Текст книги "Мир львинов (СИ)"

Автор книги: Елена Бергман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)

Глава 17. Хеля и Мрах знакомятся

Хеля мчалась по подземному лабиринту, не разбирая дороги. Юбчонка ее съехала на бок, бусы давно порвались и осыпались на каменный пол голубым дождем. Почти ослепшая от слез, львинька бежала вперед и вперед. Ей было стыдно. О, ей было ужасно, невыносимо стыдно! Как она, такая воспитанная, всегда сдержанная девочка, могла повести себя столь неподобающим образом? Кричать на Старшую! Поднять на нее руку! Встревать без позволения в разговоры взрослых! Что подумал о ней художник? Что скажет дедушка? Как теперь показаться им всем на глаза?

Позор!

Отряд охотников преградил ей путь. Один из воинов, очевидно, узнал девочку и попытался остановить, но Хе– ля, все еще сгорая от стыда, вырвалась с громким криком и шмыгнула в первое попавшееся ответвление коридора.

Здесь было темно и тихо. Затаившись, львинька ждала, не последует ли за ней встревоженный охотник, но никто так и не пришел: то ли старшие не видели, куда именно она побежала, то ли у них были дела поважнее, чем гоняться за зареванными детьми…Так, или иначе, но факт оставался фактом – Хелю никто не искал.

Посидев в углу и немного успокоившись, девочка снова обрела способность мыслить. Да, она натворила дел. Но, в принципе, ничего страшного и непоправимого! Все живы– здоровы! К тому же – поняла и осознала! И если вернуться, попросить прощения и объясниться, ее обязательно простят.

Перестав плакать и вытерев слезы подолом юбки, Хеля встала, собираясь немедленно отправиться домой, и вдруг поняла, что не знает, где находится – в этой части лабиринта ей бывать прежде не доводилось. Оставалось одно – просить Старших, чтобы указали дорогу. Но Старших нужно сначала найти… Старшие, ау!

Хеля растерянно огляделась: похоже, она попала в жилой отсек: вдоль стен рядами тянулись занавешенные шкурами ниши. Уже хорошо! Если проверять все логовища по очереди, в одном из них обязательно отыщется кто-нибудь, согласный отвести ее домой. Она просто скажет, что заблудилась…

Так девочка и сделала. У первых двух ниш ее ждало разочарование – хозяев не было дома. В третьем логовище горел свет, и Хеля робко поскреблась. Шкура почти сразу откинулась, и на пороге возник уже немолодой львин. Увидав львиньку, зареваную и растрепаную, он удивился и провел девочку внутрь. Усадив Хелю к огню и вручив ей раковину с водой, воин поинтересовался, кто ее обидел. Львинька честно рассказала, как было дело. Бывалый Старший только головой покачал – вот бестолочь! Хеля совсем успокоилась. В логове было тепло, и ее потянуло в сон. Заметив, что девочка клюет носом, Старший бросил у очага несколько шкур и уложил на них Хелю – пусть отдохнет, хуже не будет…

Проснувшись, девочка не сразу поняла, где находится. Потом вспомнила и собралась было испугаться, но передумала. Старшего в логовище не оказалось, но мало ли куда тот мог уйти, на то он и Старший…Подбросив в очаг дров, девочка решила оглядеться – ей было скучно. Комната оказалась довольно большой, со спальной нишей. На стенах висело разнообразное оружие, от топоров и копий до небольших ножей, все – отменного качества, в одном из углов на небольшом столике было аккуратно сложено несколько предметов женского обихода и детские игрушки. Хеля не стала их трогать: она знала, это – вещи умерших: в ее доме тоже имелся такой уголок, там лежали памятки от папы и мамы. Девочке стало грустно – бедный львин, похоже, потерял и жену, и ребенка…Наверно, именно поэтому он к ней так добр!

Тихий звук, то ли всхлип, то ли стон, заставил Хелю насторожиться – вернулся Старший? Звук повторился, и он шел из спальной ниши…Но Старшего там не было, это точно! Тогда кто? Крыса? Хеля боялась крыс…Меховые одеяла зашевелились, и львинька увидела небольшую руку; рука беспомощно шарила по одеялу… Снова прозвучал стон…

Заинтересовавшись, девочка осторожно приблизилась и заглянула в нишу. Там было темновато, но Хеля, как и ее дикие предки, обладала превосходным ночным зрением…

Мальчик, лежавший в постели, не был ей знаком. Похоже, он был нездоров. Его личико показалось Хеле весьма привлекательным… Львинок спал, его правая рука, закованная в лубок, лежала поверх шкур. Мальчику явно снилось что-то плохое – он стонал и метался, страдая, хотя, может быть, у него болела рука?

Хеля не знала, что предпринять – Старший до сих пор не вернулся, других взрослых поблизости не было…Стараясь ступать бесшумно, девочка попятилась к выходу, собираясь отправиться за помощью, и тут незнакомый мальчик, очевидно, почувствовав ее взгляд, открыл глаза.

С минуту дети смотрели друг на друга, а потом мальчик спросил:

– Ты кто такая? Я тебя раньше здесь не видел…

Хеля смутилась – ну не рассказывать же все сначала? Да и стыдно…

Львинок расценил ее молчание правильно. Махнув рукой, он завозился в постели и вдруг жалобно попросил:

– Девочка, как тебя там…Сесть помоги?

Хеля помогла. Кое-как усевшись, львинок облизнул пересохшие губы и вытащил откуда-то большую фляжку. Напившись, мальчик с любопытством оглядел девочку с ног до головы и представился:

– Я – Мрах.

– Хеля… – львинька пожала протянутую ей руку – пальцы показались ей ужасно горячими: – Ты болеешь?

Мальчик глухо закашлялся и кивнул.

– А ты заразный?

Мрах только пожал плечами:

– Я руку сломал, – и показал на лубок.

– А кашляешь почему?

– Простыл.

Хеля немного успокоилась. Некоторое время дети молчали. Потом львинька спросила:

– А отец когда вернется?

Мрах смотрел непонимающе:

– Кто?

– Ну, Старший…

Мальчик только покачал головой:

– Он мне не отец…А тебе зачем?

Пришлось рассказывать. Мрах слушал очень внимательно, сочувственно кивал, потом вздохнул:

– Эх, ты, потеряшка… Мне б твои проблемы…

И тоже рассказал, да такое! У Хели шерсть встала дыбом!

Действительно, ему бы ее проблемы! И девочке сразу стало легко.

Одеяла снова зашевелились, и львинька увидела котенка. Звереныш сладко потянулся и пошел знакомиться. Хеля пришла в восторг – настоящий, живой львенок! Обнюхав девочку, малыш решил, что та ему нравится, и устроился у нее на коленях.

Мрах, похоже, не возражал. Мальчик выглядел усталым, и Хеля помогла ему лечь.

– Не уходи… – попросил тот. – Боюсь один…

И девочка пообещала, что останется. Мрах скоро уснул, а Хеля сидела рядом и держала его за руку. Ей было ужасно жалко этого мальчика, такого же одинокого, как и она. Хотя нет – у нее были дед, сестры и братья, а у Мраха– никого…

Львинька расстроилась и заплакала – она хотела домой.

Старший не возвращался, огонь догорал, Мрах стонал во сне…Хеля прилегла рядом, осторожно обняла его, пытаясь утешить, и незаметно задремала. Почему-то рядом с Мрахом ей было спокойно.

Глава 18. Эпидемия. Лекарь

Варму тосковал: Мара не показывалась, Хеля, наказанная, сидела под домашним арестом, Эрих и Мрах исчезли…От нечего делать юноша рисовал на стенах пещеры Совета, разумеется, с разрешения Старейшин. Те только диву давались на его картины – как запретить творить такую красоту? А Варму был рад стараться: за время странствий он соскучился по настоящей работе. Юноша буквально жил с красками в руках, забыв про еду и сон…Варму сильно не хватало обоих мальчиков, львицы, котенка, Мара не покидала его мыслей, и он нарисовал их всех, никого не спрашивая.

На четвертый день появилась Хеля. Львинька долго разглядывала картины, медленно переходя от одного изображения к другому. Дойдя до стены, на которой Варму нарисовал Марха и Эриха, девочка вдруг остановилась и спросила дрогнувшим голоском: – А это кто?

Варму объяснил. Девочка выслушала, а потом объявила: – Я знаю, где Мрах!

Юноша аж подпрыгнул: – Ты его видела?

Хеля кивнула.

Варму засобирался: Мрах болен, ему нужна помощь…

Львинька вызвалась проводить – она знала дорогу.

На подходе к уже знакомому жилому отсеку девочку и вараха ждал сюрприз – двое воинов преградили им путь.

– Сюда нельзя. – объяснил Старший. – У нас больные.

Варму насторожился и быстро выяснил: с седьмицу назад из соседнего поселения вернулась группа молодых львинов, ходивших присмотреть себе невест, с ними – несколько львий с детьми, навещавших родственников. Один из малышей заболел еще в дороге, и никто не обратил на это особого внимания – дети часто простывают. Но малышу становилось все хуже, вслед за ним слегли еще двое, в том числе и молодой воин; послали за лекарем. Тот осмотрел больных и схватился за голову: в поселение занесли легочную гниль, болезнь тяжелую и заразную. На данный момент заболевших было уже больше двух десятков, почти все – дети, к сожалению, лекарь тоже слег, а его помощник, еще совсем мальчик, почти ничего не умел. Трое малышей уже умерли, остальным некому было помочь.

Узнав, что Варму – лекарь, опытные сильные воины едва не расплакались от радости и со всеми возможными почестями провели юношу в пещеру, куда сносили больных. Хелю Варму отправил домой – еще заразится. К сожалению варах ничего не знал о легочной гнили – ею болели только львины, но думал, что местный лекарь расскажет хоть что-нибудь, ведь Варму хватило бы было названия нескольких трав. Его надежды не оправдались – старый львин лежал при смерти. И юноша растерялся: перед ним на соломенных тюфяках дети и взрослые метались в жару и бреду, задыхаясь и кашляя. Стоять и ждать, когда они умрут, Варму не мог. Распорядившись приготовить как можно больше жаропонижающего отвара, юноша начал осматривать больных. В одном из детей, к своему ужасу, он узнал Мраха, и ребенок был очень плох. В наихудшем состоянии находились совсем малыши и несколько пожилых львинов, и Варму понимал – они умрут еще до вечера; молодые переносили болезнь намного легче – эти, скорее всего, поправятся. Потом принесли лекарственный отвар, и думать стало некогда – больные продолжали прибывать. Две немолодых львии вызвались помогать. Женщины объяснили – легочной гнилью болеют всего один раз, потом становятся к ней невосприимчивыми, они обе в детстве уже переболели, так что опастность им не грозит. Юноша обрадовался: количество больных приближалось уже к пятидесяти – слишком много для одного испуганного человека. Потом появилась Мара – девушка привела с собой еще с десяток львинов, и работа закипела. Варму было приободрился, но тут же сник: выяснилось, что его возлюбленная тоже училась у старого лекаря и неплохо разбирается в травах, легочная гниль ей знакома, но лечения от нее нет. Надо все время давать больным пить, сбивать жар и ждать: кому-то повезет, и они выживут… Но слишком многим не везло: малыши и старики умирали один за другим, а на их место тут же приносили новых…

За два неполных дня болезнь охватила поселение полностью. Варму и его добровольные помощники валились с ног от усталости, пытаясь спасти, помочь и утешить, но больных было слишком много – больше половины обитателей пещер заразились. Этот кошмар длился девять долгих дней, потом количество новых пациентов резко уменьшилось – эпидемия пошла на спад, чтобы через седьмицу угаснуть совсем. Последними заболевшими оказались Хеля и ее дед. Львинька, крепкая и сильная, быстро поправилась, а Старейший умер в эту же ночь. Мрах, шатающийся от слабости и все еще кашляющий, не отходил от постели девочки не на шаг.

Убедившись, что болезнь покинула поселение, львины наскоро похоронили родных и близких: лето закончилось, и надо было готовиться к приближающейся зиме. За каждодневными хлопотами ужасы эпидемии потихоньку начали забываться.

Глава 19. Варахи

Мрах и Хеля с кузовками за плечами брели по лесу. Оба устали, до верху наполненные грибами корзинки тянули к земле. Рядом, взявшись за руки и глядя друг на друга влюбленными глазами, шли Варму и Мара: в последнее время эти двое стали неразлучны, и даже слепому было ясно – они очень скоро поженятся.

Выйдя на небольшую полянку, компания остановилась на отдых – все четверо изрядно проголодались. Сидеть на мягкой траве оказалось удобно, а солнце грело совсем по летнему. Дети после еды почти сразу уснули, и Мара с Варму без помех занялись поцелуями.

Внезапно земля под ними подпрыгнула и затряслась. Землетрясение быстро закончилосьвсего несколько толчков, и снова наступила тишина. Казалось бы – так, мелочь, но для жителей подземного поселка каждый подобный толчок нес в себе нешуточную опасность. Варму растолкал детей, и маленький отряд почти бегом бросился к родному холму.

На этот раз обошлось – никого не убило, с десяток львинов получили ушибы и ранения, попав под камнепад, да обвалился потолок в нескольких коридорах. Повезло! Наскоро оказав пострадавшим необходимую помощь, Варму вместе с детьми занялся чисткой грибов, а Мара пошла на общую кухню – раздобыть яблок. Остаток дня прошел, как обычно. Грибы, вычищенные и нарезанные, развесили сушиться, яблоки – съели, и отправились «на боковую».

А утром все поселение поджидал сюрприз: группа молодых львинов, накануне отправившаяся на охоту, вернулась – без мяса, и привела с собой около полутора десятков измученных и окровавленных…варахов! Юноши объяснили, что встетили их в лесу. Маленький отряд, состоящий из трех женщин, десятка детей разного возраста и двух почти безоружных воинов, сдался без сопротивления. Почти все были ранены. Пленников заперли и немедленно послали за Варму.

Мрах вихрем ворвался в логовище и с порога завопил дурным голосом:

– Мара! Варму где?

Чистившая на завтрак морковь девушка подпрыгнула от неожиданности и порезалась.

– Не ори, – взмолилась она, пытаясь унять кровь. – Случилось чего?

Мрах затараторил, глотая слова:

– Тамнаши!..Привели!..Все раненые!.. Скорее! Варму зовут!

Встревоженная Мара побросала недочищенные корнеплоды обратно в корзинку:

– Кого привели? Какие еще раненые? Сколько? – кровь все еще текла, и девушка торопливо замотала пострадавший палец обрывком тряпочки. – На, попей и успокойся!

Мрах глотнул воды из фляжки, чуток отдышался и пояснил:

– Наши охотники варахов в лесу поймали. Ребятня одна, все перевязанные. Стряслось у них что-то…

Мара охнула и заметалась по комнате:

– Беги в коптильню, Варму туда ушел. Торопись!

Мрах умчался – только пятки сверкнули, а Мара закинула на плечо мешок с лекарскими принадлежностями и поспешила на помощь раненым. Несчастные лежали на соломенных тюфяках, как пришли – грязные, с потухшими глазами, потерянные, женщины плакали. Еда, которую им принесли, стояла почти нетронутой…

Навстречу девушке поднялся один из воинов. Его правая рука лежала в грубом подобии лубка, голову перетягивала повязка. На его груди Мара увидела знакомую татуировку – оскаленную морду льва, и невольно вздрогнула – такая же была у Варму… Раненый воин едва держался на ногах. Похоже, появление человеческой девушки поразило вараха.

Некоторое время он молчал, собираясь с мыслями, потом показал на свою сломанную руку и на ближайшего из детей, совсем кроху – у малыша было перевязано бедре.

– Я – лекарь, – громко, чтобы все слышали, сказала девушка.

Услышав из уст незнакомки родную речь, воин коротко выдохнул и пошатнулся, но Мара ловко подхватила его под здоровую руку и помогла сесть.

– Не вставайте, пожалуйста. – попросила девушка. – Я начну с детей, если вы не против…

Повреждения у большинства оказались не слишком серьезными, с ними Мара справилась без посторонней помощи. К приходу Варму неперевязанными остались лишь малыш с глубокой раной на бедре и оба воина. Появление юноши вызвало у его соплеменников настоящий шок. Женщины закричали хором, воины вскочили. Одна из девочек, не старше десяти, с нечленораздельным воплем кинулась ему на шею и разрыдалась. Потрясенный Варму нежно обнял ребенка, успокаивающе гладя по рыжеватым спутанным волосам. Девочка зарыдала громче. Юноша осторожно отодрал ее от себя, заглянул в грязное, исцарапанное, но такое родное личико и спросил:

– Ома, сестренка, что у вас случилось?

За нее ответила старшая из женщин:

– Землетрясение. Вчера днем. Пещера рухнула на нас.

И тоже заплакала. Тум, так звали эту женщину, была подругой его матери. Очевидно, бывшей подругой…

Варму еще раз оглядел своих соплеменников. Вот Харам, младший брат вождя, и Мело, его друг, и Верда, жена Мело, к ним жмется мальчик лет пяти, вылитая Верда – их сын? Вот Тая; когда Варму уходил, она была еще не замужем, а сейчас у нее на руках годовалый ребенок. Чужой?

Варму захотелось завыть. Неужели эта жалкая кучка людей – все, что осталось от его племени?

– Кто еще выжил? – спросил он, боясь услышать ответ.

– Мало. – вздохнула Тум. – Твой брат Мору увел их вниз по реке. Человек сорок. Все.

Чуть больше пятидесяти из шестисот! Это был конец…

И Варму заплакал. Слезы бежали по его щекам, и он не вытирал их. Ему вдруг стало все равно. Ома обняла его, и женщины, и оба воина, и их слезы смешались.

Никто не мешал им оплакивать гибель своего народа.

Глава 20. Кожаный браслет

В этот же день к месту трагедии выслали группу молодых львинов – искать выживших. Те вскоре вернулись, приведя с собой двух девочек чуть старше Омы – когда потолок рухнул, нишу, в которой они спали, накрыло плитой, и трех охотников, почти подростков: юноши растерянно бродили по развалинам, пытаясь понять, что произошло; во время катастрофы они были далеко в лесу – стреляли белок. Больше никого найти не удалось.

Немногочисленных варахов расселили без труда – после эпидемии многие логовища стояли пустыми. Бедолаг приняли в племя, и на этом бы все и закончилось, да только – не закончилась. И виноват оказался простой кожаный браслет.

Ома, Мрах и Хеля под руководством Мары перебирали орехи. Точнее, делали вид, что перебирают – больше ели и баловались. Младшая сестренка Варму оказалась та еще баловница, и дети моментально нашли общий язык. У Мары не было сил на них сердиться, и она тоже делала вид, что верит в то, что дети перебирают орехи. А дети прекрасно знали, что она делает вид, что верит в то, что они перебирают орехи. В результате все были довольны, но орехи никто не перебирал.

Мрах, задумчиво ковыряясь в корзине, негромко рассказывал:

– Вот ведь как в жизни все повторяется…Львины приняли людей. А у нас наоборот было – люди приняли львинов…

Тогда тоже землетрясение случилось, подземная река прорвалась и пещеры затопила, но многие успели выскочить…Ну, выскочили, в чем были – голые, считай. А дальше? Зима в разгаре, мороз трещит, сугробы по шею, а они – в набедренных повязках. Одеяла, запасы– все в пещере осталось, под водой – ныряй, если хочешь, доставай…

Хеля прерывисто вздохнула – ей было интересно. Это вам не бабушкины сказки – реальная история…

– А дальше? – почти шепотом спросила Ома. – Они замерзли?

Львинок покачал головой: – Нетерпеливая какая…. Так вот. Остались они на морозе без ничего, и решили в лес податься – там хоть валежник есть; костры разожгли, и стали умирать. От голода, от холода, от горя. День умирают, два умирают, седьмицу умирают, ослабели совсем без еды. И тут их люди нашли, охотники, и к себе в пещеру забрали. Накормили, обогрели…Так и живем до сих пор вместе, больше ста лет уж прошло…

– Интересно. – одобрительно кивнула Хеля, и ее глаза подозрительно заблестели. – И что, не ссоритесь?

– Почему не ссоримся? Ссоримся…

– И даже деретесь?

– И деремся. – подтвердил Мрах, кровожадно ухмыляясь. – Тебе показать, как?

Хеля кинула в него орехом. Мрах, похоже, только этого и ждал:

– Ах, ты так! Ну, девчонка, держись!

Львинька радостно взвизгнула и бросилась наутек, но наткнулась на корзину с неотсортированными до сих пор орехами и растянулась на полу. Орехи рассыпались, Мрах, раскатившись на них, полетел кувырком, зацепив вторую корзину – с орехами отсортированными, и врезался в Ому. На полу тут же образовалась вопящая куча-мала, а орехи – перемешались, так что работу можно было начинать заново. Подобного непотребства Мара терпеть не пожелала: быстро растащив расшалившихся детей по углам и наподдав от души каждому по тому месту, откуда ноги растут, девушка вручила обиженно сопящей и потирающей отшлепанные выпуклости троице по венику и велела сделать, как было. Вид у нее был весьма грозный, и дети подчинились без пререканий. Когда Мара убедилась, что порядок восстановлен и большая часть орехов вернулась в корзину, она сменила гнев на милость и отправила веселую троицу восвояси, пока те еще чего не натворили. Засидевшимся в четырех стенах детям не пришлось повторять дважды: похватали теплую одежду и убежали, только их и видели…

Вихрем промчавшись по полутемным коридорам и на ходу пытаясь одеться, две девочки и мальчик вылетели на улицу.

– Кто перый до леса? – предложила Ома и рванула с места.

Львинята кинулись догонять. Почти одновременно достигнув опушки, дети остановились – входить в лес им было строго-настрого запрещено.

– Я победила. – уверенно заявила Ома, пытаясь отдышаться.

Хеля обиженно надулась: – Ты старше. И у тебя ноги длиннее…

– Ну да. – фыркнул Мрак. – И хвост не мешает.

Хеля с шипением прыгнула на него, и оба повалились в большую кучу опавших листьев. После недолгой борьбы Мрах сдался на милость победительницы: верткая львинька умудрилась сесть на него верхом, от души вывернув обидчику руку. Устроившись у Мраха на спине поудобнее, и по-прежнему удерживая его руку, девочка грозно спросила: – Ну, и кому тут хвост мешает?

Мальчик захрипел и задрыгал ногами.

Хеля слегка усилила нажим: – Не слышу?

– Мне! – отчаянно завопил Мрах.: – Мне мешает!

– Тогда давай я его тебе оторву! Хочешь? – и львинька громко щелкнула зубами.

Мрах снова задергался, но его положение было абсолютно безнадежно – Хеля держала крепко. Убедившись, что освободиться не удастся, мальчик перестал сопротивляться.

– Пусти руку, больно… – жалобно попросил он. – Я больше не буду…

Хеля сжалилась, слезла с Мраха и пристроилась рядом, поджав под себя ноги.

Мрах остался лежать, опасаясь нового нападения.

– Ты здорово дерешься. – похвалил он, потирая помятое запястье. – Чуть руку мне не вывихнула…

Львинька, немало не смущенная, легко поднялась с земли и принялась отряхиваться. Вид у нее был довольный: – Тебе понравилось? Повторим?

– В другой раз как-нибудь. – Мрах тоже было вскочил, но поскользнулся на старых листьях и упал обратно.

Ома протянула мальчику руку: – Вставай уже…Тоже мне, умирающий нашелся!

Рывком подняв друга на ноги, Ома оглядела его с преувеличенной заботой и ехидно поинтересовалась: – Не ушибся?

Мрах зашипел и тоже начал отряхиваться.

– Откуда у тебя этот браслет? – неожиданно спросил он.

Ома откинула растрепавшиеся волосы: – Один мальчик подарил. Нравится?

Львинок еще раз рассмотрел плетеный кожаный ремешок, обхватывающий запястье девочки – такой же, или очень похожий, был у Эриха…

– Как его звали? – воскликнул Мрах.

Испуганная, Ома отшатнулась и спрятала обвитую ремешком руку за спину: – Ты чего?

Мрах только вздохнул: – Такой мой друг носил. Он пропал…

– Человек? – уточнила Ома.

Львинок кивнул: – Человек…Его Эрихом звали.

– А как он пропал?

Мрах понуро опустил голову – воспоминания об утраченном друге причиняли боль: – На охоту с львинами пошел. И не вернулся. Никто из них не вернулся…

Ома поспешно развязала браслет и решительно вложила ему в ладонь: – Жив – здоров твой Эрих. – сообщила она. – Охотников ваших наши убили, а его – не тронули, в стойбище привели. Ну, он и остался…А когда пещера рухнула, мы с ним на речке были…Он с Мору ушел, и вот это… мне подарил…на удачу… – и девочка заплакала. Похоже, Эрих ей нравился.

Мрах стоял, как громом пораженный: его друг нашелся! И они почти встретились…Присоединись Эрих к Оме…Но он почему-то выбрал Мору, и сейчас уходил от Мраха все дальше и дальше. Возможно, еще не поздно и удастся его догнать?

– Варму! – возопил львинок и со всех ног бросился к темневшему на слоне холма входу. Девочки поспешили за ним – им не надо было ничего объяснять, а зачем? Все и так ясно…