Текст книги "Злыднев Мир. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Егор Чекрыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 97 страниц)

И наверное в то ясное утро, многие, из только‑только проснувшихся людей так и поступили. Но только единицы из многих‑многих тысяч почувствовали произошедшую перемену. Не просто перемену, – глобальное изменение.

Все осталось по‑прежнему…. Или почти все.

Небо не упало на землю, горы не рассыпались, океаны не высохли и реки не пошли вспять. Но что‑то неуловимое ушло из этого мира. Что?

– Слышь Седой, – чей‑то он? – окочурился?

– А я откуда знаю?

– Во блин незадача, – два мертвых мага на нашу голову. Главное непонятно чего Малыш то…

– Сам ты дурак мертвый, – вон видишь, он дышит…., вроде.

– Думаешь? А может это он того, – издыхает так? Ты бы сделал чё‑нибудь…

– В каком смысле, «чё‑нибудь». Типа, – «добей, чтоб ни мучился», или в смысле, – «окажи первую помощь»?

– Да сделай хоть чё‑нибудь. А то я чегой‑то нервничаю. Водичкой на него полей….

– Вот сам и полей…

– Не‑е, я того, – боюсь. Вдруг он того…, ну в смысле неправильно поймет, обидеться или… Уж лучше ты….

– Ну ты и жопа, друг Кудрявый. Сам ты значит «того», а меня значит можно магу в пасть….

– Да не‑е. Я не в том смысле. Просто ты вроде с этими магами…, ну как бы того! Ну типа как бы это сказать, – «по‑свойски» с ними значит. А я того. Я их и живых‑то боюсь. А мертвых….

– А мертвых‑то чего бояться? Мертвый он и есть мертвый, лежит себе спокойненько….

– Это наш брат лежит себе спокойненько. А маги…., злыдень их знает чё с ними после смерти то случается…. Вон Малыш, – откинулся, а вроде как еще дышит.

– Да не откинулся он ни фига. Просто отключился. Типа обморок. Тебя что по голове ни разу не били? В смысле до полной отключки?

– Меня то били. А его то вроде как никто не бил. А он того… . А чего он спрашивается «того», если его никто по голове не бил?

– А вот сейчас он очухается и сам расскажет.

После этих слов, устыженный моими словами Седой, все‑таки заставил себя подойти к Малышу и слегка, осторожненько потормошить его.

(Автор должен извиниться, а вернее пояснить причину, столь…, скажет так необычно осторожного поведения наших героев. А впрочем, чего там объяснять? В общем‑то, робость наших, далеко не робких друзей, – должна быть и так понятна. До сей поры, Малыш представлялся им чем‑то…, всемогущим и неуязвимым. Чем‑то, явно не способным, вот так, просто, ни с того, ни с сего упасть в обморок. Это было…, как если бы гора, потревоженная легким ветерком, вдруг вспорхнула со своего места и полетела бы вдаль, кружась и трепыхаясь, подобно упавшему с дерева листу).

От легкого тормошения Малыш не очнулся. Но и молнией не вдарил. Тогда ободренный этим Седой, не особо раздумывая, влепил ему несколько крепких пощечин.

Данная метода произвела свой бодрящий эффект. Веки Малыша затрепетали и открылись с некоторым усилием, открыв взору Седого полные изумления и непонимания глаза.

– Что со мной? – спросил он, причем голос его был таким робким и недоуменным, что даже у Седого не хватило вредности, воспользовавшись ситуацией, вволю поиздеваться над парнем.

– А я откуда знаю? – ответил он. – Ты у нас маг, сам должен знать.

– Что?

– Да вот то самое, – «Что с тобой»! По мне, – так ты просто в обморок упал. Это ничего, бывает. Особенно у баб беременных, (не смог удержаться).

– Почему бывает? У меня никогда ничего подобного не было. Что произошло?!?!

– Э друг Малыш. Ты давай‑ка без паники. Без паники, я сказал!!!! – с этими словами, Седой уже видимо без всяких раздумий о возможных последствиях, отвесил страдальцу еще пару хороших оплеух. Процедура опять подтвердила свое право называться «целительной», взор Малыша прояснился и стал малость поосмысленней.

– Спасибо, – сказал он после некоторых раздумий Седому, чем ввел в ступор уже его. (Видно, за долгие годы практики лечебной процедурой типа «оплеуха», это был первый раз, когда пациент высказал благодарность… так явно). – Это было полезно. Это прояснило мой разум. Теперь я могу проанализировать ситуацию. Отчего люди падают в обморок?

– Ну, если отбросить случай с беременностью…, то обычно от хорошего удара по голове.

– Ну, еще бывает от испуга…, или там если того, – понервничаешь слишком. – Как всегда редко, но метко добавил я.

– А ведь и точно. Это у тебя от переживаний, – обрадовался Седой. – Старик то помер, а он тебе по типу отца был. Вот ты и того. – Закончил он уже грустным тоном.

– Нет. – резонно возразил на это я, – Я так не думаю. Если бы он из‑за Старика, он бы в обморок сразу бы хлопнулся, как тело увидел. А сейчас‑то, сколько уж времени прошло, чего ему сейчас‑то в обморок?

– А вот и ни фига. Тогда он на злости держался. Да плюс еще и дело у него там с этим ЭТИМ было не законченно. Это вроде как в битве, – лучших друзей у тебя на глазах убивают, а тебе хоть бы хны. А после битвы….. Вот и он, все дела сделал, расслабился, и на него накатило. Так Малыш?

– Нет. Перед тем как это со мной случилось, я был полон мыслей найти убийцу и наказать его. Подобное состояние не подходит под тот образ, что ты описал. Это больше похоже на тот удар по голове, о котором ты говорил в самом начале. Я чувствовал людей, ударенных по голове. У меня очень похожие симптомы; – тошнота, головокружение, и весь окружающий мир я воспринимаю словно бы сквозь пелену. Но кто меня ударил?

– Это не мы. – Быстро сказал я. – Вот те честное слово не мы. Мы ж вообще перед тобой, шагах в пяти стояли. А долбануть тебя могли только сзади. Правда, мы никого не видели.

– А может это маг какой‑нибудь? Типа прикинулся невидимкой…. Это тот паршивец Верховный тебе вдарил. Вот зуб даю, что это он подгадил…., надо было его сразу грохнуть. – Весьма довольный разрешившейся загадкой и удачно переведенными стрелками, Седой присел на ближайший пенек, только сейчас ощутив какими ватными были его ноги последние минут десять.

– Я сказал что мои ощущения похожи на те, что испытывает ударенный по голове человек. Но я не сказал, что меня действительно кто‑то ударил. Даже маг бы не смог подкрасться ко мне так, что бы я это не почувствовал за сотни, а то и тысячи шагов.

– Ну, тебе не угодишь. Если наши с Кудрявым догадки тебя не устраивают, – сам разбирайся со своими проблемами. На то ты и маг.

Как ни странно, но Малыш с полной серьезностью отнесся к предложению Седого, и молча просидел углубившись в себя, примерно полчаса. За это время он несколько раз сумел побледнеть, позеленеть, посинеть, и даже приобрести такой немыслимый оттенок, что у нас с Седым, со стороны наблюдавших за этой феерией красок, не нашлось ни одного подходящего слова для описания подобного цвета.

Наконец он подвел итог своим изысканиям, – «Кажется, я потерял способность к магии», – сказал он очень спокойным, и каким‑то абсолютно безжизненным голосом.

За этими словами последовало долгое молчание, ибо никому из присутствующих сказать было просто нечего.

К моему собственному удивлению, меня это вроде как даже и расстроило, – «Что, совсем?». – Спросил я сочувственно.

– Ну что‑то осталось… Но это на уровне…., простого, слабенького мага.

– Ты что, – влез в разговор Седой, – теперь навроде Верховного?

– Нет. У него просто не хватало энергии, а я больше не способен материализовывать свои желания. И чувствовать я стал намного хуже. Раньше я чувствовал червей и кротов, ползающих под землей, а теперь едва улавливаю вон ту порхающую бабочку. Да и вы теперь для меня стали абсолютно непроницаемые.

– А харчи сотворить сможешь?

Малыш удрученно покачал головой.

– А ты попробуй!

Малыш напрягся, сосредоточился, даже пробормотал заклинание, воздух перед ним словно бы немного сгустился, окрасился как‑то по иному…., но ничего не произошло.

– Нет, – сказал он, – Ничего не получается. Я по‑прежнему могу взять в себя бесконечное множество энергии, но ничего не могу с ней сделать.

– А может у тебя это временно, – снова влез в разговор я, – ну типа как обычному человеку по башке дать, у него потом ноги трясутся, и он стоять не может. А у тебя вот…………

– А ведь и точно. – Радостно сказал Седой, – нечего свои способности раньше времени хоронить. Давай ка лучше друг Кудрявый, мы ему травок заварим, тех, что нам чудные маги дали. С их ему сразу полегчает. Заодно и пожрем.

А что, предложение дельное. Я сразу раздул угли костра, подкинул дровишек и подвесил котелок. Потом пошел отбирать нужные травки. Травки эти, как мне объяснили чудные маги, действуют избирательно. То есть в смысле в один котел можно забУхать травки и от запора и от поноса. И кто чем страдает, тот от того и вылечится.

Я конечно поначалу сомневался что такое вообще возможно. Но попробовал и оно и впрямь получалось так как надо. Вот бывало после целого дня езды, – заваришь травки от усталости и для сытости и для сна…. У первой кружки один вкус, у второй значит другой, а уж у третьей…, вообще третий. А четвертую тебе уже и пить не хочется, а хочется спать.

Так что выбирая травки для Малыша, я особо не раздумывал, а сыпал в котел все что было. В смысле и лечебного и питательного. Нужная травка сама типа проявится и значитца…..

– На вот выпей, сказал я Малышу подавая ему кружку с заваренным зельем.

– Что это?

– Да травки Чудных магов, что же еще. Мы же тебе рассказывали…..

– Но это не они. Я не чувствую в них магии.

– Так ты же башкой трехнутый. Ясно дело что не чувствуешь.

– Но другую очень слабую магию я чувствую. Даже в самом себе. А это…..

– Ты это, не капризничай, а лучше выпей. Поможет, – значит, поможет, а ежели нет, – так небось не сдохнешь.

Чтобы подбодрить его, я налил себе из того же котелка, и начал смачно прихлебывая пить полученное зелье.

Странно. Обычно чтобы я туда не намешивал, вкус был что надо. А сейчас…. Привкус какой то противный. И вот что‑то не то. Обычно уже после первого же глотка появлялся прилив сил и чувство сытости. А щас, вылакал целую кружку, а еффекта никакого.

Хотя нет! Кажется есть!

Быстро вскочив, я бросился в ближайшие кусты, на ходу расстегивая пояс и развязывая завязки портков. Краем глаза заметив, что столь же стремительный маневр предпринимают и Седой с Малышом.

– Ты сволочь лысая чего там намешал? Я по твоей милости ******** корявый, чуть в тех кустах кишки свои не оставил. – Орал примерно так спустя полчаса, бледный, но очень злой Седой. – Ты чего гад творишь? Мало нам неприятностей, так еще и ты тут, со своими шуточками.

– Да какие блин шуточки. Я чё по‑твоему совсем дурак? Все я правильно заваривал, как меня Чудные Маги учили. Это травки какие‑то не такие. Их небось этот твой кореш сволочной, что Старика замочил, подменил. Наши украл, а это сено к нам понапихал.

Вон Малыш, с самого начала говорил что травки неправильные. Да я его не послушал. Думал блажит с перепугу. Скажи ему Малыш!!!

– Нет. Дело тут не в травках. Травки это те же самые. Но из них ушла магия.

Кажется магия вообще ушла из нашего мира.

– Вот те раз! Да с какой это стати?

– А разве ты не понял Седой? ЭТО! Оно и было источником магии в мире. Но я освободил его. Оно исчезло, и вместе с ним исчезла магия.

– Да не Малыш. Это твое Это, оно конечно…, ну в смысле…, – штука сильная. Но чтобы забрать магию из всего мира….. Может тут просто место такое. Мне Старик рассказывал, что есть места с сильной энергетикой и со слабой. И значит в первом случае…..

– Ты будешь учить магии МЕНЯ? Энергетика здесь не причем. Энергии хватает и тут. Я ее чувствую. Но я не могу управлять этой энергией.

– Так может это оттого, что у тебя в башке от удара чегой‑то повредилось. – Попытался я примирить этих завзятых спорщиков. Ну вроде как мышцу там, какую потянул, или связку порвал. У меня так с рукой сколько раз бывало. Да и с ногами тоже случалось, хотя и реже. А как то было дело, шею себе застудил, так вы смеяться будете, – неделю ходил «равнение на лево». А еще случаи бывали……

– Хотите убедиться в моих словах? Сломайте по палке и устройте учебный бой! Вроде того что устраивали на старом месте.

– Зачем это? Магия то тут при чем?

– Попробуйте, узнаете.

Больше для того чтобы потрафить Малышу, я вытащил из груды припасенного хвороста, две подходящие дубинки. Одну взвесив на ладони оставил себе, а ту что похуже и покороче протянул Седому. Тот взял и лениво отошел на подходящее для поединка место.

Весь его вид говорил, что он считает это глупостью. Но уж раз мы настаиваем…..

…Мы и раньше частенько устраивали поединки на палках. Седой пытался сделать из меня такого же крутого бойца, как и он. Но если честно, учитель из него был жутко хреновый. Я бы даже сказал, – жутчайше хреновейший. Основным его объяснением было. – «Это же и так понятно». А все те приемы и «хитрости», о которых он мне вещал с видом деревенского жреца обучающего грамоте крестьянских детей, – были из того же набора стандартных приемов, что я освоил на занятиях по «боевым», будучи еще простым сявкой.

Но вот в одном ему было трудно отказать. Драться со мной, он мог даже с завязанными глазами. Даже с завязанными глазами, и держа в левой руке палку втрое короче моей. И всегда неизменно побеждал.

Вот и сейчас, я встал на позицию, и сделав обманный выпад, ударил Седого будучи твердо уверенным что он, как обычно уйдет в сторону, и даже не оскверняя свое оружие соприкосновением с моим, болезненно ткнет меня ….

…Ну вот, – никогда не удавалось мне понять, куда именно ткнет он меня сейчас. Его движения были настолько неуловимыми и настолько отточенными, что даже мой немалый боевой опыт, пасовал перед ними. (А двадцать с гаком лет войны, за которые я не просто выжил, но и ни разу серьезно не был ранен, свидетельствовали о том, что обращаться с мечом я умею).

Но каково же было наше общее изумление, когда вместо всего вышеперечисленного, моя палка с жутким стуком вдарила Седого по лбу. (Я‑то в поединках с Седым никогда себя не сдерживал, будучи полностью уверенным, что как бы сильно и быстро я не бил, мои удары или пролетят мимо, либо будут отбиты).

Ноги Седого внезапно задрожали, и он, не меняя изумленного выражения на лице, рухнул на землю.

– Чей‑то с ним – удивленно спросил я.

– Такое бывает если по башке вдарить, или у баб при беременности. – Сухо сказал Малыш, (вот ведь тоже язва на мою голову).

– Да нее. Я не про то. Чего это он мой удар‑то прозевал?

– А вот погоди, – очнется, я вам обоим это сразу и расскажу.

– А он не того, – копыта не откинул? Я ж его типа как сильно вдарил.

– Ну ты блин совсем обурел Кудрявый. – Раздался негромкий голос Седого, – Сначала травануть меня пытаешься. Через задницу кишки мне выдавливаешь, а теперь и до башки добрался. Ты че творишь?!?!

– Да че все время Я?!?! – чуть ли не плача проорал я в ответ. – Это вот все Малыш придумал, с ним и разбирайся. А то чуть што, завсегда Кудрявый виноватый!!!

– Седой, тебе же не раз объясняли, что твое невероятное умение драться, – всего лишь разновидность примитивной магии. Говорили?

– Ну типа говорили. И что?

– А то, что коль магия ушла из мира, то и твои умения ушли вслед за ней. Понял?

– А вот и ничего я не понял. Это просто Кудрявому повезло. Это у меня слабость после продриста, что он мне устроил. Ща я только на ноги встану и ему капец.

Он встал и сделав какое‑то нелепое движение попытался ударить меня по ногам. Я легко отбил его удар и едва сдержался, чтобы не вдарить в ответ.

– Ты это Седой. Ты охолонись маленько. Тебе после удара оклематься надо. А потом уж мы….

Он не стал меня слушать, а выставив перед собой свое оружие, бросился на меня. Давненько я не видел этаких ухваток. Наверное уж лет…, не припомню скоко. Тогда помнится, прислали мне новобранцев из такой глуши, где и про Великую Войну со Злом никогда слыхать не слыхивали. Вот тамошние новобранцы, примерно так на врага и перли, словно с вилами на стог сена.

… Легко уйдя в сторону, я не удержался и хлобыстнул пролетающему мимо меня Седому по заднице. (Ну не мог я удержаться).

Едва не впечатавшись в дерево он развернулся, и опять бросился на меня в манере деревенского дурачка. Я с легкостью ушел от его удара, но не стал бить в ответ, а просто подставил подножку. Седой растянулся на земле.

… Еще раз десять он пытался атаковать меня. Потом все‑таки понял полную бесполезность дальнейших попыток, и остановился со словами, – «Это еще не конец». Видок у него при этом был…, ну навроде того, что был у Малыша когда тот понял что разучился колдовать. Хорошо хоть в обморок не стал падать. Снова.

Мы все трое уселись возле уже почти прогоревшего костра, над которым все еще висел котелок с тем самым варевом, что столь нехорошо подействовало на наши желудки.

Его вид навел меня на мысль, а вернее отогнал бешено мечущиеся в голове мысли и позволил…, ну в смысле….

– А жрать то все равно охота – сказал я, заслышав бурчание в своем желудке. – Травкой то теперь вроде как не наешься. Так что придется кашу варить.

– Ну и вари свою дурацкую кашу, – злобно пробурчал Седой.

– Да действительно, – поддержал его, (и меня), Малыш, – пожалуй, нам теперь придется питаться как обычным людям. Хотя…..

– Ну так я чё, – варю?

– Да хоть жарь, мне то что. – Огрызнулся Седой.

– Да, пожалуй, это стоит сделать…. – вновь одобрил начинание Малыш.

Ну я и сварил. Постарался как можно лучше. А то уж больно понурый вид был у этих двоих. Седой сидел совсем поникший. Малыш вроде как держался. Но я то понимал как много он потерял по сравнению с Седым. Ведь Старик помнится говорил, что Малыш по своим силам и способностям почти что равен богам.

Был равен богам. Упасть с неба на землю, это похуже будет, чем от великого бойца, скатиться до простого салабона.

– А разве вы…, обычные люди всегда едите …, такое? – Вежливо спросил меня Малыш, после того как столь же вежливо, но с явным усилием проглотил первую ложку каши.

‑… Ты блин Кудрявый, снова нас отравить хочешь? – заорал на меня Седой, выплевывая в костер то что успело попасть ему в рот.

‑…. М*да, – пробормотал я, присоединяясь к Седому, (в смысле плевания в костер), – Чёй‑то я не того. В смысле погорячился.

– Ты сволочь лысая издеваешься или чё?

– Да я…………

– Не надо Седой. – Умиротворяющее пробормотал Малыш, – Просто видимо Способности Кудрявого, о которых вы все так много говорили, тоже были основаны на магии и теперь….

– Да нет, тут дело в другом. Я ж просто подумал что теперь и соль будет не такая соленая, и перец не такой жгучий и прочие травки…… Вот и бухнул всего побольше. Ну ее на фиг. Я сейчас новой наварю.

– Да пошел ты…., с твоей кашей. И так тошно….

– Но есть то надо!

Теперь и я почему‑то пал духом. Ведь хоть и нашел я объяснение тому как я облажался с этой кашей, а в глубине души у меня все же таилось сомнение, – «А что если и впрямь дело тут в магии? И я теперь с поварешкой, вроде как Седой с мечом».

Оно ведь конечно, умение кашеварить не бог весть какой талант. И сравнивать его с тем что потеряли Малыш и Седой, просто смешно….. А все равно я этим талантом гордился. И даже будучи полтинником, не слишком долго ломался, когда бойцы моей полусотни уговаривали меня взяться за котлы и половник. И никогда не брезговал порыться в каких‑нибудь развалинах, на предмет поиска специй или травок. Иной раз найдешь чегой‑то, чему и названия не знаешь. Нюхнешь, полижешь, и вроде как сразу понятно становится куда да к чему это дело пихать…………

…… Вот Злыднева Жопа!!!!! Видно и впрямь энтот мой талант значит, магическим был. И тоже значит теперича – тю‑тю.

Тут‑то волна уныния и тоски, захлестнула с головой и меня.

Наверное с час мы сидели, тупо разглядывая котел с уже остывшей и явно несъедобной кашей.

‑…. Вот такие значит какие у нас теперь расклады. – Вдруг хмуро пробормотал Седой, – Старик мертв. Малыш теперь навроде как простой человек. Я…., вообще бесполезный, в плане драки и вообще…. А Кудрявый…, ну кашеваром его теперь даже в самую захудалую харчевню не возьмут. И что дальше делать вообще не понятно.

Тут вдруг на меня накатила такая злость и раздражение, что сдержаться я уже не мог.

Это что же получается? Я тут понимаешь, пляшу как паяц на канате, весь из себя такой понимающий и сочувствующий. И этого пожалею и тому посочувствую. И любую просьбу, чуть ли не бегом…, а они…?

…..Целебный взвар делать, – завсегда пожалуйста. Велели палкой махать, – махаю. Кашу им такую хотел сварить, чтоб они все свои горести забыли, пока ее есть будут….

… Ну да, с этим облажался…. Один единственный раз облажался, и кашу им пересолил. Так они что теперь, до конца жизни меня с дерьмом смешивать собираются? Я им кто вообще, – член отряда, или чучело для отработки ударов?

– А пошел‑ка ты друг Седой в жопу. – заорал я на него. – В большую и толстую Жопу, в ЖОПИЩУ, пошел ты друг Седой.

– Сам пошел. – Вяло буркнул Седой.

– Нет, это ты пошел…. Я даже если и впрямь свои способности кашеварные утерял, один хрен, рядом с тобой сидеть и сопли твои сопливые утирать не собираюсь. Ежели я чего раньше умел, то я этому и заново обучиться могу. Могу и обучусь! И любые Ярлы‑императоры, еще за честь будут почитать с моего котла пожрякать. А ты сиди тут и ной как прынцесса, взамен трона на ежа севшая.

– Ага, – тоже рявкнул в ответ Седой. – Давай, иди на старости лет в кухаренки, может в черпальщиках раньше гроба окажешься.

– А вот в энтом, не извольте сумлеваться. Мне до гроба еще, как тебе до сявки обозной, – расти и расти.

– Ну и вали отсюда, хрен лысый. – Заорал на меня красный от злости Седой. – Беги давай, до ближайшего трактира, там мальчонка‑посудомой намедни околел. Ты его сменишь.

– А вот и побегу. С тобой сидеть, да сопли твои, над своей судьбинушкой унылой, жевать не собираюсь.

И вообще, – достал ты меня. Уж ты даже и не представляешь, как достал. Ходишь тут вечно, корчишь из себя. А как припекло так и……… Видеть тебя больше не хочу, не могу, и не желаю.

С этими словами я вскочил на ноги, молча оседлал своего коня, и не слушая бормотание этих двоих, уехал по дороге.

Оно конечно. Спустя пару часиков, этот мой недавний взрыв мне и самому показался…, ну как бы чересчур резким. Я даже начал было подумывать о том, что бы вернуться к ребятам, и типа как бы помириться.

Но как только представил рожу Седого. Как начнет он важничать да выкобениваться, дескать, – «Ты Кудрявый без меня, самостоятельно и двух часов просуществовать не способен…». Да начнет в этой своей дурацкой манере корчить из себя не пойми кого….

… Нет, в принципе Седой, – товарищ что надо. С ним и в дороге, и в бою можно быть, так сказать, – плечом к плечу. И вообще он мужик правильный. Не продаст и в беде не бросит.

Он вон даже Старика в камере бросить не захотел. Хотя и знал что Старик этот – типа как маг.

Я бы к примеру, наверное предпочел бы лучшее в камере сдохнуть, чем типа как с магом связываться. Какие бы мне это выгоды не сулило.

Ну в смысле предпочел бы тогда, когда я как бы, еще со Стариком знаком не был.

Потому как после знакомства со Стариком, Чудными магами и Малышом, я типа как к магам навроде как…, ну в смысле, – ТОГО. Но ведь это сейчас, в смысле ПОСЛЕ, а тогда….

А вот Седой, он как типа сразу. Пару недель в камере вместе с ним просидел, и типа как уже, – «Без кореша из камеры никуда».

Да, – Правильный Седой мужик!

…Но вот поважничать любит….

…Ну да и хрен бы с ним, ежели б только поважничать. Но ведь он же на каждом шагу тебя носом в твое же гавно норовит ткнуть…..

… Ну да, я к примеру, не в пример хуже его дерусь! (Ну в смысле дрался, теперь то он того….).

И до евоной хитрожопости, мне как пешком до Последних Гор…. Да, до такой подляны, какую он с побегом от Ярла придумал, мне б и за тыщу лет не докумекать. Да и после того, он иной раз такую фигню измыслит, что я только рот разинуть в ответ могу.

И смелости у него поболее моего будет. Вот с тем же Малышом. Как он тогда на него попер то. Когда Малыш его энтим зайцем попрекать начал. Я бы на Малыша и нынешнего бы, ну типа как магии лишенного, так бы рявкать побоялся, (Известное дело, маг – штука темная и опасная). А Седой на него как на салагу распоследнего…..

То есть в смысле как, – важничать передо мною, у Седого право типа как бы было.

Но ведь и я, Злыднев корень, не сопляк какой‑то. Я десятком начал командовать, когда мне еще и самому двух десятков не исполнилось. Я в таких передрягах бывал, и в таких боях выживал, что мало кто со мной в энтом меряться может. А с двадцати трех годов я уже в полусотниках ходил. И вся полусотня мне в рот заглядывала, и ежели что не так, – смотрела на меня жалостными глазами, дескать, – «Спаси и не дай помереть, отец‑командир».

Да и даже когда я после Магов, во всяких заварухах дрался…. Даже когда простым мечником в отряд приходил. Недели не проходило, а бойцы меня уже выделяли, и уважение оказывали.

Сколько раз бывало какой‑нибудь графский прихвостень, полусотником назначенный, пока враг далеко весь из себя поди ж ты ….. А как малость припечет, так весь обосрется, и давай у меня советы выспрашивать, дескать – «Подскажи друг Кудрявый, как бы мне задницу свою уберечь, и от врага и от начальства….».

Так что на старости лет, распоследним сявкой, промеж Старика и Седого оказаться, – мне было малость обидственно. Ну Старик то он того. Он и навроде как Маг, а значит вроде как покруче простого смертного будет. Да и обхождение он понимал, и никогда я от него не то что бы грубости, – даже приказа не слышал. Всегда только просьбы, да с извинениями, да со всякими «пожалуйста, ежели тебя не затруднит…».

А вот Седой, он со мной, – будто я в его десятке простым рубилой служу. Он правда иной раз и со Стариком так же, и даже с Малышом иной раз как с салагой, – однако ж все равно обидно.

Ну да я терпел. Терпел покуда он, и впрямь весь из себя крутой был. Но вот когда он разнюнился и начал меня кашей попрекать…..

… А я ведь кашей‑то своей гордился! Я может, им всем в чем и уступал. Но вот так кашу варить как я….

…………. И что же получается, – я из‑за каши своих друзей предал, когда их жизнь приперла?! Когда они крутизны своей лишились, и стали вроде как малые дети?

Ох! Ну и гавно же выходит я!!!!

Эта последняя мысля, меня как громом промеж глаз вдарила. Я ж ведь и правда, раньше как‑то и не сообразил, что ведь они там оба как малые дети, беззащитные остались. Я ж привык что они то, вроде как крутые, и в чужом попечении не нуждаются. А теперь то выходит я у них одна защита то и остался. А я их……Это же ведь, какая подлость то! Это ж ведь…..

– Эй боец, – куда путь держишь? – вдруг окликнул, видимо меня, чей то голос……..

ВОЖДЬ

….Странно, но воткнув кинжал в сердце Мага, я не почувствовал желанного облегчения и радости.

Он тогда как‑то весь вздрогнул, выгнулся, и широко открыв глаза посмотрел на меня.

Странно, ведь было довольно темно. Слабый отблеск почти прогоревшего костра, не столько давал свет, сколько усиливал темноту. И все же ТОТ взгляд, я буду помнить до конца жизни.

В нем не было укора, или злобы. В нем не было даже страха или боли.

В его глазах были ЖАЛОСТЬ и СОЧУВСТИЕ.

Жалость и сочувствие ко мне, – его убийце. И было странное понимание и ПРОЩЕНИЕ.

Он прощал меня. Меня, – своего убийцу!

Потом его глаза затуманились, тело расслабилось и словно бы вернулось в прежнее положение. Он как будто опять заснул.

На пару секунд мне даже показалось что это убийство, было моим очередным бредовым видением. Сном, мороком, ночным кошмаром. Но рукоятка кинжала, все еще погруженного в грудь Мага, убеждала меня, что ВСЕ ЭТО было правдой.

И еще я вдруг понял, что Полтинник, проснувшись не поблагодарит меня со слезами на глазах, за спасение от очередного Магического рабства. Не магические чары держали моего командира в этой компании. И они не развеются вместе со смертью мага.

И когда Полтинник увидит, что я НАТВОРИЛ, Он порвет меня на куски. Порвет голыми руками. И возможно будет прав.

…Но я хотел ЖИТЬ. Хотел жить, как наверное ни хотел никогда ранее.

Ведь ОНА, не пожелала меня убивать. ОНА даже приказала меня отпустить. И ЧТО‑ТО, что мелькнула между нами ТОГДА…….

В общем, я надеялся найти ее, и вымолить ее прощение.

А для этого я должен жить.

На какое‑то мгновение, у меня даже промелькнула мысль, прикончить так же во сне и Полтинника с этим…, Волосатым.

Но это была слишком подлая мысль, даже для меня. (Что значит, – «даже для меня»?).

Это была настолько недостойная мысль, вызванная страхом и отчаяньем, что я постарался забыть что она вообще посещала мою больную голову.

Осторожненько подхватив свой мешок, и прихватив лежащий чуть в стороне нож Мага, которым он кажется только пищу разделывал, (свой кинжал я трогать почему‑то побоялся), – я осторожненько шмыгнул между окружавших поляну кустов, и побежал по едва заметной тропинке. Пробежав так примерно с полчаса, свернул с тропы в лес, и побежал, стараясь придерживаться одного направления, ориентируясь на журчание ручья. Потом побежал по ручью, в противоположную от лагеря Полтинника строну. Спустя несколько минут я вышел на берег, прошел несколько десятков шагов до какой‑то груды валунов, а потом вернулся назад, стараясь шагать по собственным следам.

Было еще темно. Но то ли мои глаза привыкли к темноте, то ли все силы организма обострились в борьбе за жизнь, – но в ночной мгле, я видел все окружающее почти так же хорошо, как и в вечерних сумерках. Дойдя до ручья, я побежал в противоположную сторону.

Мой расчет был прост. Убийство обнаружат не раньше, чем часа через три после моего ухода, когда начнется предутренняя смена Полтинника. Конечно, можно надеяться что если я не разбужу его вовремя он проспит до самого утра…. Но зная Полтинника, надеяться на это было наивно. Старый опытный солдат, обычно просыпается сам, тогда когда это нужно.

Но если повезет, то он и проснувшись вовремя, не сразу обнаружит убийство, приняв мертвого за спящего. Но даже если это обнаружится сразу, – раньше утра искать меня в темном лесу будет бессмысленно. А к утру, роса уже чуть сгладит мои следы.

Он возможно, выследит меня до ручья. Возможно даже сумеет определить место, где я вышел на берег. Но догадаться, что мне хватило наглости вернуться…. Он ведь наверняка считает меня прежним салагой Куренком, и даже зная что я был Вождем, – вряд ли сразу сможет сделать правильные выводы.

… А что делать мне, когда я удеру от Полтинника? Ведь Полтинник не единственный кто жаждет моей крови!

Не стоит забывать про Ярла. Да и все его многочисленные прихлебатели будут только счастливы преподнести ему мою голову. Желательно на красивом блюде, с каким‑нибудь яблочком в зубах…..

..Я одинокий беглец. Сознательно оттолкнувший от себя единственных людей осмелившихся протянуть мне руку помощи, и вырвавших меня из рук смерти…. Я остался один на один, со всем миром.

И даже ОНА, почти простившая меня, жалкого, грязного, вонючего пленника….