Текст книги "Мир львинов (СИ)"

Автор книги: Елена Бергман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

Глава 21. Бесприютные

Дюжина воинов, десяток женщин, старуха, и чуть более двадцати детей пробирались вдоль реки по едва заметной тропке, под затяжным дождем. Шли тяжело, увязая в грязи, многие хромали. Кое у кого из женщин на руках попискивали младенцы. Двое мужчин несли носилки с раненым. Выглядели путники жалко – полуголые, ободраные, промокшие, вооруженные лишь дубинками и заостренными кольями, они брели в никуда.

Вот одна из женщин, совсем молоденькая, но уже с ребенком за спиной, поскользнулась и упала на колени. Шагавший вслед за ней мальчик помог ей встать. Женщина благодарно улыбнулась: – Спасибо…

– Давай малыша понесу. – предложил мальчик. – Ты устала…

– Так ведь и ты устал… – вздохнула женщина, но ребенка отдала.

Мальчик пристроил младенца поудобнее и протянул спутнице яблоко: – На вот…

Яблоко было маленькое и грязное, но женщина жадно впилась в него зубами. Она уже почти сутки не ела ничего, кроме нескольких подобранных по дороге сырых улиток.

– Откуда? – спросила юная мать, в три укуса покончив с кислым плодом.

Мальчик пожал плечамии: – Из леса, конечно…

– А ты?

– А у меня еще есть. – и высыпал ей на ладонь горсть орехов: – Грызи!

– Да ты богач! – воскликнула женщина и отправила орехи в рот.

Мальчик покопался в небольшом мешке, который до этого нес зажатым под мышкой, и достал еще одно яблоко:

– Видишь?

Изголодавшаяся мать жадно смотрела на маленький, чуть подвявший плод.

– Бери. – велел мальчик. – Тебе надо.

Второе яблоко исчезло так же быстро, как и первое. Перекусив, женщина чуть приободрилась и пошла увереннее.

– Спасибо, Эрих… – искренне поблагодарила она. – Если бы не ты…

Ребенок проснулся и заплакал – он хотел есть. На ходу прикладывая сына к груди, женщина опять поскользулась, но удержалась на ногах. Младенец недовольно завопил.

Некоторое время шли молча. Малыш сосал, женщина думала о чем-то своем, мальчик чистил какой-то корень.

Потом женщина тоскливо спросила, глядя на хмурящееся тучами небо: – Неужели опять будем под деревьями ночевать? Пещеру бы какую найти…

Дождь продолжал лить, поднялся ветер, впиваясь в незащищенные тела людей тысячами ледяных иголок. Смеркалось. Вдруг впереди зазвучали радостные крики. Тропка вильнула влево, потом сделала резкий поворот направо, повторяя изгибы реки, и усталые путники увидели высокий песчаый берег, заросший густым кустарником. Обрыв оказался сильно обрушен снизу, из него выпало несколько валунов, зато сверху нависал довольно широкий земляной козырек.

Не пещера, конечно, но лучше, чем совсем ничего…

У стены оказалось теплее: сюда не залетали порывы ветра и капли дождя, и – о, радость! обнаружилась целая куча сухого плавника.

Вскоре весело запылал костер, и измученные люди потянулись к нему, пытаясь согреться. Женщины и дети насобирали моллюсков и речных улиток и жарили над огнем. Запах дыма, мокрых шкур и горячей еды пополз над водой…

Утолив голод и немного обсушившись, люди устраивались на песке поближе к стене и сразу засыпали. Это было счастье – впервые за трое суток уснуть почти сытыми и под крышей…

Вот только Эриху почему-то не спалось. Лежа на куче сухих водорослей, мальчик широко раскрытыми глазами смотрел в темное небо. Натруженые за день ноги горели, тело ныло, и, хотя желудок и не требовал больше пищи, сон не приходил. Рядом тихонько посапывала его спутница с малышом; ребенок, причмокивая, сосал палец.

Мальчика одолевали скверные думы. Уже пять месяцев прошло с того злополучного дня, как его и Мраха уволокло вздувшейся рекой. Осень на исходе, скоро выпадет первый снег, а родное стойбище все дальше и дальше. Настанет ли вообще когда-нибудь день, когда Эрих снова увидит мать, или ему суждено прожить среди чужаков до самой смерти? Опять же, Мрах. Друг детства. Они даже родились в один день. Жив ли он, и что делает сейчас? Спит, скорее всего, в подземном логовище, в тепле и уюте. Эрих вспоминал их детские шалости, ночевки под древним пнем, купание котенка… «Мрах-Мрах, пушистый львинок с кисточкой на хвосте, неужели мы больше никогда не встретимся с тобой?»

И Эрих вдруг впервые по-настоящему осознал: не встретятся. Мрах, друг детства, ушел из его жизни навсегда.

Вместе с родным стойбищем, мамой, козами и многим другим. Отныне его семья – варахи, и по-иному не будет.

Одинокая слезинка скатилась по его щеке, и Эрих смахнул ее на песок. Не о том надо плакать: надвигается зима, а племя до сих пор не имеет никакого пристанища…С этой мыслью мальчик и заснул.

Глава 22. По следам друга

Ах, если бы Эрих знал, как сильно ошибся, думая, что Мрах провел эту ночь в теплой постели…

Отряд из пятидесяти львинов, двух львинят и одной человеческой девочки под предводительством Варму шел по следам варахов уже почти сутки. Не обремененные младенцами и ранеными, сытые молодые воины быстро продвигались вперед. Даже дождь не стал для них большой помехой – следы сорока варахов не та просто смыть! Дети шагали наравне со всеми – их не хотели брать, сами напросились. А раз сами – значит, терпите. И они терпели: усталость, боль в натруженных ногах, мокрую одежду и слякоть, ночевки на голой земле и холодную походную пищу…Никто не ныл и не жаловался, даже девочки. Так что скоро молодые львины перестали поглядывать на детей с опаской, а потом и зауважали: настоящие бойцы растут! Вместе с отрядом, то отставая, то обгоняя, бежали львица и львенок: котенок за эти несколько месяцев сильно подрос и уже давно не помещался у Мраха на коленях, что не мешало ему по-прежнему следовать за своим названым братом повсюду. Глядя на него, львинок начал всерьез подумывать, что будет еще через полгодика, когда тот превратится во взрослого льва: уже сейчас многие возражали против присутствия в поселении хищника… Но Мрах не собирался так долго оставаться в племени: он мечтал о возвращении домой. Только сначала необходимо было найти Эриха: вместе исчезли – вместе и вернутся. О том, что Хеля вряд ли захочет идти с ними, львинок старался не думать…

Итак, поисковый отряд бодро нагонял измученных голодом, едва ползущих варахов, и с каждым шагом расстояние между ними неуклонно сокращалось…

Глава 23. Объединение

Первой львицу заметила старуха. Хищница стояла на огромном, поросшем лишайниками валуне и смотрела на людей. Похоже, ей было интересно. Воины в испуге схватились за оружие, но львица нападать не собиралась.

– Чего это она? – недоумевали мужчины.

– Красавица! – завистливо вздыхали женщины. – Гладкая, сытая… Не то что мы…

Львица поглядела некоторое время и исчезла.

Эриху было все равно. Ну, львица, эка невидаль…Что он, львиц никогда не видел? Мальчик был голоден и простыл: болело горло, заложило нос. Хорошо хоть дождь, наконец, закончился…

Затрещали кусты, и большое светлое тело выпрыгнуло на тропинку прямо перед ним. Завизжали женщины.

Эрих остановился, как вкопаный. Львица на мгновение застыла, потом быстро опустила на землю что-то и исчезла так же стремительно, как и появилась. На тропинке остался лежать мертвый заяц.

– Это она нам еду принесла, что ли? – громко спросила девочка лет шести. – Она поняла, что мы голодные?

Эрих молчал. Как он мог поверить?…Львица, не боящаяся людей, сытая и гладкая при отсутствии вокруг дичи, львица, принесшая ему свою добычу…А почему бы и нет?

– Львины! – пронзительно закричал один из молодых варахов. – Бегите!

Эрих обернулся – и увидел: прямо к ним по узкой тропе бежали гривастые воины, много гривастых воинов…

Началась паника. Женщины с воплями ужаса хватали детей и сломя голову кидались в заросли, мужчины сбились в кучу и подняли копья, готовые дорого продать свою жизнь, старуха что-то кричала, потрясая в воздухе клюкой…

– Стойте! – завопил Эрих, срывая голос. – Стойте! Это друзья!

Лишь немногие услышали его во всеобщем гаме, а поверили– единицы: девочка застыла в сомнении, женщина с младенцем остановилась, один из воинов опустил копье…

Две маленькие фигурки отделились от отряда львинов, они бежали прямо к Эриху, отчаянно размахивая руками, а впереди, гордо подняв кверху хвост, скакал львенок…

Добежали, закрутили, чуть не задушили в объятиях, совсем рядом Эрих увидел сияющие, с детства родные желтые глаза; Мрах и смеялся, и плакал одновременно, пытался закутать друга в меховой плащ…А Эрих молчал: он боялся проснуться. И только когда большой, сильный мужчина подхватил его на руки и подбросил в воздух, мальчик понял окончательно – это не сон!

– Варму! – счастливо выдохнул он, и потребовал, дрыгая ногами. – Немедленно поставь меня на место!

Глава 24. Варму – строитель

Варму и Мара поженились, когда выпал первый снег – так требовал обычай львинов. Вместе с ними сыграли свадьбу еще четыре варахских пары; в их числе были Мору, ставший вождем людей, и Эвана – та самая юная мать, которую опекал после землетрясения Эрих. Муж Эваны погиб под завалами, а Мору вообще прежде не был женат, и оба выглядели вполне счастливыми.

Зима вступала в свои права. Ударили первые морозы, реку сковало льдом. В подземном лабиринте вовсю пылали очаги, прогоняя стужу, запасов пищи хватало на всех. Казалось бы, живи да радуйся, но Варму с каждым днем мрачнел.

Только не подумайте что причиной его плохого настроения была Мара; нет-нет, та оказалась прекрасной женой, любящей и заботливой. Варму беспокоили землетрясения: со времени возвращения Эриха в пещеры холм трижды уже трясло, и довольно сильно, камнепадом и рухнувшими потолками убило и покалечило не немало людей и львинов, и юноша перестал доверять этому подземному убежищу.

Надо уводить племя в другое место, но куда? Пещера – она везде пещера…Вот если бы люди или львины научились строить себе жилища на поверхности земли… Но как, из чего?

– Бобры. – подсказала Мара. – Они используют ветки. Но бобры – маленькие… А ты возьми стволы деревьев!

Варму задумался, и чем больше думал, тем больше ему нравилась поданная женой идея. Надрав с берез коры, юноша принялся рисовать предполагаемые дома из бревен: выходило занятно и, вроде как, удобно – не хуже, чем в пещерах… Главное – скрепить бревна так, чтобы они не раскатывались, а крышу сделать легкой – даже если и рухнет, никого не убьет. И очаг из камней – иначе сухое дерево вспыхнет…Нарубив в лесу толстых жердей, юноша принялся соединять их разными способами, и в конце-концов добился желаемого – бревнышки не разлетались при сильной тряске, удерживаемые вместе хитро вырезанными пазами. С крышей пришлось сложнее, но Варму решил и эту проблему, соорудив целую систему из тонких стропил, коры, сухого тростника и веревок. Построив домик в четыре локтя высотой и убедившись в его отменной прочности, юноша обратился со своим предложением к совету старейшин. Старейшины заинтересовались и разрешили продолжать эксперимент. Набрав команду из десятка львинов и людей, Варму отправился в лес – валить деревья, и скоро нужный запас бревен был готов.

Строение получилось небольшим – на одну семью и без окон, но ладное. В углу находилась главная гордость Варму – очаг из скрепленных глиной камней, закрытый с трех сторон, и с дымоходом. Щели между бревнами законопатили мхом, дверной проем закрыли хитро прибитой, обтянутой кожей дверью из жердей, деревянный пол покрыли шкурами, поставили пару удобных лежанок, скамью: уютное, теплое жилище. И крепкое – после очередного землетрясения даже крышу не перекосило. Старейшины, глядя на Варму, восхищенно качали головами – молодец, до такого додумался! И юноша, ободренный удачей, принялся было за строительство еще одного дома, но вдруг обнаружил, что пришла весна. Сквозь тающий снег пробивались первые нежные цветы, набухали почки, запахло мокрой землей, и Варму невыносимо захотелось в поход. Подземный лабиринт показался душным и тесным. Выйти бы сейчас в степь и шагать по ней далеко-далеко, слушая шум ветра и песни птичек… Юноша загрустил, перестал есть и спать. Все раздражало его – крики детей, люди и львины, вечная полутьма логовища и его низкий свод… Мара быстро заметила неладное и попыталась выяснить, в чем дело – Варму отмалчивался. Но молодая женщина проявила упорство, и вскоре юноша, сам не зная как, рассказал ей о гнетущем его желании. Он боялся, что любимая обидится или рассердится, но Мара только улыбнулась:

– Мрах и Эрих давно мечтают о возвращении домой. Подождем пару седьмиц, пока земля просохнет, и пойдем. А пока – сходил бы ты на охоту.

Варму несказанно обрадовался и расцеловал жену, потом спросил:

– Ты сказала – пойдем? Я не ослышался?

Мара крепко обняла его, гладя по волосам: – Именно так я и сказала! Я пойду с тобой! И не вздумай возражать.

Молодой варах вовсе и не собирался возражать – он был на седьмом небе от счастья. Еще раз расцеловав жену, юноша бросился искать Мраха и Эриха, чтобы сообщить им новость – скоро мальчики вернутся в родное стойбище.

Глава 25. Черная скала. Другие люди

В путь тронулись лишь через месяц, по причине болезни обоих львинят, Эриха и Омы.

Виновницей задержки оказалась Ома: прослышав про плоты, на которых соплеменники Эриха ходили рыбачить, девочка уговорила друзей тоже сделать такой. Ребята решили обойтись без посторонней помощи – взрослые были заняты сборами, но поспешили и что-то напутали: плот, такой прочный с виду, развалился, едва отчалив от берега, и вся компания оказалась в ледяной воде. Мокрые и продрогшие, дети доплелись до родной пещеры, обогрелись и успокоились, и, скорее всего, отделались бы легкой простудой, но тут Ома, которой не давала покоя слава брата, решила всех полечить – на всякий случай. Что именно она напихала в котелок, какие травы и корешки взяла из запасов Варму, осталось тайной. Гораздо важнее был результат: дети слегли с тяжелым отравлением.

Скорее всего, им еще повезло – Ома заварила не очень крепкий отвар, но, тем не менее, проболели седьмицу.

Варму ужасно разозлился на сестру: из-за ее глупости и самонадеянности все четверо могли умереть, и, едва лишь девочка поправилась, выпорол без пощады – Ома потом еще три дня спала на животе – а после начал учить лекарскому делу.

Земля давно просохла и на березах начали распускаться листочки, когда, наконец, их отряд покинул пещеры под холмом. Три воина-вараха, двенадцать молодых львинов, одна темноволосая женщина и четверо детей бодро зашагали к горам, неся за плечами дорожные мешки. Разумеется, львица и львенок увязались за ними.

Их путь проходил через лес, совсем рядом с бывшим стойбищем варахов, и Варму не удержался, чтобы не взглянуть на место, где прошли его детство и юность. Развалины встретили отряд тишиной и пустотой, и воины не стали здесь задерживаться. Свернув на уже успевшую зарасти травой тропу, путники углубились в лес и скоро оказались на большой поляне, окруженной столетними елями. Прямо посреди поляны возвышался черный камень в четыре человеческих роста, и львины невольно вздрогнули – на его поверхности, изъеденной ветрами, явственно проступало изображение львиной морды. Это была знаменитая черная скала, у подножия которой на площадке из кроваво-красного гранита умирали страшной смертью пленные. Варахи тоже боялись черной скалы – побледнели и тихонько перешептывались, но дух камня никак не проявлял себя: то ли спал, то ли покинул это место, и воины потихоньку успокоились. Посовещавшись, варахи все же оставили жертву – несколько кусков копченого мяса – так, на всякий случай, и поспешили прочь. Львины последовали за ними.

Дальнейший путь продолжали в молчании – у всех было тяжело на душе: варахи оплакивали погибших в пещере родных, львины – принесенных в жертву соплеменников, и разговаривать никому не хотелось.

Но тишина вскоре начала угнетать идущих. Первыми ожили дети – их разбирало любопытство. Начала Хеля.

Словно невзначай оказавшись рядом с Варму, львинька взяла его за руку и, с невинным видом заглядывая юноше в лицо, спросила:

– А ты когда-нибудь его видел?

Варму покачал головой:

– Духа? Нет, не видел…

Убедившись, что юноша готов отвечать, Хеля немедленно задала следующий вопрос:

– А кто видел?

Варму задумался. По поселению ходило много разных слухов, и кое-кто уверял, что встречался-таки с духом черной скалы, но… Их рассказы не внушали особого доверия.

– А если его никто не видел, тогда почему боитесь?

Действительно, почему? Молодец Хеля, умеет задавать правильные вопросы…

– Ну… – замялся Варму, – Он землетрясения насылает…

– А кто это сказал? Он сам?

Молодой варах не ответил. Ему стало страшно. Однако Хеля не сдавалась. Дернув Варму за руку, она продолжила: – Интересно как у вас получается… Духа нет, или есть, на всякий случай боитесь и приносите наших в жертву…Ну, приносили. А зачем?

– Не болтай! – разозлился Варму. – Вдруг дух услышит?

Хеля замолчала, немного испуганная, но вскоре любопытство опять пересилило, и львинька спросила, робея:

– А ты приносил жертвы?

Варму приносил жертвы. Все приносили. Но как сказать об этом девочке?

– Приносил, – вздохнула догадливая львинька. – А кто это был?

– Тебе лучше не знать. – резко ответил юноша, обрывая разговор, и Хеля поняла – больше он ничего не скажет.

…Львиня, совсем молоденькая, испуганно жалась к черному камню. Огромные золотистые глаза, полные животного ужаса, перебегали с одного человеческого лица на другое, моля о пощаде. Девушка знала, что обречена, но до последнего продолжала надеяться…

У Варму в руках была веревка. Швырнув львиню на алтарь, он связал девушке руки и ноги и оставил лежать.

Будущая жертва не сопротивлялась, только беззвучно плакала.

Ну что ж, дело сделано, и пора уходить…Варму последним шагнул на ведущую к стойбищу тропинку, как вдруг что-то заставило его обернуться: львиня сумела встать на колени и теперь смотрела ему вслед. И Варму вдруг решился – в два прыжка одолев расстояние, отделявшее его от пленницы, он быстрым движением перерезал стягивающие ее путы, поставил на ноги и подтолкнул к лесу: – Беги!

Львиня мгновение глядела, не веря, потом быстро обняла юношу за шею, поцеловала и умчалась – лишь кусты прошуршали. А Варму еще долго стоял, ощущая на щеке горячее прикосновение ее губ… Потом вспомнил о духе и побежал догонять ушедших товарищей – приближалась полночь…

Что потом случилось с этой львиней? Добралась ли она до своих или стала добычей голодного хищника? Варму не знал. И не хотел знать. Но даже если девушка и погибла, то не от его руки.

Она была единственной, кого он отпустил. Молодых воинов убивать было проще, и Варму не сильно колебался, бросая их связанными на гранитной плите…

Ночь прошла спокойно. Потрескивал огонь в костре, в темноте бродили какие-то животные, но нападать не осмеливались. Утром и люди, и львины проснулись бодрыми и отдохнувшими, с аппетитом позавтракали и тронулись. Переход обещал быть трудным – на пути отряда лежало болото. Но варахи не волновались – они знали тут каждую кочку – родные места… Только длинными шестами запаслись – мало ли что?

Древний ельник начал редеть, и перед путниками открылось широкое, затянутое мхом и тиной царство гнилой воды. Запахло тухлыми яйцами, под ногами зачвакало. Варахи быстро нашли одним лишь им известную тропку и зашагали уверенно, львины – за ними, след в след. Не дай дух оступишься – кругом трясина. Тропка попетляла между островков и вывела на узкую и длинную каменную гряду, глубоко уходящую в болото. Здесь было сухо, и решили устроить небольшой привал. Перекусили копченым мясом и нарванной по дороге зеленью, вытянули усталые ноги. Успокоившийся Варму рассказывал всем желающим о растущих вокруг травах. Мара скучала – ей все эти растения были давно извесны, и от нечего делать оглядывала окрестности. Вдруг легкое движение в камышах привлекло ее внимание, движение повторилось… Делая вид, что дремлет, молодая женщина не отрывала от зарослей внимательного взгляда, и в конце-концов ее терпение было вознаграждено – на мгновение камыши раздвинулись, и Мара ясно различила согнутую полуобнаженную фигуру. Вскрикнув, молодая женщина вскочила на ноги, но неизвесный уже исчез. Охотники нашли только оставленные им следы – без сомнения, они принадлежали человеку.

Глава 26. Похищение Мары

Охотникам очень не понравился тот факт, что где-то неподалеку бродят чужие люди. На болота иногда заходили дикие племена из дальнего леса. Это были грубые и кровожадные существа, едва научившие пользоваться огнем, и обычно они держались от варахов подальше, но сейчас, когда отряд был невелик, «дикие» могли и напасть… Ощетинившись копьми, настороженные, готовые в любую минуту принять бой, люди и львины бегом пустились к берегу. Достигнув края болота, все вздохнули свободнее – гораздо удобнее сражаться на твердой земле. И снова варахи быстро отыскали едва заметную во мху тропку, ведущую через лес – сплошной ельник, густой и темный, окружат – не заметишь, пока не столкнешься нос к носу. Пару раз Варму казалось, что он видит кого-то, но был ли это человек, зверь или просто тень – пойди, разберись! В любом случае, опасное место следовало пройти как можно скорее, и Варму без колебаний дал отряду команду: – Бегом!

Натренированные воины подчинились, дети не отставали. Внезапно откуда-то выскочила львица, едва не сбив Хелю с ног, и с глухим рычанием бросилась к небольшой группе молодых елей. Раздался пронзительный вопль, еловые лапы заколебались, и из зарослей выбежал голый человек: его спина была в крови. Львица прыгнула на него и начала рвать. Двое львинов со всех ног кинулись к разбушевавшейся хищнице, но не успели они сделать и нескольких шагов, как лес вокруг ожил. Из-за деревьев показались вооруженные люди, их было не меньше двадцати, и они окружали маленький отряд. Варму хорошо их разглядел – высокие и мускулистые, в одних набедренных повязках, с ожерельями из медвежьих и львиных зубов на крепких шеях, чужаки отличались от варахов более темным цветом кожи и обилием волос на лице и теле. Львины попятились, поднимая копья. Один из пришельцев вдруг прыгнул вперед, взмахнув палицей, и Варму едва успел пригнуться. Отчаянный женский крик заставил его стремительно обернуться, и юноша успел увидеть «дикого» огромного роста – тот убегал, а на его плече билась Мара. Обезумев, Варму бросился за похитителем, но сразу три чужих воина преградили ему путь.

Одного Варму свалил ударом копья в живот, но другие успели отскочить, и юноша в отчаянии закричал, зовя на помощь. Но время было потеряно – пока подоспевшие львины расправлялись с нападавшими, унесший Мару гигант успел скрыться, а остальные разбежались, побросав убитых. Варму был в отчаянии – зачем, ох, зачем он взял жену в путешествие, и где теперь ее искать? Друзья не могли дать ему ответа, а лес молчал. Правда, незнакомцы оставили достаточно следов, по которым удастся выйти на их логово… Солнце стояло в зените, и молодой варах, не раздумывая, приказал начать преследование. В его душе снова жила надежда.