Текст книги "Злыднев Мир. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Егор Чекрыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 97 страниц)

Тот несколько секунд осмысливал увиденное, потом героическим усилием воли подтянул отвисшую челюсть на место и произнес, – Что за манеры жрать в одно горло? В приличном обществе вообще‑то принято делиться. Я может тоже хотел кусочек!

После этих слов, всех остальных участников застолья, не участвовавших в явном противостоянии этих двоих, – скрутил гомерических хохот.

Седой демонстративно не смеялся, ибо помнил еще со времени занятий с Многоликим, что хороший шутник не смеется над собственными шутками.

Малыш тоже не смеялся. Он понял шутку Седого, но не оценил. Он вообще не умел ценить юмора, особенно человеческого. Зато он оценил смелость, сообразительность… и вообще, – силу личности шутника. И в общем‑то пришел к выводу, что данных представитель людишек, ему можно сказать что нравиться. Ну то есть, – вызывает меньшее отвращение чем остальные представители того же вида.

Он бухнул на место старого съеденного валуна новый камень, зажег его и сказал с некоторой добродушной издевкой, – Угощайся.

– Да уж нет, спасибо. Этот еще не прожарился, а сырыми я брезгую. Я уж лучше съем‑ка этих вот, (а нет, это ж перепелки), лучше вот этих птичек. А вы всегда так питаетесь, или это по случаю нашего приезда?

– Всегда.

– Ага. А сами то давно в этих краях обитаетесь?

– Четыре года.

– А с какой, если не секрет, целью?

– Ищем Наставника, вот его.

– А чего это вы его ищете здесь, если он…., ну в общем‑то, так сказать обретается в других местах? (Реплика Кудрявого).

– Потому что здесь мы расстались. А поиски в других местах не дали результатов.

– А вы, извиняюсь, Старику кем приходитесь?

– Кажется он мой бывший ученик…, друг… и почти что сын. Я кажется вспоминаю его.

Но как же ты изменился Малыш. Ты стал…., таким…., отличающимся от… даже магов.

– Это долгая история Наставник. Я расскажу тебе ее…, позже. Но как ты сам…., тоже изменился.

– Я мало что помню о своем прошлом… Со мной что‑то произошло и я потерял память. Иногда мне это даже кажется благом. Но очень часто вызывает боль. Вот как сейчас, когда я чувствую что должен помнить тебя, …… но не помню.

– Т‑т‑так т‑т‑тебе и н‑т‑тадо, за т‑то что т‑т‑ты сделал со м‑м‑мной и моими п‑п‑планами. – Внезапно подал голос Верховный. – Это же надо, – Я п‑п‑почти п‑п‑победил в той войне, вот‑вот ст‑т‑толечко отделяло меня от п‑п‑полного триумфа и т‑т‑тут ты со своей дурью…..

– Не знаю чем я обидел тебя, но наверное, – прости. Хотя почему‑то мне кажется….

– Незачем извиняться перед этим. Как бы ты плохо не поступил с ним, – он это заслужил. Хотя, что я тебе рассказываю, ведь ты Наставник, знаешь его куда лучше чем я.

– Но я его не помню. Прости уважаемый, но может быть ты напомнишь мне кто ты, и при каких обстоятельствах мы познакомились?

– Д‑д‑да ты с‑с‑совсем оборзел Отст‑т‑т‑тупник. Это же Я Высший Иерарх Школы Трех Колец, – Верховный Учитель! – Последнее предложение он произнес с гордо поднятой головой и даже без единой запинки.

– Но ты не…. А впрочем…. Ты стал таким…….

– Ничтожным, – ты это хотел сказать?

‑……– Прости, но да! Как это случилось?

– Т‑т‑ты что, и вп‑п‑прямь этого не п‑п‑помнишь?

– Нет.

– Ну так и мучайся неиз‑з‑з‑вестностью, я тебя п‑п‑п‑росвещать не соб‑б‑бираюсь.

– Я расскажу тебе обо всем Наставник. По крайней мере о том, что я знаю. А потом мы поработаем с твоей памятью…..

– Так ты хочешь сказать, – что ЭТА штука до сих пор здесь? – Удивленно сказал Седой, после того как Малыш закончил свой рассказ.

– Она была здесь всегда, – по крайней мере, – по понятию человечества.

– А что ей от тебя надо?

– Я должен найти несколько Артефактов, сложить их в определенной последовательности, и сотворить заклинание.

– А что будет?

– Это мне не интересно. Да и тебе тоже это без разницы….

– Вот тут, ты Малыш не прав. – Подключился к беседе Старик. – Если ЭТО, действительно столь огромно как ты говоришь, то последствия этого заклинания могут быть катастрофическими. Что это за заклинание?

– Я в общем‑то так и не понял, кажется что‑то связанное с разрыванием, взламыванием, или уничтожением чего‑то что сдерживает что‑то или нечто.

– Вот жопой чую, что эта штука хочет отсюда удрать. – Внезапно даже для самого себя сказал Седой.

– С чего ты это решил? – удивленно спросили остальные участники беседы.

– А вот чую и все.

– Просто ты в последнее время привык удирать, вот тебе и кажется…. А ЭТОМУ с чего и куда удирать? – осторожно высказался Старик.

– Ну да хотя бы туда, где этот вот, – Малыш болтался, – в другие миры. А с чего….? Ну может дела у него там, мне то откуда знать, я с НИМ не разговаривал.

Все, почти одновременно, вопросительно посмотрели на того, кто с НИМ разговаривал.

…..– Я не знаю, я об этом даже не задумывался. Мне предложили сделку, я согласился и намерен выполнить свои обязательства.

Но возможно в словах Седого есть свой резон. ЭТО существо не принадлежит к нашему миру, ему здесь слишком тесно и возможно ОНО хочет отсюда вырваться. И я ЕМУ в этом помогу.

– А как оно вообще здесь очутилось? – спросил Кудрявый. А потом словно бы чего‑то засмущавшись торопливо добавил. – Я вот о чем думаю, –Кого попало ОНИ на цепь не сажают….

– Да и Злыдень с ними. Нам то какое дело до ИХ разборок. – Бесшабашно высказался Седой, который вообще мало задумывался об этической стороне своих и чужих поступков.

– Ну во первых, – если ЭТО, какой‑нибудь ИХНИЙ душегуб, то как бы освободившись, он у нас тут дел не натворил. Во‑вторых, те кто ЭТО на цепь посадил, могут быть не очень довольны тем, что мы его выпустим…., и как бы тут по шее не получить. А в третьих, – вспомни, кого из ИХ, (указал он на небо), компании в последнее время на цепь сажали.

‑….. – Ты о чем? ….. – Ты думаешь что ……. Да Злыдень тебя побери, это же все сказки, неужто ты им веришь?

– Вот именно, что Злыдень. А веришь или не веришь, – дыма без огня не бывает….

– О чем это они, – спросил у Старика Малыш, который был абсолютным профаном в человеческих легендах и предрассудках.

– Ну у людей есть легенда о битве добрых и злых богов. Добрые в результате победили, и заключили самого злого бога, так называемого Злыдня, кажется в какую‑то пещеру, приковали там цепью и завалили вход… . В общем, что‑то в этом духе.

Остальные злые боги были недостаточно сильны, чтобы вызволить своего главаря и обратились за помощью к людям. Когда Зла на земле станет больше чем Добра, оковы спадут, Злыдень освободиться и установит свое царство Зла.

– Вряд ли ЭТО, ваш Злыдень, вы для него слишком мелки, чтобы он вас вообще заметил. И вообще, – я бы не слишком доверял человеческим легендам. У этих бестолковых людишек и легенды столь же бестолковые.

– Да, но и у магов есть схожие легенды. Правда они несколько отличаются от людских, не столь примитивные, да и версий и трактовок произошедшего гораздо больше, – но все они сходятся в одном, – в незапамятные времена произошло некое событие, серьезно повлиявшее на дальнейшее развитие мира. И событие это чаще всего связывают с выдворением некоего высшего существа из его сферы обитания в высших мирах, (что это за существо и в каких мирах он жил раньше, – предмет спора многочисленный школ, религий и течений), в более низший мир, (наш ли это мир, или еще более низший, (хотя куда уж ниже), – так же является предметом многочисленных споров).

Некоторое время все участники дискуссии, яростно обсуждали что это было за существо, что за миры и куда уж ниже. Спустя какое‑то время наиболее разумные участники диспута пришли к выводу что за неимением должной информации все их ученые споры уподобляются толчее воды в ступе и прекратили болтовню.

Наименее искушенные в ученых спорах участники, которые поддерживали беседу увесистыми зевками, хлопаньем сонных глазок и выражением лиц, типа – («опупели они что ли», и «да когда же это кончится»), так же не стали настаивать на продолжении дискуссии, после чего разговор перешел в более практичное русло.

Тут за дело взялся известный практик Седой, выступивший с короткой но зажигательной речью, в которой кратко описал примерно пять наиболее безопасных, (по его мнению), способов кинуть ЭТО. Затем, он поделился собственным опытом как «затеряться», чтобы ни то, ни ЭТО, ни даже сам Ярл не добрались до участников ученой беседы. Он было начал излагать свое мнение о наиболее благоприятных для «такой» компании способах зажить безбедной жизнью, как был грубо прерван Малышом, причем на самом интересном месте…

Малыш, в выражениях не столь поэтичных и витиеватых как речь предыдущего оратора, – донес до собравшихся мысль о том, что он дескать обещание дал и потому собирается его сдержать, даже если после этого весь мир полетит к Злыдню в пасть. А в заключение, сообщил высокому собранию, что не видит смысла в построении совместных планов на будущее ни с кем, (за исключением Наставника), из собравшихся, поскольку искренне надеется что в этом самом будущем их пути не пересекутся.

Седой, использую несколько более жесткие формулировки, пожурил Малыша за эгоизм и редкостную, как он сказал «непрактичность». (Словом «непрактичность» он заменил куда более веское выражение, вовремя вспомнив как его собеседник умеет глотать горящие камни). Из дополнительных объяснений стало ясно, что под «непрактичностью», Седой подразумевает «идиотскую привычку заключать договора с силами о целях и возможностях которых он, (в смысле Малыш), не имеет ни малейшего представления».

В ответ, Малыш заявил, что в данный момент его оппонент сам рассуждает о силах про существование которых узнал только с его (Малыша) слов и следовательно представление о них, имеет еще меньшее. Это во‑первых. А во‑вторых, судит он о них исходя из собственных убогих, извращенных и недостойных представлений, наделяя ЭТО собственными пороками и устремлениями. А в третьих, – кто он вообще такой, чтобы указывать ЕМУ, (Малышу), что он должен делать?

И вот тут, Малыш впервые в жизни узнал что такое переть супротив коллектива, плевать в колодец и ссать против ветра. На него ополчились все! под яростным градом упреков, увещеваний и не слишком доброжелательных пожеланий он, встречавший с поднятым спинным плавником и растопыренными жабрами такие бури и опасности какие и не снились его хулителям, растерялся и поплыл. Больше всего его убило даже не то что сторону его противников занял Наставник, а то, что там же оказался и Верховный. Кто бы мог подумать что даже этот заматеревший эгоист и маньяк‑убийца, близко к сердцу принимает судьбы мира и населяющего его человечества.

Оказаться еще большей скотиной чем Верховным, как оказалось, было более чем неприятно. Малыш вдруг почувствовал некоторые угрызения совести. А учитывая, что до этого момента он вообще не подозревал что у него есть совесть, – с непривычки угрызения показались особенно кусачими. В результате чего дружный наскок наших приятелей принес свои плоды, – у Малыша было вытребовано обещание не предпринимать никаких действий без обсуждения с другими участниками совета. Только дав это обещание он понял в какую передрягу попал и сделал оговорку что свое обещание данной ЭТОМУ, он все равно выполнит, согласуя однако свои шаги с остальными. После чего все пошли спать, благо ночь уже наступила давным‑давно.

Следующим утром, высокие переговаривающиеся стороны снова было затеяли ругаться …, но толи они вчера с этим перебрали, толи за ночь страсти и страхи поутихли, но спорить было как‑то лень. Да и Малыш успев вспомнить кто он такой и кто такие…, все остальные, – уже был не настроен отступать. Так что, после коротких переговоров было принято решение что Малыш выполняет свое обязательство перед ЭТИМ, и будь что будет. На случай если будет не очень хорошо, вся остальная компания убирается как можно дальше от данной местности. Принять последний пункт Малыша заставил Старик, заявивший что отныне не сделает ни шагу без своих новых друзей.

Вдохновленный столь гладко идущими переговорами Седой даже было предложил свою помощь в добывании нужных для заклинания артефактов, но встретив взгляд Малыша в котором отразилось….., ну в общем отразилось все что мог думать маг такого уровня как Малыш о помощи какого‑то там человека.

Осталась еще одна пара нерешенных вопросов; – первый, – возвращение памяти Старику. Второй, – что делать с Верховным.

Что касается памяти Старика, – то Малыш внимательно изучив проблему лишь прикрыл глаза и посидел так несколько минут. После чего встал, и сказал что теперь все будет в порядке.

А вот с Верховным…, – с одной стороны стоило бы его вообще прибить нафиг. Что Седой с Кудрявым весьма приветствовали, а Малыш и Наставник сразу отвергли. Аргументируя тем, что коли ЭТО выполнило свое обещание, то значит своему соединению, они обязаны ценному совету Верховного. Так что «лечение» свое он заслужил.

С другой стороны, вылечить Верховного и оставить его за спиной, было не слишком разумно. Но гуманизм все же возобладал над здравым смыслом и Верховному была дарована жизнь и здоровье. Правда не в полном объеме, а так сказать, не более чем нужно для жизни. Но было ясно, что маг такого уровня как Верховный, со временем, сумеем это исправить и вернуть себе былую форму. Седого утешило лишь то, что этот прежний уровень будет достигнут не раньше чем через пару‑тройку сотен лет. Впрочем, вопрос этот для него был не так чтобы очень принципиальным, – просто хотелось ответить на вредность и высокомерие Верховного, соответствующей подлостью.

Солнце едва‑едва подкатило к зениту, как все переговоры и последовавшие за ними сборы были окончены.

– Так значит говоришь, – спросил у Малыша, наверное уже в десятый раз за утро, Седой, – раньше чем через пару недель ты эти, как их, – артефакты не соберешь?

– ……………. – раз восьмой за это же утро пренебрег ответом Малыш.

– Ты главное того, – не торопись, ….. и перед тем как начнешь эту свою….., – затею, хотя бы предупреди. Что бы небо на маковку без предупреждения не посыпалось.

– ………. – даже не стал отвечать на это Малыш и с тихим хлопком исчез с места ночлега, переместившись в какие‑то, одному ему известные дали.

– Ну и тебе всего счастливого, чтоб у тебя чирей на жопе выскочил. – Подвел итог прощанию Седой и повернувшись к своим спутникам сказал, – Ну что, тронулись?

Все молча кивнули и тронулись, оставив на месте ночлега только Верховного.

Чтобы более не соваться на территорию Ярла, – в земли Союза, наши друзья предпочли протолкаться через многочисленные мелкие баронства и княжества.

– Вряд ли меня там кто опознает, – говорил, больше самому себе, чем своим товарищам Седой. – Не так уж долго я там и служил, а земли эти обширные, да и большая часть войска, сейчас с Ярлом воюет. Ну а если уж и узнают, и может даже к ответу призовут, – повинюсь что не справился с заданием, повинную голову меч не сечет.

Главное ты Старик не дай там в себе мага опознать. Магов там шибко не любят и голову тебе, да и нам за компанию в миг скрутят.

– А там чем займемся? – спросил Кудрявый.

– Да найдем что‑нибудь, можно будет вообще в еще более дальние края забраться, благо земля то говорят большая. Да и загадывать нам пока рановато. Сперва надо до тех земель добраться, а потом, еще эту Малышеву блажь пережить. Эх, мало ты Старик своего воспитанника в детстве порол, – дурачком вырос.

– Он вырос таким, каким должен был вырасти. В нем не так много подлости и хитроумия, зато есть честность и преданность друзьям.

– У него что, – и друзья есть?

– Теперь вы его друзья, и что бы там не произошло дальше, вы всегда сможете рассчитывать на его помощь.

– Что‑то я в этом сильно сомневаюсь. Он нас только из‑за тебя и терпит.

– Ничего, – потерпит. Он вообще у меня очень терпеливый. И не такой глупый как ты считаешь. Кинуть ЭТО, как ты предлагал, возможно было бы куда большей глупостью.

К тому же наше представление о НЕМ, действительно основано только на наших страхах и заблуждениях, и совсем необязательно верное.

– Видишь мага, – жди беды, – это у нас так говорили, – подключился к беседе Кудрявый. А встретишь ТАКОГО мага, как это ваше ЭТО, – жди очень‑очень и еще раз очень огромной беды.

– Вот‑вот, Кудрявый говорит редко, да метко. Ох чует мое сердечко, – наплачемся мы еще с этим ЭТИМ. Лучше было бы его на цепи оставить.

– Понимаешь Седой, для мага дать обещание…., настоящее обещание, – значит куда больше чем для обычного человека подписать самый страшный кабальный договор.

Для мага вообще понятие «слово», – куда значительнее чем для обычного человека.

– Это еще почему? Типа, – вы все такие из себя честные? Вот уж не поверю. Ведь ты сам рассказывал…..

– Да нет, совсем не потому что мы какие‑то там «честные», – просто слово, это наша сила, наше оружие, суть нашей жизни….

…Ты хорошо владеешь оружием, ты никогда не расстаешься со своим мечом. На каждом привале, ты достаешь его из ножен, стираешь с него влагу, проверяешь остроту лезвия, не разболталась ли рукоятка, не появилась ли ржавчина. Сколько раз я наблюдал, как даже идя по нужде в кусты, ты брал его с собой….

– Ну ясно дело, ведь…..

– Ведь это словно бы продолжение твоей руки, часть твоего тела. Без оружия ты чувствуешь себя голым, тебе неуютно и даже немножечко страшно….

Тоже происходит и с магом, если он теряет уверенность в силе своего слова. А сила может ослабеть, если сам маг будет нарушать свое слово.

– Это у вас что, – заморочка типа дворянской чести? Видал я таких, которые из‑за всякой блажи чуть ли не в петлю лезли. Я их конечно по‑своему уважал, но все‑таки считал дураками….

– Нет, тут не то. Ведь я тебе уже говорил, когда рассказывал про магию, что всякое проявления магии совершается посредством слова. Вспомни что я говорил тебе о трех ступенях магии?

– Первая ступень, – аккумуляция запасов энергии. Вторая, – познание законов мира на чувственном уровне, третья – вмешательство в естественный ход событий с помощью заклинания. – Как пописанному отбарабанил Седой, и посмотрел на Старика бессмысленными глазами закоренелого двоечника.

– Да, ты выучил слова, но не понял их смысла. Поэтому ты не маг. Ты смотришь на травинку, смотришь старательно и упорно…, а потом засыпаешь. Засыпаешь потому что ничего кроме травинки не видишь….

– Но я стараюсь….

– Конечно стараешься. Это не твоя вина. Просто ты уже слишком стар что бы учиться думать и видеть по‑другому. Ты неплохо научился накапливать энергию. Тут сказывается твоя хорошая воинская подготовка. Эта энергия дает тебе силу и здоровье, но управлять ею, так как делает это маг, – ты неспособен, поскольку не понимаешь сущность слова.

– Да в чем же эта Злыднева сила, объясни ты мне это…., как‑нибудь по‑простому. Так, что бы я понял.

– Объясни мне «по‑простому», как ты прорываешь строй?

Ну это просто, – иду и прорываю. Тут главное завалить первого, самого слабого в строю. Потом ворваться в образовавшуюся брешь и крушить всех вокруг.

– Так просто! тогда почему Кудрявый внимал твоим рассказам сначала с таким недоверием, а потом, когда вы помахались на палках, с таким благоговением.

– Ну это мало кто может. Вот он рот и разинул. Но ведь магов то куда больше. Откуда‑то они берутся?

– Их учат, учат с самого детства, пока еще разум достаточно гибок и восприимчив для всего нового. А ты опоздал со своим обучением лет так примерно на двадцать‑двадцать пять.

– А Малыш, – опять влез в разговор Кудрявый. – Как так получилось что он превзошел тебя, своего учителя?

– Малыш, – вообще уникальный случай. Когда я нашел его, он был скорее мертв чем жив. До сих пор не понимаю, что заставило меня с ним возиться, вместо того что бы достойно похоронить. Первые два года жизни он существовал исключительно за счет моей энергии. Если бы я прервал подпитывающей его канал, – он не прожил бы и часа. Потом он оклемался, ожил и превратился в довольно шустрого, хотя еще и весьма болезненного ребенка.

Когда он начал приставать ко мне что бы я научил его магии, – я поначалу отказался, поскольку считал что в этом мире итак перебор с магами. Но он был настойчив, да и существует негласный Закон, согласно которому нельзя отказывать тому кто жаждет знания. Я дал ему тоже упражнение с травинкой. За несколько недель, он добился результатов, ради которых обычному ученику приходится работать годами. Это было так неожиданно, что застало меня врасплох. А когда я удосужился проверить, чего он добился, – то ужаснулся. В теле пятилетнего ребенка, – концентрировалось больше энергии, чем у мага высокого уровня. Он конечно еще не был способен управлять ее, но это было только делом времени. Больше всего меня тогда напугало то, что я даже не мог понять ни механизм появления этой энергии, ни способ ее хранения. Она просто была. Пока я раздумывал над этой загадкой, – Малыш успел продвинуться еще дальше. Он самостоятельно овладел такими вещами, которые и мне были не под силу.

Я понял что создал монстра, способного перевернуть весь наш мир с ног на голову. После долгих и мучительных раздумий, я пришел к выводу что должен уничтожить его. Но не смог.

– Почему? Он уже был слишком крут для тебя?

– Потому что к тому времени, Малыш стал для меня большим чем сын для иного отца. У магов вообще редко бывают дети. В смысле у настоящих магов, а не полуобученных знахарей, типа семейки Чудных Магов. Мы вроде как слишком мудры, для того чтобы заниматься подобной ерундой. (Седой осуждающе покачал головой).

У многих есть ученики к которым они испытывают почти отеческие чувства. Отчасти таким учеником я был для Верховного. Но я его предал.

Предал. Поскольку в один прекрасный, (действительно прекрасный), момент пришел к выводу что тот не прав. Мой рассудок принял решение, а чувств, которые удержали бы меня от предательства я не испытывал.

– Да уж и вправду, – такого «папашу» любить не больно то тянет… – начал было Кудрявый, но Старик прервал его.

– Нет, совсем не поэтому. Просто маг должен очень тщательно контролировать свой разум, подчиняя ему все свои чувства и эмоции. Это просто необходимо, как наверное тебе Седой, необходимо отбрасывать все лишние мысли во время битвы.

Так и магу необходимо полностью сосредоточиться на том что он делает, и любое лишнее чувство или эмоция могут все испортить, а то и привести к катастрофе.

Поэтому нас с самого детства учат загонять все свои чувства и эмоции глубоко внутрь, настолько глубоко, что мы иногда вообще забывает что они у нас есть.

– А как же та жажда власти, про которую ты нам столько рассказывал? – спросил Старика Кудрявый.

– Чувство власти, – это один из главных инструментов мага. Что бы совершить даже самое простейшее волшебство, – он должен очень сильно и страстно пожелать этого. Если он сможет сделать это, и если ему хватит запасов энергии, – волшебство произойдет. Но что бы произошло именно то, что он пожелал, ему необходимо очень точно пожелать.

Наверное из‑за того, что чувство власти единственно которое маг может себе позволить, – мы и превращаемся в таких……., нелюдей.

– А как же ты и Малыш?

– Я? Ну наверное в семье не без урода. Я смог подняться до достаточно высокого уровня, сумев сохранить в себе толику человечности…. . А Малыш, – это вообще уникальный случай. Я долго пытался понять как он стал таким…., необычным. Наиболее правдоподобное объяснение, это то, что первые годы жизни он существовал за счет моей энергии. Это стало настолько привычным и естественным для него, что когда я прекратил его подкармливать, – он быстро переключился на другой, еще больший источник. Его источником стал весь мир.

Малыш не общался ни с кем кроме меня, поэтому ему даже не пришлось учиться мыслить как маг, он просто перенял это у меня, как ребенок перенимает язык своих родителей. Магия настолько естественна для него, а силы которыми он располагает настолько огромны, что по нашим меркам, – он практически бог. Правда пока он и сам этого не знает.

– А что будет, когда узнает? – обеспокоено спросил Седой

– Хотел бы я это знать, – как‑то, очень по‑стариковски вздохнул Старик. – Когда я понял с кем, или с чем имею дело, и что я неспособен это уничтожить, – я постарался вложить в него максимальное количество добра, сочувствия и порядочности.

– Получилось?

– Хотел бы я это знать. Он настолько всемогущий, что большинство проблем, решение которых составляет суть нашей жизни для него просто не существует. С одной стороны, – это означает, что он лишен и большинства наших страхов и слабостей, которыми устлана дорога к Злу. Но вот с другой, – это лишает его сочувствия и делает высокомерным.

Раньше, до того как мы с ним потеряли друг друга на Большой Битве, – я еще понимал его и мог контролировать. Тогда еще я точно мог сказать, что сердце его более предрасположено к Добру. Но сейчас он сильно изменился. Я уже не узнаю его. И не понимаю что твориться у него в душе. Все эти странствия по иным мирам, про которые он рассказывал, и годы проведенные в обществе Верховного, – могли повлиять на него не лучшим образом.

– А типа, влезть к нему в голову? – предложил Кудрявый, – ты же это вроде как умеешь?

– Влезть в его голову? – усмехнулся Старик, – я пытался, но не смог. Нет, он не противился этому, просто это было подобно попытке влезть в камень.

– Так что же теперь? Ну в смысле….. Кто он? И что от него ждать?

– Если бы я знал это. Мне остается только надеяться что все то хорошее, что я вложил в него, сохранилось и этого хватит, что бы перебороть тот негативный опыт, что он получил…, в мое отсутствие.

– Ладно, – подвел итог беседе Седой, – будем надеяться.

Дальнейший путь наших друзей был, не сказать чтобы гладок, но по их меркам вполне приемлемым. Никаких серьезных препятствий не возникло на их пути, а мелкие они преодолевали без особых проблем.

Когда они вышли из Гиблых Земель, – их встретил привычный хаос. Вовсю бушевала война между Ярлом и Армией. Причем слухи о ходе этой войны, были настолько противоречивы, что обсуждение их в каком‑нибудь кабаке, вполне могло привести к сражению всекабацкого масштаба. Одни утверждали что Армия полностью разгромила войско Ярла, а сам Ярл схвачен и повешен Вождем. Другие утверждали прямо противоположное, – что победил Ярл, а вот Вождь схвачен и его возят в клетке на потеху публике.

Находились даже те, кто утверждал что Ярл с Вождем помирились и теперь объединенными усилиями приканчивают Красного Короля. Этих начинали бить почти сразу, не обращая внимание на их клятвы что они лично видели бунчуки Ярла и Полка Лучших под стенами замка Красного Короля.

Наши друзья поначалу еще пытались по этим слухам выяснить реальную картину происходящего, но потом просто махнули рукой на это дело, когда поняли что даже умение чувствовать ложь, не помогает выяснить правду. Они просто двигались по намеченному маршруту, стараясь по возможности избегать неприятностей, что было не так уж сложно, учитывая способности Старика и самого Седого. Так и очутились они в том самом городе, в то самое время, когда Ярл привез пленного Вождя на встречу со своей судьбой.

– Здорово Малыш, ты чего орешь‑то? … Ой, ни фига себе, да кто ж это сделал?

– Тот кто недавно был с вами, я чувствую здесь его ауру злобы и ненависти.

– Да кто ж с нами был? У нас вроде все…., а где Куренок? Да нет, не может этого быть. С какой стати ему убивать Старика, он же его из клетки вытащил….

– Седой, ведь этот твой Куренок, он же Вождь. – Прервал Кудрявый бессмысленное бормотание Седого. – А ненависть Вождя к магам общеизвестна. Видно мы расслабились и забыли про это.

Скажи Малыш, а ты не можешь вылечить его? Ты же говорил что вытащил Седого, после того как почти что убил его. Может и Старика….

– Он мертв уже больше часа. Даже я не могу оживить человека, который мертв так давно. Я могу заставить двигаться его тело, но…. Как вы могли допустить такое?

– Так ведь, кто ж думал. Я ж ведь думал, что Куренок…. А он вот оказывается как…..

На Седого было жалко смотреть. Он по настоящему успел привязаться к Старику и его смерть сильно потрясла его. За последние годы он как‑то отвык терять друзей и теперь сильно переживал потерю. И это переживание только усиливалось из‑за чувства вины, которое он испытывал из‑за того что привел Куренка в их компанию.

Даже Малыш почувствовал это. И проявив несвойственную ему деликатность не стал настаивать на немедленных разъяснениях.

– Ладно. Я появился здесь, только для того, что бы предупредить вас, что начинаю обряд.

Сейчас я вернусь обратно, сделаю то что должен, а потом разберусь со всеми вами.

После этих слов он исчез. Седой с Кудрявым еще несколько минут потерянно бродили по стоянке, все еще не в силах поверить в такую нелепую смерть своего товарища. Потом, Седой бросился по следам убийцы, а Кудрявый остался копать могилу, на случай, если магов хоронят так же как и обычных людей.

Седой вернулся спустя примерно час. – «Удрал сука», – только и смог ответить он на вопрос Кудрявого. – Ушел по ручью. Ну да ничего. Малыш вернется, он его из‑под земли достанет.

Примерно через пол часа вернулся Малыш. Он подробно и дотошно выяснил все что знали Седой с Кудрявым о личности убийцы. Потом он на несколько минут словно бы ушел в себя, потом встал…, и упал в обморок.

КНИГА 4

КУДРЯВЫЙ

Стояло то дивное время года, когда природа, словно нерадивая мать, внезапно охваченная родительской любовью, за несколько стремительно пролетающих дней, дарит своими отпрыскам весь свой нерастраченный запас материнской любви.

Тепло прошедшего лета еще согревает землю, а надвигающаяся зима дает прохладу, измученным августовской жарой телам. Во всем мире царит изобилие.

Все что могло вырасти за лето; – от съедобных корешков, до падающих под собственным весом плодов уже выросло, и уже отложилось в кладовых людей и в телах животных. В свою очередь, эти тучные, нагулявшиеся за лето тела, представляют богатую пищу хищникам и не упускающим своего и здесь людям.

Время напряженной летней работы прошло, а зимние испытания еще далеко…

В общем, самое время наслаждаться жизнью, о чем природа ненавязчиво напоминает нам, расцвечивая мир своими самыми яркими красками.

В эту пору, даже в самых черствых сердцах и замшелых душах, вдруг, нет‑нет да появлялось щемящее чувство нежной грусти по…., да какая разница по чему? Может по еще одному ушедшему лету? Может по еще одному ушедшему году жизни? Может по листьям, агония смерти которых, окрашивает мир в такие дивные краски? Или может по нашей неспособности видеть и ценить эту красоту во все другие времена? Или по мимолетной скоротечности этой красоты?

Дивное, прекрасное время. Время, когда так и тянет, остановиться хоть на минуту и вглядеться, вслушаться и впитать окружающий тебя мир, и на мгновение растворившись в нем, стать его частью.