направляется к одной из полок за столом. Длинные изящные пальцы скользят по корешкам книг. Он выбирает одну, быстро пролистывает.
Я до сих пор не могу привыкнуть к абсурдности происходящего: я сижу в личном кабинете принца Каэлиса… и чешу его кошке подбородок. Присс – комок длинной шелковистой шерсти. Дружелюбная, с мурчалкой, которая включается при малейшем прикосновении. Внешне она – вылитый Каэлис: вся чёрная, с вечно насмешливым взглядом. Но внутри… внутри она сплошная мягкость и ласка.
– Вот, – Каэлис указывает на страницу. – Когда ты снова упомянула её и начала спрашивать, где она, это всколыхнуло во мне воспоминание о троих инициатах, пропавших в прошлом году. Твоя Арина значится среди них как одна из тех, кто покинул академию без разрешения. Беглецы. Конечно же, было начато расследование. Мы нашли её и отправили в Шахты. По официальным данным, она погибла до конца зимы.
Это совпадает с тем, что говорили Мирион, Сайлас и ребята из клуба. Значит, есть основания верить.
Мои пальцы замирают. Присс возмущённо мяукает.
– Что случилось с телом? – голос дрожит.
– Хочешь официальную версию? Или правду?
Я выпрямляюсь и смотрю ему прямо в глаза. Какое-то странное, непривычное предложение с его стороны…
– Правду. Всегда правду, Каэлис.
– Официально – были найдены фрагменты тела. Достаточные, чтобы «опознать». Их похоронили в братской могиле у Шахт. – Взрывы на Шахтах – не редкость, магия в порошках может быть нестабильной при обработке. – Неофициально – тела так и не нашли.
В голове эхом звучит девиз клуба: «Не плачь над пустым гробом.»
– А что с остальными двумя, кто сбежал вместе с ней?
– Один ушёл раньше. Его тоже поймали, и он числится в Шахтах. – Каэлис словно заранее знал, что я спрошу дальше. – Второй инициат – так и не был найден.
Возможно, Арина помогала кому-то выбраться…
– Как его звали? Второго?
– Селина Геллит.
Имя мне ничего не говорит. Кто бы это ни был, Арина никогда о ней не упоминала. Возможно, след на будущее. Надо будет рассказать об этом клубу.
– Была ли организована вторая поисковая операция после того, как Арина сбежала с Шахт?
– Тайно, да. – Им же нельзя было афишировать побег. – И, прежде чем ты спросишь, эта операция завершилась пару месяцев назад. Найти её не удалось.
Значит, шанс есть. Я прячу вспыхнувшую надежду под ровной маской безразличия.
– Удивительно, что её не продолжают искать по всему миру. По поведению ваших дозорных можно подумать, будто одна сбежавшая арканистка может разрушить Орикалис.
– Они не мои дозорные, – голос его становится ледяным, как зимний ветер.
Резкость в тоне ошеломляет меня, на мгновение лишая слов. Я снова обращаюсь к Присс, поглаживая её, – мысли роятся в голове. На секунду теряю из виду Каэлиса – и вдруг он уже нависает надо мной. Я прищуриваюсь:
– Что?
– Кто она была?
Он всё ещё не видит между нами с Ариной никакого сходства. И слава богам. Значит, он больше ориентируется на имена, чем на лица.
– Есть. – поправляю его. Я ещё не готова признать ничего другого.
– Есть ли?
– Я уже сказала: друг. Не более.
– Я могу помочь тебе найти её, – говорит он. Но я не верю ни на секунду. Если бы он и правда мог найти Арину, он бы уже это сделал. Арина всегда была скользкой. Если кто и смог бы сбежать с шахт и затаиться на долгие месяцы – так это она. Но куда бы она пошла, если не обратно в город Затмения, не в клуб? Этот вопрос так же завораживает, как и сводит с ума… и пугает.
– Ах, «помочь»? Как ты уже мне «помогал»? – парирую я, желая сменить тему с Арины. Жаль, что я не выше ростом. Ненавижу, когда приходится задирать голову, чтобы смотреть ему в глаза – будто стою на заведомо проигрышной позиции.
– Я же вытащил тебя из Халазара, не так ли?
– Ты не можешь сначала сам создать проблему, а потом хвастаться, что её решил! – я тыкаю его в грудь пальцем. Он даже не моргает.
– Создать проблему? – внезапно его пальцы сжимаются вокруг моих, обхватывая ладонь крепко. – Разве ты не создала её сама, когда решила незаконно чертить и продавать карты?
– Возможно, если бы ты и твоя семья не пытались контролировать каждого Арканиста, который дышит в королевстве Орикалис, тогда—
Он всё ещё держит мою руку, но другой резко тянется к моему лицу – пальцы обхватывают затылок. Я уже смотрела ему в глаза, но теперь у меня нет выбора. Наши носы почти соприкасаются.
– У меня не было выбора. Мне нужно было найти тебя.
– Меня? – моргаю я.
– Да, тебя. И остальных девятнадцать Старших. – Звучит, будто он спохватывается. «Найти тебя» прозвучало слишком целенаправленно. Будто я – нечто большее.
– Опять эта сказка для детей про Мир? – я прищуриваюсь. Сайлас верил в эту историю. Докажи, мысленно бросаю вызов Каэлису.
– Хотел бы я, чтобы это была сказка, – мягко отвечает он. Его взгляд уходит куда-то за пределы кабинета. – Возможно, мне стоит показать тебе.
– Показать что?
Каэлис отпускает меня и отходит.
– Пойдём. Я отведу тебя туда, где всё, что ты знаешь, началось… и скоро закончится.
Глава 25
Я подумываю отказаться. Последнее, чего мне сейчас хочется, – это куда-то идти за Каэлисом. Но отказ – роскошь, которую я не могу себе позволить… по крайней мере, если подходить к своей ситуации здраво и оценивать, что действительно может принести нужную мне информацию. А здравый смысл… он слишком часто покидает меня, когда дело касается этого принца. Бристара была права – мне нужно собраться. Она не сказала этого прямым текстом, но я знаю её достаточно хорошо, чтобы услышать это между строк.
– Ладно, – бурчу я, с трудом заставляя себя согласиться.
Мы пересекаем основную спальню и направляемся в противоположный угол. Он открывает боковую дверь, аккуратно встроенную в резной карниз. Меня встречает вполне обычная – по меркам принца – гардеробная. Роскошь сочится здесь от пола до потолка: ткани на стенах, бархатные кресла, пошитые явно на заказ. Посреди комнаты тянется длинный стол с полированной поверхностью, блестящей под светом хрустальной люстры.
– Настолько устаёшь от переодевания, что тебе нужно садиться в процессе? – киваю я на кресла.
– Быть настолько привлекательным – изнурительно, – отвечает он.
Из меня вырывается невольный смешок. Но я тут же хмурюсь, заметив торжествующее выражение на его лице.
– «Привлекательным» для того, кто, по-видимому, одевается исключительно в темноте? Весь гардероб в чёрном и сером – потому что не нужно думать, сочетается ли оно?
Я провожу пальцами по рядам одежды на вешалках. Если его напрягает, что я лапаю его вещи грязными руками – он этого не показывает.
– У меня есть стиль. И он мне идёт, – невозмутимо отвечает он.
Я останавливаюсь, замечая приоткрытую дверь в не менее роскошную ванную. Дверь расположена между полками, на которых стоят флаконы с духами и сокровища, достойные короны. Но внимание моё приковывает вовсе не ванная – и не запертая дверь, к которой Каэлис как раз направляется. Я не могу удержаться: подхожу к одной из тёмно-серых корон, снимаю её с подставки, и, встав перед зеркалом, водружаю её себе на голову.
Обруч с инкрустацией из обсидиана смотрится на мне… чужеродно. И не только потому, что чуть великоват. Щёки у меня всё ещё впалые, глаза и волосы – потускневшие. Я выгляжу как нищенка, укравшая корону у принца.
– Так не терпится стать моей женой и примерить корону принцессы? – Каэлис появляется рядом так тихо, что я даже не слышу его шагов. Его пальцы ложатся мне на плечи, и на одно совместное дыхание мы оказываемся в отражении вместе. Он – за моей спиной, настолько близко, что я чувствую запах духов – наверняка из одного из этих хрустальных флаконов.
