Текст книги "Мутная вода (СИ)"

Автор книги: Екатерина Крапивенцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 39 страниц)

Глава 52: Исполнитель Желаний (рассказ Депутата)

– Минус два бойца. – Не без эмоций констатировал Петренко. – Сначала этот дуралей – Кося – облажался на ровном месте. Теперь ещё и Дым с катушек слетел… Следи теперь сам за своим товарищем. – Многозначительно поглядев на Стэна, полковник протянул ему ампулы с успокоительным.

– Вот за тем завалом, – вытянул толстый палец Викинг, указывая направление, – должна быть неприметная дверь в общее с машинным залом подсобное помещение. Если, конечно, оно не обвалилось.

Подойдя к груде обломков, перекрывающей путь, Вик прислушался и перво-наперво вытащил из кармана детектор аномалий:

– Чисто.

Пришедшие ему на помощь Шмель и Вован осторожно, балка за балкой, разгребли проход и взору группы предстала попорченная ржавчиной узкая, железная дверь, местами сохранившая на себе следы бирюзовой краски. В середине металлического листа красовалась живописная вмятина, от которой в стороны расходились глубокие борозды, отдалённо напоминающие по форме разряды молнии.

– Плохая дверка. – Викинг смерил углубление взглядом и прикрыл глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям. – У меня от нее мурашки по позвоночнику. Прям «не влезай, убьёт».

– Соглашусь, – кивнул Воронин и снова зарылся в планы ЧАЭС, скооперировавшись с Петренко. – Как-то скомканно всё с самого начала…

Помедлив, Калашников приблизился к двери. Вдохнул поглубже, стараясь погрузиться в особое состояние, близкое к стазису, когда все чувства и мысли внутри замирают. Не остаётся эмоций. Лишь внутренний взор сканирует окрестности, вычленяя фоном едва заметные всполохи совсем не логичных ощущений.

Бывает, что перед тобой раскинулась чистая тропа. Вокруг трава зеленеет. Дорожная глина испещрена следами крупных мутантов. Кабаны безоговорочно чувствуют опасность и абы-куда не пойдут. А значит, здесь безопасно… Деревья ровные, как на подбор – не обломаны, не закручены в штопор. Приборы не пеленгуют аномалий. Гуляй – не хочу, как по Дворцовой Площади. А чуйка вопит тебе, что есть мощи: «Там смерть! Окстись!.. Пока не поздно, сверни в тот тёмный овраг, что остался слева. Изваляйся в грязи, пробираясь сквозь аномальные заросли, пройди на волосок от смертоносной "Воронки", но не верь этой лёгкой тропе». И дураком будет тот сталкер, что не прислушается к внутреннему голосу, доверившись логике.

– Если кому-то моё мнение интересно, что вряд ли, как я понимаю… – Наконец, нарушил молчание Дым, – то я бы двинул через второй этаж. Фиговую дверку вы выбрали. За километр смертным гнильём веет. Неужели, не чуете? Кислой такой тухлятиной, как от зрелого зомбака.

– Лестница наверх обвалилась, – пожал плечами полковник, не отрываясь от ПДА.

– Пройдём здесь. – Махнул рукой расслабленный транквилизатором Дым, указывая на обвалившиеся балки, ведущие на второй этаж.

– Ты не соображаешь, что предлагаешь. – Покачал головой Воронин. – Просто «транк» притупил твою «чуйку». «Дикая Электра» – коварная аномалия. Зацепим краем пальца хоть тоненький жгут – сработают все «Электры» в помещении, испепелив нас буквально на месте.

– Опять не прав, генерал, – уклончиво отвёл глаза наёмник, скрывая торжествующую улыбку. – Там в углу есть толстая балка, пролегающая вне очагов электромагнитного возмущения. – Дым указал на неприметный провал в потолке, сиротливо чернеющий на фоне испещрённых искрами обломков бетона. – На ней нет ни проводов, ни металла – в общем, ничего, в чём могла бы прижиться любая «электрика». Если дерево не прогнило, то вполне способно выдержать взрослого мужчину в броне. Древесина – диэлектрик.

– Рискнёшь двинуть первым в качестве извинений за своё поведение? – Викинг смерил наёмника внимательным взглядом.

– Без базара. – Пожал плечами Дым и, обкидав балку гайками, пошатал ее рукой в защитной перчатке. – Стоит крепко.

Забравшись наверх, наёмник обстоятельно огляделся по сторонам. В конце тёмного помещения ещё теплился небольшой костерок, разведённый «монолитовцами» в обломках ржавой бочки. Но «фанатиков» поблизости видно не было.

Несколько «Электр» в полуметре от провала переливались фиолетовым свечением, ища повода для разрядки. Толстая «лоза» искр оплела ближайший высоковольтный кабель, идущий к разворочённому распределительному щитку без дверцы. Внутри виднелся незнакомый артефакт, встроенный прямо в плату управления. Пульсируя, как живой, он отдавал свой импульс другому кабелю, протянутому к дальним «Электрам». Отчего, периодически, те вспыхивали красноватыми огнями, совсем не типичными для электромагнитных аномалий в принципе.

– Что за конструкция такая? – Вскинул брови Петренко.

– Да мутят что-то эти «фанатики», – натужно вдохнул Вован, подтянувшись с балки на второй этаж. И подав руку Косе, помог ему подняться, чтобы тот не свалился.

Медленно забираясь по балке вверх, даже с помощью Вована, Кося отчаянно кряхтел, давая непривычную нагрузку мышцам ног.

– Ушли в перезагрузку ваши «фанатики», – со знанием дела ответил Стэн. – Каждый Выброс для них – это возможность объединиться с Зоной. Технически, они впадают в состояние, близкое к летаргии. Самые приближённые сторонники «О-Сознания», по нашим данным, собираются в машинном зале. Раньше мы считали, что аномальная энергия Выброса рождается в самом центре саркофага, расходясь волнами по Зоне. Но со временем все поняли, что это не так.

– Исполнитель Желаний – лишь символ. – Очнулся притихший Дым. – Гигантская аномалия, связанная напрямую с сознанием самой Зоны. Никто же не станет отрицать, что поведение Её на редкость разумно, хоть и кажется иногда хаотичным?.. И если секретное помещение с автоклавами, обнаруженное когда-то Меченным, это – мозг Зоны, то Монолит, несомненно, её сердце, полное противоречий и невыраженных обид.

– Поэтично, – улыбнулся Кося, невидящим взором уставившись на Дыма. – Но Меченый же уничтожил тела учёных, находящиеся в камерах для стазиса? Или нет?

– По нашим сведениям, «О-Сознание» давно перешло на другой уровень бытия, – пожал плечами Дым. – И на момент встречи с Меченым их тела уже не были привязаны к физической оболочке. Думаю, они до сих пор управляют своими «слугами», подпитывая и развивая своё детище, вырвавшееся из-под контроля. Эксперимент продолжается…

– Поэтому, зайдя в машинный зал, мы скорее всего обнаружим там «фанатиков» без сознания. – Перехватил инициативу Стэн. – И у нас будет минут тридцать, от силы, чтобы сделать замеры и ретироваться оттуда, пока те не очнулись. Вы уже запеленговали КПК своих пропавших товарищей? – Обратился он к генералу.

– Так точно, – кивнул Воронин. – Думаю, ребята давно мертвы… или стали «Слугами Монолита». И то, и другое не имеет обратного хода… Но их «наладонники» могут хранить любопытную (и даже потенциально полезную) информацию. Поэтому, их важно отыскать.

***

– А вот и лестница в машинный зал, – присвистнул Вован. – На удивление, целая. Ни щербинки, ни пыли… Перила покрашены… Подозрительно по всем статьям.

– Думаю, «фанатики» ее отреставрировали или даже отстроили заново. Вряд ли хоть что-то здесь уцелело после первого взрыва… – Петренко огляделся по сторонам, примечая «Электру», расположившую жгуты своих «щупалец» аккуратно по кромке массивной металлической лестницы, ведущий круто вниз, прямо в «святая святых» этого проклятого места.

Проведя детектором вдоль перил, полковник поднял с пола мелкий щебень и кинул в сторону лестницы. Упав прямиком на первую ступеньку, осколок бетона звякнул и покатился вниз. Тишина. «Электра» оставалась спокойной. Далее последовал болт, за ним ещё один. И несколько бросков вдогонку – на разные участки лестницы.

– Похоже, проход свободен. Но строить конструкцию из железяк в таком аномально активном помещении – чистый экстрим, я вам скажу, – покачал головой Шмель.

– Думаю, та штука в щитке – это что-то вроде громоотвода. – Стэн задержал дыхание и занёс руку с зажатым в ладони ломом за плечо, явно решаясь спровоцировать разрядку ближайших аномалий.

– Не глупи, наёмник, – зашипел Шмель и схватил его за запястье, но Стэн ловко высвободился и кинул горстку болтов прямо в ближайшую «Электру», соединённую потрескивающими «щупальцами» с десятками других.

– Ну всё, пиндец!.. – Только и успел вымолвить Вован, бросаясь к противоположенной, чистой от «Электр» стене, прекрасно осознавая, что это его не спасёт.

Все действо заняло буквально доли секунды. Но перед глазами Калашникова пронеслась вся жизнь. Зажмурившись, он приготовился к боли. Всё нутро его завибрировало и сжалось. Но ничего не произошло…

Лишь тишина изредка нарушалась мерным потрескиванием аномалий, не сработавших от мелкого лома.

– Я же говорил, что это «громоотвод», – торжествующе произнёс Стэн, широко улыбаясь.

– Чуть не обделался… – Сдавленно прошептал Шмель и осел на пол, закрывая лицо руками. – Чёёёрррт, вы отбитые на голову!.. Оба! – Покосился «долговец» на ржущего, как конь, Дыма. – Я с жизнью попрощался…

– Надо всё это заснять! – Оживился раскрасневшийся Сёма. – Срочно. Любопытная технология. – Выудив из разгрузки ПДА, он настроил камеру, и как раз вовремя…

– Смотрите, что происходит с дальней, красной «Электрой»! – Воскликнул Вован, направляя руки Сёмы в нужную сторону.

На глазах изумлённой группы из центра аномалии вырвался пурпурный луч. С громоподобным треском ударив в противоположенную стену, он оставил на бетоне локальный, не более двадцати сантиметров в диаметре след. Выжженный, черный, как смоль. В воздухе сильно запахло озоном и горелой проводкой.

При этом пласт стены аккуратно отделился и медленно сполз на землю, прямо на жгуты «Электр». Раздался сочный треск, пепел рассыпался и в сторону от аномалии покатился мелкий, похожий на леденец прозрачный артефакт.

Помещение наполнилось мелодичным позвякиванием. Калашников почувствовал, как затылок его похолодел, а по ногам забегали едва ощутимые мурашки. Волосы на теле моментально встали дыбом.

Выдав щеками все оттенки пурпурного, неугомонный Сёма снова хотел было ринуться навстречу приключениям… Но, поймав тяжелый взгляд Викинга, мгновенно осёкся…

– Смотри-ка, а подзатыльник-то сработал, – не упустил повода поглумиться Вик. – Так сказать, «мануальный» тип воспитания – самый эффективный.

Не торопясь, выверяя каждый шаг, Вован подошёл к артефакту, сделав необходимые замеры:

– Не фонит, аномальная активность – низкая. Электромагнитное излучение есть, но по-минимуму. Рискнём взять?.. – Обернулся он на генерала, ожидая одобрения.

Глаза Сёмы разгорелись нешуточным любопытством. И когда «долговец» упаковал артефакт в прозрачный гермопластик, учёный молниеносно выхватил его из рук товарища. Вертя заветный контейнер и так, и эдак, он увлеченно рассматривал этот странный, похожий на необработанный самоцвет кусочек стекла. В глубине его то и дело проявлялись золотистые вспышки и всполохи. Ослепительные, как далёкая гроза на закатном небе. Красно-фиолетовый оттенок артефакта при этом менялся до прозрачного. И процесс начинался сначала.

– Ну, называй бирюльку, – хлопнул Сёму по плечу полковник.

– Я? – стушевался учёный.

– А кто же? – Усмехнулся Петренко. – На наш век артефактов ещё хватит.

– Надо изучить его свойства для начала, – замялся Сёма. – Вдруг, это кусок сплавленного мусора и не более? – Он грустно отдал Шмелю контейнер, дабы тот убрал его в рюкзак, и темное помещение вдруг озарил яркий свет. Артефакт завертелся в контейнере, издавая мягкое жужжание.

– Да нет, Сёма. Это точно артефакт. Вот только для чего он нужен? – Задумался Петренко, наблюдая, как мелкие оранжевые прожилки усыпали поверхность прозрачной сферы и тут же пропали.

– Просто назови его как-нибудь, и пойдём дальше. – Назидательно прогудел Викинг. – Это традиция. Спроси Косю. Он однажды всего на час оставил артефакт безымянным, так Зона отомстила ему за невнимание – тоже лишила имени.

Услышав своё имя, Кося заметно оживился:

– Да, мутное дельце. – По инерции проморгавшись, он уставился на стену, разворачиваясь к Сёме. – Попали мы тогда в засаду наёмников на Диких, еле сбежали. Так вот я отбился от группы и спрятался в одном из многочисленных ангаров. Сижу, затихарился. А сигнал «SOS» своим отправить – никак не могу. Слетели к чертям свинячьим все настройки личного аккаунта в сталкерской сетке. В общем, все пароли сбились, а вместе с ними пропал и доступ в засекреченный канал, доступный лишь внутри группы. Совсем беда. Думал, смерть пришла, – закатил глаза сталкер.

– Сидит Кося, затаился, чуть не плачет. – Ухмыльнулся Вик. – Слышит, как наёмники вокруг рыщут – вот-вои засекут его. Мы с группой к тому времени совсем потеряли Косю из вида – не знаем, куда идти, где искать его грешную тушку. Пропал он, короче, со всех радаров, как и не было, Зона, прости… Чуть жизни ему не стоила эта мелкая проволочка. Но у Коси-то чуйка – больше него самого. За это и терпим его вечное «попадалово», – откровенно уже заржал великан. – Пронесла нелёгкая: вовремя спохватился, выудил из рюкзака артефакт, извинился перед Зоной и дал ему имя. Как по мановению волшебной палочки, ПДА ожил: прилетело сообщение от нас, за ним ещё… В общем, вовремя вспомнил Кося, как твердили ему бывалые, что Зона за неуважение к своей персоне всегда мстит, причудливо и скоро… И тут же зашёл в личный кабинет – отправить нам метку, куда высылать помощь…

– Мда, странная история, конечно. Может, и совпадение. – Усмехнулся Кося. – Как мне тогда в голову пришло – что дело в арте? От безысходности, наверное… но помогло, чёрт его дери!..

– Значит, назову артефакт «Опалом». – Смущенно улыбнулся Сёма.

Спустившись по лестнице вниз, группа оказалась в тесном, хорошо освещённом помещении с одной единственной железной дверью, недавно окрашенной эмалью по металлу.

– А вот и наша дверка, – улыбнулся Петренко, – а "фанатики"-то следят за своим убежищем, не запускают… – Нетерпеливо сглотнув, он выудил из кармана маслёнку и смазал петли, дабы случайным скрипом не нарушить статус "инкогнито".

– Запасливый дядя – этот ваш Петренко, – полушепотом восхитился Дым. – Уважаю. Не даром, зампотылом служит и хлеб свой ест.

***

Калашников прикоснулся к неожиданно прохладной дверной ручке… И мир погрузился в непроглядную тьму. Густую, безликую, вязкую, как черничный сироп. Все звуки и запахи мгновенно исчезли. Поскрипывание светильника, редкие вибрации далёкого Выброса, гулкое сопение Викинга, замершего где-то слева в откровенной нерешительности, потрескивание электрики – все отошло на второй план.

Самообладание, казалось, навсегда покинуло Калашникова, и он застыл на пороге, держась за ручку, будто примёрз к ней.

Как только прохладный металл коснулся кожи, Калашникова охватил дичайший озноб. Неприятная, будто болезненная дрожь прошла по телу волнами. Липкий пот выступил над губой, пополз вниз по подбородку, и он тихо сглотнул, пытаясь зачем-то скрыть своё волнение от команды.

На мгновение, Калашу показалось, что он разучился ходить. Нет, это не аномалия неизвестной природы и не болезнь лишили его движения. Просто мир вокруг вдруг показался ему далёким и не важным. Не стоящим того, чтобы двигаться в нём и дышать. Все, что действительно имело смысл в его жизни и приносило ему удовольствие – это знания.

Он всегда любил учиться, был жадным до информации, умел докапываться до самой сути вещей. И теперь, наконец, ему показалось, что он может получить все ответы, задав вопрос самому мирозданию через посредника – Зону. Ведь Её сверхчувствительная антенна – Исполнитель Желаний – соединена с самой «мыслесферой» планеты Земля. А, быть может, и с другими мирами, о который так долго грезил Калашников.

Он изучил множество трудов и сделал для себя вывод, что «Ноосфера» – нечто большее, чем просто мир идей, некогда высказанных мирозданью посредствои науки или искусства. Это Коллективное бессознательное сотен и тысяч поколений, знания и опыт которых приоткроют завесу тайны для Калаша, приближая его к понимаю фундаментальных метафизических загадок вселенной. Что есть душа? Откуда пришла жизнь и в чём её смысл? Возможно ли существование после смерти, если энергия не уходит в никуда, а лишь трансформируется в иные формы?

Пара гулких ударов сердца, и разум Калашникова охватило глухое ликование… «Вон она, цель его жизни. Он должен встретиться с Ней – Матерью-Зоной… и отдать Ей взамен за Дары что-то очень дорогое. Она выбрала его. Звала, вибрировала под кожей все эти годы, обволакивала, баюкала. Сулила несметные богатства и великие знания, являлась во сне. Но просыпаясь, он забывал эти сны. Оставались лишь смутные ощущения и спутанные образы, наполняющие разум сомнением, свою ли жизнь Калашников проживает, туда ли движется. И теперь он приблизится к пониманию её сути, оформив, наконец, своё ИСТИННОЕ желание…

«Иди ко мне… – Спокойный, бесстрастный голос, будто, запись, поставленная на повтор, твердил заученные фразы. – Твоя цель здесь… Вознагражден будет только один. Твое желание скоро исполнится. Здесь ты найдёшь то, что заслуживаешь».

Все туманные предчувствия и неясные образы, населявшие разум Калашникова теперь оформились в Цель. Он решил произнести желание. Он был готов… «Твой путь завершён», – пообещал голос в его голове.

***

Петренко, переглянувшись с Ворониным, тряхнул Калашникова за плечо, и наваждение спало. Взамен пришли боль в мышцах и гул в ушах. Железный привкус во рту насторожил Калаша. Он приложил к ноздрям перчатку и с удивлением обнаружил кровавые разводы на тонком кевларе. Калашников не помнил сути видения, но знал, что Монолит его ждёт. Он готов исполнить его просьбу. И это воодушевило бизнесмена, как никогда. Сердце забилось на грани тахикардии, голова закружилась, и Калашников сделал решительный шаг вперёд.

Будто сквозь вату, он услышал обеспокоенный шёпот полковника:

– Ты как? В порядке?

«Все «ок», – показал Калашников жестом и врубив тепловизор, проверил ближайшее помещение, погружённое во тьму, на предмет теплокровных форм жизни.

– Десяток-другой «фанатиков» лежат в углу, без движения, – отчитался он Воронину, предварительно вернувшись на лестничную клетку и прикрыв за собой дверь от греха подальше. – Остальные качаются у Монолита, как заведённые. Наши действия?

– Перебить их тихонько, пока они невменяемые, сделать замеры и рвать когти. – Развёл руками Дым. – По сводкам от учёных, Выброс вот-вот закончится.

– Ну, если иначе никак, – замялся Калаш… Но вовремя взял себя в руки, и группа, вооружившись ножами, вошла в помещение машинного зала.

***

Приняв решение разделиться, Петренко со Шмелём отправились к Исполнителю Желаний. Калашников невольно залюбовался светящейся в темноте внушительной глыбой прозрачного минерала. Серо-голубое, тусклое свечение исходило неравномерными волнами из самого его сердца, озаряя лица «фанатиков» своим мертвенным светом.

Кося под присмотром Викинга остался сидеть в углу. Сёма с Вованом расчехлили оборудование и приступили к необходимым замерам. Воронин отправился в пустую лабораторию «О-Сознания» на поиски ПДА своих ребят.

Дым со Стэном мгновенно разделались с «фанатиками», вповалку лежащими в углу и пришли на помощь «долговцам», замершим в нерешительности за спинами своих врагов.

– Совсем глупые? – Спросил Дым пантомимой, красноречиво постучав себя по лбу и указывая на время.

Перерезав глотку ближайшему «фанатику», наемник аккуратно опустил его тело на землю.

И так всё это обыденно выглядело, что у Калашикова, видавшего всякую гадость в жизни, аж сердце защемило…

Тем временем, Воронин, открыл небольшую железную дверцу за Исполнителем Желаний, и помещение наполнил мучительный, высокий гул, переходящий временами в ультразвук. Из соседствующих с машинным залом комнат высыпали «монолитовцы» и взяли группу в кольцо.

Скорчившись на полу, Кося закричал, прикрывая уши. Петренко получил прикладом по голове, и упал на Шмеля, скорчившегося от боли на бетонном полу.

Этот звук вызвал у Калашникова приступ тошноты, но, через силу, он сделал решительный шаг, коснувшись рукой Монолита.

Свет, многократно усиленный прикосновением, залил удивлённых «фанатиков» и, погружаясь в обморок, Калашников услышал хриплый, знакомый голос Дыма:

– Этот «неверный» ещё не сыграл свою роль. Не трогайте его. Остальных – пристрелить.

«Так они не наёмники, а шпионы «Монолита»… Вот тебе раз… А почему же тогда они перебили "фанатиков" в углу?» – Не успев ответить на свой же вопрос, Калаш ненадолго отключился, а когда пришёл в сознание, бой уже набрал свои обороты. Противный писк прекратился. Лишь изредка, Калашников слышал крики, перемежающиеся со звуками стрельбы.

Всё смешалось в горячке боя. Пыль и вспышки от выстрелов мешали бизнесмену как следует осмотреться. Во рту снова появился этот гадкий, металлический привкус.

«Надо бы проверить сосуды», – промелькнула в его голове абсурдная мысль.

А потом он поднял глаза на Исполнитель Желаний и понял, что, прозрел. Теперь он видит всё. Бело-голубое свечение озарило Калашникова. Зона взяла его под Защиту. У него есть миссия… Цель, ради которой он родился и за которую не пожалеет жизни.