Текст книги "Злыднев Мир. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Егор Чекрыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 97 страниц)

Разговор плавно перешел в торг. И не прошло и пары часов, как барон велел купцам караван наш к нему в замок вести, обещая «посмотреть», что там за оружие такое.

Ну а ближе к ужину, мы из замка того уже обратно поскакали.

Так что все выгорело, – лучше не бывает. Купцы значит, оружие свое все распродали, не успев толком от Трехи отъехать. Ну а мы значит, – работенку нашли.

И работенка та была пока вполне не пыльная. Для начала погоняли нас на строевых да боевых, видно приглядываясь чего мы умеем. Ну мы себя показали даже очень вполне. Чай люди у нас были проверенные, почти все еще на ТОЙ войне начинавшие.

Потом наш отряд, вроде как начали до сотни пополнять. Однако как‑то быстро это дело закончилось. Хотя людей к Лисьему Хвосту приходило наниматься предостаточно, но к нам дай боги, десяток попал.

А потом вдруг, перевели нас из замка в какое‑то село занюханное. А за селом развалины другого замка стояли. Вот на этих развалинах, нас и начали учить замки брать. По лестницам лазить, через рогатки проходить, мостки через ров накидывать, да по тем мосткам бегать, на стенах, да в теснине коридоров драться….

Я на это дело Седому сразу сказал. – «Ты мол Седой не дурак, сам понимаешь к чему нас готовят. На первом же приступе, – две трети ребят положим, и не станет у нас отряда. Ты с бароном вроде как в друганах ходишь, – так что мол того…..».

А надо сказать, что Седой с Лисьем Хвостом и правда вроде как приятельствовали.

Я поначалу то думал, что Седому с бароном трудновато будет дело иметь. Поскольку Седой‑то и раньше дурной был, но с тех пор как магия‑то здохла, – еще дурнее дурного стал. Видно уж больно сильно он перепугался, когда умений своих воинских лишился. И теперь все порывался доказать какой он крутой.

А крутым то он уже и не был. Ну то есть, по сравнению со средним фехтовальщиком, – он конечно боец был изрядный. Но по сравнения с собой прежним…..

….Но с бароном этим они язык быстро нашли. Барон то по всему видно было, прозвище свое лисье не запросто так получил. Ну а Седой по части подлян, тоже мастер был изрядный. Так что поначалу, когда они для совместных пьянок уединяться начали, я этому только радовался. Хорошие отношения с начальством, – это дело великое.

Однако потом начал я чего‑то нехорошее подозревать. Уж больно глаза у Седого, после этих встреч блестели по‑дурному. Я его конечно спрашивал чего они там такое удумали, да он ни в какую, – только отшучивался. Ну а уж когда в деревеньку нас ту услали, – тут уж я реально на него разозлился. И на разговор, в конце‑концов вызвал.

– Не сцы, – отвечал он мне так самодовольно. – Напрямую штурмовать мы ничего не будет. У нас вообще другая задача будет.

– А что за задача то? – говорю. – Опять подляны твои сраные творить?

– Они самые. Отряд наш будет особые поручения исполнять. Ну вроде как у Ярла было. Помнишь, я тебе рассказывал?

– И что за поручения?

– Ну пока барон темнит, и ничего конкретного не рассказывает. Однако я думаю, для начала он нам хочет поручить, какого‑то человека выкрасть………

ВОЖДЬ

Все получилось еще хуже, чем я опасался.

Быть бароном, оказалось куда более хлопотным занятием, чем мне казалось раньше.

Думать про войну с Магами, у меня практически не оставалось времени, поскольку все дни были заполнены заботами о моих землях и разборками с соседями.

Только теперь я по‑настоящему смог оценить тот вклад, который вносили в дело Армии, Большая Шишка, и эти ублюдки Одноухий и Безопасность. Ведь их усилиями с меня было практически полностью снято бремя хозяйственных забот, и армейской муштры. Образно говоря, – мне только оставалось указывать основные направления движения, а уж те заботились о деталях, вроде маршрутов, питания и обоза.

Сейчас у меня подобных помощников не было. Честно говоря, у меня вообще не было настоящей команды, ну разве что за исключением Молчуна, которого я и так постоянно отвлекал от его непосредственных обязанностей, и бросал на все текущие дела, требующие умения принятия самостоятельных решений.

Кое в чем мне так же помогал и Городской Голова Пустых Холмов, – невысокий, тощий и подвижный мужичонка, с вечно бегающими глазками и манерами заправского прохиндея.

Но доверять ему я конечно не мог. Хотя если дело было ему выгодно, он прекрасно справлялся с порученными делами. Но как только я попытался расширить круг его обязанностей….. В общем Молчун, угрожая смертью ему и его родным, смог вернуть все «пропавшие» деньги……

Не лучше дело обстояло и в Армии. После того «победного» зимнего похода, ставшего настоящей катастрофой. И после смерти Топора, Блохи и Ежа, – Армия фактически осталась без командиров. Конечно, оставался еще Муха, – но тот мог командовать только конницей, а всех остальных он не то что за солдат, – вообще за людей не считал.

А все кто сейчас командовал отрядами Армии, имели максимум уровень сотника, и вряд ли могли когда‑нибудь подняться выше. Правда пока я с этим как‑то справлялся, поскольку сейчас Армия в основном и была разбита на сотни, которые я посадил в ключевые точки своих владений, или отправил патрулировать территории, освобождая их от разбойников и ворья.

Собственно и Армии‑то, осталось меньше трех тысяч человек.

Большинство сгинуло в Зимнем Походе, который я отныне всегда буду вспоминать с содроганием. Еще какая‑то часть, – предпочла забросить меч, и взяться за плуг.

Из этих трех тысяч, по‑настоящему боевыми можно было считать только тысячи две. Еще одна тысяча состояла из обозников, и тех, кто пришел в Армию весной, спасаясь от голода. Их еще предстояло обучить, и обкатать в битве. А до того настоящими солдатами они не считались.

Этого было слишком мало, для новых завоеваний, и слишком много для мирной жизни. Мои земли, в их нынешнем состоянии, могли прокормить не больше тысячи солдат.

Но и сокращать Армию, имея столько врагов, было опасно. Потому же я и не бросал ее в бой, в надежде что она начнет кормить себя сама. Мне было страшно потерять ее в пустяковых разборках, пока тень Ярла продолжала стоять у меня за спиной.

Поэтому, пока все силы Армии были брошены на то что бы защитить мои владения от нападок соседей и очистить их от разбойников.

После гибельной зимы, унесшей чуть ли не половину жизней в окружающих землях, – главной ценностью для каждого феодала стали люди.

Их‑то я и собирался привлекать к себе гарантиями безопасной жизни, и низкими налогами. В основном эта тактика срабатывала, тем более что у Армии была хорошая репутация. В нас еще по старой памяти видели Защитников Человечества, и смело шли под нашу защиту.

Но все было уже не так просто. Я расположил гарнизоны на каждой из больших дорог, близ своих границ, с приказом не выпускать крестьян с барахлом из моих владений. Так что приехать сюда мог каждый, а вот выехать, – только тот, кто мог доказать что уезжает лишь на время.

Плюс к этому, – напав на парочку соседних баронов, из тех что послабее, – я разбил их жалкие отрядишки, и вывез с их земель всех трудоспособных крестьян, и заселив ими границу с Гиблыми Землями. Туда же я поместил и пленных стражников баронов, и челядь из замков.

Все это потребовало немалых затрат, которые в иной ситуации себя бы абсолютно не окупили. Но сейчас люди были самым ценным ресурсом. И я щедро тратил оставшееся у меня золото и серебро на то, что бы заманить людей в свои владения, и удержать их там.

Хотя все это стало возможным лишь потому, что еще ранней весной, ко мне обратились жители Заполья, одного городка, что находился к востоку от моих владений. Раньше они находились под контролем Клеста, – одного из наследников Красного Короля. Но поскольку тот вел себя не столько как владелец, сколько как завоеватель, – они предложили мне изрядную плату золотом за то, что бы я избавил их от этой докуки. Я плату взял, не спрашивая откуда у жителей такого небольшого городка, взялось столько золота. Но поскольку ни желания, ни возможности воевать не имел, то просто послал письмо Клесту, в котором объяснил что войду в союз с его противником, если он не отстанет от Заполья и его жителей, понадеявшись на то что моя репутация заставит того задуматься.

Так и произошло. Клест отказался от Заполья, предложив мне стать его союзником, пообещав «честно поделиться» владениями Красного Короля. Я не сказал ни да ни нет, однако заверил его «В моей дружбе и расположении».

Жители Заполья кажется были не слишком довольны подобной развязкой. Они видно надеялись что я устрою с Клестом драку, и прикончу его, а заодно сам ослабну настолько, что не смогу навязать им свое «покровительство». И даже несколько раз осмелились намекнуть на возвращении части золота. В ответ на это я посадил в их городе свой гарнизон, обязав жителей кормить солдат, в противном случае обещая отдать их прежнему владельцу. Так мои земли приросли как территориями, так и населением. А полученное золото, позволило мне быть довольно щедрым Господином, и не обременять моих подданных слишком высокими налогами.

Все бы было ничего. Но виды на урожай оказались куда скромнее ожидаемых. Картушка вообще не выросла, даже не зацвела. Обильные сады, засеянные этим кустарником, даже поздней весной стояли словно мертвые. Лишь изредка, на нескольких кустиках можно было найти пару листиков, еще реже цветочек. Многие другие культуры, так же выросли какими‑то убогими. Даже обычная пшеница, в этот год выросла едва по пояс, тогда как обычно вымахивала выше головы самого высокого человека. Примерно тоже самое происходило и с другими растениями. Словно бы кто‑то навел порчу на целый мир.

И тут ко мне заявилась делегация из Перекрестья.

Они тоже сообразили, что в мире творится что‑то не то. И что без магии тут наверное не обошлось. А поскольку я считался Защитником Человечества от Магов, – мне было предложено разобраться с этими проблемами. Я им прозрачно намекнул, что все мои знатоки магии остались на территории Союза, ныне захваченной Ярлом, и пока я не верну их, (я не стал уточнять кого подразумеваю под «их», – знатоков или территории), никакие исследования невозможны. И дал понять, то только всяческая помощь в достижении моих целей, – приблизит тот момент, когда я смогу оказать им помощь. И с ходу выбил право для моих купцов, на беспошлинную торговлю в самом Перекрестье, и в окружающих его землях.

Делегация убралась не слишком‑то мной довольная, туманно пообещав, – «Всячески способствовать….».

Однако все это заставило меня задуматься над тем что происходит в мире. После чего Молчун получил от меня очередное «нестандартное» задание. А именно, – разыскать, и собрать всех знатоков сельского хозяйства, до которых он сможет дотянуться. Причем не пренебрегать ни сухими теоретиками из Университетов, ни простыми крестьянами.

Примерно через три недели, в парадном зале Управы Пустых Холмов состоялось весьма разношерстное собрание, куда входили зажиточные крестьяне из соседних деревень, Голова Пустых Холмов, двое профессоров со своими студентами из Университета Перекрестья, бродячий учитель философии, и парочка оборванных скоморохов.

Молчун представил всех собравшихся друг другу, после чего, к моему удивлению, предоставил слово скоморохам.

Те рассказали про то что творится в мире. Про суровую зиму, и предстоящие неурожаи. Рассказали что на севере, этой зимой люди вымирали целыми королевствами, а оставшиеся в живых, собирали вещи и уходили на юг. Рассказали про войны за еду и случаи людоедства.

Трудно в это поверить, но судя по всему, – наши земли еще сравнительно легко перенесли эту зиму. Однако насколько нам удастся пережить следующую, – это уже был мой вопрос к собравшимся.

Потом начался долгий разговор, в котором я понимал едва ли половину произнесенных слов. Понял только, что перспективы далеко не блестящие, и нас ожидает сильный голод.

Собравшиеся иногда соглашались, чаще ругались, а временами просто не понимали друг друга. Бродячий учитель философии по прозвищу Репей, как ни странно оказался очень полезным человеком, владеющим как языком высокой учености, так и простонародным говором. В результате чего и начал выполнять своеобразную функцию переводчика.

Через пару часов я был вынужден покинуть сие собрание, оставив председательствовать вместо себя учителя Репья, который показался мне на удивление спокойным и рассудительным человеком.

На следующее утро Репей представил мне список рекомендаций, написанных прекрасным каллиграфическим почерком. Рекомендации в основном сводились к тому, что бы отбирать и отдельно выращивать наиболее крупные и здоровые на вид экземпляры растений.

Прочитав сию бумагу, я во‑первых, – утвердил все вышенаписанное, предписав донести эти рекомендации до всех своих крестьян. А во‑вторых, – приказал выкопать, и собрать все проросшие кусты картушки, какие найдутся в округе, и высадить их в отдельном, специально подготовленном саду, как это и порекомендовали мне ученые люди.

Выполнение этой работы я возложил на отряды Армии, которые либо стояли гарнизонами на границах, либо прочесывали мои земли в поисках разбойников. Им надлежало оповестить о данных решениях окрестных крестьян. Конечно выкапывать кусты должны были сами крестьяне, однако перевозка их в окрестности Пустых Холмов, опять же возлагалась на Армию.

Ну а в третьих, – предложил Репью работать на себя. Тонко намекнув на то, что бродячий образ жизни, конечно способствует философскому отношению к жизни. Но в свете предстоящего голода, куда лучше прикрепиться к какому‑нибудь сытному местечку. Где возможно и придется взвалить на себя немалый круг обязанностей, но зато уж с голоду точно не помрешь.

Учитель Репей со мной согласился, и так я обзавелся довольно дельным секретарем.

А спустя пару дней ко мне заявился Молчун, и с необычным для него блеском в глазах, предложил поговорить без свидетелей. Я конечно не мог отказать ему в этой просьбе.

– Тут такое дело. – Начал он и задумался, словно бы подбирал слова. – Насчет золота, что нам заплатили запольские…..

– С ним что‑то не так?

– Все так. Очень хорошее золото….. Слишком хорошее…. – Он опять взял задумчивую паузу. – И ты Вождь помнишь форму слитков?

– Да. Форма весьма необычная. Я даже не возьмусь назвать ее…..

– Я тут поспрошал…. Навел справки…. Да и раньше еще слышал…. В общем, – лет триста назад, в этих краях существовала Школа Магии…. И будто бы они делали какую‑то свою магическую штуку, навроде мельницы или… – Молчун поводил руками и пожевал губами, придумывая возможное назначение магического прибора. Так ничего не придумав, он продолжил. – И в общем ходит легенда, что штука эта была из чистого золота!

Я промолчал, глядя на Молчуна. Вроде бы раньше он никогда не приходил ко мне с бредовыми идеями. И коли уж ему сейчас приспичило поведать мне одну из сотни тысяч баек, что рассказывают про сокровища магов, – наверное в этом был смысл.

…Оно конечно, все это…., на вранье смахивает. – Продолжил Молчун. Однако тут один шпион мой подслушал в кабаке, как один из тамошних стражников хвастался, будто‑бы там откуда они это золото взяли, – его еще целые груды лежат. И что золото это магическое. Да и сам подумай, – откуда в этом городишке ему взяться, ежели не из клада? Если только они кого не ограбили.

– И что ты предлагаешь?

– Надо бы разведать хорошенько, что это за золото и откуда оно там появилось. И вообще, получше присмотреться к Заполью.

– Ладно. Смотри. Но только так, что бы на твоих людей жалоб не было. Пусть не наглеют.

– Ладно. – Ответил мне изрядно повеселевший Молчун. – Я осторожненько поищу…, никто ничего и не поймет. У меня уже и легенда есть, будто бы от нас пленник важный сбежал, и мы его разыскиваем. Под это дело мы тут все вверх ногами перевернем.

И уже подходя к дверям добавил. – Ах да Вождь. Есть еще сведения. Говорят Гиблые Земли зацвели.

– В какой смысле? – переспросил я, раздумывая в тот момент, что сильнее двигало Молчуном, – жадность, азарт охотника за сокровищами, или желание приобщиться к тайнам магов.

– Ну…, они же обычно мертвые стояли. Даже трава какая‑то уродская росла, – серая, и словно проволока жесткая, да деревья полумертвые в лесу торчали. Ну ты помнишь сам…. А тут мой человек проходил через Гиблые Земли, и говорит что просто не узнавал местности. Все зеленеет, трава растет мягкая да высокая, деревья все в листьях…..

– Это интересно. А что он узнал о Ярле? Ведь я понимаю он именно за этими сведениями ходил…

– Ярл вроде по‑прежнему где‑то в землях Союза обитает. У него, как я тебе уже докладывал, тоже народа много вымерло. Так что на серьезную драку он не настроен.

– В общем ничего нового?

– Да все по‑прежнему…. Так я пойду?

– Иди…. И пришли мне учителя Репья.

СЕДОЙ

С бароном то у нас поначалу напряг вышел. Не то что бы на словах…. А просто темнил он много. Да и я признаться, раскрываться перед ним особо не стремился.

Однако чувствовалось в этом бароне…., ну что‑то знакомое.

Ну а там уж, – словечко за словечком, намек за намеком, кто у кого ухватку подглядит, кто слово особое проронит….

Ну и зазвал меня барон этот к себе винца попить. Поначалу пару знаков сделал. Я их не узнал, но смысл этого дела понял. И потому ему сразу честно сказал, – «Мы с тобой видно одной выучки ребята, да только с противоположных сторон…».

Ну и разговорились…, ну так сказать…, ну по большей части опять же намеками да недомолвками. Но стало мне понятно, что раньше барон этот тоже навроде как в шпионах хаживал. И работал на Ярла. Ну а я ему примерно так же на Армию, да Безопасность намекнул.

Ну на этом и разошлись. Потом опять вокруг друг дружки ходили, да почву прощупывали. Я даже духом вроде как воспрянул. Потому как давненько мне такими недомолвками говорить не приходилось. А тут чувствуется культурный человек. Никогда ничего прямо не спросит, не скажет. А все намеками, намеками…..

Ну и донамекивались мы до того, что можем друг с дружкой дело ладить. Потому как я не шпион подосланный, и доверять мне можно. (Это он небось ребят моих разговорил).

Да и я в общем понял, что человек я для него полезный, и за пользу эту он готов хорошо платить.

– Дело в том, уважаемый коллега (это он меня так в шутку звал). – Что поступил мне заказ от проверенного человека, на то что бы помочь одному достойному представителю благородной фамилии, занять подобающее его происхождению место в жизни.

– Хорошее дело, – говорю, – подобающее место. Только ведь занять его, небось хлопотно будет?

– Да да, это ты верно подметил. Некоторые препятствия, стоят на пути этого достойного юноши…. И нам очень неплохо заплатят, если мы поможем их устранить.

– Ну так, – помогать другим, дело благородное. Особенно если за это платят хорошо….

– И вот потому Седой. Для начала нам бы неплохо было выкрасть одного молодого человека. Но сделать надо это обязательно так, что бы он при этом не пострадал. А потому прямой штурм замка, где он обитает, крайне нежелателен. А за пределы этого замка, он почему‑то не выезжает. А если и выезжает, то только с очень солидной охраной.

– Ну так в чем проблема? Подстеречь. Охрану побить. Щенка в мешок.

– Так ведь он тоже драться полезет. У него сейчас возраст такой…, неразумный. А если мы его серьезно ранними, не говорю уж о том что бы убить. – Это сильно испортит все дело нашему заказчику. И вместо денег мы получим много неприятностей.

Ну а к примеру на охоте? Погонится он за дичью, а мы тут как тут…..

– А вот не ездит он на охоту. Как и его…., папаша.

– А сколько лет парнишке? – Спросил я, малость покумекав.

– Полагаю около шестнадцати.

– А баба…, ну в смысле – девка, у него есть?

– Хм…, я понял к чему ты….– Барон задумался. – Знаешь. У меня, как ты понял, есть в около мальчишки свой человек. И пока он мне не о какой особой девчонке не сообщал.

Впрочем, – если у него нет одной девчонки, это не значит что он всю замковую прислугу не обихаживает. И мои люди просто не сочли нужным заострять на этом внимание.

– А надо обращать. Людские слабости, это наш хлеб. Надо вызнать про этого щенка как можно больше. Что любит, чего боится. С кем дружит, а с кем нет, и почему…..

– Ладно. Дам такое поручение. А ты пока езжай со своим отрядам в одну деревеньку. Там с ней рядом развалины замка, (кстати моего двоюродного дядюшки). Вот ты там своих ребят и потренируй…., ну ты сам понимаешь чему…..

Понимать то я понимал. Да ведь и у меня в отряде отнюдь не дураки были. И как только я им по стенам полазить предложил, да в тесных помещениях кинжалами помахать, – сразу скумекали к чему их готовят.

Вернее скумекали, да не правильно. На штурм их посылать никто не собирался. Однако объяснять им это сейчас было нельзя, а поднявшийся ропот надо было как‑то придавить.

Ну да мне на их ропот положить было. А вот Кудрявому, я намеки постарался сделать к чему нас готовят.

Я ведь признаться, – перед Кудрявым большую вину чувствовал. Потому как свернул я другана своего с проторенной дорожки, да из теплого угла выманил.

А самое главное, – кашеварное дело, – это по всем признакам его было. В смысле, – он аж весь горел да светился, когда к котлам своим подступал. А я его с кухни то выходит сманил, да опять на солдатских хлеб пересадил.

Кудрявый признаться меня сильно удивил, когда со мной отправился решил. Я то был уверен что он от хорошей жизни больше никуда. Но он видно привык за год с лишним совместных скитаний, со мной болтаться, и оставлять меня да Малыша не захотел.

… И Малыша я тоже никуда не сманивал. Потому как он сам за мной в поход увязался. А почему? – это для меня загадкой было. Ну да ведь на то он и Малыш, что бы простому человеку не понятным быть.

Однако вину я перед ними обоими чувствовал. Оттого видно мы с Кудрявым постоянно и цапались, что повиниться перед ним, это мне вроде как дурь свою признать. А дурь свою признать, это……., ну не мог я это признать. Потому как только с мечом, да во главе отряда, я себя человеком чувствовал. В харчевне, уборкой комнат, да доставкой товаров заниматься, – это мне совсем не по сердцу было. Потому и слинял я оттуда при первой возможности. Ну а они выходит за мной.

Так что Кудрявому я попытался объяснить, чего барон от нас хочет, и что с такой радости получить можно. Он вроде как мне поверил, однако видно было что не шибко то ему по душе все это пришлось. Он бы небось предпочел в строю, да с мечом на врага. Лоб в лоб……..

А сколько таких лбов, при этом раскалывается? – Ага!!! – Никто и не считает. А шпион, он товар штучный. Шпиона конечно могут и просто так прибить, на всякий случай, что б чего лишнего не сболтнул. Но зато уж пока он нужен, – платят ему соответственно.

Ну да все это так, – мысли не об том. А «от том», надо было кумекать, как щенка этого из замка его украсть. Хоть барон и темнил, ну да я и сам смекнул, что щенок этот видно и есть тот «представитель благородной фамилии», которого нам на чье‑то место посадить надо. И видно сам он, да и родня его, не больно то к этому стремятся, потому как понимают, что схарчат их на том месте, как просо в курятнике, и следов не останется. Ну а потом, на тепленькое местечко, щенком расчищенное придет кто‑то похитрее, да позубастее.

Могли быть конечно и другие варианты, но мне этот показался самым подходящим. Потому как замок в котором обитал щенок, я знал, (проезжал через те земли, когда еще на Армию работал), и ничего ценного, из‑за чего такие хлопоты затевать нужно было, он из себе не представлял.

Ну да мое дело маленькое. Сказали выкрасть, – выкраду.

И потому, первым делом поехал своими глазами на замок, да на щенка того посмотреть.

Ну а с собой взял Малыша с Умником, да Рыжего.

Выехали мы ранним майским утречком, а через неделю, уже возле замка того были.

Постучались в ворота, да предложили свои услуги.

А какие‑такие услуги спросите? – Так ить ясное дело, – лекарские.

Лекарей то ведь этой зимой поумирало, – страшное дело. И потому нынче каждый коновал в цене был и немалой. Ну а у нас целый всамделишный маг! – Как этим не воспользоваться было?

Да только Малыш, при всем своем умении, – на лекаря не тянул…. В смысле рожей, да возрастом. Он ведь мальчишка‑мальчишкой выглядел. Да еще и вроде как слабоумным. Ну какой из него лекарь?

Так что лекарем был я. Он с Умником моими учениками, а Рыжий нашим охранником.

По пути, чтобы потренироваться, мы несколько раз в кабаках лечение устраивали.

Я над больными едва ли что не плясал, да криком не кричал. Умник мне подвывал. А Малыш тем временем, втихаря лечил. И что характерно, – народ у нас выздоравливал. Благо я велел Малышу выбирать тех, кого вылечить легко. Так что мы на этом деле, еще и подзаработали немало.

Я только на продаже веточек, да сухой травы, что Рыжий с Умником по обочинам насобирали, да в мешочки разложили – почти целый кошелек меди выручил. Да еще полкошеля серебра, за тех что Малыш вылечил.

Ну да нас не затем посылали. Постучались значит мы в замок тот, и предложили услуги свои. Нас ясное дело, под белые рученьки да на кухню. Накормили‑напоили, со всем почтением, и давай нам больных таскать.

Больные были все больше из слуг, да стражников. По всему видать, – проверяли нас так.

Ну да я дело свое знал. На мое лечение посмотреть все незанятые в замке слуги собирались. Да и Малыш не плоховал, – уже к следующему вечеру, у одного из слуг зажила язва, у другого прошел кашель, а у стражника давнишняя рана, чуть ли не на глазах затянулась.

Тут уж нас и к самому барону и семейству его подпустили. И мало того что подпустили, так еще и за стол к себе позвали. Позвали естественно одного меня, без охраны и учеников.

Сам барон Ворон, как мне и говорили, и взаправду на ворона очень похож был. И даже не черной мастью и носом‑клювом, а какой‑то птичьей повадкой в движениях. Однако желание посмеяться над ним пропадало мгновенно, стоило только взглянуть в его черные, широко расставленные глаза. Тут уж стразу становилось понятно, что этот ворон на своем веку не одного ястреба‑сокола склевал, и не одну волчью тушу распотрошил.

Еще за столом сидела жена барона, сын, (тот самый), штук пять родственников, пара соседей, управляющий замком и начальник Замковой Стражи.

Этот последний, по всему видно, был матерым волчарой, попадаться на зуб которому было очень нежелательно.

Для начала меня про то где был‑что видел, пораспрашивали, новости да сплетни узнали.

Причем вопросы задавали в основном барон, да начальник охраны, (Бугор его кличка была). Я сразу смекнул, что в вопросах тех отнюдь не праздное любопытство первую роль играет. А это они проверку мне устроили.

Серьезная должен сказать проверочка была. Я даже чего жрал в тот раз не помню, потому как все мысли у меня в голове были о том что бы не проколоться, и вида не подать что волнуюсь. Потому и говорил в основном правду. В смысле – откуда шел, да что видел. Разве что про своего нанимателя утаил, что вообще знаком с ним.

Ну да вроде отбрехался успешно. Барон с Бугром этим о чем‑то своем начали говорить вполголоса, а меня начали родственнички баронов вопросами про болячки всякие одолевать.

Я им на это отвечал, стараясь говорить по возможности путано и загадочно. А сам все на сынка незаметно посматривал.

То что не баронов это сынок, ясно было с первого взгляда. Потому как и барон и женушка его черной масти были, а сынуля рыжий, похлеще моего Рыжего.

Хотя мне и говорили что щенку шестнадцать годков исполнилось, но по виду больше тринадцати ему никак дать не получалось. Сложением он был невысок, узок и хрупок, а рожа у него была еще по детски гладкая да смазливая. Сразу видно было что о бритье, да девках, сынок этот еще и не задумывается даже. Так что ловить его надо скорее на игрушки, или сласти.

Впрочем обед довольно быстро закончился. Господа остались за столом вкушать сласти, а прочую публику, включая меня и половину родственников выперли из‑за стола.

Они то меня сходу и взяли в оборот, и завалили работой. Несколько дней я пахал безвылазно леча болезных, аж охрип от усердия. Лишь изредка удавалось мне выйти во двор замка, да присмотреться к окружающей обстановке и с людьми поболтать.

Узнал я например, что особо строгие порядки, в замке ввели лишь недавно, а именно с конца зимы. Тогда же наняли и Бугра, который получал очень даже приличные деньги за свою работу. И что большая часть его работы, состоит именно в том, что бы охранять щенка.

О щенке кстати, даже слуги предпочитали не говорить. Даже самая болтливая служанка, стоило упомянуть сына барона, сразу замыкалась и пыталась сменить тему.

Однако, как мне не хотелось проникнуть в так тщательно скрываемую тайну, но лезть с расспросами я не стал, поскольку взгляды которые начал время от времени кидать в мою сторону Бугор, очень мне не нравились. Да и по правде сказать, – лекарь из меня был неубедительный. Ну в смысле обличьем. Воинские ухватки их ведь под лекарским нарядом не спрячешь, да и рожа у меня больше на разбойничью смахивает, чем на лекарскую.

Думаю спасало меня пока только то, что больные которых мы пользовали, действительно выздоравливали. Однако привлекать к себе внимание, оставаясь в замке, мне больше не хотелось. Потому, как только поток больных начал иссякать, я отправился к барону Ворону, и попросил разрешения убраться. Разрешение мне дали вместе с вместительным кошельком. А на последок, как подарок судьбы, я подслушал, что семья барона собирается через неделю ехать на Большую Ярмарку.

– ….Вот такие дела…..– закончил я свой рассказ. И вылил остатки вина, в пересохшую от долгого разговора глотку.

– Так пацанчик этот на ярмарку с семьей собирается, или его в замке оставят? – спросил меня Кудрявый, сохраняя недоверчивое выражение на своей морде. Его только что полностью посвятили в наши с бароном Лисьем Хвостом планы, и он еще был под впечатлением задуманной нами авантюрой.

– Я там в замке сумку с травками и порошками оставил. Через пару дней, отправлю Грамотея за ней. Аккурат поспеет к тому времени, когда Вороны на Ярмарку поедут. Или в пути сам подсмотрит, либо в самом замке концерту устроит, дескать, – «Хозяин меня прибьет, если я сумку не верну», а заодно вызнает уехал щенок, или нет.

– А если его в замок и на порог не пустят?

– Покрутится по соседним кабакам, опять же может кого из замка разговорит, – я бросил многозначительный взгляд на барона, который на долю мгновения соглашающее опустил веки.

– И что ты планируешь предпринять в обоих случаях? – Спросил меня барон, внимательно слушавший мой рассказ.

– Ну если он в замке, придется штурмовать. Я там пару мест подсмотрел, где незаметно к стене подобраться можно. Как минимум половину охраны Ворон с собой возьмет, так что должны справится.

Ну а если щенка на ярмарку взяли, – по дороге разбойничье нападение устроим….. Я на этого щенка посмотрел, – не полезет он в драку, жидок он для этого слишком.