Текст книги "Столкновение в Вихре (Reencounter in the Vortex)"

Автор книги: Элис Авалос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 44 страниц)

– Ты абсолютно прав, Джордж, – усмехнулся Альберт.

– Тогда, сэр, Вы не должны колебаться. Мистер Корнуэлл будет работать превосходно, потому что он точно такой же, как его дедушка.

Альберт улыбнулся, чувствуя себя лучше, поскольку понял, что мудрый человек, который был для него вроде старшего брата, одобрил его решения.

– Думаю, пора, – сказал Альберт, вставая. – Давай предстанем перед ними всеми.

И с этим последним словом оба мужчины покинули кабинет и направили стопы в зал заседаний, чтобы посетить акционерскую встречу, созванную Альбертом.

Когда они вошли в комнату, все уже ждали их, включая мадам Элрой, которая наградила внука заинтригованным взглядом, удивляясь, что было настолько важным, чтобы созвать акционеров.

Уильям Альберт уселся на свое место и спокойным голосом дал подробные объяснения о состоянии предприятий Одри. Молодой человек продолжал более часа информировать об изменениях, которые он проделал в компании с тех пор, как он впервые вступил в права три года назад. Он прояснил недавние передвижения и новые приобретения, и, наконец, прибавлял перспективный отчет о том, каким может быть будущее компании в последующие пять лет. Когда он закончил свою речь, он на секунду сделал паузу и, отпив немного воды, объявил:

– В течение всего этого года я работал с моим племянником Арчибальдом Корнуэллом, – начал Альберт, глядя на Арчи, который сидел по левую руку от него, – и теперь он подробно ознакомлен с действиями компании.

Он знает нашу политику, принципы, и хорошо подготовлен, чтобы начать работать как должностное лицо. Зная, насколько он квалифицирован, и является третьим лицом по линии наследия, – вы все знаете, что мисс Кендис Одри, являющаяся второй по линии, не интересуется бизнесом – я решил позволить ему отвечать за председательство, – подытожил Альберт.

Мадам Элрой открыла рот, но не могла даже шевельнуть языком, когда попыталась высказать недовольство. Альберт продолжал свои рассудительные объяснения акционерам, что он будет путешествовать достаточно долгое время, следовательно, его решение – оставить семейный бизнес в руках Арчи.

Альберт брал Арчи на каждое заседание правления, общественную встречу и важную сделку, в которой он участвовал в течение года, поэтому все люди в комнате были знакомы с молодым миллионером, который, не однажды доказывал свой ум и интеллект делового человека. Так что, ни один из них не возразил решению Альберта, но с радостью поддержал его. Некоторые из них даже думали, что агрессивный стиль Арчибальда Корнуэлла мог быть даже более подходящим интересам компании.

Когда встреча закончилась, все акционеры встали поздравить Арчи, но мадам Элрой хранила молчание, холодно глядя на внука и правнука.

– Я хочу поговорить с тобой наедине, Уильям, – сказала старая леди, вставая и покидая зал заседаний с надменным видом. – Я буду ждать тебя в кабинете твоего отца, – объявила она, идя к двери властными медленными шагами.

Альберт задержался на несколько минут дольше, прощаясь с членами семьи, с каждым по очереди, и, закончив с последним, молодой человек оставил позади Арчи и Джорджа. Он сознавал, что время, чтобы предстать перед бабушкой, наконец, настало. Он шел медленно, но твердо к своему кабинету, стараясь держать сосредоточенность на цели, к которой он так долго стремился.

– Не мог бы ты мне сказать, почему ты принял это безумное решение, Уильям? – спросила старая женщина, как только ее внук вошел в кабинет. – Я просто не могу поверить, что ты оставляешь Арчи одного, поворачиваясь спиной к своей семье столь безответственным способом! – резко упрекала леди.

– Присядь, бабушка, – попросил Альберт, поскольку он также сел на диванчик. – Я знаю, что ты расстроена, и возможно ты имеешь право так чувствовать, так как я не говорил тебе заранее, что я намерен делать, – сказал он.

– Я не только расстроена, Уильям, но и глубоко задета твоим поведением! – рычала женщина.

– Я знаю, бабушка, и приношу извинения, хотя я думал, это было наиболее соответствующим, – продолжал Альберт с твердым убеждением в голосе.

– Я скажу тебе, что было бы соответствующим, упрямый ребенок, – в гневе вопила леди. – Было бы соответствующе забыть об этой глупой затее с путешествием, сконцентрировавшись на нашем бизнесе, найти приличную женщину, заключить прочный и порядочный брак и в этом же процессе найти мужа и этой твоей приемной дочери, прежде чем она опозорит нашу семью, выйдя замуж за безродного нищего!

– Ты все так тщательно спланировала, не так ли, бабушка? – спросил Альберт, начиная терять терпение со старой леди. – Но боюсь, что мои планы никогда не сойдутся с твоими. Мне действительно жаль, но я не буду жить по-твоему.

– О, Уильям, ты не знаешь, как расстраивают меня твои слова! – выла женщина, прижимая руку к груди. – Ты и эта порочная девчонка рано или поздно сведете меня в могилу!

Альберт видел, как старая леди внезапно побледнела, и он не мог избежать потрясения актерским искусством своей бабушки. К сожалению для мадам Элрой, ее внук уже видел раньше ее блестящее представление.

– Бабушка, послушай меня, пожалуйста, – ответил Альберт самым приятным тоном, стараясь восстановить утерянное терпение. – Я знаю, что честь и гордость семьи очень важны для тебя, и ты чувствуешь угрозу, когда кто-то в семье не совсем вписывается в твои предвзятые идеи о хладнокровии и предназначении. Я действительно сожалею, что не оправдал твоих ожиданий, но быть деловым человеком не в моем характере.

– Но твой дедушка и твой отец оба были блестящими бизнесменами! – настаивала леди. – Ты должен продолжать традицию и поддерживать благосостояние нашего семейства!

– Не должен, бабушка, – защищал свои позиции Альберт с еще большей пылкостью. – Я старался привыкнуть, но это только сделало меня очень несчастным. Поверь, после трех лет, даже почти четырех, стараний изо всех своих сил, я понял, что я только обманывал себя.

– Но пока ты делал это очень хорошо, – сказала Элрой, все еще не желая принимать действительность.

– Да, но это не то, что заставляет меня чувствовать себя полноценным и довольным! – сказал молодой человек, все более убежденный в каждом своем слове. – Финансы и бизнес были прекрасны для моего отца, но не для меня. Я не могу продолжать здесь лгать самому себе и всем. Мне уже двадцать восемь, бабушка, я должен найти свой собственный путь, или скорее, еще раз встретиться с ним, потому что я уже нашел его семь лет назад. Но я оставил свои мечты ради тебя. Я думаю, теперь для меня время, чтобы начать думать о самом себе.

– Это все из-за этой девчонки-сироты! – сказала леди, всхлипывая, в ее голосе смешалось расстройство и негодование. – С тех пор как она вошла в нашу семью, все оборачивается трагедией!

– Это неправда! – выпалил Альберт, защищаясь. – Напротив, она была лучшим другом, который у меня когда-либо был. Единственная, кто всегда понимал меня! Единственная, кто рискнула своей репутацией, чтобы помочь мне, когда у меня была амнезия. И если бы ты могла сочувствовать мне, как она, ты была бы счастлива за меня вместо того, чтобы пытаться здесь заставить меня чувствовать себя виноватым!

– Я никогда не приму ее как часть нашей семьи! Я буду всегда обвинять ее за то, что все мои дети встали против меня! – горько кричала женщина.

Альберт некоторое время стоял в тишине, глядя на бабушку с печалью и разочарованием.

– Поступай, как хочешь, бабушка! – ответил он просто. – Кенди никогда не нуждалась в нашей семье, особенно теперь. Надеюсь, в будущем ты не пожалеешь о словах, которые только что сказала! Но предупреждаю тебя, бабушка, если ты хочешь сохранить мое уважение и любовь Арчи, никогда ничего не делай против Кенди, потому что мы никогда тебя не простим!

– О Боже! – кричала леди. – Кажется, мое сердце больше этого не выдержит!

– Не волнуйся, бабушка, – ответил Альберт невозмутимым тоном, – я попрошу своего секретаря вызвать тебе доктора, – сказал молодой человек, направляясь к двери, но в середине пути он остановился и повернулся к старой леди, и прибавил. – Кстати, с этого времени я останусь в Лейквуде, пока не уеду в Европу в следующем феврале. Пожалуйста, не рассчитывай на меня в праздники.

И с этими словами Альберт покинул кабинет, оставляя бабушку в приступе самого ужасного настроения, которое у нее было за все годы.

Часть II: «Встретившиеся снова»

Арчи посмотрел на свои руки в перчатках сотый раз за утро, пока автомобиль вез его и его дядю по заполненным улицам. Молодой человек убрал песчаные пряди со лба и попробовал еще раз сменить позицию на сиденье, хотя облегчения не находил. Время от времени Альберт бросал взгляд на племяннике, еще задаваясь вопросом, не было ли ошибкой разрешить Арчи ехать с ним, но он снова сказал себе, что у него не было иного выбора, поскольку молодой человек так страстно настаивал. Альберт надеялся, что Арчибальд сдержит свое обещание, и будет вести себя как джентльмен.

Как только Терренс получил телеграмму из Франции, возвещающую о дне возвращения Кенди в Нью-Йорк, молодой человек дал знать Альберту о хороших новостях. Миллионер сразу решил проделать путь до Нью-Йорка, чтобы быть там, когда молодая женщина приедет из Англии. В то же самое время, как только Арчибальд узнал об этом вопросе, он не мог сдержать своего желания снова увидеть Кендис и умолил Альберта взять его в компанию. Альберт пытался заставить Арчи воздержаться от подобной идеи, зная, что ситуация была бы крайне болезненной для племянника. Однако, молодой человек не слышал дядиных доводов, и последний в конце концов, согласился с пожеланиями Арчи.

Автомобиль продолжал двигаться, а Арчи смотрел в окно, как мягкие хлопья снега начали падать над окрестностями, куда они ехали. Было непривычно созерцать эту безмятежную область, когда они довольно долго путешествовали по шумным манхэттенским авеню, с тех пор как покинули вокзал.

Несмотря на то, насколько близко они еще были к Большому Яблоку, этот жилой район в Форте Ли, штат Нью Джерси, был вроде освежающего пятнышка лишь в часе от "сити ", как соседи обычно называли Нью-Йорк. Спокойный вид, однако, не освобождал Арчи от его неприятных мыслей.

Наконец, автомобиль остановился перед одним из зданий в длинном квартале, и пассажирам стало ясно, что они прибыли к месту назначения. После этого, для Арчибальда все происходило посреди тумана. Место было очаровательно, и владелец дома принял гостей с теплой любезностью, поразившей слуг, которые привыкли к грубым манерам своего хозяина. Арчи рассеянно наблюдал, как Альберт и Терренс братски обнимали друг друга, явно счастливые увидеть друг друга после долгого времени, разлученные обстоятельствами.

– Так удивительно видеть тебя после такого долгого времени! – говорил Терри своему старому приятелю. – Почти восемь лет назад я последний раз видел тебя в Лондоне!

– Да, я едва могу поверить, – усмехался Альберт, похлопывая Терренса по плечу, – Ты уже не тощий паренек, привыкший затевать драки со взрослыми, как я помню, – шутил блондин.

– Ну, я мог чуть-чуть подрасти, но сохранить талант влипать в неприятности. Но и ты не становишься моложе, – отвечал Терренс, искренне смеясь, и затем повернулся, чтобы увидеть другого белокурого человека позади Альберта. Терренс по-доброму улыбнулся своему бывшему однокласснику. – Приятно видеть тебя снова, Арчи, прошло много времени с того последнего события в Чикаго, не так ли? – сказал молодой человек, предлагая руку.

– Верно. Приятно видеть тебя тоже, – был вежливый, но холодный ответ Арчибальда, хотя Терренс этого не заметил. Настолько он был счастлив, чувствуя, что момент, когда женщина, которую он любил, вернется в его объятия, становился ближе и ближе с каждой секундой.

Альберт и Терри долго продолжали говорить, но Арчи следил за разговором с небольшим интересом. Обед затянулся на часы, казавшиеся кареглазому молодому человеку бесконечными, но он сопротивлялся как мог, говоря себе, что единственное, что имело значение, приедет ли Кенди следующим утром, и сможет ли он ее снова увидеть. Это было все, что он хотел, и было неважно, стала ли она женой Терри или Королевой Шеба, ему нужно было ее увидеть ее, даже если в ее глазах он мог быть лишь старым кузеном Арчи.

Излишне говорить, что этой ночью он не мог уснуть. Он вертелся то так, то сяк на постели, которая вдруг показалась слишком широкой и пустой, а в его сердце вторглось странное терзание. Он ходил кругами по спальне, понимая, что это лучшая идея перехитрить бессонницу. Так, он спустился вниз, чтобы закончить исправлять последний акт, который он написал. Молодой человек зажег огонь в студии, и пока он был там, присев перед каменным камином, он задавался вопросом, почему ему так нелегко, как если бы должно было случиться что-то плохое.

Молодой человек тряхнул головой, пытаясь отбросить мрачные мысли.

– Это просто я так возбужден, потому что завтра она будет здесь... – пытался он убедить себя, но, несмотря на усилия остаться спокойным, рассвет удивил его поглощением теми же самыми соображениями.

После завтрака в "Вальдорф-Астория", где они остановились, Одри встретили Терренса на верфи, надеясь, что судно Кенди прибудет вовремя. Место было оживленным, потому что прибывало все больше кораблей из Европы, так как война закончилась. Моряки, иммигранты, торговцы, целые семьи, ожидающие прибытия тех, кого любили, заполонили площадь, придавая причалам своего рода праздничное настроение.

Трое мужчин ждали, стараясь успокоить свое нетерпение случайным разговором, но Арчи не потребовалось много времени, чтобы оставить своего дядю и его новоприобретенного "кузена" говорить о будущих планах одного из них, пока он пошел прогуляться по пирсу.

Терри, в свою очередь, только равнодушно слушал Альберта, потому что все та же неприятная догадка продолжала беспокоить его сердце, сильнее и сильнее, пока перемещались стрелки. Однако, Альберт был такой интересный собеседник, что несмотря на свои волнения, Терри в конце концов, потихоньку начал включаться в разговор.

К сожалению, даже Альберт начал волноваться, когда они поняли, что судно прибывает слишком долго. Это было тогда, когда Джордж, который, как обычно, был рядом с Альбертом, решил спросить служащих о пароходе "Ривер". Когда загорелый человек, каким был Джордж, вышел из офиса, где он спрашивал о прибытии судна, его лицо внезапно побледнело, а в глазах был намек на опасение, отражающееся на его обычно бесстрастных чертах. Альберт посмотрел на него, и его сердце дрогнуло.

– Что они тебе сказали? – упавшим голосом спросил Альберт.

– Видите ли, сэр, они сообщили мне новости о судне, но я боюсь, что они не очень хорошие, – пытался объяснить серьезный мужчина, как можно лучше.

– Что ты говоришь, Джорджем, говори! – потребовал растревожившийся Арчи, только что вернувшийся с прогулки по причалам вовремя, чтобы услышать последнее слово Джорджа.

– Они только что... получили телеграмму из Англии, – сказал брюнет, опуская глаза. – Судно, на котором ехала миссис Кенди, попало в шторм около Ирландии. К несчастью, насосы не работали как надо, и пароход "Ривер" затонул в 200 милях от берега.

Арчи перевел взгляд на Альберта, отказываясь верить ушам своим, желая, чтобы ему только приснилось то, что сказал Джордж. Однако, когда он увидел ужас в глазах Альберта, он понял, что был наяву.

– Кто-нибудь выжил? – умудрился спросить Альберт хриплым голосом.

– Да, мистер Одри, – объявил Джордж, – но у них еще нет списка с именами.

– Но почему ничего не писали в газетах о кораблекрушении? – задался вопросом Арчи, явно опустошенный.

– Видите ли, сэр, – продолжал Джордж, – я задал тот же вопрос служащему, и он сказал мне, что из-за погоды судно сделало остановку в Ирландии почти на четыре дня. Кораблекрушение произошло вчера утром. Новости наверняка появятся в газетах в полдень.

– Когда... когда... мы узнаем..? – пытался спросить Альберт, но его голос задрожал прежде, чем он смог закончить предложение.

– Имена выживших, сэр? – закончил Джордж предполагаемый вопрос босса. – Они говорят, что будут смотреть в течение двух дней. Затем мы сможем узнать, есть ли... если миссис Кенди среди оставшихся в живых, – запнулся Джордж, также взволнованный событиями.

Только в этот момент Альберт вспомнил о Терри и повернулся, чтобы увидеть молодого человека, который все еще сидел на скамейке, где они ждали. Его глаза затерялись в дальнем синем горизонте, будто полностью забыли о какой-то земной заботе.

Его лицо побелело, придавая ему вялый вид, напомнивший Альберту о его сестре Розмари в последние дни перед ее смертью. Осознав, что молодой человек не раскрыл рта с тех пор, как Джордж вышел из офиса, Альберт понял, что у Терри было что-то вроде шока.

– Терри, – позвал его Альберт, кладя руку другу на плечо. – Ты слышишь меня, Терри?

Хотя молодой человек не дал никакого ответа, его глаза были прикованы к сверкающим водам, которые омывали пирс, а руки опирались на колени. Альберт заметил, что они почти вцепились в брюки молодого человека, едва заметно дрожа.

– Терри, Терри! – снова позвал молодой человек.

– М-м? – рассеянно отозвался Терренс.

– Ты слышал, что сказал Джордж, не так ли? – спросил молодой магнат, в то время как Арчи с глазами, полными слез, наблюдал сцену, не в состоянии понять реакцию Терри.

– Да... кораблекрушение, – ответил Терри, и в этот момент его глаза обратились к Альберту; синее море встретилось с голубым небом, и мужчина постарше мог разглядеть странное мерцание в зрачках друга. – Ты ведь не думаешь, что она умерла, не так ли? – сказал Терри отрицающим тоном, вставая со скамейки.

– Никто этого не сказал, Терри, – ответил Альберт, пытаясь звучать собранно, но, чувствуя, что его вера внутри мало-помалу испарялась.

– Хорошо, потому что с ней все в порядке! – заявил Терри с таким обвинением, что испугал троих мужчин рядом с ним. – Теперь вы собираетесь оставаться здесь целый день? – спросил он своих компаньонов.

– Нет... не совсем. Это просто мы так расстроены. Терри, ты должен понять, что положение серьезное, – отвечал Арчи, смущенный словами Терри.

– Это не так! – крикнул темноволосый человек Арчи, будто тот произнес богохульство. – Даже не произноси этого! Она в порядке! – настаивал он, почти грохоча.

– Хорошо-хорошо, Терри, никто не утверждает обратного, – попытался быть посредником Альберт. – Теперь, почему бы нам не пойти к тебе домой и не постараться обсудить, что нам делать в эти два дня, пока мы не знаем, где Кенди.

Тебя это устроит? – спросил мужчина постарше, и Терри только кивнул, возвращаясь к своему безмолвию.

Четверо мужчин сели в автомобиль, и вскоре он стал лишь пятном, в конце концов, исчезнувшим вдали.

Последующие сорок восемь часов были почти адом для трех мужчин, хотя ощущения для каждого были заметно различны. Арчи был, возможно, самый пессимистичный из них троих. С тех пор как он услышал новости о кораблекрушении, молодой человек медленно погружался в мрачную депрессию, чувствуя, как дремлющая боль в его сердце снова начинает просыпаться. Не зная, как справиться с напряженной ситуацией и ожидаемым чувством потери, он просто выпускал поток своих беспокойств путем неумышленного выказывания раздражения и грубости, которые должны были терпеть окружающие.

Настолько любопытно, насколько это могло быть, и вопреки всей логике, Терренс заперся в полном молчании и отрицании. Он едва говорил с кем-либо, и, несмотря на усилия повара, он почти не ел и не спал. Как только его гости решили, что они будут делать, пока должны были ждать, молодой человек просто запер себя в своей студии. Часами он просто сидел в кресле, уставившись в небытие, и внутренне повторял себе, что странные представления, которые у него были, говорили ему, что она приедет, но только попозже.

Альберт, в свою очередь, следуя своему собранному характеру, справлялся с ситуацией лучше, чем двое его друзей помоложе. Он и Джордж сделали необходимые звонки по телефону, послали телеграммы за границу тем, кто мог бы помочь выяснить как можно скорее, выжила ли Кенди при кораблекрушении, и решить, что нужно делать, пока они не получили окончательного отчета из Англии. Однако, глубоко внутри, Альберт был также опустошен, зная из телеграммы, посланной его бывшим зятем, Адмиралом Брауном, что шансов выжить в холодных водах Ирландии при шторме было очень немного.

Дни тянулись медленно, но, наконец, 9-ого декабря, в доме Терренса зазвонил телефон. Это было служащий британского посольства, и Эдвард, дворецкий, принял звонок. Мужчина держал телефон, молча кивая или отвечая односложными словами; Одри, ожидавшие в гостиной, смотрели на него застывшим взором.

– Мистер Одри, – обратился мужчина средних лет к Альберту, – я думаю, этот джентльмен хочет поговорить с Вами, – и говоря это, дворецкий дал телефон светловолосому мужчине, которому стоило поговорить немного времени со служащим, как его лицо ужасно побледнело. Когда Альберт повесил трубку, он постарел лет на десять, а его глаза, впервые за три дня, были полны слез.

Кендис Уайт Одри эффективно взошла на борт «Ривера» в Ливерпуле первого декабря, как подтверждала книга регистрации, но ее имени не значилось в списке 10 оставшихся в живых. Все, кого спасли несколькими часами ранее, были мужского пола, и были госпитализированы, потому что пострадали от переохлаждения после пребывания в холодной воде почти два дня. Эти люди были без сознания в течение часов, и были не в состоянии дать какой-то отчет событиям, сумев сказать лишь свои имена.

– Значит, это подтвердилось, – хрипло произнес Альберт. – Она умерла... наша Кенди умерла! – прошептал молодой человек, тихо рыдая, когда Терренс входил в гостиную, с небритым лицом и с темными кругами под глазами из-за недостатка сна.

Арчибальд плакал в уединении, стоя у окна, шепча едва понятные слова, что он обречен терять каждого, кого любил. Пруды, окружающие снаружи окрестности, начинали замерзать, но холод сезона был ничто по сравнению с холодной атмосферой, внезапно наводнившей дом.

Терренс молча стоял посреди комнаты. На его лице появилась легкая морщинка, отразившая смесь замешательства и расстройства. Однако, он поискал в глубинах сердца, но не мог почувствовать боль, которую ему предполагалось испытывать. Молодой человек задался вопросом, почему он не ощутил никакую боль у себя в груди, почему тонкая связь, которая была у него с женой, говорила ему, что она была в порядке, все еще далеко, но в порядке?

– Они могут ошибаться, – наконец, сухо вымолвил он. – Я думаю, что она не умерла, – повторил он, и с каждым словом он чувствовал уверенность в своем представлении.

– Ты что, не слышал? Перестань прятаться от действительности и пойми! – сказал Арчи, явно выведенный из себя заявлением Терри. – Я проходил через это раньше, и я могу тебе сказать, что ты ничего не добьешься, отрицая правду. Как бы тяжело это ни было, ты должен смириться, что она умерла! – горько выпалил молодой человек.

– С каких это пор ты решил, что можешь указывать мне, что я должен делать, Арчи? – спросил Терри, чувствуя, что тоненькая ниточка, удерживавшая его скверный нрав от взрыва, порвалась. – Может, ты еще и просветишь меня своей мудростью, что я должен чувствовать?

– По крайней мере, ты мог бы вести себя как мужчина и вернуться к реальности, вместо того, чтобы снова скрываться в той комнате! Разве она не была твоей женой? Тогда признай факты и смирись! – пылко крикнул Арчи.

– Что ты знаешь о моих чувствах? – отвечал Терри, и ярость уже пламенела в его глазах.

– Господа! Не время для спора! Пожалуйста! – воззвал Альберт, вмешиваясь, чтобы остановить ссору, зная, что это вот-вот обернется применением силы. – Вы прекрасно знаете, что Кенди бы этого не одобрила, если была бы здесь.

Арчи ослабил кулаки, которые готовы были нацелиться Терри в лицо. Не найдя слов, он лишь молча покинул комнату, надеясь, что прогулка по окрестностям поможет ему остыть от смятения. Двое других молодых людей некоторое время оставались в тишине, оба изумленные и испуганные.

Альберт упал на кушетку, опустив локти на колени, и зарылся лицом в собственные руки. Он чувствовал, что в этот момент иссякли его последние остатки сил. Мысленно, пока он тихо плакал, не глядя на Терри, сидящего рядом, светловолосый мужчина видел свои воспоминания об улыбающейся девочке, которую встретил на Холме Пони. Он снова видел златокудрое дитя, плачущее под дождем; милую девочку, спасенную из водопада; подростка с разбитым сердцем, не знающего, что делать, когда смерть забрала того, кого она любила; юную мятежницу, сбежавшую из школы; но особенно, добрую молодую женщину, которая бескорыстно помогла ему в тяжелое время, когда он был болен, и никто ему не верил, потому что он не мог вспомнить свое прошлое.

Молодой человек вспомнил времена, когда он жил с Кенди в той квартирке в Чикаго, бесчисленные хорошие моменты, которые они разделили, смех и слезы. Позже, образы последующих лет, наводнили его разум, годы, в которые женщина, которой она стала, помогала ему выстоять среди одиночества и ненавистных обязанностей.

– Кенди, у тебя была прекрасная улыбка, – думал он, – а теперь... мне никогда не увидеть ее снова.

– Альберт, – позвал Терри, обращаясь старшему мужчине, который беззвучно плакал рядом с ним.

– Да, Терри? – отозвался блондин, поворачиваясь, чтобы увидеть друга глазами, изменившимися от боли.

– Что ты теперь собираешься делать? – спросил мужчина помоложе.

– Я… я полагаю, у нас нет другого выбора, – запнулся Альберт, – мы должны сообщить нашей семье, дамам из приюта... всем нашим друзьям.

– Альберт, – сказал Терренс с обнадеживающим взглядом, хотя его голос все еще срывался, – у меня… что-то вроде предчувствия... только дай мне день. Позволь нам подождать еще день, пока мы всем сообщим.

– Но Терри, – возразил Альберт, – теперь нет никакой надежды. Она не могла выжить в том шторме.

– Я знаю, что это не поддается логике, – настаивал мужчина помоложе, – но это единственное, о чем я тебя прошу... Пожалуйста.

Альберт вздохнул, не совсем уверенный, правильно ли он поступает, но, в конце концов, дал согласие молчаливым кивком.

– Мистер Грандчестер, – сказал робкий женский голос по другую сторону двери, – я принесла Ваш обед, – настаивала женщина, стуча в дверь, но не получила никакого ответа. – Мистер Грандчестер, пожалуйста, Вы должны что-то поесть!

Внезапно, когда женщина уже сдалась, дверь открылась, и она отважилась войти в тусклую спальню.

– Оставьте чай, и заберите остальное с собой. Я не голоден, – приказал мужской голос из темноты.

– Но, сэр, – возразила женщина, – я не знаю Вашу жену, но я уверена, что она была бы очень обеспокоена и несчастна, если бы знала, что Вы едва притронулись к еде за три дня.

– Оставьте меня одного, Бесс, – хрипло ответил молодой человек, и женщина повиновалась, но, несмотря на распоряжения Терри, она оставила поднос на столике.

Терренс встал с кровати и ленивыми движениями налил себе чашку черного чая, который медленно пил глотками, прислушиваясь к биению собственного сердца. Что произойдет следующим утром? Что ему делать, если Кенди умерла, как все уже поверили?

Терри знал, что ожидание другого дня не могло ничего дать, потому что единственной оставшейся надеждой был корабль, который прибудет из Саутгемптона следующим утром. Однако, он чувствовал потребность ждать, даже если это не казалось разумной мыслью.

Теплая жидкость омыла его высушенное горло, а его рассудок бесконечно кружился, повергая его в гипнотическое состояние. Ничто, неважно, сколько сил он прилагал, не могло принести ему спокойствия. Однако, он и не мучился, он даже не пролил ни единой слезы, и он не мог описать смеси ощущений, которые испытывал. Как будто его жизнь остановилась посреди небытия.

– Если бы она умерла, – сказал он себе, – мое сердце застыло бы, и вернулся этот тяжелый груз, чтобы терзать меня. Мне неспокойно, но это не то беспокойство, которое пришлось бы выносить, если она была мертва! Это определенно другое. Если она была мертва, одна лишь боль убила бы меня прямо здесь и сейчас! – вздохнул он, сжимая распятие в руке.

Часы медленно отсчитывали время поздним вечером, но, наконец, как каждый день с начала мира, пришло утро с обновленными надеждами и обещающим светом. Молодой человек, со странным поведением, которое поражало даже его самого, принял душ, побрился, переоделся и, к великому удивлению повара, попросил что-нибудь на завтрак.

В 10 часов утра Терри созвал Альберта и Арчи, которые были в «Астории», чтобы сообщить им, что он опять был на пути к верфи. Двое молодых людей посмотрели друг на друга в замешательстве, почти веря, что болезненные новости помутили рассудок Терри. Несмотря на удивление, Одри решили встретить молодого актера на пристани, опасаясь, что их другу понадобиться кто-то рядом, чтобы помочь ему встретиться с действительностью, принятие которой он очевидно отрицал.

Когда Альберт и Арчи добрались до пирса, они были очень удивлены увидеть человека, совершенно непохожего на того, с которым находились рядом в течение предыдущих трех дней. Терри был еще немного нервным и тихим, но гораздо более общительным и менее мрачным, чем в предыдущие дни.

Мужчины поприветствовали друг друга, и после того, как были сказаны обычные формальности, Альберт спросил своего друга о причине, которая побудила его просить встречи на верфи, если они еще не получали никаких новостей от своих контактов в Англии.

– Есть корабль из Саутгемптона, который приходит каждые три недели в среду утром, – был простой ответ Терри.

– И?.. – спросил смущенный Альберт.

– Ну, сегодня же среда, и корабль будет здесь через несколько минут, если он не задерживается, – спокойно объяснил молодой человек.

– Терри, ты ведь не думаешь, что Кенди может быть на этом судне, не так ли? – потребовал нахмурившийся Арчи.

– У меня предчувствие, – просто ответил темноволосый человек.

Арчи собрался было возразить, но легкое движение левой брови Альберта заставило его воздержаться и закрыть рот. Так что они просто хранили молчание, ожидая прибытия судна.

Несколькими минутами позже звук сирены ворвался в воздух, и они увидели, как небольшой корабль медленно вошел в порт. Затем, когда силуэт судна можно было ясно различить на горизонте, сердце Терри скакнуло вниз-вверх, заставляя его чувствовать мягкое тепло, проникающее через поры, несмотря на холодную погоду.

– Она идет, – с уверенностью сказал он.

– Как ты можете говорить это, Терри? – удивился Арчи, еще более встревоженный здравомыслием Терри.

– Я это знаю, Арчи, – сказал молодой человек своему подозрительному другу. – Я понимаю, что это звучит не очень логично, но я знаю, что она приедет с этим кораблем также, как я знаю, что говорю с тобой. Это как нить, связующая нас двоих... Я не знаю, как это объяснить, даже не пытайтесь этого делать, потому что это за гранью человеческого рассудка, – и с этими последними словами мужчина оставил друзей позади, пытаясь пройти между столпившимися на пирсе, где судно собиралось бросить якорь.